Квинтэссенция лжи

После разговора с Дамблдором на утреннем уроке заклинаний Гарри рассказал обо всем Гермионе и Рону. История о крестражах произвела на них сильное впечатление, а когда Гарри сообщил об обещании Дамблдора взять его с собой, если удастся найти хоть один из них, друзья и вовсе разинули рты. — Ну и ну! — воскликнул Рон, когда Гарри закончил. — Вот это да! Ты и вправду собираешься отправиться с Дамблдором?.. И попытаешься уничтожить?.. Ну и ну! «Пойти придётся, а вот насчёт «уничтожить», тут Дамблдор слегка просчитался, — мысленно хмыкнул Гарри. — Если не удастся прибрать крестраж Марволо к рукам, то и правда уничтожать придётся, только совсем не так, как предполагает директор. Уничтожение крестража вполне может быть приравнено к «принесению жертвы», а значит, к тому моменту надо успеть подготовить своё вместилище. Не пропадать же добру?» — Флитвик, — остерегающе прошептала Гермиона. К ним приближался своей прыгучей походкой крохотный преподаватель заклинаний, а между тем из всех троих только Гермионе удалось превратить уксус в вино. Стоявшую перед ней склянку заполняла темно-красная жидкость, а в склянках Рона и Гарри плескалось нечто мутно-коричневое. — Так-так, юноши, — неодобрительно пропищал профессор Флитвик. — Поменьше бы разговоров да побольше внимания. Ну-ка, попробуйте еще разок, а я посмотрю… Оба подняли волшебные палочки, Рон поднатужился, сосредоточился и наставил на склянку, которая попросту взорвалась. Гарри небрежно взмахнул своей палочкой и уксус превратился в вино. — М-да… задание на дом, — сказал, вылезая из-под стола и стряхивая со шляпы осколки стекла, профессор Флитвик. — Практиковаться. «Какое прекрасное домашнее задание, — подумалось Гарри. — Главное, Малфоя не звать на практику, а то Северусу снова придётся тащить меня на себе в гриффиндорскую башню. Вот интересно, как сочетается запрет на алкоголь для школьников и этот урок у Флитвика? Неужели он и впрямь верит, что удачные образцы студенты просто выльют, как Гермиона? Или именно поэтому за основу берётся уксус? Ведь трансфигурация — конечная. А ведь можно взять воду. Там всего-то и надо чуть резче довернуть петлю в движении палочкой. На три-четыре часа трансфигурации хватит, а за это время можно напиться в говно…» Поскольку на этот день приходились после урока заклинаний редкие три свободных часа, Гарри тут же сбежал к Хагриду. Лесничий был обижен, что никто из друзей не пришел проститься с Арагогом. Но после того, как Гарри, по большому секрету, рассказал ему, что в тот момент выполнял страшно важное поручение Дамблдора, смягчился, а после выставленной на стол бутылки трансфигурированного вина — и вовсе расчувствовался. Паутину акромантулов Гарри получил без проблем, как и маленький кусочек рога единорога. Всего с ноготь величиной, но для красок его хватит. С холстом Гарри мучился почти неделю, а когда закончил — карта Мародёров стала похожа на кусок грубого льна. Зато с красками было сложнее. Хоть их надо было всего три цвета — красный, синий и жёлтый, зато купить их было нельзя. Надо было делать самому, используя за основу драгоценные камни. Рубин для красного, сапфир для синего и янтарь для желтого. Но если рубины и сапфиры принёс Кричер, просто достав их из имеющихся в Блэк-холле украшений, то с янтарём возникли проблемы. Он должен был быть совершенно чистым магически, без посторонних вкраплений и, тем более, застрявшей в нём живности. Забраковав всё, что предложил домовик, Гарри встал перед выбором: кого просить о помощи: Марволо, Драко или Северуса? И решив, что накапать на мозг родственнику успеет всегда, в пятницу, после ужина, сбежал от друзей в слизеринские подземелья. — Гарри, — привычно кивнул Снейп, пропуская его внутрь. — Добрый вечер, профессор, — улыбнулся Гарри. Он давно уже научился определять настроение Снейпа. Если «Гарри», то можно просто пристроиться сбоку стола и наблюдать за проверкой эссе, попутно разговаривая на любые интересующие темы. А если «Поттер», тогда говорить лучше по делу и не отвлекать лишний раз. — Что у тебя на этот раз? Ещё одно задание директора или от друзей прячешься? — На этот раз личное, сэр. Я к вам за помощью пришел. Мне нужен чистый янтарь для красок, а в Блэк-хаусе такого нет. Кричер всё пересмотрел. — А остальное, значит, нашел? — Рубины вынул из серебряного набора для пунша, а сапфиры — из настольного органайзера Ориона. Немного, правда, но на один раз должно хватить. Топазы мне не пойдут — иначе зелёную, оранжевую и коричневые краски придётся делать отдельно. Их нельзя ни с чем смешивать. Проще найти янтарь. Я хотел попросить вас сопровождать меня в Лондон. Наверняка в маггловских лавках найдётся что-то подходящее. Ведь он не такой дорогой и весьма распространённый. — Ну да… Только тебе нужен первородный, необработанный, нетронутый магией и без примесей. Долго искать будешь, — вздохнул Снейп и скрылся в лаборатории, чтобы через минуту вернуться с небольшой коробочкой. — Бери, в конце концов янтарь стоит дешевле шкурки бумсланга. — Сколько раз мне надо извиниться, чтобы вы меня простили, сэр? — с выражением показного раскаяния Гарри умоляюще посмотрел на Северуса. — Нет уж, Поттер, — рассмеялся Снейп. — Простить вас и лишить себя удовольствия время от времени напоминать о вашем проступке? Не дождётесь! — А можно ещё просьбу, сэр, — Гарри подсел ближе к Снейпу на диван. — Завтра все идут в Хогсмид, а мы можем с вами посетить в это время кладбище в Годриковой Впадине? — Прах отца? — Да… но не только. Понимаете, сэр, я ведь там ни разу не был за всё это время. Я даже дома того не видел. Раньше я как-то не задумывался об этом, а в этот год меня вообще из-под надзора не выпускают. Директор не только Уизли, он и Грейнджер к этому привлёк. А от Гермионы, так же просто, как от Рона, не отделаешься. — Мы можем пойти прямо сейчас, Гарри. Если, конечно, тебя не пугает ночное кладбище. — С моим-то даром некроманта? А директор не узнает? — Его снова нет в школе, — пожал плечами Снейп. — Крестражи, небось, ищет… — предположил Гарри. — Какие крестражи? — прищурился Снейп. — Крестражи Марволо. Он мне сам об этом рассказал. Вроде как их шесть должно быть. Дневником Марволо сам пожертвовал. Кольцо Мраксов — у него на пальце. Значит, крестража там больше нет… — Ну да, с помощью него Петтигрю и провёл ритуал, — подтвердил Снейп. — Теперь он медальон Слизерина ищет, чашу Хельги Хаффлпафф и змею Марволо — Нагайну. Но это выходит — пять. А я — шестой. А ещё директор хочет, чтобы я убил Марволо, причём силой своей любви! — фыркнул Гарри. — И как он только это себе представляет? Гарри осёкся под пристальным взглядом прищуренных глаз. — Гарри, — вкрадчиво начал Снейп. — Ты Лорду об этом говорил? — Нет, — растерялся Гарри. — Я давно уже с ним не беседовал. Я думал, Марволо знает, чем занят директор. А ещё, Дамблдор обещал меня взять с собой, чтобы я помог ему уничтожить крестраж. — Вот же ж старый… — договаривать Снейп не стал, а внимательно посмотрел на Гарри. — Поттер, ты понимаешь, что при уничтожении крестража в непосредственной близости от тебя, может случиться магический резонанс? Последствия могут быть самыми непредсказуемыми: начиная от слияния ваших частей, до полного или частичного уничтожения магии носителя. — Если не перераспределить поток силы для других целей, — улыбнулся Гарри. — На втором курсе, в Тайной комнате я так сильно хотел спасти Джинни, что сделал это интуитивно. Уничтожив дневник, я запустил высвободившуюся силу на восстановление магии Джинни. Не сделай я этого — и она осталась бы сквибом. Ведь дневник полностью подчинил её и почти высушил. И простое его уничтожение не изменило бы ничего. Марволо надо сказать, что директор ищет крестражи, а дальше — его проблемы. Из кабинета Снейпа они переместились камином в Коукворт, а оттуда аппарировали на кладбище. На улице снега давно уже не было, но стылый ветер и влажный туман делали погоду не подходящей для длительных прогулок. На кладбище вела узенькая калитка. Снейп отворил ее, и они с Гарри шагнули внутрь. Они не прошли и десятка шагов, как Гарри охватило чувство, скорее похожее на страх. Не долго думая, Снейп схватил его за руку и потянул вперед, видно почувствовав, что с Гарри что-то не так. Могила оказалась довольно далеко от входа. Надгробие было из белого мрамора и словно светилось в темноте, так что читать было легко. Гарри не пришлось даже наклоняться, чтобы прочесть выбитые в камне слова. Джеймс Поттер. 27 марта I960 года — 31 октября 1981 года. Лили Поттер. 30 января I960 года — 31 октября 1981 года. — Гарри, что с тобой? — тревожно спросил Северус, чуть стискивая юношескую ладонь своей. — Я не могу заставить себя подойти к ней ближе. Такое чувство… — с дрожью в голосе ответил Гарри. — Как возле дементоров… — Это ненормально. Ты же некромант… — пробормотал Снейп и взмахнул палочкой, вычерчивая вязь диагностирующего заклинания. — Вот же козлобородый пан! Disconnect somnum! Гарри вскрикнул от резкой боли, а затем протяжно застонал от облегчения. — Как же хорошо, — тихо прошептал он, массируя виски. — Что это было, сэр? — Модифицированное заклинание ночных кошмаров. Любимая шалость учеников Хогвартса, доведённая до уровня серьёзного заклинания. Несколько впаянных образов, появление которых вызывает неконтролируемый страх. — Дементоры? — догадался Гарри. — Да, и могила твоих родителей. Кто-то очень не хотел, чтобы ты тут побывал. Может ещё что было, но сейчас я снял воздействие. — Всего одно движение палочкой и я мог не падать в обморок от вида дементоров? — Всего одно движение палочкой и Авада обрывает жизнь, — хмыкнул Снейп. — Сложность колдомедицины не в том, Поттер, чтобы вылечить, а в том, чтобы верно определить — от чего лечить надо. Раз тебя отпустило, может займёшься тем, зачем мы сюда пришли? Нервно усмехнувшись и тряхнув головой, будто отгоняя видения, Гарри опустился на колени возле могилы, достал зачарованные флаконы и поставил их рядом. Фамильные заклинания Блэков он читал шепотом, не доверяя полностью невербальному. Через минуту над могилой будто парок поднялся и три фиала начали заполняться чем-то похожим на серовато-белый пепел. С последним словом катрена туманное облако вернулось в землю и перед двумя волшебниками предстала нетронутая могила. — Вот и всё, профессор. На три флакона краски мне хватит, — произнёс Гарри, но не спешил подниматься с земли. Снейп подошел сзади и успокаивающе положил ладони на плечи. — «Последний же враг истребится — смерть»… — грустно усмехнулся Северус. — Гарри, ты знаешь, что это лозунг Вальпургиевых рыцарей? — Правда? Тогда почему он здесь? — Гарри тронул рукой надгробие.  — Логику Альбуса всегда было понять тяжело. У него какое-то своё ощущение мира, не совпадающее с общепринятым. — Звучит, как маггловское определение шизофрении, — фыркнул Гарри. — С точки зрения магглов волшебство тоже не нормально. Не надо пытаться подогнать мир под своё понимание, надо расширять мировоззрение, пытаясь охватить им Вселенную. То, что кажется неестественным для людей — обыденность для вампиров, а то, что не приемлют оборотни — естественно для гоблинов. Зато поступки людей, порой, не может понять никакая другая раса. Помни это, Гарри: нас объединяет Магия и именно она диктует законы и правила поведения. Они едины для всех её детей и не имеют двойной трактовки, в отличие от министерских. Пойдём, холодно здесь. Гарри поднялся на ноги, но тут же уткнулся лицом в плечо Снейпа. Северус не оттолкнул, а, приобняв за пояс, медленно повёл прочь с кладбища. В Хогвартс они вернулись перед отбоем, но Гарри не спешил уходить. Он забрался с ногами в кресло и уставился на пламя.  — Поттер! Долго вы собрались гипнотизировать мой камин? — нахмурился Снейп. — Пока не прогоните… — Тогда сделай одолжение, убирайся уже к себе! — Нет, я имел в виду, пока ты совсем меня не прогонишь, — Гарри вдруг поднялся, подошел к Северусу, обнял его за пояс и уткнулся лицом между плечом и шеей. — Только не бей меня, ладно? — быстро заговорил он. — Там, на кладбище, я понял, как легко можно потерять то, что кажется незыблемым. Одно заклинание, случайное проклятие — и вот нет уже ничего. Профессор… Северус… пожалуйста… Я выучу все зелья, буду вести светские беседы, хочешь даже… Да что хочешь со мной делай, только не прогоняй! Я же чёртов Поттер! Я же всё равно не уйду, я буду приходить и сидеть у тебя под дверью. Пожалуйста, ты мне очень нужен! Пока Гарри продолжал свой монолог, Снейп не произнёс ни слова. Даже не двинулся, так и застыв каменной статуей в юношеских объятиях. И только когда почувствовал, что воротник рубашки намокает от слёз — медленно и глубоко вдохнул. — Гарри, ну чего ты, всё будет хорошо, — попытался он успокоить Поттера, запуская пальцы в волосы. — У тебя всё получится, я уверен. — Хочешь я не буду создавать портрет, если тебе неприятно? — глухо спросил Гарри. — Ведь мёртвые — они уже умерли. Их не вернёшь, а ты тут, рядом. Только скажи, что мне надо сделать, чтобы ты согласился терпеть меня рядом? – Ты и так рядом. — Не так. Я хочу совсем не так, — Гарри оторвал голову от плеча и заглянул в глаза, а затем потянулся и прижался к губам Северуса. — Что же ты творишь? — прошипел Снейп, с силой оттягивая Гарри за волосы. В зелёных глазах плескалась решимость напополам с диким отчаянием. А в самой глубине разгорались нехорошие чёрные искры берсерка. Северусу они были знакомы. Так Белла смотрела на Милорда, готовая получить даже Аваду из его рук. Так смотрел Сириус на Джеймса, готовый пойти за ним куда угодно, хоть в Азкабан. Так смотрела Нарцисса на Снейпа, когда он выхаживал новорождённого Драко, готовая зубами разорвать горло, если её сын умрёт. Блэковская решительность помноженная на упорство Поттеров — демоническая смесь… — Если ты останешься — ты больше не уйдёшь, Гарри. Я тебя не отпущу — ни через год, ни через десять лет. А если рискнёшь завести любовника или любовницу — то Англию постигнет череда очень странных смертей. Я ясно выразился, Поттер? — Значит, ты меня не прогонишь? — разулыбался Гарри и изумруд его глаз будто вспыхнул изнутри. — Ты только это услышал? — хмыкнул Снейп. — Мне этого хватит, — выдохнул Гарри и снова положил голову на плечо. В этот вечер в башню Гарри не вернулся — остался у Северуса. Они долго сидели на диване в обнимку и разговаривали. Больше говорил Гарри. Точнее вываливал на Северуса все свои страхи, переживания, желания и неуверенность. А Снейп только хмыкал в нужных местах и крепче прижимал к себе парня. А когда Гарри неумело полез целоваться — легко затащил его на колени и показал, как надо. Пижама мешала Гарри, но без неё Северус отказался пускать его к себе в постель, пригрозив отправить в гриффиндорскую башню. Он вообще много от чего отказался, заявив, что кое-кого сначала стоит просветить в теории. — Я всё ещё не верю в это… — тихо выдохнул Гарри, подкатываясь в кровати под бок Северусу. — Ты ещё пожалеешь об этом, Гарри. Но не вздумай сказать, что я тебя не предупреждал.