«...возрадуйся, ведь пришло время» (Писание Бафомета 6: 3)
Яркое солнце светит прямо в лицо, заставляя прищурить глаза. Пальцами перебираю зелёный ворс, что так щекочет нежную кожу. Вдыхаю благоухающий аромат магнолии и лизиантуса, приятно касающегося обонятельных рецепторов, и улыбаюсь. Улыбаюсь, вспоминая аромат, витавший во дворе моего дома: нежные пионы и сладкие петунии. Жужжание пчёл, собирающих сладкий нектар с пестрящих бутонов. «Мой дом», — эти слова отдают болезненным уколом в груди. Звонкий смех Мими и толчок локтем под рёбра заставляют приоткрыть глаза. Взмахивает смольными волосами, удивлённо приподнимает брови и кладёт спелую ягоду в рот. Сэми приглаживает взъерошенные кудри, пока Ади рассказывает очередную глупую историю. Теперь мой дом здесь. — Это уже невозможно, — начала Мими, — я скоро свихнусь от этих нудных лекций старика Фенцио. Не понимаю, почему я обязана посещать его курс? — Чтобы поддерживать равновесие и бла-бла-бла, — задорно смеётся Ади. — Нет, ну действительно, — возмущённо ударила ладонью по бедру, — ладно Вики ходит на все лекции — ей определяться нужно. Ну, а мы? Рождённые демоны, а слушаем всякую ерунду, которая никогда не пригодится. — Ну, богословие тоже важный предмет, — встрял Сэми. — Чем? Наверное, когда я буду наказывать человека за его грешки, то решу прочитать ему краткий экскурс про великомучеников? — Мими, да перестань, — демон едва сдержал зевок, — просто малыш Сэми хотел сказать, что… — Я сам могу объяснять значение своих слов, — чуть слышно промолвил ангел, опуская глаза. Ади вымученно улыбнулся, поглядывая на Сэми и хмурясь мыслям, витавшим в голове. — Вики, — встряхивает меня, — а ты чего молчишь? Ну же, скажи! — Мими, я абсолютно с тобой согласна, — довольно улыбается, показывая язык остальным, — однако мы уже опаздываем на демонологию. — Что? Нет! — демоница мигом начала собираться, подгоняя остальных. — На занятия Геральда никто не опаздывает. Лениво поднявшись с зелёного ковра, отряхиваю травинки, успевшие прицепиться к шифоновому подолу платья. Краем глаза замечаю, что Ади намерен подойти к Сэми, однако тот отворачивается и отходит на несколько шагов, поправляя ворот белоснежной рубашки. Какая же кошка пробежала между ними в этот раз? Спустя пару минут Мими всё же собрала свои вещи, разбросанные по всей лужайке, и мы направились на поляну, где обычно проходили практические занятия с Геральдом. Яркая голова всё мельтешит впереди, изредка отзываясь на разговор демоницы, пока Сэми отрешённо следует за нами, разглядывая каждый камушек, встречающийся на его пути. Слегка притормаживаю и хочу только начать разговор с ним, но один его взгляд даёт понять, что делать этого не стоит. В полной тишине, ступая бок о бок с ангелом, мы подошли к поляне, где уже собрались все ученики. Мими уселась на зелёный ворс неподалеку от компании демонов, похлопывая рядом и приглашая присесть около неё. Лениво вытягиваю ноги, опираясь о дерево и поправляя подол платья, бесстыдно оголивший часть бедра, которую сразу окинул беззастенчивым взглядом демон, стоящий поодаль нас. Улавливаю грустный взгляд Ади, смотрящего вперёд, и, проследив за ним, вижу Сэми, сидящего в компании ангелов, но такого одинокого. — Его уже нет второй день, — раздаётся неподалеку, и я оборачиваюсь на голос. — Успокойся, никуда он не пропал, Ости, — незнакомая демоница безразлично рассматривает свой маникюр. — Наверняка трахается с очередной девицей, тебе бы уже пора привыкнуть к этому. — Заткнись! — Ой, — недовольно фыркнула, — на что ты вообще надеешься? Что Люци откажется ради тебя от разнообразия тех демониц, что каждую ночь стонут под ним? Или променяет случайный секс на постоянные ночи с тобой, которые через пару-тройку недель ему опротивеют? — под разгневанный взгляд Ости придала лицу театральной задумчивости. — Вряд ли, милая. Внутри начинает неприятно саднить, и то ли дело в том, что я неволей подслушала разговор, который вряд ли должен был дойти до моих ушей. Или же в том, что при упоминании Люцифера и его любви к «постоянству» в сексе, я чувствую гадкую ревность, зарождающую где-то в груди, и то, что я стала лишь одной из стонущих под ним. Очередной. — Опротивеют? — Ости громко рассмеялась, привлекая к себе недоумённые взгляды. — Дорогуша, он со мной уже порядком века и что-то каждый раз оказывается в моей кровати… — После того, как его член побывал в чьей-то вагине. Ости начинает что-то эмоционально отвечать, но я прикрываю уши руками, стараясь не подслушивать разговор, от которого до дикой боли становится противно. Судя по словам Ости, они с Люцифером уже достаточно долгое время вместе, если это, конечно, можно назвать чем-то совместным. И, несмотря на всё это и чувства, которые она испытывает к наследнику трона, Люцифер откровенно не стесняясь спит со всеми, кто хоть как-то приглянулся ему, а после возвращается к ней. В её постель. Интересно, после той ночи на берегу он тоже пришёл к ней? Целовал, выводил невидимые линии на её теле, нашёптывал на ухо слова, пробуждающие все тайные желания? Всё, что делал со мной. От одной только мысли об этом обида, смешанная со злостью, полностью охватывает меня, отравляя рассудок и заставляя чувствовать себя использованной вещью. Но, даже несмотря на это, я всё равно хочу вновь почувствовать вкус его губ, нежность касаний и жар тех слов, которые с горячим дыханием обжигали каждый сантиметр кожи. И это желание, смешанное с яростью, точно является чем-то нездоровым. Из размышлений вырывает локоть Мими, несколько раз заехавший мне по плечу. Опускаю руки и вопрошающе поворачиваюсь к ней, ожидая очередную сплетню, но она молча кивает мне. Следую за её взглядом и сталкиваюсь с серыми глазами Геральда, выражавшими недовольство от моей отстранённости. Виновато улыбаюсь и цепляюсь в блокнот, делая вид, что намерена непременно записывать каждое его слово. — Сегодняшнее занятие будет посвящено внушению и влиянию на сознание, — начал демон. — Ближайшие несколько занятий мы с вами будем изучать механизмы влияния на мысли и действия подверженного воздействием объекта. Иногда, выполняя задания, вы будете сталкиваться с трудностями убеждения, и, только влияя на сознание, вы сможете достичь желаемого результата. Сознание — это хрупкий сосуд, наполненный безудержным потоком мыслей, сменяющих одну за другой. Для того чтобы объект поддался вашему гипнозу, вы должны прочувствовать этот сосуд, увидеть каждую его составляющую, а затем прикоснуться к нему. Позволить вашим мыслям переплестись с мыслями объекта, постепенно заполняя его сознание, — демон ласково улыбнулся, увидев растерянные лица Непризнанных. — Пожалуй, давайте попробуем на практике, чтобы вам стало всё более понятно. Геральд подозвал к себе Мими и новенькую девушку, одну из Непризнанных. Пытаясь вспомнить её имя, окинула взглядом всех Непризнанных и в голове не всплыло ни одного имени. Я поняла, что слишком много времени провожу с кем угодно, но только не с такими, как я. Даже сейчас: сижу в компании двух демонов, пока остальные Непризнанные одиноко толпятся поодаль всех, боясь даже словом перемолвиться с кем-то, кто отличается цветом крыльев. — Мими, только не переусердствуй, пусть она почувствует, как ты входишь в её мысли. Демоница внимательно всматривается в глаза девушки, которая и не смеет отвести их. Достаточно нескольких секунд, чтобы Непризнанная на дрожащих ногах приблизилась к Мими и слилась с ней в чувственном поцелуе. Руки скользят по кожаному корсету, сжимая аппетитную грудь. Мими прикрыла глаза, выдав ехидный смешок, и та резко отпрянула, пряча ошарашенный взгляд и алеющие щёки. — Почему я не удивлен? — Мими равнодушно пожимает плечами и подмигивает девушке, отчего та стыдливо перебирает подол юбки. — Энн, теперь твой черед. Энн делает несколько неуверенных шагов навстречу Мими и трусливо поднимает глаза. Свела брови к переносице, поджала дрожащие губы. Даже слегка наклоняется в сторону демоницы, однако та и бровью не повела. Лишь незначительная усмешка кривит её губы. — Энн, — Геральд встал позади девушки, — тебе не обязательно так всматриваться в Мими, это делу не поможет. Прикрой глаза, — выполняет его указание, — представь, что твои мысли — звонкий ручей, впервые пробившийся сквозь каменные глыбы и стекающий по скалам в глубокий грот, наполненный морской водой. Почувствуй, как ты смешиваешься с морской водой, становишься одним целым, заполняющим тёмную пещеру. Ты чувствуешь это? — девушка уверенно кивнула, едва сдерживая улыбку. — Какой твой ручей, прикоснись к нему? — Он быстрый и холодный… очень холодный. — А какова морская вода? — Опасная и очень горячая, она может обжечь меня, — Мими довольно улыбнулась. — А теперь сосредоточься и постарайся, чтобы звук твоего ручья заполнил грот. Пусть эхом разносится то, что ты хочешь внушить. Мими всё так же насмешливо наблюдает за девушкой, изредка переглядываясь с Ади и что-то шепча одними губами. Но вдруг улыбка стерлась с её лица, а на смену ей пришло недоумение. Подняла руки вверх и начала вытворять несуразные движения, от которых, казалось бы, и руки вывихнуть можно. — Достаточно, ты молодец, Энн, — Геральд касается её плеча, и Мими вмиг прекращает свой эзотерический танец. — Неплохо, — слегка кивает, — но лучше бы продолжила наш поцелуй. — Теперь разделитесь парами, чтобы с каждым Непризнанным был кто-то из старших, — Мими вмиг подскочила ко мне и схватила за руку. — А когда мы изучим внушение? — раздался тоненький голосок из толпы. — Внушение на данном курсе не изучается, мы практикуем только возможность влиять на решения и действия, — закусила губу от любопытства. — Но почему? — Потому, что способность к внушению возможна только у старших демонов. И если бы Люцифер удосужился явиться на занятие, то он продемонстрировал бы этот навык. — Геральд сделал паузу, но, увидев вопросительные взгляды, продолжил: — Внушение весьма опасная способность, способная уничтожить того, на ком оно практикуется. Это не просто совмещение ваших мыслей, а полный контроль сознания, при котором испытуемый не понимает где реальность и иллюзорность, — по позвонку пробегает холодок от одного воспоминания о внушении Фланнери, когда я захлёбывалась в собственной крови. — И от этой мнимой действительности теряется рассудок и способность к здравой оценке происходящего. Вы погружаетесь в умело созданную иллюзию. Вы чувствуете всё, что происходит: тепло, холод, эмоции, прикосновения, боль… Это ваша вторая реальность, в которой чувства от пережитого прямо проецируются на настоящее Я, на ваше тело. И если вовремя не выдернуть из этого состояния, то возможна полная потеря вашей сущности. Внимательно слушаю с приоткрытым ртом, боясь даже предположить мысль о том, что могло бы случиться со мной, не подойди бы Деметра к нам с Фланнери. — Надеюсь, я ответил на ваш вопрос, а теперь приступаем к изучению. Все разбились по парам и начали оттачивать навык влияния. Стою напротив подруги, не отрывая взгляда от её чёрных очей. Минута-две-пять, но ничего не происходит, кроме едва уловимого шепота внутри моей головы. Но он такой тихий, такой неразборчивый, что я и одного слова понять не могу. Мими хмурится, но взгляда не отрывает, лишь подходит ближе и впивается в мою ладонь. Краем глаза замечаю, что все уже давно поменялись местами, и только мы все никак не сдвинемся с мёртвой точки. — Чёрт, да что же это? — закусывает губу и старается пробиться в мою голову. — Ничего не пойму, — отводит взгляд и трясёт головой, потирая глаза, — ты словно закрыта от меня, ты намеренно это делаешь? — Я даже не пойму, о чём ты говоришь, — недоверчиво поглядывает на меня, а я ведь и не соврала. — Может, поменяемся? — Да, давай, — слегка отстраняется, почёсывая затылок. Руководствуясь наставлениями Геральда, я прикрыла глаза, представляя себя горным ручьём. Слышу журчание воды, которое с каждой секундой становится все звонче и сильнее. И вот это уже не крохотный ручеёк, а стремительная река, сметающая на своём пути всё, что попадается под её бурное течение. С громким шумом стекаю в грот, заполненный прозрачной водой, отдающей алым сиянием… таким манящим сиянием. Переплетаюсь с ней, становясь одним целым, но не чувствую того жара и опасности, о котором говорила Энн. Лишь нежность и приятное тепло, окутывающее меня. Наши сплетённые мысли извиваются в танце, создавая причудливые образы. «Я хочу услышать твой смех», — стекающие капли заполняют темноты моими словами. И я слышу его. Слышу звонкий и такой привычный смех демоницы. — Получилось! — чуть не прыгаю от счастья, понимая, что смогла повлиять на Мими. — Вики, ты молодец, — довольный голос Геральда раздаётся за моей спиной. — Теперь можете подождать остальных и быть свободными. Дождавшись окончания занятия, в спешке направляюсь за Сэми, с надеждой поговорить об их отношениях с Ади. За все время занятия они даже и словом не обмолвились, лишь посматривали многозначительными взглядами друг на друга. Обогнув демонов, кинувших мне несколько колкостей вслед, догнала Сэми у фонтана, возле которого он остановился. Только хочу открыть рот, как передо мной начинает всё мутнеть, глаза окутывает пелена, тело неистово дрожит, колени касаются горячего камня, и я погружаюсь в темноту…***
Громкая музыка отдаёт тяжёлыми басами на барабанные перепонки, заставляя говорить громче, дабы быть услышанной. Неоновые блики яркими вспышками отражаются в глазах. Голубоватая дымка стелется вдоль пола, укутывая всё на своем пути. Одиноко уселась у барной стойки, пока Мими перекидывается парой дежурных фраз с очередной фальшивой демоницей. Веду пальцем по деревянной поверхности, как наталкиваюсь на бокал с янтарной жидкостью. Вопросительно поднимаю глаза на бармена, но тот лишь улыбается и кивает мне за спину. Оборачиваюсь и сталкиваюсь с довольным взглядом карих очей. Данталион вальяжно сидит, откинувшись на спинку диванчика и закинув ногу на ногу. Приподнимает бокал и выставляет вперёд, приглашая сделать глоток. Вымученно улыбаюсь и разворачиваюсь обратно, борясь с внезапно подступившему к горлу комом. Капельки конденсата, осевшие на прозрачной поверхности, медленно стекают по бокалу, оставляя за собой характерный след. Мучительное чувство жажды всё-таки одолевает меня, и делаю такой желанный глоток. Крепкий напиток обжигает слизистую, и я невольно поморщилась, проглотив горькую жидкость. Отвратительно. Никогда не любила крепкий алкоголь, а в особенности чёртов коньяк. — Эй, я еще не успела даже зайти, а ты тут уже напиваешься? — Мими выхватила бокал и сделала глоток, довольно причмокивая. — Коньяк? Хороший выбор, подруга, — подмигивает, — вливаешься в наши ряды. Моих губ касается лёгкая улыбка, и я уже тянусь к бармену, чтобы заказать что-то полегче, как она хватается за моё предплечье: — Давай поднимайся, Ади нас уже заждался! — едва перекрикивает музыку. Демоница ведёт меня за руку, буквально пробиваясь сквозь толпу танцующих демонов. Вызывающие наряды, похотливые взгляды, соблазнительные танцы, — странно, но я уже не чувствую такого отвращения к происходящему. Подходим к Ади, безразлично осматривающего толпу, делая глоток за глотком. Усаживается на кожаный диванчик, и хлопает по свободному месту около себя, заставляя присесть рядом с ней. Скучающий вид Ади вмиг улетучивается, а на смену ему приходит озорная улыбка, не предвещающая ничего хорошего. — Ну наконец-то! — разливает виски по пустующим бокалам. — Я уже полбутылки успел осилить, так что вам по штрафной. Демоница радостно хлопает в ладоши и притягивает бокал к себе, глазами намекая сделать аналогичное действие. — Что с тобой произошло сегодня после занятия? — Не знаю, — пожимаю плечами и поправляю волосы. — В глазах потемнело, и я отключилась. Наверное, не рассчитала силы, потраченные на возможность повлиять на Мими, — смеюсь, но внутри чуть ли не трясусь от страха. Второй раз я теряю сознание при использовании своей энергии. Ади хмурит брови, озадаченно смотря на меня, и я пытаюсь ненавязчиво перевести тему. — Я думала, вы с Сэми будете, — от чёртовой музыки завтра точно будет першить голос. — Мы повздорили, — на его лице появляется подобие улыбки. — Штраф-на-я, — бокал скользит по стеклянной поверхности ко мне. Делаю глоток и, уже привычно морщась, откидываюсь на холодную кожаную спинку дивана. Свободной рукой отбрасываю волосы, обнажая тонкую шею, и поправляю сползающую бретель платья. — Я собственными руками удушу тебя, милый, если ты обидел ангелочка. — Мими, да перестань ты, — отмахивается от демоницы и обречённо выдыхает. Проворная капля соскальзывает с моих губ и скользит по подбородку. Аккуратным движением пальца убираю её и зачем-то перевожу взгляд с Ади за его спину. За соседним столиком сидит Данталион и с нахальной улыбкой наблюдает за мной. Прищуренный взгляд, греческий нос, соблазнительные губы, белоснежная рубашка, обтягивающая идеально тело, — он дьявольски красив. Вздёрнул подбородок, приподнимая брови, а я смущённо опустила глаза в стол. — Я вообще-то веселиться пришла, а не наслаждаться твоей кислой миной! Что у вас там случилось, рассказывай? — Ничего не меняется: я — бесчувственный мудак, — разливает бутылку и жестом просит принести ещё одну, — а Сэми страдает. — Я ведь говорила, что ни к чему хорошему это не приведёт, — ободрительно касается его руки. — Это не для нас. И вот опять… опять тема чувств. Вернее, их отсутствия. Почему перед глазами сразу возникает образ Люцифера? Почему я вообще позволяю себе думать о нем? От каждой мысли о дьяволе внутри разжигается тягучее желание, медленно опускающееся в низ живота. Мысли предательски уводят меня отсюда, и вот я стою перед ним. Пальцами провожу по горячей коже, вторя его татуировкам. Крепкие ладони срывают лишнюю одежду. Обхватив за бёдра, усаживает на этот чёртов стол и грубо раздвигает мои ноги. Рваные поцелуи. Укусы. До боли сжимает нежную кожу. До такой приятной боли. Встряхиваю головой в попытке выбить глупые мысли и делаю глоток дурманящего виски. Тяжело выдыхаю и вновь встречаю взгляд карих глаз, нагло поселившимся на моём теле. Скользит языком по верхней губе, и мои щёки уже пунцового цвета, от чего расплывается в хищной улыбке. Оборачиваюсь к Мими, но она уже флиртует со светловолосым демоном, прокладывающим пальцами дорожку по её бедру. Закусила губу и соблазнительно проводит пальцами по краю топа, словно ненароком сдвигая шлейки. Истинная искусительница. — Ади, пойдем потанцуем? — его глаза затуманенные, но чётко видно уныние. Отрицательно кривит лицо и тянется за очередной порцией алкоголя. — Ну уж нет, ты не будешь заглушать все выпивкой, — тяну за руку на себя, — уж точно не в этот вечер. Демон спустя несколько неудачных попыток всё же подается, и я вывожу нас в центр зала, где извиваются разгорячённые тела. Начинаю отбивать мелодию ногами и выводить руками узоры, пытаясь хоть как-то вовлечь в танец Ади, стоящего недвижимо. Максимально сосредотачиваю лицо, чем вызываю ухмылку демона, — ну, уже хоть что-то, и повторяю движения из старых фильмов шестидесятых годов, что так любил смотреть отец. На фоне соблазнительных движений выглядит несуразно и смешно, но в его глазах загорается огонек. Ноги уже отплясывают совершенно беспорядочный танец, хватаю его за руки и притягиваю ближе. Обречённо улыбается и начинает повторять движения плечами, копируя моё лицо. Звонко смеюсь, разбрасывая волосы по оголённым плечам. Крепко обхватывает за руку и закручивает меня: то отдаляя, то припечатывая к своей груди. Наш танец так выделяется среди всех прочих, но нам плевать. — Я рад, что ты сегодня со мной, — музыка слишком громкая, чтобы услышать, но отчёливо читаю по губам. Улыбаюсь в ответ, проводя острым коготком по его скуле. Демон столько раз был рядом, когда я нуждалась в помощи, что было бы грехом не отплатить ему той же монетой. Стать поддержкой в столь нужный ему момент. Яркие вспышки, размытые силуэты, но я не вижу ничего, кроме зелёных очей, сверкающих около меня. Острые шпильки, отстукивающие в такт задорной музыке, подол платья, то и дело оголяет бёдра при каждом вращении. Шаг вперед, два назад. Волны касаются острых плеч. Дыхание сбивается, волосы переплетаются в собственном танце, вторя моим движениям. Крепкие руки резко опускают меня и подхватывают у самого пола, но я лишь громче смеюсь. Уверена, завтра я едва смогу ступить с ноги на ногу. Музыка сменяется на более медленную, и я наконец перевожу дыхание. Демон притягивает меня к себе, кладёт руки на талию и утыкается лицом в мою макушку, словно прячась от чего-то. Толпа рассеивается, и я улавливаю этот чёртов взгляд, наблюдающий за нами. Припадаю лицом к груди друга, медленно кружащего на одной точке. Руками провожу по крепкой шее и зарываюсь в рыжих волосах. — Почему всё именно так, Вики? — едва слышно шепчет на ухо. — О чём ты? — пытаюсь отстраниться, чтобы взглянуть на него, но руки слишком плотно сомкнули меня в кольцо. — Как мне дать то, что я априори не могу? Как подарить счастье тому, кто так в нём нуждается, если я на это не способен? Как? Сердце резко замедляет свой ритм. А к глазам подбираются нежданные слёзы. Что сказать, если я и сама не знаю ответ на этот вопрос? Дорогой мой Ади, я так бы хотела помочь тебе, но я не в силах сделать это. С моих уст не срывается ни единого слова, а я лишь крепче прижимаюсь к нему. — Знаешь, я всегда считал, что это наше преимущество, — горько вздыхает, — наше превосходство надо всеми. Если ты не можешь ничего чувствовать, то никогда и не будешь страдать. Но как же я ошибался. Это убивает ещё сильней. — Я уверена, что есть какой-то способ… ведь так не может быть. — Палка с двух концов, Вики, — слегка закрутил меня. — Причинить боль важному для тебя человеку и самому страдать от этого или поддаться запретному чувству, — останавливаюсь, внимательно вслушиваясь в каждое слово. — Сделать себя слабым, ничтожным, и быть уничтоженным Сатаной. Ведь он искореняет любое проявление слабости. Всегда. — То есть, почувствовать — значит пойти против Сатаны… Но почему? — Потому что, моя дорогая Вики, чувства являются следствием слабости. А демоны не могут быть слабыми. Если ты слаб — ты собственноручно подписал себе смертный приговор. Такой вот жестокий мир Ада, Вики. — Я и не думала, что у вас всё настолько серьёзно. Мне казалось, что демонам чужды правила и запреты. В голове мелькает спор между Фенцио и Данталионом, когда они упомянули наказания, о которых хорошо осведомлён Люцифер. Осознание, что он непосредственно участвует в наказаниях провинившихся, болью отдаётся где-то в глубине души. Наказывать своих же соратников, друзей, — какой же жестокостью нужно обладать для этого. — Ты ошибалась, Вики, — запнулся, сомневаясь в дальнейших словах. — Надеюсь, у тебя все получится с Дино, — внутри всё замирает. — Я вижу, с какой теплотой он смотрит на тебя. Как ни на кого другого. С ним ты будешь счастлива, я уверен. Улыбаюсь, а внутри кошки беснуются и раздирают когтистыми лапами от одной мысли, что я использовала ангела в попытках унять свое вожделение к Люциферу. — Ой, — оглянулся, — нам бы поспешить к Мими. Ади взял меня за руку и повёл к нашему столику, за которым собралась компания незнакомых мне демонов, и сразу же ввязывается в разговор с одним из них. Мими уже перебралась на колени к другому парню, поглаживает острыми коготками его грудь и мурчит что-то на ухо. Присаживаюсь на самый край диванчика около коренастого демона и замечаю, как он выкладывает дорожку из белого порошка, параллельно двигая рукой под платьем изрядно пьяной девушки. Нервно хватаюсь за бокал и вопросительно смотрю на Мими, однако ей нет дела до происходящего. Она всецело поглощена своим демоном. — Не желаешь присоединиться? — демон вкрадчиво шепчет на ухо и касается моего бедра, поднимаясь выше. — Нет, — резко отскочила, но никто и внимания не обратил. — Уверяю, малышка, тебе понравится, — лукаво улыбается и хочет притянуть к себе. Делаю несколько шагов назад, и начинаю сверлить затылок Ади, надеясь, что он обернётся и поможет отцепиться от демона, однако тот слишком увлечён беседой и даже не реагирует на происходящее за его спиной. Демон приподнимается изо стола и хочет направиться ко мне, как его одергивает девушка, которую он ласкал: — Андрас, да брось ты, что можно с неё взять? Андрас несколько секунд медлит, колеблясь в дальнейших действиях, однако всё же возвращается на своё место. От едкого дыма становится всё труднее дышать. Оставляю компанию позади и направляюсь в сторону выхода, умело огибая пьяных демонов. Никогда бы не подумала, что буду вдыхать раскалённый воздух Преисподней с таким желанием. После Гехенома он кажется настолько чистым и освежающим, словно я и вовсе не в Аду. Но истошные стоны, раздающиеся из кипящих расщелин, не дают забыть о моём местонахождении. От выпитого алкоголя всё туманится, и я опираюсь о каменную стену. Откинув волосы, делаю глубокий вдох. Интересно, можно ли как-то привыкнуть к постоянным крикам грешников? Этакая Адская филармония, главным выступлением которой являются протяжные стоны, скрипучие крики горгулий и лязганье заржавевших цепей. А ведь запросто можно и с ума сойти, живя здесь. Неудивительно, что некоторые демоны ведут себя, как умалишённые. Звук приближающихся шагов, однако глаза открывать совсем не хочется. Стою, выжидая непонятно чего, надеясь, что это очередная парочка демонов, желающая уединиться. Но неторопливые шаги становятся всё ближе. Сквозь приоткрытые веки вижу светлый силуэт, так контрастирующий на фоне темноты, навечно поселившейся в Аду. Стараюсь сконцентрироваться, но проклятый туман, витающий в моём взгляде, не даёт мне этого. Холодными ладонями протираю глаза и вновь открываю веки. В такой опасной близости от меня стоит Данталион. Испепеляющий взгляд, проникающий вглубь моих зениц, плотно сомкнутая челюсть, губы — бескровные линии, — кажется, сделай шаг, и он уничтожит меня. Дьявольски красив, но так опасен. — Здравствуй, Дант, — никакой улыбки, лишь дрожащий голос и крепко сжатые кулаки. — Разве я тебе не говорил, — делает шаг, и между нами остается несколько сантиметров, — что находиться в Аду одной — весьма опрометчивое решение. Помнится, в прошлой беседе мы не переходили на «ты», но говорить об этом сейчас будет неуместно. — Нет, ты сказал, что это достаточно смелый поступок. — Я не думал, что ты настолько глупа, чтобы слоняться здесь одной, — глубоко вдыхает аромат моих волос, и мне становится по-настоящему жутко. — Что же ты прячешь, Вики? — Не понимаю, о чём ты, — стараюсь вжаться в нерушимую стену. — Какой толк играть с Непризнанными? — обхватил мои скулы, заставляя смотреть в его глаза. — Вики-Вики, — закусил губу. — Я бы и сам не отказался от тебя, но дело ли в этом? Отстранился, а я и не дышу — настолько страшно рядом с ним. Свёл брови к переносице, карими глазами внимательно всматривается в меня — он ищет что-то внутри меня. Едва заметно усмехнулся и покачал головой. — Такое место явно не для тебя, Вики. Тебе следует быть осторожней, если не хочешь попасться в капкан к одному из демонов, слоняющихся вокруг. Он оберегает меня? Нет, дело явно в чём-то другом, но в чём? — А теперь тебе пора к себе, — вкрадчивый голос у самого уха. Коснулся моей руки и слегка наклонился, оставляя едва заметный поцелуй. Щелчок пальцев, и меня окутывает тёмная дымка, в которой я растворяюсь. Яркий свет лампы бьёт по глазам, заставляя сощуриться, дабы разглядеть место, куда я попала. Резкие движения головой в попытке найти демона, но вокруг лишь серые стены, украшенные разнообразными фресками, — он перенёс меня в коридор спального крыла школы. Сердце бешено бьётся — то ли от нагоняющего жуть Данталиона, то ли от внезапного переноса в пространстве. Глубоко выдохнула и направилась в сторону своей комнаты. Завернула за угол и наткнулась взглядом на сидящего около моей двери Дино. Голова опущена на колени, светлые волосы свободно спадают книзу. Сделала шаг, и стук каблуков разбавил устоявшуюся тишину пустующего коридора, заставляя ангела повернуться в сторону звука. — Вики, а я и не заметил, как уснул, — поднялся слегка пошатываясь. — Дино, — на душе становится теплее от его вида. — Ты чего здесь? — Я хотел извиниться перед тобой, — взял ладонь в свою и с нежностью притянул к себе. — Я не хотел давить на тебя или в чём-то упрекать. — Всё хорошо, правда, — поправила спутанные пряди, спадающие на его чело. — Это я повела себя слишком резко с тобой, прости. Коснулся моих пальцев, поправляющих светлые локоны, и едва уловимо улыбнулся. Глубоко вдохнул и лицо в один миг стало серьёзным. — Вики, мне уже давно следовало сказать тебе, — под ложечкой угрожающе защемило, — но я всё не решался, не мог подобрать нужных слов. Или же боялся сам себе признаться, — задумчиво усмехнулся. Смотрит на меня со всей нежностью, а я готова сквозь землю провалиться. В саму Преисподнюю. Да и не просто куда-то, а к Люциферу, пожалуйста, который пленил все мои мысли. Даже сейчас ангел говорит такие важные мне слова, старается стать ближе, а я вижу этот чёртов алый взгляд, который нужен мне, как наркоману очередная доза. — Вики, ты нужна мне, — руки трясутся, а глаза уже наполняются горькими слезами, — время, проведённое с тобой, делает меня счастливым, — прикрыл глаза и улыбнулся. — Ты делаешь меня счастливым. Звонкая мелодия сердца эхом раздаётся в моей голове, а я мысленно прошу его замолчать. Ведь эти слова врезаются в меня сотнями игл. Таких заслуженных игл. — Спустя столько веков я и подумать не мог, что вновь смогу почувствовать. Смогу вновь полюбить… как бы глупо это не звучало. Одинокая слеза соскальзывает с уголка глаз, оставляя после себя жгучий след. — Но я не понимаю, нужен ли я тебе? Сдержаться невозможно и щёки покрываются сотней солёных капель, стекающих на грудь и мраморный пол. — В один миг ты рядом, но после избегаешь меня, — тяжело вдохнул и сжал губы. — Целуешь и не даёшь даже прикоснуться к тебе. Потому что я не достойна тебя, Дино. Моей грешной душе нет места подле тебя. Ты достоин лучшей, чище, свяче, а не той, в чьей голове поселился образ дьявола. — Я должен знать, — каждое слово даётся ему с трудом, — просто скажи. Тянусь ладонью к его лицу, и он обхватывает её, крепче прижимаясь своей колючей щекой. Тот трепет, с которым Дино смотрит на меня, попросту не даёт и слова вымолвить. Ведь как мне дать ему то, чего внутри я не могу найти. Он так нуждается во мне, как и я в нем, впрочем. Но ему нужна любовь. А я смогу подарить лишь отравленный кинжал, который с лживыми словами буду медленно врезать в его сердце. — Дино, я… Ангел прикрывает мои губы большим пальцем, прервав едва начавшуюся речь. Давлюсь слезами под взглядом небесного цвета глаз, не в силах даже повторить свою попытку. Повторить попытку причинить боль чистейшему ангелу. Стоим, не проронив ни единого слова, смотря друг другу в глаза. Лишь мои всхлипы разбавляют тяжкую тишину, витавшую вокруг. Как же ты мне сейчас нужен, Дино. Как же я нуждаюсь в твоей поддержке и заботе, которую ты всегда дарил, будучи рядом. Но я разрушила всё, когда воспользовалась тобой, стараясь спрятаться от беснующихся в моём сердце чувств к Люциферу. Променяла самое искреннее, что только зарождалось, на постыдное вожделение. Сама того не желая. Как же я хочу сказать тебе эти слова, но я жалкая трусиха, не находящая сил открыть рот. Не желающая признаться в горькой правде. Да мне и не нужно говорить, ведь вижу по твоим глазам, покрывшимся коркой льда, что ты и без моих слов всё понял. Померкшая улыбка на его лице заставляет сердце разрываться. Коснулся моей щеки и робко приблизился к губам, оставляя невинный поцелуй, который резкой болью обжигает губы, заставляя прикрыть горящее место ладонью. — Не может быть, — отпрянул от меня и трясёт головой. — Нет-нет-нет. Ты бы не пошла на это. Нет! Его лицо уже не излучает привычную теплоту и нежность, лишь непонимание, злость и разочарование. Ненавидящим взглядом смотрит сквозь меня, и это ранит хуже слов. Тыльной стороной руки протёр свои губы, избавляясь от остатков нашего поцелуя, и сплюнул на пол. Звук удаляющихся шагов и эхом играющие в моей голове слова, брошенные напоследок: — Ты принадлежишь ему… Он ушёл, оставляя меня разбирать щепки, разлетевшиеся от хлипкой, но такой нужной мне надежды на что-то хорошее в этом мирке. Я сама разрушила несущую стену наших взаимоотношений, когда выбивала кирпичики и выстраивала из них защитные бастионы, возведённые для сокрытия испытываемого влечения. Разрушила всё то прекрасное, что было между нами. Я осталась одна.