Взаперти

Хемсворт спал беспокойно, крутился на влажном от пота белье, иногда бормотал что-то неразборчивое. Тонкая простыня, которой укрывался спящий, сползла, сбилась в комок у него в ногах, и взору Тома предстало обнаженное сильное тело, состоящее, казалось, из одних только мускулов. Если бы Хиддлстон был художником, он обязательно нарисовал бы это тело — все в нем, на взгляд Тома, было идеальным. В той, прошлой, настоящей жизни мужские тела интересовали Томаса исключительно как объект художественного творчества. Кто, к примеру, не любовался статуей Давида? И сейчас Хиддлстон глядел на распластавшегося перед ним Криса, который, не зная, что за ним наблюдают, как будто нарочно показывал себя во всей красе. Томас засмотрелся на крепкую шею, скользнул взглядом вниз, к широкой груди, оценил литые кубики пресса и подтянутый живот и вспыхнул от смущения, рассматривая довольно крупный член, который почему-то находился в полувозбужденном состоянии и тяжело лежал на согнутой в колене правой ноге Криса. «Что ты видишь во сне? - мысленно обратился к Хемсворту Том, - Кого ты сейчас хочешь?» Крис, как будто расслышав вопрос, издал глухой, низкий стон, дотронулся рукой до еще более увеличившегося в размере органа, пару раз провел ладонью вверх-вниз и с тихим «позволишь...» перевернулся на живот. Если бы призраки могли краснеть, то Хиддлстон сейчас напоминал бы цветом вареного рака — от зрелища подтянутой аппетитной задницы, ямочек чуть повыше тазовых косточек, от гладких мышц спины трудно было отвести взгляд. Томас все-таки сделал над собой усилие и даже развернулся, чтобы исчезнуть в противоположной стене, как Хемсворт, вздохнув во сне, ногами кое-как подтянул к себе простыню и прикрылся до пояса. «Так-то лучше», - решил про себя Томас, борясь с желанием присесть рядом с Крисом, провести пальцем по спине, очертить каждый позвонок. Да только вряд ли он что-то почувствовал бы — Том ни разу не прикасался к мужчине ТАК, тем более к этому мужчине, и не помнит, какова на ощупь горячая, чуть влажная от пота кожа. Не помнит, а значит не сможет ощутить прикосновение. Призрак тяжело вздохнул. В такие моменты он забывал, что мертв. Рядом с Крисом он старался не думать об этом хотя бы недолго. Глупый-глупый Крис. Такой милый. Такой настоящий. Как жаль, что мы не встретились с тобой до проклятой аварии. То, что Крис прилетел в Мумбаи, полный надежды найти его, Томаса, живым, не внушало оптимизма. Не бывает живых привидений. Поэтому Хиддлстон беспокоился за доктора. С дядюшки станется послать вслед за австралийцем кого-нибудь типа того длинноволосого брюнета, который напал на Криса в теперь уже его доме. Поэтому Том решил приглядеть за Хемсвортом. По правде говоря, он не был уверен, что в случае настоящей опасности сможет защитить Криса. Если тот, кого пошлет Джордж, решит воспользоваться огнестрельным оружием, шансов практически не будет. Хорошо, что рядом с Крисом теперь был Дауни. Интересно, как доктору удалось его убедить поучаствовать в этой авантюре? Хемсворт опять застонал, отвлекая Томаса от раздумий. И Хиддлстон был абсолютно уверен в том, что ему не послышалось, когда губы Криса прошептали «Том!» Хемсворт опять перевернулся на спину — простыня тут же сползла к его ногам. Налитый желанием член теперь лежал на животе, открывшаяся головка блестела от смазки. Томас зажмурился — наблюдать чужой стояк было так неестественно для него, и в то же время посмотреть хотелось. Поэтому он разлепил веки и, преодолевая смущение, все-таки присел на краешек кровати. - Крис! - тихо позвал он мужчину. Тот не услышал. Дышал во сне тяжело, сорвано. Вновь протянул руку к возбужденному члену, обхватил ствол, погладил большим пальцем головку. Том смотрел во все глаза, как Хемсворт во сне ласкает себя. Да только длилась эта ласка недолго. Несколько движений рукой — и Крис вновь перевернулся на живот и затих. «Что же тебе снится?» - опять спросил Томас и, устав бороться с собой, провел пальцем вверх по ноге — от щиколотки до колена, затем далее, по бедру — Хемсворт вздрогнул, но не проснулся. Осмелев, Том погладил крепкую ягодицу и едва не застонал, закусив от досады губу. Он совершенно не чувствовал прикосновений, как будто бы водил пальцами по воздуху. Обругав самого себя — ну что за ребячество! - Хиддлстон сам накрыл Криса простыней, дабы вид разнежившегося во сне тела не будил в нем самом чувства, которые при жизни Томас не испытывал ни разу в жизни. «Дожили, Томми! - разговаривал сам с собой призрак, - Вернее, дожили — не то слово. Но то, что сейчас тебя тянет к мужику — это можно считать извращением, или после смерти желание прикоснуться к мужчине извращением не считается?» А Крису снился Том. Во сне Хиддлстон пришел к нему в этот самый скромный гостиничный номер, и Хемсворт был совершенно уверен в том, что Том — это Том. Человек. Живой и теплый. Настоящий. Во сне Томас пах свежим одеколоном, чистой кожей и немного медом. Том сказал: «Я жив», и Крис, шагнув к нему, сграбастал в объятия, прижался щекой к вкусно пахнущей щеке Тома, погладил шелковые кудряшки и почувствовал, как тонкие пальцы в ответ чуть сжали затылок, прошлись сквозь длинные пряди волос — во сне у Криса были длинные волосы — и замерли на шее. - Я хочу, Крис! - выдохнул ему Том в самые губы, и Хемсворт не заставлял его себя упрашивать. Поцеловал сначала нежно, едва касаясь, а затем все смелее и смелее, углубил поцелуй, проник языком в теплый шелковый плен Томова рта, и вот уже два языка столкнулись, сплелись. Том застонал, царапнул шею, притиснулся ближе, и Хемсворт, не отрываясь от Тома, сделал пару шагов назад, к кровати, сел, оставив Томаса стоять напротив, скользнул ладонями под его майку, огладил худые бока. Тот рванул майку вверх, одним плавным движением снимая ее, сам расстегнул джинсы, спустил их до щиколоток, и Крис завис, глядя на покачивающийся прямо перед его глазами аккуратный член Тома. Он был не такой толстый, как у Криса, но немного длиннее. Крис поцеловал головку, вобрал ее в рот, пробуя на вкус. И неважно, что в реальной жизни он ни разу не дарил другому мужчине таких ласк. Тут, во сне, это не имело никакого значения. Хемсворт как будто знал, что нужно делать. Знал, как доставить Тому удовольствие. Как ему больше нравится. И, похоже, он все делал правильно, потому что тот сладко стонал, когда язык Криса обводил венку, а губы обнимали именно так плотно, как Тому было нужно. Немного поласкав Тома ртом, Хемсворт отстранился, потянул любовника за руку, заставляя лечь на постель лицом вниз. - Ты мне позволишь? - спросил он Томаса, и тот кивнул — качнулись упругие кудри на макушке. Откуда-то в руке Криса появилась смазка — во сне часто бывает, что необходимые предметы оказываются у тебя в руках, как по мановению волшебной палочки — и австралиец, щедро смазав пальцы, начал готовить Тома для себя, растягивая и расслабляя. Не отрывал взгляд от круглых ягодиц и аккуратной розовой дырки, что сейчас блестела от смазки, готовая принять его. - Хочешь меня? - спросил Хемсворт, - Хочешь мой член? - Хочу тебя видеть! - и Томас перевернулся на спину, развел в стороны ноги, подтянув колени к груди. Крис задохнулся от желания, от того, как бесстыдно Том предлагает себя. Он вошел плавно и уверенно. Сразу и до конца. Внутри Хиддлстон был тугой, горячий, бархатный. Криса качало на волнах удовольствия, и он щедро делился им с Томом, двигаясь неспешно, размашисто, то выходя полностью, то вновь загоняя на всю длину. Удерживая свой вес только на одной руке, он коснулся пальцами другой руки губ Тома, обвел их контур, заставил открыть рот. - Соси! - приказал он, и Томас послушался. Сосал так, как будто это и не пальцы были, щедро смазал слюной, а Крис, вынув пальцы изо рта, провел мокрыми от слюны подушечками вокруг правого соска Тома, и тот закричал от удовольствия, выгнувшись под Крисом и так толкнувшись навстречу бедрами, что у Криса перед глазами как будто звезды вспыхнули. Крис проделал то же самое с левым соском, и Хиддлстона накрыло оргазмом, и он закричал еще громче, выплескивая себе на живот теплое семя. Хемсворт догнал его через пару секунд, когда, кончая, Том так сильно сжал его в себе, что тот и двинуться не мог, просто замер внутри Тома, пережидая оргазм. После Крис хотел прижаться к Тому, просто лежать рядом, ловя его тихое мирное дыхание, смотреть, как улыбается Хиддлстон, любоваться лучиками морщин вокруг смешливых глаз. Да только — как опять же бывает во снах — Том куда-то исчез. А сам Хемсворт оказался уже не у себя в номере, а в какой-то пещере с низкими сводами — стоять во весь рост было невозможно. В пещере было довольно темно, но не настолько, чтобы Крис совсем ничего не видел. Бурые каменные стены как будто немного подсвечивались, и чем дальше смотрел Крис, тем яснее он видел, что впереди как будто становится все светлее. Согнувшись, чтобы не удариться о свод головой, он пошел на этот свет и шагов через пятьдесят вышел из узкого коридора в довольно большой грот. Там, в гроте, был Том. Он лежал на циновке, весь в грязной одежде с бурыми пятнами, происхождение которых не вызывало у Хемсворта сомнений. Он видел пятна крови сотни раз. Над неподвижно лежащим Томом склонился совершенно голый, если не считать набедренной повязки, старик с неопрятной длинной седой бородой и такими же длинными седыми волосами. Старик курил трубку. Крис уловил сладкий запах — в трубке явно был не табак. Этим дымом человек окуривал лежащего без движения Томаса и приговаривал: -Аап дживет эйн, аап дживет эйн, аап дживет эйн…* Крис бросился к старику, грубо оттолкнул его от Хиддлстона. - Том! - закричал он и схватил того за плечи, - Тооооом!!! Крис проснулся от собственного крика, резко поднявшись на кровати и крепко вцепившись пальцами в плечи призрака. - Том! - выдохнул он, окончательно сбрасывая с себя остатки сна, - Боже, Том, это правда ты?! - Тише, - и ласковая рука легла на спину, погладила, успокаивая, - тише, ты так кричал. - Что значит «аап дживет эйн»? - быстрее, пока незнакомое выражение не стерлось из памяти, спросил Хемсворт. - Ты жив, - перевел Том. А Крис нервно рассмеялся. - Да что с тобой? - нахмурился Хиддлстон, - Успокойся. Это просто сон. Дурной сон, Крис. - Нет! - тряхнул головой Хемсворт, еще сильнее прижимая к себе призрака, - Это был прекрасный сон. - Что тебе снилось? - спросил Том, сейчас удивляясь и радуясь тому, что может чувствовать объятия Криса. Так почему же несколькими минутами ранее он не чувствовал ничего, когда прикасался к обнаженному мужчине? «Возможно, все дело не только в памяти, но и в ответном отклике, - решил для себя Томас, - и я могу чувствовать людей, только если они чувствуют мои прикосновения?» - Мне снился ты, - признался Хемсворт, благодаря всех богов за то, что Том, чья голова сейчас так правильно, как будто там ей самое место, покоилась на его плече, и призрак не мог видеть его смущения. Совсем не обязательно рассказывать Томасу первую часть своего сна. И в то же самое время Крис досадовал на то, что не может, не должен рассказывать, как хорошо им было во сне. Как он был счастлив, и как делился своим счастьем с Томом. - Ты произнес мое имя, - сказал Том, а Крис мог бы поклясться, что в данный момент призрак лукаво улыбается, и вновь смутился. «Неизвестно, как давно он здесь и что мог увидеть, пока я спал, - подумал Крис, - интересно, как бы Том отреагировал, если бы я рассказал, что я чувствую к нему, как сильно меня к нему тянет?» Крис поерзал, немного отодвигаясь от Хиддлстона. Не хватало еще почувствовать желание прямо сейчас, когда Том так непозволительно близко, а он, Крис, полностью обнажен. Ведь тонкая простыня, что сейчас прикрывала его чресла, была таким себе спасением. Хемсворт отодвинулся еще дальше, как будто сбежать хотел, натянул простыню повыше, еще пристроил сверху подушку и оперся о нее локтями. Томас, наблюдавший все эти манипуляции, только саркастически хмыкнул. - Мне снился ты, - продолжил Крис, делая вид, что он не заметил это хмыкание, - и еще какой-то человек, индус. Почти голый, в одной только набедренной повязке… - Вау! - озорно подмигнул ему Томас, - Почти голый, говоришь? Симпатичный? - Да ну тебя, я серьезно! - нахмурился Хемсворт, - Ты, кстати, в моем сне не был таким вот игривым, как сейчас. - И что я делал? - Ты был без сознания, - еще больше нахмурился Крис, - лежал там, весь в крови, а тот старик обкуривал тебя какой-то дрянью из своей трубки и все приговаривал вот эту самую фразу, что ты жив. Понимаешь, Том? Вдруг после аварии тебя правда подобрали какие-нибудь отшельники…. - Что я должен понять? - почему-то разозлился Хиддлстон, вскочил с кровати, заметался по комнате, - Тебе приснился сон, Хемсворт. Просто сон, а ты уже напридумывал себе чудесное спасение. - Но откуда я могу знать эту фразу на хинди? Я ни черта не полиглот, Хиддлстон! Я даже сейчас не могу ее повторить. - Не знаю, слышал где-нибудь, мельком. В Лондоне много индусов… - Послушай, Том! - и Хемсворт встал с кровати, завязав простыню на бедрах потуже, чтобы не дай бог не упала, - Я цепляюсь за малейшую, за самую ничтожную надежду отыскать тебя. Ты же первый должен быть заинтересован в своем спасении! - Я благодарен, поверь, - и Том отвернулся от Криса, уставился в окно. Пару минут они просто молчали, слушая, как оглушительная какофония звуков: автомобильные клаксоны, шорох шин, звонки велорикш, крики зазывал в магазинах доносится с улицы. - Тогда почему ты не хочешь поверить в то, что это возможно? - Крис хотел подойти ближе, обнять со спины, прижать к груди. Но что-то его останавливало. То ли гордо, до предела развернутые плечи Хиддлстона, как будто их хозяин никого сейчас не хотел к себе подпускать, то ли напряжение, окружающее всю его тонкую фигуру, которое, казалось, можно было потрогать, чуть ли не искрило в воздухе — только приблизься — ударит током, но Крис так и не подошел. Просто смотрел. Том весь сейчас был живым (живым ли?) выражением неприятия. Вся его напряженная поза как будто говорила: я не приму ничего из того, что ты хочешь мне сказать. - Я просто не хочу разочаровываться, - наконец-то заговорил Томас, - что если это и вправду всего лишь пустые надежды? Что если я взаправду, по-настоящему мертв. Что если я… если мы, Крис, настолько поверим в возможность моего спасения? Представляешь, что будет, когда окажется, что спасения нет? Я-то ладно…, мне уже все равно, а что будет с тобой, если мой дядя решит, что ты слишком уж увяз во всей этой истории? Что ты слишком глубоко копаешь? Ты уверен, что визит того самого господина в черном в твой дом был последним? Я боюсь разочароваться. Но больше всего я боюсь за тебя, Хемсворт! Том обернулся, и Крис поразился тому, как мучительно, с каким напряжением сейчас смотрит на него Томас: его правая бровь выгнулась под каким-то неестественным углом, отчего выражение лица стало немного наивным, но в то же время решительным. Хиддлстон закусил губу и покачал головой: - Я боюсь за тебя, Крис Хемсворт! - Мой хороший! - и Хемсворта бросило к Тому. Хотел было схватить — сильно, крепко, чтобы не смел даже вырываться — да только помнил: он хрупкий, нельзя его сжимать, с ним нужно осторожно. Поэтому и обнял несмело, просто окольцевал руками, ладонями погладил худую спину, одну опустил на поясницу, робко — вдруг вспугнешь? - запустил под футболку, погладил кожу — отчего-то прохладную, несмотря на жару. Другой ладонью провел по спине вверх, пальцами пощекотал шею, коснулся медовых завитков волос, немного сжал затылок. - Иди сюда, - шепнул Хемсворт, глядя в потемневшие глаза призрака, - иди ко мне, ничего не бойся. Тот сделал маленький шажок навстречу — между их телами расстояние как раз и было на эти самые полшага, обнял в ответ. - Ты странно на меня действуешь, Крис, - сказал Том и потянулся к теплым губам Хемсворта. - Ты тоже, - признался австралиец, касаясь тонких губ призрака в ответ. - Я никогда раньше…. - Я тоже, - перебил его Хемсворт, понимая, что именно Том сейчас имел в виду. Их никогда ранее не тянуло к мужчинам. Но прямо сейчас никакая сила не смогла бы оторвать его от Томаса. - Я тоже, Том, - повторил Крис, - я тоже. И поцеловал. А Хиддлстон поцеловал в ответ. Никто никогда не целовал Криса так. Жадно, как будто саму жизнь пил из его губ. Пил, и не мог насытиться. В движении губ, языков не было нежности, одна только ярость. Они сталкивались зубами, неловко, неумело, как будто никогда до этого никого не целовали. Да только именно такой поцелуй — голодный, бешеный, грубый — и нужен был сейчас им обоим. Кажется, призрак прикусил ему губу, потому что Крис почувствовал во рту металлический вкус. Кажется, он слишком уж сильно дернул Тома за волосы, потому что тот застонал и укусил во второй раз. Крис зарычал в поцелуй, когда прохладные пальцы Тома развязали узел, который удерживал на бедрах простыню, и хлопковая ткань упала к ногам. Зашипел, когда Хиддлстон, оглаживая его бока, задел широкий пластырь, закрывающий сейчас подживающую рану вместо бинтов. Том застонал гортанно, когда Хемсворт просунул ладонь в его джинсы и погладил ягодицу. И внезапно замер, опустил руки, сделал шаг назад. - Что ты? Что такое? - Крис не понимал: его отталкивают? Сейчас? - Прости, - прошептал Томас, - Прости-прости! Я… Нам нельзя… Ты же знаешь, какой я. - Ты самый лучший, - и Крис сделал еще одну попытку заключить в объятия свое строптивое привидение. - Я даже не настоящий, - грустно улыбнулся Хиддлстон, окончательно отрезвляя Криса. Тот нагнулся, поднял с пола простыню. - Нет, это ты меня прости, - извинился в ответ Хемсворт, а потом, передумав, заявил: - а в общем, я не прошу прощения. Мне не за что. Это то, что я чувствую к тебе. То, что я хочу, чтобы однажды случилось. Поэтому мне так важно отыскать тебя живым, понимаешь? Томас робко кивнул. - Я хочу, чтобы все было правильно, - продолжил Крис, - я не притронусь к тебе сейчас, когда ты — не ты. И если после того, как я найду тебя, после того, как ты встанешь на ноги, если после ты меня не захочешь, я пойму. А сейчас я пойду в душ. Ты можешь уйти, если не веришь мне. А можешь остаться и помочь. Решать тебе. И несколькими минутами позже, когда, полностью одетый, Крис вышел и душа, то обнаружил Томаса, с самой довольной физиономией смотревшего на Хемсворта. В руках призрак крутил его смартфон. - Я заказал по интернету пиццу, - и он скорчил смешную рожицу, - с ананасами и с курицей. Ты любишь с ананасами, Хемсворт? - Терпеть не могу, - сморщил нос Крис, - курица с ананасами — Господь помоги мне! - И еще я подумал. Твой сон… Этот старец с благовоньями. Тут в окрестностях Мумбаи есть пещеры. Говорят, садху испокон веку жили там. - Садху? - переспросил Крис. - Это отшельники, - пояснил Томас, - мудрецы, целители или просто шарлатаны. Ты мог видеть их на улицах. Такие, в одеждах цвета охры, их много здесь, в основном попрошайничают. Чем ярче одежда, тем больше вероятность, что это ненастоящие садху. - Мужик из моего сна был вообще без одежды, - возразил Хемсворт. - А кто их в пещерах увидит? - пожал плечами Том. - А что делают настоящие садху? - Точно не знаю. Мирра говорила, что они практикуют освобождение души, познают бога, медитируют. Святые они или обычные сумасшедшие — да только люди здесь верят, что садху могут помочь при любой болезни. - Вот видишь! - поднял вверх большой палец Крис. - Боже, доктор Хемсворт! - выразительно закатил глаза призрак, - Врач вы или кто? Что они там могут исцелить? Бородавку вывести? - А если не только бородавку? - с надеждой спросил Крис. - Мирра говорила, что настоящие садху, те, которые отринули все земное и достигли просветления, ну или чего там достигают, те живут в пещерах вниз по реке Талож. Хемсворт затаил дыхание — именно на реке Талож произошла авария, в которой разбился Томас. - Надо найти их! - и Крис отобрал у Томаса телефон, зашел в Гугл, набрал «садху, пещеры, Талож» и несколько минут открывал и закрывал совершенно бесполезные сайты для туристов, в которых садху описывались, как элемент местного колорита. - Крис, вряд ли у садху есть свой сайт, - усмехнулся Том. - Тогда как нам их найти? - Знаете ли, Кристофер, в те времена, когда человечество еще не знало интернета и мобильных телефонов, информацию передавали из уст в уста… - Очень остроумно, - перебил призрака Крис. Тот ехидно улыбнулся. И тут же раздался стук в дверь. Призрак и человек переглянулись. - Кто там? - спросил Крис. - Открывайте, доктор Хемсворт из Австралии! - послышался из коридора голос Роберта Дауни. - Прячься! - шепнул Крис привидению и пошел открывать дверь.