Халцедон

В третий раз за день, а было только начало обеда, Кларк наполнила чашку черным кофе и опустошила ее меньше чем за две минуты. На столешнице лежала записка, которая, будто насмехаясь, притягивала взгляд. Помимо адреса на ней было написано точное время встречи. Оставалось три часа, но девушка точно убедила себя, что никуда не пойдет. Что это вообще был за бред? «Твоя жизнь в опасности», — прозвучал в голове глубокий голос Беллами. Конечно она в опасности! А кто бы не был, учитывая, что Босс одной из самых опасных преступных группировок среди всех пятидесяти штатов хочет с ней встречи и обещает защитить? Скорее нужна защита от него и его псов. Шок от разоблачения Рейвен немного спал, злость за ночь размышлений ушла, и Кларк пришла к единственному разумному выводу. Все-таки это было ее заданием, она не была виновата, что они так сильно сблизились. Да, ощущение лжи все еще неприятным липким слоем окутывало разум, но девушка не могла винить ее. Скорее всего это было решающей миссией, доказывающей преданность их делу. Кларк знала, как выглядит вступление в банду человека, не имеющего право на клятву по крови. Для начала можно быть просто посыльным и им же оставаться. То есть выполнять задание, влияющие лишь на самый низ пирамиды. Некоторые продвигались дальше и, если смогли добиться встречи с Боссом, чем тот обычно занимался редко, то уже он решал — принимать заявление или нет. Очень редко посторонние становились частью Скайкру. Поэтому, когда это случалось, вопрос выводился на собрании четырех сторон Аркадии. После одобрения оставался еще год испытательного срока, во время которого давалось решающее задание, и в конце него последним этапом становилась клятва. В общем, вступление в банду — очень долгий процесс. А так как Кларк в детстве не видела Рейвен, значит она была посторонней. Из этих рассуждений всплывал один вопрос. Зачем же Рейвен тратить столько времени на вступление в Скайкру? Вновь задаваясь этим вопросом, Кларк прошла в гостиную, нервно покусывая уголок губ. Одна мысль с другой уже начинала путаться и сводить с ума. Но самое страшное, Кларк не знала, что делать дальше. Слова Беллами о якобы убийстве отца все еще были свежи в памяти и закладывали в девичью голову сомнения, медленно разрастаясь, что напоминало паранойю. Но Кларк мало что удалось вспомнить. В основном потому что, когда эта новость была донесена до нее, девушка абстрагировалась от всего мира, а апатия настигла ее буквально через день. Дав полный карт-бланш адвокату, Кларк только подписывала нужные бумаги, иногда просматривая их невидящим взглядом. Это были ужасные дни, наполненные только страданиями. Девушка прошла к окну во всю стену, рассматривая небо, затянутое серыми неспокойными облаками. Она смотрела в сгущающиеся хмурые тучи, будто надеясь, что сейчас появится подсказка в том, как же ей поступить. Что если Беллами прав? Ее отца убили и начали охоту на нее. Это звучало странно. За целый год могло быть хоть одно нападение, однако его не было. Конечно, оставался вариант, что ее задницу спасала Рейвен, но она бы заметила. Хоть выставили ее слабой и глупой, она знала, что не слепая и заметила бы дуло пистолета. Вопросов было много, а ответов недоставало. Одни догадки. Но Кларк все равно была убеждена, что никуда и ни за что не поедет. Слишком много слов и мало фактов. Размышления девушки прервал звонок в дверь, она развернулась, одновременно нахмурившись. Гостей сегодня недолжно было быть. Нервно сглотнув, как никак страх за жизнь был выше глупых фактов, Кларк в долю секунды оказалась возле двери и взглянула в глазок. Рейвен рассматривала пол, нервно кусая ноготь большого пальца. Гребаная паранойя. Вчера им так и не удалось поговорить. Кларк сразу же уехала, а Рейвен осталась с Беллами и Мерфи. Конечно, теперь она там, где и должна быть. Но от чего-то присутствовала уверенность, что они еще поговорят. Как бы там ни было, они довольно хорошо сблизились, чтобы узнать характер друг друга. Открыв дверь, Кларк отошла в сторону молчаливо приглашая внутрь. — Привет, — неуверенно начала Рейвен, остановившись напротив девушки. Было неловко. Привыкшие общаться свободно на любые темы, сейчас они чувствовали себя непривычно, не зная с чего начать. — Ладно, — вздохнула Рейвен, не собираясь долго тянуть этот разговор. — Мне очень жаль, что ты оказалась внутри игры Скайкру, сама того не подозревая. Но мне не жаль, что ты стала моим заданием, если бы не это, мы бы никогда не познакомились и не знали, как многое теряем. Лгать тебе было неприятно, но я не могла иначе. Поэтому, пожалуйста, — тяжело выдохнув, она взяла руки Кларк и сжала их в своих ладонях. — пожалуйста, прости меня. — Хорошо, — просто кивнула та, улыбнувшись. Она уже простила Рейвен, сотню раз успев за ночь обдумать все от начала их знакомства и до этого дня. Скорее теперь злость лежала на плечах Беллами, о которой тот даже не догадывался. И это было к лучшему. — Что? — нахмурилась, отступив парой неуверенных шагов от Кларк. — Я серьезно. Это не твоя вина. Рейвен тряхнула головой, от чего длинные волосы несколькими прядями спали на лицо. — Боже, ты реально, Кларк? — в качестве ответа получив кивок она добавила: — Я уже говорила, что ты слишком добрая, но сейчас это даже хорошо. Кларк улыбнулась, все еще видя в ней свою подругу, хоть это и было иллюзией, но настолько реальной, что расстаться с ней было слишком сложно. Рейвен крепко обняла ее, в неверии, что все так легко разрешилось, от радости даже приподнимая немного, но тут же, услышав писк подруги, отпустила обратно. Покачиваясь из стороны в сторону с радостной улыбкой, Рейвен вспомнила вторую причину, кроме конечно же примирения, почему пришла. — Думаю, нам еще есть что обсудить, — отстранилась она. Кларк тут же кивнула, и они прошли в гостиную. Недостаток ответов, которые можно было получить только от Рейвен, больше всего волновал и горел красной лампочкой, ожидая заполнения пробелов. — Сразу хочу сказать, что меня прислал Беллами, — плюхнувшись в уже успевшее стать родным кресло, сказала подруга. Конечно, Кларк даже не сомневалась в этом. Он знал, как давить на нее, но больше выставлять себя идиоткой девушка не собиралась, а поддаваться манипулированию тем более. — И чего он хотел от тебя? — Чтобы я убедила тебя согласиться. Сукин сын естественно просчитал и отказ. Наверняка он все еще считал ее глупым ребенком. Кларк скривилась при этой мысли, поерзав на диване. — Ты же понимаешь, что я не поведусь на ваши рассказы об угрозе моей жизни и прочую хрень. Рейвен как всегда закатила глаза, ожидая именно такой реакции. — Беллами сказал правду. В Скайкру может произойти переворот власти, и твоя жизнь, несмотря на неучастие в банде, тоже в опасности, — еще никогда за все время общения с Кларк Рейвен не выглядела настолько сосредоточенной и заинтересованной, ее глаза горели, а руки активно жестикулировали. — Это чертова правда, и если ты хочешь жить, а я на это надеюсь, то должна выслушать его. — Прости, но, если я его выслушаю, именно тогда моя жизнь окажется в опасности, — убежденно проговорила она. Рейвен отрицательно покачала головой, поджав губы. Но не она должна была объяснять Кларк что, как и почему. Указания Беллами дал четкие. В конце концов, это было его правом. — Пожалуйста, Кларк, — Рейвен опустила локти на колени и, понизив голос, продолжила: — Ты не понимаешь, насколько это опасно. Я уеду. Ты останешься одна, и кто угодно сможет навредить тебе. Это большие игры с дядями, в руках которых не револьвер или пистолет, а гребаная винтовка с пулями двенадцатого калибра, понимаешь? Они играют грязно и по-взрослому. Слова Рейвен дали свой эффект. Кларк начала сомневаться в правильности принятого решения. Все сказанное звучало ужасно и никак иначе. Но какое отношение ко всему этому имела она? Почему Беллами так спешил уехать? Кларк хотела задать эти вопросы, когда раздались звуки разбиваемого стекла, которые смешивались со звуками выстрелов. Рейвен среагировала быстро, схватив подругу за плечи, она уложила ее на пол. Стоявший диван, за которым и лежали, прижавшись к полу, девушки, не давал пулям пройти, по крайне мере Рейвен надеялась на это. Кларк же не могла ничего рассмотреть, боясь открыть глаза. В ушах уже стоял звон от непрекращающихся выстрелов, что разносились отовсюду, смешиваясь с падающими вещами, разбивающимися статуэтками, зеркалами и стеклянными поверхностями. Звуки все не прекращались, а она не могла вдохнуть, чувствуя, как внутри все сжалось, и неконтролируемая паника подступала все ближе. Выстрелы никак не прекращались, и Кларк через силу заставила себя сделать глубокий вдох, стараясь не дать страху затуманить здравый рассудок. Дыши. Давай. Это не так сложно. Абстрагируйся и не обращай внимания на выстрелы. Все хорошо, ты в безопасности. При этой мысли горло сжалось, но она упорно продолжала попытку обмануть свой разум. Ты дома. Папа занимается барбекю, а ты играешься с Робби. Он ловит бумеранг и бежит к тебе, пока его уши смешно подпрыгивают при движении. Вернув вещь, собака забавно высовывает язык и ждет следующей команды, но папа выносит для него немного приготовленной еды, и он тут же убегает, весело виляя хвостом. Раздается счастливый смех отца под сильное гавканье собаки. Все хорошо. Тут спокойно. Кларк не услышала, когда прозвучал последний выстрел, открыв глаза, она поняла, что уже не было пугающих звуков. Рейвен встала, ища что-то в своем телефоне. Ее руки немного тряслись, а губы беззвучно шевелились. Кларк опасливо осмотрелась по сторонам, садясь на пол. Ничего общего с уютно обставленной квартирой не было. Все было разрушено. Осколки окон разлетелись по всей комнате, и пройти хотя бы к двери, не наступив на стекло, было маловероятно. Разбившееся на мелкие кусочки зеркало опасно поблескивало в лучах вышедшего солнца, что теперь свободно сочились через открытое окно. Статуэтки, ваза, привезенная из Бразилии, круглый стеклянный стол с черными ножками, заказанный ею пару лет назад — все было разрушено. Не осталось ничего из ее милой квартирки, ее убежища. И это скорее сбивало столку, чем вызывало грусть или печаль. Нет, настоящая печаль была усвоена ею достаточно хорошо, чтобы понять — материальные вещи не могут вызвать грусть или даже разочарование. При желании Кларк смогла бы купить это все снова, но это ли то, за что стоило волноваться? Беллами был прав? То есть ее жизнь действительно была в опасности. То есть она могла умереть прямо сегодня, стоя у окна и рассматривая небо. Да, вся так и было. И Кларк поверила Беллами. Еще не выслушав его, она уже поверила, потому что доказательствами стали разбитые осколки на полу ее квартиры, потому что на стенах остались следы от пуль, одна из которых могла бы попасть в нее. Это пугало. Но доверие к Рейвен, желание полагать, что подруга не стала бы врать, заставило так же поверить в защиту, которую они смогут предоставить. Поверить, что только то, от чего ее оберегал отец, сейчас сможет спасти. И желание жить пересилило все сомнения.

***

После длительного разговора с подругой, который более-менее смог остудить пыл от случившегося, Кларк хотела выслушать Беллами. Понять, почему это происходит и каким образом она относится к этому. Хотелось верить, что Рейвен все же больше ее подруга, чем член банды, и не стала бы склонять девушку к тому, что может навредить ей. Когда раздался звонок в дверь, Рейвен тут же пошла впустить пришедших, даже не взглянув в глазок. Оказалось, что это был Беллами в сопровождении (кто бы сомневался) Мерфи. Они не выглядели удивленными, когда прошли в разрушенную квартиру. Никто из них. Джон только присвистнул, осматривая разбитое окно, на месте которого теперь была просто дыра на улицу. — Я же просил тебя не ехать одной, — донесся шепот, направленный в сторону Рейвен, на что та только скривилась и закатила глаза, захлопывая дверь за вошедшими. Звук шагов Беллами и остальных сопровождался неприятным звуком крошившегося стекла, на которое приходилось ступать, чтобы добраться ближе к гостиной, где сидела Кларк, немного хмурясь при виде парней. — Какого черта, Рейвен? — прошипела она, когда Рейвен присела на край кресла. — Я должна была поставить их в известность о случившемся. Все-таки это угроза твоей жизни, — пожала плечами та. — О чем вчера тебя и пытались предупредить, — ехидно добавил Мерфи. Беллами только покачала головой осматривая следы от пуль на стене. — Вряд ли они хотели ее убить, — сказал он, поворачиваясь к Джону. — Выглядит как предупреждение, — кивнул тот, соглашаясь с Боссом. — Как мы и думали. Нужно убираться отсюда поскорее, если они уже знают, что мы здесь, значит времени мало. Кларк только переводила взгляд с одного парня на другого, с каждой секундой раздражаясь все больше. Какого черта они говорят так, будто ее здесь нет? В ее же доме. — Тогда думаю нет смысла ждать вечера, чтобы все ей рассказать, — посоветовал Мерфи, тяжело вдохнув. — К вечеру мы должны быть уже в самолете, а не есть кальмаров в том петушином ресторане. Беллами кивнул и, наконец, перевел взгляд на взбешенную Кларк. Ее раздражал факт, что она не понимала, какого черта происходит и почему, мать его, ее квартиру расстреляли в качестве предупреждения. Какого нахрен предупреждения? — Принцесса, — обратился Беллами. — нам нужно поговорить. Ахнув, Кларк всплеснула руками. — Правда? Рейвен улыбнулась, зная, как редко можно взбесить Кларк и как мило она может дерзить. Хотя она скорее всего была уверена, что выглядит жесткой. — Да, — кивнул Беллами, не обращая внимания на сарказм девушки. — И говорить мы будет прямо здесь и сейчас. Мерфи вздохнул, предчувствуя долгий разговор, и плюхнулся на диван рядом с Кларк, уверенно расставив ноги и закинув руки на спинку. Девушка неловко отодвинулась от него на пару сантиметров. — Вся во внимании, — сказала она, наблюдая за Беллами, устроившимся в кресле рядом с Рейвен. — Очень рад, — не обращая внимание на тон, с которым говорила Кларк, сказал он. — И так, у моего отца, если ты помнишь, был брат, — он сделал паузу, чтобы услышать ответ. — Пайк? — Да, — при его имени Беллами немного скривился. — это его второе имя. Но ты права, я про него. Он был младшим боссом западной стороны. Так как мой отец был старшим сыном, Пайку отошел Запад, а место Босса занял отец. Все было хорошо до момента, пока я не занял его место. — Начинается самое интересное, — пробормотал Мерфи. Беллами продолжил, не обращая внимания на его комментарий: — Когда я вступил на должность Босса, Пайк начал творить какую-то хрень. Он сказал, что я не имею права на это, что я и Октавия бастарды моей матери, — Беллами покачал головой и посмотрел в глаза Кларк, словно оправдываясь, сказал: — Об этом ходили слухи и раньше, но отец всегда пропускал это мимо ушей. Наверное, он тоже что-то подозревал, но делать тест ДНК ниже его достоинства. Кларк мало помнила отца Беллами. Она вообще редко его видела. Но знала, что они мало чем похожи, об этом говорили все вокруг. Темные волосы оправдывались волосами матери, которая тоже была брюнеткой. Бронзовая кожа могла быть и от отца. Никто не мог сказать точно, действительно ли он и Октавия бастарды. Но по закону они являлись детьми своего отца, и это важнее всего. — Так вот, Пайк всегда хотел быть Боссом, но никогда не выступал против моего отца. Сейчас он оккупировал Запад, и мы не имеем власти над ним, местные его поддерживают. А пока он пользуется этой поддержкой, то имеет власть. — То есть Пайк хочет скинуть тебя и встать на твое место? — уточнила Кларк, вскидывая брови. — Он же ясно все сказал, — цокнул языком Мерфи и в ответ получил два недовольных взгляда от девушек. — Да, все верно, — сказал Беллами, не обращая внимание на Джона, наверняка, он уже привык к нему и даже не замечал его глупых комментариев. — Хорошо, — кивнула Кларк. — А при чем тут я? — Видишь ли, твой отец был очень важным спонсором для Скайкру, — пытаясь подобрать правильные слова, начал он. — Ага, спонсором, — хмыкнул Мерфи, перебивая. Беллами кинул на него недовольный взгляд. — Закрой пасть, — пробормотал он, вновь обращая внимание на Кларк. — Он был спонсором. И Пайк знает об этом. Поэтому мы и подозреваем, что он пытался связаться с твоим отцом, чтобы тот переводил деньги на его счет, а не мой. Конечно, мы не знаем этого точно, но такие подозрения есть. Пытаясь переварить полученную информацию, Кларк уставилась в пол. То есть Пайк, возможно, убил ее отца из-за того, что он отказался сотрудничать с ним. А это вполне оправдывает сегодняшнее «предупреждение». Они хотели показать, что ждет ее, если она тоже откажется. Но ведь еще даже никто не связывался с ней. — Хорошо, — кивнула Кларк. — А что означает сегодняшнее предупреждение? — Они знают, что мы уже встретились с тобой. И успели все рассказать. Это предупреждение означает, что если ты не с ними, то против них. Что ты уже в его игре. Про какую, мать вашу, игру все говорят? Она даже ничего не сделала. Ни на что не соглашалась. Какого черта столько неприятностей от простого разговора? В банде никогда ничего не бывает просто. Разговор — это уже содействие какой-то стороне. Молчание — означает принятое решение. У Кларк словно, наконец-то, включилась логика, когда она задала вопрос: — А почему не приехала полиция на выстрелы? — нахмурилась девушка, взглянув на каждого из присутствующих. Они только переглянулись, и одновременно ухмылка разрослась на их губах. — Принцесса, тебе еще столько всего предстоит узнать, — хмыкнул Беллами, откидываясь в кресле. Кларк чувствовала себя неловко, когда он называл ее так при всех. Ладно наедине, но при всех это звучало действительно немного смущающее. И небольшой жар прилил к девичьим щекам. — Принцесса, — пробормотал Мерфи, хихикая. Слух Беллами немного резануло, когда он услышал друга. Ему совсем не понравилось то, как Джон это сказал. В какой-то степени, это обращение в сторону Кларк он считал собственным. Потому что никто так больше ее не называл. — Ладно, мы закончили? — спросил у него Мерфи. — У тебя есть что-то более важное? — вскинув брови, ответил вопросом тот. — Я бы хотел поговорить с Рейвен. Немного застыв, Кларк перевела взгляд на девушку, рассматривающую пол. Она будто специально не замечала слов Мерфи, только свела брови на переносице, словно не понимая причину, по которой парень хочет поговорить. Беллами на самом деле было все равно, здесь ли эти двое или в другой комнате, хотя он догадывался, о чем Джон хочет поговорить с Рейвен. Девушка совсем не обращала на него внимания после годовой разлуки. И не без причины. Поэтому Беллами разрешил им поговорить. Рейвен не хотела, чтобы ее выводили или Мерфи говорил идти с ним, поэтому встала первой и прошла в коридор, где по обе стороны было четыре гостевых комнаты. Она не сомневалась, что парень пойдет за ней, поэтому свернула в последнюю комнату слева.

***

Кларк проводила пару непонимающим взглядом, с каждой секундой хмурясь все больше. Рейвен вообще никогда не говорила об отношениях, даже когда об этом заходил разговор, только отвечала, что ей не везет с парнями. Когда они исчезли в коридоре, Беллами тяжело вздохнул, откинув голову на спинку кресла, предчувствуя, что сейчас решение девушки и должно быть принято. Хотя вряд ли бы в сложившейся ситуации он оставил ее. — И так… Переведя немного опасливый и неуверенный взгляд на ожидающего ответа парня, Кларк не дала себе много времени на обдумывания. В этом городе ничего не держало, особенно теперь, когда ее жизнь была в опасности. И по словам Беллами, и по словам Рейвен, только Скайкру смогли бы защитить, значит отказаться глупо. И согласиться было не очень надежно. Это другой мир. Шаг в неизвестность. Другие законы. Порядки. Но Беллами там главный, эти люди его и, если он обещает защиту, при чем так убедительно, значит действительно сможет обеспечить безопасность. — Послушай, — заметив сомнения в глазах девушки начал он. — Аркадия мой город. И если я общею тебе защиту, то каждый мой человек — тоже. Никто не посмеет навредить тебе. Мое слово — это закон. Эти люди поклялись на крови. Слова Беллами звучали более чем убедительно, а горящий огонек в его глазах только больше подталкивал к согласию. К этому можно отнестись как к приключению, верно? Да, с большими дядями, в руках которых автоматы. — Я согласна, — выпалила она на одном дыхании. Беллами улыбнулся краешком губ, довольный ее ответом. — Хороший выбор, принцесса, — кивнул он, доставая телефон, чтобы написать Линкольну, что все улажено и они готовы вернуться домой сегодня. — Думаю, остальные детали мы обсудим в самолете.

***

— Какого черта ты не разговариваешь со мной? — прошипел Мерфи, хватая руку проходящей в глубь комнаты Рейвен, и, развернув ее к себе, в миг прижал девушку к двери без возможности отступления. Его бесило, что она делала вид, будто между ними ничего нет. Совсем не смотрела на него. Пропускала мимо ушей его слова. Будто они просто знакомые. Или коллеги по работе. — В смысле? — удивилась Рейвен. — Я разговариваю с тобой. А вот ты переходишь некоторые рамки. — Какие к черту рамки? — злясь он стукнул ладонью по дереву за головой девушки и недовольно поджал губы, прожигая ее взглядом. Целый год он не был так близко к ней. А вновь ощутив сладкий запах ее духов и увидев неповторимый цвет карамельных глаз, что так очаровательно переливался разными оттенками, ему срывало крышу. Боже, Мерфи, ты серьезно? Неповторимый цвет глаз? С каких пор? Но больше всего сводило с ума ее безразличие. Это было неприятнее всего. — Каких рамок? — хмыкнула Рейвен, покачав головой. — Ты же сам их установил. Она смотрела куда угодно, но только не на него. И черт возьми ему так сильно хотелось, чтобы было наоборот. Поэтому Мерфи обхватил шею девушки правой рукой, заставляя обратить взгляд на себя. Под пальцами ощущалось быстрое биение пульса, когда девушка все же сдалась. — Всегда смотри в мои чертовы глаза, когда говоришь со мной, — прохрипел Джон. Несмотря на разницу в росте, ей удавалось смотреть свысока. Вот что ему нравилось в ней. Вот что отличало ее от остальных. Огонь внутри нее был настолько сильным, что любой бы мог сдаться под его напором или попытаться приручить. И поэтому Мерфи считал, что они идеально подходят друг другу. Он имел то же пламя, которым обычно всех удавалось подавлять. До нее. С ней все было иначе. Мерфи знал, что они на равных. — Когда я говорил о рамках не знал, что мы зайдем так далеко. — Ты имеешь в виду глубоко? — окольцевав запястье руки, которой он держал ее горло, спросила Рейвен. Мерфи нахмурился, пытаясь понять, что она имеет в виду. — В каком смысле? — бегая глазами по лицу девушки, неуверенно спросил он, сбитый столку. — В смысле ты не знал, как глубоко засадишь той киске, — наигранно приоткрыв рот и вскинув брови, объяснила она. Какого. Блять. Черта. Мерфи отступил от Рейвен, отпустив девичью шею. В него будто попала пуля. Он надеялся, что Рейвен имела в виду не это. Изначально думал, что их связь была оборвана, поскольку ей надоели свободные отношения. Но вот как все было. Она увидела его с кем-то. Точно. — Детка, — придя в себя, он сделал неуверенный шаг в ее сторону. — Ничего не было… Но Рейвен не дала ему договорить. В следующую секунду резкая боль пронзила левую щеку от пощечины, а голова отлетела к плечу. Эта боль, конечно, была не сравнима с той, которую он уже успел испытать не единожды. Однако приятного было мало. Хотя может и заслужено. Мерфи потер ушибленное место, наблюдая за тем, как за девушкой захлопнулась дверь. Вот же сука.