Letters from the constellations. Письма из созвездий

Перед прочтением рекомендуется включить: Bring Me The Horizon — Can You Feel My Heart.

      Малфой медленным шагом бредёт в подземелье. Хоть Снейп сейчас занимает и другую должность, ему всё равно роднее и приятнее находиться недалеко от своего факультета. Его личный кабинет рядом с кладовкой, где хранятся ингредиенты к зельям и сами зелья.       Стук в дверь ради приличия, открыто. Драко вальяжно проходит, молчаливым кивком здоровается и садится напротив профессора.       Снейп запечатывает заклинанием дверь и звуки шумного коридора исчезают.       — Я проникну в ваше сознание, увижу всё, что видели вы, продумаю всё, о чём думали вы. Мистер Малфой, не смейте сопротивляться, я это делаю не ради своего удовольствия, — Снейп медленным шагом обходит своего ученика, рассматривает его, ждёт реакции.       Но Малфой словно покрыт льдом. Ни один мускул на его лице не дёргается, взгляд сфокусирован на старом томике лежащем на столе профессора, губы сжаты в плотную полоску. Он готов, с ночи он готов к тому, что все тайны раскроются перед его крёстным.       — Легилименс, — чётко проговаривает Снейп, указывая своей волшебной палочкой на висок Малфоя.       Нарцисса, с улыбкой на лице озирается по сторонам. Она снимает маленькие башмачки с ног сына и отпускает его на свежую, мягкую траву.       — Мама, папа разве не заругает? — маленький мальчик, похож на куклу, платиновые волосы спадают ему на лоб, серые глаза становятся большими от удивления. Ему очень нравится ходить босиком по траве.       — Хогвартс изменился. Когда в нём учились мы, Цисси, то мы были королями, которых уважали все, — проговаривает Люциус.       Они всей семьёй сидят за столом, роскошный ужин и мягкий свет от свечей. Таким уютным, Малфой-мэнор уже давно не был.       — Вот увидишь, меня будут почитать, уважать и бояться, — задиристо говорит маленький мальчик, сурово смотря на отца.       — Страх не лучшее оружие, сынок, — улыбаясь, отвечает ему мать.       — Я Драко. Малфой Драко, — с улыбкой говорит мальчик, продолжая смотреть в шоколадные глаза. — Хогвартс… Ты первокурсница? Хотя, это и так видно, — усмехается Драко.       — А я Гермиона Грейнджер, — произносит она, делая несколько шагов к Драко. — Приятно с тобой познакомиться.       — Мама, кто для тебя «неправильный»?       Драко подпирая рукой подбородок, следит за резкой переменной выражения лица матери. Нарцисса округляет глаза, но поджимает тонкие губы, что показывает, как вопрос сына застаёт её врасплох.       — Грязнокровки, дорогой мой, они неправильны, — отвечает вместо жены Люциус, только появившийся в столовой.       Малфой резко останавливается и разворачивается к Грэйнджер. Они стоят посреди леса, холодный ветер забирается под мантию и, видимо, выдувает из головы все хорошие мысли.       — Я больше никогда не захочу с тобой поговорить. Ты никогда не получишь от меня ни единого письма.       — С кем ты дружишь в школе? — Спрашивает Нарцисса у недавно вернувшегося с учёбы, сына.       Сейчас вся чета Малфоев сидит в гостиной. Вроде, каждый занимается своим делом, но каждый ведёт непринужденную беседу друг с другом.       — Крэбб и Гойл… — Отвечает Драко, но его перебивает громкой усмешкой Люциус. — Нотт и Паркинсон ещё.       — Главное, сын, чтобы друзья уважали тебя. А ещё, они должны знать своё место!       — Всех игроков взяли за талант, — говорит Грейнджер.       Они стоят на поле для квиддича. Команда в красном и команда в зелёном. Драко не верит своим ушам. Она обвиняет его, не верит в его талант. А год назад он рассказывал ей о любви к полётам. Значит, она никогда не воспринимала его всерьёз?       — Твоего мнения никто не спрашивал, поганая грязнокровка, — говорит Драко, подойдя почти в плотную к Гермионе. Он смотрит ей в глаза и видит в них насколько его слова не обдуманы.       — Опять ты пускаешь слёзы из-за придурка, — говорит он, зайдя в Выручай-комнату. Здесь темно, но он прекрасно видит её. Опускается рядом, и даже не замечает того, что уже обнимает за плечи.       — Ну и слабачка же ты. И дура! Надо было выбрать этого тупоголового Крама! Хотя, что это я говорю? От Гриффиндорки только такое и можно ожидать, — он усмехается и берет тёплую ручку Грейнджер.       Малфой ненавидит, когда Грейнджер плохо, плохо не из-за него. Он не может смотреть в эти шоколадные глаза, заполненные слезами. Он не хочет бросать её здесь одну. Он готов пробыть с ней сколько угодно времени и плевать на кровь, вражду и ненависть.       — Потанцуем?       — Да, долго я сидела в Азкабане, — говорит Белла с оскалом на лице. — Цисси, почему вокруг тебя всё так цветёт и пахнет? Малфой-мэнор изумителен. То, что нужно для штаб-квартиры Пожирателей смерти.       — Простите, вы сказали для Пожирателей Смерти? — Драко не может смолчать, видя перед собой обезумевшую тётку с кривой палочкой в руках.       — Да, и ты им станешь, мой дорогой Драко, — шёпотом проговаривает Беллатриса, наводя на Драко волшебную палочку.       — Белла, — Нарцисса неожиданно громко произносит имя сестры, переводя всё внимание со своего сына на себя. Эта женщина, как всегда, мягко улыбается, но в глазах сверкает некий огонь злости, который передался и её сыну.       Малфоя начинает потряхивать от всех воспоминаний, нахлынувших, как и на профессора Снейпа, так и на него самого. В голове всё мутнеет, внутри органы то покрываются льдом, то плавятся от жара. Тело болит, ноет и Драко больше не выдерживает.       — Хватит, всё. На сегодня всё, — он резко встает и снова садится обратно на стул.       — Я не увидел нужного мне или не понял. Завтра ты снова придёшь сюда, если конечно, не хочешь умереть, — спокойно проговаривает Снейп, садясь напротив Малфоя.       — Что именно вы хотите увидеть?       — Кто именно тебя проклял. Пока три варианта: Беллатриса Лестрейндж, Пэнси Паркинсон и Гермиона Грейнджер. Я удивлен, Драко.       — Она… Они не могли, — оправдывается Малфой, удивленно рассматривая свои дрожащие руки.       — Одна — сумасшедшая тётка, которая ненавидит твоего отца, но терпит из-за сестры. Другая — безумно влюбленная в тебя девушка, которой ты не отвечаешь взаимностью. Третью, — Снейп делает секундную паузу, перед тем как договорить, мимолётная улыбка появляется на его лице и хорошо, что сидящий перед ним ученик, не замечает её. — Третью ты постоянно унижаешь, оскорбляешь. Не думал, что должен буду тебе всё подробно рассказывать.       Малфой медленно встаёт, кидает на последок тихое «до завтра», и уходит. В голове всё гудит, слова профессора прочно засиживаются в его голове и крутятся на повторе. Проклятье, но разве он заслуживает его?       — Смотри куда прёшь, — зло проговаривает Малфой, когда сталкивается с Уизли в коридоре. Он не слушает ответ, бредёт дальше.       Стрелка часов гипнотизирует взгляд Малфоя. Он уже третий час сидит в комнате и отсчитывает каждую секунду. Он обязательно выяснит, кто его проклял и без помощи Снейпа. Он больше не придёт к нему и не позволит копаться в своей голове. Достаточно.       Медленным шагом, скрываясь в тени стен школы, Малфой снова идёт в Выручай-комнату. Кажется, ноги сами ведут его, прекрасно зная дорогу. Выколи ему глаза и Малфой всё равно дойдёт.       Грейнджер опять опережает его. Стоит в одиночестве, рассматривает подушки и совершенно не замечает его.       — Давно здесь? — Драко подходит слишком близко к Гермионе. Касается руки, пытаясь почувствовать через прикосновение что-то, что она может скрывать. Но чувствует лишь своё сердцебиение, отдающееся в кончики пальцев.       — Нет, — просто отвечает Гермиона, не двигаясь, словно пробуя новые ощущения, стараясь понять свои чувства. — Даже думала, что опоздаю.       — Пунктуальность — черта аристократов, — проговаривает он вслух слова отца. — Что ты знаешь о проклятьях, Грейнджер?       Малфою нужно услышать от неё слова невиновности. Он не верит, что Грейнджер способна убить его.       — Недостаточно лишь использовать заклинание. Волшебник должен чётко понимать, что он делает, чтобы заклинание действовало так, как надо. Либо предмет приобрёл нужные качества. А также обладать достаточной душевной… силой, чётко желая навредить определённым образом, — словно по учебнику отвечает Гермиона, всматриваясь в глаза Драко. Что-то в его взгляде заставляет её насторожиться. Пальцы, по привычке, вздрагивают, желая сжаться в кулак, как обычно бывает, когда она начинает нервничать, но Грейнджер сдерживает себя. — Чаще всего проклятиями становятся самые обычные заклинания. Даже благословение, которое наложено неверно, способно уничтожить человека. Почему ты спрашиваешь?       И он всё рассказывает. Не глядя на неё, боясь увидеть жалость. Отпускает её руку, делает несколько кругов по комнате. Он переступает через себя, делясь таким важным с грязнокровкой, запинается, но продолжает рассказ.       Выдыхает весь воздух из лёгких. Убирает растрепавшиеся волосы со лба и наконец поднимает глаза. В выручай комнате темно, пара свеч не освещают их толком. Но он рассматривает девушку, стоящую напротив. Любуется ею.       Они и недели в Хогвартсе не провели. На перроне он говорил, что она мерзка ему, а сейчас… Сейчас он любуется ею, наслаждается каждой проведённой вместе секундой и надеется… Надеется, что она способна услышать его тишину. Что она способна увидеть его тьму. Что она может починить сломанное.