***
В отличие от холодных подземелий на улице тепло. Наступившая осень ещё не попрощалась с по-летнему ясными деньками: голубое и чистое небо над головой, в воздухе витает аромат и пыльца поздних растений, а под ногами стелется ещё свежая трава. Для Британского острова середина осени предзнаменует скорое начало сезона дождей, но пока погода просто изумительная. Где-то вдали слышен шум суеты — топот многих пар ног, идущий по вымощенной известняком дороге. Топот гулким эхом разлетается от высоких каменных стен и возвращается бумерангом. С десяток представителей Министерства спешат по направлению главных ворот, о чём-то оживлённо беседуя. Это представители от большинства отделов Министерства, высшие чиновники, что были в срочном порядке отправлены в Хогвартс. За полтора часа до происходящего в кабинете заместителя Министра Магии Корнелиуса Фаджа раздался нетерпеливый, раздражающе громкий стук в дверь. Не дождавшись разрешения, в кабинет ворвалась начальница незначительного подразделения, а также руководительница его предвыборной компании мисс Розье, и с порога заявила: — Господин Зам Министра Магии, у меня к вам дело особой важности! — в данном случае сложно представить, что эта некультурная и энергичная женщина занимает хоть сколько-нибудь высокий пост, да ещё и имеет дальние родственные связи с Малфоями. — Ноксиэлла? Вообще-то сейчас обеденное время… Что у нас опять случилось? — Ничего пока не случилось, но может случиться, если вы не поспешите с разрешением! — торопливо и настойчиво проговорила женщина, словно суть разговора давно ясна им обоим. — В каком смысле, мисс Розье? Говорите конкретнее, я не умею читать мысли, — лениво произносит министр и отставляет тарелку с обедом подальше, не забыв наколдовать заклинание сохранения. Ни минуты покоя. — Как вы можете есть в такое время? Сейчас ведь нужно действовать! Прошу одобрить моё прошение, которое заключается в том, чтобы организовать проверку в школе чародейства и волшебства Хогвартс на соответствие всех но… — ей не дали закончить. Подобные мероприятия могли принести уйму проблем, да и совсем не хотелось вновь встречаться с Дамблдором, который только недавно продавил поправку к закону, и это не являясь полноправным чиновником! — В каком смысле? Вы ведь понимаете, что мы не можем без веской причины проводить такие проверки. Тем более в Хогвартсе. Соберите всю документацию, разъясните в ней причины и… — его так же прервали. Гневное возмущение на лице сотрудницы нервировало министра. Она словно обвиняла его в слабоумии. Его, почти министра Магии! Да что собственно происходит? — Да это вы не понимаете, министр! Сейчас все только и говорят, что Дамблдор покровитель юных дарований, Дамблдор обеспокоен безопасностью будущих членов магической Великобритании, Дамблдор знает, что нужно молодым семьям… Скоро и в Ежедневном Пророке появится хвалебная статья и это преддверии выборов! — Ч-что? — министр даже приподнялся с места, — Какая статья? Кто автор? — Это не столь важно. Прошу вас, зрите в корень проблемы! Сейчас, когда местоположение Того-Кого-Нельзя-Называть неизвестно, ходит стойкий и кажущийся достоверным слух об его исчезновении, а по стране ведутся удачные облавы на Пожирателей смерти, самое время действовать и Дамблдор, очевидно, понимает это лучше вас! Хорошо, что у вас есть я. Если вы проигнорируете моё обращение, то впоследствии нас могут уличить в некомпетентности и халатности, в чёрствости по отношению к детям! А если же мы ничего не найдём, так проверка всё равно принесёт пользу… Избиратели увидят, что Министерство по-прежнему старается на их благо. Что это далеко не венец наших возможностей! — Ноксиэлла, вы ведь понимаете, что Хогвартс… — уже не так сильно сопротивляясь, протянул Фадж. Очевидно, зерно сомнений дало свои ростки. — Дамблдор. Я понимаю вас. Орден Мерлина и его заслуги перед обществом неоспоримы… Но! Если что-то найдём, то это может бросить тень на его безупречную репутацию. Он уже не будет столь кристально чист. Ведь многого не нужно, правда? Как считаете, достаточно ли полезно то, что я предлагаю? — Достаточно полезно, чтобы подтвердить мою состоятельность, как будущего Министра Магии, — окончательно сдавшись, подтвердил Корнелиус. Молчаливое одобрение на все действия Розье получила. — Полностью с вами согласна, министр, — губы женщины растянулись в восхищённой улыбке. — Только вы достойны этого места! Проверка школы убьёт сразу двух зайцев. Она ещё раз покажет разницу во власти всем тем, кто мечется между вами… Сейчас каждая минута на счету. Журналист уже отдал статью в редакцию, но мы ещё успеем продвинуть свою громкую новость о проверке до передачи вёрстки в печать! — Да-да. Я даю согласие, Ноксиэлла. Сообщите о моём решении главам ответственных отделов. И вообще, займитесь этим: отправьте в школу большую делегацию, но не действуйте необдуманно, а ещё статья! — Будет исполнено! Люди уже проинформированы и собираются. Приятного аппетита, министр! — уже с порога прокричала активистка. — Не подведи, Ноксиэлла, — у Фаджа пропал всякий аппетит. Как это он проворонил ловкие манипуляции профессора? И ведь тот сам, лично ему расписывал, как важны дети. Он почти даровал место Дамблдору! Хорошо, что хоть кто-то из его команды может работать головой. Ноксиелла проявила себя хорошо, Фадж подумывал о её премировании.***
Когда же делегаты переступили порог главных ворот, перед ними предстал во всём своём величии Альбус Дамблдор. Его отношение к проверке легко читалось в прищуренных глазах, сверкающих за полукружиями очков. Сказать, что директор совсем не знал о ней — значит глубоко ошибаться: — Чем могу служить, господа? — глаза сверкнули недоброжелательностью, а рот раздражённо вытянулся в тонкую линию, прячась за густой седой бородой. — Мы по поручению министерств и министра магии. Нам велено провести проверку Хогвартса в связи с началом учебного года. Мы должны быть уверены, что школа по-прежнему хорошо защищена, и что в ней преподают только достойные учителя. Юные волшебники — наше будущее. Не так ли? — Конечно, если так велит Зам Министра Магии, то я не смею отказать. Пожалуйста, проходите, — директор отступил назад, пропуская делегатов глубже. Он дал понять, что прекрасно осведомлен, что именно зам министра, а не министр магии, является зачинщиком проверки. — Вижу, вы не удивлены… — Я же говорил вам, министр Крофус, что ваши подчинённые не умеют держать язык за зубами, — ощетинился старичок. Ошибочно казалось, что он вот-вот рассыплется. На самом деле чиновник был в полном расцвете сил и первым влетел в ворота школы. — А может, это ваши подчинённые доложили? — съязвил в ответ пожилой мужчина из другого министерства. — Мы здесь не для этого, господа, — успокоил коллег статный джентльмен, который был немного моложе, но отнюдь не глупее остальных, — дальше мы пойдем сами, профессор Дамблдор. Благодарим за личную встречу. — Как вам будет угодно… Если что-то потребуется, позовите Филча, смотрителя школы. Я буду в кабинете и подготовлю нужные документы, если у вас возникнет в них надобность. Делегация разбилась на небольшие группы и приступила к осмотру. Начали они с подземелий, потом учебные классы, залы. Не забыли и про личные апартаменты учителей и спальни факультетов. Своими действиями они взволновали всех, включая сов. Ученики и учителя с опаской оглядывались на странных людей, которые что-то искали и периодически задавали вопросы. Спрашивали они о порядках школы, об удобствах, что нравится, что нет — какие учителя или ученики. Свою розыскную деятельность делегаты планировали растянуть на несколько дней. Это было на руку заинтересованным людям, да и сами чиновники получили возможность узнать больше о школе, которой заведует такой могущественный директор.***
В кабинете хозяина Малфой-Мэнора уже несколько минут полным ходом шло обсуждение договора об опекунстве. На этот раз, кроме Ноксиэллы, которая стала гостьей поместья уже в третий раз, в Малфой-Мэнор пришёл некто Лекруа. Юноша, которому на вид не больше двадцати пяти, представился лишь по имени. Он был на посту младшего чиновника по опеке всего четыре месяца, но хорошо себя зарекомендовал, а также до сего момента занимал нейтральную позицию, как к Фаджу, так и к Дамблдору. Перед тем, как доверить свою тайну, Малфой несколько минут проводил проверку и, когда Розье сказала, что полностью доверяет коллеге, согласился начать процесс опекунства. Формальности, как только недавно назвал оформление документов Люциус, отняли у них достаточно времени. Многие аспекты договора показались министерским гостям довольно странными, но они пока не стали вникать в детали. Наверное, надеялись получить объяснения после подписания документов, а может вовсе боялись лишний раз задать вопрос, касающийся тайны опекунства. Когда три магические подписи подтвердили достоверность записанной на пергаментах информации, за окном уже стемнело. — Нам не позволят поздравить новую семью? — подал голос Лекруа, складывая документы в аккуратную стопку. — Если потребуетесь, вам пришлют сову с извещением, — ответил Люциус. Он не собирался знакомить ни Ноксиэллу, ни первого встречного с Северусом и Гарри: полностью доверять никому нельзя. — Работая с вами, я получил неожиданный и полезный опыт. Столько приложений не видел ни в одном договоре на опекунство. Должно быть, это влиятельная семья и ребёнку несказанно повезло. Хорошая семья — залог успеха. — Вы правы, — уклончивый ответ и звонкий щелчок пальцами, — Динки, проводи гостей к выходу. Прошу извинить, что не могу попрощаться так, как этого требует этикет. Много неотложных дел. — Мы действительно задержались, но время провели продуктивно. Благодарим за гостеприимство, и до встречи, лорд Малфой. Прошу передать наилучшие пожелания от нас Леди Малфой и наследнику, — попрощалась мисс Розье, поднимаясь с софы. — Благополучно добраться, господа, — куда более благосклонно попрощался Люциус. Прошло несколько долгих минут, прежде чем дверь за гостями закрылась. Когда официальная атмосфера окончательно покинула пределы поместья, глава семьи вздохнул с облегчением, слегка размял плечи и направился на поиски Северуса с супругой. Он намеревался обрадовать их успешным завершением дела и приступить к ритуалу наследования. Где дети и как они, ему после ухода чиновников сообщил домовик. Так же он узнал, что Нарцисса ещё не вышла из ритуального зала, а Северус не покидал свою комнату с тех пор, как заперся в ней сразу после посещения тайной библиотеки. Дойдя до нужной гостевой комнаты, в которой намеревался застать друга, Малфой остановился. Он не знал, что следует говорить, как реагировать. Единственное, что было ясно — это необходимость делать вид, что между ними всё неизменно. Вот только куда девалась его хвалёная выдержка? После откровенного с его стороны разговора с Северусом в голову стали закрадываться разные мысли. Во время общения с Ноксиэллой, а также во время оформления договора, он думал лишь о том, что возможно не стоило поступать так необдуманно и вываливать сразу всё, что было на уме. Он нервничал, хотя и не подавал виду. Если раньше Северус считал его другом, то теперь они остановились где-то между доверием и отстранённостью. Шаткое положение ещё и в межличностных делах угнетало, но «в лексиконе семьи Малфой нет слов поражение и капитуляция». — «Всё будет так, как пожелаю… Так было всегда и будет», — он постучал в дверь, а в ответ услышал лишь тишину. Люциус попробовал вновь привлечь к себе внимание более громким стуком и на этот раз ему удалось. Дверь медленно открылась, являя миру усталое лицо зельевара. — Северус… — тёмные волосы лежали в небольшом беспорядке. По всей видимости, мужчина всё это время провёл в постели. — Ты что-то хотел, Люциус? — ответные слова вернули мужчину с небес на грешную землю. — Я всего-то пришёл обрадовать тебя: договор об опекунстве заключён на лучших условиях. Никто не узнает до тех пор, пока это не будет нужно нам… Тебе. — Хорошо. Значит, моё присутствие не потребовалось, — аристократ подумал, что возможно его друг не спал и всё это время ждал, что его позовут. Не важно, для чего… Была ли это простая предусмотрительность или же он правда беспокоился? — Остался ритуал Поттеров, чтобы всё было законно. Мы ведь не магглы — не можем обойтись лишь бумажками, — Северус криво улыбнулся в ответ на столь уничижительные шутку. — Сейчас спущусь, — и будущий отец закрыл дверь. Закрыл прямо перед носом Люциуса. Последнего обдало воздухом. «Северус… Твои действия говорят сами за себя. Выходит, действительно, делаем вид, что ничего особенного не произошло. — огорчённо подумал Люциус, спускаясь по лестнице. Хотя он и сам намеревался поступить именно так, но видеть воплощение своих намерений в реальности оказалось ощутимо болезненно, — Неприятно даже думать об этом». Его мысли вновь вернулись к шатким взаимоотношениям между ними, когда Малфой расслабленно устроился на софе в гостиной. Размышляя, он чего-то ждал. «Северус вскоре ощутит себя отцом, а не просто крёстным… Сблизит это нас или же разведёт по разные стороны?» Ему хотелось, чтобы друг сам пришёл к нему. Хотелось услышать признание во взаимности испытываемых чувств. Вероятно, мечте не суждено сбыться. Ведь так? Его размышления прервал звук приближающихся пар ног, лорд даже привстал навстречу, ведомый затаённой надеждой: — «Северус? — В дверном проёме показались двое, — и Нарцисса», — осознание своей наивности вновь погрузило его в печаль и апатию. Супруга держала на руках маленького Гарри и свёрток пергаментов: — Подготовка к ритуалу окончена, Люциус… Зал готов, осталось совсем ничего, но это уже работа членов новой семьи, — она положила свёрток на стол и поудобнее взяла мальчика. — От меня что-то требуется? — его собственный голос казался ему бездушным и каким-то далёким. Люциус поинтересовался-то только для поддержания беседы. — Мы будем свидетелями и хранителями тайны опекунства. Их должно быть двое — на каждого члена новой семьи по одному. — Значит очищение? — тихо поинтересовался Северус, стараясь не смотреть на Люциуса. А аристократ в свою очередь не сводил с него печальных, задумчивых глаз. — Да… — она повернулась к другу семьи. — Вам с Гарри необходимо пройти эту процедуру, иначе… Ты и сам всё знаешь. Гарри ещё мал, а потому им буду заниматься я, а для тебя подготовлена ванная. Найдешь всё, что необходимо там же, в гостевых. — Тогда я пойду. Иначе освобожусь не скоро… — Это не сложно, Северус. Условия знаешь. Будем ждать у арочного прохода. Эльф проведёт тебя куда нужно. — Спасибо, Нарцисса, — Северус развернулся и ушёл, так больше ничего и не сказав. — О чём ты? Какие ещё условия? — Люциусу не понравился напряжённый взгляд зельевара, когда разговор зашёл об очищении. В нём было столько горечи и внутреннего протеста предстоящему действию. Нарцисса в ответ с недоверием на него посмотрела: — Ты ведь внимательно читал записи? — ответом ей послужил прямой взгляд супруга, словно действительно читал, но Нарциссу не так легко ввести в заблуждение. Женщина позволила себе усталый вздох и один единственный упрекающий взгляд. — Северус должен пройти процедуру очищения. После неё он не сможет говорить до самого окончания. Мне нужно провести ту же процедуру с Гарри, но я не смогу говорить только до начала ритуала. Потом нам нужно действовать по инструкции… Надеюсь, это не затянется надолго, — и она ушла, оставив мужа одного со своими мыслями. «Не ожидал, что доживу до того момента, когда моя правильная супруга будет мной столь откровенно недовольна. Не слишком ли многое пускаю на самотёк, позволяя ближнему кругу сомневаться в себе… » — Люциус, оставшись один, решил всё-таки прочесть записи, лежащие на столе, более внимательно. Теперь для этого появилось время, а так же нашлась причина, ведь всё это, оказывается, куда больше беспокоит Северуса, чем мнилось ранее. Пока один мужчина занят чтением, другой — приступил к очищению: «Итак, — удобно устроившись, Снейп постарался расслабиться в магическом настое сидячей ванны, — надо вспомнить как можно больше… Нельзя завязнуть в магии на таком простом этапе». — Немного концентрации и перед глазами мелькает плёнка старого кино: детство, родители, школа, Поттеры, Тёмный Лорд, Дамблдор, Люциус. В памяти Северуса мало светлых воспоминаний, но те, что есть, он бережно хранит в закромах памяти, а на тёмных учится. Кино действительно старое — оно похоже на чёрно-белое, немое. С каждым воспоминанием о прошедших днях на душе становилось чуточку спокойнее и где-то даже светлее. Многие проблемы немного отступали на задний план, а мысли упорядочивались. Ароматизированные свечи, эфирные масла, мягкий свет — всё это вытягивало негатив и яркость прошедшего в магический настой. Мягкая, ласковая атмосфера кружила в комнате, обволакивая и опьяняя. Нужно было начать всё сначала. Начать заново свою жизнь ради себя и маленького Гарри. Но правильно начинать всё равно с прошлого… Память после очищения никуда не денется, лишь немного потеряет свои былые краски, окрасив воду в грязно-бурый цвет. Гарри не потребовалось много времени на очищение и аристократку по этому поводу одолевали сомнения. В записях говорилось о минимальном отрезке времени в четверть часа, но это для грудничков, а Гарри, которому уже полтора года, не просидел в ванне и пяти минут. Попытки провести очищение повторно были прерваны недовольным личиком Гарри и отказом магии работать. Она словно отказывалась повторно очищать ребёнка и Нарцисса сдалась. Возможно, дело в использованном ранее думоотводе. Изъяв мальчика из ванночки, переодела в шёлковую рясу, больше похожую на ночную сорочку с капюшоном, а затем вышла в зал. Нарцисса и Гарри, конечно же, закончили намного раньше зельевара. Им пришлось ждать последнего в полном молчании ещё около часа. Юный Поттер и так был тихим, а тут, словно следуя чьему-то указу, молчал вовсе. Наверное, родовая память. Ей даже казалось, что он всё понимает и ждёт не меньше взрослых: «Удивительная родовая память. Драко вёл себя куда менее покладисто… Прошло уже столько времени, а он всё молчит. Да и… Что-то Северус задерживается». Затем в зал спустился Люциус, а через ещё минут двадцать появился и Северус. Он был одет в рясу, похожую на ту, что была на Гарри. Нарцисса тут же отдала ребёнка будущему отцу и увела Люциуса. Не пришлось даже объясняться словами — они переоделись и разулись, следуя молчаливому языку жестов. Вскоре трое взрослых и ребёнок уже стояли у арки, ведущей всё в ту же очищающую комнату. Эльф, приведший Северуса и Гарри к месту, тут же исчез. — Заходим по очереди… Идём медленно и несколько секунд стоим в источнике, — Люциус говорил это скорее для Северуса, чем для супруги.— Затем вы встанете в центр круга, а мы с Циссой по бокам от вас. Дальше ты знаешь. Первым шагнул Люциус. По всему было видно, что очищение источником с проточной водой тяжело далось ему. Только он ступил в комнату, как подул холодный ветер отторжения, но он тут же стал стихать, видимо всё же его душу ещё можно спасти. Потом прошла Нарцисса. Её источник пропустил намного легче. Северуса с Гарри на руках очищающая словно вода вовсе не заметила. Хранительница очага даже жестами попросила его повторить очищение, но и второй результат был такой же. Дальше все четверо прошли в сам ритуальный зал, на полу которого бросались в глаза четыре круга. Самый большой, затем в нём круг поменьше. Вместе они образовывали контур окружности, в котором размещались неизвестные, но ранее видимые в записях, иероглифы. Потом шёл третий круг — он был вполовину меньше второго, а в нём был четвертый, самый чёрным и не содержащий в себе ничего. Из чёрного центра шло девять лучей, что разделяли окружности на сектора. Каждый сектор наполнен своим набором знаков и количеством свечей. В конце зала, на каменном возвышении три кубка. Два маленьких и почти плоских и один большой и глубокий. В последнем что-то переливалось и сияло. Также там было два заполненных записями свёртка, кисть и один чистый пергамент. Следуя своим собственным записям, мужчина зашёл в центр круга. Мальчик смирно сидел на его руках, разве что озирался с интересом и немного дрожал от холода, но всё так же молчал. Вслед за Северусом на круг ступили Нарцисса и Люциус. Чета прошла до самого алтаря и взяла в руки исписанные свёртки. Огни свечей внезапно разгорелись сильнее. «Началось», — пронеслось в голове зельевара.