***
Как же долго он ждал, чтобы этот прекрасный бархатистый голос позвал его настоящим именем, а не упаси бог тем другим, вынужденным. Наконец сказав это, Вэй У Сянь стал походить на самого счастливого человека на свете. Пытливо смотря на Лань Ван Цзи, он с особым нетерпением ждал, когда губы того откроются, и он услышит свое имя, произнесенное именно этим голосом. «Вэй Ин, — сперва смакуя это имя в своих мыслях, Лань Чжань чувствовал, как что-то теплое прокрадывается в неприступные льды его души. — Вэй Ин, Вэй Ин…» Для него оно почему-то звучало так непринужденно, словно произносить это имя было таким же естественным, как и дышать. Он мягко перекатывал его на кончике своего языка, сперва воображая его звучание, и только потом, будучи полностью уверенным приоткрыл губы и тихо повторил: «Вэй Ин…» Глаза Вэй У Сяня расширились как у ребенка, что увидел нечто настолько шокирующее, что заставило его забыть, как дышать. — Лань Чжань, — словно в ответ сказал он. — Лань Чжань… — Вэй Ин, — уже смелее и чуть более громко произнес Лань Ван Цзи, не сводя с него взгляда. — Лань Чжань! — вовсю улыбнулся Вэй Ин и вдруг одернул себя, в который раз испытав жгучий стыд. — Ой, что это мы как дети малые, будто выучили парочку новых слов и теперь не можем остановиться. Что ж, рад снова познакомиться, но теперь уже куда более непринужденно. Сказав это, он протянул ладонь, а Лань Ван Цзи наоборот, подумал: «Странно это слышать от человека, который в первую же нашу встречу оседлал меня», и тоже протянул руку в ответ. Вэй У Сянь не обратил внимание, что протягивает именно ту руку, в которой был стаканчик и одёрнул её, как только кончики пальцев Лань Ван Цзи случайно коснулись костяшек его пальцев прежде, чем он убрал руку, чтобы поменять её. — Ой, прости, я не нарочно. — Извини, — сперва не поняв, почему он одернул руку, путался Лань Чжань. Их скороговорка повлияла и на тело, и в этой неразберихе они даже потоптались на месте, совсем не зная, куда вообще деть неловкость своих движений. — Вот эту руку… — пробормотал Вэй Ин. — Мг-м, — коротко согласился Лань Чжань и они наконец пожали руки под облегчённый выдох Вэй У Сяня, который чувствовал себя так, будто покорял гору Тайшань прибегая то к матам, то к молитвам. — Итак, куда бы ты хотел пойти? — А куда бы тебе хотелось? — Мне как-то все равно, — задумался Вэй У Сянь. — Тогда мне тоже. — Но мы же не можем отираться возле торгового центра, — кивнув в сторону здания, заметил мужчина. — К тому же у меня осталось не так много денег… — Я заплачу, — мгновенно вызвался Лань Ван Цзи. Вэй Ин хитро прищурился. — Не заплатишь, — игриво протянул он, — потому что платят лишь за даму сердца, а я, как ты понимаешь, далек от чего-то такого. Хотя, знаешь, со спины меня иногда путали с девушкой, наверное из-за волос, хотя это и не столь важно. Как насчет ярмарки, что проходит внизу по улице? Можем отведать всякой всячины из палаток с едой, выловить декоративных рыбок или пострелять в тире. Не хочу хвастаться, но я довольно ловок, если речь идет о поражении цели. Стоит мне увидеть что-то интересное, как я тут же загораюсь желанием это покорить. Как думаешь, почему? Лань Чжань серьезно призадумался. А правда, почему? Видя легкое напряжение на его лице, Вэй У Сянь едва сдержался, чтобы не расхохотаться вслух, так как считал, что это может обидеть или задеть его собеседника. — Может всё дело в ловкости? — предположил он. — Хочешь продемонстрировать, что для тебя нет ничего невозможного. — А ты хорош, — одобрительно закивал Вэй У Сянь. — Не стану скрывать, что отчасти так оно и есть. Я совсем не умею сдерживаться, если есть что-то, что бросает вызов или что сопротивляется. — В каком смысле? — Ну, к примеру кролик. Я за ним, а он от меня, как такое стерпишь? Тут же просыпается желание во что бы это не стало поймать беглеца и затискать его как можно сильнее. Как он смеет убегать от меня, когда я хочу его погладить! Нет, я догоню его, украду из его родного леса и буду носить под сердцем, пока он не полюбит меня. — А ты за каждым кроликом будешь так бегать? — неожиданно твёрдо спросил Лань Чжань. — За любым, кто разожжет в тебе этот интерес? Хитрым Лань Ван Цзи быть не умел, а вот Вэй У Сяню подобному и учиться не нужно было, ведь это ловкое качество он получил вместе с генами, поэтому мгновенно распознал в этом вопросе довольно мрачную тучу, которая могла испортить их времяпровождение. — Нет, — мягко улыбнувшись, он повернул глаза в сторону Лань Ван Цзи. — Мое внимание не так рассеяно, как ты думаешь. Кролик должен быть особенным, потому что мой интерес тоже особенный. Незаметно для чужого глаза Лань Ван Цзи сглотнул, однако его пришедший в движение кадык выдал его с головой, и Вэй У Сянь на минутку потерялся в этой жизни, когда увидел, как кадык Лань Ван Цзи отчетливо перекатился в горле. Как же в этот момент ему захотелось поймать губами это адамово яблоко, что привлекло его так же, как кошку привлекает любая двигающаяся перед её глазами вещь… Когда они пришли на ярмарку, первым делом Вэй У Сянь потащил Лань Ван Цзи к палаткам с едой. Ему просто жизненно необходимо было наполнить свой желудок чем-то особенно вкусным и обязательно дать попробовать это Лань Ван Цзи. Начав с соленого они плавно перешли к сладкому, и за точный выстрел в центр мишени Вэй Ин получил засахаренные фрукты на палочке, которые в качестве приза купил ему Лань Ван Цзи, потому что игрушку У Сянь отдал ребенку, что глазами полными вожделения смотрел на неё. — Любишь танцевать? — передав ему в руку палочку с фруктами, спросил Вэй Ин. — Смотри, дети танцуют под музыку, пойдем посмотрим? Снова взяв его за руку, Вэй Ин со счастливой улыбкой потащил не любящего толпу Лань Ван Цзи, который послушно следовал за ним и вышел к небольшому кругу, вокруг которого столпились люди. Играла музыка, под которую дети прыгали и крутились, какой-то мужчина выпускал большие мыльные пузыри, из-за чего дети приходили в восторг, прыгая за ними или кружась вокруг них. Лань Чжань и не счелся, как топтавшийся на месте Вэй У Сянь, который больше не мог сдерживать себя тоже вышел в круг и обняв руками самый большой пузырь лопнул его и закрутился. Мужчина тут же выпустил ворох маленьких пузырей, которых было очень много, и Вэй Ин стал окружен ими так, что походил на резвящуюся фею, волосы которой вздымались вверх, так как он тоже позволял себе делать небольшие прыжки. Взяв за руки какого-то малыша он поставил его ножками на свою обувь и стал делать легкие шаги, двигая их руки вперед-назад, при этом ни на секунду не убирая с лица улыбку. — Дядя, еще, — просились другие дети. — Танцуй еще, еще! И Вэй Ин танцевал. Дети слегка расступились, давая ему больше места, и отпустив малыша он закрутился в знакомом дал себя фуэте, правда более аккуратном, без частого распрямления ноги, чтобы часом кого не задеть. Его волосы распустились, лента, которую он повязал поверх резинки уже давно улетела куда-то в сторону, и веселясь без стеснения его движения походили на завитки ветра, которым он придавал форму своим телом. По очереди поднимая на руки детей он кружился с ними, они буквально обступили его, даже самые стеснительные хоть и робко, но все же приблизились к нему. Среди них он был как среди своих, и дети тянулись к нему, принимая за своего. Вэй Ин ведь не был похож на крикливых взрослых, он играл с детьми, смеялся, шутливо пересчитывал их, как Белоснежка гномов в мультфильме, указывая на каждую макушку пальцем, и все это не переставая танцевать. Лань Чжань, который не мигая смотрел на него, казалось, забылся в каком-то чувственном наваждении. Танцующий Вэй Ин буквально светился непередаваемой красотой и очарованием, он был так красив, что это даже могло ослепить. Настолько доброго, нежного и отзывчивого человека Лань Ван Цзи никогда не встречал, и сейчас, когда ему выпала возможность воочию видеть то, из-за чего его сердце зашлось в груди, столь яркая палитра чувств сбивала его с толку, он никак не мог понять, что же ему со всем этим делать. — Лань Чжань! — снова словно услышав его противоречия, в которых он уже начал теряться, Вэй Ин протянул к нему руки. — Иди… ты тоже иди сюда, иди ко мне. Музыка всё еще играла, но Лань Чжань не слышал её. «Большое путешествие начинается с маленького шага», — так при первой их встрече говорил Вэй У Сянь, и сейчас, совершенно твердо и осознанно делая этот шаг, Лань Ван Цзи вошел в круг, идя прямо к Вэй У Сяню. Конечно, последний не рассчитывал, что сможет поднять взрослого мужчину, как тех детей, что Вэй У Сянь уже успел покатать на руках, и скорее рассчитывал просто играючи покружиться с ним на пару, однако мысли его рассыпались словно карточный домик, когда Лань Ван Цзи обхватил его за бедра и поднял так, как ранее Вэй Ин поднимал детей. Мужчина, выпускавший пузыри, в этот момент сделал очень красивое шоу, пузырьков было так много, что они большой волной двинулись вверх. Они поднимались, минуя тела мужчин, а Вэй Ин не мог оторвать глаз от лица Лань Чжаня, что тоже смотрел на него. Время снова замерло… Ладони на плечах Лань Ван Цзи не дрожали, и эти плечи не были опорой, потому что Ван Цзи держал крепко и при этом стоял ровно, руки его были подобны стальным обручам, что ни за что не дадут упасть. Вэй Ин забыл, как дышать, забыл даже то, как напомнить себе о этом. Глаза Лань Ван Цзи сияли, вот что сейчас было важно, потому что в этих глазах он ловил своё собственное отражение, так близко они смотрели друг на друга и не могли разорвать этот контакт. — Дяденька, возьми и меня на ручки, — дергая Лань Ван Цзи за штанину, попросил какой-то мальчик. — Я тоже хочу на ручки. Лань Чжань отмер и посмотрел вниз. Большие глаза ребенка смотрели со скрытым страхом, а еще надеждой, от которой сжималось сердце. И сердце Лань Ван Цзи сжалось при виде этого ребенка, потому что это был мальчик, и его пухлые щечки и большие глаза напомнили ему о том времени, когда он сам не был столь же высок, чтобы смотреть на кого-то сверху-вниз. Как и помнил того, что любил забираться повыше, воображая, что вот-вот полетит. — Лань Чжань, — голос сверху вынудил Ван Цзи поднять взгляд. Это был Вэй Ин, что ненавязчиво хлопал его по плечу. — Это… не мог бы ты поставить меня, музыка уже закончилась. Мужчина аккуратно наклонился, пока ноги Вэй Ина не коснулись земли, и только тогда отпустил его. Ребёнок, который просился на руки, был уведен матерью, которая извинившись забрала его прочь, при этом назидательно поучая ребенка, что он не должен беспокоить никого из взрослых помимо собственных родителей. Вэй У Сянь, лицо которого залило краской, сам не знал почему, но старался минуту-другую не встречаться взглядом с Лань Ван Цзи, который задумчиво провожал глазами пузыри, что устремились в небо. Благодаря игре света они красиво переливались радужным сиянием, и зрелище это было достойно того, чтобы задержать на нем свое внимание. — Как весело было, — наконец успокоившись и более-менее взяв в себя руки, одним движением обернулся Вэй Ин, умудрившись красиво крутнуться на месте. До этого он стоял к мужчине спиной. — Вот только… зачем ты меня поднял, я же тяжелый и… мужчина. Лань Ван Цзи испытующе посмотрел на него. — А разве ты не для этого меня звал? — спокойно спросил он. — А? — не понял Вэй У Сянь. — Будучи в кругу, ты поднимал детей. Позвав меня, разве это не было намёком, что поднятым хочешь быть ты сам? Из всех, кто там находился, только я был способен на это. Вэй У Сянь, что в прежние времена нашелся бы с ответом очень быстро, едва ли не впервые в жизни совсем не знал, что сказать. Да, быть может подсознательно он этого и желал, но это желание шло в обход его мыслей. Вэй У Сянь был взрослым мужчиной, и он уже давно вышел из того возраста, чтобы кто-то мог покачать его на руках. Как странно, что и Лань Ван Цзи подумал об этом, вот только вразрез с ожиданиями Вэй У Сяня всё же привел эту мысль в действие. — Я просто испугался, — сощурившись, он снова легонько коснулся кончиком вытянутого пальца груди мужчины, будто упрекал. — Когда в детстве меня поднимал отец, я становился в разы выше и меня пугала такая головокружительная высота. Я чувствовал себя великаном, что способен на все. — Великаном, которого вели чужие ноги? — уголки губ Лань Ван Цзи едва заметно приподнялись. Увидев движение этих губ и теплоту этого взгляда, Вэй Ин снова ненадолго потерялся в этой жизни. — Ага, — широко улыбаясь, почти что воссиял он. — Так здорово было. В конце концов, если кто-то носит тебя на руках, с какой стати ходить самому? Но с другой стороны, мы же мужчины. Где найти того, кто мог бы носить нас руках… — Друзья, — коротко отозвался Лань Ван Цзи. — Только если я пьяным буду, — ухмыльнулся Вэй Ин. — И большая удача, если меня не бросят где-нибудь на тротуаре. Горькие воспоминания о том, как его вывернуло прямо на Цзян Чэна, пока тот нес его на своей спине, вынудили Вэй У Сяня измениться в лице. Тогда его шиди так рассвирепел, что его драгоценную одежду изгадили, потому что он был болезненным чистюлей, что действительно сбросил с себя Вэй У Сяня и уехал домой. Но потом, правда, успокоился и вернулся забрать его. — Так ты все-таки пьешь? — вывел его из горьких воспоминаний голос Лань Ван Цзи. — Нет, — продолжал улыбаться Вэй У Сянь. — С чего ты взял? — Но ты только что сказал… — Нет, — снова повторил Вэй У Сянь и улыбка его стала еще более очаровательной. Лань Ван Цзи не стал оспаривать. Он уже заметил, что стоит этому человеку войти в счастливый кураж, как его язык расплетается, и он выбалтывает абсолютно всё, что у него на уме в этот момент. От мысли, что рядом с ним он так счастлив, Лань Ван Цзи стало гораздо более теплее и спокойней, а еще… еще он тоже чувствовал себя счастливым. Ему было так спокойно и естественно, будто то, что между ними сейчас происходило, было именно тем, что и должно происходить, словно эти прогулки и действия не были чем-то запланированным или спонтанным, а просто были, как и полагается естественному положению дел. Они гуляли до тех пор, пока на город не начали опускаться сумерки. Конечно, Вэй У Сянь был не против растянуть их времяпровождения до глубокой ночи, когда город воссиял бы яркими цветами штучного света, но от разговора и смеха его челюсть уже откровенно болела, а сам он наконец задумался, а не отнимает ли у Лань Чжаня всё его свободное время. Вдруг у него на вечер были планы? — Лань Чжань, — когда они вышли на автобусную остановку, Вэй Ин с сожалением посмотрел на табло. — Если я сяду в следующий автобус, он довезет меня до дома. Лань Ван Цзи тоже посмотрел на табло, отметив номер автобуса и примерно прикинув какую дугу он делает и какие места объезжает. — Не смотри ты так, — взял его за руки Вэй У Сянь. — Я и сам могу сказать тебе, где я живу… если хочешь. Лань Ван Цзи посмотрел на него. Сердце Вэй У Сяня снова замерло. Этот взгляд был таким глубоким, что невольно задерживаешь дыхание, когда попадаешь в его глубины. Непонятно почему, но Вэй Ин никак не мог найти в себе сил и оторвать свои ладони от ладоней Лань Ван Цзи. — Это было по-настоящему? — неожиданно тихо спросил Лань Чжань. — Что именно? — Сегодняшний день, — уточнил он, и взгляд его стал серьёзней. — Это было по-настоящему? Вэй Ин ощутил, как железный еж раздулся у него в горле, а острые иглы пронзили сердце. Он совсем, совсем не ждал этого вопроса, учитывая всё то, что было, но только сейчас вспомнил какая же роль отведена ему в их пока еще таких отношениях, ведь он должен учить Лань Ван Цзи, а не забываться с ним. — Сегодня мы были друзьями, — чуть склонив голову, сдержанно, но тепло улыбнулся он. — Мог ли я притворяться, если сегодня мы стали друзьями? — Я не знаю, — Лань Ван Цзи отвёл взгляд. — В конце концов доктор здесь… вы. — Лань Чжань, — Вэй У Сянь метнулся в сторону, став перед отведенными глазами мужчины так, чтобы тот смотрел на него. — Сегодня я не «вы», а «ты», потому что сегодня мы стали друзьями. Я не был доктором сегодня, а ты не был моим пациентом. Сегодня мы провели время как подобает молодым людям в нашем возрасте, и в этом нет лжи. Пожалуйста, не думай обо всем этом как о терапии. Конечно, в этом есть свои плюсы, но не сегодня! Сегодня ты был моей терапией, потому что после того, как столько дней я был в неведении, ты нашел меня и снова поселил в сердце радость. Я… Лань Ван Цзи поднял на него взгляд, из-за которого Вэй У Сянь снова замер и больше не сумел выдавить из себя ни звука. Эти янтарно-желтые глаза, красоту которых нельзя было описать, ею можно было лишь восхищаться… Острое желание немедленно утонуть в их глубинах захлестнуло Вэй Ина так стремительно, что на мгновение он и вовсе дезориентировался. — Спасибо, — краешек губ Лань Ван Цзи снова пришел в движение. — И прости, что из-за меня такое случилось. — Лань Чжань, — Вэй Ин был близок к тому, чтобы прижать свою ладонь к его светлому лицу, и едва держал себя в руках. — Если бы не это, сегодняшнего дня бы не было. Это я должен сказать спасибо, однако, чтобы больше так не делал, понял? Если нечего сказать, все равно приходи на сеансы, будем вместе молчать. Если хочешь погулять, сразу пиши, я отвечу. Ты замечательный человек, с тобой так весело и уютно, как ты можешь просить у меня прощения? Те люди, что убедили тебя в твоей холодности, просто бесчувственные чурбаны! Как может быть холодным тот, кто разжег во мне столько счастья! «Что ты несешь? — панически соображал Вэй У Сянь, язык которого явно лишился фильтра между речью и мозгами. — Остановись, это слишком палевно, идиот!» Выражение лица Лань Ван Цзи стало немножко потерянным, с детской наивностью в глазах он слушал всё то, что изрекал ему Вэй У Сянь и молчал, не смея громче положенного выдохнуть, чтобы часом не спугнуть это, это… а что это сейчас было? Вэй Ин говорил ему, как хорошо провел с ним время, какой он замечательный. Лань Чжань никак не мог понять, как он видит в нем то, что сам мужчина рассмотреть не может, и не считая себя таким слышит в свой адрес слова, которые ни при каких условиях не связал бы с собой. Что всё это значит? В словах Вэй Ина он словно совсем другой человек, практически незнакомец, распознать которого смог лишь этот мужчина… — Ой, а вот и автобус, — мысленно перекрестившись, Вэй У Сянь начал глупо улыбаться. — Как время быстро летит. Лань Чжань, я должен идти. Ты ведь напишешь мне, когда придешь домой? Мужчина кивнул, на что Вэй Ин одарил его своей теплой улыбкой, и только сделал шаг в сторону двери, когда ощутил, что рука, на которой он держал свою ладонь, неожиданно ловко проскользнула внутрь, в итоге обхватив эту самую ладонь и придержав Вэй У Сяня тогда, когда тот собирался зайти в автобус. От неожиданности Вэй Ин замер, взгляд его ненарочно сделался пугливым. — Гэгэ… — совсем, совсем бездумно и очень тихо, почти томно сорвалось с его губ. Взгляд Лань Ван Цзи застыл на его лице. — Гэгэ, мой автобус… Выглядя так, словно бы он и сам сконфужен тем, что сделал, Лань Ван Цзи разомкнул пальцы, из-за чего Вэй У Сянь сразу почувствовал, что исчезла опора, которая не давала ему пойти дальше. Ноги его налились свинцом, он никак не мог сделать этот шаг. — До свидания, Вэй Ин. Делая шаги спиной назад, Вэй Ин на ватных ногах поднялся по ступенькам и двери перед ним тут же захлопнулись. Лань Ван Цзи продолжал смотреть даже тогда, когда автобус тронулся, повернувшись всем телом в ту сторону, куда он уехал.***
Вэй У Сянь задыхался. Выйдя на одну остановку раньше он сорвался на бег, словно бы вторил своему взволнованно бившемуся сердцу. «Ну когда же… — всё ускоряя бег, думал он. — Когда я уже смогу погрызть эти ушки, что так сладко краснеют при мне, когда же!» От бега его тело вспотело, дыхание срывалось, но только так он мог хоть как-либо совладать с тем, что происходило у него внутри, ведь выйдя из автобуса он в порыве чуть не бросился в противоположную от своего дома сторону, то есть ту, которая привела бы его к остановке, где, возможно, всё еще находился бы Лань Ван Цзи. Проигнорировав лифт, Вэй У Сянь преодолевал лестничные пролеты так быстро, словно убегал от собаки. Повстречав это чудовище он еще и не на такое был способен, однажды с одного прыжка он так запрыгнул на дерево, что Цзян Фэн Мяню пришлось помогать ему спуститься, приставив к дереву лестницу, и по пути с неё успокаивая его ласковыми словами. Открыв дверь, он, жадно дыша ртом ввалился в прихожую и свалился на пол, чувствуя, как по его спине и лицу течет пот. «Наши сердца были едины, — с вновь быстро забившимся сердцем думал он. — Наши тела тоже должны…» Медленно сползая на колени он начал торопливо расстегивать пуговицы, нервно поджимая губы, когда вдруг зазвонил его телефон. Это был Цзян Чэн. Едва приняв вызов, Вэй Ин тут же услышал его полный гнева голос, и чем он так был недоволен Вэй У Сянь не стал разбирать, ибо уже сам придя в гнев резко крикнул: — Цзян Чэн, заткнись нахрен, твой голос перебивает мне воспоминания! — Ты что, пьян? Вэй У Сянь подумал, что, должно быть, так оно и есть, хотя он и не пил… но кажется опьянел от такого длительного присутствия рядом с Лань Ван Цзи. — Плохо мне… мое сердце. — Вэй Ин, что случилось?! — Сердце говорю, мое сердце… оно сейчас выпрыгнет у меня из штанов и побежит на автобусную остановку! Сбросив вызов он уже был готов встать, как вдруг сигнал о сообщении вынудил его глаза вновь сфокусироваться на экране. Это был Лань Ван Цзи.Спасибо, за сегодня. Я был невероятно счастлив от нашего времяпровождения, и надеюсь, что вопреки тому, что совсем ничего не сделал для этого, ты простил меня.
С нежностью смотря на каждый иероглиф, Вэй У Сянь, казалось, впитывает душой каждый символ, и расчувствовавшись легко прижался к экрану губами, закрыв глаза. Положив телефон на пол, он, путаясь в собственных ногах и по пути расстегивая рубашку и брюки с шумом начал сдергивать с себя одежду. Сперва он думал встать под холодный душ, но жар в его теле был так силен, что сразу включив теплую воду, встал под неё и ощутил, как по волосам начала быстро стекать вода, лаская кожу головы и те места, куда её гнала гравитация. Сжав зубы, Вэй У Сянь, закрыв глаза и опираясь ладонью на стену, другой рукой спустился вниз. — А-ах… — тяжело простонал он, обхватив ладонью свой болезненно напряженный член. — Хах, хах… Начав двигать рукой он понимал, что вместо облегчения это приносит ему лишь большее возбуждение, очень болезненное из-за того, что почти весь день он и без того был физически и эмоционально напряжен, даже перевозбужден, а теперь, когда появился шанс что-то с этим сделать боль смешивалась с наслаждением так сильно, что от этого кружилась голова. Он ласкал себя, но глаза его были закрыты, тяжелое дыхание обжигало почти так же, как и горячая вода, что скользя стекала по его телу. Его длинные волосы прилипли к спине, груди и плечам, но он упрямо не поднимал голову, держа её опущенной и тяжело надрачивал себе. Его сердце начало выбивать чечетку в груди, когда он, больше не сдерживая себя начал постанывать чуть громче, и в его стонах определенно можно было различить лишь пару приглушенных, но все же отчетливых слов. — Лань Чжань… — задвигавшись быстрее, ладонь плотнее обхватила член. — Лань Чжань, Лань Ван Цзи… Одно произношение этого имени в устах Вэй У Сяня походило на эротические стоны, или даже мольбу. Он произносил его так тяжко, словно бы умолял о чем-то, при этом страдая так сильно, что только к нему и взывал. Его тело окружил пар, с горла порой срывался кашель, а вода казалась ему кипятком, или же это было его тело, которое подогревала раскаленная, будто лава, кровь. — Лань Чжань, Лань Чжань! — громко крича, голос Вэй У Сяня начал срываться, он мгновенно представил себе, как бы Лань Ван Цзи прильнул к нему, к его влажному горячему телу. — Помоги, Лань Чжань! Не выдержав, он ускорился и тут же протяжно застонал, кончив прямо на кафель, выстрелив в него плотной тягучей струей. Задрожав, его ноги стали подгибаться, Вэй У Сянь начал падать назад и медленно, словно бы только что закончил забег, лег в ванную, перед этим успев наклонить закрепленный душ так, чтобы он лил выше, и сейчас как раз попадал ему на живот и грудь. Лежа в ванне, он закинул на её бортики свои ноги, и всё еще будучи напряженным снова обхватил рукой свой дрожащий от недавней разрядки член. Крайняя плоть сошла так, что полностью обнажила головку, к которой он прикасался со сдавленными стонами, ведь это было его самое чувствительное место помимо того, которое пряталось внутри, потому что лежа в такой позе он даже пальцами не смог бы войти в себя так, чтобы достать куда нужно. Вэй Ину не оставалось ничего другого, кроме как несдержанными движениями ласкать свой член, а пальцами другой руки играть с мошонкой, то мягко стискивая её, то просто скользя по ней. Он хотел кончить, ему всё еще было мало, он все еще оставался слишком напряженным. Раздвинув пошире ноги, он соскользнул вниз и полностью лег на дно ванны. — Лань Чжань, Лань Чжань… — продолжал стонать он. — Лань Чжань, ты такой красивый, мне так хорошо… Лань Чжань, еще… Перестав контролировать себя он начал чувственно и откровенно стонать, почти оглушая себя этими стонами, при этом ладонь на члене сжалась сильнее, почти делая ему больно, он словно мстил себе за то, что использовал его облик в том разврате, который творил, однако его эмоции били через край, Вэй Ин начал плакать, совершенно потеряв контроль. — Лань Чжа-ань, пожалуйста! — закричал он, выгнувшись в спине. — Ты мне нравишься, нравишься, нравишься! В последний раз закричав он начал дрожать, а потом и всхлипывать. Его семя брызнуло ему на живот и тут же было смыто теплым потоком воды. Вот и нет следов его греха, будто в своих фантазиях он и вовсе не осквернил Лань Ван Цзи. — Лань Чжань… — тихо шепча, Вэй Ин плакал, понимая, что это нормально, потому что его эмоции били через край. — Хочу тебя, только тебя. А ты… ты хочешь… хочешь меня? Разумеется, ответить ему он не смог бы, а если бы ответил, если бы случилось чудо и Лань Ван Цзи застукал бы его за подобным, Вэй У Сянь не стал бы считаться ни с гордостью, ни с моралью, ни даже с желаниями самого Лань Ван Цзи. Он бы охватил его руками и прижимался бы к нему до тех пор, пока бы тот не сдался. Вэй У Сянь хотел его, хотел настолько, что фантазируя о нем начал плакать от переизбытка чувств. Он не знал, что в этот момент совсем не был одинок: лежа в своей комнате, Лань Ван Цзи предавался тому же разврату, что и Вэй У Сянь, вот только он не мог позволить себе кричать его имя, взамен этого тихо бормотал его себе под нос. Его тело тоже повлажнело от пота, брови нахмурились, лицо залил слабый румянец. В эту ночь, они, можно сказать были вместе, а точнее их затаенные желания, которые стремились вырваться наружу, туда, где двое мужчин все еще думали, что играют в эти игры с терапией, не осознавая, что используют её исключительно для того, чтобы быть вместе.