***
После освобождения из Азкабана, Люциус Малфой не ожидал больших перемен в своей жизни. В конце концов он сделал всё, чтобы пошатнуть имя и влияние рода Малфой было очень и очень трудно. Даже после смерти Милорда принадлежность к Вальпургиевым Рыцарям лишь запятнала их репутацию, а не уничтожила её, как случилось со многими родами. И Люциус Малфой был уверен, что прочно держит руку на пульсе. Когда на собрании Внутреннего круга Драко занял соседнее с ним место — Люциус самодовольно улыбнулся: Лорд ценит его настолько, что принял в круг его сына, как когда-то принял самого Люциуса, приведённого на собрание своим отцом. Но вот дальше началось нечто необычное. Драко не стремился проявлять рвение в служении Лорду, лишь лениво отмечая всё происходящее за столом. Он равнодушно слушал указания, отдаваемые Лордом другим последователям, не спеша привлекать к себе внимание. Зато, когда Лорд отпустил всех остальных, велев «Малфою остаться», то даже не подумал подняться с кресла. Люциус недовольно прищурился, желая указать сыну на субординацию, но этот взгляд проигнорировали оба: и Драко, и Лорд. — Люциус, — не обращая внимания на присутствие Драко начал Лорд. — Что у тебя в министерстве? — Шеклболт нашел достаточно доказательств причастности Скримджера к делам Альбуса Дамблдора. Руфус даже сам не подозревал, что многие его действия были срежиссированы бывшим директором Хогвартса. Будучи главным аврором он не раз принимал противоречащие закону решения, лишь бы насолить Дамблдору. Чем тот и пользовался. Убрать его не составит труда. — Поторопись, Люциус, — прошипел Лорд. — Шеклболт в кресле министра мне нужен будет уже этим летом. — Я делаю всё, что в моих силах, Милорд, — пафосно ответил лорд Малфой. — Драко? — перевёл взгляд Лорд на Малфоя младшего. — Поттер хочет встретиться с родственником, Милорд, — с усмешкой ответил Драко и протянул Лорду письмо. Тот развернул пергамент и пробежал глазами по написанным строчкам. — Драко, я велел тебе заняться его воспитанием, — сквозь шипящий смех сказал Лорд. — Я и занялся, — совершенно спокойно ответил Драко. — Без меня ему и в голову не пришло бы, что какие-то действия могут выглядеть оскорбительно. — Действительно, — согласился Лорд. — Люциус, будь любезен, пригласи мистера Поттера завтра на обед. Лорд положил письмо перед Люциусом и тот не преминул с ним ознакомиться. «Малфой! Мне надо срочно встретиться с родственником. Я в ваших внутренних взаимоотношениях не очень-то понимаю, так что давай, придумай кому и что сказать, чтобы никто не остался обиженным, а я попал в мэнор». — Конечно, Милорд, — кивнул Люциус, принимая право Лорда распоряжаться в его доме. О том, что Гарри Поттер крестраж Милорда Люциус знал давно. А вот о том, что они нашли общий язык — узнал только за обедом. Да ещё и эта странная оговорка: «…зарёкся пить с Малфоем»… Значит они общаются с Драко в школе. Не это ли было заданием Милорда для его сына? Уже в спальне, Люциус присел на пуфик рядом с супругой, забрал у неё расчёску и, осторожно водя по волосам, начал разговор. — Нарси, я вижу наш сын неплохо поладил с мистером Поттером. Даже странно, что ты не сказала мне об этом? — Я говорила, что Гардиан гостил у нас на зимних каникулах. — Гардиан? — напрягся Люциус. Он не раз слышал это имя в мэноре, но до сегодняшнего дня не соотносил его с Гарри Поттером. — Вот как? Я всегда считал, что Джеймс назвал своего сына именно Гарри*. — Так и было, пока Гардиан не стал наследником Блэком. Именно их родовая магия даровала ему новое имя. — Значит, Гардиан… Нарси, тебя не беспокоит, что он станет лордом Блэком? Всё-таки в Драко и так половина их крови. — И что? Драко только помогает. Милорд был прав, когда решил отдать род Блэк именно Гардиану. Дорея поступила мудро, проведя отречение магии для Джеймса. «Хм, значит показалось, — подумал Люциус, вспоминая странную просьбу Поттера к сыну прогуляться в саду. — Уж Нарцисса бы не пропустила увлечение. Только не в отношении Драко…» Люциус вздохнул и зарылся лицом в волосы. Он любил свою жену ещё со времён Хогвартса. Его не остановила даже репутация Блэков, как ненормальных. Более того, Люциус был уверен, что именно он стал якорем для Нарциссы, а значит белокурая красавица всегда будет рядом с ним, всегда поддержит и никогда не предаст. Он был уверен в этом три года, пока Нарцисса не родила сына. И вот тогда Люциус понял, что именно для Блэков означает якорь. Первые полгода Нарцисса не спускала сына с рук. Она не подпускала к нему ни домовиков, ни самого Люциуса. Отказывалась относить его в детскую и укладывала спать рядом с собой. Никакие уговоры и аргументы не могли её заставить убрать сына из супружеской постели. Теперь ему в лучшем случае перепадало внимание супруги раз-два в месяц. А любая попытка надавить — заканчивалась скандалом в лучших традициях рода Блэк. Он уже был на грани взрыва от раздражения и неудовлетворённости, когда в возрасте семи месяцев Драко заболел. Семейный колдомедик только развёл руками: нужны зелья, редкие, сложные, дорогие и, желательно, сваренные индивидуально под наследника. В противном случае магическая дестабилизация может убить ребёнка. Люциусу было достаточно лишь единожды взглянуть в серые глаза Нарциссы, в глубине которых начал разгораться безумный огонь Блэков, чтобы понять: если Драко не выживет — Нарцисса превратится во вторую Вальбургу. И Люциусу Малфою ничего не оставалось, как обратиться за помощью к Снейпу. Как он уговаривал молодого мастера — отдельная история. Он предлагал всё, что угодно: деньги, артефакты, даже крёстным его сыну стать предложил. Пусть для талантливого, но полукровки, это была действительно честь, особенно в глазах других чистокровных. Именно после этого обряда старые магические семьи признали Северуса Снейпа равным себе. И успешно втолковали своим детям, учащимся на его факультете. Именно поэтому совсем молодого преподавателя и декана-полукровку приняли чистокровные наследники и слушались с полуслова. Но Люциус Малфой ни о чём не жалел. Он прекрасно понимал, что спасая Драко, он в первую очередь спасает самого себя. В роду Блэк никогда не было проблем с физическим здоровьем детей, а значит, и провидцем быть не надо, чтобы понять: в случае смерти наследника именно его Нарцисса сделает виноватым. А в случае с бешеными Блэками — это верная смерть. После выздоровления Драко, Люциус с чисто малфоевской хитростью, обвинил во всём саму Нарциссу. Сказано всё было мягко, без упрёка и с нежностью, но смысл того, что Нарцисса, в силу своей молодости отсутствия опыта, неправильно ухаживала за ребёнком — был очевиден. Что именно её гиперопека и воздействие на неокрепшее ядро яркой материнской магии послужило причиной болезни. И если она не хочет рецидива, то следует доверить заботу о наследнике рода опытной нянечке-домовичке. Нарцисса прониклась. Готовая ради сына на любые жертвы, она решительно переселила Драко в детскую, и теперь уделяла ему внимание не больше двух часов в день. Но Люциус видел, как она ждала этих часов и ему пришлось смириться, что теперь он всегда будет для любимой жены на втором месте. «Хорошо хоть сын, — успокаивал себя Люциус. — Беллу, вон, вообще на Лорде переклинило. Бедный Родольфус. Я ещё легко отделался!» Именно поэтому Люциус был уверен, что никакого романтического интереса между Драко и Гарри Поттером нет. Нарцисса бы не пропустила такого события и не пустила бы отношения на самотёк. Сам факт того, что она не пожелала рассказать ему, что Драко теперь полноправный член Внутреннего круга — уже говорит о многом. Например, о том, что случись Люциусу схлестнуться с Драко, и Нарцисса, не раздумывая, встанет на сторону сына. И если для этого нужно будет убрать с дороги мужа — Люциуса не спасёт ничто. Вот и приходилось эгоисту и «павлину» Люциусу внушать сыну, что семья едина и должна держаться друг за друга в любой ситуации. Могут умирать Лорды или рушиться министерства, но Малфои всегда должны быть одним целым. Никакой политики — чистый инстинкт самосохранения. И вот, спустя две недели после памятного обеда, Люциус с интересом рассматривал своего сына, сидящего в кресле напротив. — Гарри Поттер? — удивлённо переспросил Люциус. — Да, papa. Ему нужен доступ в архивы министерства, и это очень хорошо, что он обратился к нам. А ведь вполне мог пойти к Скримджеру, и тогда сдвинуть Руфуса с поста министра стало бы очень проблематично. Шеклболта бы просто не поняли, если бы он выступил против Мальчика-Который-Выжил. Да и сам бы он не пошел на это, а предпочёл объявить себя преемником Дамблдора. — Но почему Поттер обратился с этим к тебе, Драко? Почему не поднял эту тему за ужином? — Он тебя опасается, papa. Точнее, твоего имиджа холодного неприступного аристократа. Всё-таки Поттера с детства воспитывали магглы, а потом — предатели крови. А я с ним общаюсь по-простому. — Я заметил по тону письма, — ухмыльнулся Люциус. — Не после ли вашей совместной попойки это случилось? — Это была единственная возможность наладить с ним отношения: позволить себя увидеть нарушающим правила школьником, а не наследником рода. Но у меня всё было под контролем. — Хорошо. И что ты от меня хочешь, Драко? — Поговори с ним, рара, и предложи помощь. Сам предложи, чтобы Поттер не чувствовал себя просителем. И будь снисходителен к его тону. Поттер всегда хамит, когда не чувствует уверенности и твёрдой почвы под ногами. Это его защитная реакция. Если бы я знал это на первом курсе, то не позволил бы Уизли отираться возле него. Драко вышел из кабинета, а Люциус продолжил сверлить взглядом дверь. — Значит, ты стал игроком, сын? Всего за неполный год, когда управление родом находилось в твоих руках… Передо мной ты сделал шаг назад, но это не значит, что ты признал мою власть. Это значит, что ты оказался у меня за спиной. Это будет интересно…***
Гарри крутил в руках дорогой гербовый пергамент с официальным приглашением и думал. Приём по случаю дня рождения Нарциссы Малфой, и приглашен туда никто иной, как Гардиан Джеймс Поттер, наследник Блэк. Но проблема совсем не в этом. В конце концов своё вступление в наследство Сириуса он никогда не скрывал. А факт того, что Малфои являются его родственниками, и без того известен всему магическому миру. Проблема в том, что на приёме обязательно будет Марволо. Да, Гарри может прикинуться недалёким гриффиндорцем и сделать вид, что не знает, что за маг скрывается под чарами гламура. Но ведь наверняка найдётся пара-тройка доброжелателей, которые просветят его на этот счёт: «Вот он твой злейший враг Волдеморт. Посмотри, Гарри, неужели ты ничего не сделаешь? А как же справедливость? Ведь он убил твоих родителей, и ты просто обязан избавить Англию от этого чудовища…» — О чём задумался? — подошел со спины Северус и скользнул ладонями по плечам. — Приём у Малфоев. И в этот раз спрятаться под «вуалью» мне никто не даст. Северус, я боюсь туда идти. — Не стоит, Гарри. Я тоже приглашен и буду рядом с тобой. Да и Лорд тоже. — Вот этого я и боюсь, Северус. Как мне вести себя с ним? Как Невилл — просто игнорировать существование Марволо? Не поймут. Уже завтра в «Ежедневном пророке» возмущённая общественность будет требовать «справедливости». А если я откажусь выполнять навязанную Дамблдором роль — заклюют, заклеймят трусом и предателем. — Ошибаешься, Гарри, — фыркнул Снейп. — Милорд предусмотрел всё. Приём через две недели, а прямо сейчас в министерстве магии Кингсли Шеклболт проводит арест Руфуса Скримджера. Процесс над ним будет открытым и показательным. И доказательств там хватает. Приплетут к нему Дамблдора и всё то, что нарыл Попечительский совет в финансовой отчётности Хогвартса. Окончательно утопят его показания Корнелиуса Фаджа, при министерстве которого Руфус возглавлял аврорат. А дальше первая скрипка будет за Шеклботом, который, к твоему сведению, тоже будет на приёме у Малфоев. Ну, а потом у тебя будет целый год в Хогвартсе, за который общественное мнение немного подуспокоится. — Ты будешь со мной? — с тревогой спросил Гарри. — Разумеется. Но с официальным объявлением нас парой я бы подождал до окончания твоей учёбы. Мне всё равно, а вот тебя сокурсники съедят заживо, — усмехнулся Северус. Северус оказался прав. Всю следующую неделю газеты магической Британии пестрели заголовками: ПАДЕНИЕ МИНИСТЕРСТВА МАГИИ …как нам стало известно из достоверного источника — министерство магии, призванное защищать волшебников, соблюдать их интересы и законность, не справляется со своей работой. Большинство сотрудников министерства не способны пользоваться простыми защитными чарами. И чтобы скрыть сей вопиющий факт министр Скримджер потратил десятки тысяч галеонов на ШУТЛИВЫЕ ШЛЯПЫ от близнецов Уизли. Куда ещё ниже может пасть наше министерство?.. СТРАШНЕЕ ПОЖИРАТЕЛЕЙ СМЕРТИ …со времён появления Тёмного Лорда, жители магической Британии приходят в ужас только от одного упоминания Пожирателей Смерти. Но гораздо страшнее чёрных плащей и белых масок оказалась приторно-сладкая улыбка министерских работников, которые с попустительства Альбуса Дамблдора пытают детей в Хогвартсе тёмными артефактами… Стр. 2, Долорес Амбридж и Кровавое перо, читайте эксклюзивное интервью с Колином Криви. ДВОЙНЫЕ СТАНДАРТЫ АРТУРА УИЗЛИ … начальник Сектора по борьбе с незаконным использованием изобретений магглов Артур Уизли пользовался в министерстве магии репутацией честного и неподкупного сотрудника. Действительно, глядя на бедный покосившийся дом любой разумный согласится, что эта многодетная семья живет только на одну зарплату. Но стоит лишь заглянуть в ветхий покосившийся сарай, как сразу становится ясно: первый, на кого должен был наложить штраф Артур Уизли — это он сам! Стр. 5, Летающий форд в небе над Британией — колдографии и показания очевидцев. Гарри бросил газету на стол и взглянул на спокойно завтракающего Северуса. — Ну ладно форд — о том, что мы с Роном прилетели на нём в Хогвартс вся школа знала, как и про Амбридж. Но щитовые шляпы от близнецов Уизли, Северус? — Гарри, ты помнишь, что я тебе говорил? — с ехидной усмешкой спросил Снейп. — Я буду знать о тебе всё: где ты бываешь, с кем проводишь время и о чём вы разговариваете… И уж точно я не мог пройти мимо «убитого» во время директорства Альбуса предмета ЗОТИ. А что лучше покажет убогость образования, как не акцентирование на беспомощности тех, кто обязан защищать других? Кстати, ты уже выбрал, в чём пойдёшь к Малфоям? Не вздумай надеть то, в чем появлялся в мэноре на рождество — это моветон. — Тогда — нет, — вздохнул Гарри. — Ты мне поможешь?