Пульсации любви

— Когда ты думаешь ему позвонить? Сидя на скамейке у одного из самых крупных торговых центров города, Лань Ван Цзи и Лань Си Чэнь решили немного полакомиться, перед тем как зайти внутрь. — Ван Цзи, — надкусывая мороженое, Си Чэнь наблюдал, как его брат неспешно поедает сушеные локвы, — молчание — это не выход. Как человек, он почувствует себя виноватым в чем-то, а как доктор, еще и неловко. Как ты можешь ставить его в такое двусмысленное положение и при этом делать вид, что всё идет вполне себе естественно? В чем он провинился? Это скорее моя вина, что я выбрал неправильную формулировку и затронул то, чего не следовало, но почему же ты так эгоистично нашел себе козла отпущения в лице Вэнь Жо Ханя? Если и правда больше не хочешь с ним общаться, так хотя бы напиши ему и откажись от его услуг вообще. Лань Чжань предпочел подчеркнуть свое молчание еще более напряжённым взглядом и продолжить грызть локвы. Видя его настолько непреклонную позицию и понимая, что его брат сам загнал себя в такой тупик, Лань Си Чэнь тяжело выдохнул. Упрямство его брата прежде всего вредило ему самому, и так уж получилось, что эта привычка не приобретенная, а врожденная. Даже маленьким Ван Цзи никогда не улыбался, а его молчание или игнорирование очень часто сильно обижало других. В детском садике даже был скандал, в котором его заставили попросить прощения за излишнее недружелюбие и несговорчивость, что довели одного ребенка до слёз. Беглый осмотр выражения этого лица показал, что Лань Чжань не хочет прерывать общение, но и вновь начать его не готов. Он часами смотрел в свой телефон, и единственная часть тела, которая в этот момент хоть как-то двигалась, были его глаза. Терпение Вэй У Сяня можно было бы назвать золотым, потому что он не переставал присылать ему сообщения, будто такой игнор со стороны Ван Цзи был совершенно естественным, и судя по всему мужчина таки решил дождаться, когда же треснет эта скорлупа молчания. А Лань Чжаню было страшно, ведь он убедил себя, что обидел человека, но время шло, молчание затягивалось, и убеждение в том, что из-за его поведения обида только росла, не давала Лань Ван Цзи сойти с мертвой точки… — Куда-куда ты залез? — немного грубый, явно полнившийся гневом голос долетел до братьев откуда-то из входа в центр. — Ты взял его из «Блять, даже не вздумай!» ящика, который я запер на три замка и специально подписал так для тебя! Так, ты сейчас внимательно меня слушаешь? Ты — труп. — Пойду выброшу обертку, — поднимаясь, сказал Лань Хуань, а заодно прихватив тот бумажный пакетик, из которого Ван Цзи ел сушеные локвы. — Ой!.. — Эй! — еще более грубо воскликнул мужчина, в которого то ли Лань Хуань по неосторожности врезался, то ли тот сам напоролся на него. — У тебя проблемы со зрением, что ли? — Извините, не заметил, — спокойно ответил Си Чэнь. — Не заметил! — передразнил его тот. — Люди из-за невнимательности квартиры проигрывают. Сказав это полным озлобленности голосом, он обошел Си Чэня и стал направляться в сторону парковки, все время оглядываясь. Лань Ван Цзи, который стал свидетелем этого весьма грубого диалога, было поднялся со своего места с не предвещающим ничего хорошего взглядом, но был аккуратно придержан Лань Хуанем. — Он оскорбил тебя, — низким голосом выдал Ван Цзи. — Даже если он и преследовал такую цель, я не оскорблен, — улыбнулся Лань Хуань. — Ван Цзи, ты же помнишь, чему нас учили? Мы позволяем себе лишь то поведение, которое считаем нужным, а не к которому нас подбивает какая-либо ситуация. Я мог ввязаться в этот спор, но стал бы я от этого лучше? — Но ведь он был так груб! — И что я должен был сделать? — мужчина добродушно склонил голову. — Он ведет себя так по своим причинам, и если он не может держать над собой контроль и импульсивно следует малейшей воле своего настроения, я не должен давать ему возможности выплеснуть на ком-то свой гнев, тем более на мне. Посмотри на него, он явно ищет возможности покричать. Мне-то этот стресс не нужен… Ладно, пойдем уже внутрь, я хочу зайти в отдел музыкальных инструментов, может хотя бы в этом месяце им привезли… Он не договорил, оборвав себя на полуслове, с интересом уставившись на полосу дороги между парковочными местами. Ван Цзи проследил за его взглядом и увидел, что Лань Хуань смотрит на то, как большая чёрная машина, не сбавляя скорости, выехала на парковку, сделав довольно опасный поворот, а потом медленно, будто крадущийся хищник, проехав между рядами наконец-то припарковалась. Когда дверь открылась, изнутри сперва выплыло сизое облако дыма, затем показалась половина мужского силуэта и на асфальт ступила нога в черном кожаном ботинке. Закрыв дверь, мужчина как-то вальяжно или даже лениво полуобернулся. Между его губами была сигарета, на глазах очки, а длинные волосы были завязаны в хвост. — Ублюдок, мать твою, иди сюда! — братья снова услышали голос того самого мужчины и увидели, как он, не сходя с места, суженными злыми глазами смотрит на того, кто, покрутив между пальцами ключ на брелке снял очки, кинув их внутрь, и развернувшись к нему хлопнул дверцей, после чего поставил машину на сигнализацию. Делая спокойные неторопливые шаги он с явным удовольствием втягивал дым даже не отнимая от губ сигарету, и соответственно выпускал его зажав дымную палочку между зубами, чтобы чуть распахнуть губы. Лицо его было необычайно красиво, правда взгляд с откровенной ленцой делал его похожим на скучающего, даже немного безрадостного человека, который устал от бренности бытия или же столкнулся с чем-то, что лишило его жизнь цветущих красок. И всё же у него было очень живое лицо, которое предназначалось для смеха и яркого выражения эмоций, радость определённо зажигала в его глазах тот самый солнечный свет, который притягивает всех вокруг, а его губы не иначе были созданы для того, чтобы болтать без умолку и смеяться по любому поводу. И всё же взгляд его был довольно скучающим и тусклым, что хоть и не лишило его глаз врождённой игривой хитрости, но сейчас она, похоже, была лишь блеклой тенью, которую мужчина прятал за этим выражением лица. — Я всё верну, — сказал он, когда они наконец сошлись. — Понимаешь, ночевал-то я у тебя, а карту забыл в других брюках, что остались у меня дома. — И что? — Ты же сам пригласил меня гулять, — шутливо пнув его под бок, засмеялся тот. — А раз позвал, значит должен платить. Я просто помог презренному металлу из твоей квартиры перекочевать в твой карман, совершенно безвозмездно выступив в качестве курьера. Вот, держи свой кошелек. Тот грубо выхватил свое портмоне и нервно покосился на мужчину, что докурив одну уже доставал другую сигарету. — Черт, забыл в машине зажигалку, — похлопав себя по карманам, сказал он. — Какой же ты беспомощный, — достав свою, он прикурил мужчине сигарету, но пощекотавший ему ноздри сигаретный дым вызвал острое желание тоже закурить сигарету, что он и сделал, достав её, но уже из своей пачки, однако едва раскрыл зажигалку, как мужчина, улыбнувшись уголком губ, притянул его к себе и прижал тлеющий уголек к концу его сигареты. Веки его томно опустились, в целом сделав всю эту картину довольно… интимной. — Бросал бы ты свои гейские штучки. — Почему же? — в глазах мужчины можно было заметить скрытую насмешку. — Мадам Юй будет просто в восторге, когда узнает, что мне таки удалось перетащить тебя на темную сторону. Скривившись, Цзян Чэн закатил глаза, послав в адрес Вэй У Сяня несколько нецензурных выражений, на что тот лишь усмехнулся, и они плечом к плечу бодро направились в торговый центр. Вэй У Сянь даже не заметил, так как совсем не смотрел по сторонам, что от него все это время не отрывался довольно глубокий, немного сощуренный взгляд, а посему, когда он исчез за дверью, Лань Ван Цзи только тогда отнял от него свой взгляд. — А это разве не… — было начал Лань Хуань, когда неожиданно подорвавшись Лань Чжань быстрым, немного тяжёлым шагом направился в сторону входа. — Ван Цзи, постой, подожди меня! Да, это действительно был он, это лицо Лань Ван Цзи не спутал бы ни с каким другим, однако вопреки всему такое его лицо он видел впервые. Этот холодный, местами даже надменно-мрачноватый взгляд, эта скрытая за пологом развязных движений сексуальность, приглушенная в хитром голосе игривость и… открытый флирт. Кто бы ни посмотрел на то, что делал Вэй У Сянь стоя рядом с Цзян Чэном, сказал бы, что этих двоих связывает не только конец сигареты, который они раскурили на двоих, но и что-то еще. Это был совершенно не тот мужчина, которого Вэй У Сянь играл(?) перед Лань Ван Цзи, потому что от этого Вэй Ина так и веяло чем-то порочным. Будучи с Лань Чжанем, Вэй Ин скрывал эту сторону своего характера, с ним он всегда был весел, добродушно игрив, и никогда не смотрел на него тем взглядом, которым одарил Цзян Чэна. С Ван Цзи он был достаточно скоромен, вежлив и учтив, а с этим… будто был настоящим собой, тем собой, которого прятал от Лань Чжаня. Другой мужчина видел то, о чем Ван Цзи даже не догадывался. Он трогал его, прикуривал ему сигарету, и располагал настоящим Вэй Ином, в то время как Ван Цзи досталась лишь часть того, что, как ему показалась, просто позволили увидеть. Си Чэнь видел, что его брат настолько зол, что кажется, будто не в торговый центр идет, а убить человека. Таким своего брата он вообще никогда не видел, и хотя его лицо оставалось непроницаемым, однако глаза, в которых застыло столько эмоций дали понять, что сейчас ему очень, очень больно.

***

— Дайте мне, пожалуйста, презервативы со вкусом березового сока. Цзян Чэн, которому было абсолютно некомфортно войти в это совершенно безнравственное, по его мнению, место чувствовал, что ему настолько стыдно, что, кажется, скоро тело совсем парализует. Это был секс-шоп расположенный на втором этаже, витрины которого были ярко-красными и внутри пахло какой-то сладкой химией. На полках было множество предметов, что ушли довольно далеко от стандартных размеров, а сразу у входа размещалась пикантная литература с завлекающими обложками. Но, похоже, один бесстыдник чувствовал себя здесь как рыба в воде, и даже улыбался продавцу, что пробивал ему товар. — Как же долго я их искал, — Вэй Ин с явным восторгом блуждал глазами по ассортименту у кассы, где в основном были ароматические свечи и смазки. — Вдобавок, вкус зеленого чая это уже не актуально, пора расширять границы вкусовых ощущений. — Зачем вообще им вкус? — Как зачем? Чтобы во время разлива (извержения) получить молочный коктейль. Вот ты с каким вкусом любишь? — Я… — было начал Цзян Чэн, но тут же побагровел от гнева, понимая, что устами этого ненормального было сказано что-то из ряда вон выходящего. — Да пошел ты! — Сейчас пойду, — удовлетворённо выдохнул Вэй У Сянь. — Как раз намеревался пройти вон за ту занавеску с дисками. Тебе что-нибудь выбрать? — Выбери мне петлю понадежней, — скрипнул зубами Вань Инь. — А мыло тогда с каким запахом взять? — Завались! То, что Цзян Чэна вообще удалось заманить сюда, уже было сродни чуду, однако тот факт, что именно он платит, сделал Вэй У Сяня самым счастливым человеком этого дня. Из-за выходок Лань Чжаня, Вэй Ин чувствовал себя ужасно подавленным, даже брошенным, потому что едва он подумал, что уже вот-вот дорвется до желаемого, как Ван Цзи, словно подслушав его мысли обрубил все концы, что сначала поставило мужчину в легкое недоумение, а после многодневного игнора еще и в уныние. — Какие у тебя планы на день? — спросил Вэй У Сянь, расплачиваясь за всё на кассе. Из дисков он взял аудио-уроки каких-то тантрических занятий, что было странно, ведь кажется он просматривал порно. Увидев на его лице вполне четкий вопрос, мужчина улыбнулся. — Это тантрический секс, слышал о таком? Я буду сидеть в позе попой к верху и соединяться с космическими вибрациями, которые пустят ток прямо через… — Так задница — это антенна, по которой ты ловишь сигнал из космоса? — дернул бровью Цзян Чэн. — Ты хотя бы будешь одет, я надеюсь? — Оставайся на ночь, ответ узнаешь после полуночи, — подмигнул Вэй Ин. — Так чем планируешь заняться днем? — Ну, есть у меня парочка идей, например скормить одного бесстыдника механической акуле в парке развлечений. Пока Вэй У Сяню выбивали чек, Цзян Чэн решил, что с него хватит, и больше его душа не выдержит, если он еще хотя бы на одну лишнюю минуту задержится в этом, по его мнению, злачном месте, а посему его ноги автоматически вынесли его из секс-шопа, где на выходе он снова наткнулся на живую стену, что выросла будто из ниоткуда, но в этот раз, кажется, была готова к столкновению. — Снова ты?! — скрипнул зубами мужчина. — Ты это нарочно, что ли? — Простите, — снова принялся извиняться Лань Хуань. — Я просто брата потерял, вот ищу. Еще раз извините, я помешал вам выйти из… Тут его глаза зацепились за большие матовые буквы, и кажется лицо Лань Хуаня немного поменяло выражение. — Я просто друга сюда привел! — мгновенно вскипел Цзян Чэн. — Мне незачем в такие места ходить! — Даже и не думал об этом. — Ты!.. — локатор Цзян Чэна напрямую зависел не от внешних данных, а от его собственного настроения, а посему устыдившись того, что кто-то может двусмысленно истолковать его «правду», взрывался еще больше. — Короче, нормальные мужики сюда не ходят, в редких случаях сопровождают лохов, которые додрачиваются до желтых мозолей и ползут сюда за подмогой на батарейках. — Сладенький? — видимо услышав его пламенную речь, Вэй Ин решил тоже вставить слово, хотя от кассы еще не отошел. — Тут спрашивают, тебе упаковывать в розовый, или голубенький пакетик? Лицо Цзян Чена побагровело, потом побелело, и уже близилось принять зелёный оттенок, однако пока он агрессивно дышал, Лань Хуань уже успел уйти, видимо не проникнувшись этим великолепным бесплатным спектаклем. Что ж, видимо скандальная гейская опера не входила в круг его увлечений. — А вот и я, — счастливо помахав небольшим пакетом, Вэй Ин принял позу американской модели, выдвинув вперед свою левую ногу и прижав ладонь к талии. — Кто это был? — Псих какой-то, — отмахнулся Вань Инь. — Второй раз уже встает у меня на пути, паразит. — Может ты ему понравился? Познакомился бы. — Пусть познакомится с задницей, откуда вытащил свою голову, — грубо отозвался Цзян Чэн. — Два раза в меня попал, да еще и мышцы у него такие крепкие, я чуть нос не сломал, а лицо такое, словно бы это я его ударил, я! Спокойнейший человек на земле! — Впервые вижу, чтобы кто-то так грубо льстил самому себе, — ответил Вэй У Сянь, и решив спрятать свои покупки в камеру хранения принял решение, что после того, сколько ему удалось высмотреть на витрине, ему и правда захотелось молочного коктейля или мокко, или даже глясе. Двое мужчин, не спеша, спокойно прогуливались по торговому центру, порой бросая в лицо друг друга остроты, но если Вэй У Сянь делал это так, чтобы было хотя бы смешно, то Цзян Чэн словно кусок наждачки, что был, мало того, что не понимающим шуток, так еще и довольно грубым собеседником, но с Вэй У Сяня всё как с крыши вода, потому что у него она была под таким же наклоном. Ничего его не брало, на всё он улыбался, кроме… — Ну почему-у? — откидывая голову назад, прямо посреди торгового центра стенал он. — Почему он больше мне не отвечает!.. Глаза Цзян Чэна закатились на лоб. Вэй У Сянь уже настолько сходил с ума, что ранее заставил его пойти с ним в караоке, где в тоскливом унынии надрывал глотку со словами, типа: «Верни-ись ко мне, Лань Чжа-ань, вернись, желтые тюльпаны растут уже у меня в глотке, я та-ак скучаю, верни-и-ись!» — Он стал так холоден со мной, — потягивая через трубочку свое мокко, Вэй Ин, казалось, потерял вкус к жизни. — Неужели он как-то догадался, что я хочу заманить его к себе домой, снять с него одежду, облизывать его… — Черт возьми, Вэй У Сянь! — не дав ему закончить, взорвался Вань Инь. — На какой улице разбитых фонарей тебя подобрали эти мысли, что ты сейчас дрейфуешь в этом океане бесстыдства, я просто не понимаю! — Цзян Чэн! — в тон ему повысил голос Вэй Ин. — Я тоже не понимаю, как такой красавец смеет игнорировать меня! Меня! Ты же знаешь, я так могу пристать, что человек потеряется в этой жизни и больше не вдуплит, как раньше жил без меня! — Может он тебя кинул, потому что твои глаза не сходили с уровня пряжки его ремня?! Тебе стоило проявить больше любопытства к его жизни, например. Вэй У Сянь мгновенно выразительно посмотрел на него. — Не к сексуальной жизни, — предугадывая его ответ, опередил его Цзян Чэн. — Да как ты можешь?! — в сердцах воскликнул Вэй Ин. — Я же не такой человек, чтобы без дела сразу приступать к делу, в конце концов я морально ухаживал за ним. Да, пусть я знаю только о его семейном положении, его знак зодиака, день, год и месяц его рождения, группу крови, что его линия жизни очень длинная, размер кольца на все пальцы, точные параметры его тела, что он не прибегает к косметическим процедурам за уходом кожи, но при этом она почти сияет! Он не любит сладкое, острое, но любит смотреть как это ем я, и он всегда внимательно слушает, в какую бы невообразимо глупую степь меня бы не занесло, а меня заносит, потому что я пьянею в его присутствии! Понимаю, этого вовсе недостаточно, но я ведь так старался! — «Недостаточно»? — дернул бровью Вань Инь. — И тебе хватает наглости называть ваши встречи встречами, а не… свиданием? Кого ты пытаешься обмануть, твои-то приоритеты я за версту чую, и такое может быть, что он тоже учуял. — Как же я зол! — пнув ногой воздух, потому что он был не дома, а за порчу чужого имущества пришлось бы платить, Вэй Ин решил обойтись более дешевым вариантом выпустить пар. — Поверить не могу, что ради этого обмана с психологом на одну из наших встреч я надел костюм, который мадам Юй купила мне для собеседований. — Тебе кранты, если правда всплывет наружу. Неожиданно перед глазами Вэй У Сяня всплыли подробности первой их встречи, мягкое кожаное кресло и сдержанный мужчина, что сидя в нем, пока Вэй У Сянь сидел на нем самом, даже не дернул бровью, а тело его напротив, всё напряглось и окаменело, что привело Вэй Ина в состояние близкое к моральному экстазу. — С другой стороны, — расслабленно улыбнувшись, взгляд Вэй Ина вновь стал чуточку пьянее, — собеседование я таки прошел. — В какой области? — В области любви, — прижав ладонь к сердцу, ответил он. — До сих пор я веду себя достаточно достойно и скромно, чтобы не отпугнуть своими возможными флюидами этого молчаливого принца, однако не смотря на все мои усилия что-то всё же пошло не так, и я не понимаю, причина во мне или же кто-то помог пустить их коту под хвост. В этот момент находящийся в торговом центре Лань Хуань отчего-то громко чихнул, потом еще и еще, словно бы карма лупила его по затылку за какой-то тяжелый грешок, который ему срочно нужно было искупить. — Всё в нем настолько милое, словно ты вот-вот растаешь, стоит ему положить тебя на свой язык… — Вэй У Сянь, закрой наконец свой рот, — низко прошипел Цзян Чэн. — То, что я не высказываю недовольство, слушая это… — Не высказываешь? — …не дает тебе оснований вбивать эти гейские гвозди в мою многострадальную голову. Меня уже изрядно подергивает от всего этого мыла, прекрати изводить меня в конце концов. Мы здесь для того, чтобы ты немного развеялся, и вот что я тебе скажу: если этот Лань больше не реагирует на тебя, значит твой паразитизм закончился, то есть твоей карьере лже-психолога пришел конец, поэтому оставь его и себя в покое, не по себе дерево рубанул. Занялся бы наконец собой, хотя бы отчасти. Сколько еще ты будешь сбегать от своей жизни, всё время волочась за жизнями других? Вэй Ин чуть склонил голову, слова Цзян Чэна вновь задели ему больное место. Увидев это Вань Инь разозлился уже на себя, однако не в его привычке было раскаиваться на месте, поэтому решив загладить вину чем-то более материальным, пошёл купить Вэй Ину еще одно мокко, которое ему так нравилось. Вэй У Сянь же, задумавшись, слегка поджал губы и издал нервный короткий смешок. Решив прогуляться наедине с собой он сошел с прежнего места и как-то сразу забыв о Цзян Чэне углубился во тьму собственных мыслей. Многие ругали его, но он им всё же нравился, и они ему нравились, просто… не доставало чего-то такого, рядом с которым не нужно было играть в эти игры, рядом с которым самым естественным было бы просто быть самим собой, не задумываясь о том, обидит ли это его. Кто-то, кто бы понимал, почему он поступает так или иначе, а если даже не поймет, то не станет сразу злиться, попытается понять. Человек, который рядом с тобой вопреки всему, что может отталкивать, ведь люди так эгоистичны. Они хотят того, что будет дарить им только положительные эмоции, не задумываясь, что тот, кто их дарит, тоже человек, и он так же нуждается в утешении. «Я далеко не так всесилен, как может показаться, — думал Вэй Ин. — Никто не знает, насколько я могу быть слабым… нет, насколько я в действительности слаб. Не имея никакой другой опоры я и правда не могу быть один и волочусь за другими, Цзян Чэн прав. Но я ещё никогда не встречал человека, который бы хотел следовать за мной, за тем мной, который не побоится показать ему свои слезы…» Продолжая идти он не заметил, как в паре шагов от него резвилось несколько детей, что, похоже, войдя в кураж его тоже не заметили, так что влетев в Вэй У Сяня на всей скорости они заставили мужчину всполошиться и потерять равновесие, однако быстро спохватившись он резко передал вес на правую ногу, довольно сильно ступив на неё, и ограничился лишь тем, что спиной ушел назад, однако вместо ожидаемого пустого пространства натолкнулся, как он думал, на стену. К его удивлению «стена» схватила его за запястье, и Вэй Ин тут же повернулся, широко распахнув глаза. — Лань Чжань? — не поверив увиденному, он привычно, как любил это делать с Цзян Чэном, мигом ощупал его плечи и талию, убеждаясь, что перед ним не высвободившейся фантом из его покинувшего чат сознания. — Лань Чжань! Кинувшись ему на шею Вэй Ин буквально повис на мужчине, издавая громкие звуки и улыбаясь до ушей. Вся его грусть, всё его плохое настроение мигом было выброшено в корзину, он даже забыл почему вообще грустил. Это действительно был Лань Ван Цзи, и поначалу Вэй Ин даже принял его за кого-то другого, ведь впервые он видел его в обычной одежде. Правда лицо его было каким-то… встревоженным и не верящим одновременно, глаза Лань Ван Цзи сияли, и через них пробивалось куда больше эмоций, чем через это вечно непроницаемое лицо. — Лань Чжань, — наконец-то отпустив его, Вэй Ин вошел в кураж. Став в позу, он с осуждением ткнул в него указательным пальцем, словно в провинившегося ученика. — Как ты мог так долго игнорировать меня?! Ты хоть знаешь, как я переживал за тебя. Это было очень грубо, младший господин Лань, и теперь я обижен. Я что, должен был заплакать и прислать тебе фотоотчет, чтобы ты поверил в силу моей тоски по тебе? Лань Ван Цзи по-прежнему был безмолвен, вот только его глаза тотчас опустились, когда Вэй Ин начал ругать его за «неподобающее поведение». — Я не мог ни есть, ни спать, ни работать, — продолжал Вэй У Сянь. — Все мои мысли были только о тебе. Чем ты был так занят, что не отвечал мне, скажи. Если причина во мне, ты мог бы написать хоть одно крохотное сообщение, и я больше никогда бы не появился в твоей жизни. — Нет! — наконец-то отреагировав, запаниковал мужчина. — Я… это по моей вине случилось, я действительно был груб. — Нет-нет, — видя его панику, тут же дал по тормозам Вэй Ин. — Наверняка это всё моя вина, я был недостаточно учтив, должно быть. — Это я виноват, — продолжал гнуть свое Лань Чжань. — Я игнорировал, потому что… было тяжело, я… — Я так и знал! — схватился за голову Вэй Ин. — Я что-то не то сказал, да? Мои слова затронули что-то такое, что не должны были? То-то в нашу последнюю встречу мне показалось, что ты как-то грустишь, и молчал ты даже больше обычного. — Нет, это я виноват. — Лань Чжань, я должен извиниться, если бы не моя грубость… — Сказал же, это всё я. — Нет я! — продолжал надрываться Вэй У Сянь. — Я с детства привык быть причиной всего, без разницы хорошего или плохого, так что прекрасно всё понимаю и признаю. Вот, можешь обругать меня, начинай. — Если кто-то этим и должен заняться, то не я, потому что это я виноват. — Лань Чжань, перестань уже, я возьму на себя ответственность. Ну же, отругай меня. — Не буду, потому что я виноват. — Лань Чжань! Стоя посреди центра, двое молодых мужчин без остановки говорили одно и то же, причем каждый пытался перехватить эстафету на себя и каждый не желал уступать её. Каждому хотелось взять на себя большую ответственность, словно они оба уже и забыли о причине недавнего недоразумения. Вэй Ин был так взволнован этой встречей, что совсем забыл сохранять профессиональное «лицо», поэтому обращался вольготно и свободно, называя мужчину на «ты», да и вообще вел себя так, словно они даже не приятели, а… близкие приятели. — Тогда давай вместе будем виноватыми! — раскрасневшись, Вэй Ин закрыл глаза, и сжав ладошки в кулачки словно маленький ребенок, начал трясти ими. — Если вина на обоих, значит ни на ком отдельно, это тебя устроит? Раз вместе провинились, значит вместе будем разгребать, весело же. Улыбаясь, он совсем не заметил, как изменились эмоции в глазах Лань Чжаня, что успели перейти на его лицо. От слова «вместе» губы мужчины чуть распахнулись, взгляд стал внимательней, и он так сосредоточенно, даже сказать загипнотизировано смотрел на счастливого до ушей Вэй У Сяня, что перестал слышать, что происходит вокруг. Единственной мыслью, которая еще билась в его голове, было то, что он должен сделать всё, чтобы этот момент не прерывался как можно дольше, однако… — Твою мать… — держа в руке по стаканчику, с несколько минут наблюдавший эту сцену Цзян Чэн сделал такое лицо, какое сделал Цзян Фэн Мянь, когда узнал, что будущая госпожа Юй должна стать его женой. — Это что такое? Лань Ван Цзи мгновенно напрягся и бросил на Вань Иня строгий, довольно недружелюбный взгляд. Цзян Чэн вообще был очень чувствителен к чужим волновым атакам, поэтому с этим чудаком, он, можно сказать, нашел общий язык — язык мгновенной неприязни друг к другу. Взгляд Лань Чжаня походил на осколки льда, что готовы изрезать в любой момент, ведь он видел, что это именно тот мужчина, с которым Вэй У Сянь вел себя так свободно на парковке, до того свободно и близко, что они даже раскурили друг другу сигареты. Цзян Чэн в свою очередь напрягся еще сильнее, и по какой-то причине ему показалось, что подобный взгляд он уже где-то видел, причем ощущения от подобного «зырка» были настолько яркими, что казались до невозможного знакомыми. Подобное ощущение не то, что можно было бы забыть, и столкнувшись с подобным хотя бы один раз велика вероятность не забыть этого никогда. — Мы с вами прежде никогда не имели встреч? — подозрительно прищурившись, спросил Цзян Чэн. Губы Лань Чжаня были плотно сомкнутыми, и видно было, что отвечать он не намерен. Вань Инь дернул уголком губ, чувствуя, как изнутри его тела поднимается не просто злость, а упрямая всепоглощающая злоба. Неизвестно по каким причинам, но Цзян Чэну это показалось какой-то инстинктивной реакцией, словно бы с подобным явлением он уже встречался и хорошо знал, какие конкретно чувства оно в нем вызывало. Взгляд Лань Чжаня мог резать без ножа, и слегка задрав подбородок он отвечал Цзян Чэну тем же затаенным недовольством. — Вань Инь, — широко улыбнулся Вэй У Сянь, чем наконец отвлек их внимание друг от друга. — Я потерялся, пока ждал тебя! Цзян Чэн сделал шаг вперед. — А он, видимо, нашел тебя? — кивком головы указав на Лань Ван Цзи, мужчина сузил глаза. — Тебе помочь? — Да, — взяв с его рук два стаканчика, наполненных до краев, Вэй У Сянь повернулся к нему спиной. — Можешь прогуляться в блаженном одиночестве? Лицо Цзян Чэна мгновенно перекосило. — Чего?! — Ну ты же спросил, можешь ли мне помочь, — удивился Вэй Ин. — Вот и помоги мне, погуляй без меня часок… или два. Короче до завтра. — Вэ… Не успел Вань Инь позвать его по имени, как отдавший в руки Лань Ван Цзи мокко Вэй У Сянь резко наступил Цзян Чэну на ногу, и глупо расхохотавшись отвел зашипевшего мужчину в сторону. — Тише, — с непривычно широко распахнутыми глазами смотря на друга, Вэй Ин был похож на сдерживающего себя хищника. — Мой хороший, чего рот держишь открытым, тебе не поддувает, не сквозит? Он не знает моего имени, так что при нем зови меня либо тем, что моя, а после и твоя семья использовала в быту, либо вообще никак. Если я его сейчас потеряю, ты будешь утешать меня этой ночью, понял? Я наконец поймал его и намерен завершить этот успех. Не стой у меня на пути, ладненько? Взгляд его был чересчур напряжен, словно из-под маски притворства наконец-то пробилось что-то настоящее, но очень быстро Вэй У Сянь взял себя в руки: он громко похлопал Цзян Чэна по спине, вежливо попрощался с ним и вернулся к Лань Ван Цзи, что первее него был заинтересован в том, чтобы уйти куда-нибудь вместе, а если точнее, то увести Вэй У Сяня от этого «друга», а подробности его не интересовали. Вэй Ин дал понять, что выбирает его, больше Лань Чжаню ничего не нужно было. «Невероятно, — наконец-то разогнувшись, так как до этого был чуть согнут в пояснице, думал Вань Инь. — Смотрел на меня таким взглядом… я вообще никогда не видел, чтобы он так на кого-либо смотрел. Мне даже на мгновение показалось, что он вырубит меня на месте. Неужели этот Лань так для него важен? Как-то это всё подозрительно, нужно срочно обсудить это с Янь Ли…» Решив, что пойти к сестре будет верным решением, было воспрянувший духом Цзян Чэн только-только хотел повернуться, когда снова врезался в стену, и снова в ту самую! — Да твою же мать! — сквозь стиснутые зубы прошипел он. — Ты что, преследуешь меня?! Лань Хуань, который в третий раз стал невольным инициатором их столкновения, узнал его и снова рассыпался в извинениях. — Где ваш друг? — помня, что доктор ушел вместе с этим человеком, было напрягся Лань Си Чэнь. — Ушел с одним ёбобо, — фыркнул Цзян Чэн. — Ё… — было хотел повторить Лань Хуань, и в его мозгу вдруг что-то стрельнуло. — Он был высоким и молчаливым? — Отстань от меня! — Подождите, не уходите! — кинулся за ним Лань Хуань. — Это, наверное, был мой брат. — И что? — Цзян Чэн никак не мог уловить его мысль. — Посадил бы его на цепь, чтобы глазами не сверкал. Уф, какой жуткий тип, вот у меня нет такого брата, у меня… Но тут он вспомнил, какой же брат достался ему, и как-то само собой замолчал, решив не позорить себя еще больше. — Раз они ушли вместе, значит я должен поздравить Ван Цзи с тем, что он наконец решился… — пробубнил себе под нос Лань Хуань. — Задницу свою поздравь, — ощетинился Цзян Чэн, перебив его. — Ничего хорошего в этом не вижу, но хуже даже не то, что они ушли вместе, а что могут вместе вернуться. — Почему? — удивился мужчина. Цзян Чэн устало выдохнул. — Твоей маме зять не нужен? — сложив руки на груди, спросил он. — Потому что если да, то я тебя поздравляю. — С чем? — растерянно спросил Си Чэнь. Цзян Чэн легко хлопнул его ладонью по спине. — Считай, что ты его нашел.