Взаперти

Сознание возвращалось к нему медленно. Он как будто то выныривал на поверхность со дна какой-то мутной реки, то нырял обратно, и тогда наступала тишина. Крису казалось, что кто-то зовет его. Кто-то очень важный, и он изо всех сил тянулся к зовущему, хотел ответить ему, что он здесь, что слышит. Наконец, ему удалось-таки сконцентрироваться, зацепиться за этот голос и, пусть не без усилия, разлепить веки. По всей вероятности, Хемсворт лежал на какой-то горизонтальной поверхности, потому что глаза его смотрели в потолок с яркими лампами дневного света. Крис постарался сфокусировать взгляд хотя бы на одной, но получалось плохо — лампы кружились безумной каруселью, так что Хемсворт счел за лучшее прикрыть глаза и переждать головокружение. Чуть только он почувствовал себя лучше, как попытался приподняться, но потерпел неудачу. А следом пришла паника — он почувствовал, что привязан к тому, на чем лежит, за лодыжки и запястья. Вновь открыв глаза, Крис чуть приподнял голову и смог оглядеться получше: он лежал на операционном столе. На настоящем, черт возьми, операционном столе, в самой настоящей операционной. И был накрепко привязан к столу широкими кожаными ремнями. Такими обычно фиксируют буйных, психически нездоровых больных. - Очнулись? - услышал австралиец женский голос, звучавший позади него. Он не мог повернуться, чтобы увидеть говорившую, но что-то ему подсказывало, что у нее будут глаза Мирры. Так и оказалось. Когда женщина подошла поближе и склонилась над лежащим Крисом. Она по-прежнему была в маске, но ее глаза Хемсворт узнал бы из тысячи, как бы пафосно и мелодраматично это не звучало. Рядом с Джаей маячил шкафоподобный санитар. Можно подумать, что Крис смог бы выпутаться из надежно удерживающих его ремней и причинить Вайш какой-то вред. Хотя, надо сказать, такая попытка имела место быть — Хемсворт пару раз дернул руками и ногами, но ремни были привязаны накрепко. - Что ты… - попытался заговорить Крис, но вместо слов из горла вырывалось только сиплое шипение. Он закашлялся, пытаясь прочистить горло, и наконец смог выдавить из себя: - Что ты вколола мне, дрянь? - Как невежливо, мистер Хемсворт, - покачала головой Джая Вайш. - Пошла ты! Санитар вышел из-за спины женщины с явным намерением проучить пленника за грубость. Но был остановлен окриком на хинди. Крис нервно рассмеялся, но вскоре этот смех перешел в надсадный кашель. - А ты здорово выдрессировала своих псов, да? - спросил он, успокоившись. - Без них, наверное, и шагу боишься ступить? - Все верно, - кивнула головой женщина, - и как ты успел заметить, Раджив выполнит любое мое приказание. Например, он может развязать тебя и проводить в твою палату, если ты честно ответишь на мои вопросы. А захочу — и тебя вынесут из этой комнаты по частям. Так что вы выбираете, коллега? Крис молчал. Он ни на минуту не допускал мысли о том, что сможет выбраться из лап этой суки и ее шавок живым. Разве что Роберт Дауни и инспектор Бхаттар подоспеют вовремя. О том, что эти двое оставят его в беде, Крис даже мысли не допускал, иначе отчаяние от того, что он так бездарно провалил все дело, захлестнуло бы с головой, а паника, что посетила его в тот самый момент, когда он обнаружил себя привязанным к операционному, хорошо, что пока еще не вивисекторскому, столу, и вовсе потопила бы. Единственное, что ему сейчас оставалось, это тянуть время как можно дольше. - Молчишь, - констатировала Джая, - ну хорошо, давай я начну. И предлагаю не затягивать беседу. Знаешь ли, у меня куча дел. Да и тебе зачем это все, не так ли? И доктор Вайш развела руками, как бы обрисовывая Крису картину происходящего. - Ты же не будешь утверждать, что оказался в том отделении нашей больницы, в котором не должен был находиться, случайно. Правда, Крис? И сказки о том, как тебе в три часа ночи понадобилось в буфет, и ты просто заблудился, ты мне рассказывать не будешь, так? Воодушевившись молчанием Хемсворта, женщина продолжила: - Конечно, ты специально пробрался туда, куда твоя голова не пролезала, и вот вопрос — зачем? Что тебе понадобилось там, Хемсворт? Тот отвернулся — чтобы не видеть веселые глаза Джаи. Понятно, что она всего лишь играет с ним. Как кошка с добычей. Понятно, что рано или поздно ее цербер Раджив возьмет в руки один из тех медицинских инструментов, что аккуратно разложены сейчас на столике, возле которого во время операций обычно стоит операционная сестра. И сколько он, Крис, сможет продержаться? Паника опять протянула свои ледяные пальцы, сжала горло. Крепко. До судорог. Хемсворт дернулся в путах, вдохнул глубоко и медленно выдохнул, пытаясь унять нервную дрожь. - Ты пойми, Крис, - мягко произнесла Джая, - от тебя требуется всего лишь сказать мне, кому ты отослал фотографии наших пациентов. - Пациентов? - усмехнулся Хемсворт. - Это пациентов вы держите в палатах, оборудованных решетками? - Думаю, коллега, на этот вопрос вам лучше не знать ответ. Иначе мне придется сделать так, чтобы вы никогда не вышли из этого здания. - Слушай, детка, - произнес Хемсворт, и увидел, как легкая тень недовольства пробежала по глазам Джаи. Значит, ей не нравится, когда ее держат за панибрата. Боится потерять авторитет, не иначе. - Слушай, детка, - повторил Крис, - может уже перестанешь меня запугивать и приступишь к делу? - Так не терпится испытать Раджива в деле, сладкий? - промурлыкала Вайш. - Тебя это заводит? - и Крис пошло провел языком по губам. Джая укоризненно покачала головой: - Жаль, доктор Хемсворт, я думала, вы окажетесь сговорчивее. Похоже, придется и правда проучить вас. Раджив! Тот встал рядом с Крисом. Вайш кивнула в сторону разложенных на столе инструментов. Хемсворт тяжело сглотнул. - Как думаешь, Крис, каково хирургу остаться без пальца? Может быть, даже без нескольких пальцев? - Думаю, вы все здесь психи! - выплюнул Хемсворт. - Гребаные маньяки, вот вы кто! - Давай! - коротко приказала Джая, и Раджив взял в руки хирургическую пилу. А через секунду Крис почувствовал, как острая сталь оцарапала кожу на мизинце. Крик рвался из горла, но Хемсворт крепко зажмурился и усилием воли постарался затолкать его как можно глубже. Не хватало еще разораться при этих двоих. И что-то изменилось. Крис услышал, как тоненько, по-девчачьи, взвизгнула Джая, и почувствовал, что Раджив убрал инструмент от его руки. Открыв глаза, австралиец облегченно выдохнул: оба — и добрый доктор и санитар — во все глаза таращились на призрачную фигуру, стоящую рядом со столиком операционной сестры. Если бы Крис видел Тома в первый раз в жизни, то перепугался бы до чертиков, но сейчас, глядя на своего призрака, он не мог не умиляться — очень уж с сосредоточенным видом привидение рассматривало хирургические инструменты, приготовленные для пытки. Длинным тонким пальцем он по-очереди касался каждого инструмента, изредка поглядывая в сторону застывшей столбом парочки мучителей, как будто хотел спросить: «А для чего нужна эта штука? А вот эта?» «Том! Ты пришел!» - возрадовался Крис, правда, про себя, видя тот ужас, который плескался сейчас в глазах Джаи. И как только Том взял в руки скальпель, женщина громко вскрикнула и начала оседать на пол. Раджив успел среагировать и удержать ее от падения. Томас, глядя на парочку напротив, поудобнее перехватил скальпель, потом, как бы играясь, перекинул его из одной руки в другую. Этого простого движения хватило, чтобы санитар, схватив бесчувственную Джаю, выбежал прочь из операционной. - Видишь, я даже не ранил их, - ласково улыбнулся Крису Том и ловко перерезал связывающие его ремни на запястьях. И тут же скальпель выпал из призрачных пальцев. - Черт! - услышал Крис у себя в голове. - Черт! Черт! Я не могу долго удерживать… Я совсем ни на что не годен… - Все хорошо, Том! - Хемсворт поднялся со стола, охнул, когда острая боль прострелила порезанный бок. - Ты в который уже раз спасаешь меня. - Потому что ты страдаешь из-за меня, - грустно посмотрел на него призрак, - Крис, если ты пытаешься спасти меня таким вот образом, то это слишком высокая цена за мое спасение. - Поверь, я сам не ожидал, что все будет так, - признался Хемсворт, - я понятия не имел, что здесь творится. Ты видел, Том? У них тут целая подпольная лаборатория. - Не видел, - покачал головой Томас, - я только что смог к тебе пробраться. Я почувствовал, что тебе очень плохо, Крис. - Что бы я без тебя делал, - тепло произнес Хемсворт. - Жил бы долго и счастливо? - лукаво улыбнулся Хиддлстон. - Ты по-прежнему там, в темноте? - спросил Крис, и Том утвердительно кивнул: - Теперь я почти все время там. Эта темнота — она как будто становится плотнее, более осязаемой. Я словно тону в ней, Крис. - Потерпи еще самую малость, - попросил австралиец, - я уверен, Дауни и Саджу нас здесь не бросят. И знаешь что, давай-ка выбираться из этой операционной, мне она осточертела. Крис решительно подошел к двери, отчаянно надеясь, что в страхе бежавший санитар забыл запереть ее на замок. Но увы. Похоже, Раджив и правда был вышколен до такой степени, что даже в панике не забыл о безопасности. Дверь была крепко заперта. А карту-ключ, разумеется, пленнику никто оставлять не собирался. - Твою мать! - выругался Хемсворт и бросил быстрый взгляд на окна. Которые, конечно же, были забраны решеткой. - Что же делать, Крис? - тревожно посмотрел на него Том. - Подождем! - подмигнул ему австралиец и, смахнув на пол хирургические инструменты, взвесил в руках алюминиевый столик, на котором они лежали. После чего подошел к двери и встал так, чтобы удобнее было напасть на входящего. Хиддлстон выразительно закатил глаза. - Кино насмотрелся? - спросил он Криса. - Ага. Про призраков. Люблю, знаешь ли, «Сверхъестественное», - ответил доктор. - Крис! - позвал Том, сделавшись вдруг серьезным. Тот кивнул головой: что, мол? - Крис, если все получится… - Когда все получится, - поправил его Хемсворт. - Хорошо, когда все получится, и мы выберемся отсюда — ты и я… - Мы обязательно выберемся, - веско сказал Крис. - Так вот когда мы выберемся… Если я вдруг не буду ничего помнить о том, что произошло здесь. И в Лондоне тоже. Если я не буду помнить тебя, обещай, что напомнишь. Что все мне расскажешь. - Том, а надо ли? - с сомнением спросил Крис. - Я хочу тебя помнить, - твердо произнес призрак, - но если вдруг забуду, то хочу знать все, начиная с того момента, как ты запустил в меня солью. Это важно для меня, Крис. - Для меня это тоже важно, Том, - признался Хемсворт, - каждая минута с тобой важна. Крис многое хотел сказать Тому. Чувствовал, что сейчас любое признание не напугает призрака. Что сейчас тот все поймет. Что не оттолкнет. Что не увидит он на лице Тома презрение. Совершенно точно был в этом уверен. И сказал бы, если бы дверь с тихим жужжанием не начала открываться. Томас замер напротив двери, так, чтобы вошедший сразу увидел привидение. Крис взялся за ножки алюминиевого стола. И когда Раджив застыл, глядя на призрачного Тома и поэтому не замечая Криса, тот со всей силой ударил его столиком. Санитар упал, взвыв от боли — удар пришелся в плечо и не достиг головы. Чертыхнувшись, Хемсворт бросился к рассыпанным по полу инструментам и, схватив скальпель, кинулся на Раджива. Тот успел очухаться и был готов к нападению. Но то ли удача была на стороне Криса, то ли все-таки повреждения, что нанес индусу австралиец, были серьезнее, только санитар не отличался особой расторопностью, в отличие от доктора, который одним точным движением вогнал скальпель Радживу в левый бок. Тот схватился за скальпель и осел на пол. - Только не вздумай вынуть! - предупредил его Крис. - Истечешь кровью! Тот непонимающе хлопал глазами. - Это я тебе как врач говорю, - продолжал Хемсворт, - пока скальпель внутри, смерть от потери крови тебе не грозит, а жизненно важных органов там нет. Вынешь скальпель сам — умрешь. Раджив попытался встать на ноги, но оставил попытку, глядя на то, как Крис примеривается к той самой хирургической пиле, которой несколькими минутами ранее санитар сам угрожал пленнику. - Не-а! - покачал головой Крис. - Даже не думай. Тот понимающе кивнул. - Ключ! Живо! - потребовал доктор, и санитар послушно протянул ему ключ-карту. - Счастливо оставаться! - отсалютовал ему Хемсворт, закрывая за собой дверь операционной. Оказавшись в коридоре, Крис прислонился к стене и, тяжело дыша, прикрыл глаза, пытаясь успокоиться. Адреналин бежал по венам, разгоняя кровь, заставляя сердце стучать часто-часто. - Ты напугал меня до чертиков, Хемсворт. Ты просто псих, тебе говорили? - услышал он голос Тома и открыл глаза. Тот стоял напротив, и во взгляде его, обращенным на Криса, читалось восхищение. - Два сапога — пара, - пробормотал Крис себе под нос старую поговорку. Джордж Хиддлстон пребывал в ярости. После звонка Румына, когда тот сообщил ему, что в лабораторию в Мумбаи проник Хемсворт, Джордж едва не разгромил свой кабинет — так он был зол. От того, чтобы начать крушить мебель, его удерживала только с детства вбитая привычка тщательно контролировать эмоции, не выплескивать их наружу, не позволять окружающим увидеть свои сомнения и страхи. Поэтому Хиддлстон сдержался — секретаря мог привлечь шум в кабинете шефа. Кто бы мог подумать, что проныра-нейрохирург сможет проникнуть в святая святых Джорджа? Кто бы мог подумать, что туда вообще придет в голову кому-нибудь проникать? Внешне благопристойная клиника, состоятельные пациенты, занятые исключительно собой и своим здоровьем, благотворительные приемы для бедных. И полная лояльность чиновников из минздрава, которая стоила Джорджу нескольких десятков тысяч фунтов. И даже этих тысяч было не жалко, когда Хиддлстон думал о прибыли, которую они с Румыном поделят, если продадут товар одной маленькой, но очень воинственной ближневосточной стране. Та сыворотка, которая тестировалась в лаборатории, сделала бы солдат этой страны поистине машинами для убийств. А Джорджа — не просто состоятельным, а баснословно богатым человеком. И сейчас осторожный Румын предлагал ему свернуть деятельность лаборатории. Уничтожить все то, что так тщательно, так аккуратно выстраивалось. Плюнуть на деньги. А главное — потерять доверие ближневосточных партнеров. Ладно бы еще доверие, но придется возвращать аванс, полученный месяц назад, тогда, когда арабам был продемонстрирован опытный образец универсального солдата. Увидев, на что способна сыворотка, арабы только рты пораскрывали от удивления. И тут же подписали контракт на поставку нескольких тысяч единиц чудо-сыворотки. И внесли предоплату. Которую, в случае расторжения контракта, придется вернуть. С процентами. И все из-за того, что один неугомонный австралиец решил встать у Джорджа на пути. Больше всего Хиддлстона волновал вопрос: зачем? На первый взгляд, у Хемсворта не было ни единой причины лезть в дела Рояйл Фармс. Даже если он заметил неэффективность ноолексина — это еще не повод лететь в Индию. Значит настоящая причина находится там, в Мумбаи. И рано или поздно Хемсворт ее назовет. Или не назовет — но это будет уже неважно. Все будет неважно, когда люди Румына уничтожат лабораторию. И надоедливого хирурга вместе с подопытными. Все-таки Джордж не удержался и от души ударил кулаком по столу. Никогда еще он не был так разочарован. Потребуется время, чтобы найти новое место для лаборатории и подобрать не особо щепетильных врачей. Да, формула сыворотки останется в базах данных маленькой хитрой фирмочки, которой, через несколько подставных лиц, владел Джордж вместе с Марешом. Но это опять потеря драгоценного времени. И денег. Его, Джорджа, денег. Румын, хитрая сволочь, ни копейки не внес в общее предприятие. Отговаривался тем, что помогает улаживать деликатные проблемы. Как бы ему самому не стать такой вот проблемой для Джорджа Хиддлстона. Но пока Мареш был полезен. Если в Мумбаи возникнут проблемы — правоохранительные органы в первую очередь заинтересуются Румыном. И сестричкой Мирры. А к нему, к Джорджу, пойди подберись. Хиддлстон долго думал, прикидывал варианты, искал выход из щекотливой ситуации. Как можно было и лабораторию сохранить, и ни в какой грязи не замараться? По всему выходило, что никак. Ладно бы Хемсворт был один. Но ведь и Дауни за каким-то полетел вместе с ним. А Дауни — это серьезно. Этот будет землю рыть, пока не зароет туда его, Джорджа. Надо было бы его раньше из концерна выкинуть, да уж больно хорош был Роберт на своем месте. Такими кадрами не разбрасываются. А еще лучше было бы — переманить безопасника на свою сторону. Эта мысль понравилась Джорджу. Втроем — он сам, Румын и Роберт — они такими делами могли бы ворочать, дух захватывало. Жаль, но от Дауни тоже придется избавиться. Приняв решение, Хиддлстон набрал номер телефона Мареша. И уже через пару минут Румын повторил Джае Вайш приказ о ликвидации лаборатории. Звонок от Румына поступил в тот самый момент, когда Джая, едва придя в себя после позорного обморока в операционной, отправила Раджива, который принес ее, бесчувственную, в одну из пустующих палат, разобраться, наконец, с Хемсвортом. И сразу же, поговорив с Марешом, женщина позвонила сестре. Можно было, конечно, поставить Мирру перед фактом, просто объявить ей, что бывший возлюбленный тихо умер, не приходя в сознание — в конце концов, такой исход событий никого бы не удивил. Но Джая не хотела лгать сестре. Она была ей обязана. Сердце Джаи на миг сжалось, когда на другом конце провода она услышала горький плач сестры. - Пойми, Мирра, он не выжил бы, - попыталась успокоить сестру доктор Вайш, понимая, что эти попытки ни к чему не приведут: Мирра по-своему любила Хиддлстона. - Может быть, можно что-то сделать? - всхлипнула в трубке младшая из сестер. - Твой нынешний жених рано или поздно доберется до своего племянника. Я предупреждала тебя, что гуманнее было бы отпустить его еще тогда, восемь месяцев назад. - Это чудовищно, - почти неслышно прошептала Мирра. - Как и то, что мы сделали, - напомнила ей сестра. - Обещай, что ему не будет больно, - попросила журналистка. - Ему уже давно не больно, - сухо ответила ей Джая. Поговорив с сестрой, доктор Вайш поспешила в сестринскую, где хранились медикаменты, по пути вызывая троих санитаров. Зарядив несколько шприцев лошадиной дозой барбитуратов, Вайш распорядилась, чтобы к ночи лаборатория была очищена полностью. Сейчас вывозить мертвых подопытных из лаборатории было небезопасно, а под покровом темноты санитары живо погрузят пластиковые пакеты с телами в грузовики и вывезут на ближайшее кладбище, руководство которого за щедрое вознаграждение закрывало глаза на то, что на территории кладбища иногда появлялось несколько новых могил. Один шприц Джая взяла в руки. Если она будет ждать ночи, то решимости вколоть смертельную инъекцию Хиддлстону может и не хватить. Поэтому женщина поспешила на третий этаж лаборатории. Призрак исчез, едва только Крис укрылся в той самой подсобке, куда ночью затащил оглушенного санитара. Как ему удалось добраться до этого, пусть ненадежного, но все же укрытия — исключительно благодаря Томасу. Если бы двое из попавшихся им на пути дюжих парней не испугались чуть ли не парящего в воздухе привидения, которое, как верный рыцарь, скользило за плечом Криса, его бы схватили сразу же, как он выбрался из операционной. Томас рядом с ним весело подхихикивал, когда первый молодец, вознамерившийся задержать Криса, которому не полагалось находиться на территории лаборатории, схватившись рукой за сердце, грузно осел на пол, а второй с жутким воплем кинулся бежать. Именно Том заставил Хемсворта задержаться в операционной и велел ему отобрать у Раджива сотовый телефон и пистолет. Не то чтобы австралиец хотел применить оружие, но пушка за поясом придавала уверенности. Он даже наставил ее на третьего санитара, вставшего у них на пути, прямо возле лифта, и под прицелом препроводил своего врага в одну из палат и запер на ключ. Но когда Крис почувствовал себя в относительной безопасности, Том забеспокоился, заметался. Почувствовал, что его тянет назад, во тьму. - Позвони Дауни, - попросил он, - дождись подмоги. Один не суйся к этим зверям, растерзают. - Но Том! - пытался возразить Хемсворт, - Я должен быть там, с тобой рядом. - Кто тогда поднимет меня на ноги, случись с тобой что? - подмигнул ему призрак и пропал. По-хорошему, надо было выбираться из проклятого отделения больницы — ключ-карта у Криса была. Но осознание того, что Том тут, рядом, что его отделяют от Хиддлстона всего лишь три этажа - шесть лестничных пролетов — удерживало на месте. Не мог он уйти. Просто не мог. И подняться наверх, в отделение, санитары которого с ног сбились, разыскивая его, тоже не мог. Несколько бесконечно длинных минут на операционном столе были достаточной демонстрацией того, что работающие здесь врачи — а врачи ли? — шутить не любят, и человеческая жизнь для них — пустой звук. Не с первого раза — память после пережитых мучений его подводила — но Крис все-таки набрал номер Дауни. - Живы? - даже не поздоровавшись, спросил Роберт. - Живы. Оба, - улыбнулся в трубку Крис. - Где вы? - задал вопрос Дауни. - Мы с Бхаттаром уже подъезжаем к клинике. И выслушав объяснения Криса, попросил его никуда из укрытия не высовываться и отключился. Они с Саджу и группой спецназа, действительно, подъезжали к Сайфи. После долгих часов ожидания ордера, после ругани и препирательств с начальством, после того, как заветная бумажка была, наконец-то, у Бхаттара в руках, даже после того, как они с Саджу поцапались, когда полицейский ни за что не разрешал Роберту участвовать в рейде на больницу. - Не хватало мне еще гражданских потерять! - кипятился Бхаттар. - Мало одного Хемсворта, так вы вслед за ним решили сунуть голову в петлю? - Вы оцените мою помощь, инспектор, - вкрадчиво уговаривал его Роберт, - знали бы вы, сколько я провел подобных операций… - И знать не желаю! - перебил его Саджу. - Я имею право участвовать, - настаивал Дауни, - в конце концов это я добился того, что ордер вам выдали так быстро. - И полицейское управление Мумбаи вам за это премного благодарно. - Засуньте свои благодарности… - Знаю куда, - усмехнулся Саджу, - только все равно вы остаетесь. - Я все равно поеду, - не унимался Роберт, - так что лучше разрешите. - Да и черт с вами! - махнул рукой полицейский, понимая, что англичанин не отвяжется. - Подведете вы меня под монастырь. - Или под награду, - и Дауни похлопал инспектора по плечу. На входе в Сайфи их встретил охранник, растерявшийся при виде ордера и маячивших за спиной Бхаттара одетых в форму и каски спецназовцев. Саджу и Дауни были тотчас же препровождены к главному врачу, и пока тот орал на Бхаттара, угрожая тому всеми карами небесными, которые падут на голову несчастного полицейского, когда Чоудари поднимет трубку и позвонит своим «влиятельным друзьям», как он выразился, Дауни решил не тратить время на бесполезные крики и просто наставил на главврача пушку. Тот немедленно умолк и самолично согласился показать «господам полицейским» свою клинику. - Веди нас в то самое отделение, которое пустовало при твоем предшественнике, - у Бхаттара не было желания тратить время на бесполезные экскурсии по территории больницы, которую занимали легальные пациенты, платящие хорошие деньги за прекрасное лечение. - Не понимаю… - Только посмей сказать, что не понимаешь, о чем я, как сам окажешься в этом отделении пациентом! - пригрозил Дауни, а Саджу проворно ощупал карманы главврача и лишил его сотового телефона, не давая возможности связаться с сотрудниками секретного отделения. Повозиться пришлось на минус втором этаже, где двое санитаров, увидев своего главврача под дулом пистолета, все ж таки решили оказать сопротивление, но были технично обезоружены людьми Бхаттара. И только после этого Дауни открыл дверь подсобки, где прятался Хемсворт. Крепко обняв Роберта и Саджу, Крис не пожелал уходить вместе с одним из бойцов спецназа к машине скорой помощи, как предложил Дауни. Впрочем, тот и не надеялся, что Крис сейчас согласится покинуть больницу. Не тогда, когда Томас был рядом. Но видок у доктора Хемсворта из Австралии был жуткий, так что лучше бы ему было обратиться за помощью к своим коллегам-докторам. Но Крис отказался. И втроем они поднялись на третий этаж. К ним сразу бросилось несколько санитаров, но спецназ знал свое дело. И, вжав Криса в стену и вжавшись сам, Роберт предпочел переждать, пока вояки расчистят им дорогу. Сразу после того, как было подавлено первое сопротивление, Саджу разделил бойцов на три группы и велел двум из них проверить первый и второй этажи, а остальных отправил обыскивать палаты на третьем. В палату, где лежал Томас, они ворвались вдвоем с Робертом. И как раз в тот момент, когда Джая, склонившись над обездвиженным телом, пыталась вколоть в сгиб локтя Тома смертельную инъекцию. - Стоять! - рявкнули они оба — Крис и Роберт — и оба щелкнули затворами. Женщина застыла, медленно поднимая руки вверх и оборачиваясь к ним. Хемсворт облегченно выдохнул — барабан шприца был полон. Джая не успела сделать укол. - Положи шприц на стол и отойди от него! - велел Дауни. Джая кивнула головой, но вместо того, чтобы сделать так, как приказывал Роберт, она резким движением ввела инъекцию себе в бедро. - Да ебаный же ёж! - выругался Роберт и кинулся к Вайш. Не хватало еще лишиться такого ценного свидетеля, как Джая. А Крису было все равно. В первый раз в жизни он поступал не как врач. Не бросался спасать умирающую. Несмотря на то, что всю свою жизнь только и делал, что спасал жизни, Крис был твердо убежден, что за жизнь Джаи бороться он не станет. Такой человек не заслуживает жизни. Не после того, что она сделала. Поэтому он, не обращая внимания на Дауни, который взывал к нему, требуя «срочно сделать что-то, чтобы эта сука не сдохла и смогла дать показания», молча сел на краешек кровати рядом с Томасом, взял в ладони его теплые пальцы, и просто сидел, глядя в лицо тому, кто стал для него дороже всего на свете. Дороже чужих жизней. - Я успел, Том, - шепнул Крис, наклонившись к больному и легко тронув губами высокий чистый лоб, - слава богу, я успел!