Глава 28
21 апреля 2022 г. в 18:06
Короткая стрелка настенных часов в кабинете биологии достигает цифры «четыре», а длинная – «двенадцати», и звон разносится по коридорам школы, сообщая большинству из оставшихся учеников о завершении учебного дня. Миссис Лэйн озвучивает темы докладов, которые необходимо будет подготовить к следующему занятию, а я не утруждаюсь их записывать, потому что все ученики, которым нужна хорошая отметка, разобрали по номерам темы еще до того, как они были озвучены.
Я спускаюсь на первый этаж, вытащив из темно-синего персонального шкафчика, которым довольно редко пользуюсь, свою сумку и несколько вещей, который давно планировала унести домой, чтобы не захламлять и без того маленькое пространство ненужной дребеденью.
Забираю куртку из гардеробной, вдохнув полной грудью свежего воздуха, которого так не хватало в затхлых стенах школы, что переполнена учениками, в особенности на переменах, где порой не протолкнуться.
Сразу же иду на парковку, надеясь на то, что Ян уже пришёл или придёт достаточно быстро, потому что я не хочу терять ни минуты времени, ведь чем быстрее состоится разговор с адвокатом, тем быстрее я смогу встретиться с Мирандой.
Машина Хардина стоит на первой полосе, находясь ближе всего к зданию школы. Темноволосый стоит возле неё, копаясь в телефоне. Озираюсь вокруг, заметив на углу Хиро, который потягивает сигаретку с несколькими парнями из нашей параллели и из классов помладше.
Зеленоглазый поднимает голову, оторвав взгляд от экрана, и наши глаза встречаются.
— Он согласился? – тут же спрашиваю я, надеясь лишь на положительный ответ.
Скотт минут через десять после нашего разговора прислал мне смс, что он поможет с Хиро. Я рада, что смогла пробиться через его пуленепробиваемую баррикаду, за которой он скрывает свои чувства, пытаясь казаться холодным.
— Ага. – произносит Хардин, и словно камень с плеч спадает, дышать становится чуточку легче. Одну неприятность удалось разрешить, осталось пережить этот нескончаемый день. — Только мне минут пять пришлось придумывать отмазы, откуда у меня оказались билеты на концерт реперши, которую я не перевариваю.
— Ну ты же справился, а это главное. – улыбаюсь, и Хардин делает тоже самое в ответ.
— Слава богу, что я купил билеты в вип-ложу на балкон, хотя бы ума хватило, а то пришлось бы сейчас толпиться среди визжащих фанатиков, которые готовы удавиться, чтобы оказаться поближе к сцене. – он мотает головой, морально настраиваюсь на предстоящую для него пытку.
— Удачи тебе. – хлопаю парня по плечу, пытаясь подбодрить. — Вдруг ты после концерта станешь ее главным фанатом.
— И не мечтай. – смеётся он.
Боковым зрением замечаю, что силуэт, слишком уж похожий на Хиро, приближается к нам, поэтому я решаю уйти быстрее, чем он успеет дойти до автомобиля брата.
— Ладно, я пойду. – произношу я. — До вечера.
— До вечера. – отвечает он.
Развернувшись, я поспешными шагами ухожу прочь, взглядом поймав синюю спортивную машину, которую трудно не заметить, потому что она ярко выделяется на фоне всех остальных.
Примерно через пять минут к машине сбоку приближается Ян, выйдя не из главного входа, как все остальные, а из запасного, который ближе расположен к футбольному полю и раздевалкам. На его плече висит большая спортивная сумка, а куртка расстегнута нараспашку, хотя на улице довольно прохладно.
— Пришлось немного задержаться, надо было обсудить с Феликсом нюансы тренировки. – говорит он, доставая ключ из кармана.
Он нажимает на кнопку, и багажник автоматически открывается, плавно поднимаясь вверх.
Ян обходит свою машину, сбросив сумку с плеча и закинув ее так быстро, словно она ничего не весит, хотя забита до отказа и вся надута от вещей, что находятся в ней.
— Ну что, поехали?
В ответ я безмолвно киваю, дёрнув за ручку пассажирской двери, которая от легко касания уходит по траектории вверх, образуя собой торчащее крыло. Сажусь и сразу же пристёгиваюсь, положив чёрную сумку средних размеров себе на ноги.
Ремень безопасности давит мне на грудную клетку, поэтому я оттягиваю его в сторону, сделав длиннее, чтобы мне было комфортнее дышать.
Ян опускает вниз дверцу с моей стороны, обходит спорткар по левую руку и садится на водительское кресло, заведя машину.
— Мы опаздываем, поэтому я поеду чуть быстрее, ты же не против? – спрашивает он, повернувшись на меня, когда начинает плавно выезжать со стоянки, маневрируя между множеством криво стоящих авто. — В прошлый раз тебе не особо понравился стиль моего вождения.
— Я потерплю. – монотонно произношу я, прикрыв на несколько секунд веки. — Поехали уже.
И как только парень выезжает на главную дорогу, он вжимает педаль газа в пол, набирая скорость по пока еще пустой полосе движения, но не проходит и половины минуты, как он догоняет впереди идущую машину, сделав резкий манёвр рулём вправо, чтобы обогнать ее, предварительно убедившись через боковое зеркало, что на пути нет препятствия. Я вжимаюсь сильнее в кресло, прикусив губу. Меня всегда пугала быстрая езда, не доставляя особого адреналина. Одно неверное движение, случайная выбоина на дороге, невнимательный водитель соседнего автомобиля, и твоя жизнь может вмиг оборваться, даже не успев начаться. Возможно, на мой страх повлияла авария, которую я увидела, когда была маленькой.
Помню, как мы ехали с аквапарка с моим отцом, счастливые и пахнущие хлоркой, мне было около одиннадцати лет, я доедала свою сахарную вату в стаканчике, которой меня потом стошнило.
Прямо перед светофором нас подрезала машина, папа выругался, потому что ему пришлось резко дать по тормозам, из-за чего в нас чуть было не влетела другая тачка сзади, оставив между автомобилями считанные сантиметры.
«Куда этот идиот так летит?» – произнёс тогда отец, и через секунду машина уже переворачивалась в воздухе, а позже рухнула с грохотом на землю. Я перестала дышать. Все вокруг замерло. А сладкая вата упала на кресло из моих рук.
Папа тут же вылетел из машины, сказав мне сидеть на месте и закрыть глаза. Но мой детский интерес был куда сильнее просьбы отца. Тогда много людей побежали к этой машине и из-за огромной толпы мне ничего не было видно, но позже она рассосалась. И я увидела...
Окровавленные тела парня и девушки, и совсем маленького мальчика. Их вытащили из дымящийся машины, потому что был риск, что она подорвётся. Авария случилась из-за того, что несущийся черный внедорожник не успел увернуться от выехавшей из-за поворота машины, которая ехала по правилам, и должна была свернуть на зеленый. На такой скорости ситуация стала фатальной. Если бы машина не пролетела на красный, не ехала свыше ста восьмидесяти, вместо разрешённых шестидесяти, то на бампере всего лишь появилась вмятина, а не три трупа на асфальте.
Оказалось, что они опаздывали в аэропорт, спешили на запланированный отдых, это мы позже узнали в вечернем выпуске новостей, когда вернулись домой, и вместо ужина мама мне давала успокоительное, чтобы моя истерика прекратилась.
Меня трясло несколько дней, я боялась садиться в машину, боялась отпускать маму с папой на работу, боялась, что по новостям увижу аварию не случайных людей, а моих родителей. Но время позволяет заглушить воспоминания. Возможно, была бы я чуть старше, или если бы послушалась отца и не смотрела, то у меня не было бы сейчас такой травмы.
Думаю, что именно поэтому я так сильно избегаю вождения. Мне страшно, что в такой ситуации по итогу окажусь я. Мама заставила меня сдать на права ещё в семнадцать, ибо без них в современном мире, как без рук, по ее словам. Но после их получения я так ни разу и не села за руль, и они для меня лишь пластиковая карточка, которая по умолчанию лежит в кошельке.
Такое ощущение, что это было буквально вчера, но прошло уже восемь лет. Я стараюсь как можно реже вспоминать о той катастрофе, но когда Ян разгоняется до бешеной скорости, кровавые картинки сами лезут в мою голову, заставляя сердце уползти в глотку, не позволяя вдохнуть. Только сидя рядом с ним, я испытываю этот, как мне ранее казалось, забытый страх, не смотря на то, что многие из моих друзей ездят далеко не по всем правилам.
Делаю глубокие вдохи и выдохи, пытаясь отогнать от себя ужасные мысли и цепляясь ладонью за дверную ручку, крепко сжав ее пальцами, как будто в случае чего это меня спасёт.
— Бека, с тобой все хорошо? – мягко спрашивает Ян, остановившись на светофоре.
— Да. – полушепотом отвечаю я, бросив короткий взгляд в окно.
— Ты вся бледная.
— Долго еще ехать?
— Минут тридцать. Нам в самый центр. – машины впереди начинают двигаться, а значит загорелся зелёный. — Я аккуратно езжу, Бека, даже если и быстро, тебе нечего бояться. На такой машине непростительно ездить восемьдесят в час, их покупают не для этого.
Ничего не отвечаю, отвернувшись к окну, чтобы не продолжать разговор, пусть он лучше внимательнее следит за дрогой, нежели отвлекается на меня, каким бы «профессиональным» водителем он себя считал.
Выкручиваю ролик и прибавляю громкости песне, которая до этого играла в салоне, чтобы за басами от музыки не слышать рёв мотора.
Чуть позже достаю свой телефон, начав прокручивать ленту новостей, дабы отвлечься и скоротать время.
Доехали мы по итогу чуть быстрее, чем ранее предвещал Ян, что не удивительно, ибо ни одна машина в потоке не ехала быстрее его авто. Уму непостижимо, как много лишнего бензина он жжет, и сколько штрафов приходит к нему после одной такой поездки, ибо почти на каждой улице понаставлены камеры, которые фиксируют превышения скорости.
После того, как парень паркуется на довольно забитой стоянке, мы выходим. Перед глазами простирается высокое стеклянное здание, а вокруг слоняется довольно большое количество молодых, и не очень, мужчин и женщин, которые одеты, как с иголочки, в строгие костюмы.
На входе Ян показывает какую-то карточку охране и нас без вопросов пропускают внутрь. Холл довольно оживленный, наверное потому, что почти доходит пять часов вечера, и многие уже закончили свою работу и спешат домой, поэтому, как внутри, так и снаружи, довольно большое количество людей, которые выглядят слишком одинаково.
Мы заходим в лифт, и парень нажимает на кнопку двадцать шестого этажа. Нервозность внутри меня начинает нарастать, ибо я не знаю, куда может зайти разговор. Сможет ли он действительно помочь? Или все будет зря? К тому же, я сейчас трачу время, и не знаю, что там с результатами Хиро. Вдруг сейчас теряются минуты, которые в итоге станут слишком важны? Я не прощу себе ещё одной ошибки.
Меня радует, что Ян почти все дорогу молчит, особо не пытаясь вывести на разговор, а может на лице и так написано, что делать этого лучше не стоит.
По тесному пространству проносится лёгкий и приятный звук, а секундой позже дверцы раздвигаются в стороны, открывая вид на длинный коридор, который на первый взгляд кажется бесконечным.
Гонсалес пропускает меня вперёд, чтобы я первая вышла из лифта.
Мраморная плитка на полу отполирована до блеска, будто ее моют и натирают каждые полчаса. Если приглядеться, то можно спокойно увидеть своё отражение в ней.
— Нам сюда. – говорит он, притормозив возле одной из дверей.
Я сильнее сжимаю кожаную ручку своей сумки, вздохнув, иду вслед за парнем, сглотнув вставший в горле ком.
Гонсалес опускает серебряную хромированную ручку вниз, зайдя внутрь. Кабинет довольно просторный, с большими панорамными окнами, которые открывают неплохой вид на здешние красоты центральной части Лондона. Стены выкрашены в оливковый цвет, а на одной из них в ряд вывешены различные дипломы и сертификаты, которые говорят о уровне его квалификации. По центру стоит большой дубовый стол и несколько уютных кресел. Общее оформление довольно в классическом стиле, что весьма выбивается от современного стиля коридора и здания в целом.
— Мистер Ямада, приношу свои извинения за опоздание. – обращается он к азиату, протянув ладонь для рукопожатия.
Мужчина выглядит весьма опрятно, в бежевом свитере и зелёных брюках, что явно отличает его от подавляющего большинства людей, которых мы успели встретить внизу. На столе, возле макбука, стоит небольшая сувенирная статуэтка с флагом Японии и иероглифами, которые выгравированы по основанию сувенира.
— Час-пик, понимаю. – кивает тот и жмёт кисть в ответ. — Присаживайтесь, молодые люди. Мой день расписан по секундам, к шести подъедет другой клиент, поэтому не будем терять драгоценные минуты.
Снимаю с себя куртку, повесив ее на напольную вешалку, что стоит в углу у самого входа, и подхожу к одному из темно-фиолетовых бархатных кресел с высокой спинкой, аккуратно присев.
— Мисс Эванс, я очень внимательно ознакомился с выдвинутыми обвинениями, показаниями свидетелей, и нам есть за что зацепиться. На самом деле, в нем очень много дыр. – говорит он, поглядывая на документы, которые расположились перед ним на поверхности стола. — Главная ошибка в том, что у Мистера Льюиса не было хорошего адвоката.
— У нас не было средств, чтобы нанять частного, и ему пришлось согласиться на государственного. – отвечаю я.
— Согласен, удовольствие не из дешевых. Но ни один более менее толковый адвокат не допустил бы срок в двадцать лет за такое дело, это перебор. Ему не повезло, что его судили сразу за три статьи: убийство, умышленная порча имущества и оборот наркотических средств. Давайте начистоту, только между нами, что из этого не правда? Мне нужны детали, чтобы был очень весомый аргумент для подачи в суд апелляции, ибо по оглашённому приговору оно запрещено, но если будет выявлен какой-то неоспоримый факт, то у нас есть шанс на перерассмотрение. Что вас смутило больше всего в ходе судебных заседаний? Где была сказана ложная информация со стороны обвинения?
Краем глаза кидаю взгляд на Яна, лицо которого достаточно серьезное и сосредоточенное, он очень внимательно слушает, впитывая каждое слово. Было бы комфортнее, если бы он не находился здесь, чтобы не услышать чего лишнего, но понимаю, что попросить его уйти будет сверх наглости. Просто я все еще не до конца доверяю ему, ощущая во всем подвох.
— Кайл, он... – начинаю говорить я, собирая свои мысли в нечто более структурированное. — Все что вы ранее озвучили, как бы горько не звучало, действительно произошло. Он правда в течение нескольких месяцев продавал наркотики по собственному желанию, но ему нужны были деньги для матери, она больна раком. Он на самом деле устроил небольшой пожар в казино, но никто не пострадал, кроме мебели, ковров и штор. Просто по-другому мы не смогли бы попасть в подвал из-за системы блокировки. И он правда выстрелил в того ублюдка, но, поймите, если бы Кайл не нажал в тот момент на курок, то Рашад убил бы всех нас.
— Хорошо, Ребекка, я прочитал это в деле, так как просмотрел итоги всех заседаний. Как вы узнали, что при пожаре происходит полное снятие всей системы безопасности? Вам кто-то помогал? – он делает несколько замёток чёрной пастой в своих листочках, а затем поднимает свой взгляд на меня. — Кто-то из людей Мистера Абдуллы был на вашей стороне?
Его вопрос ставит меня в тупик. Будто я снова на допросе и из меня пытаются выдернуть информацию, которую я ранее не говорила.
Я прекрасно помню слова Миранды о том, что никто не должен узнать о ее помощи нам, иначе для неё настанет конец. Думаю, она получше меня знает, как с «неверными» расправляются такие люди, как он. И я более, чем уверена, что дело Рашада все еще живо и кто-то продолжает деятельность за него. Найдутся люди, кто захочет расправиться с ней. Он явно всегда действовал не один, но я не хочу лезть туда, куда не стоит. Я хочу жить.
— Нет, Мистер Ямада. – твёрдо и уверенно произношу я. — Нам никто не помогал. Кайл хорошо знал, как устроено здание «Dragon liar» и какие в нем могут быть лазейки.
Мужчина в ответ лишь хмыкает, словно ждал от меня совсем иного. Боковым зрением чувствую, как корпус Яна полностью поворачивается на меня, а его прожигающий взгляд осел на щеке.
— Я вас услышал. Но мне нужно узнать нечто новое, чего не было сказано на суде, чтобы мне было от чего отталкиваться.
Несколько секунд думаю, стоит ли мне говорить о том, что случилось на последнем заседании, ибо мне тогда слишком прозрачно намекнули, что стоит держать рот на замке, если я хочу дышать, а не гнить под землей.
— У них был подставной свидетель. – вполголоса произношу я, прикусив щеку с внутренней стороны.
— А вот это уже интересно. – кивает он, открыв крышку макбука. — С этого момента поподробнее. Какая фамилия у свидетеля?
— Я не помню...Что-то мексиканское. Он выступал самым последним в деле. – я копаюсь в своих воспоминаниях, но единственное, что помню с того дня, так это совершенно разбитый взгляд Кайла, и мое практически остановившееся сердце, когда я увидела приставленное к моему животу дуло пистолета.
— Последним свидетелем числится Ксавьер Виктор Габриель. – читает с листочка адвокат. — Он?
— Д-да, да. Должен быть он. – киваю я.
— Ксавьер заверяет, что видел все своими собственными глазами.
— Нет, его там не было.
— Вдруг вы его не заметили?
— Его там не было! – громче и настойчивее отвечая я. — Там никого не было, кроме нас. Они знали, что Кайлу не дадут такое огромное количество лет после всех показаний, и им пришлось выкручиваться.
— Мисс Эванс, почему вы не опровергли показания Ксавьера ещё тогда, в суде? – он вскидывает одну бровь вверх. — Все могло пойти по-другому. Вашего друга не посадили бы на двадцать лет. Почему вы промолчали?
— Потому что... – я сглатываю, не зная, стоит ли говорить. — Потому что...
— Вам угрожали? – без объяснений понимает мужчина.
Киваю, опустив голову вниз. На глаза наворачиваются слезы, а по телу проносится противная дрожь, и я слегка дёргаюсь на месте.
Чувствую горячую ладонь Яна на своём запястье. Меня слегка парализовало от нахлынувших воспоминаний, и я не отдернула свою руку от парня. Мой мозг старался блокировать факт угрозы и просто вычеркнул тот момент из головы, словно это был страшный сон, а не реальность. Реальность, в которой мне по-настоящему запугивали, наставив пистолет.
— Ребекка, как именно вам угрожали? Это было ещё до суда? — расспрашивает адвокат.
Я отрицательно мотаю головой.
— На перерыве? В уборной?
Снова качаю головой в разные стороны, поджав губы. Волосы спадают мне на лицо, попадая в глаза, и я резким, довольно дёрганным движением, вырываю свою кисть из-под руки Яна, и убираю выпавшие прядки за уши, пригладив их у корней.
— Сейчас вам ничего не угрожает, вы можете довериться мне. – успокаивающими тоном произносит Мистер Ямада.
— Это случилось прямо во время процесса, в зале суда. – хриплю я.
— Как такое возможно? – его брови взлетают вверх в удивлении. — Вам трудно, но мне нужна конкретика. Кто и каким образом вам угрожал? Если у нас будут доказательства, то это отличный ход для воскрешения возможности апелляции в деле Мистера Льюиса.
— На втором акте заседания Хардина не пустили в зал, уже тогда мне показалось это странным. Ко мне подсел мужчина, он сидел рядом все время, пока шла оставшееся часть процесса. Когда я хотела возразить, услышав такую откровенную ложь, то почувствовала... – сглатываю, прикрыв глаза. — Я почувствовала, как что-то упирается мне в живот. Это был пистолет. Он сказал мне, что если открою свой рот, то это будет последнее, что я скажу.
— Мисс Эванс, это шикарно! – восторженно произносит он.
— Вы издеваетесь? – хмурюсь я.
— Раз он угрожал вам прямо в зале, то у нас будут доказательства, что в процесс было вмешательство со стороны. На камерах все будет видно, надо лишь тщательно их осмотреть. Я займусь этим процессом, и как только результат будет получен, то свяжусь с Яном.
— Он сказал, что убьёт меня, если я хоть кому-то расскажу.
— Не волнуйтесь, Мисс Эванс, все сказанное здесь останется строго между нами. Я возьму видео с камер наблюдения под другим предлогом, а когда уже доказательства будут неоспоримы, он не отвертится. Вам ничего не будет угрожать.
— Звучит весьма не обнадеживающе. – трясу ногой от нервов. — Его явно кто-то подослал. Они потом пришлют нового.
— К вам повторно никто не сунется, если удастся посадить этого и дать делу Мистера Льюиса ход. Вы можете войти в программу защиты свидетелей.
Мужчина переводит взгляд на наручные часы и затем поднимает его на нас.
— Уже без трёх минут шесть. На сегодня все. – говорит он, вставая из своего кожаного кресла на колесиках. — Мистер Гонсалес, я свяжусь с вами, как только получу все необходимое.
— Благодарю, Кайоши, мы на тебя рассчитываем. – они снова жмут друг другу руки на прощание, и мы выходим из кабинета, забрав верхнюю одежду с вешалки.
Меня слегка удивило, что Ян все время молчал, не встряв в разговор и ничего не спросив. Его поведение было скорее странным, чем обычным.
Только когда мы заходим в лифт, он начинает разговор.
— И ты никому не рассказала, да? – с упрёком произносит он.
— О чем ты?
— Тебе пушкой в живот тыкали, а ты молчала? – он хмурится.
Редко, когда можно увидеть Яна в таком подвешенном состоянии, обычно на его лице играет фирменная улыбка во все тридцать два зуба.
— Так мне ей тыкали как раз для этого. – я опираюсь о стенку лифта, прислонившись головой к холодной металлической поверхности. — Не знаю, что теперь будет.
— Ничего не будет. Я не позволю, чтобы кто-то тебе причинил вред. – Ян сокращает расстояние между нами. — Тебе надо было сразу прийти ко мне, я бы решил эту проблему в два счета.
Терпкий запах парфюма, что исходит от парня, ударяет мне в нос, вызывая легкое головокружение.
— Они мне сказали молчать и никуда не лезть, иначе мне крышка. Я не выполнила ни первого, ни второго. Как думаешь, что меня ждёт? – истерический смешок слетает с моих губ. — А я всего навсего хочу помочь своему другу.
— Даю слово, что тебе ничего не будет угрожать, пока ты рядом со мной. – слишком серьезно произносит он. — Я обещаю тебе, Бека.
— Ты ознакомился с делом? – задаю вопрос, который долгое время мучал меня, и о котором я старалась вовсе не думать, чтобы ещё больше не нагнетать паники на себя. Скорее всего он знает уже абсолютно все.
— Нет. – уверенно и твёрдо проговаривает он, смотря прямо в глаза.
— Честно? – смутно верится в правдивость его слов.
— Зачем мне врать? – спокойно говорит Ян, сметая долю сомнений своей подачей, а может он просто хороший лжец, как Хиро. — В деле явно было то, о чем бы ты не хотела говорить с тем, кого оно не касается лично, поэтому я не стал лезть.
— Да ладно, ты у нас знаешь, что такое личное пространство? – я театрально кладу руку на сердце, изобразив максимально неестественное удивление, на что Гонсалес начинает смеяться.
— Ты ещё поймёшь, какой я душка.
— А если серьезно, что ты знаешь?
— Только то, что твой друг Кайл застрелил вашего директора у вас с Хардином на глазах, собственно, это вы и сейчас обсуждали. Я не встречался с Ямадой, только назвал имя и фамилию твоего друга, и сказал ознакомиться с делом, меня самого такое не интересует, я же не юрист. Но, может, ты сама мне сейчас хочешь что-то рассказать? Учти, я буду на всех ваших разговорах с Кайоши.
— Значит, узнаешь, когда придёт время. – рано или поздно зайдёт разговор о Хиро, я более, чем уверена, адвокат скажет, что Рашад подстрелил его, и придётся выкладывать все карты на стол, к сожалению, при Яне. Но не мне ему указывать, как участвовать в данном процессе, ведь он и так помогает, хотя не обязан. То, что он узнает наш секрет – совсем малая плата за свободу Льюиса. Не думаю, что хоть что-то поменяется от этого. А может, он уже все знает, просто как обычно строит из себя дурачка. Мне не залезть к нему в голову, чтобы прочитать истинные мотивы его поступков.
— В кого ты такая вредная? Мама у тебя, вроде, приятная женщина. – он поправляет ворот карамельного пальто, приподнимая лацканы наверх. — Правда с отцом я еще не знаком. Надо обязательно исправить этот момент.
При упоминании отца в груди начинает щемить. Я слишком сильно по нему соскучилась. Радует, что ждать осталось совсем недолго. Он должен приехать недели через полторы.
Мне не приходится ничего отвечать Яну, ибо лифт открывается на первом этаже, и мы выходим из него сначала в главный холл, а затем и на улицу. Уже начинает смеркаться, а воздух стал ещё более влажный и морозный. Не удивлюсь, если за час, что нас не было, несколько раз успел пройти мелкий дождик.
— Пойдём быстрее к машине, ветер ужасный, сейчас простудишься. – он оглядывает меня оценивающим взглядом и хватается за края моей распахнутой крутки, перекрестив их между собой, укутывая меня в ней, чтобы не обдувало.
— Я обещала встретиться с подругой, так что можешь смело ехать, больше не буду тебя задерживать.
— Ладно, только не стой на улице, если собралась кого-то ждать. Зайди обратно в высотку.
— С каких пор ты стал таким заботливым?
— Я всегда был заботливым, но ты этого в упор не замечаешь, будто я какая-то шутка. – он улыбается.
— Спасибо тебе за помощь. Правда. – искренне отвечаю я.
— Обнимешь?
— Так уж и быть. – посмеиваюсь я.
Делаю шаг навстречу к Яну, который разделял нас, и завожу руки ему за плечи, легонько приобняв. Парень крепче притягивает меня к себе, прижавшись ближе к шее, отчего я чувствую его обжигающее дыхание на своей коже.
— Кто-то еще знал про то, что случилось в суде? – шепчет он.
— Нет.
— Сильно тогда испугалась?
— Настолько, что забыла, как дышать. – честно отвечаю я, отстраняясь от него, ибо объятия явно затянулись.
— Больше такого не произойдёт.
— Почему ты так уверенно говоришь, будто от тебя многое зависит?
То ли он слишком сильно любит разбрасываться словами, пытаясь произвести впечатление, то ли он действительно в себе настолько уверен.
— До завтра, Беки. – уголки его губ дергаются в лёгкой улыбке. — Напиши мне, как вернёшься домой.
— Не напишу.
— Ну, попытаться мне все же стоило. – посмеивается он и уходит к своему синему спорткару, помахав на прощание рукой, перед тем, как сесть в автомобиль.
Как только машина парня пропадает из поля моего зрения, я тут же достаю свой мобильник, начав звонить Миранде.
Она поднимает трубку только с пятого раза моего непрерывного названивания, успев довести до нервного тика.
— Привет, я на Лиденхолл стрит 122. – сразу называю своё местоположение, чтобы Рассел смогла сориентироваться, через сколько мы можем встретиться.
— Стой там, я не так далеко. Буду через десять минут. – говорит девушка и сбрасывает трубку.
Я отхожу чуть подальше, заметив огороженную зону для курения. Как раз успею скоротать время, пока буду ждать Миранду.
Делаю несколько глубоких затяжек, а пальцы быстро леденеют от вечерней пасмурной погоды, что поскорее хочется вернуть их в прежнее тёплое место – карманы моей куртки. Выбрасываю бычок в урну и кладу в рот свою любимую виноградную резинку с жидкой начинкой внутри.
У сигарет, помимо вреда здоровью, есть еще один ужасный минус – запах, который выветривается достаточно долго, а на пальцах и волосах может держаться часами.
На сколько я помню, в моей сумке всегда лежала тревел-версия духов, которыми я обычно пользуюсь, чтобы в любое удобное время можно было обновить аромат. И, совсем немного покопавшись в ней, мне удалось обнаружить нужную вещи. Распыляю туалетную воду вокруг себя, сделав шаг навстречу облаку парфюма.
Внимательно отслеживаю машины, которые въезжают на парковку, и через пару-тройку минут в поле зрения попадает уже знакомый мне чёрный внедорожник, а через лобовое стекло видно копну светлых волос.
Иду ближе к машине, и, заметив меня, девушка сворачивает с прежнего направления, подъезжая ко мне, чтобы сократить путь.
Сажусь в наполированный Рендж Ровер, будто его только что вывезли из салона. Пристегиваю ремень безопасности, пытаясь выдохнуть и расслабить своё тело. С одной стороны я чертовски сильно хочу узнать результаты экспертизы, а с другой – мне страшно услышать правду.
— Привет, Бека. – сипло произносит Миранда, а ее лицо совершенно каменное, а на губах нет и намёка на улыбку.
— Привет. – также тихо отвечаю ей. — Ну что там?
Перехожу сразу к делу, ибо у меня скоро начнётся нервный тик, а настрой Рассел только нагнетает. Конечно, у неё есть своя личная жизнь, и ее поникшее настроение может быть связано с чем угодно, но я в данный момент могу думать лишь о Хиро.
— Разговор будет не быстрый. – монотонно отвечает она. — Тут неподалёку есть хороший ресторанчик, минут пять ехать. Там и поговорим в спокойной обстановке. К тому же, я сегодня только завтракала, а мне нельзя пропускать приемы пищи.
Киваю, быстро согласившись. Мне было бы гораздо удобнее поговорить в машине, потому что не будет абсолютно никаких посторонних людей, и не придётся никак сдерживать себя. Но раз Миранда думает, что лучше будет повторить в кафе, то я спорить не буду.
— Что ты делала возле высотки Лиденхолл? Там же одни офисы. – интересуется Миранда, выключив радио. — Что там было такого срочного?
— Мне надо было встретиться кое с кем. – сомневаюсь, стоит ли Миранде рассказывать правду, потому что я заранее знаю, что столкнусь с осуждением. Она просила, чуть ли не умоляла меня не лезть в ход следствия. Говорила, что Кайлу уже не помочь, и если пытаться, то станет все еще хуже. Но я не могу бросить друга. От него и так все отвернулись, даже родители.
— Понятно, говорить не хочешь. – вздыхает она, притормозив возле пешеходного перехода. — Придумала что-то с Хиро? Он сейчас точно не дома?
— Да. – киваю в знак подтверждения своим словам. — Они с Хардином на концерте Карди Би, сейчас почти семь вечера, скорее всего, уже начался разогрев.
— Как ты уговорила его пойти слушать рэп? Он же ненавидит его. Однажды я включила свой плейлист, и Хардин не плевался разве что от Викенда, а по всем остальным прошёлся, и в итоге включил свою, как он говорит, «настоящую музыку». – с губ Рассел слетает смешок, а на ранее нахмуренном и серьезном лице появляются очертания улыбки.
Мне кажется таким милым, что они слушали вместе музыку друг друга, обсуждая ее. Даже не верится, что это делал Хардин. Я уверена, что у него тоже были чувства к Миранда, хотя он, скорее всего, не признаёт этого даже себе. Так или иначе, он относился к ней чуть особеннее, чем ко всем остальным. Если бы для него это был просто секс, то брюнета так сильно не задело, что она, как Скотт считает, использовала его по приказу Рашада и ничего более.
Девушка подъезжает к весьма уютному на вид зданию в довольно тихом райончике, крайне тихом для все еще центральной части Лондона.
Оказавшись внутри, первым делом в глаза бросается открытая кухня, что достаточно редко можно встретить.
Атмосфера в заведении царила довольно уютная и спокойная, за столиками в подавляющем большинстве сидели довольно взрослые люди, иногда даже старички, а на фоне играла умиротворяющая тихая мелодия, добавляя шарма. Интерьер выглядел старым, в какой-то степени потрепанным, будто время тут застыло где-то в восьмидесятых, но это не портило общую картину, лишь добавляло изюминки. Возможно, тяжёлый разговор в такой обстановке и правда выйдет чуточку легче, чем могло бы получиться в машине.
Миранда садится за первый попавшийся свободный столик, коих тут совсем не много, и я присаживаюсь напротив нее. Легким движением руки она снимает с себя кремовое пальто, оставшись в лавандовом мешковатом свитере, который явно больше неё на несколько размеров.
К нам быстро подходит официантка, спрашивая, готовы ли мы сделать заказ.
— Будьте любезны, панакелти, трайфл и зеленый чай. – слегка улыбнувшись, произносит блондинка, не заглянув в меню.
Видимо, она и вправду частенько тут бывает, раз может сделать заказ, не изучив перечень представленных блюд.
— Отличный выбор. – одобрительно кивает Эйвери, по крайней мере, именно это имя написано на бейдже, что приколот к ее рабочему фартуку. — А вам? – теперь она поворачивается ко мне.
— Воды без газа, если можно.
— Закажи что-нибудь, тут восхитительная кухня. – Миранда складывает руки на стол, облокотившись на них.
— Спасибо, я не голодна. – понимаю, что если кусочек пищи сейчас попадёт в мой рот, то меня моментально вывернет, ибо внутри бушует ураган, хоть внешне я стараюсь сохранять спокойное выражение лица, но, думаю, мои испуганные глаза все выдают.
— Заказ будет готов через пятнадцать минут. Чай и воду подать сразу, или вместе с блюдами?
— Сразу, пожалуйста. – Миранда отдаёт официантке меню, чтобы оно не занимало лишнее место, и нас, наконец, оставляют наедине.
Один из главных плюсов, что столики находятся на довольно большом расстоянии друг от друга, поэтому услышать чьи-то разговоры крайне тяжело, общая масса похожа на фоновый неразборчивый шум.
— Говори, как есть. – сразу начиная я, потому что вижу долю смятения на лице Рассел.
— Все не так плохо, как я думала, но и хорошего тоже мало. – она начинает копаться в сумке, достав какой-то листок. — Не буду бросаться терминами, потому что ты все равно не поймешь, но лишь скажу, что мы успели вовремя. Если бы затянули еще хотя бы на месяц, то для Хиро приговор был бы подписан окончательно и бесповоротно.
— И что там? – я нервно прикусываю нижнюю губу практически до крови.
— Почти три месяца Хиро принимал таблетки, которые абсолютно не лечат его, но положительная сторона в том, что они старались сделать все очень аккуратно и максимально естественно, поэтому дозы в составе малы, но если регулярно принимать эту отраву, не пропустив ни одного дня, то через полгода наступит неизбежный конец. Также некоторые из препаратов влияли на его мозговую активность, один экспериментальный, из нашей лаборатории, до конца не исследован, направлен исключительно на церебрум, полушарие, которое отвечает за память. Возможно, он ещё не доработан, именно поэтому у него случались обмороки всякий раз, когда он что-то мог вспомнить.
— Что они собирались сделать?
— Вызвать опухоль, просто и не подкопаешься. У него все еще слабое сердце, поэтому и не пришлось бы ждать развития стадий, его организм не выдержал бы.
По телу проносится холодный пот, а мышцы сковывает. Чувствую, как дышать становится все труднее.
— Для чего? Чем он им мешает без памяти? Или это такая месть за смерть Рашада?
— Думаю, они боятся, что он может вспомнить. Наверное, Хиро знал что-то, чего не знают остальные. Им важно, чтобы он оставался в беспамятстве. Это их главная цель. Убить его сейчас, просто потому что захотелось, у них не выйдет, ибо все приведёт к Рашаду и конторе, что до сих пор работает. А может, они и вовсе не хотят его смерти, что маловероятно, но препараты, которые блокируют процессы восстановления его памяти напрямую влияют на мозг. Тем не менее, если Хиро умрет сейчас неестественной смертью, то это очень помешает их грядущем планы. Очередные проверки и обыски им не нужны.
— Ничего не изменилось? Его «бизнес» процветает после смерти?
— Расширяется. Скоро откроется казино в Ирландии. Но ты лучше забудь и не думай, если хочешь спокойно жить.
Официантка приносит чайную пару и стакан воды, ставит на стол аккуратный желтоватый фарфоровый чайничек, который расписан вручную узорами.
Залпом осушаю бокал до последней капли, а вставший ком в горле так и остаётся на месте.
— Мне надо тебе кое-что сказать. – я всё-таки решаюсь быть откровенной, не скрывая от Миранды правды, которая по итогу может коснуться и ее.
— Бека, не пугай меня. – она дует на чашку, из которой валит пар от кипятка.
— В Лиденхолле я встречалась с адвокатом. – совсем тихо произношу я, ежесекундно словив на себе потяжелевший взгляд Рассел.
— Только не говори, что по делу Кайла.
— Ты сама сказала это за меня. – поджимаю губы, опустив взгляд на кружевную треугольную салфетку, что лежит под моим станком на столе.
— Ребекка! – отчитывающим и повышенном тоном произносит Миранда, а затем чуть сбавляет голос, поддавшись вперёд. — Я же просила тебя не лезть. Зачем? Ему не помочь.
— Я не могу бросить своего друга. Мы все там были, а наказание понёс только он.
— Каждый из нас понёс наказание, по-своему, но понёс. – девушка собирает волосы в низкий пучок, потерев лицо ладонями, и только сейчас, когда она убрала белые прядки с лица, оголив его, я заметила, насколько сильно округлились ее щечки, встав на замену острым скулам. Миранда стала выглядеть на несколько лет моложе, чем раньше. — Прости, но откуда у тебя деньги на такого адвоката? Если у него есть возможность снимать офис в лидене, то чек за услуги выйдет шестизначный.
— Не имеет значения. – не вижу смысла говорить о Яне, ведь после этого последует ещё миллион вопросов. — Про тебя я ничего не говорила и не расскажу, ты в деле никак не фигурируешь.
— Бека, как бы тебе самой боком не вышло. Может, будет звучать грубо, но все твои попытки тщетны и бессмысленны. Они не дадут этому спуска, Кайл сидит, но он жив, и ты жива. А что будет теперь – неизвестно. Зря ты лезешь.
Наверное, Миранда права, но время вспять уже не вернуть. Сделанного не воротишь.
— Я все же рискну, чем буду винить себя всю оставшуюся жизнь из-за того, что не попыталась никак ему помочь.
Рассел приносят ее жаркое и десерт. Запах мяса и овощей ударяет в нос, а порция горячего блюда кажется настолько огромной, что одному съесть будет не под силу.
— Ну и размерчики. – я оценивающим взгляду смотрю на гигантский глиняный горшочек, который больше похож на кастрюлю.
— В самый раз! – посмеивается она.
Миранда накалывает несколько кусочков, блаженно прикрыв глаза. Потом она протягивает мне листок, который ранее достала, и он весь расписан довольно мелким шрифтом, некоторые слова выделены жирным чёрным курсивом, становясь более заметными на общем фоне. Пробегаюсь глазами по незнакомым словам, которые, по всей видимости, обозначают названия лекарств, их свойства, дозировки и прочее.
— Тут подробно расписано, какие таблетки у Хиро надо будет заменить, очень внимательно ознакомься, ничего нельзя перепутать.
— Да...только таблетки буду менять не я, а Хардин, мне попасть в их дом слишком сложно.
— Оу. – ее брови взлетают наверх в удивлении. — Хардин поражает все больше.
— Он хороший. – с толикой сомнения произношу я, стараясь искренне верить в то, что говорю, хоть и получается не очень. — Просто через его панцырь, которым он закрылся ото всех, надо пробиться, в первую очередь, ему самому.
— Как у него дела? – с интересом спрашивает Рассел, промокнув губы салфеткой, дабы избавиться от частичек еды.
Огромная порция блондинки опустела уже наполовину. Видимо, кухня и вправду тут восхитительная, как сказала Миранда, ибо я не нахожу других объяснений тому, как за пару-тройку минут можно было поглотить такое количество от жаркого.
— Вроде нормально. – пожимаю плечами. — Хочешь узнать что-то конкретное?
— У него сейчас кто-то есть?
— Нет. – честно отвечаю я, так как сегодня ни с кем новым Хардина не видела, поэтому можно счесть мои слова за правду.
— А был?
— Миранда... – тяжело вздыхаю я. — Ты же и так прекрасно понимаешь, что да. Мне жаль. Хардин такой, как есть, и вряд ли кто-то его изменит. Найди себе хорошего парня, в твоем случае, мужчину. Зачем тебе возиться с мальчиком?
— Это ты так аккуратно намекнула на мой возраст? Ну спасибо, Бека. – смешок слетает с ее губ, и я улыбаюсь вслед за ней.
Я ненадолго перевожу свой взгляд за спину девушки, заострив внимание на светло-жёлтых шторах с рюшами, которые сами по себе, отдельно от всего остального, смотрятся криво и нелепо, но в сочетании со здешним интерьер, они вписываются как нельзя кстати.
— На сколько лет Хардин младше тебя? – возвращаю все внимание обратно к Рассел.
— На восемь. – она продолжает трапезу, начав доедать вторую часть. — Возраст не имеет значения. Мне было хорошо с ним, легко. Я почувствовала себя живой впервые за долгие годы – вот, что важно.
— Легко – неожиданная характеристика для Хардина.
— Мы с ним ни разу не поссорились, пока он не узнал всю правду.
— Мы сейчас точно об одном и том же парне говорим, да?
Может, Скотт действительно был с ней другим наедине, а может она смотрела на него сквозь розовые очки, не замечая очевидного. Потому что все наше общение с Хардином строилось на том, что я постоянно думала, что и как ему сказать, дабы не задеть, не обидеть и не превратить все в скандал, даже когда мы «просто дружили» и ничего не было. Легкостью между нами никогда и не пахло.
— Точно, точно. – усмехается она.
Телефон в правом кармане вибрирует, и я моментально его достаю.
«Концерт закончится минут через десять, что мне делать? Куда везти Хиро?» – гласит сообщение.
— Можешь сказать адрес этого ресторана? – я отрываюсь от телефона, подняв голову на Миранду.
Рассел диктует мне точное местоположение, и я вбиваю его на телефоне, отправив смс парню, написав, чтобы он подъезжал сюда, не забыв упомянуть название ресторана.
— Хардин скоро приедет сюда, препараты, на которые надо будет заменить таблетки Хиро, продаются в аптеке? – пытаюсь вспомнить, сколько денег осталось на моей карте и сможет ли мне хватить на необходимые медикаменты, а лекарства совсем не дешевые.
— Я все привезла, они в сумке. – отвечает девушка. — Некоторые из них немного отличаются по форме и цвету, надеюсь, что Хиро не заметит. Ты не знаешь, он сам забирает таблетки из больницы, или его мама?
— Без понятия, но, думаю, она внимательно следит за всем.
— Теперь внимательно придётся следить Хардину.
— Надеюсь, у него получится.
— Как только что-то будет заканчиваться, пусть сразу звонит мне. Ну, или говорит тебе, а ты уже передашь мне информацию.
— Несомненно.
Миранда вновь спрашивает, не хочу ли я чего-нибудь заказать, потому что сижу и наблюдаю, как она ест. Отрицательно мотаю головой, ибо аппетит во мне так и не проснулся.
Мы начинаем говорить на какие-то отстраненные темы, чтобы разрядить обстановку. Меня все еще волнует положение Хиро, а именно то, в каком подвешенном состоянии он по итогу находится, и как много всего зависит от других людей, поэтому расслабиться я не могу. А Миранда явно напряглась после моих слов, что я ходила к адвокату, и процесс по делу Кайла может быть возобновлён. Но они не смогут на неё выйти, если кто-то из нас не даст показаний, потому что других свидетелей нет, а всевозможные записи с камер наблюдения были автоматически уничтожены ровно в тот момент, когда сработала система безопасности. По крайней мере, я очень надеюсь, что ее это никак не коснётся. Не хочется сломать жизнь одному человеку, пытаясь спасти другого.
«Я приехал» – приходит новое короткое сообщение от Хардина.
«Заходи в кафе» – быстро отвечаю я, отложив телефон на край стал.
Внутри тревога раскатывается новой волной, заставив нервничать. Зная вспыльчивость Хардина, он может абсолютно по-разному отреагировать на все, что услышит или увидит, тем более, слушать ему придётся Миранду, на которую он очень сильно обижен. Остаётся только надеяться, что Скотт не решит внезапно передумать, послав нас на все четыре стороны.
— Привет, Хардин. – взгляд девушки резко меняется, когда она видит его.
Мне приходится повернуть голову, чтобы взглянуть на татуированного, ибо подошёл он из-за моей спины, и я никак не могла его заметить первой.
Он в ответ лишь слабо кивает, а каменное выражение лица не выдаёт ни единой эмоции. Миранда прикрывает глаза, тяжело вздохнув, так как Хардин даже не удосужился поздороваться с ней в ответ.
— Можно сразу к делу? – он складывает руки на груди, полностью повернувшись ко мне, намеренно игнорируя блондинку. — Я Хиро сказал, что на пару минут заскачу в туалет.
Миранда делает глоток ранее заказанного чая, и, прочистив горло, дабы убрать хрипотцу, начинает говорить.
— Бека, отдай ему, пожалуйста, документ с препаратами и инструкцией. – я протягиваю брюнету расписанный лист прямо в руку.
— И что это? – устало произносит он, мельком взглянув на бумажку.
— Бека, наверное, рассказала, что я отнесла таблетки Хиро в частную лабораторию на проверку. Как и оказалось, курс его «лечения» был индивидуальный, который по итогу должен был привести к неисправимым последствиям, а самым главным было для них, чтобы он ничего не вспомнил. – Миранда поправляет кожаный ремешок от часов на своём запястье. — Тебе надо будет очень внимательно все прочитать, поменять то, что надо и ничего не перепутать.
— А тебе значит можно верить, да? Ты у нас типо вся белая и пушистая? – в конце он цокает, бросив на Рассел брезгливый взгляд. — Погоди, а разве не ты ввела ему вирус? Разве не ты все время обманывала меня, пользовалась мной, чтобы сделать укол и мне? Только я для тебя был расходным материалом с пачкой антител в подарок, и не более. – он тихо шипит, нависнув над ней, чтобы кроме нас его больше никто не услышал.
Больно смотреть на то, как сильно его слова ранят девушку, а я прекрасно понимаю, что Хардин произносит их специально, лишь бы посильнее задеть. В этом он настоящий мастер.
— Бека, а ты почему такая наивная? Почему ты ей веришь? Может, она выполняет очередное задание?
— Хардин, Миранда уже давно дала понять, что она на нашей стороне. Ещё в последний день в пансионате. Без неё нам бы никогда не удалось спасти Хиро.
Скотт хмыкает, закатив свои глаза.
— Это все? – зеленоглазый демонстративно трясёт листком перед Рассел, полностью готовый уйти отсюда.
— Нет. – с трудом произносит она, сглотнув.
Девушка залезает в свою большую чёрную сумку, достав из неё плотно запечатанный кислотно-зелёный бумажный пакет с названием фармацевтической компании «Rahadja». Я точно уже где-то видела подобное, но никак не могу вспомнить где именно.
Миранда смотрит куда угодно, но только не него, когда кладёт таблетки на стол, ибо Скотт вряд ли захочет забирать их прямо у неё из рук, как бы дико это не звучало. И мы все понимаем, почему.
— Кто производит препараты? – спрашиваю я, сдвинув брови к переносице.
— Лаборатории Рашада.
По щелчку пальца в голове рисуются скляночки из медицинского кабинета в пансионате, полки которого были заполнены препаратами исключительно данной фирмы. И на ампулах, что колол себе Хиро, было точно такое же название с идентичным шрифтом.
— Совсем не подозрительно. – с сарказмом произносит Хардин.
— Из обычной аптеки ему ничего не поможет, до этого он пил их таблетки тоже. Хардин, ты можешь не доверять мне сколько угодно, но другого выхода нет.
— Ладно, все. – резко выпрямляется он, забрав пакет. — Ребекка, надевай куртку и уходим.
— Там же Хиро в машине, что ты ему скажешь?
— А зачем ему вообще что-то объяснять? – настойчивее говорит он. — Вставай резче, пока он сам сюда не зашёл.
— Я сама доберусь до дома. – отнекиваюсь я, прекрасно понимая, что ничего хорошего от совместной поездки не выйдет.
— На чем ты доберёшься? Последний автобус загород уходит в семь вечера, сейчас уже больше восьми. – он начинает злиться. — Окей, ты ее сможешь довести?
— Могла бы, но у меня узи в девять. – тараторит Миранда и прикусывает губу, будто случайно взболтнула лишнего.
— Узи? В девять вечера? Узи чего? – недоумеваю я.
— Да так, плановый осмотр для профилактики, каждый год прохожу. – она взмахивает рукой, мол «пустяки». — Так что прости, Бека, но Хардин прав. Тебе лучше поехать с ним.
Понимаю, что спорить сейчас бесполезно, а иным путём до дома действительно не добраться. Дешевле снять номер в каком-нибудь мотеле неподалёку, нежели вызвать такси.
Я встаю, накинув на себя куртку, подхожу к Рассел, крепко ее обняв.
— Спасибо большое, ты очень сильно помогаешь. – шепчу ей на ухо и крепко по-дружески целую в щеку.
Если бы не она, то Хиро уже с нами не было бы, и я буду вечно благодарна ей.
— Держи меня в курсе. – легкая улыбка появляется на ее лице, впервые после прихода Хардина.
— Обязательно. – машу ей рукой на прощание.
Девушка рассекает ладонью воздух, оголив свои ровные зубы.
— Пока, Хардин. – осторожно произносит она.
— Надеюсь, больше не увидимся. – грубо кидает он, начав идти к выходу.
Я смотрю на блондинку, которая от его финальных слов совсем потускнела, а в глазах появился блеск, только не от счастья, а от навернувшихся слез.
Оказавшись на улице, я дергаю Хардина за предплечье, остановив.
— Зачем ты так с ней? – спрашиваю я.
— Она к себе другого отношения и не заслужила.
— Миранда любит тебя, неужели так сложно это понять? – убираю с лица прядки волос, которые растрепались из-за ветра.
— Сложно, Ребекка, очень сложно! – хрипит он. — Я тоже тебя любил, но ты же меня кинула. Было больно. – его тяжелый взгляд прожигает меня насквозь. — Так почему я должен жалеть какого-то другого?
— Хардин... – с трудом вздыхаю я, потому что он снова все свел к нам. — Мне действительно очень жаль, что так получилось. Прости уже наконец.
— Больше ни слова не говори мне о ней, ясно? – молчу. — Тебе ясно, Ребекка?!
— Признай уже себе, что если бы ты ничего к ней не чувствовал, то не злился так сильно на нее.
Хардин вырывает свою руку из моей, ничего не ответив. Он заворачивает за угол, следуя к своей машине. Совсем неподалёку от нее стоит Хиро возле небольшого мусорного бака, докуривая сигарету.
— Бро, я уже думал, что ты в унитаз там провалился. – усмехается он, выкинув бычок в урну, а затем его взгляд перемещается от брата ко мне, и улыбка моментально стирается с лица. — Оу, теперь понятно.
Скотт рассматривает меня с ног до головы, а затем обходит автомобиль, сев, почему-то, на заднее сиденье. Его настроение было явно приподнято до того, как он встретился глазами со мной.
— Ты чего застыла? – тормошит меня за локоть Хардин, подталкивая вперёд. — Залезай в машину, холодно же, да и ехать надо.
Сажусь вперёд, ибо думаю, что Хиро будет не очень доволен, если я потесню его на задних местах в салоне автомобиля, так как он сто процентов специально сел назад, из-за каких-то там своих выдуманных теорий в голове. И пусть со стороны, именно для него, сейчас все выглядит странно, и без понятия, что он думает обо мне, так как я уехала со школы с Яном, теперь из какого-то ресторана меня забирает Хардин, но все, что я делаю – только ради него и Кайла. Я знаю, что все смогу ему объяснить, когда он вспомнит, а если не вспомнит, то и объяснять не придётся.
Всю дорогу мы едем молча, не проронив ни слова, на фоне, что обычно не свойственно Хардину, совсем тихо играет музыка, хотя чаще всего басы разрывают его машину и постоянно приходится делать потише, чтобы не оглохнуть.
Он загружен после разговора с Миранда, или в принципе из-за того, что увидел ее впервые с прошлого года. К тому же, на нем теперь висит большая ответственность в плане здоровья Хиро. А Скотт в принципе не любит брать ответственность за что-то или за кого-то.
Татуированный берет в руки телефон, который до этого лежал возле коробки передач и начинает что-то усердно печатать, стараясь набрать сообщение, пока не загорелся желтый, а затем и зелёный.
И ровно в тот момент, когда Хардин откладывает гаджет обратно, дабы успеть приготовиться к движению и переключить передачи, начав плавно поднимать педаль сцепления, от чего его старенькую Импалу слегка трясет, салон заполняет звук оповещения, которое пришло на мой айфон.
Открываю смс, которое мне только что прислал Хардин.
«Сначала заедем к нам. Я зайду в дом и поменяю таблетки Хиро, ты постарайся его задержать. Потом я выйду и отвезу тебя домой. Хорошо?»
Поворачиваюсь на парня, заметив боковым зрением, что он смотрит на меня. В ответ я просто киваю, заблокировав свой мобильник. Хардин вновь возвращает все своё внимание на дорогу.
— Ребят, не обязательно тайно обмениваться сообщениями друг с другом, можете сделать вид, что меня здесь нет. – с заднего сиденья язвит Хиро. — У нас же нет секретов друг от друга.
Надо же, в какой момент «я хочу свести тебя со своим братом» превратилось вот в это? Мне показалось, или он ревнует?
— Да, брат, конечно, никаких секретов. – с сарказмом отвечает ему Хардин. — Любим мы с Ребеккой сообщения друг другу писать, понимаешь?
— А что еще любите друг с другом делать? – короткостриженный поддаётся вперёд, схватившись руками за изголовья кресел.
— Да всякое. – они намеренно провоцируют один другого. — Уверен, что хочешь знать?
— Так, хватит! – резко и достаточно громко произношу я, чтобы они оба заткнулись. — Вы до этого сидели, молчали, вот и дальше продолжайте в таком же духе.
Я смотрю в зеркало заднего вида, встретившись глазами с Хиро, и по спине прокатывается табун мурашек, заполонив кожу на всем теле от его пронзительного взгляда.
— Нет, я хочу знать правду. – настаивает он. — Что между вами?
— Хиро, а ты разве не забыл, что сказал мне после весеннего бала? Ты сейчас противоречишь сам себе. Тебя не должно волновать, что было, есть или будет между мной и Ребеккой. – холодно отвечает ему брат. — Вспомни, какие слова ты произносил и помолчи.
Сероглазый с характерным звуком шлепка откидывается назад на кресло, а в салоне наступает гробовая тишина, в которой слышно лишь тяжелое дыхание каждого из нас.
Без понятия, о чем конкретно они говорили, но, скорее всего, это касается меня. Возможно, Хиро мог рассказать Хардину, что между нами происходило за последнее время. Думаю, он на такое сейчас способен. Наверное, он ещё потом добавил, что все произошло случайно и потому, что был пьян, и такого больше не повторится. Наверное, зеленоглазый мог выбить из него обещание, он на такое способен. А Хиро так не любит нарушать свои слова. Только вот сегодня он снова меня поцеловал, и Скотт «старший» об этом явно не знает.
Я молчу в тряпочку, хотя очень хотелось бы поставить Хардина на место, но сейчас совершенно не тот случай, когда можно показывать характер. От брюнета зависит сегодня слишком многое, и я не хочу лишний раз его злить, поэтому проще проигнорировать, чем ссориться с ним. Ни к чему хорошему это не приведёт. Безопасность и здоровье самого дорогого мне человека гораздо важнее, чем то, что он в итоге себе надумает обо мне.
Слава богу, что мы сворачиваем на улицу, где живут мальчики, поэтому через две минуты можно будет выйти из машины и глотнуть немного свежего воздуха, что сдует всю напряженность, которой сейчас до отказа пропитан воздух.
Сложность больше заключается в том, что Хардин уйдёт, а мне надо будет каким-то немыслим образом удержать парня возле себя, не пустив его в дом, ибо там на все сто процентов сейчас находится их мама, которой по щелчку пальца снесет крышу, если она увидит меня рядом с Хиро.
Татуированный паркуется возле ворот, не заезжая внутрь, потому что ему все равно придётся подбросить потом до дома меня. Я лишь боюсь, что Хиро сейчас выскочит из авто куда быстрее меня, и я не успею его догнать.
— Захвачу пару вещей и вернусь. — говорит зеленоглазый, заглушив двигатель. Эти объяснения были больше для брата, потому что из города короче было завести меня, а уже затем возвращаться домой, а сейчас парню придётся делать круг, ибо между нашими улицами проложен парк, и на машине получается доехать только в объезд.
Пока я вожусь с ремнём безопасности, задняя дверь машины уже захлопнулась в сопровождении громкого удара металла, а Хиро уверенными шагами движется к калитке возле забора.
Хардин выходит быстрее меня с пакетом в руке, обогнав брата, потому что он прекрасно понимает, что никак не может зайти позже него.
Я добегаю до Хиро, схватив его за руку, и он тут же тормозит прямо посередине выложенной каменной тропинки.
— Чего тебе? – он вскидывает одну бровь наверх.
— Пошли, поговорим. – хотя я и не знаю о чем с ним можно сейчас говорить, тем более после того, что пару минут назад случилось в машине.
— Я слушаю.
— Нет, давай отойдём. – его мать может спокойно увидеть нас изо окна, а мне ну никак не хочется словить порцию негатива ещё и от неё в этот, и без того, сложный день.
— Боишься, что Хардин заметит, да? – натянутым голосом произносит он, состроив грустное выражение лица.
Ничего ему не отвечаю, начав тянуть вперёд за край рукава толстовки, что выглядывает у него из-под куртки. Надо вывести его за территорию, а дальше посмотрим. Судя по объёму написанного, что передала Миранда, покопаться Хардину в скляночках с препаратами придётся не минуту и не пять, а куда дольше.
Я останавливаюсь возле огромной кирпичной колонны, несколько раз осмотревшись и убедившись, что из окон его дома будет невозможно заметить нас, ибо мы встали вплотную к ней.
— И что ты хотела мне сказать? – он смотрит на меня, не отводя взгляда, а я теряюсь в его ясных серых глазах, не в силах подобрать и слова.
— Ну, раз говорить тебе нечего, тогда я пойду. – твердит Хиро, сделав шаг, чтобы уйти, но я хватаю его обеими руками за предплечья, не дав сдвинуться с места, но теперь между нам считанные сантиметры. Его цитрусовый парфюм, запах которого уже успел стать родным, яркими нотками врезается в ноздри, и я делаю глубокий вдох, полностью заполнив себя его ароматом.
— Нет...нет, Хиро. Я хотела...хотела... – мямлю я, прикрыв глаза, стараясь придумать что-то похожее на правду. — Нам надо договориться по поводу теста. Ты говорил, что надо готовиться вместе. Можем завтра у меня после школы, если ты свободен.
— Да что ты? А у тебя найдётся время в своём плотном графике для меня? Какая щедрость. Разве я смогу втиснуться куда-то между моим братом и красавчиком Яном?
— Какая собака тебя укусила?
— Ты лучше мне объясни, что происходит, потому что я уже ничего не понимаю. У меня скоро голова взорвется, Ребекка. – Хиро убирает от себя мои руки. — То ты говоришь, что между тобой и Яном совершенно ничего нет, а потом идёшь с ним на свидание. Потом вторишь в сотый раз, что вы с моим братом самые обычные друзья, а что в итоге? У вас с Хардином типо свободные отношения или что?
— Я не врала тебе. – делаю несколько глубоких вдохов и выдохов. — Почему ты меня в чем-то упрекаешь, если сам встречаешься с Эшли?
— А разве не ты все начала? Мне было все равно, Бека, пока ты не поцеловала меня в том баре. Зачем ты это сделала? Я ни за что не поверю, что все было нелепым стечением обстоятельств.
— Сделала, потому что захотела. Сколько раз можно повторять? – я натягиваю рукава кофты на свои замёрзшие ладони.
— Окей. – его недоверчивый взгляд говорит сам себе. — Ответь тогда честно всего на один вопрос, и я для себя сразу же многое решу. Всего на один.
— Хорошо. – мой голос дрожит то ли от холода, то ли от страха услышать то, на что я не готова отвечать.
— У вас когда-нибудь был секс с Хардином? – холодно спрашивает он.
— З-зачем ты такое спрашиваешь? – запнувшись, отвечаю я.
— Да или нет, Ребекка? – грубее требует он.
— Для чего тебе знать?
— Хм, ну дай-ка подумать. – он чешет свой подбородок, театрально закатив глаза, будто вспоминает что-то. — Наверное для того, что если вы спали, то я самый конченый идиот на свете, раз поцеловал тебя тогда на вечеринке, потому что был в хлам, и самый худший брат, потому что поцеловал тебя сегодня, ведь я знаю, что у него есть чувства к тебе. Но если между вами уже что-то было, то это финиш для меня. Я схожу с ума, Бека, ты свела меня с ума, понимаешь? У меня есть девушка, а я думаю только о тебе, у меня единственный на свете брат, который не любит никого, кроме себя, влюблен в тебя, а я целуюсь с тобой. Поэтому я имею право знать правду. Ты спала с моим братом?
Мое сердце вот-вот выпрыгнет из груди от всех слов, что он только что произнёс. Не верится, что это реальность, и все происходит по-настоящему. Хиро только что признался, что постоянно думает обо мне. Может, у нас тогда все сможет получится, даже если он ничего не вспомнит? На глазах наворачиваются слёзы, и я перестаю себя контролировать, сделав последний шаг вперёд, что разделял нас, и со всем своим напором впиваюсь в его приоткрытые губы. Они холодные, а на кончике языка остался привкус табака и мятного леденца, который он успел съесть, пока мы ехали.
Я завожу руку под шапку парня, проведя ладонью по коротким волосам. Хиро, спустя пятнадцатисекундный ступор начинает отвечать мне на поцелуй, обхватив мою талию ладонями.
Внутри все горит и полыхает ярким пламенем до такой степени, что становится больно, но эта настолько приятная боль, что я готова чувствовать ее постоянно. Провожу языком по его небу, а Скотт оттягивает мою нижнюю губу, легконого прикусив ее зубами, после чего облизывает. Проснувшиеся бабочки атакуют стенки моего живота, а в тазу закручивается узел.
Мы отрываемся друг от друга, чтобы глотнуть немного воздуха, и я хочу было дальше припасть к устам парня, но вместо сладких губ, целую его холодную ладонь, которую он приложил к моему рту.
— Нет, Ребекка. – хрипит он. — Ответь на мой вопрос.
— Мне никто не нужен, кроме тебя. – шепчу ему в шею.
— Что ты несёшь? – его слова делают больно. — Ты меня совсем не знаешь. Какую игру ты ведёшь? Чего ты добиваешься? Я пытаюсь тебя понять, но не могу.
— Я знаю тебя лучше, чем ты думаешь. – он цокает после моих слов.
— Ладно, поставлю вопрос по-другому: молчи, если у вас с моим братом был секс.
Мой язык онемел, а в горле встал удушающий ком. Зачем он спрашивает об этом? Откуда у него засела эта мысль? Что ему успел сказать Хардин?
Я не хочу входить в число всех тех людей, которые ежедневно врут Хиро, смотря ему прямо в глаза. Для меня проще ничего не говорить или перевести тему, но сейчас он выкрутил все так, что если я хоть что-то сейчас произнесу, то моментально совру.
Он ждал минуту. Внимательно смотрел на меня, в нем горела тусклая искра надежды, что я произнесу хоть слово, но между нами было только молчание. Не могу врать ему, когда так поступают все.
Хиро со стоном отходит от меня, схватившись за голову.
— Какой же я чертов кретин! – рычит он, натягивая на себя капюшон толстовки, пытаясь в нем скрыть своё лицо.
По моим щекам скатываются несколько крупных слезинок, которые я быстренько смахиваю тыльной стороной ладони.
— Это было очень давно и сейчас уже ничего не значит. – тихо произношу я.
— Чего еще я не знаю, м? – он до побеления закусывает свою губу.
Слава богу он не спрашивает про какие-либо подробности, и очень надеюсь, что не будет капаться в своих мыслях, пытаясь хоть что-то вспомнить, в ином случае приступа не избежать. Сейчас он считает, что только узнал совершенно новую информацию, и пусть так и будет.
— То, что у нас с Хардином когда-то был секс ничего не меняет.
— Скажи, а ты реально сумасшедшая или так мастерски прикидываешься? – он смотрит на меня, как на больную, точно также, как раньше смотрел на Сару. — Ты трахалась с моим братом, явно знала о его чувствах к тебе, но поцеловала меня в том проклятом баре в туалете, после чего я не могу выкинуть тебя из своей проклятой головы. Ты сделала это специально, да? Для чего? Проучить Хардина? В этом твоя цель? Или стой, погоди. Дело в Эшли? Ты смотришь на неё с такой ненавистью, каждый раз, как только видишь. Она тебе что-то сделала? Хочешь отомстить ей за это, используя меня?
— Хиро, ты мне сейчас делаешь очень больно своими словами. – по щекам стекает новая порция слез.
Сначала он молчит, смотря на меня с долей презрения. Так, как никогда прежде не смотрел. От его взгляда меня начинает трясти, а дышать становится слишком трудно. Такое ощущение, что если я сейчас произнесу хоть слово, то он меня возненавидит.
— Ничего, братик выйдет, утешит. – кидает напоследок он, прежде чем зайти за ограду.
С моих губ слетает несколько громких всхлипов, а соленая вода обжигает щеки. Струйки от слез замерзают с потоками ветра, из-за чего меня пробирает до самых костей, а зубы уже скрипят от морозного холода.
Очень надеюсь, что татуированный успел все сделать, иначе это будет грандиозный провал.
Отталкиваюсь от стены, растирая кожу на лице руками, и вижу на скамейке Хиро с сигаретой во рту, который смотрит себе под ноги. Я спокойно выдыхаю, ведь он не зашёл домой, а с плечей спадает малая часть от груза, что я несу изо дня в день.
Через несколько минут дверь распахивается, а в проеме появляется Хардин, накидывая на себя чёрное пальто.
— Тебя там мама потеряла. – говорит он, когда проходит мимо брата, а сероглазый и вовсе не реагирует, будто ничего не услышал.
Скотт довольно быстро заводит машину, и я сажусь рядом с ним, пристегнувшись. На улице стало совсем безлюдно, потому что уже перевалило за десять, а в таком тихом местечке в это время в большинстве своём жители нежатся в кроватке.
— Как я вижу, разговор у вас не задался. – подытоживает Хардин, как только машина оказывается на проезжей части.
— А ты внимательный. – монотонно произношу я, шмыгая носом. Уверена, что именно зеленоглазый надоумил Хиро на такие мысли. И теперь он меня, по всей видимости, ненавидит, вдобавок считая какой-то сумасшедшей манипуляторшей, что намеренно влезла в его голову, чтобы отомстить Хардину, Эшли или еще бог знает кому. — Ты все успел сделать?
— Да.
— Молодец. – я отворачиваюсь к окну, смотря на проносящиеся мимо домики, с включённым светом в некоторых из них.
— А как же «Спасибо»?
— Спасибо. – сухо отвечаю я.
— Что у вас случилось? – вздыхает он.
— Да так. Просто у Хиро параноидально застрял в голове вопрос о том, спали мы с тобой, или нет. Случайно не знаешь, кто его надоумил.
— Ума не приложу. – он сворачивает к парку, начав его объезжать.
— Теперь я для него враг номер один.
— Ну ладно, может я ляпнул что-то случайно, когда мы с ним разговаривали.
— Конечно, случайно. – я киваю.
— Мне жаль, окей? – обвинительным тоном произносит он.
— Ладно тебе, Хардин, можешь не строить из себя того, кем ты не являешься. Я знаю, что тебе не жаль.
— Нет, Бека, правда. – брюнет набирает скорость, ибо на дороге нет ни одной машины в обозримом пространстве. — Мог где-то сказать лишнего, признаю, но у меня больше нет задачи стать для вас камнем преткновения. Я успел многое осознать сегодня.
— Ты же понимаешь, что он думает, что ты влюблён в меня, и только поэтому каждый раз отталкивает. Зачем заставляешь его мучиться? Хиро считает, что придаёт тебя.
— А с чего ты взяла, что это не так? – усмехается он, а затем, кашлянув, продолжает. — Ладно, проехали. Я не буду больше вам мешать, по крайней мере, постараюсь.
— Тогда поговори с ним. – поворачиваюсь на Хардина, а его лицо максимально серьезное. — Меня он не слушает, мне он не верит, но знаю, что поверит тебе. Сейчас я для Хиро чужая.
— Нет. – коротко отвечает он. — Я не собираюсь ему ничего объяснять.
— Почему? – надломленным голосом спрашиваю я.
— Серьезно? Хочешь, чтобы я стал тем человеком, который своими собственными руками снова сведёт вас? – он хмыкает. — Я не отказываюсь от своих слов, правда постараюсь больше не лезть, но помогать не буду, и не проси. Мне все еще противно, когда я вижу вас вместе. Да, не так, как раньше, но боль никуда не уходит, со временем она лишь немного притупляется.
— Я тебя услышала.
Выкручиваю динамик в машине, делая музыку в несколько раз громче, лишь бы не ехать в этой давящей тишине. Конечно, глупо было надеяться, что Хардин пойдёт и разъяснит ситуацию для брата, но мне показалось, что его действительно волнует, что будет с Хиро, и он поехал на концерт, потом встретился с Мирандой, а затем поменял таблетки не только для того, чтобы я отстала. Я искренне верю, что в глубине души татуированный действительно беспокоится о своём родном брате. И прогресс действительно на лицо. Если вспомнить поведение Хардина месяц назад, когда он кричал мне в трубку, что все разрушит, если узнает, что между мной и Хиро хоть что-то есть, то сейчас он реагирует довольно спокойно, что не может не радовать.
Когда мы заворачиваем на мою улицу, то в уши ударяют знакомые басы одной из самых любимых песен, и сначала я не придаю этому никакого значения, но буквально через мгновение мои брови ползут наверх в удивлении, когда до меня доходит какую песню и в чьей машине я слышу.
— Да ладно, Хардин, не может быть. – смешок слетает с моих губ. — Карди Би?!
Парень в такт музыке покачивает головой, и, опомнившись, переводит взгляд на меня, а затем на головное устройство автомобиля, где бегущей строкой высвечивается название трека. Он быстренько тыкает указательным пальцем на систему, переключаю сразу несколько песен подряд.
— Без понятия, как тут оказалась эта безвкусица.
— Да, да. – киваю я, делая вид, что поверила ему, и смеюсь. — Все-таки успел оценить ее на концерте? Видишь, не зря сходил, а сколько было воплей с твоей стороны.
— Ладно, у неё есть пару неплохих треков, после которых не течёт кровь из ушей. – сдается он.
— Тогда зачем переключил? Давай уж послушаем. – я сама нажимаю на кнопку, возвращаясь к «Press».
— Я с утра говорил, что ее могут слушать только люди с отсутствием вкуса, а теперь ее песни в моем плейлисте.
— Получается переобулся. – подначиваю его я. — На самом деле, менять свое мнение – это нормально, мы растём, развиваемся, по-другому смотрим на какие-то вещи. Не за пару часов, как ты, конечно. Но я ссылаюсь всё-таки на то, что у тебя эйфория после концерта, потому что по-другому и быть не может, сама атмосфера располагает.
— Да, завтра, когда просплюсь, переслушаю ещё раз и удалю все.
— Или добавишь парочку новеньких, я могу тебе скинуть несколько альбомов классных исполнителей. – мне нравится, куда по итогу вылился наш разговор, такая легкость под конец дня была жизненно необходима. — Британский дрилл?
— Что-то ты уже далеко заехала. Вот с таким точно к Хиро. – смеётся Хардин, и вдавливает тормоз.
Оглянувшись, я понимаю, что мы уже приехали к моему дому.
— Огромное тебе спасибо, что помог. Правда. – искренне произношу я.
Сразу поблагодарить Хардина, когда он только сел в машину, во мне не было никаких моральных сил, в особенности, после разговора с его братом.
— Знаешь, было даже приятно осознавать, что я делаю что-то хорошее. – посмеивается он.
— Рада слышать. – я отстегиваю ремень безопасности, чтобы выйти из машины. — Ладно, спокойной ночи. Увидимся завтра в школе.
Тянусь к ручке, чтобы открыть дверь, но брюнет хватает меня за запястье, остановив.
— Постой. – совсем тихо произносит он. — Мне надо тебе кое в чем признаться.
— Что такое? – его виноватый взгляд меня не на шутку пугает.
— Я солгал тебе.
— В чем? – я сглатываю, а сердцебиение начинает ускоряться.
Надеюсь, он сейчас не скажет, что у него там что-то щелкнуло в голове, и Скотт не поменял таблетки, или что-то в таком духе. Мне становится трудно дышать лишь от одной мысли, а его затянувшееся молчание только добивает. И без того затхлый воздух в машине наэлектризовывается, пропитавшись нашим спертым, от напряжения, дыханием.
— Хардин, не молчи. – я свожу брови к переносице, а по ногам, от колена до пят, проносится дрожь, а икры будто наполняются песком, как это обычно бывает после интенсивной тренировки. — В чем ты наврал?
— Помнишь, первый день, когда ты вернулась в школу? – изо рта вылетает облегчённый вздох, потому что это точно не может быть связано с сегодняшними событиями. — Вечером я приехал к тебе.
— Да, помню.
— Хиро тогда позвонил ко мне, и я сказал тебе, что он с Эшли. Я солгал.
— И это все? – я расслабляюсь.
— Нет. – брюнет сглатывает. — Ты спрашивала, спят ли они, и я ответил, что «конечно же да». Хиро не мог спать с Эшли, потому что два месяца после операции ему были запрещены любые физические нагрузки, и секс в том числе. Я просто хотел, чтобы ты поняла, что у вас с Хиро больше нет шансов, хотел, чтобы тебе было больно и в этой боли был виноват он, хотел, чтобы ты его забыла. Но в итоге просто манипулировал тобой. И сегодня я на своей шкуре осознал, как же паршиво оказываться по ту сторону, когда произошла ситуация с Жаклин. Я увидел в ней себя и мне стало так противно.
— Какой же ты говнюк, Хардин. – я мотаю головой, но как таковой злобы на него нет, потому что произошло слишком многое с того дня. — Я рыдала не переставая два дня после того, как ты ушёл, вывалив на меня это.
— Прости меня, Ребекка.
— Я видела на вечеринке перед весенним балом, как Хиро с Эшли навёрстывают упущенное, поэтому это уже не имеет значения.
— Скорее всего, у них тогда был первый раз с момента реального расставания.
Внутри все скручивает из-за того, что в ту ночь он сначала был со мной, и мы с ним действительно могли переспать, или он мог бросить Эшли и у них бы в таком случае даже не было секса, и мне хочется взвыть от новой информации. Лучше бы мне Хардин ничего не рассказывал, раскаявшись в своём вранье.
— Все, не хочу ничего об этом знать. – я делаю несколько глубоких вздохов.
— Я хотел быть честен с тобой.
Мы прощаемся, пожелав друг другу спокойной ночи. Окидываю взглядом окна, не увидев нигде горящего света. Куда большая вероятность, что матери нет дома, нежели, что она уже спит, ибо раньше двенадцати она обычно не ложится. На самом деле, плевать, где она и что делает, самое главное, что не придётся с ней разговаривать. Я только жду того момента, когда приедет отец, который всегда мне давал ту родительскую любовь и поддержку, что сейчас так не хватает.
«Ну что, принцесса, ты доехала до дома?» – смс от Яна, на которое я, как обычно, закатываю глаза.
И почему он такой настырный?
Самое странное, что написал он это за пару секунд, как я успела вставить ключ в дверную скважину. Надеюсь, эта прилипала не следит за мной.
«Да» – коротко отвечаю, зная, что он будет доставать меня еще десятками сообщений, если я ему сразу не отвечу.
«Теперь я спокоен» – не проходит и минуты, как он отвечает мне.
Я ведь даже не могу его послать куда подальше, пока он мне помогает с Кайлом. Использую ли я его? Возможно, но, думаю, он далеко не глуп и сам все прекрасно понимает и осознает. У него точно есть свой интерес во всем этом.
Pov Author
Совсем юный парень, на которого за последние пару месяц свалилось все дерьмо, которые до этого удавалось обходить стороной, мерит шагами просторную комнату, что обставлена дорогой коллекционной мебелью, окидывая грозным и отчитывающим взглядом достаточно взрослых мужчин, сравнительно его возраста.
— Как у тебя только мозгов хватило, Малкольм! – причитает он, наконец остановившись возле стола и повернувшись на провинившегося. — Ты говорил мне, что все прошло гладко.
— Так и есть, сэр. – уважительно, с нотками страха в голосе, обращается подчиненный к парню, который моложе него лет на тридцать.
Кожа мужчины побледнела от страха, а кровь застыла в венах. Ему было страшно за свою жизнь, потому что он уже знал, что такие люди некоторых ошибок не прощают.
— В каком, нахрен, месте! Малкольм, ты тыкал ей пушкой прямо в зале суда, под камерами. И я узнаю это не от тебя, а случайным, сука, образом! Я сказал тебе сделать так, чтобы Кайла посадили и Ребекка не вмешивалась, а не «поставь ее на мушку прямо во время процесса». – голос пропитан злобой. — Ты не мог с ней просто поговорить в коридоре?
И парня сейчас больше бесило не то, что он так подставился, оплошность шла в плюс, ведь дело можно будет сдвинуть с мертвой точки, а Бека будет благодарна хотя бы за это. Его злило, что он действительно переживал за Ребекку. Ему захотелось обнять ее, защитить, когда кареглазый услышал ее дрожащий от страха голос. И на секунду он почувствовал себя мерзко, что страдания приносит именно он. Но всегда приходится чем-то жертвовать для достижения цели.
— С ней постоянно был Хардин Скотт, один из участников процесса, другого выхода не было, надо было выкручиваться и действовать быстро.
— Знаешь, что мой отец бы сделал сейчас? Оставил пулю в твоей тупой голове. – парень проводит рукой по своей шее, обдумывая, что ему делать дальше. — Тебе повезло, что я – не он. Едь в офис прямо сейчас и скажи, чтобы тебе сделали новый паспорт. Завтра уже поднимут архивы с камеры наблюдений, поэтому заляг на дно.
— Я вас понял, сэр.
— А теперь свали отсюда нахер и позови Малика. – требует парень, присев в кожаное мягкое кресло.
— Как скажите, босс. – кивает ему тот, держась за пуговицу пиджака, и быстрыми шагами покидает кабинет, поняв, что отделался лишь легким испугом.
Через пару минут дверная ручка щёлкает, а внутрь заходит рослый мужчина преклонного возраста, а на густых угольно-чёрных волосах уже начинают появляться седые прядки.
— Здравствуй, родной. – обращается к парню Малик.
— Привет, дядя. – он действительно считает его роднёй, пусть и не кровной, ибо Малик являлся самым близким партнером отца, который находился рядом в самые трудные минуты, но в роковой час был совсем далеко, и никак не мог предостеречь гибель Рашада.
— Что-то случилось? – сразу переходит к делу бородатый мужчина, зная, что просто так сын почившего босса не стал бы его вызывать.
— Расскажи мне о Миранде Рассел.
— Да что тут говорить? Умная девочка, я бы даже сказал очень умная, ее мама была знакома с твоим отцом ещё со студенческих лет. Работает на нас с тех пор, как закончила университет. Правда, сейчас особо не вижу ее, так как она была приближена к Рашаду, отдельно ото всей лаборатории, исполняла индивидуальный проекты. А что, хочешь ей что-то поручить?
— Нет. Мне интересны некоторые детали. Папа тебе явно рассказывал многое. Насколько у них все было серьезно с этим Хардином?
— Да ты о чем, она выполняла приказ, и все.
— Думаешь, она не могла в него влюбиться, например, и предать нас? Потому что я все еще не могу понять, как три туполобых школьника смогли обойти систему безопасности и убить моего отца. Им явно кто-то помог.
— Господи, да сдался ей этот смазливый ребенок? – закатывает глаза араб. — Понимаю, что ты хочешь отомстить за смерть отца, найти виноватых. Но правда такова, что Рашада убили трое детей, спасая Хиро. Я предлагала тебе сразу убить всех, но ты не захотел. Каков итог? Кайл сгниет в тюрьме за то, что спустил курок, а с Хиро, если что-то вспомнит, разговор будет короткий.
Но парня совсем не устраивала такая перспектива. Он всегда считал, что отомстить можно по-другому: забрать самое дорогое, лишить всего, заставить жить в мучениях. Брюнет не собирался доводить Хиро, ему лишь важно, чтобы он не мешался ещё хотя бы несколько месяцев под ногами, находясь в беспамятстве, весь процесс он полностью доверил врачу, а тот пообещал, что Скотт точно ничего не вспомнит, правда не упомянул деталь, что из-за тех таблеток, что парень принимает, у него разовьётся рак.
Убить кареглазый хочет лишь того, кто по-настоящему подставил отца своим предательством. То, что Льюис нажал на курок было для него лишь итоговой финальной точкой, и у парня действительно не было выбора, он защищал своих друзей.
— Нет, Малик. Среди нас явно есть предатель, и надо выяснить, кто именно. Только он будет виноват в смерти отца. Потому что если бы их кто-то туда не провёл, у них бы ничего не получилось.
— И кого ты подозреваешь?
— Поставь в слежку несколько человек за Рассел.
— Миранда росла на глазах вашего отца, она не могла предать его.
— Малик, я сказал как-то непонятно? – низким голосом произносит брюнет.
— С завтрашнего дня будет сделано.
— Нет, с сегодняшнего. Отследите, где она сейчас находится. К завтрашнему вечеру жду подробный отчёт о всех ее передвижениях.
— Будет исполнено. – как по команде произносит араб.
— Ах, да. Скорее всего, на следующих выходных мы навестим Кайла, пусть его немного разукрасят, без поножовщины и прочего. Пары фингалов будет достаточно. – на его лице появляется оскал. — Пусть Ребекка понимает, насколько хреново ему там, и ей захочется вытащить бедного друга в сто раз сильнее.
— Как скажешь, родной. – мужчина кивает, оставив парня одного.
Брюнет остаётся один в просторном кабинете, который раньше принадлежал его отцу, он всегда понимал, что когда-нибудь займёт его место, но не думал, что это произойдёт так скоро и так внезапно. Сейчас же у него стоит огромная мотивация в виде мести, и он старается действовать холодно и рассудительно, не повторяя ошибок отца, который начал сходить с ума из-за юношеской обиды.
У него сейчас есть четкий план, который медленно, но верно, претворяется в жизнь. Правда, появилась одна крохотная проблема. Он не заметил, как начал влюбляться в девушку, которая была лишь частью плана, фигурой на шахматной доске, которой он пытается управлять. Ребекка была нужна ему только для информации и для того, чтобы сломать Хиро, и ему было совершенно плевать, что чувствует она сама. Но все свернуло куда-то не в ту степь. Его дико бесила ее недоступность, но одновременно с этим манила до чертиков. Он восхищался тем, насколько сильно она предана себе и Хиро, как отчаянно пытается всем помочь. Его смешили ее шутки, ему нравился ее запах, походка, голос, волосы – абсолютно все. И это превратилось в проблему.
Кареглазый осознаёт, кого она любит на самом деле, кто ей нужен на самом деле, и он сделает все возможное, чтобы это изменилось. В первую очередь, из-за мести, ведь таков был план изначально.
Ее миленькое личико привлекло его ещё на фотографиях, когда Малик рассказывал, что произошло с отцом, и кто в чем виноват. Но при встрече в реальной жизни внутри парня что-то екнуло, и с каждым днём все только ухудшается.
«Ну что, принцесса, ты доехала до дома?» – уголки губ стремительно ползут вверх, пока он набирает сообщение.
Пытаясь изо всех сил вызвать улыбку на ее лице, чтобы влюбить в себя, он не понял, что стал улыбаться сам лишь при мысли о ней.