light of my moon

      Ехать было неимоверно долго. Это было очевидным, даже исходя из того времени, которое доктору Киму потребовалось, чтобы найти ребят возле леса. Столько же нужно и обратно. Даже на половине пути сам доктор сел за руль, потому что его сопровождающий изрядно устал находиться в пути без перерывов.       Чонгук успел подремать дважды, просыпаясь с большим интервалом и поглядывая на происходящее среди «своих». Всё же они пережили вчетвером очень многое, поэтому некое волнение за ребят у него уже присутствовало.       Когда он проснулся в третий раз, то они уже приближались к небольшому городу. Этот городок был далёк от центрального города этой части страны, поэтому тут не было двух привычных ярусов, из-за чего все вдоволь наслаждались солнцем. И это скорее напоминало реконструированные руины, среди которых затесалась жизнь. Тут вам ни элитных высоток, ни высококлассных технологий, ни зелени, рассаженной в самых причудливых формах, подобно тому, как всё обустроено в верхней части центрального города. Здесь всё было так, словно отпустили по течению очень замысловатой реки. Стены казались обшарпанными, измазанными тёмной краской серых и коричневатых оттенков. Деревья росли хаотично, куда плевком их забросила природа и сохранила от не самой хорошей экологии. Автомобилей нового класса тут явно видели разве что военные или доктора, которые числились в Системе. А всё остальное захламляло воздух выхлопами. Улицы тёмные, шумные, но между тем на, казалось бы, невзрачных лицах прохожих виднеются улыбки.       Чонгук засматривался и пытался словно выцепить взгляд каждого, хотя со стороны выглядел максимально незаинтересованным. Расслабленно развалившись на своём сидении, подперев рукой голову, его взгляд тускло метался по лицам.       Это совершенно иная сторона, которую он никогда не лицезрел, потому что никогда не покидал центральный город. Вообще-то покидать его можно, и для этого редко нужны специализированные документы. Просто город огромен. Он и по площади велик, а учитывая второй ярус, то его масштабы просто невообразимо величавы. Надобности уходить оттуда простому человеку никогда не было, а альфа-группа всегда работала внутри поселения. Огромный мир за несуществующей стеной, выстроенной властью для народа, был попросту неинтересен. Да и смотря на то, как выглядит тут атмосфера, Чонгук прекрасно понимал, отчего именно защищал ВАЛ и само правительство. От этой гнили, которая раздражающим грибком прорастала на обществе вне.       Машина делает ещё пару поворотов на узкой дороге и подъезжает к огромному зданию, кажется, единственному на стенах которого мелькают яркие краски в основном цвете. Вообще-то яркие мелькали и на других, но то был просто вандализм, по мнению Чонгука, изуродовавший стены различными рисунками и надписями всеразличных пёстрых цветов, которые сильно претили его любви к чёрному.       — Мы прибыли, — сигналит доктор Ким и, повернув руль немного левей, выворачивает на подземную парковку. — Сначала мы заедем в лаборатории, окажем Юнги специализированную помощь и соберём у Тэхёна ещё ряд анализов, а после кто-то из сотрудников проводит вас до временного жительства.       — Временного? — хмыкает Чонгук, выпрыгивая с автомобиля и разминая затёкшие ноги. — Как бы мне вообще теперь разобраться с постоянным. У меня даже штанов запасных с собой нет!       Его недовольство доктор понимает и выказывает осознание тяжким вдохом, однако в эту секунду проблемы военного его волнуют меньше всего. Хотя у того в свою очередь жизнь внезапно совсем круто поменялась и ему как бы хотелось знать будущее, немного более очерченное пониманием, нежели сейчас. Вот только остальных это словно и не заботит, потому что Тэхён, который, на секундочку, вообще в последнее время не успевает события запоминать, с какой скоростью они сменяются, спокойно покидает фургон и только с любопытством осматривает всё вокруг, при этом слишком счастливо улыбаясь. Его вообще, кажется, не беспокоит тот факт, что он всего неделю назад был в монастыре, а теперь пересекал просторы природы и вообще даже на секунду не представлял, кем является. Его больше увлекала фактура покрытия стены, которую он тут же начал сначала оглаживать пальцем, а потом ещё и подковыривать, проводя свой собственный незамысловатый эксперимент с целью изучения.       Чимина обстановка вокруг, резко изменившаяся, волновала мало. Он бережно помогал переложить Юнги на подоспевшие носилки и с лицом полного беспокойства пытался понять состояние парня лишь по одному взгляду на него, суетливо убегая за каталкой с его телом и людьми, увозившими его внутрь здания.       — Тэхён, Чонгук, идёмте. Я возьму у Тэхёна анализы, — поправляя очки, отмечает Намджун и, махнув рукой ребятам, тоже проходит внутрь здания.       — Как долго мы сможем оставаться тут? — Чонгука действительно больше всего волновало как теперь жить здесь, когда он за неизвестно какое количество километров от родного города, без денег, вещей и работы.       — Сколько потребуется, — с доброй улыбкой отмечает доктор и открывает своим электронным ключом ещё одну дверь. — Проходите.       Тэхён, разинув рот, осматривает всё вокруг. Тут, стоит отметить, всё отличается от внешнего вида и здания, и этого городишки в целом. Как минимум, чистая обстановка, дорогая отделка и элитные высокие технологии, которые тут остальным жителям явно только снились. Можно смело заявлять, что здание является центральным и все деньги города уходят именно в эту стезю.       — Ваши счета заблокировало государство, — отмечает Намджун не самую радостную новость, но после резко озаряется улыбкой и добавляет: — Хотя у Тэхёна его даже не было, но на всякий случай все его электронные данные тоже заморожены, так что даже кредит не дадут.       — И чего вы так радостно нам это говорите? Я, между прочим, копил на заслуженный отдых. И вообще, на ремонт квартиры. А теперь я БОМЖ? Парень без определённого места жительства?       — Ну, — доктор открывает ещё одну дверь в бесконечном коридоре и пропускает парней вперёд пройти внутрь. — Мы постараемся решить ваши вопросы касательно денег. Наши специалисты уже работают над выводом личных средств. Однако, Чимин сказал, что Юнги смог достать приличную сумму, так что, пока наши специалисты работают, вы сможете отдыхать.       — Да, — Чонгук обгоняет мужчину и чуть притормаживает его движение, отчего замедляется и идущий следом Тэхён. — Только мне не шестьдесят, и я не доживу на эти деньги счастливую жизнь. Что мне делать, когда они закончатся? Из-за этого всего я не смогу вернуться в ВАЛ.       — И это наша вина? — удивляется доктор.       — Да, — тут же парирует Чонгук и перемещает взгляд на Тэхёна. — Они ведь его ищут!       — Ты, кажется, так и не понял? ВАЛу действительно нужен Тэхён, только ты — нет. Так же, как твой напарник. Так же, как твой офицер и доктор Хаюн. Им не нужны свидетели Тэхёна! Дошло? У тебя есть выбор: или отсиживаться тут, ожидая, когда Система займёт власть, или валить в ВАЛ и выбирать в какой морг ты хочешь, чтобы поместили твоё остывшее тело, — весьма отчётливо говорит Намджун, и его голос впервые за всё недолгое знакомство звучит слегка озлобленно.       Он понимает, почему Чонгук рассуждает именно так: сотрудники ВАЛа бесприкословно доверяют той системе, которую начальство выстраивает. В правоту, в осознанность и в необходимость. Поэтому Чонгук никак не может понять как те, кому он присегнул на верность, выполнял безупречно задания и привёл необходимого человека, могут грозить ему смертью. В конечном итоге, сейчас даже по его лицу видно, как разочарование от тех, в кого верил почти всю жизнь, обрушивается на плечи.       — Не понимаю, — потирает он глаза, когда доктор обходит его и проходит вглубь комнаты, подходя к столику.       — Тэхён, присядь в это кресло.       Он указывает на специализированное кресло, явно предназначенное для взятия показаний. Удобное, чуть с откинутой спинкой, с мягкими подлокотниками и держателями ног. Тут явно нет необходимости вкачивать транквилизаторы в лошадиных дозах для инфицированных.       — Ты, — обращается доктор уже к Чонгуку, — можешь присесть на стул и подождать нас.       Гук кивает и присаживается на невысокий стул, внимательно наблюдая теперь за доктором. Он сразу достал несколько колб и начал с внешнего осмотра изменений Ким Тэхёна, заглядывая тому везде куда можно и даже в рот.       — У него глаза были голубые, по тем данным, которые доктор Хаюн написала. Но я заметил ночью, что они начали темнеть.       — Я тоже вижу, — кивает Намджун и, подходя к столу, включает что-то на компьютере. — В отчёте голубые, а по факту они коричневые.       — Что вы будете делать с ним после осмотра? — скептически интересуется Чонгук, а сам посматривает на спокойного и заинтересованного узором на потолке Ким Тэхёна.       — Отпущу на квартиру. Здесь держать его нет смысла.       — Вы в курсе, почему ВАЛу так необходим Ким Тэхён? И почему его данные вызвали настоящий переполох, когда к нам буквально выламывали дверь ночью?       Намджун с хитрой улыбкой метает взгляд на Чонгука, а после со шприцов в руке подходит к Ким Тэхёну, начиная забор днк-данных.       — Ну, смотри. Система ВАЛ, я уверен, что даже во время твоей подготовки, учит тебя так, словно всё произошедшее — это генетический сбой, вызванный какой-то инфекцией, на лечение которой нужно множество времени, да и лекарства толком нет.       — Верно, — кивает Гук и не просто подтверждает слова, а полноценно демонстрирует скептизм, адресованный последующему отрицанию выдвигаемой мысли.       — Но только ты знаешь, что обозначает само понятия «Инфекция» и «Вирус». Загляни в любой толковый словарь, несмотря на всё под призмой внушаемой тебе информации ВАЛом, и ты поймёшь, что подобное не может быть вызвано инфекцией. И любой человек, работающий хотя бы рядом с биологией и медициной, может смело тебя заверить: нет ничего даже схожего.       — Хах, хочешь сказать, ВАЛ всё это время осознанно нам врал? Зачем бы это ему… Скорее всего вопрос до сих пор не изучен, — жмёт он плечами.       — Это верно, — кивает Намджун и гладит Тэхёна по голове, когда тот смиренно позволяет взять даже кусочек собственной кожи. — Изучить подобное не удалось даже спустя столько лет. Однако, я считаю, сто Система намного ближе подобралась к разгадке и, более того, точнее установила причину.       — Хах, — снова усмехается Чон и резко поднимается, хлопнув ладонями по своим коленям. — То есть, это не инфекция?       — Нет. Изменение генома, мутация, эволюция — всё это подходит намного больше.       — Это всё достаточно затяжной процесс, а вспышка инфекции произошла тридцать восемь лет назад, по щелчку пальцев, — и он наглядно демонстрирует как легко щёлкнуть пальцами, проводя визуальную аналогию с тем, как легко, словно с воздуха, появилась вся мутация.       — Ты прав. Это если мы будем смотреть на всё с той научной точки зрения, которой мы хорошо владеем на данный момент.       — Какая может быть ещё?       — Такая, что наука сама по себе вещь творческая. Вот находим мы новый элемент или явление, даём ему название, и оно уже кажется обоснованным. А потом сами принимаем константу, через которую приходим к каким-либо вычислениям и правилам. Но это всё условности, Чонгук. Мир не написан нашим пером. Всё, что мы можем, — нервно ощупывать шероховатости и пытаться придумать им новое обозначение, чтобы попросту не бояться. Неизвестное пугает, — Намджун приподнимает бутылку с водой и встряхивает. — Это что-то поглощающее, что может забрать твою жизнь, затягивает на дно, убивает, заполняет лёгкие и перекрывает источник жизни — кислород. Но это — просто вода. Мы дали этому название, и оно стало привычным для нас, не пугает. Как огонь, который мы приручили.       — Огонь есть огонь, его нечего бояться, — Чон пожимает плечами. — Как и воды. Это не неизвестность.       — Видишь, тебе это кажется очевидным. Но что мы делаем, когда горят огромные территории? Ведь даже сейчас технологии не могут совладать и остановить огонь. Что если поднимется такая волна, что твой верхний город попросту смоет? Это просто вода, просто огонь, — Намджун теперь сам щёлкает пальцами. — Но они лишь по щелчку превратят наш мир в забытое прошлое.       — К чему этот разговор?       — К тому, что наука — относительна, — оборачивается он к компьютеру и вбивает некоторые данные, после чего идёт подключать к Тэхёну несколько проводов.       — И какой же точки зрения придерживается Система?       — Ммм, — Намджун почёсывает свой подбородок и, нажав пару кнопок, начинает наблюдать за показателями с экрана. Убедившись, что запись идёт без перебоев, оборачивается к Чонгуку, мимолётно глянув и на Тэхёна. — Представь, что если в одном месте в одно и тоже время может существовать не одна точка, а сотни или даже тысячи?       — Это невозможно, — качнув головой, заверяет Чонгук и, метнув взгляд на заинтересованного Тэхёна, возвращает обратно к Намджуну. Но тот лишь усмехается, словно Гук школьник, который ещё не прошёл что-то, что перевернёт его сознание.       — Ошибаешься, — довольно тянет он.       Намджун оборачивается к своему столу и, пошебуршав на нём несколько секунд, выуживает пружинку, которая ранее намеревалась приводить его ручку в действие. Крутит в воздухе и задаётся вопросом:       — Что это?       — Пружинка, — подмечает Тэхён, с улыбкой рассматривая деталь и с немалым интересом пытаясь посмотреть, как до этого выглядела ручка.       — Не крутись, мы с тебя показатели считываем.       — Извините, — бурчит Тэхён.       — И не говори, мне важны чистые результаты.       И он, кивнув головой, снова замолкает.       Намджун оборачивается к Чонгуку.       — Так что ты видишь?       — Пружинку от Вашей ручки.       — Верно. Ты же знаешь, что нас учат о бесконечности вселенной, которая постепенно расширяется, и от того её границы найти невозможно.       — Это так, — поддакивает Гук.       — Тогда что, если я тебе скажу, что вселенная вовсе не бесконечна, а замкнута. И корабль вовсе не отлетает куда-то далеко, а попадает в петлю и по кругу возвращается обратно.       — Это невозможно. Тогда бы он приблизился, а не отдалялся от нас.       — Точно! — радостно говорит Намджун и, подойдя ближе, даёт пружинку военному в руки. — Возьми её фронтальной стороной к себе. Что ты видишь?       Чонгук поворачивает пружинку и, смотря на неё взглядом полного непонимания, такой же поднимает и на доктора, скептически и очень неуверенно произнося:       — Пружинку?       — Нет, не обманывайся, ты видишь круг.       Чонгук опускает взгляд и, подкорректировав положение детальки в пространстве, поддакивает.       — Допустим…       — Так вот, мы видим круг. Что, если вселенная представляет собой именно такой замкнутый круг, но при этом идёт по спирали? То есть корабль, который отлетает от нашей планеты, движется не по прямой, а неосознанно заворачивает по спирали и продолжает своё движение, таким образом оставаясь в пространстве в одной и той же точке, ходящей по кругу, но отдаляющейся для тех, кто так же находится на спирали. Иди за мной, — и он выхватывает пружинку с чужих рук.       Чонгук вздыхает очень тяжело и, переглянувшись с Тэхёном ещё одним взглядом, понимает, что тот заинтересован не меньше, а понимает ровно как и сам парень — ничего.       Намджун же свободной походкой доходит до своего стола, берёт синий маркер и ставит точку на одном из поворотов пружины.       — Смотри, условно назовём эту точку нашей планетой.       Гук кивает с пониманием, а условную планету показывают и Тэхёну. Намджун вообще выбирает такое положение, чтобы инфицированный мог видеть происходящее и визуализацию пояснения вместе со всеми, при этом не вертясь слишком сильно. И когда Намджун убеждается, что внимание максимально сосредоточено на синей точке, проводит прямую через неё, скользнув по каждому завитку, отчего на каждом изломе остаётся синяя точка.       — Синяя точка — это Земля. Мы же это помним?       — Но теперь их много. Какая из?       — Каждая. Каждая из точек — это наша планета и наша солнечная система.       — Что?       — Смотри, — он снова поднимает пружинку и выкручивает её так, что Чонгук опять видит лишь круг. — Так ты видишь лишь одну точку, но на самом деле за ней существует таких бесконечное количество. И, — он перехватывает пружинку и сжимает её, насколько позволяет материал. — Все они существуют в одном месте и в одно время, однако на разном витке вселенной. А значит, теоретически, прямо сейчас, в этой комнате, на этом месте, в это время, — он глянул на часы и снова переметнул взгляд на Чонгука, — существует бесконечное множество условных людей, которые поясняют другим о структуре и устройстве мира. Или просто пьют свой утренний кофе, — и он резко разжимает руку, отчего пружинка отскакивает на пол, закатываясь под стол. — Понимаешь?       Чонгук смотрит на мужчину максимально пустым взглядом, демонстрируя ответ на поставленный вопрос совершенно без слов.       — Что ж, придёт время, и ты поймёшь.       — Как это относится к Тэхёну?       — Это уже другой вопрос. Просто держи мысль о такой теории мира в своей голове, чтобы понять, к чему я веду.       — Я понял, — кивает Чонгук. Доверять Намджуну он более не стал и всё считал отчасти бредом сумасшедшего учёного, однако то, с какой уверенностью тот заливал свою теорию, заставляло слегка призадуматься.       — В точности как и любой объект, имеющий спиралевидное строение, вселенная не подвержена равновесию. Таким образом, при малейшем сдвиге в одной части спирали начинается смещение, и тогда точки смещаются. То есть единая точка проходит не через прямую по спирали, а смещается с курса. Это как попытаться проткнуть банан прямой палкой: как ни старайся, не выйдет сделать это везде ровно по центру.       — Я всё ещё не понимаю, причём тут Тэхён.       — Тэхён — это лишь следствие, а я тебе поясняю более масштабную вещь, являющейся причиной.       — Ладно, молчу. Продолжайте.       — ВАЛ учил тебя, что такие как он, — указывает на Тэхёна, — являются инфицированным. Хотя инфекция, как и вирус в данном случае, не имеет ничего общего с тем, какими ДНК обладают такие люди. Подобное должно было быть стечением времени — эволюции. Мутации, в крайнем случае. Но щелчок мутагена совершился тридцать восемь лет назад. По необычайному стечению обстоятельств именно в тот год правительство зашифровало и внегласно удалило данные о невероятном потрясении, коснувшемся многих частей Земли. Таким образом, тридцать восемь лет назад на поверхности Земля произошло нечто, после чего люди подверглись максимально резкому толчку эволюции. Причём, — аж вскрикивает от энтузиазма он, — эволюция и любая мутация в живом организме является необходимостью. Например, как те, кто вышли на сушу из воды, откинули хвост и заменили их ногами. Это была вынужденная эволюция. В то время как у человечества нет необходимости развивать мутаген. Однако он развился…       — И вы хотите сказать, что колебания в вашей пружине тому причина?       — Да, — уверенно кивает он. — Ты не так глуп, как кажешься.       — Но к чему вы клоните?       — К тому, что подобное колебание столкнуло наш виток с одним из других, в котором эволюция мутагена была жизненно необходимой. Таким образом нарушился баланс и мутаген оказался и на нашем витке тоже. Все, кого принято называть инфицированными, родились после событий того года.       Чонгук обернулся к Тэхёну ещё раз и после этого посмотрел на доктора.       — То есть это не болезнь?       — Нет. Ни болезнь, ни вирус, ни инфекция не обладает структурой и функциями, которые мы отслеживаем по показателям задержанных.       — Тогда почему бы вам просто не сообщить ВАЛ вашу теорию?       — Они её знают.       Чонгук замолкает, растерянно бегая глазами.       — Но, — наверное, лишь спустя минуту он подаёт голос. — Почему тогда нам говорят обратное? Говорят про инфекцию и необходимость лечения?       — Потому что ВАЛу удобно это. Таким образом они удерживают людей в неком страхе. Они могут забирать инфицированных на обязательное лечение, но ты сам видел, каким образом оно происходит. Ты никогда не задавался вопросом: а как освобождаются места для новых инфицированных? По сути в лабораториях не так много места. Мы можем изучать, наверное, лишь сотню человек в один промежуток времени. Но многие там сидят годами, десятилетиями, а многие исчезают как по волшебству.       — И что с ними делают? — Тэхён не выдержал и испуганно включился в разговор.       — Из полезных делают оружие. Пугающих — устраняют. Те, чей мутаген подвержен изучению, — изучают. Я даже более скажу, ВАЛ проводил эксперимент по вживлению мутаген-генома в молодые организмы, собирая, словно пазл, универсальное оружие.       — Я никогда не слышал про такое.       — Эти опыты были с допуском лишь определённому кругу лиц.       — В том числе и Вам?       — Мне — нет. Мой отец имел допуск.       С монитора что-то оповестило об окончании проведения необходимых анализов и о полном считывании данных, требуемых для последующего внедрение в моделирование днк пациента.       — Тэхён, на этом всё сегодня, — добродушно отзывается Намджун, снимая многочисленные детали общего аппарата. — Что ж, вы можете теперь идти, я найду кому сопроводить.       — Где Чимин? — строго интересуется Чонгук и, подманив рукой Тэхёна к себе ближе, внимательно смотрит на доктора Кима. — В любом случае я не знаю, что вы сделали с другими двумя. Я хочу их видеть.       — Юнги госпитализирован, для него была подготовлена палата сразу, как я узнал о ранении.       — Я не Пак, я не мог так легко доверять Вам и Вашей Системе. Всё же ВАЛ делает много для народа, а вы сидите и смакуете тут свои бредовые мысли, — отзывается он строго.       Доктор лишь снимает очки и, деликатно сложив их на столе, протирает собственную переносицу.       — Я понимаю, что ВАЛ фактически взрастил тебя своей системой. Но в этом и проблема, они сами решают всё за людей. В этом городе ты ощутишь свободу, которую никогда не испытывал, и поймёшь, что их система в корне не верная.       — И вы нашлись, чтобы изменить? Почему тогда прячетесь?       — Потому что нам нужно время набраться сил, чтобы выступить против.       — Что ж… тогда не боитесь, что я попросту вернусь и солью вашу подпольную конторку?       — Тебя убьют раньше, — уже с лёгким раздражением говорит доктор.       — Разве? Но я принесу весьма полезную информацию. Или вы настолько незначительны, что ВАЛ, даже будучи в курсе, не тратит на вас ресурсы?       — Чонгук, — Тэхён, ощутив напряжённую обстановку в комнатке, хватает парня за локоть и чуть тянет назад. — Не нужно так горячиться. Вдруг он прав?       — Хочешь сказать, что миллиарды людей — это стада баранов, прирученные правительством?       — Именно! А самое ужасное, что всё это целиком построено на страхе из-за инфицированных. Посмотри на свой центральный город. Ты может и жил на верхнем уровне, но многие люди рождаются, не зная, что такое солнечный свет! — срывается Ким Намджун, слегка раздражённо опуская руку на стол, сжимая самый край. — В конечном итоге, меня бесит само знание, что они убили всех связанных с тем экспериментом людей, включая моего отца. Думаешь мне есть дело до той системы? Они делают всё через жертвы, как ты не понимаешь? Им не составит труда вытереть пылинку с глаза, которой ты являешься. Просто успокойся, осмотрись и приди в себя. ВАЛ запудрил тебе мозг, проветрись.       Намджун набирает больше воздуха и оборачивается к мониторам, где благодаря программе все внесённые показатели подгружаются в единую систему, формируя проекцию днк.       — ВАЛ так всем пудрит мозг, я не должен на тебя за это злиться. Но если тебе не дорога своя жизнь, оставайся тут хотя бы для безопасности Юнги, Чимина и Тэхёна.       — Тэхён, — Чонгук оборачивается к парню возле, — ты веришь ему?       — Нет, я не считаю эту теорию правильной. Но, как я и учил тебя, каждый в этом мире может придерживаться того, во что верит сам. В конечном итоге, спираль это или веление Всевышнего, мы просто называем всё разными словами. Но как бы не старались, будем говорить об одном и том же, потому что истина является единой. А уж кто как её называет — это другой вопрос. Поэтому я всё равно считают, что инфекция — это дар Всевышнего. И сейчас, осознав, что я тоже ценный для Него, я безмерно счастлив, — кроткой улыбкой отвечает Тэхён и сжимает чужой локоть сильней. — Тебе нужно отдохнуть. Ты многое пережил. Доктор Ким, где мы можем остановиться?       — Этот парень мне нравится намного больше тебя, — подмечает Намджун и приветливо улыбается Тэхёну.       — Теперь ты мне вообще не нравишься, — пыхтит Чонгук и оборачивается к Киму младшему, осматривая того с ног до головы. — Как твоё самочувствие?       — В порядке.       — Идти сможешь нормально?       — Конечно.       — Тогда, — Чонгук снова оборачивается к доктору. — Сначала отведите нас к Чимину. Я хочу знать, что с теми двумя.       — Ты такой недоверяющий. Как ты только мог спокойно работать под приказы ВАЛ? — недоумевает Ким и, собрав некоторые вещи, кинув очки в карман своей рубашки, выходит с кабинета, подзывая ребят с собой.       И снова длинные коридоры. Иногда это напоминает лабораторную часть основного здания, где и была квартира-лаборатория доктора Кима, где они и познакомились с ассистентом Паком. Видимо все подобные заведения внутри были устроены одинаково и уже ничуть не удивляли. Временами, проходя какие-то отделения, они становились настолько похожи между собой, что Чон думал, что его дурачат и на деле всё это глупый эксперимент ВАЛ, где его проверяют на верность, и в случае успешного прохождения дадут звание повыше. Но вот только это были лишь иллюзии, выстраиваемые в его голове.       — Юнги упоминал, что вы знакомы. Как это случилось и почему столько времени вы никому не доложили о его способностях?       — Почти сразу, когда он попал сюда. Я встретил его в коридоре через неделю прибывания, наверное.       — И не испугались? — Чонгук вспоминает переполох, который они заварили, когда впервые столкнулись с подобной ситуацией.       — Пугаться в таких ситуациях смысла не много. Юнги отлично идёт на контакт, и как бы тебе ВАЛ не внушал неверность этой мысли, мало инфицированных действительно подвержены неконтролируемой агрессии. Большинство ведут себя так, как средство защиты.       — Если бы они не делали так, то не было бы смысла держать их в такой изоляции.       — Не верно. ВАЛу не нужны просто смиренные свободные волки. Им нужны овцы, которых можно сдерживать, как стадо. Знаешь, тебе ещё многое предстоит узнать, но это будет слишком для одного дня. Как-нибудь я расскажу тебе подробней.       — Например, почему им нужен Тэхён?       — Например, это тоже. Если будет интересно.       — Мне интересно, — подаёт сам виновник диалога голос. — Из-за меня умерли многие люди, и я не знаю, что именно такого натворил в тот день.       — От тебя тут мало что зависит, Тэхён, — отмечает доктор и делает ещё один поворот. — В этом виноват лишь ВАЛ и его позиция касательно многих вещей. Политика не щадит жизни многих, им ценны лишь те, что у власти. Потому что политика — это и есть власть.       — Так что с Юнги? — возвращается Чонгук к своему вопросу. — Почему вы не доложили?       — Как я уже отметил, Юнги достаточно простой парень, хотя и со своими причудами.       — Почему даже Чимин ничего не знал?       — Крепче спал. Мы договорились, что я буду единственным знать о Юнги и помогу ему спокойно пребывать в заточении, не беспокоясь. Ежемесячные отчёты о совершенно не изучаемом ДНК этого парня сохраняли за ним койко-место на постоянной основе.       — А вы изучили его?       — Ещё как! Причём скорее наглядно, нежели с научной точки. Юнги не сторонник, когда в него тыкают иголками, но очень охотно рассказывает всё сам.       — Я этого не заметил что-то, — хмыкает Чонгук.       — Да, ты просто не знаешь, чем его подкупать. У всех свои слабости, и Юнги не исключение. Есть у него пара их…       И, не заканчивая предложение уточнением и конкретизацией, распахивает дверь одной из больничных палат и наблюдает, как Пак Чимин сидит в кресле и наблюдает за показателями на мониторе возле Мин Юнги. Последний, в свою очередь, уже в новой одежде и с явно обработанными ранениями.       — Доктор Ким! — вскакивает Пак на ноги и встревоженно оборачивает голову к Юнги. — Он так и не проснулся.       — Юнги не очень выносливый, поэтому продержать себя такое количество времени с помощью его способности было невероятно тяжело. Ему нужно много времени на восстановление, ты же сам знаешь, ему нужно много спать, — с доброй улыбкой говорит доктор и треплет розовые волосы, слегка успокаивая парня. — Лучше иди домой сегодня, вернёшься к Юнги завтра. Он будет очень рад тебя увидеть и будет очень зол, если узнает, что ты торчал тут всё это время, нервничая.       — Да?       — Абсолютно точно, — улыбается Намджун и, подойдя к Юнги, сам посматривает некоторые данные. — Я провожу вас до новой квартиры. Только переоденусь в гражданское, — отмечает он на свой вид и подходит к выходу. — Подождите меня в этой палате, — и покидает комнату.       Чимин осматривает своих новых друзей с ног до головы.       — Вы в порядке?       — В полном, — кивает Чонгук и неуверенно косится на Мин Юнги. Слабости значит есть, так ещё и несколько. Допустим, слабость к физическим нагрузкам он уже выяснил только что, но это никак не состыковывается с тем, каким образом на этого парня можно влиять.       Поэтому Чонгук отрывает взгляд от инфицированного и оборачивает к двум другим. Чимин уже с тревогой во всю осматривает Тэхёна.       — Доктор взял ещё анализы и после этого отпустил нас отдыхать.       — Он ничего не сказал, почему вообще от тебя столько переполоха?       — Начал, но быстро слился с этой темы, как и с многих других, — вещает Чонгук и рукой подманивает Тэхёна снова подойти ближе. — Я не доверяю этому доктору. Поэтому Тэхён пока будет возле меня.       — Я? — тут уже и сам Тэхён удивляется. — У меня бы спросил!       — Я тебя смогу защитить в случае чего, не понимаешь что ли? В конечном итоге, я всё ещё почти уверен, что ВАЛ намного безопасней этого места, — и говорит полушёпотом на случай прослушки. — Чимин, тебе не кажется странным? Как давно ты про это всё знаешь?       — Сам впервые узнал… что Доктор Ким Намджун работает на такое… Он, конечно, часто пропадал и говорил высылать ему многие данные из центра ВАЛ, но чтобы вот так, — тот очерчивает уже знакомую ему палату взглядом и тяжко выдыхает. — Я сам запутался. Я даже не знал ни о какой Системе.       — И я тоже, — кивает Чонгук.       Тэхён и вовсе пожимает плечами. Он жил при храме и не знал даже о существовании каких-либо лабораторий, подразделений, вообще не причисляя себя к чину дарованных. А тут всё завертелась с неожиданной стороны.       — Раз мы все не понимаем, что происходит, нам остаётся только держаться вместе, — уверенно говорит Чонгук. Хотя ему всё ещё не слишком радостна компания этих троих, выбора у него не много. Лучшего друга больше нет, а обзавестись новыми он не успел. В конечном итоге, даже прежде чем бежать обратно и докладывать о происходящем, ему нужно самому выяснить: а что именно-то здесь происходит?