Белый ястреб

Несколько дней в пути пролетели незаметно. Терри почти всё время провёл сидя рядом с отцом: управлял фургоном, рассматривал возвышающиеся вдалеке горы и общался с едущей рядом Мартой. Они болтали обо всякой ерунде, вроде превосходства вишнёвого джема над яблочным, иногда спорили из-за каких-нибудь рассказов девчонки о местных хищниках и успокаивались только тогда, когда Говард выносил свой вердикт. Иногда к ним присоединялся Муэта, но большую часть времени индеец всё же был занят изучением обстановки. Терри замечал, как тот несколько раз возвращался назад, чтобы посмотреть, не следит ли за ними враг. Это настораживало и пугало, но высказывать свои опасения он не спешил. Когда они только подъехали к широкой прозрачной речке, Терри тут же понял, что индейское поселение близко. Огромный табун лошадей виднелся на горизонте: рыжие, пегие, гнедые и серые — все достаточно упитанные и любопытные лошади дружно подняли головы, стоило каравану приблизиться. Марта вынуждена была придержать запаниковавшего из-за повышенного внимания Мёрфи, а запряжённые в фургоны кобылки наоборот замедлились, начиная красться, словно кошки. Терри подстегнул их вожжами, заставляя идти вперёд, но и сам засмотрелся. Несколько раздетых до пояса мальчишек стояли на большом камне и шептались, не отрывая от них взгляда. — Это ещё не всё, — сказал Говард. — Вон там, смотри. Лошадей здесь очень много. Терри перевёл взгляд влево и удивился, заметив в тени деревьев ещё десяток лошадей и даже мулов. Те мирно дремали, пока остальные ушли на водопой. — Там жеребята! — Марта восторженно указала на маленький табун. Два вороных жеребёнка вышли вперёд, странно перебирая длинными тонкими ножками. — Где-то ещё должны быть коровы, — задумчиво произнёс Говард, но Терри уже разглядывал виднеющийся на горизонте пролесок, среди деревьев которого можно было заметить оживлённое движение. Само поселение оказалось на удивление небольшим. Конусообразные домики, которые Муэта назвал странным словом «типи», стояли близко друг к другу и образовывали небольшой неровный круг. Их было не больше двадцати, все одинакового размера, но совершенно разных расцветок. Покрышки из кожи и иногда кусков ткани украшались разноцветными узорами: синими, красными, зелёными, жёлтыми, оранжевыми. Помимо обычных геометрических фигур, Терри успел заметить изображения животных, птиц, вооружённых воинов и танцующих людей. Всё это завораживало, впечатляло и не позволяло оторвать от себя взгляд, так что мальчик даже не заметил, как лошади остановились, прибыв на место. Индейцы начали выходить из своих жилищ, оглядывали фургоны и с интересом смотрели на гостей, которые отвечали им тем же. Терри как-то упустил момент, когда рядом послышались радостные крики и те индейцы, которых они везли сюда почти целый месяц, смешались с местными жителями. Он не почувствовал совершенно никакого облегчения от завершения путешествия, скорее наоборот — ему стало грустно. Теперь, когда цель выполнена, придётся снова думать о возвращении, о доме, о дедушке, о маме. Знать, как она себя чувствует, жива ли вообще, не хотелось. Неведение казалось спасением. Оно приносило облегчение, позволяло думать, что ничего не случилось. Всё, как и прежде. Ничто не могло измениться после того, как он покинул дом. Время там остановилось — оно ждёт его. Мама всё так же лежит в своей кровати, в душной светлой комнате с льняными занавесками, видит сны и ждёт, пока дедушка принесёт ей тёплого молока. Вечером она проснётся, чтобы посмотреть на звёзды и рассказать историю об Андромеде — будет рассказывать её даже тогда, когда Терри нет рядом, чтобы её послушать... Ничего не случилось. — Помоги Марте с лошадьми, потом можете погулять, — голос отца отвлёк от печальных мыслей, и Терри всё же поднялся, стараясь не обращать внимания на происходящее вокруг. — Мы с Кэссиди отойдём ненадолго, но вы тут и без нас справитесь. Не потеряйтесь. Терри понуро кивнул. Марта уже принялась рассёдлывать Мёрфи, так что он занялся запряжёнными в фургон кобылами.

***

Местные дети вели себя, по мнению Терри, странно. Было не ясно, знают ли они английский и умеют ли делать хоть что-нибудь, кроме нескрываемых перешёптываний, которые Терри слышал на протяжении всей прогулки с Мартой. Индейцы ходили за ними по пятам постоянно: когда они влезли в парочку типи, думая, что никто их не видит, когда наблюдали за тренировкой по стрельбе из лука, когда Марта общалась с молодой девушкой, занимающейся выделкой шкур. Постоянно! Это раздражало. В какой-то момент Терри даже не выдержал и выкрикнул в их адрес не самые лестные комментарии. Он, конечно, добился этим тишины, но пинок от Марты того не стоил. — Им просто интересно, — объяснила девочка, утягивая Терри в сторону от толпы детей. — Не обращай внимания. — Они над нами смеются. — Ничего они не смеются. — Смеются. — У тебя паранойя? Терри обиженно фыркнул. Они подошли к тому самому большому камню, на котором видели следящих за лошадьми мальчиков. Марта ловко запрыгнула на него и принялась крутиться, осматривая окрестности, пока Терри лишь опёрся о него поясницей и тут же поморщился — камень был чертовски горячий. Мальчик выпрямился, дотронулся до поверхности рукой и всё же присел снова. Скрестив руки на груди, он презрительно уставился на всё ещё следящих за ними детей индейцев. Марта забавно шаталась, периодически отрывая одну ногу от поверхности камня, будто собиралась упасть. Она прикрывала глаза рукой, словно разведчик и хихикала, когда Терри чересчур бурно реагировал на её тычки и призывы не хмуриться. — Хочешь, подойдём познакомиться? — предложила она, заметив, что друг играет в гляделки с местными мальчишками. — Не хочу. — Вдруг они весёлые? — И что? — И ты ещё жалуешься на занудство Кэссиди? Терри обернулся, смерив подругу уничтожающим взглядом. Марта усмехнулась и вдруг спрыгнула обратно на траву. Терри проследил за ней, без особого энтузиазма разглядывая камни, которые девочка начала доставать из прозрачной реки. Марта разулась, дошла до самой середины — воды ей всё ещё было только по колено. На соседний берег можно было спокойно перейти не намочив штаны. — Что ты делаешь? — Терри всё же полностью развернулся. Марта придирчиво отбрасывала некоторые камни в сторону. — Зачем они тебе? Девочка не ответила. Она разглядывала дно ещё несколько минут, бродила кругами и подбирала плоские камни. Терри это надоело. С показательно тяжёлым вздохом он откинулся спиной на гигантский булыжник и прикрыл глаза от яркого солнца. — Идём, — уже спустя несколько минут над ухом раздался воодушевлённый голос Марты. Терри лениво открыл глаза, уставившись на неё из-под упавшей на глаза пряди. — Вставай. На слабый пинок коленом мальчик отреагировал внезапным выпадом, но по Марте не попал. Подруга убежала в сторону уже, казалось бы, позабывших о них детей. Терри немного подумал, сделал было шаг следом, но всё же уселся обратно на горячий камень, продолжая просто смотреть. — Иди сюда, зануда! — прокричала Марта, развернувшись к нему. — Сама зануда! — Терри был горячо оскорблён, но всё же поднялся и нехотя пошёл в сторону девочки, признавая своё поражение. Марта остановилась недалеко от индейцев и высыпала почти все найденные камни в траву. Покрутила в руке один оставшийся, примерилась, наклонилась и одним ловким движением швырнула его обратно в воду. Камушек отскочил от поверхности, снова подпрыгнул и плюхнулся в воду. К удивлению, индейцы тут же воодушевились этим зрелищем и полезли искать собственные камни, ни капли не заботясь о том, чтобы стать коленями на дно. Терри бросил на них короткий взгляд и остановился рядом с подругой, которая уже протягивала ему плоский практически чёрный камушек. — Попробуй. — Я не умею. — Это не так сложно. Я их закручиваю, вот так, — Марта продемонстрировала слабый поворот руки. — Главное, почувствовать. С первого раза может не получится, но потом поймёшь. Терри неуверенно принял камень, осмотрел его, словно какую-то диковину, и швырнул в воду. Раздался громкий всплеск. — Ты даже не старался. — Неправда. — Правда. Терри хмыкнул. Марта взяла ещё один камень и показала, как нужно правильно целиться. Теперь её камень оттолкнулся два раза. — Вот, две лягушки. Победит тот, у кого их будет больше. — Лягушек? — Папа это так называл, но тётка говорила, что в детстве они называли это блинчиками. Мне больше лягушки нравятся. Дети индейцев подобрались чуть ближе и тоже принялись швырять свои камни в воду. У некоторых из них получалось не хуже, чем у Марты. Терри молча подобрал камень, стал боком, чуть согнул ноги в коленях и бросил. Камень сделал нечто похожее на отталкивание, но всё равно утонул. Марта не спешила это комментировать, так что мальчик попробовал снова. И снова, и снова, пока не получилось сделать хотя бы одну лягушку. Радости не было предела, даже индейцы дружно заулюлюкали, поддерживая его, но тут же притихли, поймав на себе хмурый взгляд. Веселье продлилось чуть больше часа. Победила, конечно же, Марта, хоть результаты никто и не объявлял. У неё получилось сделать аж четыре лягушки, тогда как остальные не выкинули больше двух. Терри вообще остался ни с чем, но общее веселье не давало ему унывать и позволило на время отвлечься от грустных мыслей и переживаний и даже привыкнуть к смене обстановки. Отец, Кэссиди и Муэта объявились только тогда, когда уже начало темнеть. Кэссиди сразу же утащил Марту помогать ему с ужином, а Муэта довольно быстро попрощался, сказав, что ему нужно решить ещё несколько проблем. — Пошли пройдёмся, — Говард мягко подтолкнул сына в противоположную от поселения сторону. Мальчик не возражал и радостно зашагал вдоль линии деревьев. Чем дальше они отходили, тем тише становилось вокруг. Десятки голосов исчезли, фырканье лошадей стало едва уловимым. Терри с любопытством окидывал взглядом странные сооружения, попадающиеся им на пути. Сначала это были разноцветные столбы с вырезанными на них лицами и головами животных и птиц, затем начались высокие конструкции из палок с обязательно дырявой крышей. Их было не очень много и стояли они довольно далеко друг от друга. Некоторые даже начали разрушаться, потеряли цвет. Отец никак это не комментировал и продолжал идти по направлению к лесу. — Успели с кем-нибудь подружиться? — всё же спросил он, заметив, что сын заскучал. — Не знаю. — Это как? — Мы не разговаривали, просто играли. — Тоже неплохо, детишки тут любопытные. — Чересчур. Говард усмехнулся. Они вышли на небольшую поляну, и в глаза сразу же бросился широкий старый дуб с низкими ветвями. Листьев на нём было так много, что Терри не сразу заметил рисунок на стволе. Точнее вырезку. — Что это? — мальчик прикоснулся к холодной коре, пытаясь разглядеть силуэт птицы, расположенный выше его уровня глаз. — Ястреб. Терри бросил на отца непонимающий взгляд. — Тут похоронена сестра Муэты. Двоюродная. — Почему ястреб? — У индейцев существуют духи-хранители. Клановые символы. У семьи Муэты — это был ястреб. Считается, что эти духи ограждают территорию и защищают пространство жизни. Им не поклоняются как какому-то богу, но уважают как защитника. Терри кивнул и сделал несколько шагов назад, чтобы разглядеть вырезку получше. — У каждой семьи такой есть? — Не уверен. Кажется, чаще они считают, что у каждого человека духовное животное отличается. Это, вроде как, персональный наставник в мире духов. — Поэтому Муэта разговаривает со своей птицей? Говард усмехнулся, тут же поймав на себе довольно серьёзный взгляд. — Всё может быть, — улыбнулся он. — Можешь спросить у него при случае. Терри ухмыльнулся в ответ. Обойдя дерево со всех сторон, он так и не заметил никаких признаков того, что здесь может быть могила. Отец наблюдал за ним молча и пребывал где-то в своих мыслях. Терри не понимал, почему они пришли сюда, но спрашивать не спешил. Кажется, это было что-то личное и довольно важное, а его почему-то взяли с собой за компанию. Такое доверие грело душу. — Они хоронят своих на деревьях, — вдруг начал Говард, когда Терри уже начал скучать, пиная ногой мелкие камушки. — Есть специальные похоронные платформы — мы их видели, когда шли сюда. На них кладут мертвецов, как можно выше, чтобы тех не достали волки, а затем возвращаются лишь через год, чтобы захоронить кости. — Жуть. — Это скорее непривычно. Они считают, что души уходят вверх. — А что за столбы? Ну, разноцветные. — Тотемы? Это всё те же духовные наставники и хранители племени. Хочешь вернуться и посмотреть? — Можем ещё здесь постоять, если ты хочешь. — Нет, прости, я просто хотел прогуляться. Пошли. Терри проигнорировал странное поведение отца. Подозрения начали закрадываться в голову, но мальчик их упорно отгонял. Не может же отец быть индейцем? Нет, бред. Он не похож совсем, да и Муэту он встретил случайно, а не знал его всю жизнь. Было бы слишком странно встретить своего родного брата в пустынных горах. Но почему тогда всё крутится вокруг ястребов? Это уже начинает становиться слишком странным. — Ты знал сестру Муэты? — всё же решился спросить он, когда они вернулись обратно на равнину. Отец нервно дёрнул уголками губ. Или показалось? — Знал. — Почему она умерла? Молчание как-то затянулось. Терри уже и не ожидал ответа, но отец всё же решился, предварительно тяжело вздохнув. — Были тяжёлые роды, ей не смогли помочь. Терри кивнул. Расспрашивать про роды он точно не хотел. Это мерзко. Но отец и сам продолжил. — Это она уговорила вождя, её отца, принять Муэту. Его отца тут считали предателем, так что ему было довольно сложно обосноваться. Мы с Кэссиди даже думали, что придётся разворачиваться и возвращаться, забрав его с собой, но Мэйэра всё устроила. Муэта показал себя как отличный охотник, помог с заездкой лошадей, и старейшины сжалились. Правда мы с Кэссиди всё равно решили остаться, чтобы присмотреть за ним. Кэс всегда умел договариваться. Говард усмехнулся, и Терри не смог не поддержать его улыбкой. — Тебе нравилось тут жить? — спросил он. Они уже дошли до тотемов и остановились у одного из них. Огромный красный клюв странной птицы почти стёрся дождём. — Да, тут неплохо. Свобода, свежий воздух без вони городов. Конечно, кочевать было тяжеловато, но это того стоило. — Кочевать? — Племя не стоит на месте. Они передвигаются вслед за бизонами, иначе умрут от голода. Раньше они жили ближе к горам, а сюда можно было добраться только верхом, либо потратить полдня на то, чтобы дойти пешком. — Почему тогда тотемы здесь? — Я же говорю, они кочуют. Здесь они тоже когда-то жили и теперь вернулись. Терри задумчиво хмыкнул, разглядывая высокие столбы. Он подошёл к каждому, пытаясь назвать всех животных, но это оказалось чертовски сложным. Вырезки не всегда были похожи на настоящих зверей, приходилось напрягать воображение, чтобы разглядеть хоть какие-то отличительные черты. — Мы с Кэссиди завтра уедем, — спустя какое-то время предупредил Говард и тут же поспешил добавить, стоило заметить испуганное лицо сына. — Ненадолго. — Куда? Говард вздохнул. — Я попробую поговорить с Билли. Терри так и застыл. Ему только недавно говорили о том, какой Билли опасный, что с ним невозможно справиться, а теперь отец хочет поговорить с ним? — Не волнуйся, мне он ничего не сделает. — Я хочу с тобой. — Нет, мы уже об этом говорили. — Ну, пожалуйста! — Терри, нет. Стальные нотки в голосе отца ничуть не умерили пыл. Терри сдвинул брови, обиженно глядя на родителя. — Побудете здесь с Мартой, Настас за вами присмотрит. — Муэта тоже с вами, да? Отец не ответил, но Терри и так понял. — Ты боишься, что что-то всё-таки случится! — обвинил он. — Вас могут убить! — Нас не убьют. — Откуда ты знаешь?! Ты сам говорил мне, что Билли опасен, а теперь говоришь, что на встрече с ним ничего не случится! — Мы просто поговорим, тебе там не место. Терри резко развернулся, широким шагом направляясь обратно в лагерь. — Терри, стой! — мальчишка никак не отреагировал. — Ты обещал, что больше не будешь сбегать! Всё же остановившись, Терри обернулся, бросая на отца уничтожающий взгляд. Говард выдохнул и подбежал ближе. — Хорошо, можешь поехать, — сдался он. Терри был настолько шокирован, что даже не сразу понял, что ему только что разрешили. — Но будешь держаться позади, когда мы найдём его. Никаких выкриков и необдуманных действий. Вообще никаких действий, если я не разрешу. Это серьёзно. Если я скажу тебе убираться оттуда, ты развернёшься и побежишь, ясно? — Я понял, не дурак. Говард устало вздохнул. Он заметно переживал, и Терри не знал, что ещё может сказать, чтобы доказать свою решительность слушаться. Он не собирается ничего портить — просто хочет быть в курсе. Отец вдруг аккуратно притянул его за шею и поцеловал в макушку, слегка взъерошив волосы — так, как это когда-то делала мама. Терри замешкался, но умело отогнал временно забытые воспоминания и прижался к родителю. Не обнял — уткнулся лбом, грозясь упасть, если тот отойдёт. — Не заставляй меня волноваться, — попросил Говард, продолжая гладить сына по шее. — Мы только поговорим и сразу уедем. Я всё тебе перескажу, если не услышишь. Терри прикрыл глаза, наслаждаясь моментом. Ветер усиливался, но уходить не хотелось. Мысли о завтрашнем дне крутились в голове, смешавшись с переживаниями о их дальнейшей судьбе. Плохое предчувствие уже зарождалось где-то в глубине подсознания. — Всё точно будет нормально? Он почувствовал, как отец напрягся, и чуть приподнял голову, чтобы посмотреть тому в глаза. — Да, точно. Не переживай. Терри задержал взгляд, но никак не отреагировал на слабую улыбку отца. — Идём, ужин будет готов с минуты на минуту. Нельзя прийти последними. — Почему? — Ты видел, как ест Муэта? А теперь представь, что их почти сотня. Терри усмехнулся и всё же отстранился. Отец приобнял его за плечи, увлекая в сторону лагеря, и принялся рассказывать что-то о том, как Муэта в одиночку съел почти целого кабана. Терри слабо в это верил, но всё равно смеялся, постепенно забывая обо всём, что беспокоило его последние несколько часов. В конце концов, переживать они будут завтра.