Мамочка

Выходные начинаются не с мягких лучиков солнышка, падающих на твоё лицо из окна, не с вкусного завтрака и чашечки кофе, а с приторно сладкого «Доброе утро, мамочка». Ты была бы самой счастливой женщиной в мире, услышав эту фразу от собственного сына, только он говорить ещё не скоро научится, а вот сообщение от Чимина так и маячит перед глазами всё утро. Одногруппник всю неделю уговаривал тебя сходить на свидание, от учебы отдохнуть и развеяться, он, видите ли, соскучился. А вот ты соскучилась только по одному человеку — по своему сынишке, который сутки напролет проводит с бабушкой и дедушкой, пока ты учишься. На ближайшие два дня единственной твоей целью является общение с ребенком, и ты собираешься максимум выжать из каждого часа, каждой минутки, даже родителей отправила к друзьям на дачу, чтобы перед глазами внука не маячили и не переманивали на себя. И/С сладко спит в своей кроватке, плюмкая пухлыми губками и улыбаясь, пока ты чистишь зубы и приводишь себя в нормальное состояние — не хочется ведь пугать его своей опухшей после непривычно долгого сна рожей, да ещё и с сердито сдвинутыми к переносице бровями. А сдвинуты они от того, что в голове без остановки звучит это «мамочка», Чимин зовёт тебя так настолько часто, что ты даже в его отсутствие слышишь этот хрипловатый голос с издевательским подтоном, он буквально преследует тебя, и на спасение у тебя нет и шанса. Ты головой трясёшь, отгоняя наваждение к чертям собачьим, настолько сильно, что перед глазами всё на секунду темнеет и плывёт, приходится за раковину ухватиться, лишь бы не грохнуться на холодный кафель. За завтраком ты любуешься сыном с типичной мамской умилительной улыбочкой. Он кушает охотно, ложку за ложкой, видно, что настроение у него хорошее, а это редкость. Вы всё утро проводите в идиллии, малыш даже на дневной сон после обеда ложится без истерик, а ты в собственное счастье не веришь, потому что раньше такого никогда не случалось. Прилечь тоже хочется до одури, глаза слипаются из-за накопившейся за неделю усталости, но дома полнейший разгром, везде игрушки детские валяются, посуда не помыта, как и полы, а потому на отдых времени просто нет. Ты передвигаешься тихонько, громкие погремушки поднимаешь со скоростью улитки, лишь бы не забрякало, не зашуршало и не зазвенело ничего, не дай бог прервать чуткий детский сон — огребать от капризного ребёнка потом придётся до самой ночи. Как только солнце уходит с пика, жарить перестаёт со всей силы, ты начинаешь готовить одежду для вечерней прогулки, проверяешь все термометры, в приложение с погодой заходишь и даже выбегаешь на балкон, пытаясь решить, как лучше одеть сына, чтобы тот не замёрз и не запарился. И/С в это время уже сидит в своём стульчике, слушает детские песенки, горланящие из твоего телефона, и уплетает фруктовое пюре, довольно чавкая. На улице по-настоящему хорошо, даже ветер тёплый, ты катишь прогулочную коляску с умиротворённым видом в сторону ближайшего парка и понимаешь, что уже несколько часов не вспоминаешь о Паке, и это тебя по-настоящему радует. Этот парень требует слишком много внимания и расходует почти всю твою энергию, когда находится рядом. Стоит тебе только подумать о чём-то своём, и знакомые голоса впереди резко возвращают тебя в реальность, в нескольких метрах перед собой ты видишь три силуэта — твои одногруппники, живущие неподалеку, видимо, тоже решили прогуляться. Тебя зовут по имени сразу двое из них, руками машут резво, а ты из себя кривую улыбку выдавливаешь, видя среди них того, кого хотела встретить сегодня меньше всего на свете. — Так вот он какой... Привет, малыш, — единственная из компании девушка приседает прямо возле коляски и начинает неумело сюсюкаться с твоим сыном, пока ты здороваешься с остальными двумя. На Чимина ты почти не смотришь, но даже так замечаешь, что что-то с ним сегодня не так, у него взгляд какой-то слишком серьезный, тяжёлый, совершенно ему несвойственный. В воздухе висит какая-то странная неловкость, ты оправдания выдумываешь на ходу, мол, в магазин нужно за продуктами и домой уже пора, лишь бы сбежать поскорее от ненужных пустых разговоров. — Я провожу её, идите без меня, — ты только расслабляешься, но голос Пака тишину разрезает внезапно, вышибая из тебя дух вместе с умением шевелить языком. Иначе как объяснить, что ты и слова из себя выдавить не сумела? В магазин вы всё-таки заходите, и наплевать, что делать этого ты на самом деле не планировала, но наспех придуманную легенду поддержать все же было нужно. Чимин молчит всю дорогу, он сам на себя непохож и, кажется, сердится немного, но не может же это быть из-за того, что ты весь день игнорировала его сообщения. Или может? Выяснять ты ничего не собираешься, может, у него просто настроение сегодня не ахти, вряд ли ему станет лучше, если ты начнешь совать свой нос, куда не следует. Давящая атмосфера сохраняется даже тогда, когда вы подходите к твоему подъезду, а юноша придерживает дверь, помогая закатить внутрь коляску. Он по-прежнему молчит, а ты впервые за всё это время встречаешься взглядом с его грустными, тусклыми глазами. Чёрт его знает, что происходит в его голове, но ты, немного помедлив, выдаёшь: — Зайдешь на чай? Ты удивлена своему предложению не меньше, чем Чимин, но отступать некуда, потому что он, почти не думая, соглашается. Дома ты первым делом посылаешь одногруппника вымыть руки и принимаешься раздевать ребенка, следом за ним отправляясь в ванную. Он видит, как неудобно тебе одновременно и держать И/С, и мыть руки и ему, и себе, а потому он шёпотом просит передать ему малыша, чтобы подержать и помочь. В движениях Пака ты видишь уверенность, а во взгляде непонятные тебе нежность и трепет, будто он уже имел дело с детьми и не раз. Для тебя открываются новые стороны, и они тебе неожиданно нравятся. Ужинать вы не хотите оба, а вот твой сын охотно уплетает макароны и вареные овощи, пока вы с Чимином, наконец, преодолеваете барьер неловкости и заново учитесь нормально вести друг с другом диалог. — Почему ты не отвечала весь день? — он спрашивает как бы невзначай, тут же запивая свою фразу горячим чаем. — Хотела провести эти выходные только с сыном. — Ты могла просто сказать мне об этом, а не игнорировать, — его пухлые губы забавно поджимаются, а глаза он уводит в сторону, — не очень вежливо вышло. — Будто ты отстал бы от меня, если бы я напрямую сказала, — тебе стыдно немного, ведь и правда можно было сразу написать, в чем дело, но ты всё равно зачем-то нападаешь в ответ на возмущения. — Ты поэтому такой хмурый? — Ну, знаешь, я только решился позвать тебя прогуляться, взять с собой И/С и провести время втроём, а ты просто пропала, — парень отставляет свою чашку в сторону и руки укладывает на обеденный стол, — думал, что уехала куда. А потом бац, и вижу тебя на улице. — Ты хотел провести время втроём? У тебя глаза сужаются в подозрении, непонятно, с чего это вдруг у Пака такие странные желания. Да, он неоднократно признавался в симпатии, да, вы состоите в непонятных, мягко говоря, странных отношениях, но ты и подумать не могла, что для него это всё настолько серьезно. Ты вообще, на самом-то деле, уже давно перестала надеяться на то, что кому-то будешь нужна в качестве постоянного партнёра, ты ведь молодая мать-одиночка, как-никак. Но у Чимина взгляд по-прежнему серьезный, лишь одна бровь скептически изгибается, потому что ему непонятно, чему ты так удивлена. — Такое ощущение, что ты надо мной прикалываешься, — юноша устало трёт руками лицо и даже смеётся коротко, немного истерично. — Как еблан за тобой ношусь уже столько времени, а ты продолжаешь меня отталкивать, хотя я вижу, что тоже тебе нравлюсь. Чимин тебе нравится? Ну да, он тебе нравится, но после того, как ты в прошлый раз доверилась мужчине, ты осталась с разбитым сердцем и маленьким ребенком на руках. Нехорошо, конечно, всех под одну гребёнку грести, но от прошлого никуда не деться, старые раны пусть больше и не кровоточат, но всё равно постоянно ноют и напоминают о себе. Молодому и свободному парню не понять твои чувства, как бы он не старался, ты это знаешь, и поэтому объяснять такие вещи пока не хочется. Всё равно твоя история будет звучать далеко не так хреново, как всё это было на самом деле. — Я вижу, что ты мной увлечён, — ты отворачиваешься к сыну и вытираешь запачканные едой лицо и ручки, — но у меня к мужчинам завышенные требования. — Насколько завышенные? — Мужчина должен по-настоящему любить, уважать и уметь брать на себя ответственность, — ты грустно улыбаешься, потому что пунктов-то не так уж и много, — и это должно касаться не только меня, но и моего ребёнка. — И это ты называешь «завышенные»? — Пак недоуменно ресницами хлопает и нелепо хихикает, а твоё лицо внезапно становится совсем уж серым. — Выполнять обещания намного сложнее, чем произносить, Чимин. Ты оставляешь одногруппника одного на кухне, предупредив, что пора купать и укладывать И/С, а он зависает на несколько минут, пока не слышит шум воды из ванной. Парень прекрасно понимает твою позицию, но при этом он уверен в своих силах и в своих чувствах, которые ему ещё предстоит тебе доказать. А пока он поднимается с места, тихонько пробирается к тебе в ванную и молча наблюдает за тем, с какой любовью и заботой ты смываешь мыльную пену с нежной кожи своего сына. Как ни посмотри, а «мамочка» всё же подходит тебе как нельзя лучше.