Белый ястреб

Лошади с радостью окунули носы в неспокойную из-за сильного ветра воду. Виски даже умудрился вырваться из слабоватой хватки зазевавшегося мальчика и ступил глубже. Играючи размахивая ногой, он обрызгал всех, кто стоял рядом. Терри выругался, пытаясь уйти от холодных капель, впивающихся в его и без того сырые из-за нескольких падений в траву штаны. Мальчик отпустил поводья из рук, сердито пнул обнаглевшего коня в круглый бок и, схватив кобылу и игнорируя просьбы отца выдернуть мерина из реки, трусливо сбежал обратно наверх. — Он меня облил, мне и так холодно, — объяснил мальчишка, уводя Эд к импровизированному загону, сделанному из двух длинных веревок, обмотанных вокруг стволов деревьев. Говард вздохнул, но ничего не сказал. Еще раз перепроверив чайник, надежно закрепленный на толстой ветке над костром, он медленно поднялся, потёр затёкшие конечности и направился к уже выбравшемуся на сушу коню. — Балбес, — пожурил он животное, усмехаясь тому, как глупо это прозвучало из его уст. — И где они тебя только нашли? Конь ожидаемо не ответил и послушно попалёлся рядом с еле поспевающим за его широким шагом хозяином. Терри терпеливо ждал их, держа конец веревки в руках и упорно делая вид, что его очень интересуют шелестящие неподалеку кусты. Говард запустил Виски в загон, на ходу снимая с него уздечку, и забрал из рук сына верёвку, надеясь показать мальчику, как правильно завязывать узел, но вместо того, чтобы учиться, Терри быстро ускользнул обратно к реке, скрывшись за высокими камышами. Рид проводил его разочарованным взглядом, но довольно быстро передумал идти следом и пришёл к выводу, что мальчик в конце концов перебесится сам. Они не разговаривали всю дорогу до места привала — точнее Говард в основном говорил сам с собой, озвучивая список того, что нужно сделать, чтобы устроиться. Терри его почти не слушал, хотя лошадей напоил без пререканий. Несколько раз обернув конец верёвки вокруг дерева и туго затянув её в прочный узел, Говард деловито обошёл загон по кругу, проверяя, надёжно ли закреплена ограда. Лошади не обратили на него никакого внимания, радуясь тому, что после долгой дороги могут наконец расслабиться и пощипать травку, которую вечно недовольные люди не разрешали есть прямо в пути. Рид немного постоял рядом, раздумывая, не убрать ли Виски от своенравной кобылы, которая в ответ на ухаживания может и прибить неразумного конька, но его мысли вдруг были прерваны странными всплесками. Вода в чайнике начала подскакивать и даже выпрыгивать наружу, из-за чего слабый огонь то и дело агрессивно шипел, взвиваясь вверх. Говард обернулся, вовремя спохватившись, и тут же бросился к костру. Широкое бревно, накрытое тускло-красным шерстяным одеялом, пришлось отодвинуть подальше от стреляющих во все стороны искр. Вода успела вылиться, так что Говард сразу же отбросил в сторону палку, которой ворочал обгоревшие поленья. Присев на бревно, он потянулся к сумке с провизией. Внутри осталась только одна банка консервированных бобов и парочка кусочков солёного мяса, что было не совсем хорошо, учитывая, что Говард теперь путешествовал не один. Должно быть, старик Морган положил внуку что-то еще, но без спросу лезть в сумку мальчика как-то не хотелось, так что Говард решил довольствоваться тем, что есть. Выудив из другой сумки два металлических стакана, он засыпал туда сухих листьев, которых в дырявом пакетике осталось также ничтожно мало. На двоих не хватит. Ещё немного подумав, он всё же осторожно пересыпал часть своего чая в стакан сына и, прихватив чайник платком, залил кипяток. — Ты там уснул? — громко спросил он, выискивая взглядом мальчишку. Тот всё так же сидел на камне на берегу, прижав колени к груди, и вглядывался вдаль, даже не думая отвечать. — Иди погрейся— заодно и одежду высушишь. Чай ещё очень горячий, но он быстро остынет. Терри не ответил, и Говард начал терять терпение. — Терри! Снова ничего. Говард тяжело вздохнул, аккуратно оборачивая горячий стакан платком. Подойдя к реке и осторожно спустившись по довольно крутой горочке, он опустился на корточки рядом с обиженным мальчиком и протянул ему чай. Терри даже не посмотрел на него, продолжая упрямо хмуриться и делать вид, что ничего не замечает вокруг. — Может расскажешь, что с тобой, или мне самому гадать? — Я не голоден. — Я и не предлагаю — это всего лишь чай. Без сахара, но уверен, что дедушка собрал тебе добротные припасы, так что можем пойти и поискать в твоих сумках. — Не хочу. Говард вздохнул и вновь поднялся на ноги. Ребёнок заметно дрожал от холода, но почему-то храбрился, обняв себя руками за плечи. — Если заболеешь, придется пить дрянную настойку, которая валяется у меня в седле уже не первый год. — И пусть. — От неё внутренности выворачивает и воняет так, что все крысы в округе дохнут. — Угу. — Я серьёзно. Иди к огню, нечего тут сидеть. — Мне и тут хорошо. — Перестань. — Что перестать? — Обижаться на меня. Ты сам виноват в том, что случилось. Знаешь, как тебе повезло? Ты мог свернуть себе шею или переломать все конечности. Хочешь остаться калекой? В этот раз Терри промолчал, так и не сдвинувшись с места и даже не подняв голову. — Я испугался, — признался Говард, глядя на него сверху вниз. — Думаешь, приятно в первый же день знакомства с сыном угробить его при таких глупых обстоятельствах? Ты о последствиях своей выходки совсем не подумал? — Ты же сам через обрыв прыгнул, — обиженно буркнул Терри себе под нос. — Это тоже было глупо и опасно, но я делаю это не в первый раз. Я осознавал риски, и я знаю, как держаться в седле, а ты падаешь даже при малейшем ускорении, не говоря уже о том, что прыгать в темноте — самое дурацкое решение, которое только могло прийти в голову. Терри снова промолчал. Ему явно не нравилось то, что его так жёстко отчитывают. Говарду даже показалось, что мальчик опустил голову ещё ниже к коленям и вот-вот спрячется совсем, словно черепаха. — Я понимаю, что ты хотел покрасоваться, — гораздо мягче продолжил Рид. — Но думать головой иногда тоже полезно. В голове снова мелькнул образ старика Кэссиди. Говард никогда бы не подумал, что будет использовать те самые фразочки, которые он так люто ненавидел, когда был помладше. Если бы старший товарищ его сейчас слышал, точно бы сострил что-нибудь обидное. — Ты меня понял? — решил уточнить Рид, замечая, что мальчик так и не предпринял попыток хотя бы оторвать взгляд от воды. — Угу. Ответ прозвучал слишком сухо и снова обиженно, что окончательно завело Говарда в тупик. Он же, вроде, пытается вести диалог, хочет наладить отношения с сыном, а тот упирается так, будто это Говард решил ему назло свернуть себе шею. Что он такого сделал? Ах да… — Ты из-за обещанной порки обиделся, что ли? — слегка усмехнувшись, поинтересовался Рид, на что мальчик сразу же отреагировал сменой позы. Он слегка выпрямился, будто от самих слов ему стало некомфортно сидеть, и убрал голову с колен, плотнее сцепив руки. — Нет. — А мне кажется, да. — Сказал же, что нет! Терри наконец поднял взгляд, со злобой уставившись на родителя. — Тогда в чём дело? — не понял мужчина, пытаясь заглянуть мальчику в глаза. Когда он впервые услышал от Кэссиди подобную угрозу, он, по незнанию, лишь рассмеялся наставнику в лицо, назвав того сбрендившим старикашкой. Не нужно упоминать, что закончилось всё не так, как он рассчитывал. Мальчик снова промолчал, на этот раз отвернув голову в противоположную от отца сторону. Говард совсем отчаялся. — Слушай, я же с тобой по-хорошему разговариваю. — А что, по-плохому бы уже побил? — Так… — Говард выставил вперед указательный палец, но так и застыл, не придумав, что сказать дальше. У мальца была поразительная способность выводить его из равновесия. Терри выжидающе посмотрел на растерявшегося взрослого и как-то слишком самодовольно хмыкнул, будто добился того, чего хотел изначально. В какой-то момент их игры в гляделки Говарду даже показалось, что мальчишка притворяется, симулируя обиду. — У меня бы всё получилось, — вдруг нарушил затянувшуюся тишину Терри. — Ты всё испортил. Я испугался и поторопился. Я бы усидел! — Что-то я сомневаюсь. — Откуда тебе знать? — Ты надо мной издеваешься? — Ты же сам, вроде, хотел, чтобы я рассказал, в чём дело, а теперь злишься! — Потому что ты совсем не слышишь то, что я тебе говорю. Я не ругаю тебя за то, что у тебя не получилось — я ругаю тебя за то, что ты вообще решил прыгнуть, хотя я запретил тебе это делать. — Ты не запретил — ты отказался меня учить! — А до этого я сказал, чтобы ты не прыгал. Терри снова надулся и обиженно отвернулся. Говард устало вздохнул, чуть запрокидывая голову назад. — Пошли к огню, — сказал он, пытаясь поднять мальчика за руку — тот упирался. — Пошли. Я устал смотреть на то, как ты дрожишь. Чёрт возьми, у тебя вся одежда мокрая. Решил заболеть? Поднимайся. Мальчишка всё же перестал сопротивляться, но руку вырвал. Вдвоём, они, не спеша, дошли до бревна, и Говард жестом велел сыну садиться. Сам он поставил стакан с чаем поближе к камням, за которыми пылал огонь, и отошёл к сёдлам, чтобы достать бежевое шерстяное одеяло, выделенное стариком Морганом для похода. — Снимай мокрое. Повесим сушиться к лошадям, — велел Говард, протянув мальчишке одеяло. Терри замешкался, но всё же стянул с себя пончо и старую рубашку, которые Говард любезно отнес к загону и развесил на тонкой верёвке. Одеяло мальчик накинул на голову и так и закутался, оставляя снаружи только лицо. — Бобы любишь? — Терпеть не могу. — Тогда ешь мясо. Говард сунул ребёнку два ломтика хрустящего мяса, а сам подхватил с земли банку с бобами и уселся на сложенный вдвое пад со спины Виски. Терри как-то странно посмотрел на него, но всё же вцепился зубами в затвердевший кусок. — Что тебе дедушка с собой положил? — спросил Рид, когда мальчишка довольно быстро избавился от скромных запасов. — Не знаю. Наверное, печенье. — Достать? — Угу. Говард потянулся к указанной сумке и нашёл там плоскую металлическую коробочку. Внутри оказалось всего три круглых печенюшки. — Можешь взять себе несколько, — вдруг расщедрился Терри, виновато глядя на заботящегося о нём отца. — Обойдусь, — Говард протянул коробочку сыну и подал ему вновь подогретый чай. — Ты ешь, а то с лошади сдует. — Не сдует. — Уже сдуло пару раз. Ешь. Терри обиженно фыркнул, но улыбнулся. Говард наконец взял в руки свой стакан и с отвращением вынул оттуда утонувшую мошку. — Дедушка меня бил, — совершенно внезапно признался Терри, когда тишина вновь затянулась. — Да, я догадался. — Нет, не так, — мальчик задумчиво уставился в полупустой стакан, сжимая его закутанными в одеяло руками. — Он меня толкал. — Толкал? — Ну… да, толкал. Я один раз сильно головой ударился, и он перестал. Начал просто замахиваться чем попало, но у него с ногами проблемы, а я бегаю быстро. Говард понимающе кивнул. Он не знал, что и сказать. Старик Морган всегда был немного не в себе, но чтобы такое… Неужели Долли ему это позволяла? Хотя что может ослабшая от болезни девушка против крепкого, уверенного в своей правоте старика? Она, наверное, и сама не раз получала, после такого-то… — Бабушка на него раньше ругалась, но потом её не стало, и он совсем… — Терри остановился, слегка шмыгнув носом, и Говард поймал себя на мысли, что это он виноват в такой жизни собственного сына. Если бы он только был умнее… — По-всякому надо мной издевался, он же меня ненавидел. И бабушку тоже бил, и щенка соседского, даже пьянчугу Коула… — Прости, — неожиданно даже для самого себя произнес Говард, глядя на удивлённо уставившегося на него ребёнка. — Я бы пришел раньше, если бы знал. И за… за то, что психанул сейчас тоже прости — я не знал. Сильно испугался? — Ага, — неловко кивнул мальчишка. Он явно не ожидал подобной реакции. Говард немного помолчал, вглядываясь в его опечаленное лицо, но, не выдержав такого зрелища, решил продолжить: — Не нужно было вообще тебя оставлять, — решительно заявил он, на что мальчик почему-то испуганно приподнял голову. — Чёртов старик, я же знал, что он тебя не примет! Сильно тебе доставалось? А маме? Он её тоже толкал? Я ему всё выскажу при следующей встрече. — Ну-у, — протянул Терри, озираясь по сторонам, будто в поисках внезапной поддержки. — Да ладно, я же, ну… всё нормально было. Это я приукрасил немного. Не было у меня травмы головы. И с бабушкой всё нормально было… и со щенком… — Что? — Эм… про Коула правда, его дедушка пару раз, ну... прогнал с нашего огорода. — Ты мне что сейчас, сочинил душераздирающую историю, чтобы я тебя пожалел? Всё выдумал? Терри промолчал, но стоило Говарду опасно нахмуриться, и мальчишка боязливо прижал одеяло к лицу. — Не выдумал! — защитился он. — Приукрасил. — Приукрасил? — Ты меня бить собирался! — Что? Не собирался я! — Собирался! — С чего ты взял? Я просто сказал тебе вернуться к огню, потому что ты трясся от холода. В какой момент тебе вообще в голову взбрело, что я… Говард замолчал, пытаясь прокрутить в голове последние события. Он же действительно ничего такого не собирался делать. — Дедушка обычно не предупреждал, — пожаловался мальчишка, снова пряча взгляд. — Значит, порол всё-таки, а не толкал? — Нет. Говард устало вздохнул, взывая к высшим силам, которые просто обязаны были послать ему гору терпения. — Давай так, — начал он, серьезно глядя на сына, который упорно прятал взгляд. — Никакой лжи во имя спасения своей задницы, понял? — Как-то это глупо. — Нормально. О таком не врут. Терри виновато кивнул и всё же поднял взгляд, встретившись с уже смягчившимся отцом. — Я тебе что сказал после того, как ты упал? — Не двигаться. — Нет, про ещё одну выходку. Мальчик промолчал, но Говард и не надеялся на ответ. — Никаких больше опасных трюков. Я не шутил, — ответил Говард, но не дождался реакции. — На первый раз прощаю, но в следующий — так легко не отделаешься, понятно? — Угу. — Это должна была быть спокойная поездка, но, видимо, ты всё же унаследовал не только мою природную красоту, но и невероятное безрассудство. На такое заявление Терри насмешливо фыркнул. — И даже не думай больше храбриться и мерзнуть в мокрой одежде, ясно? — Ладно. Говард удовлетворенно кивнул. Они немного посидели молча, слушая треск сгорающих веток и тихое фырканье лошадей, но затем Терри неуверенно поднял на отца взгляд и вдруг протянул ему металлическую коробочку. — Может, всё же съешь печенье? Бабушка говорила, что когда ешь много сахара, становишься добрее. Говард смерил ребенка пронзительным взглядом, но печеньку взял.