Ты мне снишься 2: вспомни меня

Я маневрировала в толпе людей, стараясь никого не задеть своим плечом. Большинство изголодавшихся школьников уже находилось в столовой, расхватав всю пиццу с пепперони в первые минуты, как обычно бывает. Обеденный перерыв начался около десяти минут назад, но я успела выбраться из кабинета лишь сейчас, ибо учительнице пришлось задержать меня, чтобы дать дополнительные задания для исправления оценок, пока ещё есть время до окончания учебного года. Итан успел оповестить меня, что взял мне сносной еды, и я безмерно благодарна ему, так как все самое вкусное разбирают в первую очередь, а спустя три долгих урока каждый из учеников Greenwood с урчащим животом, готов сделать многое, чтобы оказаться в числе первых в очереди, чтобы потом не давиться тыквенной запеканкой или луковым супом, которые чаще всего остаются нетронутыми, что естественно. Одного вида и запаха этих блюд достаточно, чтобы в голове появилась мысль «пожалуй, сегодня я пообедаю водой с газом». Захожу в кафетерий, идя за дальний столик, который, по всей видимости, успел стать «нашим», потому что в 9, хотя, скорее в 10 из 10 случаев мы сидим за ним, ведь кто-то из ребят успевает его занять для всех, и не приходится думать, куда пристроить свою задницу, чтобы было поменьше шума и побольше свободного пространства. Некоторые расселись на свои привычные места, и рядом с другом как раз есть свободный стульчик, который я и планирую занять. Компания Итана есть и остаётся самой приятной для меня за последний месяц. Надеюсь, что с окончанием школы наша начавшаяся дружба будет только крепнуть. За столиком нет Хардина, Яна и Хиро с Эшли, но оно и к лучшему. Значит, поесть можно будет в более менее спокойной обстановке, в спокойной для меня. Без косых взглядов, без напряжения, без неловкости и без подыхания моих нервных клеток, коих осталось, как вымирающих животных в Красной книге, то бишь очень мало. Хотя, возможно, я рано расслабляюсь, и эти четверо попросту стоят в очереди. Правда, насколько мне помнится, Гонсалес обычно заставляет стоять за едой кого-то другого вместо себя, поэтому его отсутствие довольно странно. Стоп. О чем это я? Мне вообще без разницы, где он. Подхожу к столику, попутно здороваюсь со всеми, рассекая рукой воздух в приветствии, и присаживаюсь за салатовый пластиковый стул. — Ты лучший. – говорю Итану, приобняв его за плечо, а в нос уже врезается запах запеченной красной рыбы под сырной корочкой, а сбоку от стейка лежит горстка сваренных брокколей. — Знаю, моя хорошая, знаю. – он улыбается, приобняв меня в ответ. — Чего так долго? Я ухватил для тебя последний кусочек рыбы, какая-то девочка хотела мне выцарапать глаза за неё и вопила, что она не ест мясо, и я оставлю ее голодать. — Пропустила целое шоу. – подтверждает его слова Феликс. — Они вцепились в эту тарелку, я думал, будет драка. Ладно еще за двойную пепперони подраться, но не за рыбку же. — О боже! Надо было отдать, я бы поела что-нибудь другое. – смеюсь я. — Вот вам и спасибо для добытчика. – кудрявый мотает головой. — Ладно, я упустил одну деталь. Это была не «какая-то девочка», а Жаклин. — А, тогда это в корне меняет дело. Молодец, что забрал, посидит голодной. – после чего смешок слышится от Феликса и Гвен, которые, по всей видимости, тоже ее недолюбливают. — Она взяла луковый суп. — Какой кошмар. – от одного только словосочетания рвотные позывы начинают поступать к горлу. — Сказала, что там мало калорий и чтобы я подавился своей рыбой. — Но французский луковый суп подаётся с гренками и под жирнющей сырной корочкой. – приподнимает брови Гвен. — На одну порцию около восьмисот калорий, в чизбургере и то в два раза меньше. Меня пугает насколько же сильно Гвен повязла в подсчете калорийности блюд, насколько зациклена на своём весе, хотя она выглядит потрясающе. А все из-за придирок доморощенной Жаклин Девис, которая готова унизить каждого, превознося себя на чужом фоне, из-за собственной неуверенности, которую она так тщательно пытается скрыть за своей стервозностью. Не понимаю, в чем ее пробела. Да и понимать не хочу. — Может, она натрескается своего супчика и сама себя исключит из команды по черлидингу прямо перед вашими городскими соревнованиями, так как не пройдёт планку по весу. – из Итана вылетает зловещий смешок, один в один пародирующий Изму из мультика на канале Дисней про императора Кузко. — Жаклин тиранша, но без неё мы бы прыгали с помпонами и орали дурацкие кричалки. – хрустит морковкой Гвен. — А про городские соревнования и вовсе можно было забыть. Раньше к Жаклин я относилась абсолютно нейтрально, а все страсти, что напевал мне друг про неё – казались гипертрофированными. Но после того, как она подло исключила Хиро из команды, дабы наказать его брата, мое мнение о ней кардинально поменялась. Сейчас во мне она может вызывать только отвращение и злость. На столе лежит большая закрытая тетрадь по тригонометрии, что приковывает мое внимание. Вверху, на красно-оранжевом фоне с разными формулами красуется подпись «Итан Брейвуд» слегка корявым почерком. Ну, теперь я хотя бы знаю его фамилию. Отламываю зубчиками вилки кусочек лосося, безжалостно наколов его, пронизывая рыбу насквозь. Глаза закатываются от наслаждения, ибо позавтракала я кофе, ничего толком не поев. И этот стейк кажется в десятки раз вкуснее, чем есть на самом деле. Будто я ем не в школьной столовой, а в неплохом ресторане с завышенными ценами. Как я и думала, трое из четверых отсутствующих всего навсего стояли в очереди за едой. Они все подошли с подносами, сев напротив меня. — Привет, Бек. – спокойно произносит Хардин, обращаясь ко мне, так как с остальными, они, скорее всего, уже поздоровались ранее, когда пришли в столовую. — Привет. – совсем тихо отвечаю я, опустив взгляд на тарелку, только бы не смотреть в глаза Хиро. — Приятного аппетита. — Спасибо, и тебе. – мне нравится, что наши взаимоотношения с Хардином становятся все более понятными и размеренными. Минимум ненужной драмы. Моя самая любимая парочка на свете здороваться со мной, видимо, не собирается. Ну, раз не хотят, то я этого делать тоже не собираюсь. Будем проявлять взаимное неуважение друг к другу. Сделаю вид, что их здесь нет. Итан и Феликс разговаривают больше всех, иногда реплики вставляет Гвен, остальные же молчат, прожёвывая пищу. У меня совсем не то настроение, чтобы весело общаться с кем-то. Если бы я не была так сильно голодна, то вообще не пришла бы в столовую, так как точно знала, что тут встречу Хиро. И мне страшно на него посмотреть, мне больно на него смотреть. Особенно, когда он сидит рядом с Эшли. Особенно, после вчерашнего разговора, когда он решил поставить на мне крест. Приехав домой, я лежала около полутора часов, смотря в потолок, потому что совершенно не могла уснуть. Прокручивала все произошедшее в своей голове, пыталась понять, догадаться, что он сейчас ко мне чувствует. И что-то мне подсказывает, что ничего хорошего там нет. Для этого Хиро кажется полнейшим безумием, что я могла когда-то переспать с его братом, а потом «лезть» к нему. Для него кажется ненормальным, что я говорю о своих чувствах к нему, которых, как он считает, быть не может. По крайней мере не тех, о которых говорила ему я. Для него это кажется абсурдом. Он не верит мне. Вчера его отвращение во взгляде было настолько очевидно, что любой мог бы заметить. Самое обидное, что он считает меня человеком, коим я совершенно не являюсь. Хиро думает, что я манипулирую им, играю на чувствах, пытаюсь отомстить кому-то, используя его. И он искренне верил в те слова, что произносил. Я плохо знаю этого Хиро, а если быть точнее, то совсем не знаю. Человека определяет его прошлое, без него он – ничто. Прошлое формирует личность, делает тебя там, кем ты являешься. Настоящее не ощутимо, будущее ещё не наступило. А у Хиро переломное прошлое, которое его сформировало, отобрали. Он сейчас другой, и я пытаюсь принять это. Я все равно надеюсь, что где-то там, глубоко внутри, сидит тот самый парень, который вскружил мою голову, заставив забыть про всех остальных. Хочу ли я, чтобы старый Хиро вернулся? Несомненно. Станет ли ему лучше, когда он все вспомнит? Точно нет. Сломается ли он? Точно да. Сейчас он, наверное, по-настоящему счастлив, и не осознаёт, насколько сильно сломана его размеренная жизнь, иллюзию которой сейчас проживает. Хотел бы он, чтобы его память вернулась? Не имею ни малейшего понятия. И вот, на несколько минут задумавшись, я все же допустила ошибку, и перевела свой взгляд на сероглазого. Мое сердце буквально сжалось, и я забыла, как дышать. Он нежно проводит по волосам Портер, заправив выпавшую прядь за ухо. Внутри все скручивает, а легкие наливаются жаром, становится трудно дышать. Ненавижу это чувство, и ненавижу, что каждый раз испытываю его, когда вижу их. Я не смогу принять его с другой девушкой. Мне будет легче только в том случае, если я совсем не буду видеть его. Если он навсегда исчезнет из моей жизни. Только проблема в том, что я не хочу его терять. Наши с ним глаза встречаются, и по моему телу проносится разряд тока. То, с каким неистовым холодом он смотрит на меня, заставляет все внутри содрогнуться. У меня и вправду складывается ощущение, что он ненавидит меня. И я могу понять по какой причине. Хочется провалиться сквозь землю под натиском его серых глаз. — Итан, я пойду. – говорю другу, перед тем, как встать и уйти отсюда ко всем чертям. Я не могу сидеть с ним за одним столом. Больше не могу. — Куда? – успевает спросить Брейвуд, когда я уже беру свою сумку и поспешным шагом удаляюсь из помещения, так и не успев доесть лосось, за который ему пришлось воевать с Жаклин. Иду в ближайшую к столовой уборную, чтобы освежить горящее лицо. Включаю напор крана на полную мощность, сбрызнув кожу ледяной водой, дабы привести себя в чувство. Опираюсь ладонями о края керамической раковины, пытаясь выровнять дыхание и предотвратить истерику, которая комом встала в горле. Я не буду плакать. Не буду. Как же хочется послать все к чертям собачьим и просто жить дальше, но понимаю, что так не выйдет. Я больше не выдерживаю. Ещё немного и сломаюсь окончательно. Не обращаю никакого внимания на того, кто зашёл в уборную, но спиной ощущаю, как кто-то прожигает во мне дыру своим взглядом. Какого черта? Она что, ни разу не видела человека на грани срыва, поэтому так пялится на меня? Смотрю исподлобья в отражение зеркала, не подняв головы. Теперь ясно, кто решил нарушить мое одиночество. Во мне моментально вспыхивает огонь ненависти, и я тут же разворачиваюсь на носках подошвы ботинок, начав в упор смотреть на блондинку. Мы молча стреляем друг на друга убийственным взглядом. Ее скулы напряжены, а подбородок задран наверх, глаза сосредоточены на мне в еле заметном прищуре, а губы выпячены вперёд. — На тебя жалко смотреть. – первое, что она произносит. — Это ты мне будешь говорить? – истерический смешок слетает с моих губ. — Да, а кому же ещё? – ее улыбка больше походит на оскал. — Ты себя вообще со стороны видела? Ты же каждый раз чуть не плачешь, когда видишь нас вместе, смирись уже. — Смириться с чем? С тем, что вы все нагло врете ему? – я сжимаю кулаки до такой степени, что ногти начинают впиваться в кожу. То, как я ненавижу Эшли – неописуемо. — Как думаешь, как быстро он пошлёт тебя, когда все вспомнит? По уборной разносится ее громкий смех, а девушка запрокидывает голову назад, делая это ещё более демонстративно. — Бека, ты такая забавная и наивная. – она подходит ближе. — Что он вспомнит? Что? Уже всем вокруг, кроме тебя, понятно, что все изменилось и не вернётся назад, и только ты одна свято продолжаешь верить в чудо. Он лежал в коме, у него приступы от любого, пусть и маленького, но триггера. Хиро уже ничего и никогда не вспомнит, смирись и отвали от нас. — Чего ты добиваешься? Хочешь окончательно выбесить меня? – мое лицо остаётся каменным. — Мое терпение не вечно. — Хочу, чтобы ты перестала путаться под ногами. — Ой, а что такое? Не понравилось, что Хиро захотел тебя бросить? – я поджимаю свои губы, дёрнув плечами. Портер хмурится, откидывая назад свои блондинистые прядки волос, и затем проводит кончиками пальцев по вороту розовой хлопковой рубашки с гербом нашей школы возле груди. — У тебя слишком бурная фантазия, Эванс. – усмехается она, но выглядит ее полуулыбка весьма фальшиво и неправдоподобно. — Ничего такого и близко не было. — Эшли, в фантазии живешь только ты. Я знаю, что он хотел расстаться с тобой. – внимательно смотрю ей в глаза, не отводя взгляда. — Да, Хиро забыл меня, но, как видишь, его все равно тянет ко мне, можешь отрицать, но это факт. И ты его не особо останавливаешь, дорогуша. Если даже память к нему не вернётся, то, надеюсь, он сам поймёт, какую змею пригрел возле себя. Что тебе вообще от него надо? Зачем ты делаешь это, Эшли? — Мы с Хиро любим друг друга. – уверена, что она это произнесла, чтобы посильнее задеть меня. Теперь настала моя очередь смеяться. — Если бы Хиро правда любил тебя, то не думал бы обо мне. — С чего ты взяла, что он думает о тебе? – она пытается косить под дурочку. — Не поверишь, сам сказал. – как же мне хочется пойти и прямо сейчас вывалить на брюнета всю правду, но я не могу этого сделать, и Эшли прекрасно пользуется своим положением. — Так ты не ответила на вопрос, Эш? Что тебе от него надо? Ты преспокойно сидела в пансионате, и сорвалась со всех ног, когда узнала, что Хиро все забыл, примчалась, бросив учебу там, друзей, про Кайла я и вовсе молчу. Так в чем твоя цель? Как ты вообще узнала о том, что он потерял память? Кто тебе рассказал? Только не вешай лапшу на уши, что ты типо его все это время любила. Я тебе не поверю. — А почему ты не можешь поверить в то, что я его правда люблю? Он – мой первый парень, мы начали встречаться, когда нам было по пятнадцать. Потом, из-за моей глупой ошибки, наши отношения развалились. Теперь же у меня появился шанс все вернуть. Только вот ты вечно суёшь нос, куда не просят. – интересно, она давно репетировала свои заученные оправдания? На кой черт она в принципе решила со мной заговорить? — Что-то тебе абсолютно плевать было на Хиро, ну, не знаю, буквально полгода назад. И тут такие резкие чувства из воздуха. – я отхожу от раковин к общей двери, и запираю ее, закрыв нас изнутри, чтобы никто не смог войти, и дабы Эшли не сбежала. — Что тебе надо от него? Отвечай. — С чего ты взяла, что чувств не было? – она прищуривает свои глаза, закусив губу. — Когда нас только перевели в пансионат в начале осени, у нас с Хиро был секс несколько раз. Ты же не думала, что он тебе все на свете рассказывает? Что он весь такой святой и невинный? В груди начинает щемить, а дыхание на несколько секунд сбивается, но я не позволяю секундному помутнению рассудка захватить мой трезвый разум. — Что ещё придумаешь? – максимально стараясь скрыть со своего лица какие бы то ни было эмоции, лишь бы она не подумала, что смогла меня хоть как-то задеть своими словами. — Ты сейчас можешь нагородить все, что тебе будет выгодно. Спросить мне все равно не у кого. — Оу, Беки, милая, ты можешь не верить. Если хочешь, я найду нашу переписку и скину тебе, раз тебе всегда нужны доказательства чего-либо. – она улыбается, издавая легкие смешки, а мне сейчас только и хочется, что взять ее за волосы и со всей силы впечатать в зеркало, чтобы оно от ее физиономии разлетелось на осколки по кафельной плитке в разные стороны. — Неприятно слышать, что мы с Хиро спали в сентябре, когда ты уже была влюблена в него? Ты только не заплачь, но мы и сейчас регулярно спим. Надеюсь, для тебя это не секрет. Дышу ровно, а кожу на ладонях вот-вот прорвёт от моих собственных ногтей, которые я несколько минут вдавливаю до побеления костяшек. Никто и никогда не злил меня так сильно, как она сейчас. Даже если то, что она сейчас говорит – правда, это не имеет совершенно никакого значения. Если это было, по ее словам, в самом начале нашего переезда в приватный пансионат, то на тот момент я встречалась с Хардином, и Хиро мог распоряжаться своей жизнью, как ему угодно. Кайла, думаю, ему абсолютно не было жалко в те мгновения, так как друг поступил с ним ровно также, поэтому, чисто теоретически, такое могло произойти. Но мне, почему-то, все равно очень слабо верится в ее слова. — Мне плевать, спали вы в начале учебного года или нет. Мы с Хиро тогда не встречались, он был абсолютно свободен, а я была в отношениях с его братом, поэтому не пудри мне мозги. Ответь честно, что тебе здесь надо? Ты же боишься, что он тебя бросит, и явно не от большой любви. Я видела, как ты вела себя с Кайлом, и вижу, как ведёшь себя сейчас. Тебе кто-то говорит, чтобы ты с ним встречалась? Чтобы у Хиро не возникало никаких вопросов о его «идеальной жизни выпускника частной гимназии»? – у меня появляется дурацкая мысль, что ее могла попросить об этом Миссис Скотт, ибо она чертовски сильно боится того, что ее сын вспомнит хоть что-то, по-матерински переживает, и ее можно понять, но почему Эшли так сильно вцепилась в сероглазого – для меня настоящая загадка. Вряд ли бы Портер так старалась из-за просьбы Элизабет. Меня давно мучает данный вопрос, но идти к ней за ответами не хотелось. Мне в принципе не хотелось никак контактировать с бывшей-нынешней Хиро, но, вот, Портер сама пришла сюда, чтобы попросить меня не лезть в их отношения, которых и вовсе быть не должно. — Что? Ребекка, не пари чушь! – она как-то больно резко реагирует на мои реплики о том, что ее кто-то попросил вернуться к Хиро. И, видимо, я попала в яблочко. — Я не ценила его, когда мы были вместе, и, потеряв его, осознала, насколько он прекрасен. — Правду ты, видимо, не скажешь. Тогда я сама ее выясню. Но я уверена в том, что твои намерения нечисты, и ты не переубедишь меня в обратном. — Успокаивай себя дальше, но Хиро любит меня, а ты ему не нужна. – она чуть ли не плюет эти слова мне в лицо. Ни за что на свете не покажу ей, что ее, пропитанные ядом, реплики причиняют мне боль. Перед брюнетом мне страшно раскрыть свои эмоции, но этой я не позволю упиваться моим горем. Пусть считает, что мне плевать на ее слова. — Бла, бла, бла. – я закатываю глаза. — Знаешь, я недавно была у Кайла, а ты, дорогая, не хочешь тоже съездить к нему? Теперь настала моя очередь играть на ее нервах. Взгляд девушки моментально меняется с уверенного на потерянный, а улыбка, больше похожая на злорадствующий оскал, стирается с лица. — Закрой свой поганый рот! Я ничего не хочу слушать про Кайла, тем более от тебя. Он убил человека, и меня с ним больше ничего не связывает. – только вот тон ее голоса был настолько надломлен и неестественен, что любой дурак бы понял, что в трёх предложениях не было сказано ничего правдивого. Эшли, как и все остальные, ничего толком не знает, потому что весь процесс был максимально закрытым, а в прессе, не массово, было написано пару строк. Но и те, я думаю, Портер зачитала до дыр. Миранда сказала, что люди Рашада вывали миллионы фунтов, лишь бы не было огласки и история не ушла за пределы узкого круга, так как шум вокруг их империи слишком сильно навредил бы бизнесу. — Такой абсурд, что два лучших друга перестали общаться из-за такой эгоистичной твари, как ты. Знаешь, Эшли, раньше ты мне казалась довольно милой, но я не понимала, насколько ты лицемерная и гнилая изнутри. – я отпираю дверь, чтобы выйти отсюда, потому что больше не хочу находиться ни минуту рядом с ней. — И, чтобы ты знала, даже если Хиро ничего не вспомнит, я не позволю вам быть вместе, наслаждайся, тебе осталось недолго. Выхожу из уборной, захлопнув дверь с такой силой, что если бы кто-то из учителей находился рядом, то стопроцентно отчитал за порчу имущества и направил к директору. Рассел говорила, что понадобится некоторое время, чтобы организм Хиро пришёл в норму, только конкретного временного промежутка не указала. Пока не знаю, как именно, но если я буду уверенна в том, что у парня не случится приступ, то расскажу ему, с кем он на самом деле встречается, что представляет из себя его любимая Эшли. И пусть он меня возненавидит, потому что правду не любит никто, мне плевать. Но я не хочу, чтобы он был вместе с ней. С кем угодно, но только не с Портер, которая уже ни раз его предавала, и спокойно предаст снова, потому что люди не меняются на пустом месте и по щелчку пальца. Чувствую, как тонкой струйкой по спине стекает пот, ибо все мое тело горит, будто я лежу под палящим солнцем на пляже, при этом находясь в свитере. Я слишком злая, а моя вспорхнувшая кожа кричит о гневе, который сейчас испытываю каждой клеточкой. Без понятия, куда можно выплеснуть свою агрессию, но если бы в моих руках сейчас находился карандаш, то я точно сломала бы его пополам, лишь бы немного выпустить пар. Просидеть ещё три урока кажется настоящей пыткой, но я не могу уйти со школы, поэтому мне придётся терпеть. Поднимаюсь на третий этаж, краем глаза заглянув в расписание, которое висит рядом с лестницей, чтобы напомнить себе, какой предмет у меня сейчас будет. Уроки тянулись так невыносимо медленно, что я с трудом их выдержала, каждая минута сравни бесконечности, а стрелку настенных часов явно кто-то замедлил, потому что мне казалось, что она стоит на месте и никуда не двигается. Наконец, выйдя из здания школы, я смогла выдохнуть, потому что очередной учебный день подошёл к концу, и у меня есть хоть немного свободного времени, чтобы отдохнуть ото всех и побыть наедине с собой. Прохожу мимо парковки, направляясь к остановке. Надеюсь успеть на автобус, который должен проезжать мимо нашей школы в 16:20, иначе, если пропущу его, то следующая красно-белая железяка приедет лишь спустя час. Все же не очень удобно жить за городом, когда твоя школа находится в черте Лондона. На машине, конечно, добираться не так долго, минут двадцать-тридцать, если пробки будут небольшими, но сам факт того, что твоё жилище располагается не в пределах города, очень усложняет процесс, ибо из сорока проезжающего за час общественного транспорта, лишь один следует в нужном мне направлении. Нет, конечно, можно было бы спокойно добираться на собственном автомобиле, которого у меня пока нет, но в гараже стоит папина BMW i8, которую мама отсудила себе при разводе, как и остальное имущество. И, с уходом отца, гараж за два года она так и не покинула. Мама не любит седаны, тем более спортивные, а для меня сесть в такую скоростную машину в два раза страшнее, чем в семейный джип, который при аварии поведёт себя более безопасно. Вот черт! Когда у меня закончится мысли о том, что если я сяду за руль, то обязательно произойдёт нечто плохое, наподобие авто-катастрофы? «В жизни происходит обычно то, чего ты боишься больше всего на свете» – внутренний голос перекрикивает собственные мысли. Мотаю головой, осознавая, что автобус или пассажирское место пока что лучший исход для меня. Поэтому я ускоряю свой шаг, стараясь как можно быстрее подобраться к остановке. Поднявшийся ветер, перед скорым дождем, бьет мне в лицо, разнося волосы в разные стороны. Слизистая глаз раздражается и передо мной встаёт пелена, из-за чего картинка вокруг плывет. — Принцесса, ты куда так спешишь? – сразу узнаю голос, который доносится сбоку. — Подальше от тебя. – в привычной манере отвечаю ему, не удосужившись повернуться, но шаг свой замедляю, практически остановившись. Вдруг у него есть какие-то новости про Кайла. Ян настолько сильно привык, что каждый раз я отталкиваю его от себя, что искренне удивляется, когда хоть с чем-то соглашаюсь. — Да ладно тебе. – по тону он достаточно весел. — Залезай в машину, я подвезу тебя. — Спасибо, обойдусь. – двигаюсь дальше, боковым зрением больше не замечая его синюю машину, которая всегда ярко выделяется на общей стоянке. Вижу издалека, как к остановке подъезжает мой одноэтажный красно-белый автобус, который отличается ото всех остальных двухэтажных полностью красных, потому что выезжает за пределы Лондона, и хочу было сорваться с места, чтобы побежать вперёд со всех ног, но понимаю, что ни при каком раскладе не успею добраться до остановки, и он все равно уедет. Вздох отчаяния слетает с моих губ, а напряжённые плечи опускаются вниз. Я посильнее натягиваю рукава карамельного пальто на свои запястья, развернувшись на сто восемьдесят градусов, и иду к той самой машине, на которой меня только что предлагали подвезти до дома. Ян вскидывает свои брови наверх, а во взгляде читается удивление. Когда я подхожу к пассажирскому месту, открыв себе дверь, ухмылка моментально появляется на его лице. — Не смотри так, а лучше ничего не говори. – больше в приказном тоне произношу я, пока дверь поднимается наверх. — И поехали быстрее домой. — Знаешь, а мне нравится, когда ты командуешь. – его улыбка становится ещё шире. — Ещё одна тупая фразочка от тебя, и я все же решу, что лучше простоять час на остановке, чем находиться с тобой. — Все, молчу. – он поднимает руки вверх, встав в позу «сдаюсь», и открывает дверцу автомобиля для себя. Убираю прядки волос с лица, которые мешают нормально смотреть, и оглядываюсь в правый бок перед тем, как полностью сесть в машину. В поле моего зрения попадает Хиро, который садится в машину к Эшли. На долю секунды наши взгляды встречаются, и по моему телу будто проносится микроразряд. Я все еще читаю отчетливую злость в его взгляде, когда он смотрит на меня. Его отношение ко мне очень резко поменялось с более менее дружелюбного на крайне негативное, и я не уверена, смогу ли смириться с этим. Это куда хуже того, что было между нами буквально вчера. Он по-настоящему разочаровался во мне. Пристёгиваю ремень безопасности, расстегнув пуговицы на пальто, ибо в салоне авто довольно душно. — Соскучилась по мне? – спрашивает он, когда заводит машину. — Как ты догадался? Ни на секунду не выбрасывала тебя из своей головы. – уж слишком саркастично отвечаю я. — На обеде без меня было явно скучно, да? – он выкручивает руль до упора, чтобы развернуться и выехать с парковки. Машин достаточно много, но пробок, как таковых, особо нет, поэтому до дома получится доехать быстрее, чем обычно. — Наоборот, было очень хорошо. Никто не доставал меня, представляешь? – опускаю левую руку на подлокотник, приняв более расслабленную позу. — Даже не спросишь, где я был? – он поворачивается на меня, полностью отвлекаясь от дороги. — Не интересно. – монотонно отвечаю ему. — Следи за дорогой, пожалуйста. — А если скажу, что вместо того, чтобы поесть, я ездил на встречу с адвокатом по поводу Кайла? – уголки его пухлых губ ползут вверх, рисуя ухмылку. — Что он сказал? – резко и довольно эмоционально выпаливаю я, всем телом среагировав на короткое предложение Гонсалеса. — Ему есть, за что зацепиться, чтобы дать делу ход. – Ян прибавляет скорости, когда выезжает с оживленной городской улицы на трассу. — Так что у твоего друга не все потеряно. Если ехать через Лондон, то расстояние гораздо меньше, но он решил поехать в объезд, потому что за чертой совершенно другие скоростные режимы, что ему явно по душе. — Спасибо тебе. – я постукиваю пальцами по своим бёдрам. — Ты правда очень сильно помогаешь. — Для тебя мне не сложно. – вибрация от смешка, что слетел с его губ, разносится по салону. — А Мистер Ямада не сказал про сроки, хотя бы примерные? – закусываю внутреннюю сторону щеки. — На сколько это затянется и как быстро Кайлу можно будет помочь? — Пока что нет, но после первой апелляции станет ясно. – за окном проносятся голые деревья, которые в скором времени покроются сочно-зелёной листвой. — Кстати, могу тебя обрадовать. В эту субботу мы поедем к твоему другу. — Но...как? – мой рот раскрывается в изумлении. — В суде сказали, что посещения возможны лишь раз в два месяца из-за тяжкой меры пресечения. Я была у Кайла на прошлой неделе. Ты ничего не путаешь? — Не путаю. – Ян усмехается. — Удалось договориться. Внутри все скручивает от одной лишь мысли, что я смогу вновь увидеть друга, уверена, что ему как никогда нужна поддержка, и он будет только рад, если к нему кто-то приедет. Кайл, сто процентов, обрадовался бы и Хардину, но мне немного страшно предлагать это ему самому и спрашивать у Гонсалес, чтобы с нами еще кто-то поехал. Лимит его доброты точно не безграничен. — Я...я даже не знаю, как тебя отблагодарить. – искренне произношу я, и если бы парень сейчас не управлял спорткаром на скорости под сто пятьдесят, то я с удовольствием задушила бы его в своих объятиях. Возможно, Ян на самом деле не так плох, как я думала изначально, и мне стоит подальше засунуть свою скептичность, ибо в последнее время довольно тяжело доверять людям, после всей чертовщины, что успела произойти. — Нет, я, конечно, могу придумать много способов, как ты меня можешь отблагодарить. – он играет бровями, искоса поглядывая на меня. — Но ни один из них тебе не понравится, к моему горькому сожалению. — А я только успела подумать, что ты на самом деле не мудак. – мотаю головой в стороны, но улыбка все равно вырастает на лице. — Поторопилась. — Я самый лучший. – Гонсалес подмигивает мне, заехав в самое начало пригорода, а до моей улицы добираться еще целых минут двадцать. — Прими уже этот факт. — Всем бы такую самоуверенность. – закатываю глаза. — Не все, а если быть точнее, то никто, такие ахиренные, как я. Поэтому моя уверенность на их фоне смотрелась бы дико и нелепо. – Ян убавляет работающую печку, потому что машина достояно прогрелась, и стало слишком жарко. — Вам с Хардином стоит посоревноваться. — Принцесса, не путай. Хардин самовлюблённый, а не уверенный в себе. Вещи довольно-таки разные, хоть и кажутся похожими на первый взгляд. — Может, в чём-то ты и прав. – соглашаюсь я, потому что любовь Скотта к самому себе действительно безгранична, и такое трудно не заметить. Все остальное время в пути мы болтаем о всякой ерунде, поддерживая между друг другом легкую и непринужденную атмосферу. Ян успевает спросить меня о пятничном тестировании, и о том, насколько сильно я переживаю. Конечно же, я сказала ему, что прилично волнуюсь и буду в поте лица готовиться по всем предметам, которые были ранее упомянуты комиссией, но на самом деле, мне надо лишь прорешать натыренный мной же материал и сделать пару шпаргалок. Если я хорошо напишу данный тест, то у меня есть реальный шанс поступить в хороший вуз со скидкой. На полное покрытие даже в самых блаженных мечтах я не надеюсь. — За тобой заехать с утра перед школой? – спрашивает он, пока я вожусь с ремнём безопасности. — Будешь тащиться через весь город по пробкам, лишь бы добавить себе пару очков? – синяя гладкая лента уползает вверх по катушке, освобождая меня от оков. — Выше головы не прыгнешь. — Это не сложно. — Ехать в семь утра на другой конец, тратя в общей сложности час на дорогу, лишь бы подбросить до школы? Не сложно? Серьезно? – вздыхаю. — На сколько же хватит твоего энтузиазма? — Ладно, навязываться не буду, мое дело предложить. – он также отстёгивает ремень безопасности. — Ты стал таким понимающим в последнее время. Кто тебя укусил? — Стараюсь. – он пожимает плечами, издав смешок. — Ещё увидимся. – на прощание говорю я, полностью готовая выйти из машины. — А как же обняться? – он тянет свои руки ко мне. — Так уж и быть, но ты сильно к этому не привыкай. – я поддаюсь вперёд, уместив свои ладони на плечах парня. По истечении пары-тройки секунд пытаюсь отстраниться, но парень крепко сжал свои ладони на моей спине, из-за чего мне не удалось вырваться из его объятий, а мое лицо по итогу оказалось на критически близком расстоянии с ним. Я буквально чувствую его дыхание на своей щеке, а кончики наших носов вот вот соприкоснуться. От него исходит терпкий запах пряной карамели с восточными нотками, которые резко бьет в ноздри, а голова кружится от такого аромата. Никогда не любила подобного рода духи, мне всегда было роднее нечто цитрусовое, свежее, лишь слегка сладковатое. А он пахнет словно турецкая сладость облитая сливочным маслом, приправленная сверху чёрным перцем и жасмином. — Отпусти меня. – тихо произношу я, а Ян опускает дрожащие ресницы, тяжело сглотнув. — Да, конечно. – хрипло шепчет он, выдыхая мне практически в губы, из-за чего становится не по себе и до жути неловко. Я забираю свою сумку и побыстрее выхожу из машины, лишь бы ничего более ему не говорить. Вроде все шло так хорошо, и по моей глупой наивности на секунду мне показалось, что мы и правда могли бы сдружиться, но этому не бывать. Как бы грубо не звучало, но как только он мне поможет с Кайлом, я тут же прекращу наше с ним общение, ибо ни к чему хорошему оно не приведёт. «Дружить» Ян со мной точно не настроен, хотя пытается в последнее время не катить ко мне свои шары так открыто и навязчиво. Мамы дома, как обычно, нет. После того, как она вложила весь свой капитал в проект школы, осталась у разбитого корыта, пожиная плоды ведения совместного бизнес-проекта под предводительством Рашада. Теперь же ей сутками приходится торчать на работе, чтобы минимально возместить убытки и потери, что принесли ей «лёгкие деньги», которые они с Мистером Скоттом могли получить. Но у того, что мы с ней редко видимся есть один немаловажный плюс: пока ее нет дома, мы не можем поругаться. Если, конечно, не считать те ситуации, когда мы с лёгкостью справляемся с ссорами по телефону. Правда, такое осталось в прошлом. Тот раз, тот единственный раз, когда мне было невыносимо плохо, у меня практически, или даже началась, паническая атака, и я просила маму приехать, а она решила остаться с Майклом, ясно дал мне понять, что помощи от матери ждать не стоит. Мне скорее поможет Итан, чем родная мать. Брейвуд, который приехал сразу же, оставив друзей, и единственный, кто помог не сойти с ума в тот ужасный день. Откидываю мысли о матери в дальний ящик, это уже пройденная ступень, но каждый раз она приносит мне не меньше боли, как только я начинаю думать о наших с ней отношениях. Мама мой самый родной человек, женщина, которая вынашивала меня под сердцем девять месяцев, в один момент сошла с ума от раскола семьи, и решила выплескивать всю свою злобу и обиду на мне, видимо позабыв, что я тоже живой человек, а не кукла для морального битья. Открываю крышку макбука, вводя пароль, дабы зайти в учетную запись. Роюсь во встроенном в столе ящике, чтобы отыскать нужный провод. Через пару минут распутывания кабеля от моих старых наушников, я, наконец-то, втыкаю его в гнездо ноутбука с одной стороны и айфона с другой, чтобы соединить два устройства. Хочу перекинуть все файлы и распечатать их, ведь так куда проще готовиться. На все про все у меня уходит примерно полчаса, потому что пришлось переводить фотографии в формат ксерокопий, обрезать их и улучшать качество, чтобы по итогу весь материал выглядел приемлемо и читабельно. Я делаю сразу несколько копий, на случай утери. Приносить их в школу, конечно же, не собираюсь, ибо это было бы слишком рискованно, но в моей комнате потеряться может даже огромный пылесос, что уж тут говорить о небольшом листочке. Начинаю вчитываться в первое задание, и мне становится не по себе от того, что у Хиро данных материалов нет, хотя мы вместе их добывали, и хорошая отметка за тест ему нужна ни чуть не меньше. Конечно, он сам сейчас ни за что не напишет мне и не позвонит, потому что жутко обижен, и, уверена, не захочет сказать мне и пары слов, но, когда дело касается него, я, как обычно, откладываю свою гордость куда подальше. По приходу домой я сразу же переоделась в свою бесформенную жёлтую футболку до середины бедра на которой изображён постер к какому-то старому британскому черно-белому фильму. Я напяливаю на себя такие же мешковатые серые штаны, беру пару десятков листов, сгиная их пополам, и спускаюсь вниз, попутно выключая свет в доме. Обуваю кеды, надеваю кепку и накидываю поверх чёрную куртку, перед выходом схватив с полки запасные ключи, потому что мои остались лежать в сумке. Через шесть песен, продолжительностью около четырёх минут, я стояла возле ворот дома Скоттов. Собрав все оставшиеся силы в кулак, окончательно похоронив гордость, я вжимаю хромированную металлическую кнопку, что вмонтирована в каменную колонну. Звук одобрения доносится до моих ушей, а магнитный замок открывается, и я теперь могу попасть внутрь. Странно, я и не надеялась, что мне откроют. Либо кому-то было лень посмотреть в экран, что показывает прямую запись с камеры, чтобы увидеть, кто же к ним пожаловал. Их мать не хочет видеть меня на пороге дома, Хиро теперь тоже. Поэтому есть маленькая вероятность, что мне открыл Хардин. И каково же было мое удивление, когда за входной дверью, возле уличного коврика на крыльце, я увидела Элизабет Скотт с аккуратным пучком каштановых волос на голове, в коричневых расклешенных брюках в пол и голубой шелковой рубашке, поверх которой был надет бежевый льняной фартук. Я явно отвлекала ее от готовки ужина. — Здравствуй, Ребекка. – говорит она, вытирая пальцы о небольшое кухонное полотенце, размером больше похожее на салфетку. — Добрый день, Миссис Скотт... — Я почти полтора года, как Мисс Скотт, но упустим. – она перебивает меня. Надо же, а она ещё помнит об этом? Потому что перед Хиро они прекрасно играют роль счастливой и здоровой семейной пары, правда иногда происходят огрехи, потому что парень сам мне рассказывал, что чувствует нечто неладное, потому что родители спят по разным комнатам и отец в принципе редко бывает дома. Ну, что уж тут говорить, всего не скроешь. Только как они перед ним будут оправдываться, когда им надоест притворяться – непонятно. — Да, Мисс Скотт, простите. Просто я думала, что вам так будет удобнее, вы разве не возобновили отношения с мужем? Видела вас на футбольном матче, смотритесь, как образцовая семья. – желчь выливается из меня быстрее, чем я успеваю подумать. Прикусываю кончик языка, чтобы не взболтнуть еще чего-нибудь, иначе меня развернут прямо на пороге. — Ты что-то хотела? – ее голос уже не такой мягкий, как минутой ранее. — Да, мне надо Хиро передать кое-что по учебе, я знаю, что вы можете мне не поверить и не захотите впускать, потому что еще тогда ясно дали понять, что не желаете меня видеть рядом с вашим сыном, но я правда пришла из-за предстоящих экзаменов. Зайду буквально на пару минут. – сразу же ей все выкладываю, чтобы она впустила меня внутрь, но вероятность того, что Элизабет пошлёт меня куда больше. — Хорошо, проходи. – она открывает дверь пошире, отойдя в сторону. Вот так просто? Я ожидала чего угодно, но не этого. — Спасибо? – слишком удивленной интонацией произношу я, что моя благодарность больше походит на вопрос. — Хиро в своей комнате. – женщина закидывает полотенце на плечо и возвращается на кухню, а на ее лице появляется слегка хитрая ухмылка. Поднимаюсь наверх по ступенькам, переступая через одну, чтобы как можно быстрее прийти к назначенной цели. Чувствую я себя в данный момент слишком дискомфортно, чтобы находиться в этом доме дольше положенного, а наигранно спокойной, и в какой-то мере, приветливый настрой Мисс Скотт заставляет внутри все съежится. Я во всем постоянно вижу подвох, и это параноидальное недоверие вскоре доведёт меня до белого каления. Прохожу мимо запертой двери комнаты Хардина, задержав на ней взгляд на несколько секунд. Не знаю, дома ли он сейчас, потому что я не увидела его машины во дворе, но он мог припарковать ее в гараж. Было бы правильнее поделиться тестами и с ним, но татуированный слишком сильно любит классическую литературу, на которую направлен основной упор в его обучении, поэтому я уверена, что он справится и без моей непрошеной помощи. Задумавшись, на автомате опускаю продолговатую чёрную матовую ручку, открыв дверь, совсем забыв постучать. Хиро мог быть чем-то занят, и некрасиво с моей стороны вот так вламываться, но назад пути уже нет. Дверца распахнута наполовину, и мне остаётся лишь войти внутрь. Постукиваю костяшками о дверной наличник, входя внутрь, и во мне молниеносно разверзается вулкан. Вздыхаю с такой тяжестью, что легким становится больно. Кровь резко наполняется кислородом, а голова начинает кружиться. Надо было все-таки стучать, и громко, а только потом входить. Хиро лежит на полурасстеленной кровати, а под ним серый пушистый плед, которой скомкался со всех сторон от активных действий пары, что находятся на нем. Эшли удобно устроилась на бёдрах парня, а ее донельзя обтягивающая майка задрана до самой груди, оголяя спину, на которую я таращусь. Руки Хиро покоятся на ее пояснице, пока парень целует шею девушки. Теперь понятно, почему Элизабет была совсем не против того, чтобы я поднялась к Хиро. Она знала, что он сейчас с ней. Она хотела, чтобы я увидела все своими глазами. Хотела, чтобы я поняла, как все изменилось. Правда, этим меня уже не удивишь, но боли данная картина причиняет не меньше. Если я скажу, что когда-нибудь смогу привыкнуть и смириться с этим – совру самой себе. Тошнотворно сладкая, прямо как парфюм Яна, парочка, все-таки отрывается друга от друга, обратив на меня своё внимание. Я сильнее сжимаю стопку листов в своей ладони, а неприятный комок растёт в горле. Не позволю себе заплакать. Не сегодня. — А ты что здесь забыла? – ее распухшие и красные от поцелуев губы искривляются в ухмылке, а в голубых глазах словно пляшут маленькие бесы, которые очень рады тому, что я их увидела вместе. Скотт же поднялся на локтях, сдвинув свои широкие брови к переносице. — Выйди, мне надо поговорить с Хиро. – приказным тоном чеканю я. Пытаюсь не смотреть на парня, полностью сфокусировав свой взгляд на Портер. Знаю, что Хиро явно сейчас сидит с недовольной миной, и задаёт внутри себя те же вопросы, что его ненаглядная дама сердца произносит вслух. — Мне сейчас не послышалось? – она явно не думала, что я буду разговаривать при Хиро с ней таким образом, но, что-то мне подсказывает, как бы я себя не вела – ему все равно. Он уже для себя все решил. — Не думаю, что у тебя проблемы с ушами, если только с головой. – цежу сквозь сжатые зубы. — Повторить второй раз? Или ты перестанешь строить из себя глухонемую, поднимешь свой зад и свалишь на пару минут отсюда? — Не разговаривай так с моей девушкой. – холодным тоном проговаривает он, делая акцент на двух последних словах. — Бекки, вот видишь, уйти из нас троих стоит только тебе. – словно птичка, Эшли пропевает слова, миленько хлопая ресницами, а мне только и хочется, что придушить ее. — Хиро, это касается учебы и займёт две минуты. Будь так добр, выпроводи свою ненаглядную. – делаю похожее выражение физиономии, которое только что красовалось на лице Портер. — Пожалуйста. Он, кажется, наконец понимает зачем я сюда пришла и почему именно не могу передать тесты при его спутнице. — Эш, на пару минут. – мягко говорит он, чмокнув ее в губы, а внутренние рвотные позывы вот-вот станут реальными. — Серьезно? – глаза округляются, а былая радость стирается с личика. — Почему вы не можете обсудить при мне? Какие у тебя секреты от меня? — Милая, давай без истерик, прошу. – устало вздыхает он. — Чем быстрее ты оставишь нас наедине, тем быстрее Ребекка уйдёт отсюда. — Ладно, но только ради того, чтобы она свалила. – Эшли тянет края майки вниз, закрываю оголенную спину, и встаёт с Хиро. Мои глаза поневоле опускаются на ее вырез и пышную грудь. Надо же, она даже больше, чем у Сары. А у него, кажется, есть типаж: грудастые голубоглазые блондинки с милым личиком и чересчур женственным стилем в одежде. И в его типаж я не вписываюсь по всем параметрам. Хардин мне и раньше говорил про «вкус Хиро на девушек», но я как-то совсем не обращала внимания на его слова, и они для меня звучали больше, как бред, чтобы меня посильнее уколоть. Она проходит мимо меня специально толкая своим плечом, и ей повезло, что я ещё держу себя в руках, ибо если я в конце концов слечу с катушек, то впечатаю ее голову в стену. Хиро встаёт с кровати, разместившись возле компьютерного стола, где около месяца назад мы сидели и семь часов потели над проектом по графическому черчению, сделав тогда крупицу от необходимого. Эшли закрывает за собой дверь, а я отхожу подальше, начав говорить совсем тихо, потому что прекрасно понимаю, что она может подслушивать, или во мне опять запела паранойя. — Держи. – протягиваю сложённую стопку листов ему в руку. Казалось бы, только вчера он предлагал мне готовиться с ним вместе, но стоило Хиро узнать, что у нас с Хардином был секс, то я моментально стала для него персоной нон грата, которая решила с ним поиграться. — Я бы и сам подготовился. – вместо слов благодарности он завуалировано произносит «мне ничего от тебя не нужно». — Ты мог просто сказать спасибо. – в ответ получаю молчание. — Окей, разговаривать со мной ты не особо хочешь, поэтому скажу, что мы вместе рисковали из-за этого теста и без тебя из учительской я бы не выбралась, поэтому было бы нечестно, если бы они были только у меня. — Хорошо. – он поджимает свои губы. — Тебе не стоило грубить Эш. Следующего раза я не потерплю. — Ага. – мне хочется сказать слишком многое, но я ограничиваюсь лишь одним коротким словом из трёх букв. — Мне было неприятно слышать в каком тоне ты с ней разговаривала. — Мне тоже много чего неприятно, но я же тебя не просвещаю во все нюансы. – хриплю, бросая короткий взгляд на стол, и замечаю на нем телефон Эшли в фиолетовом чехле. Хиро кладёт тесты на тумбу рядом с кроватью и складывает руки на груди, оглядывая меня с ног до головы. Да, я стою в свободных спортивных штанах, домашней футболке и кепке, мой наряд не сравнится с шикарным вырезом Портер. — Все? – спрашивает он, выждав короткую паузу. — Что «все»? Прячь листочки. Твоя, как ты ее любишь называть, девушка, может спокойно меня подставить. Она далеко не идиотка и поймёт, откуда у тебя варианты, если случайно увидит их, и без загрызения совести сдаст меня с потрохами директору и комиссии. — У тебя слишком предвзятое отношение к Эш. Ты ненавидишь ее на пустом месте. – он осуждающе качает головой. — В чем твоя проблема? — Спрячь тесты, и я уйду. – кажется, он окончательно во мне разочаровывается, рисуя образ сумасшедший, которая докопалась до его девушки и приставала к нему, лишь бы их рассорить, в придачу ко всему спала с братом и параллельно флиртовала с Яном. Отличный набор качеств, я считаю. Хиро хватает их с тумбы и поворачивается ко мне спиной, чтобы запихнуть в самый нижний ящик, как можно дальше, а я в этот момент резким движением беру телефон Эшли со стола, засунув его в карман куртки. Без понятия, что я надеюсь в нем найти и как вообще разблокирую его, но ни капли не сомневаюсь в том, что ответы на мои вопросы будут в ее мобильнике. — Довольна? — Более чем. – я натянуто улыбаюсь ему, а внутри живот сгорает от холодного безразличия в его взгляде. Надеюсь, что лёд со временем оттает, а Хиро сейчас всего навсего подвержен не остывшим эмоциям от нашей ссоры. Мне казалось, что быть для него, каким никаким, но другом, больно. А на самом деле больнее всего видеть его полную отрешенность. Он не хочет иметь ничего общего со мной. И вот это на самом деле убивает. Нет ничего хуже безразличия. Скотт не удосуживается сказать мне простого «пока», ещё раз показывая своими действиями, что он для себя все решил. Иду по коридору, встретившись взглядами с Эшли, что оперлась спиной о стену возле дверей комнаты Хардина. Татуированный как раз выходит из душа на втором этаже, ибо в его личной комнате нет отдельного. Чёрное полотенце висит на его бёдрах, а по татуировкам вдоль тела стекают не высохшие капли воды. — Бекс? – удивленно переспрашивает Хардин, смотря поочередно на меня, Эшли и Хиро, что находится за моей спиной. — Что здесь происходит? Да, Хардин, я тоже не ожидала, что окажусь сегодня вечером в вашей компании, и, тем более, с ненавистной мне Эшли. — Привет и пока. – засовываю руку в карман и крепко сжимаю телефон Портер, дабы он случайно не выпал. Я оборачиваюсь на Хиро перед тем, как свернуть на лестницу, и замечаю в его взгляде нечто странное, когда он смотрит на брата, а затем переводит его на меня. — Бека, если ты еще хоть раз будет разговаривать со мной подобным образом, то глубоко пожалеешь, тебе ясно? – мне приходится обернуться, а ее улыбка больше походит на оскал гиены в этот момент. Слова блондинки окончательно выводят меня из себя, ведь если бы ее не было, то все было не так ужасно, Хиро бы не считал меня врагом, что прокопалась к его пассии, и, возможно, у нас с ним могло бы хоть что-то получиться даже без возвращения памяти, но она, с какого-то хрена, решила приехать обратно, как только узнала о произошедшем. — Тебе ясно? – чуть более громко и натянуто выдавливает Портер, переспрашивая, а мои уши готовы скрутиться в трубочку от ее голоса. — Конечно, Эшли. – слишком спокойно отвечаю я, будто мне только что ввели тонну успокоительного внутривенно. — Пошла ты нахуй. Она хлопает глазами, смотря на меня в упор, а я махаю ей рукой, развернувшись на сто восемьдесят градусов, и слетаю вниз по лестнице, чтобы побыстрее оказаться на улице. Ошарашенный взгляд Хардина, который я успела уловить перед уходом, заставляет дёрнуться уголки моих губ, рисуя подобие улыбки. Он точно не ожидал от меня услышать подобных слов в чью-либо сторону, я и сама от себя не ожидала, но Эшли пробуждает во мне ненависть, которую я прежде не испытывала. Ставлю все свои последние деньги, которых почти нет, на то, что Хиро возненавидел меня еще сильнее, чем прежде, ведь я послала его любимую девушку. — Отпусти меня, Хиро, я выдру этой дряни все волосы. – громкий крик доносится сверху аж до прихожей. Кажется, она не на шутку взбесилась, а мое настроение чуточку приподнялось. Элизабет непонимающе смотрит на меня, прислушиваюсь к суматохе, что творится на втором этаже. — До свидания, Мисс Скотт. – вежливо произношу я. — Была рада повидаться. — Пока, Ребекка. – женщина прислоняется плечом к арке, что ведёт на кухню, а на ней уже нет фартука. Она ждёт, пока я обую свои кеды, чтобы закрыть за мной дверь. — Спасибо тебе. – произносит она, пока я зашнуровываю конверсы. — Мне? За что? – я поднимаю свой взгляд на неё. — Что пытаешься держаться подальше от моего сына. Понимаю, что тебе тяжело. — Нет, вы и близко не понимаете, какого мне. – встаю с пуфа, покончив со шнурками. — Бека, милая, пойми, я не желаю тебе зла. Но мой ребёнок всегда будет для меня на первом месте. – она подходит ко мне, положив ладони на плечи. — Ты мне очень понравилась тогда в больнице, но Хиро будет лучше с Эшли. Я не хочу вновь видеть своего мальчика сломанным. — Вы зашли так далеко, что если Хиро вспомнит, он не простит. Особенно вас. Вы знаете своего сына и прекрасно понимаете, к чему ваш спектакль приведёт. Вы в целом боитесь, что он хоть что-то узнает, вне зависимости от того, станет ему хуже или нет. Без меня осознаете, как подло поступаете с ним «из добрых побуждений» – пальцами изображаю кавычки, закатив глаза. Элизабет ничего не отвечает, смиренно опустив голову, и закрывает за мной дверь, прокрутив замок несколько раз. Хочется закричать в пустоту от безысходности, потому что не имею ни единого понятия, что же мне делать дальше. Я бы сейчас с удовольствием напилась вместе с Итаном, вывалив на него произошедшее за последние дни, и с радостью послушала, что у него самого творится на душе. Но, прошлый опыт показал, что пить посреди недели не самая лучшая затея. Все-таки, нам уже не по шестнадцать, чтобы вливать в себя алкоголь до трёх утра и потом, как ни в чем не бывало, идти в школу к восьми, не чувствуя себя при этом выжитым лимоном, который использовали для изготовления сока. Телефон в кармане пуховика вибрирует, и я очень надеюсь, что мне не написал Хиро о том, какая я ужасная и как сильно он во мне разочарован. Оу, нет. Это даже не мой мобильник. Как хорошо, что для прочтения уведомлений не нужно знать пароль. Кто-то анонимно перевёл ей десять тысяч фунтов. Что? Чем она таким занимается, что кто-то платит ей такие деньги, к тому же, через анонимный кошелёк. Следом за переводом на ее телефон поступает звонок от неизвестного зашифрованного номера. И я уверена, что он непосредственно связан с только что пришедшими деньгами. Я отвечаю на вызов, собираясь молчать в трубку, потому что наши голоса с Эшли не похожи от слова совсем. — Раз ты подняла трубку, значит Хиро не рядом. – грубый механический мужской голос раздаётся из динамика, будто со мной разговаривает робот, но, видимо, какой-то мужчина звонит через специальное приложение для изменения звука. — Эшли, тебе есть, чем меня порадовать? Все в порядке? Хиро не задаёт странных вопросов? Ты сделала то, о чем я просил? Ритм сердца моментально ускоряется, а в висках пульсирует так сильно, будто вены вот-вот лопнут. Мои руки начинают дрожать. Бредовое предположение о том, что Эшли кто-то попросил быть рядом с Хиро оказалось правдой, потому что Портер и впрямь вцепилась в него, как пиявка, будто важнее этого в жизни ничего нет. — Угхм. – выдаю набор букв, больше похожий на мычание, повышая свой тембр на несколько тонов, чтобы звучать как можно милее и писклявее. — И как? Ребекка сильно расстроилась, когда ты ей сказала, что вы с Хиро якобы спали, пока он был с ней? — надо же, Эшли даже решила меня пожалеть, соврав, что это было перед самым началом наших отношений. Как благородно с ее стороны. Или она не настолько глупа, как этот ненормальный ублюдок, что звонит к ней сейчас, потому что я ни при каком раскладе не поверила бы, что он изменял мне с ней. — Да. – ограничиваюсь одним словом, произнеся его полушепотом. — Хорошо. Если Хиро тебя бросит, то пеняй на себя. Денег на адвоката для Кайла по-другому ты не соберёшь. – накрываю свой открывшийся рот ладонью, чтобы случайно не пискнуть. — И следи за тем, чтобы он не подходил к Ребекке. Ты, наверное, не очень хорошо стараешься, раз он засматривается на другую. Твоя задача – это контролировать каждый шаг Хиро. Он не должен ничего вспомнить. Я молчу в ответ, пытаясь переварить услышанную информацию. Кому нечего делать? Что за сумасшедшая копия Рашада находится по ту сторону связи? Верить в то, что Абдулла все-таки жив не хочу даже в самых диких фантазиях. К тому же, он бы не стал так прятаться. — Позвоню через неделю. – он скидывает трубку, а я замираю на месте, не в силах двигаться. Я кидаю телефон Эшли на газон возле ее же машины, которую сначала не заметила, приняв за семейный автомобиль Скоттов. Мне плевать, найдёт ли она свой мобильник, плевать, как будет выяснять, каким образом он мог оказаться возле колёс ее Лексуса. Плевать на Эшли в принципе. Но как теперь смириться с тем, что она на самом деле использует Скотта и пляшет под дудку какого-то психа, которому очень важно знать, что память к Хиро не вернулась. Вдруг Портер сможет нанести ему какой-то вред, если ее попросят. Ведь деньги она собирает на спасение Кайла, на которого, я думала, ей совершенно плевать. Только он не скажет ей «спасибо» за тот способ, которым она решила вытащить его из тюрьмы. Теперь мне действительно страшно, до дрожи. Я только что в полной мере ощутила слова Миранды, что мы лезем туда, куда совсем не стоит. И обыграть приспешников Рашада у нас никогда не выйдет.