Свобода в чистом виде

Ты едва сдерживаешься, чтобы не потереть лицо руками, когда открываешь глаза, а в отражении зеркала заднего вида видишь опухшее лицо с огромными губами и мутным спросонья взглядом. От Тэхёна ты принципиально отворачиваешься, прячешься за волосами и надеешься, что отек после сна спадёт к моменту приезда. Парня твоё поведение забавляет, он всё равно всё увидеть успел и рассмотрел всё, что его интересовало. Ты милая, на самом деле, с такими пухлыми губками и растрёпанными волосами, домашняя совсем, ему сейчас ты кажешься куда более привлекательной, чем в те дни, когда по полчаса сидела перед зеркалом и прихорашивалась. Когда твои волосы были завязаны в тугой хвост на макушке, ты выглядела обычной, совершенно скучной. В город вы въезжаете минут через десять после твоего пробуждения. Ты рассматриваешь городские пейзажи, зеркальные высотки и людские толпы, а на часах тем временем стрелка приближается к пяти часам вечера. Тебе нравится эта атмосфера, нравится вид Кима за рулём, внезапно он кажется невозможно сексуальным, и тебе даже не становится стыдно за эти мысли. Его пальцы крепко сжимают кожаный руль, ты рассматриваешь дорогие часы на его запястье и паутину вздутых вен и вспоминаешь, как часто эти руки лежали на твоей талии, как нежно касались ключиц и бёдер. Улыбка сквозь смущение появляется на твоих губах, и парень незамедлительно обращает на тебя внимание, хоть ты этого и не замечаешь. — Мы на месте. — Ресторан? Тебе протягивают руку, помогая выбраться из машины, и ты слегка щуришься, привыкшая к затонированному салону. Тэхён не улыбается больше, даже сквозь его напускное безразличие на лице ты умудряешься разглядеть волнение, пусть и не понимаешь, в чём причина. В заведении вас встречает метрдотель и отводит к забронированному заранее столику, а тебе становится неловко от его широкой жутковатой улыбки. Ты никак расслабиться не можешь, перенимаешь волнение от Кима. Вы сидите оба, как на иголках, ожидая заказ, и периодически заговариваете обо всяких бреднях, неловко хихикая и запивая и без того пресный разговор принесённой официантом водой. — Прости, веду себя, как придурок, — перед вами ставят несколько блюд, ты улыбаешься персоналу и опускаешь взгляд на свой стейк из семги, боясь снова встретиться взглядом с юношей напротив. — Мне сложнее держать себя в руках, чем я думал. — Возможно, тебе было бы проще сейчас, если бы вы все не делали из этого вселенскую тайну с самого начала. — Совсем скоро ты поймёшь, почему тебе не стоило об этом знать, — Тэхён громко выдыхает и принимается разделять нежное филе на своей тарелке на кусочки, — а сейчас давай насладимся ужином. — Ты говоришь так официально, — ты с улыбкой отправляешь вилку с первым куском рыбы в рот, — это непривычно. — Я уже сказал, что немного волнуюсь. — Ты говоришь так, будто собираешься сотворить что-то страшное, — ты смеёшься, хоть фраза и получается совсем невесёлой, и заливаешь в себя половину своего бокала белого вина, чтобы заткнуть себя хоть чем-то. Ким поднимает на тебя глаза, его взгляд тёмный такой, тяжелый, а одна бровь саркастично приподнимается, и тебе как-то жарко становится вдруг, потому что даже с таким выражением лица этот парень кажется тебе потрясающе красивым, даже если он сейчас откровенно смеётся над сказанной тобой глупостью. Ты горло прочищаешь под этим пристальным взглядом и продолжаешь есть, изредка отвлекаясь на незамысловатую беседу. Чем дольше вы сидите вот так, просто ужиная в спокойствии, без родительского надзора, тем больше ты расслабляешься, и даже Тэхён теперь не выглядит таким напряжённым. Ты невольно его губы рассматриваешь, когда он в очередной раз рассказывает что-то, и замечаешь капельку брусничного соуса в уголке. Юноша твой сосредоточенный взгляд замечает и понимает неправильно, ему кажется, будто ты думаешь о поцелуе, до тех пор, пока ты указательным пальцем не указываешь на собственные губы и одними губами произносишь: «Соус». Ему неловко становится сразу по двум причинам: и ел неаккуратно, и выдумал то, чего не было, потому что погряз в собственных грязных мыслях. Признаться честно, он и сам давно тебя поцеловать хочет, просто ещё не время. Ким отказывается от десерта и заказывает только горячий чай, наблюдая за тем, как ты с широкой улыбкой и тихим довольным мычанием поедаешь тирамису. Под конец ужина ты слегка пьянеешь, и по тебе это очень даже заметно. Ты смелеешь и расслабляешь спину, локти ставишь на стол и упираешься лицом в ладони. Такие перемены парню очень нравятся, тебя сейчас вообще не волнует этикет, даже привычки, выработанные годами, не особо помогают держать себя в руках, а потому в машину ты возвращаешься весёлая, счастливая. — И ты вел себя так странно из-за обычного ужина? Глупый. — Вовсе нет, — Ким откидывается назад и с заднего сиденья хватает ту самую сумку, в которую утром ты собирала удобные вещи, и ставит ее прямо тебе на колени, — выедем за город — переоденься. Ты снова ничего не понимаешь, опять его просьбы звучат абсурдно, и черт его знает, что ещё он там задумал, но алкоголь подогревает кровь в венах, в тебе просыпается интерес, и потому ты просто киваешь, застёгивая ремень безопасности. В этот раз станция радио совсем другая, музыка здесь более глубокая, неторопливая, и атмосфера от этого становится куда интимнее, чем прежде. Тэхён и сам теперь чаще на тебя начинает поглядывать и сглатывает нервно, когда ты решаешь переодеться прямо на ходу. Ты принимаешься спускать платье с плеч и вовремя вспоминаешь, что наверху у тебя под ним ничего нет, просишь юношу шёпотом, чтобы он следил за дорогой и не отвлекался, и ему бы очень хотелось, чтобы сделать это было так же просто, как произнести эту просьбу. Потому что, даже если он честно пытается смотреть лишь вперёд, боковое зрение всё равно всё делает за него: он видит мутные очертания твоей груди и даже розовые ореолы сосков различает на молочной коже и едва сдерживается, чтобы не затормозить и не наброситься на тебя прямо сейчас же. Ты, к счастью, не издеваешься над ним, переодеваешься быстро, застегиваешь пуговицы рубашки до ключиц непослушными пальцами и сразу же натягиваешь джинсы, почти не поднимаясь с сидения. У Кима дыхание учащённое, он никак не ожидал от тебя подобных выходок, но он счастлив всё равно, что рядом с ним ты так смелеешь, будто становишься совсем другим человеком. Он невольно думает о том, насколько сильно ты себя сдерживаешь на протяжении жизни из-за родителей, и былое волнение понемногу испаряется, уступая место уверенности. — Скоро мы приедем? — ты успеваешь протрезветь, но совсем чуть-чуть, перед глазами теперь не плывёт, все очертания чёткие, как и мысли. — Не терпится? Парень улыбается широко, замечает краем глаза, что ты на сидение забираешься с ногами, и умиляется твоему поведению. Ты такая милая на самом деле, уютная, потрясающе мягкая и сладкая, а из тебя всю жизнь пытались слепить нечто идеальное, совершенно серое и обычное. И как же Ким рад, что всё-таки решился устроить то, что произойдет с тобой совсем скоро. За окном мелькает лес вперемешку с полями и небольшими холмами. Ты удивляешься тому, насколько красивой природа становится в это время суток — сиреневые, лиловые, оранжевые цвета покрывают землю и кроны деревьев, закатное небо без единого облачка завораживает, ты даже забываешь о том, что всё ещё не знаешь, куда тебя везут. Хочется просто ехать и ехать, наблюдать за потрясающим проносящимся за окном пейзажем и ждать, пока небо не потемнеет и не покроется яркими звёздами. Но машина всё-таки замедляет ход, когда вы сворачиваете к самому высокому холму, который ты видела за всю дорогу. Тэхён просит обуться и накинуть кардиган, сам стягивает с плеч тесный пиджак и достает с заднего сидения тёплую толстовку, а затем в очередной раз помогает тебе выбраться из машины и ведёт к подножию холма. Подняться оказывается не очень просто, с обувью ты всё же просчиталась, да и на полупьяную голову соображать тяжеловато, но ты виду не подаёшь, потому что сама же и виновата в своих неудобствах. Высокая трава щиколотки щекочет всю дорогу, а тёплый ветер забирается в волосы. Ты вдыхаешь полной грудью, улыбка сама по себе на лице появляется, и даже остатки алкоголя выветриваются достаточно быстро. Вы успеваете забраться на самый верх как раз к тому моменту, когда небо становится ярче всего. Тебе дышать трудно от того, насколько красивый сверху открывается вид, вдалеке солнце приближается к горизонту, а над вашими головами уже начинает темнеть небесное полотно. Ты на пару мгновений забываешь о присутствии Кима от восторга, но звук шагов за спиной возвращает тебя в реальность. — Посмотри на меня, Т/И. Ты оглядываешься, видишь кудрявые тёмные пряди, беспорядочно развевающиеся по ветру, и слегка сощуренный взгляд. Парень кажется сейчас таким тёплым и родным, его обнять хочется и поблагодарить за чудесные день и вечер, но ты по его лицу видишь, что он собирается что-то сказать, и только поэтому продолжаешь молчать. — Мы так мало знакомы, да и ты, наверное, совсем не так себе представляла этот момент, но... Помнишь, что я обещал сделать, если ты начнёшь бороться за свою свободу? Тебе сложно вспомнить, ты все слова Кима в то время не воспринимала всерьез, но мутные обрывки всё же всплывают в памяти, и ты постепенно меняешься в лице, понимая, наконец, что происходит. Тэхён выдыхает рвано и громко, волнуется сильнее, чем когда-либо в жизни, но всё равно начинает медленно опускаться на одно колено, попутно вынимая из кармана брюк бархатную тёмно-синюю коробочку. Ты ладонь прижимаешь к губам, чтобы не закричать от переполняющих эмоций, даже в груди всё сдавливает до боли от внезапного всплеска радости, а дрожащие мужские пальцы тем временем раскрывают коробочку, открывая твоему взору изящное серебряное кольцо с крупным прозрачным камнем по середине. — Нам необязательно играть свадьбу в ближайшее время, я понимаю, что нужно сначала друг к другу привыкнуть, да и вообще ты меня почти не знаешь, но я ведь обещал помочь тебе, помнишь? — от того наглого и самоуверенного парня, что три дня назад въехал к тебе в дом, не осталось сейчас и следа. Тэхён тараторит, оправдывается зачем-то и выглядит от этого так неуверенно и смешно, но тебе его волнение кажется милым, несмотря ни на что. — Я увезу тебя туда, куда ты захочешь. Твоя жизнь будет такой, какую ты захочешь, — выражение его лица вдруг кардинально меняется, он продолжает свою речь так воодушевлённо и уверенно, что у тебя даже ноги слегка начинают подкашиваться. — Точнее, наша жизнь. Ты выйдешь за меня? Ты головой киваешь, как болванчик, без остановки и подходишь ближе, плюхаясь на колени рядом с парнем и протягивая ему руку. На безымянный палец кольцо садится идеально, Ким явно знал точный размер, а тебе не верится, что ты секундами ранее согласилась выйти замуж за человека, которого почти не знаешь. Но зато этот человек всего за пару дней сумел перевернуть твою жизнь с ног на голову и дать надежду на то, что жизнь бывает свободной и счастливой.