Прежде, чем проклятие заставляет тебя разрушать, оно делает тебя сильнее.
Первая неделя учебы подходила к концу. Гермиона быстро влилась в школьные будни и даже успела заработать баллы для своего факультета. До окончания учебного дня остался лишь урок зельеварения с профессором Слизнортом. Когтевранка шла на него с уверенностью в своих способностях, на вступительных экзаменах она сварила великолепный, как подметил сам профессор, вариант животворящего эликсира. Урок должен проходить совместно со слизерином, поэтому одна из новых знакомых девушки — Джиневра Лир, не переставая, твердила об одном великолепном, просто волшебном, по ее мнению, слизеринце. Как оказалось, Джин еще со второго курса влюблена в небезызвестного среди учеников Тома Реддла. Будучи вполне себе миловидной девушкой: приятного персикового цвета кожа, длинные, убранные в две косички, пшеничного цвета волосы и большие голубые глаза. Стройная и улыбчивая, она могла бы быть мечтой каждого парня. Но в магическом мире есть одно кардинальное «но», которое может все перевернуть с ног на голову. Джин — магглорожденная, или как любят говорить многие «грязнокровка», поэтому девушка могла лишь мечтать о ком-то со слизерина. Из рассказов других когтевранцев Фортис успела узнать, что большинство студентов змеиного факультета — это помешанные на чистоте крови снобы. Поэтому ей было искренне жаль подругу. Пусть даже Лир и сама понимала, что ее чувства не взаимны, но ничего не могла с собой поделать. — Джин, прошу тебя, прекрати, — недовольно буркнула брюнетка, идущая вместе с Лир и Гермионой, — Ты делаешь хуже только себе, не переставая томно вздыхать по Реддлу. Фелиция Гринграсс была первой с кем Фортис познакомилась. Высокая и статная, девушка была истинной аристократкой. Темно-каштановые волосы уложены в аккуратный пучок, такие же темные глаза сверкали из-под очков половинок в красивой серебряной оправе. Будучи старостой школы, она не могла не поприветствовать новую студентку, тем более своего факультета. А затем разговор сам как-то завязался, и, как оказалось, у девушек было много общего. Гринграсс хоть и была старостой, но особого множества желающих общаться с девушкой не было. Вся семья Фелиции были выпускниками слизерина, поэтому родственники, да и все ученики, ждали от нее того же. И, когда она попала на когтевран, оказалась белой вороной среди своих, а слизеринцы вовсе объявили ей бойкот. — Я знаю, — разочарованно простонала блондинка, — Но ты видела его? Он же невероятен! Гринграсс закатила глаза, в то время как Гермиона просто не могла сдержать улыбки. Хоть Фортис и не совсем понимала новоиспеченную подругу, но вмешиваться не собиралась. Они были не настолько долго знакомы, а если быть точнее, то совсем ничего, чтобы Гермиона начала раздавать советы. — Реддл просто парень, в нем нет ничего впечатляющего. — Ничего ты не понимаешь, Фел, — цокнула Лир, отмахнувшись от подруги, — Вот, я готова спорить, Гермионе он тоже понравится. Я уверена, у нее, в отличии от тебя, есть вкус! Гринграсс смерила подругу неодобрительным взглядом, плотно поджав губы. Спорить когтевранки перестали, каждая, оставшись при своем мнение. Но, как видимо, последние слова Джин задели Фелицию, немного сильнее, чем должны были. Кабинет зельеварения казался полупустым, когда девушки вошли в него, и был, словно поделен по цветам. Студенты предпочитали сидеть только с представителями своего факультета, что было неудивительно. И хоть народу было немного, все равно стоял гул. На зельеварении присутствовали представители всех четырех факультетов, но лишь те, кто сдал экзамен на «превосходно» или, в крайнем случае, «выше ожидаемого». В общем, около шестнадцати человек. С когтеврана присутствовали шестеро, включая Гринграсс, Лир и саму Фортис, пятеро со слизерина, три с гриффиндора и двое пуффендуйцев. Почти сразу после того, как девушки заняли места, в кабинет с довольной улыбкой в дорогой на вид темно-изумрудной мантии вошел профессор Слизнорт. — Добрый день, мои дорогие, — воскликнул Мастер Зелий, — Безумно рад видеть вас! Его взгляд внимательно изучал всех присутствующих. Зацепившись на Гермионе, он улыбнулся еще шире. — Ах, мисс Фортис, — мужчина нахмурился, словно вспоминал что-то, — Прекрасно помню ваш животворящий эликсир! Потрясающая работа, я бы сказал! — Благодарю, профессор, — немного смущенная тем, что опять привлекла к себе лишнее внимание, ответила девушка. — Не стоит, дорогая, не стоит. Но, если вы продолжите в том же духе, я буду просто обязан пригласить вас в свой «Клуб Слизней»! Фортис нахмурилась, она никогда не слышала о подобном клубе, но спросить у профессора девушка не успела, он уже отвлекся на тему урока. К счастью, к ее уху тут же наклонилась Фелиция и негромко зашептала: — «Клуб Слизней» — это что-то вроде сборища любимцев Слизнорта, там либо детки выдающихся родителей, либо действительно талантливые студенты, — Гринграсс выдохнула, — Но не стоит недооценивать, это действительно неплохое начало. Большинство участников этого клуба, после окончания Хогвартса становятся влиятельными людьми. Тем более, Слизнорт часто приглашает на встречи своих выпускников, а это, как минимум, неплохие связи. Гермиона кивнула. Клуб Слизней мог бы быть для нее неплохой перспективой, если она приглянется там какому-нибудь высокопоставленному человеку, то после выпуска сможет быстрее найти работу. Не может же она вечно сидеть на шее у миссис Фортис, это было бы крайней степенью наглости. — Сегодня, в качестве разминки, вы приготовите одно зелье, которое мы проходили в том году, — профессор взмахнул палочкой и на доске тут же появились названия зелья, — Эйфорийный эликсир! Кто-нибудь может напомнить его состав и свойства? Фортис тут же вскинула руку, она прекрасно знала ответ на оба этих вопроса. Кроме ее, была поднята еще одна рука. Обернувшись, девушка наткнулась на тот же взгляд холодных глаз, что и в первый день в Большом Зале. Слизеринец, как и тогда, выглядел, словно только что сошел со страниц глянцевого журнала, разве что не хватало подписи «Мистер Идеал». Но кроме нее, похоже, никто не замечал этой самодовольной наигранности. Девушка нахмурилась, что-то на уровне подсознания, интуиции твердило ей, что она мыслит правильно, но рациональная сторона говорила об обратном. Она видит его второй раз в жизни, но уже определила юношу в лицемеры, даже парой фраз не обмолвившись! Быть может он обычный порядочный студент, а она придумывает невесть что? Невольно взгляд когтевранки переместился на соседа «идеального» слизеринца. Стоило девушки окинуть парня взглядом, как сердце пропустило удар. В голове загудело, казалось, все вокруг перестало существовать. Его платиновые волосы, серые глаза, бледная кожа и надменный взгляд виделись такими знакомыми. Гермионе казалось, что кроме него больше никого нет. Когтевранка хватала ртом воздух, словно рыба на суше. Головная боль, казалось, усиливалась с каждой секундой, а в ушах начинало звенеть, но она все никак не могла отвести глаз. Даже когда блондин заметил ее взгляд и удивленно выгнул бровь. Опомнилась Фортис только, когда Гринграсс начала трясти ее за плечо. Быстро заморгав, Гермиона повернулась к Фелиции, брюнетка кивнула в сторону профессора. Слизнорт стоял, видимо, ожидая ответа. — Мистер Реддл, как подобает джентльмену, уступил вам право ответ, мисс Фортис. Хватило пары секунд, чтобы Гермиона смогла прийти в себя. Головная боль прошла сразу же, стоило только отвернуться, а на ее место вернулась сосредоточенность. — Кхм, — Фортис прокашлялась, она даже не заметила, как пересохло в горле, — Эйфорийный эликсир, или эликсир радости, зелье высокой сложности. В его состав входят сушеная смоква, семена клещевины и настой горькой полыни. Зелье, в случае правильного приготовления, имеет ярко-желтый окрас и вызывает у волшебника, принявшего его, радостное настроение. Но имеется и побочный эффект, волшебник начинает щипать всех за нос и громко петь. — Отлично, мисс Фортис! — радостно воскликнул профессор, — Просто прекрасно, пятнадцать очков Когтеврану. Ну, а, если кто-то запамятовал рецепт, откройте свои учебники на странице восемнадцать. Удачи! Все в кабинете тут же засуетились, стараясь как можно быстрее взять ингредиенты и приступить к работе. Гермиона нахмурилась еще сильнее, девушка абсолютно не понимала, что произошло пару минут назад. Кинув на блондина короткий взгляд, она не почувствовала ничего похожего. Словно в трансе, Фортис направилась к шкафам, когтевранка даже не заметила, как взяла совсем не те ингредиенты, что назвала профессору. Погруженная глубоко в свои мысли, девушка начала работу над зельем. Первой в котел полетела перечная мята, девушка увеличивала количество до тех пор, пока зелье не покраснело. После чего когтевранка добавила сушеный инжир или, как его еще называют, абиссинскую смоковницу. Содержимое котла почти сразу приобрело бирюзовый цвет. Пока Гермиона мешала зелье, она то и дело бросала хмурые взгляды в сторону слизеринца. Эта реакция казалась ей безумно странной. Что могло вызвать такую гамму чувств? Когтевранка заглянула в котел, утвердительно кивнув. После чего переставила его на огонь, вновь ожидая смены окраски. Остальные студенты начали на нее странно коситься, но ничего не говорили. Фортис сочла это недобрым знаком, но варить зелье не перестала. Гермиона как раз добавляла последние капли настойки горькой полыни, когда в кабинет вошел Слизнорт. Довольно улыбнувшись ярко-желтому цвету зелья, когтевранка вернула оставшиеся ингредиенты на место. Профессор в свою очередь уже начал проверку работ, комментируя каждое зелье, давая советы или же просто хваля качественное выполнение. — Отличная работа, мистер Реддл! — улыбаясь, словно сытый кот, произнес мастер зелий, — На данный момент самая лучшая, я бы сказал. Гермиона повернулась, профессор стоял, возле того самого «идеального» слизеринца. Девушка хмыкнула, неужели действительно настолько идеальный. В голове тут же мелькнула еще одна мысль. Реддл! Слизнорт уже дважды назвал его фамилию, но погруженная в свои мысли Фортис даже не обратила на это внимание. Неужели тот самый Том Реддл, в которого влюблена Джин. Когтевранка обернулась на подругу, Лир стояла неподалеку с легкой улыбкой на губах. Все внимание Джиневры занимал темноволосый слизеринец. Что ж Гермиона могла понять, что подруга нашла в нем. Он привлекателен, как оказалось еще и талантлив в зельях, а, вернув взгляд обратно к парню, она еще и заметила значок старосты на его мантии. Просто пример для подражания. Но ни рассказы Джин, ни ангельская внешность не могли лишить Фортис этого странного чувства… Через пару минут Слизнорт уже стоял возле ее стола и внимательно заглядывал в котел. — Восхитительно, — когтевранка еле расслышала фразу профессора, но он почти сразу заговорил громче, — Что ж Том у вас появился достойный соперник, мой дорогой! Превосходная работа, мисс Фортис! — Благодарю, профессор. Слизнорт еще минут десять ходил между столов, тут и там давая оценки работам, но стоило ему подойти к последней из парт, как один из котлов, стоявших там, начал бурлить. Не прошло и пары секунд, как зелье взорвалось. Гермиона, не раздумывая, выхватила палочку и одним резким движением отодвинула Гринграсс за себя, выставляя невербальный щит. До них не долетело ни капли содержимого, забрызгало, в принципе, только самого «зельевара». Фортис опустила палочку лишь, когда кабинет разразился хохотом. — Мистер Уизли, что вы добавили в свое зелье? — Возможно, я перепутал клещевину с болотницей, сэр, — гриффиндорец пристыженно опустил взгляд в пол, его уши тут же побагровели. С рыжих волос стекали остатки зеленовато-желтого зелья на и без того запачканную мантию. — Минус пять баллов с гриффиндора, мистер Уизли, — Слизнорт недовольно покачал головой, — Идите, приведите себя в порядок. Парень кивнул и, что-то быстро бросив своему соседу, вылетел из кабинета. Шепот и смешки не стихали до тех пор, пока Слизнорт не закончил оценку работ. — На сегодня, лучшие работы вышли у мистера Реддла и мисс Фортис, — мастер зелий, заложив руки за спину, вышел на центр кабинета, — Ну, а чтобы определить, чье зелье по истине лучшее, предлагаю продемонстрировать его действия. В классе воцарилась тишина, все начали неуверенно переглядываться. — Конечно же, я дам вам противоядие. — Я могу, профессор, — с задних парт вышел юноша в гриффиндорской мантии, тот самый, с которым говорил Уизли, — Но только, если это будет зелье Фортис. Гермиона была уверена, что услышала, как слизеринцы хмыкнули. Теперь она убедилась, что гриффиндор и слизерин действительно друг друга недолюбливают, раз уж им настолько принципиальны такие мелочи. — Отлично, мистер Лонгботтом, как скажите. — Тогда я возьму второе зелье. Голос Лир Гермиона узнала сразу и ничуть не удивилась, что она выдвинула свою кандидатуру. Джин, как и Лонгботтом вышла вперед. — А не много ли чести, грязнокровка? В кабинете в миг стало до одури тихо. Фортис обернулась настолько резко, что шея хрустнула, а в глазах заблестели искры. Фраза была брошена не ей, да, и Джин она знала всего ничего. Но резануло больно. Парень, сказавший это, довольно улыбался. Гермиона скривилась от одного его вида. Рядом с ним стоял второй слизеринец чуть меньше и чуть приятнее, посмеиваясь. — Что ты сейчас сказал? — Фортис зло сощурилась, делая шаг в сторону слизеринца. — Чтобы грязнокровка не зазнавалась, — ей показалось, что он выплюнул эти слова, делая точно такой же шаг навстречу. — Да, как ты… Договорить когтевранка не успела, перед ней из ниоткуда возник высокий силуэт. Как оказалось, Реддл опомнился гораздо быстрее профессора. И с милой улыбкой он свысока смотрел на девушку. — Фортис, — сладким, как сироп, голос начал говорить брюнет, — Я прошу прощения за моего товарища, Финеас совсем не умеет следить за языком. Гермиона скривилась, она была уверенна, что ни ему, ни его дружку ничуть не жаль. Но влезать в еще больший конфликт не было смысла, Фортис глянула из-за плеча на Джин, ее глаза, казалось, уже наполнились слезами, но она держалась. — Мне извинения без надобности, Реддл, — процедила когтевранка, — Но думаю, Джин была бы не против их услышать. Гермиона была уверена, что он скривиться, точно так же, как она, но нет, этого не произошло. Парень лишь слабо кивнул, и, обогнув Фортис, подошел к Лир почти вплотную. — Джиневра, я прошу прощения за слова моего друга, — Реддл взял девушку за руку и заглянул в глаза, слабо улыбнувшись, — Я буду рад, если ты опробуешь мое зелье. Джин неуверенно кивнула. Фортис переглянулась с Фелицией, та лишь покачала головой. Обе бессловесно сошлись на том, что Лир простит все за одно лишь это мгновение. В этот момент очнулся и Слизнорт. — Том, безусловно, прав, — быстро заговорил профессор, — Мисс Лир, не стоит обращать внимания, это все глупости. А что касается вас, мистер Эйвери, — декан слизерина сверкнул недовольным взглядом в сторону студента, — Минус десять баллов, и зайдите после ужина в мой кабинет. Когда все успокоились, Реддл и Фортис подали по флакону каждый своего зелья однокурсникам. Первым свою порцию выпил Лонгботтом, а за ним и Лир. Через пару секунд оба растянули губы в довольных блаженных улыбках. Гриффиндорец рассмеялся буквально через минуту, заявив, что все присутствующие выглядят безумно забавно. Его смех подхватила и Джин, ущипнув парня за нос. Профессор Слизнорт довольно наблюдал за эффектом от зелий. Еще через пару минут Джин громогласно запела, ущипнув Фелицию и Гермиону за нос. Обе девушки недовольно поморщились, от чего гриффиндорец задорно рассмеялся. — Как вы видите, оба зелья работают просто отменно, — всплеснув руками, заговорил профессор, — Но кто заметил главное различие? — У зелья, Фортис, нет побочного эффекта, сэр, — сказал стоявший рядом с девушками блондин, — Элджи ни разу никого не ущипнул, да и петь не начинал. — Отлично, мистер Лавгуд, — ответил Слизнорт, — Поэтому, думаю, выбор очевиден! Мисс Фортис, ваше зелье определенно лучшее, двадцать баллов Когтеврану. Девушка широко улыбнулась, принимая похвалу. Пока декан слизерина отдавал противоядие Лир и Лонгботтому, Гермиона уже собрала свои вещи и собиралась выходить, чтобы дождаться подруг снаружи, как у самого выхода ее окликнул Слизнорт. — Вы что-то хотели, профессор? — Гермиона, дорогая, скажите мне, что вы добавили в зелье, чтобы избежать побочного эффекта? Девушка нахмурилась, она готовила, абсолютно не задумываясь, словно на автомате, добавляя один ингредиент за другим. Теперь Фортис понимала, почему на нее косились, видимо она делала что-то не совсем по рецепту, за счет чего побочный эффект и исчез. — Думаю, дело в перечной мяте, сэр, — уверенно кивнув, подтверждая этим свои слова, ответила когтевранка, — Я добавила пару веточек. — Ох, это действительно должно помочь, — задумчиво произнес Слизнорт, — Как вы догадались? Гермиона растерялась. Она не была уверена, откуда знала эту информацию. Возможно, это отголосок ее прошлой жизни? — Интуиция, сэр. — Если это действительно так, то у вас непременно талант, — в глазах профессора загорелись азартные искры, — Вы действительно заслужили это. Декан слизерина протянул девушке небольшой конверт, на котором большими каллиграфическими буквами было написано: «Клуб Слизней», темно-зеленые чернила красиво переливались на свету. Глаза когтевранки расширились от удивления, она и не рассчитывала так быстро попасть в этот клуб. Если все было действительно так, как говорила Гринграсс, то будущее у Гермионы может сложиться как надо. — Огромное спасибо, профессор! — Ну, что вы, мисс Фортис, это ваша заслуга. — Всего доброго, сэр. Слизнорт кивнул на прощание. Выйдя из кабинета, Фортис убрала письмо в сумку, попутно рассказывая подругам, о чем они говорили со Слизнортом.***
Ужин для Гермионы шел медленно. Пока остальные набивали свои желудки аппетитными блюдами, Фортис со скучающим видом возила еду по тарелке. За ужин она смогла запихать в себя, лишь пол тоста. Вся остальная еда, которую с энтузиазмом девушка положила в начале, теперь ей казалось абсолютно непривлекательной. С вздохом, отодвинув тарелку подальше, она повернулась в сторону подруг. Джин и Фелиция, как обычно, о чем-то спорили. Вникать не особо хотелось, да и незачем. За несколько дней проведенных вместе, Гермиона смогла сделать вывод: эти споры вряд ли часто бывают серьезными и почти никогда ни к чему не приводят, поэтому вмешиваться точно не имело смысла. И насколько помнила Фортис, у обеих девушек уже были планы на вечер, Гринграсс собиралась написать письмо родителям, а после отправиться на ночное дежурство, а Лир обещала помочь паре третьекурсников с заклинаниями. Гермиона могла бы пойти вместе с Джин, но перед выходными девушка хотела написать эссе по нумерологии. А так как из них троих туда ходит только Фортис, ждать компании не от кого. — Фел, Джин, — окликнула подруг когтевранка, — Я пойду в библиотеку, увидимся позже. Обе девушки синхронно кивнули, Фортис подхватила сумку и, ловко перекинув ноги через скамейку, направилась к выходу из Большого Зала. В коридорах было относительно тихо, большая часть учеников все еще были на ужине, а остальные либо на улице, либо уже в своих гостиных. Гермиона наслаждалась прохладой коридоров, в замке она чувствовала себя спокойнее. Пусть это место стало ей домом совсем недавно, но она знала — это ее дом. Звук посторонних шагов Фортис уловила сразу, они эхом разносились по коридору. Когтевранка ускорила шаг, сталкиваться ни с кем не хотелось, а до библиотеки оставалось не так много. В распахнутые двери она почти залетела, от чего тут же получила раздраженный взгляд библиотекаря — миссис Клэр. Негромко извинившись, Гермиона сразу направилась вглубь, аккуратно маневрируя между книжными шкафами. Она быстро достигла нужного раздела, мысленно удивившись своей удаче, даже не пришлось плутать в поисках нужных книг. Взгромоздив на стол парочку увесистых фолиантов, когтевранка с легкой улыбкой на губах достала лист пергамента и перо. Довольно быстро Фортис полностью погрузилась в изучение числа 7, в теорему Венлок и прочие аспекты нумерологии. За написанием эссе Гермиона даже не заметила, как перед ней возникли два мужских силуэта. Но стоило одному прокашляться, как девушка вздрогнула, тут же потянувшись к волшебной палочке. Взгляд взметнулся вверх, и девушка увидела уже знакомого ей Реддла и еще одного слизеринца, которого она точно не видела на сегодняшнем занятии по зельеварению. Фортис нахмурилась, что им могло быть нужно, девушка не знала, и это ей не нравилось. Даже от этой, вроде бы, милой улыбке старосты школы сквозило холодом, ей невольно захотелось поежиться. Но когтевранка тут же себя одернула, он был сегодня довольно мил на зельях с Джин. Может у нее действительно паранойя? — Извини, что напугали, — произнес Реддл, — Мы не хотели. — Все в порядке, — Фортис даже выдала вполне сносную улыбку. — Разрешишь? Слизеринец указал на места напротив, Гермиона неуверенно кивнула. Оба парня плавно опустились на стулья. — Мы так нормально и не познакомились, — брюнет сделал паузу, — Я — Том. Том Реддл, а это Эммет Мальсибер. Том протянул ей руку, в ожидании ответа. Мальсибер слабо кивнул, откинувшись на спинку стула и прикрыв веки, но Гермиона была уверена, что он внимательно наблюдает за ними. — Гермиона Фортис. Она протянула руку в ответ. И как только его холодные длинные пальцы коснулись ее руки, девушка как будто провалилась в пустоту. Все вокруг словно окутало мглой, Гермиона больше не видела перед собой ни слизеринцев, ни школьную библиотеку, одну лишь пустоту. Фортис нервно сглотнула, в голове метались тысячи вопросов. Девушка огляделась, она даже не знала, что искать. Выход? А есть ли он? И где она вообще? Когтевранка мотнула головой, нельзя поддаваться панике и утопать в собственных вопросах, нужно что-то делать. Стоять на месте было не самой лучшей идеей, поэтому Гермиона уверенным шагом направилась вперед. Но, не пройдя и пары метров, девушка почувствовала чью-то крепкую хватку на своем плече. Кто-то неожиданно резко развернул ее. Перед девушкой предстал высокий темноволосый юноша, зеленые глаза сверкали беспокойством за стеклами круглых очков. Фортис нахмурилась, судорожно пытаясь вспомнить парня. Он казался таким знакомым, но в тоже время таким далеким. Брюнет расстроено покачал головой, поджимая бледные губы. Когтевранка уже хотела попытаться расспросить его, но парень еще сильнее сжал ее плечо, начав говорить первым: — Ты должна вспомнить… Его голос был тихим, едва слышным. Но стоило ему закончить предложение, как он с силой оттолкнул девушку от себя. Фортис уже была готова встретиться с твердым полом, но этого не произошло. Гермиона глотнула ртом воздух, оказывается, она задержала дыхание. Ее рука все еще была сжата в руке Реддла, юноша непонимающе смотрел на нее. Придя в себя, она резко выдернула руку, и испуганным взглядом оглядела обоих слизеринцев. — Все хорошо? — Да-да, все отлично! Когтевранка и сама понимала, что ответила на вопрос слишком быстро и не естественно, но ничего не могла с собой поделать. Ей срочно нужно было уйти. Она не сможет спокойно обдумать происходящее с ней в присутствии Реддла и Мальсибера. И дело было даже не в том, что они юноши или слизеринцы. Нет. Вряд ли бы она смогла спокойно мыслить сейчас в присутствии хоть кого-то. Ей нужен свежий воздух. Да, однозначно. Когтевранка даже кивнула сама себе, чем еще больше удивила парней. Нужно проветриться. — Уже уходишь? — недовольно нахмурившись, спросил Том. — Ах, да, извините, — на губах у когтевранки появилась неуверенная, подрагивающая улыбка, — Совсем забыла, что обещала помочь Джин с третьекурсниками. До встречи. — Конечно, — Реддл проводил девушку долгим взглядом, — До встречи. Но ни прощание, ни этот взгляд, когтевранка уже не видела, девушка быстрыми шагами направлялась в сторону выхода из замка.***
Том был зол. Ужасно зол. Сначала трансфигурация с Дамблдором, который игнорировал на занятиях абсолютно все связанное с Реддлом, лишь изредка бросая на него разочарованные взгляды. Будто видел в нем неудавшийся эксперимент. Затем Эйвери, который как, оказалось, окончательно утратил способность мыслить здраво. Ведь иначе Том не понимал, как можно настолько глупо и нагло нарушить первое правило, которое он ввел. Не привлекать к себе лишнего внимания! Нужно приложить всего толику усилий, чтобы просто держать свой язык за зубами. Неужели это настолько сложно? Реддл не понимал, и от этого злился еще сильнее. Слизеринец считал, что весьма доходчиво объяснил рыцарям, что случается с теми, кто ослушивается его. Но, видимо, Финеас предпочитал все испытывать на себе. Что ж Том обязательно объяснит это ему лично. И, наконец, эта «гениальная» когтевранка. Сначала она, хоть и непреднамеренно, но обыгрывает его в зельеварении, а теперь он тупо пялится в ее удаляющуюся спину. Реддл раздраженно стискивает челюсть, ему не удалось ничего узнать. Абсолютно ничего. Пташка просто упорхнула от него, а он даже не попытался остановить ее. Но этот ее испуганный взгляд, когда он коснулся ее руки, вызывал недоумение. Единственная разумная мысль, которая приходила ему в голову — быть может девчонка просто умелый легилимент? Да, это практически невозможно в ее возрасте, но он же смог этого добиться? Вероятно, в ее семье были легилименты, и ей этот дар передался по наследству. А, будучи талантливым волшебником можно произносить заклинание невербально, поэтому он не слышал, как когтевранка говорит его. Реддл скривился, в теории было полно дыр и несостыковок, но пока что она была единственной. И в случае, если он прав, придется носить окклюменционный блок постоянно, а не только в присутствии Дамблдора. Да, и к тому же выяснить, что она могла узнать, если действительно настолько незаметно, пробралась в его разум. Мысль о том, что пташка просто засмущалась и убежала обсуждать их встречу с подругами, Том сразу отмел. Слизеринец отлично разбирался в людях и мог с уверенностью сказать, что Фортис не одна из тех глупых девчонок, мечтающих о принце и жизни в сказке. Взять хотя бы момент на зельеварении, как она самоуверенно пошла на Эйвери. А, как девчонка ловко и быстро, словно упражняется в этом каждый день, выставила щит, защищая себя и Гринграсс. Нет, здесь явно что-то другое. И Том это выяснит, легилимент она или нет, он найдет ответ. — Что дальше? Вопрос Мальсибера вывел Реддла из раздумий. Эммет смотрел на друга все так же из полуопущенных век. — Могу отправить Розье, последить за девчонкой, — Мальсибер говорил абсолютно спокойно, словно его это и вовсе не интересует, — Ты только скажи. — Нет, не стоит, — Том отрицательно покачал головой, и после недолгой паузы добавил, — Сегодня собрание, напомни остальным. Эммет кивнул, поднимаясь со своего места. Парень подхватил сумку и направился к выходу из библиотеки. Реддл же еще пару минут сидел в тишине, обдумывая план дальнейших действий. Том выдохнул и, достав из сумки все необходимое для письма, одним движением руки призвал нужный ему фолиант. Сейчас он займется тем же, что делала пташка до их прихода. Эссе по нумерологии. Не станет же он давать ей фору.***
Выручай комната, которую Том нашел на пятом курсе, превратилась в большой зал, разделенный на две части. В первой находился небольшой камин из темного мрамора, вокруг которого располагались диван, две пары кресел в темно-зеленой обивке и маленький круглый столик между ними. Шкафы полные книг, которые рыцари и сам Реддл принесли для обучения, стояли у противоположной стены. Свет от камина и настенных канделябров был приглушенным, создавая в комнате приятный полумрак. Зачарованная скрипка парила где-то в углу, искусно наигрывая какую-то мелодию. Вторая комната значительно отличалась. Высокие каменные стены поддерживали колонны в форме серебряных змей. На полу темный ковер, а под потолком парили тысячи свечей, делая каждый угол в зале достаточно просматриваемым. Том стоял перед рыцарями, его губы изгибались, в, казалось, ласковой улыбке, но все знали, что скрывается за ней. Они видели, как он был зол, и они боялись. А Том наслаждался этим, ему нравилось видеть страх в их глазах. Страх, уважение, готовность подчиниться. — Я рад, что ваши летние каникулы прошли хорошо, — Реддл достал палочку из кармана мантии, улыбка стала шире, оголяя ряд ровных зубов, — Надеюсь, вы не забывали тренироваться, как я и просил. — Конечно, мой Лорд. Голос Кэрроу заставил слизеринца скривиться. Даже, несмотря на эти подобострастные искры в его глазах, Том ненавидел, когда Иигнатиус говорил без дела. Слизеринец, в принципе, считал, что Кэрроу попал к ним случайно. Не выделяющегося ничем, кроме жажды крови, Иигнатиуса приняли в рыцари только благодаря Розье. Виктор уверил Тома, что от Кэрроу проблем не будет, что он может стать способным волшебником. Но пока он, как был, так и оставался никем. Реддл не замечал за ним ни таланта к темным искусствам, ни к зельям, ни к чему было бы то еще. — Но, — голос Тома стал жестче, — Мне кажется, или вы забыли, о чем я вас предупреждал? Никто не рискнул ответить. Все с опаской поглядывали на слизеринца. Том был их лидером. Пусть жестоким, самоуверенным и безжалостным, но верным своим идеалам, готовым вести их, несмотря ни на что. И они хотели ему соответствовать, тренируясь, оттачивая свои навыки, они хотели приблизиться к тому мастерству, которого достиг он. Но в моменты гнева Реддла, каждого из них пробирала дрожь. И ни вера, ни слепая преданность не помогали справиться со страхом. — Эйвери. Том замечает, как Фин вздрагивает, как начинают бегать его глаза и дрожать руки. Но парень делает небольшой шаг вперед, поднимает взгляд и смотрит прямо в глаза Реддлу. — Скажи, Фин, — палочка в руках слизеринца плавно покачивается, — Какое первое правило я обозначил? — Не привлекать внимание, — голос блондина слегка дрогнул. — Хорошо, — произнес Том, — Тогда скажи мне, Финеас, что заставило тебя сегодня на зельеварении открыть рот? С каждым новым сказанным словом Реддл начинал говорить все тише, медленно переходя на опасный шепот. Он обходил Эйвери по кругу, словно хищник. В такие моменты каждый из присутствующих был бы рад слышать, как он кричит, лишь бы не этот пробирающий до костей шепот. — Я…я… — Круцио! Красный луч попал прямо в цель. Крик эхом отразился от каменных стен. Юноша, скорчившись от боли, повалился на пол. Он царапал ногтями пол, ломая ногти и воя от той ужасающей пытки, что творило с ним это заклятье. В промежутках между криками, слышались мольбы о прощении. Том не считал себя садистом или деспотом, но страх перед болью, перед ужасающим наказанием, как он считал, был одним из лучших рычагов давления. Реддл плавно убрал палочку, прерывая наказание. Окинув взглядом рыцарей, он усмехнулся. Данное представление надолго останется в их памяти, не позволяя снова ослушаться его. — А теперь начнем тренировку, — словно ничего не произошло, сказал Том.***
Воздух обжигал горло прохладой. Гермиона тяжело дышала от торопливой ходьбы. Она даже не заметила, как оказалась у черного озера. В мирной водной глади отражалось заходящее солнце. Все ученики, любящие проводить время на берегу, уже разошлись, верно, приближалось время отбоя. Но Фортис не была готова возвращаться в факультетскую гостиную. Скинув с плеча сумку, девушка опустилась на уже охладевшую землю. Когтевранка тяжело вздохнула и прикрыла глаза, обхватив коленки руками. Она бы соврала, если бы сказала, что ее не напугало произошедшее в библиотеке. Что это было? Видение? Но, как Гермиона выяснила за последний месяц, она не была хороша в прорицании. Тогда что? Не могла же она попасть в собственную голову! Или могла…? И почему именно тогда, когда она соприкоснулась с Реддлом? Не может же он быть как-то связан с ее прошлым. Министерство сказало, что она, вероятно, даже не из Англии, иначе у них была бы хоть какая-то информация о ней. Тогда причем тут этот «идеальный» слизеринец? Следом вспомнился момент на зельеварении. Фортис выпала из реальности от одного взгляда на светловолосого юношу, он, словно, что-то задел в ее голове. Да, что не так с этим слизерином, почему люди с этого факультета так на нее влияют? Голова трещала, казалось, что еще немного, и она лопнет. Столько вопросов и ни одного ответа. Но к счастью или нет, но Гермиона знала, где их найти. Только один человек знает о ней все, и это она сама. Значит, чего бы это не стоило, она должна вернуть себе память. Фортис была уверена, что, если утерянные воспоминания вернутся, все встанет на свои места. И даже тот факт, что ни одному целителю этого не удалось, не менял уверенности и настроя когтевранки на успех. Никто не сможет разобраться в ее голове, лучше нее самой. — Не поздновато для прогулок? — голос раздался откуда-то с боку, — Или рассуждать вечерами в одиночестве — фишка когтеврана? Фортис вздрогнула, распахнув глаза. Справа от нее сидел юноша в слизеринской форме для квиддича. Темные, кудрявые волосы доходили ему почти до середины шеи, прямой нос и миндалевидные идеально-черные глаза. Он был бледен, как и большинство представителей змеиного, но что точно отличало его от сокурсников — это открытая широкая улыбка. — Да, знаешь, мы любим задумчиво глядеть в даль и думать о вечном. — О, я так и знал! — с живостью воскликнул он, — Знаешь, мы — слизеринцы, тоже иногда этим грешим. Они переглянулись и прыснули от смеха. Мысленно когтевранка поблагодарила Мерлина за этого непонятно откуда взявшегося слизеринца. Парень всего парой фраз отвлек ее от мыслей о произошедшем в библиотеке. — Альфард, — брюнет протянул девушке руку, — Блэк. Фортис засомневалась, тут же возвращаясь к тому, чем в последний раз закончилось ее рукопожатие с представителем змеиного факультета. — Гермиона, — она все-таки протянула руку в ответ. В отличие от Реддла, рука Альфарда была теплой, да и сам юноша не казался ей холодным и отстраненным. В голове у девушки даже мелькнула мысль, что, на первый взгляд, ему самое место в гриффиндоре. — Да, я в курсе, — слизеринец завалился на траву, — Ты, вроде как, местная знаменитость. — Неужели? — она усмехнулась, удивленно выгибая бровь. — В Хогвартсе слухи распространяются со скоростью снитча, а ты, как никак, новенькая, да еще и потерявшая память. Гермиона покачала головой, парень говорил, совершенно не задумываясь. И прямолинейность, насколько она знала, была чертой львиного факультета, а никак не слизерина. Мысль о том, что брюнет попал не на тот факультет, начинала приобретать более точные очертания. — Значит для всех я просто странная девочка, которая ничего не помнит? — Теперь к этому еще прибавился маленький пунктик под названием «зазнайка», — Блэк пожал плечами, показывая тем самым, что он не имеет к этому никакого отношения. — С чего вдруг? — удивленно воскликнула Фортис. Она в школе еще недели не проучилась, а уже получила клеймо «зазнайки». Должно же быть этому хоть какое-то объяснение. — Ну, ты вроде как сегодня обставила Реддла на зельеварении, — Альфард довольно улыбнулся, словно это была его заслуга, — А он у нас, что-то вроде всеобщего любимчика. Вот его группа поддержки и обозлилась на тебя. — А ты тогда почему радуешься? — О, у нас с Томом особые отношения, — он махнул рукой, мол, не обращай внимания, — Ты не поймешь. Гермиона усмехнулась, она представляла, что Блэк имеет в виду под «особыми отношениями». Что ж теперь она хотя бы знает, что кроме нее и Гринграсс есть еще, как минимум, один человек, который не без ума от Реддла.