Красавец и Чудовище

      Оде позвонили, и он вышел в холл, поговорить с коллегой по работе. — Какая просьба? — Чуя попытался повернуться к Дазаю, но тот удержал его. — Скажи, что выполнишь, — потребовал вампир, кладя подбородок Чуе на плечо. Его волосы щекотали щёку подростку. — Это что-то опасное и мне явно не понравится? — попытался прикинуть Накахара, приготавливаясь к самому худшему, и уже мысленно заказывая себе гроб. Ведь он отлично знал — чтобы Дазай не попросил, он всё сделает. — С первым согласен, со вторым не уверен, — вампир скорбно посмотрел в пустую чашку чая. — Я бы хотел, чтобы ты сходил к Мори Огаю. — рыжик поёжился. — И спросил у него почему меня выгнали. — задание вроде несложное, но тащится неизвестно куда, поздно вечером, к некому Мори, портрет которого подросток так и не составил в голове, не так уж и хотелось. — Сходишь? — А ты со мной не пойдёшь? — с лёгкой надеждой Накахара всё-таки повернулся к Осаму, обнимая того за шею. Но Дазай лишь уныло покачал головой. — Я бы пошёл, конечно, но ведь меня выгнали. Кто знает, вдруг доктор Мори не хочет меня видеть? — шатен погладил парня по голове, задумчиво пропуская рыжие, шелковые пряди между длинных пальцев.       И когда все эти нежности успели стать такими привычными для обоих, если они познакомились два дня назад? Загадка природы, или если проще — сердец.       Накахара собрался быстро. В конце концов он не на бал идёт, а по делу. Простая джинсовая куртка — вечером в городе холодало, кепка со светоотражателями, в виде длинных полос и потёртые джинсы. На плечо рюкзак со звенящим брелоком и парой заклёпок, в него: ключи от дома, паспорт, кошелёк и шоколадка.       Как ни странно, Ода даже не попытался его удержать, только послал Осаму долгий, пристальный взгляд. Видимо, между ними произошёл какой-то диалог, который подростку не суждено было услышать. — Всё, я пошёл, — Чуя ещё раз посмотрел на бумажку, с коряво написанным адресом. Почерк у вампира прыгал туда-сюда и был очень крупным. Ему помахали. Маленький Акутагава не провожал его, потому что сердобольный Одасаку уложил ребёнка спать пораньше. — Пока.       Подросток закрыл тяжёлую, входную дверь и побежал по лестнице, пренебрегая лифтом.

***

      Через час, когда оранжевое солнце уже скрылось за пиками высоток, подросток стоял на одной из улиц старого района, перед небольшой лавкой. Её стёкла были грязными и мутными, покрытые толстым слоем пыли. Вывеска гласила, что это Аптека. Чуя огляделся, на улице никого не было, окна не горели, только ветер гнал скомканную газету по асфальту.       Тогда собравшись с силами, парень подошёл поближе и толкнул дверь на пробу. Она оказалась не запертой, и Чуя упал внутрь магазина с грохотом, достойного падения паровоза с моста. — Твою ж мать! — мальчику пришлось тут же вскочить с грязнейшего пола, из тех, что он видел в своей недолгой жизни. Потому что весь он был засыпан битым, мелким стеклом, залит дурно пахнувшей водой и осколками от банок с лекарствами. Все стеллажи, на которых обычно стоит товар, были свалены, переломаны, покорёжены, погнуты, будто бы в Аптеку заглянул Халк. Жуткое зрелище, которое защекотало и без того напряжённые нервы.       А когда Накахара ещё и узрел засохшую кровавую лужу на полу, ему вообще пришлось попятиться и зажать рот руками.       Ну Дазай, ну сволочь, как он только посмел отпустить его одного?! Хорошо хоть, Чуя никогда не испытывал фобии к крови, а то его точно бы стошнило.       Здесь, в этом маленьком магазинчике произошло масштабное сражение, как в голливудских фильмах. Между кем? Хороший вопрос…       Парень с трудом отлип от стены и старательно глядя под ноги двинулся вглубь. Адресом он точно не ошибся, перепроверил три раза. Тогда, где доктор Мори?       Внезапно за одним из стеллажей, что-то зашуршало и задвигалось. Чуя сжал кулаки, молясь, чтобы это оказалась кошка, случайно забредшая в этот магазин. Да как же!       Из-за опрокинутого стеллажа поднялась девочка. Ей было лет четырнадцать. Она была худой, хрупкой, бледной, одетая в японское кимоно. Длинная копна чёрных, всклоченных волос спускалась по плечам, как у героев ужастиков.       В темноте горели кроваво-красные глаза.