***
Пока Рыбкина рассказывает ему про наводку, демон даже верит, что она не хочет разложить его прямо на этой лавочке: настолько она погружена в работу и сосредоточена. Больше дела её сейчас интересует разве что пивная бутылка с хот-догом. Алиса ест быстро, немного воровато, но объясняет всё внятно и доходчиво. Гриша расслабляется настолько, что даже позволяет себе отпустить дурацкую шутку. Упрекает её в том, что она не ставит его в известность об ОРМ, теряет бдительность ещё пуще под её кристально чистыми оправданиями, а потом… — Был бы результат — сказали бы. Жар неслышно входит в душу летом, когда девчонка опускает на его бедро свою ладонь и сжимает совсем не нежно. У него сердце старой дребезжащей лирой заходится от потемневших чужих омутов, разгрызающих ему душу своим вожделением. Гриша давится светлым нефильтрованным и с показушной уверенностью убирает её руку. В голове совершенно не к месту и не ко времени пробуждаются родниками воспоминаний её стоны. Блядство… Демон уточняет ещё пару рабочих моментов, выслушивая внимательно, и старается переключиться с образа распалённой Алисы, рвано двигающейся на нём в своём бешеном ритме, на Алису, погружённую в работу и ожидающую в засаде. С трудом убеждает себя, что сейчас не время для снов и веры, но предательски замирает, фиксируя взгляд на губах девчонки, что демонстративно кусает фастфуд, слизывая соус. Она ловит его внимание по крупицам и вспарывает хранимом за спиной клинком: — Что? Измайлов отнекивается резко, рвано, прикладывается к бутылке, делая сразу большой глоток. Алиса позволяет ветру смыть последние крохи его самообладания и возвращает ладонь выше его колена, нарочито послушно воркуя: — Окей, босс. От обращения Гришу бьёт под дых и он снова тяжело сглатывает вставшее поперёк глотки пиво. Хочет осадить назойливую девчонку, но забывает её и своё собственное имя, когда она шало улыбается ему, поглаживая кожу сквозь грубую джинсу. С титаническими усилиями он снова отводит её руки из своего личного пространства и наклоняется ниже, змеем шипя ей в лицо: — Не здесь, Рыбкина. Вместо ответа она смеётся.***
У демона самую малость перехватывает дыхание, когда Алиса со всей дури открывает автомобильную дверь и ураганом сносит модно стриженного парнишку. Они кучкой вокруг бедолаги собираются и вопрос про погоняло для майора возникает будто бы сам собой. Рыбкина из вредности и мести выпотрашивает оленей и, попеременно проглатывая смешки, наблюдает за реакцией, хлопая в ладоши как ребёнок: — Какая нахер Галя?! Стоит только со стороны асфальта послышаться чужому смеху, как девчонка меняется за секунду, превращаясь в бешеную фурию, и добивает горе-парикмахера с ноги. Закатывает глаза на праведные возмущения своего начальника и небрежно пожимает плечами. Успокаивает будто бы между делом, что увезут они этого полупокера в отдел и переживать бессмысленно. Проверяет, на сколько примерно часов их чуждый странник с ними попрощался, и запрокидывает голову, когда Измайлов подходит слишком близко. — Значит так, Рыбка… Прыскает, пенясь жгучей иронией, защищается шутками и ответными колкостями, не желая показывать истинного отношения к такой стали в голосе ни в этом мире, ни во втором, ни в третьем. От его рокота у неё дрожат колени. — Ещё раз так меня назовёшь — не поздоровится. Он выдыхает угрозу ей практически в рот, крыльями махаона разгоняя западный ветер по жилам. Алиса ждёт, что он отойдёт сам, прячет пальцы одной руки в заднем кармане джинсов, отставляя локоть в сторону востока, пока демон обрывисто командует. Её прошибает как от автоматной очереди, когда во второй задний карман проскальзывает чужая ладонь. Измайлов невозмутим, спокоен как дохлый лев, и даже не удостаивает её взглядом. Лишь сильнее стискивает упругую кожу, перехватывая её возбуждённый озноб. Недовольно фыркает и убирает руку, скользя по её территории кончиками пальцев до последнего: — Гоблины. Во время обратной дороги до отдела Рыбкиной приходится сжимать бёдра что есть силы.***
Она остаётся дежурить у дверей подсобки, прислонившись к стене и колупаясь в телефоне, когда её находит Гриша. Хотя находит — это громко сказано. Он подлетает к ней разъярённым, бешеным, сметает на метра три в сторону вдоль пустого коридора и вжимается ртом в губы так сильно, что те мгновенно начинают пульсировать. Прокатывает жемчуг позвонков в ладони, залезая сначала под чёрную олимпийку, а затем под серую футболку. Алисы хватает лишь на сдавленный хрип и возможность засунуть телефон в задний карман, а потом от удара лопатками в дверной косяк у неё вышибает весь дух. Измайлов бьётся о неё, о сердце, волнами желания, целует так, будто хочет сожрать на месте, и рычит, когда она подставляется ему, позволяя. Она прекрасно понимает его и его намерения, она забывает себя и весь мир. Она не вспоминает о том, где они и что их, в принципе, должно быть видно и слышно. Демон треплет ей причёску, вытаскивает русые ленты волос из хвоста, толкается своими бёдрами к её и глухо стонет, когда капитан притягивает его за шлёвки джинсов ещё теснее. Крики из подсобки рвут их жар безжалостно и явно без намёка на позволение продолжить. Рыбкина отстраняется первой, тяжело дыша, шокировано смотрит сначала по сторонам, а потом в мутную синеву чужих глаз. Сглатывает шумно и вязко и обнаруживает свои почти до конца стянувшие кожаную куртку руки на напряжённых мужских плечах. Непривычно робко для себя лопочет, в промежутках между словами получая короткие горячие поцелуи: — Надо… идти… допросить… этого… м-м… Последнее ей и вовсе не дают договорить: Гриша толкается своим языком к ней, пальцами уходя по своей дороге вдоль её ширинки. Она ахает, почти стонет, и сама присасывается к его влажным от слюны губам. За дверью с грохотом падает стеллаж. Майор рычит зло, раздражённо и недовольно от того, что их прервали. С трудом отстраняется едва ли на десяток сантиметров от неё, упираясь кулаками по бокам и коротко приказывает: — Иди. «Иди, иначе я тебя трахну в дверном проёме». Алиса выскальзывает из-под него шустрой ящеркой и скрывается в подсобке растрёпанная, с непозволительно широкими зрачками и такая же злая. Она знает, что демон сейчас караулит её у двери и слушает каждую фразу, а потому позволяет себе новую провокацию, ещё более беспощадную. Расшатывает не только парня за стенкой, но и парня, прикованного к стенке. Вытаскивает нужную информацию быстро и хлёстко: против дубинки не попрёшь. Делает короткое видео на память и победно уходит, едва не срываясь на проклятия, когда у самой двери её тормозят окликом. — Подожди! Я же… я же всё рассказал. А, это, ну, будет секс? От наивности их «гостя» ей хочется расхохотаться во весь голос. Она полушутливо загоняет ему про душ и скорое возвращение, а затем выходит обратно в коридор, до последнего следя за парнем в наручниках насмешливым взглядом. Её сшибают с места второй раз и за день, и за последние двадцать минут. Гриша ещё более злой, чем до этого, поэтому Рыбкина теперь прижата к штукатурке лицом. Она глухо шипит от боли в заломленных конечностях и послушно откидывает голову, когда её оттягивают за хвост. Прикрывает глаза и бездумно улыбается, пока ушную раковину с нажимом обдаёт раскалённым треском: — Прямо тут совокупляемся? Алиса изворачивается в попытке что-то сказать, но её больно кусают за губу и к запаху сандала примешивается ещё и железо — от них вместе кружится голова, а кровь шумит в ушах, бьётся о косточки висков и зовёт. Демон глядит в неё с чернеющей в зрачке ненавистью и желанием прямо здесь и сейчас. Рыбкина знает, как сбить его пыл. Она ведёт плечами, ослабляя хватку на своих руках, звонко чмокает его в нос и мурлычет: — Не ревнуй. Гриша задыхается от её запаха, слов и своих ощущений. Почти испуганно отшатывается, отпуская её. Девчонка тут же поворачивается и хохочет, считывая весь спектр его эмоций. Потирает зудящие запястья, перетаскивает съехавшую кобуру, озорно смотрит на него через выбившиеся прядки и прихватывает зубами прокушенную губу, слизывая запёкшуюся кровь. Оставляет охреневшего от таких её выкрутасов Измайлова одного и важно удаляется по коридору прочь.***
Подготовка на следующий день проходит спокойно и почти без нервов. Они механически проверяют оружие, патроны, броники, Грише даже удаётся почти не отвлекаться на Рыбкину, которая вчера его всё-таки обломала своим «не ревнуй». Он, насупившись, косится в её сторону, когда она восторженно зовёт его: — Кстати, смотри чего намутила! Наклоняется к шкафу и достаёт из него, кряхтя, хренов гранатомёт. Показывает его всем, словно это самый редкий и важный трофей охотника, и приосанивается, едва удерживая равновесие вместе с этим монстром. Демон смотрит на неё как на откровенно больную и задаёт самый свербящий из всех вопросов: — Рыбкина, ты дурак? — А что? Она поджимает губы в нарочито невинной улыбке и с детским азартом смотрит на него, крепче стискивая оружие. Отстаивает право взять его с собой сначала мягко, почти не противится, но майор уже нутром чувствует, как набираются обороты. — Ты чё, собралась возле Барвихи на Рублёво-Успенском шоссе долбить из гранатомёта? Ты в себе? «Ты во мне» — всколыхивается в первый момент на её лице и Гриша сглатывает. Олени неуютно жмутся на своих местах, видимо, почувствовав удар молнии между ними. Алиса высоким ангельским голоском уверяет, что это на самый крайний случай, разряжая обстановку, и шутливо машет пушкой в сторону Олега, когда он из вредности занимает не её сторону. Измайлов отчеканивает, уводя взгляд: — Мы его не возьмём. Убирай. Рыбкина на пару с Котельниковым начинают едва ли не канючить, упрашивая взять гранатомёт. Демон препирается ещё пару фраз для приличия, но всё же сдаётся, не в силах отвести взгляд от Алисы, держащей пушку в руках, как будто это младенец. Она смотрит на него непривычно мягко, взглядом добродушного щенка ретривера, и — видят боги! — он не в силах ей отказать сейчас. Никогда не был в силах отказать ей. — Рыбкина… Я тебе лично обещаю огромные проблемы, если вот эта вот байда выстрелит. Ты меня поняла? Она отдаёт ему честь с излишней церемонностью, но он видит уже такой знакомый огонёк, что устраивает у него внутри целый пожар. Были бы здесь одни, она бы произнесла вслух, но сейчас Грише остаётся только угадывать это её издевательское «перегнёшь через стол?», которое читается в изгибе губ слишком явно для него. Он сжимает её локоть сильнее, отдавая весь контроль, а себе оставляет лишь крохи, чтобы быть в состоянии командовать операцией и не утянуть девчонку в развязный поцелуй прямо сейчас.***
— Рыбкина, держись рядом! Взрыв. Дым. Выстрел. Ещё один. И ещё. У Измайлова в ушах звенит чьей-то недопетой песней паника, когда всё идёт совершенно не так, как планировалось. Он прячется за инкассаторским фургоном, пытается восстановить ход мыслей и рефлекторно кричит парней, проверяя, все ли они в порядке. Гарь едкая, забивает ноздри и щиплет глаза, он мотает головой из стороны в сторону, пока не замечает её. — Мать твою, Рыбкина, ты чё, Терминатор что ли?! Он оттаскивает рывком к себе вслепую палящую девчонку, впечатывая всей спиной в дверцы машины. Она тупо моргает, фокусируя на нём полный холодной решительной ненависти взгляд, и командует дальше сама: — Прикрой! Он хочет ей крикнуть, чтобы она уходила, уходила из-под пуль, но Алиса не слышит и действует по какому-то известному только ей сценарию. Добирается до машины, всё ещё не в силах оправиться после взрыва и забирает его и Олега, тут же начиная погоню. Гриша смотрит на неё и леденеет внутри от мысли, что вместо Димы выстрел мог достаться ей. Рыбкина отшучивается шлагбаумом, в половине осознанности смотря то на дорогу, то на него. Да помогут ему высшие силы…***
— Парню СМС-ишь? Хоть у кого-то всё хорошо в этой жизни! Измайлов рычит на неё оголтело, с львиной яростью выбрасываясь на каждом шаге, его мелкая дрожь страха бьёт и он отчаянно ищет способ выплеснуться на ком-то. Алиса лишь угрюмо поднимает на него взгляд и тычет в лицо телефон со свежим новостным сюжетом, где они как раз перестреливаются у инкассаторского фургона. Гриша смотрит мелькающие кадры пустым взглядом и виновато выдыхает. Вместо извинений ядовито выплёвывает, но Рыбкина всё понимает: — Сраный лайф-ньюс. Она разумно решает не трогать его, позволяя остыть самому, не провоцирует одним фактом своего нахождения рядом и держится поодаль, крепче перехватывая пушку. Трётся рядом с Олегом, который косится в её сторону недовольно — у него какая-то перманентная неприязнь к ней. Только другая, не такая, как у Измайлова. Потому что если Елисеев просто фыркает на неё каждый раз, то демон предпочитает облапать её всю и засосать так, что рот будет болеть до следующего утра. Когда на оцепленную территорию въезжает синий Range Rover и из него выбегает хрупкая блондинка с личиком типичной сказочной принцесски, Алиса инстинктивно напрягается. Чуйка не подводит: Барби подлетает к Грише, что-то щебечет ему, а он в удивлении и не до конца испарившейся безысходной ярости отвечает. Короткая перепалка заканчивается тем, что эта девочка остаётся с ним, а у Рыбкиной за грудиной раздаётся противный щелчок, выливаясь безучастно-холодным: — Тёлка его? Олег выдаёт всю информацию как на духу, но смотрит так гаденько, с ухмылочкой, будто всё про них знает и сейчас наблюдает, как капитан бесится внутри от появления соперницы. Уходит с показушной обидой, но Алиса чувствует фальшь и в мыслях делает себе пометку подружиться с этим занудой. Перехватывает поудобнее автомат, вопреки всем правилам цепляясь пальцем за крючок, и уверенно шагает к воркующей парочке. Асфальт под её ногами вздувается пузырящейся лавой. — Алёна, познакомься, это Алиса, наш новый… старший опер. «И новая причина моего неконтролируемого стояка» — это неловко закашливается и майор отводит взгляд. Рыбкина жжёт его глазами, смывая слабым ветром возможность говорить, и заполняет пустоту своим нарочито любезным тоном, стараясь не веселиться слишком явно с этого неуверенного ярлыка «девушка самого Григория Измайлова»: — Очень приятно. Вскидывает ствол вверх, прежде чем протянуть ладонь для рукопожатия. Принцесска смотрит на неё, хлопая своими ресницами, и откровенно не знает, что делать. То ли напряжение и искрящийся воздух между новым старшим опером и её парнем чувствуются острее, то ли просто девчонка ростом метр с кепкой и автоматом наперевес выбивает её из колеи. Она с манерами истинной леди вкладывает свою ладошку в её и морщится, когда Алиса сжимает пальцы сильнее положенного, незримо доказывая своё превосходство. У Алёны бровки двумя ласточками подлетают вверх, когда из горла Рыбкиной вырывается золотой невесомой песней: — Гриша так часто о тебе говорил… За каждым словом маячит скрытое и опасное: особенно, когда я была на нём верхом в машине; особенно, когда он чуть не выебал меня на столе Котельникова; особенно, когда вжимал меня в стену, одними поцелуями заставляя забываться и улетать куда-то выше мыслимого уровня сознания. Он очень часто о тебе говорил. Алиса шипит это на кончике языка, шумно втягивая воздух. От приторных принцесскиных духов её воротит и она поворачивает голову к неловко мнущемуся Измайлову, который прячет взгляд, не желая смотреть ни на кого из них. Стыдно, зараза. Он кашляет и отворачивается, продолжая наблюдать за зданием боулинга. Рыбкина встаёт рядом, проникая в личное пространство невесомым прикосновением плеч, и Гриша воскресает от больной любви к тому, как она его может трогать. Шумно сглатывает и тоже фыркает от парфюма Алёны — хоть топор вешай, ей-богу. Искоса глядит на сосредоточенную капитана и тоже включается в работу, надеясь, что девушки не перегрызут друг другу глотки. Хотя — если быть с собой до конца честным — у Алёны против Рыбкиной нет ни единого шанса… Громкий выстрел заставляет позабыть все имена, сны и веру. Демон вскидывает автомат, рефлекторно целясь во входные двери, и Алиса зеркалит его движения, только выходит из укрытия сильнее положенного и становится почти что лёгкой мишенью. Алёна прижимается к служебной машине, как к единственной защите, и испуганно скукоживается, смотря впереди себя с открытым ртом. Начинается полный пиздец.