Сборник идей

Принц, наследник престола, всегда вёл себя самоуверенно и несколько тщеславно, что частично происходило от титула и того, что он единственный сын императора. Но жестоким он, к счастью, не был, вместо этого вырастая шаловливым хулиганом. Ему не доставало удовольствия причинять вред другим, а вот немного поиздеваться над ними – запросто! Из всей императорской семьи Танос был самым младшим, однако помыкал сестрой, будто был намного старше. Чего стоили его частые фразы: "Слушайся меня!" или "За мной, мелочь". Для своего возраста принц был удивительно высок, выше Атанасии, что и обуславливало его отношение к ней и обидные прозвища. Но девочка не жаловалась, хотя брат просто возмутительно срывал занятия и её книжный досуг. Просто с ним было спокойнее и как-то хорошо. Ни матери, ни отца, ни даже служанок – только младший брат и Лили. Таносу оказывали много внимания и почтения, а его сестре – ноль, пока сам мальчик не взбунтовался: — Тупые слуги! Не видите, что ли, что рядом со мною моя сестра, принцесса Обелии?! Вы должны и перед ней склонять головы! Конечно, слугам ничего не оставалось другого, но из-за этого они только больше возненавидели девочку, в отсутствии принца просто по-свински обращаясь с ней. Атанасия терпела и не возмущалась. То, что брат заступился за неё, объяснялось очень просто – его тщеславие не выдерживало того, что перед членом императорского рода можно было вести себя выше и надменно. Конечно, ведь ему не хотелось, чтобы и к нему кто-то посмел так же отнестись! Внимание принца шло на пользу девочке, и она стала часто этим пользоваться, незаметно для мальчика вья верёвки из него. Дети находили друг в друге что-то своё и хватались за это всеми руками и ногами, не отпуская. Они были одиноки, но каждый по-своему, и тянулись к друг другу. Кровь – не водица, и в их отношениях она играла большую роль. — Эй, мелочь! Пойдём играть! Я тут недавно такое придумал... — Малявка, ты скоро или нет? Я уже терпение теряю; всё твои женские штучки... — Тася! Эй-эй, посмотри сюда – мне привезли декоративного жука. Правда, классная вещь? Она даже поёт! Хочешь отдам его тебе? — Сестрица! Ты просто невыносима. Ну и что, что стала выше меня, всё равно не можешь похвастаться силой, хе-хе... — Тася, пойдём к тебе... Этот изверг по имени Бертольд меня просто изводит! Укрой ненадолго в своей комнате, а я за помощь принесу тебе мешок конфет... Они росли, и вскоре Атанасия догнала брата в росте, чем неимоверно его раздражала. Благоразумное молчание скрадывало острые углы, и конфликты быстро затухали. Но принц незаметно дулся и бычился, начав хлестать молоко через край, лишь бы снова быть выше сестры. Не подобает мужчине, как он считал, быть ниже женщины. Всё это его расстраивало, так как рост у него так и застыл на отметке 120 см. Зато Танос нашёл другой способ восстановить своё превосходство над девушкой – физической силой и красотой. Грубая мужская красота и неимоверная сила делали его очень привлекательным, но Атанасия еле сдерживала смешки, стремясь скрыть то, насколько же тщеславным мог быть её младший брат. Танос умилял принцессу, и она не могла не подшучивать над ним, не переходя границ, за которыми мальчик мог вполне серьёзно обидеться и уйти в гордую молчанку на долгие месяца. Всё же, только ей он и позволял подобные вольности. С другими дерзкими слугами или людьми знатного происхождения, которые навещали императорский дворец, у него был короткий и крайне капризный разговор. Справедливости ради, принц никогда не поднимал руки и никогда не повышал голос, говоря гадости вполне равнодушным и надменным тоном, совсем как у правителя. Единственное, что могло огорчать обоих – это их общий отец, по какому-то недоразумению закрывшийся от обоих. И если Клод ещё часто навещает сына, то Атанасию игнорирует совсем. Принцесса к этому давно привыкла, в душе затаив обиду и боль, а вот Танос был вполне доволен отношением отца к сестре: получалось, что и поводов для ревности не возникало. С возрастом многое менялось, но взаимоотношения принца с принцессой оставались на том же уровне, радуя этим Лили и Феликса, искренне переживавших за детей императора. Однако вместе с этим происходила эмоциональная и физическая перестройка организма подростков. У Таноса стал ломаться голос, и он ходил мрачным и недовольным, но присутствие сестры успокаивало его, потому все с облегчением вздыхали, когда он убегал к ней. Принц также стал снова расти, через какое-то время обогнав Атти по росту, чем безмерно гордился, надувая губы, словно павлин, и красуясь перед девушкой. Его тело постепенно стало приобретать всё более взрослые черты, но только к совершеннолетию изменения прекратились, сложившись в постоянную основу. Атанасии же приходилось чуть тяжелее. Её грудь росла несколько болезненно, отзываясь желанием чесать зудевшее место по нескольку раз за час. Из-за этого она смущалась слишком долго быть с принцем, боясь, что он это заметит. Не хватало ещё, чтобы он исследовал её грудь, будто какое-то экзотическое существо, хотя нет, это слишком странное сравнение – Таносу, скорее всего, было бы просто интересно, и ради этого он мог даже потрогать зудевшее место в обход её возмущениям, всё же про силу он говорил не зря, ну и настойчивость тоже была офигенным двигателем в этом деле. Потом, у принцессы начались первые женские дни, что заставило её буквально бледнеть при виде крови. Страшное испытание раз в месяц – это невыносимая женская доля! Ещё и боли в низу живота сильные. Как-то даже пришлось рассказать правду Таносу, призвав Лили на помощь, когда он заподозрил неладное спустя несколько месяцев. К облегчению, принц не стал лезть куда не надо, и просто расспросил с интересом, а потом стал таскать сестре шоколадки в "такие" дни, считая, что это помогает. Атанасия не стала его разуверять – ей была приятна его мальчишеская забота о ней. Потом пришло другое испытание – платья становились всё более короткими и неряшливыми из-за множества несхожих полосок ткани. Танос возмутился и самолично приносил Лили как управляющей дворцом сестры деньги, чтобы его "Тася" не сверкала своими изумительными ножками для всех. Тут ревность брата тоже сделала доброе дело. Хотя порой Атти становилось смешно от того, насколько мальчик был смешон в своей тщеславной любви к ней и к красоте. Проблемы решались постепенно и на взаимовыгодной основе, что способствовало ещё большей привязанности и любви. Время шло быстро и увлекательно. И вот наступил день дебюта принцессы – то, чего девушка так боялась. Брат и Лили просто не могли обойти это событие своим вниманием: принц достал деньги и материалы, а управляющая сшила красивое платье. Конечно, восторг и всё такое, но как же было страшно! Атанасии ещё надо было подумать о сопровождающем. — Принцесса, вы уже подумали, кто вас будет сопровождать на дебют? — спросила Лили у девушки, когда приносила ей полуденный чай в комнату. До знаменательного события оставалось три недели. — Танос. Кто же ещё? — Атанасия с недоумением уставилась на няню, которая тяжело вздохнула. — Принц – ваш брат. На дебют не принято приходить с родственниками в качестве сопровождающих. — Но не запрещено же. Так что с этим не так? — опять удивлённое лицо и непонимание. — Это может вызвать резонанс в обществе, пойдут нехорошие слухи о вас, принцесса. Лили пришлось вздыхать, поскольку воспитанница совершенно не реагировала на её здравые доводы. А Атанасия просто была слишком взволнована и вся на нервах, чтобы думать ещё и о сопровождающем. Ведь как же – на дебюте она, наконец, увидит своего отца! И пускай обида всё ещё таилась в сердце, но хотелось и любви, вдруг выйдет, и, помимо брата, появится и отец. Это было бы лучшим событием в её жизни! Однако, помимо встречи с Клодом, девушку также волновал танец – они с Таносом откроют мероприятие, как члены правящей династии, а значит будут в центре внимания. Если принцу предоставили учителей, то у Атанасии была одна Лили, которая и так крутилась, как белка в колесе, пытаясь поспеть за всеми делами. — Тася, пойдёшь со мной на дебют! — однозначно высказался принц. В принципе, это было предсказуемо, учитывая его отношение к сестре. — Сестрица, не боись, мой учитель способен не только меня учить – партнёр ведь тоже нужен на тренировках, — в другой раз высказался, подмигнув одним глазом, что выглядело крайне ребячливо. Хулиганистая натура всё ещё давала о себе знать. Этим он выручил девушку, и тренировки с принцем подняли ей самооценку. Танос беспрестанно выказывал восхищение прирождённой грации сестры, в чём преподаватель его поддерживал. Сам мальчик вёл уверенно и даже как-то напоказ, успевая красоваться и вместе с тем выставлять Атанасию в выгодном свете. Похвалы от обоих и молчаливое согласие Лили поспособствовали поднятию настроения и боевого духа. Дебют же не оставил почти никаких впечатлений, кроме танца с Таносом. А ведь сколько было волнений и поспешных сборов перед ним! Конечно, они с принцем произвели фурор и остались крайне этим довольные, сверкая одинаковыми торжествующими улыбками. Император тоже впечатлился, но вслух похвалил только сына, обойдя Атанасию. Это обидело её и разозлило, но Танос смог успокоить, пригласив на ещё один танец, когда поставили медленную музыку. Ощущения, конечно, были другие. Девушка никогда не думала, что брат может быть таким надёжным и другим... то есть, ну... наверное, повзрослевшим? Или возмужавшим? Он был младше, но казался старше. Ей восемнадцать, ему шестнадцать. Они уже взрослеют не по годам, а по часам. Атанасию и то можно выдавать замуж после дебюта, а вот совершеннолетие Таноса, когда будет церемония получения титула и благословения Богини, только через два года. Девушки на балу засматривались на принца и шумно хихикали, каждая мечтая иметь смелость, чтобы подойти и поговорить с ним. А вот Атанасию обделили вниманием. В тот день брат и сестра стали ещё ближе, деля радости и заботы на двоих. Ревность Таноса была ужасна, когда он узнал, что отец планирует выдать сестру замуж. В конце концов император сдался, и Атанасия осталась с братом. А в день совершеннолетия Танос подарил ей викарию*. Принцесса только улыбнулась, разгадав слова в самом цветке, и протянула ему руку. Они кружились по залу, сопровождаемые завистливыми взглядами придворных. Атанасия не осталась равнодушной и, смущаясь, подарила Таносу в ответ жонклию**, когда попросила его встретиться с ней в саду, подальше от любопытных взглядов. В этот день они навсегда привязали себя друг к другу и поклялись стать единым целым, как близнецы. И пускай, даже любовь не разлучит их – ведь расстояние для них теперь не помеха. А на что, как вы думали, магия? Может быть, они и разойдутся когда-нибудь по разные стороны: принцесса – в дом своего мужа, а Танос станет императором. Но они всегда будут вместе – если не физически, так сознательно, через магию разума.