На руинах былого величия

— Прости, что тебе приходится видеть всё это. Конечно, жилище не лучшее, но нам троим большего не нужно…       Синчэнь много говорил и улыбался, пока Сун Лань осторожно влажной тряпицей стирал с его лица кровавые дорожки. Синчэнь же забавно морщил нос от ощущения прохладной влаги, поджимал губы — было немного неловко перед любимым. Он так отчаянно сопротивлялся, уверял Сун Ланя, что сделает всё сам, но возражения приняты не были.       Сун Лань улыбался в ответ, почти забыв о предшествующих событиях, о Сюэ Яне и договорённости с притворявшейся слепой девушкой. — Мне так не терпится познакомить тебя со своими друзьями! Скоро должны вернуться А-Цин и… молодой господин, что так и не назвал своего имени. Мои спутники и помощники, — ласково произнёс Синчэнь.       Сердце Сун Ланя пропустило удар. Он изо всех сил старался не подавать виду, лишь бы Синчэнь не заметил. Но руки его всё равно предательски вздрогнули, когда он повязывал свежую полоску ткани вместо пропитавшейся кровью старой. — Что такое, милый? Что-то не так? — тут же перехватив Цзычэня за запястья, переспросил даочжан.       Сяо Синчэнь всегда был чутким даже к малейшим изменениям, и сейчас он не упустил едва уловимое движение руки Сун Ланя. — Ничего особенного, — сглотнув вязкую слюну, ответил Сун Лань. — Просто я… боюсь сделать тебе больно. Лучше расскажи мне немного о своих спутниках.       Синчэнь, кажется, поверил. Губы его вновь изогнулись в тёплой улыбке. — А-Цин, она… девушка очень активная и дерзкая, не обижайся, если вдруг она поведёт себя слишком резко по отношению к тебе. Просто такой уж у неё характер. На самом деле у неё большое и доброе сердце, хоть и впервые встретился я с ней, когда она пыталась украсть мой кошель с деньгами, подумать только… А вот молодой господин, — Синчэнь замялся, задумчиво почесал кончиком ногтя переносицу. — Знаешь, его будет куда сложнее описать в нескольких словах. За несколько лет жизни рядом с ним я не могу сказать, что хотя бы на малую толику сумел его понять, прочитать, узнать хоть что-нибудь. Цзычэнь, он слишком скрытная личность, чтобы вот так просто… ох... Он ведь даже имени своего нам так и не сказал, представляешь?       Синчэнь покачал головой своим же словам. — Что же я так много болтаю, дорогой, лучше сам познакомишься с ними поближе, когда придут домой. А тебе ведь не хватит в нашем доме даже спального места, придётся что-то придумать.       Сколько Сун Лань знал Сяо Синчэня, тот всегда был таким. Наедине со своим даочжаном удивительно многословный, хотя другие люди всегда видели в нём строгого заклинателя самых высоких моральных качеств, крайне сдержанного в поступках и словах. Цзычэню всегда льстило, что лишь он имел право видеть даочжана Сяо таким искренним.       Сун Лань поджал губы: что-то болезненно кольнуло при мысли о том, что кто-то кроме него получил такую привилегию. Вдвойне яростно захлестнуло ревностью, виной и обидой на самого себя от осознания, кто её получил.       Было ли хорошим решением скрыть правду от Синчэня?       И всё же сам себе Сун Лань уже успел поклясться, что это — самая большая, но последняя ложь между ними. — … я, пожалуй, могу уступить тебе свою постель, а сам как-нибудь улягусь на циновке вместе с А-Цин… — А-Чэнь, — прервал поток его размышлений Сун Лань. — Что же ты так суетишься? Мне не нужно многого. В странствиях мне едва ли удавалось найти хотя бы подобие постели для ночлега. Поэтому я могу устроиться и на голом полу. Вам ни к чему себя стеснять ради меня. Да и мне так много нужно узнать о том времени, что мы провели порознь… Вряд ли нам понадобятся спальные места этой ночью…       Наконец-то Сяо Синчэнь кивнул, едва хотел откинуться на плечо возлюбленного, как снова напрягся. Сун Лань убрал кровь с лица даочжана, даже успел сменить его повязку, но знакомый резкий запах отчего-то никуда не делся, и потому Синчэнь неожиданно прервал Сун Ланя: — Я сразу не заметил, но, даочжан, почему от тебя так сильно пахнет кровью? Неужели пришлось сойтись с кем-то в битве совсем недавно?       Цзычэнь вновь замешкался. — Что-то серьёзное, Цзычэнь? Ты сам не ранен? — беспокойно прошептал Синчэнь, поворачиваясь к заклинателю лицом и протягивая к нему руки.       Он коснулся ладонями груди Цзычэня, осторожно ощупывая в поисках ранений. Сун Лань глубоко вдохнул, изо всех сил стараясь не дать голосу задрожать: — Ничего серьёзного. Всего лишь небольшая шайка грабителей, которые попытались напасть на меня неподалёку от города. Я в полном порядке.       Сун Лань сам себе не поверил бы — об этом он подумал в первую очередь. Синчэнь не хотел отступать, упорно продолжая пальцами осматривать тело возлюбленного, но свежих ран на нём так и не обнаружил, лишь уже затянувшиеся старые шрамы. Да и запах крови был уже застаревшим. Несколько часов назад, когда даочжан был ещё в пути неподалёку от города, наверняка тогда-то он и столкнулся с грабителями-неудачниками — так подумал Синчэнь. К тому же, он был слишком воодушевлён внезапным воссоединением, потому не заметил неуверенного голоса Цзычэня, как не заметил его всё ещё дрожащих рук. Кивнул, тут же утыкаясь лбом в плечо даочжана. — Тогда, наверное, стоит предупредить горожан, если неподалёку разбили лагерь грабители, то это может быть опасно… — Не стоит беспокоиться, я покончил со всеми… Со всеми до единого. Они не побеспокоят больше ни одного путника.       Звук быстрых шаркающих шагов, перемежавшийся стуком трости по земле, прервал все их размышления. Оба стали слишком невнимательными, чтобы заметить чужое приближение заранее. Дверь внезапно распахнулась.       А-Цин слегка замялась на пороге, от увиденного на несколько мгновений забыв о своей роли слепой. И не нашла ничего лучше, чем прикрыть неловкое замешательство громким криком: — Даочжан, тебя искал какой-то наглый заклинатель! Остановил меня прямо посреди игры, будто мы, слепые, совсем немощные, взялся поучать меня… Надеюсь, он никогда не узнает, как досюда добраться, потому что сама я его послала в противоположную сторону!       Девушка сильно стукнула по полу своим бамбуковым посохом, словно на самом деле возмущалась происшествию. За притворным гневом было проще всего спрятать всамделишнее, так и не отпустившее её волнение. — А-Цин! — прервал Сяо Синчэнь поток её ругательств. — Прекрати. Даочжан сейчас сидит прямо перед тобой, и твоё поведение очень, очень оскорбительно!       Сун Лань не сдержал улыбки. И впрямь, актрисой А-Цин была потрясающей.

***

— Даочжан, я ведь на самом деле не слепая, — низко опустив голову и зажмурившись, пробормотала А-Цин.       Заклинатель, сейчас возвышавшийся над ней и трупом Сюэ Яна, был первым человеком, кому А-Цин за всю жизнь созналась в своём притворстве.       А-Цин инстинктивно чувствовала, что едва знакомому даочжану Сун можно было доверять так же, как она верила даочжану Сяо, и долго убеждать её в правдивости рассказов о Сюэ Яне не пришлось. Она на самом деле всегда подозревала его в чём-то грязном, а рассказы Сун Ланя заставили её ещё сильнее, теперь уже по-настоящему, возненавидеть Сюэ Яна, но произошедшее прямо у неё на глазах было и впрямь слишком… шокирующим.       С меча Сун Цзычэня капала всё ещё тёплая кровь пронзённого им насквозь Сюэ Яна. Сун Лань тяжело дышал, слегка пошатывался. — Даочжан к нему привязался?       А-Цин утвердительно кивнула. Сун Лань сильнее сжал пальцы на рукояти Фусюэ. После всего произошедшего было ясно: Сяо Синчэнь не должен узнать. И так он пережил слишком много эмоциональных потрясений, и ещё одно ему доведётся пережить, стоит только Сун Цзычэню появиться у него на пороге. — Не говори даочжану лишнего, — предостерёг он А-Цин.       Та снова кивнула. Через силу открыла глаза, стараясь глядеть лишь в лицо Сун Ланя и не опускать взгляда обратно на бездыханное тело Сюэ Яна. — Тогда и ты не раскрывай пока даочжану моей тайны. Не говори, что я его всё это время обманывала и на самом деле зрячая. Я сама хочу… сама должна во всём ему сознаться!       Сун Лань также кивком выразил согласие. Что-то было в этой девчонке: большой потенциал и самый настоящий актёрский талант, раз она несколько лет умудрялась обманывать даже Сюэ Яна, умело притворяясь перед ним слепышкой. А уж подобной выдержке любой взрослый муж мог бы позавидовать: не сказать, чтобы она слишком испугалась сцены убийства, произошедшей прямо у неё на глазах. Лишь была немного шокирована неприятным зрелищем, но точно не напугана. — А насчёт Сюэ Яна я могу соврать, будто подслушала, как он разговаривает с какой-нибудь девицей и как они планируют побег! Только… скажи, даочжан, он и правда мёртв? Совсем мёртвый?       Сун Лань ответил утвердительно. А-Цин резко развернулась к нему спиной, обеими всё ещё дрожащими руками сжала свой посох, глядя куда-то себе под ноги. — Не уходи слишком далеко. Даочжан заволнуется, если ты не придёшь домой вовремя. — Я вернусь через несколько часов. — Я позабочусь обо всём остальном, — произнёс Цзычэнь.       Разумеется, он имел в виду лежавший пред ними труп Сюэ Яна. Умер он с открытыми глазами, на застывшем лице — выражение неподдельной, совсем безумной, яростной ненависти. Следовало провести несколько обрядов упокоения и надёжно запечатать место захоронения, иначе не избежать возвращения Сюэ Яна в мир, на этот раз в виде злобного духа. На всё это требовалось немало духовных сил и немало времени.       Ни говоря больше ни слова, А-Цин ушла.       Некоторое время Цзычэнь простоял, слушая её шаркающие шаги и смотря вслед.       Нужно было покончить с этим как можно скорее.

***

— Не буду я перед ним извиняться, даже не думай! — огрызнулась А-Цин. — Твой даочжан повёл себя очень грубо, так и знай!       Сун Лань поднялся на ноги, согнулся в поклоне: — Прошу прощения, милая девушка, если я и впрямь повёл себя грубо. Я совсем не желал вас обидеть.       А-Цин только фыркнула, вновь с силой стукнула палкой по деревянному полу и села на потрёпанную циновку. Отвечать на извинения заклинателя она явно не собиралась. Сун Лань молча опустился обратно рядом с Синчэнем, но не стал касаться. Синчэнь, напротив, привалился к плечу возлюбленного, взял его за руку, наслаждаясь, наконец, его присутствием рядом с собой и возможностью коснуться. Щёки Цзычэня невольно залились румянцем из-за пристального взгляда А-Цин. Пристального и, кажется, удивлённого тому, насколько, оказывается, даочжан Сун был близок её дорогому другу.       Своего удивления вслух она высказать не могла. — Даочжан, представляешь, что я слышала? Наш безымянный пройдоха вместо похода на рынок шептался с какой-то девицей у городских ворот! Так и знай, что сегодня он домой не придёт — сбежали! Так и сказал ей, что пора, что скопил достаточно денег! То-то, даочжан, нагрел он тебя и денежки твои себе прибирал всё это время! А я ведь знала, что проходимец и задумал что-то нехорошее!       Девушка очень натурально возмущалась, в конце для пущего эффекта даже плюнула в сторону и хлопнула себя рукой по коленке. Синчэнь слушал внимательно, между бровей его пролегла хмурая складка, лицо приобрело болезненно-взволнованное выражение, даже губы вздрогнули, будто от обиды. — Вот как…       Даочжан вздохнул, чуть сильнее сжал руку Сун Ланя в своей. — Он никогда не упоминал ни о ком, даже… даже ни разу не выдал себя ни малейшим действием.       Синчэнь замолчал, остальные также не решались заговорить. — Знаешь, А-Цин, я так рад за него, — спустя несколько минут тишины неожиданно продолжил Синчэнь. — Если он и впрямь… если он будет с этой девушкой счастлив!.. Я безмерно рад за него! Нет большей удачи, чем встретить истинную любовь. А-Цин, не нужно злиться на него. Ох, если бы только он рассказал, я бы наверняка сумел ему помочь скопить побольше.       Он улыбнулся, широко и искренне счастливо, в чувствах не сдержался, бросаясь в объятия возлюбленного. Сун Лань обнял его, огладил плечи.       Цзычэнь не разуверился, что Синчэню правды знать было нельзя. И именно из-за его неподдельной радости за чужое, не существующее на самом деле счастье, знать правды ни в коем случае было нельзя. Даочжан привязался к своему безымянному другу — пусть и впредь думает о нём так.       Так почему же чувство вины не уменьшалось, а по-прежнему съедало и ядовито жгло изнутри? — Надеюсь, однажды мы встретимся, и я смогу поздравить нашего дорогого друга лично, — закончил Синчэнь. — Жаль только, что ты, даочжан, не успел с ним познакомиться. Он очень талантливый заклинатель. — И впрямь, жаль, — эхом отозвался Цзычэнь. — Раз уж так вышло, то, видимо, мне самому придётся сходить на рынок, чтобы сготовить нам ужин. Сегодня такой день, отметим сразу же два радостных события. Цзычэнь, что насчёт небольшого кувшина вина? А-Цин, милая, подай мне, пожалуйста, корзинку для продуктов… — суетливо бормотал Синчэнь, поднявшись с пола и отряхивая ханьфу от пыли. — Я вернусь совсем скоро.       А-Цин бодро вскочила на ноги, вытащила из угла с разным хламом корзинку и подбежала к даочжану. — Нетушки, даочжан, я пойду с тобой! — воскликнула девушка.       Синчэнь протянул руку, точно угадав направление, положил её на макушку А-Цин и ещё сильнее растрепал и без того спутанные волосы. — Знаешь, А-Цин, у даочжана Сун спина куда крепче моей, он всегда был выносливее, чем я… — весело отозвался Синчэнь. — Думаю, прекрасный даочжан точно не откажется понести тебя, если твои ноги вдруг устанут.       Цзычэнь нахмурился, удивлённо приоткрыл рот, тут же поджал губы. Сяо Синчэнь всех этих изменений в мимике возлюбленного видеть не мог, но отчётливо помнил, как забавно обычно менялось выражение его лица, стоило только неожиданно нарушить его молчаливые размышления. — Ты ведь пойдёшь с нами, Цзычэнь?       Синчэнь обернулся в его сторону. Сун Лань замешкался, ведь само собой разумеющимся для него было то, что он пойдёт за Синчэнем неотступно.       Даочжан понял без слов. Кивнув Цзычэню, он молча двинулся в сторону выхода. Девушка с бамбуковым посохом и заклинатель в тёмных одеяниях последовали за ним. За дверью Синчэнь на секунду остановился, немного поёжившись. Небо было затянуто серой дымкой, грозясь пролиться мелкой моросью. — Холодает. Осень будет промозглая.       Троица двинулась в сторону рынка. Синчэнь взял Сун Ланя под локоть, А-Цин шагала рядом, то и дело подпрыгивая и играя со своим посохом. — А-Цин, пожалуйста, осторожнее… Придётся нам купить тебе теплые одеяния, чтобы ты не простыла под осенними дождями… Даочжан Сун поможет нам выбрать для тебя самое красивое зимнее платье, правда, дорогой?       Сун Лань погладил кончикам пальцев лежащую на его локте руку Синчэня и неопределённо хмыкнул. — Это значит, что он согласен, — подытожил Синчэнь.       А-Цин взглянула на Цзычэня, и тот кивнул, подтверждая слова даочжана Сяо. Девушка ударила палкой лежавший на дороге маленький камешек и улыбнулась в ответ.