Подработка

Джумпей недовольно выбросил окурок и вышел из зоны для курения. Тишина уютной, но пропахшей табаком комнаты сменилась на неразборчивый шум аэропорта. Сейчас был пик отлётов – многие жители Намимори взяли билеты со стойким желанием свалить из этого царства дождей – и на верхних этажах кипела жизнь. Детектив находился внизу, в зоне прилёта, и стоял поодаль от небольшой группки встречающих. Здесь было тише и просторнее, но звуки сверху восполняли недостаток голосов и шума колёсиков чемоданов. Каташи посмотрел на время и информационный дисплей: если он и успеет ещё раз сбегать покурить, то это будет уж слишком спешно и без удовольствия. Поэтому, накинув на себя ауру служителя закона, он встал у ограждения, облокотившись на него, и стал ждать, когда пассажиры только что севшего самолёта начнут выходить. Каташи не терпелось сесть в машину и вернуться в управление: сейчас детективу необходимо было сидеть среди двух дел, выискивая совпадения и различия, а не торчать в аэропорту. Джумпей недовольно цыкнул и посмотрел на первых вышедших пассажиров. Надо было решать одну не простую задачу, а именно – не ошибся ли он, забрав дело Кавадзуки себе. В тот вечер это казалось логичным, пусть и слегка невероятным. Няня и сын молодого прокурора более чем походили на излюбленный типаж их маньяка, а нанесённые Хибари Нацуко повреждения идентичны тем, что наносил он своим предыдущим жертвам: форма ран, однотипность орудия и расположение – живот. Каташи даже сразу и не подумал о множествах «но», которые сопровождают это дело, и сейчас боролся с желанием вернуться к работе, чтобы избавиться от неопределённости. Почему убийца заявился на порог квартиры, если обычно все нападения происходили на улице? Из-за погоды и отсутствия подходящих жертв на улице? Возможно, но тогда он давно знает няню и сына Хибари. Не мог же он чисто наудачу постучаться в первую попавшуюся дверь? Он знал их, следил за ними. Причём достаточно долго, чтобы быть осведомлённым об их расписании. Тогда возникают другие вопросы: он просто приглядывался к ним и отметил как возможных жертв, или же тут нечто иное? Или же появился какой-то неумелый подражатель, который со своей первой жертвой попал впросак? «Вряд ли», - Каташи помотал головой своим мыслям. Его подозрение и догадка держались на одинаковых ранах, а это те данные, которые были известны только тем, кто видел материалы дела: расследующая команда, начальство и прокуроры. Если только кто-то из них, но тогда всё ещё хуже. Ловить убийцу, причём фанатичного до маньяка, среди своих – это подкашивает морально, не говоря уже о безумной сложности. Хотя в их случае круг подозреваемых будет узким – это сам Хибари (который имеет алиби) и его самое близкое окружение, которое знало и о сыне с няней, и о том, когда они обычно возвращаются домой. Но детектив знал лишь крутящегося рядом с ним Кусакабе, который всё время в день убийства сидел в кабинете. Этот вариант выглядел уж слишком натянутым и неправдоподобным. Поэтому оставался ещё один, который ставил Каташи в неловкое положение: он просто принял желаемое за действительное. Банальное совпадение. Возможно, отголосок их маньяка и был в убийстве Хибари Нацуко, но лишь незначительный. Сейчас по новостям хотя бы раз в день, да упоминают преступника. Кто-то мог воодушевиться и, наслушавшись о способе убийства, невольно скопировать его. Неуклюже, правда, но психологию нельзя игнорировать. И тогда выходит, что это два разных дела, а Джумпей лишь зря раззадорил управление. Он провёл рукой по волосам и шумно втянул воздух. Детектив очень надеялся, что стресс не сыграл с ним злую шутку, и как-то да смерть жены прокурора связана с его делом. Иначе ему лично придётся оправдываться перед человеком, который только что прибыл первым самолётом из Токио, а ещё, в чём он не сомневался, попрощаться с работой на ближайший месяц. Вряд ли его уволят или понизят. Каташи прекрасно отдавал себе отчёт, что был достаточно хорош, чтобы избежать такого сурового наказания. Но то, что его отстранят от расследования и отправят на принудительный отдых, не вызывало сомнений. Джумпей сощурился, когда краем глаза заметил фигуру, более-менее попадающую под описание. Оживившись, детектив выпрямился, чтобы его легче было увидеть, и постарался одним лишь видом выделиться среди простых граждан. К сожалению, у него не было времени, чтобы делать встречающую табличку, поэтому приходилось надеяться на то, что «рыбак рыбака видит издалека». - Детектив Каташи? – мужчина, которого тот высматривал, и за которым неотрывно следил с момента его появления, подошёл почти вплотную к ограждению. - Верно, - Джумпей кивнул и испытал смесь облегчения и напряжения: он был рад, что не придётся бегать по всему аэропорту, но при этом человек рядом с ним заставлял его волноваться. - Хибари Алауди, из токийского управления, - обогнув ограждение, произнёс мужчина и протянул руку. Пожимая в ответ, Каташи подумал, что жизнь к подобным поворотам его точно не готовила. Хотя, скорее даже наоборот. Все его маленькие выигранные войны были подготовкой к этому периоду жизни, так сказать, кульминации всего его существования. Мужчина, идущий рядом с ним, был головной болью. Причём самой мерзкой и сильной, какая могла быть. Об этом его предупредило начальство, отправляя в аэропорт, и об этом догадался сам Джумпей, стоило только Алауди приблизиться. Глава отдела по расследованию тяжких и особо тяжких преступлений токийского полицейского управления был примерно его возраста, имел внешность ангела с религиозных книг и его же репутацию. И не в плане нежного характера, особой чуткости и доброты. Нет. Хибари Алауди можно было сравнить с самым сильным и закалённым сыном Создателя – Михаилом. При стремлении к справедливости, борьбе со злом и набором высоких моральных устоев, Алауди был жёстким, властным и принципиальным. Преступник должен понести наказание, и не важно, какие жизненные трудности сподвигли того переступить закон. Он отказывался поощрять освобождением людей, выбравших простой путь криминала, а не упорный труд и самоуважение. Каташи провёл Хибари к машине, убрал скромный багаж и сел за руль с пониманием, что, пока мужчина не вернётся в Токио, звание ведущего детектива будет сравнимо с титулом королевы Великобритании: ты как бы есть, ты как бы клёвый, но дела ведёт кое-кто другой. В его случае – новоприбывший детектив из токийского управления. Начальство сразу связалось с Токио, когда появилось предположение связи между делом маньяка и смерти дочери Нобу Шо. Токийское управление интересовалось последним и уже начало давить на детектива Кавадзуки, поэтому, не желая лишних проблем, скромное управление Намимори решило сообщить о новых подозрениях. Наверное, как не раз за последний час думал Джумпей, это и было последней каплей. Их преступник начал свою карьеру уже давно, число жертв было ненормальным для маленького городка, само расследование толком не продвигается, а в дополнение одной из убитых (пусть пока это только и предположение) была достаточно известная фигура. Главное управление Токио решило, что они не справятся самостоятельно. И как бы Каташи был недоволен таким подходом, он понимал, что оно не слишком далеко от истины: ничего толком полиция Намимори сделать ещё не смогла. Джумпей скосил взгляд на сидящего рядом с ним мужчину, когда они остановились на повороте. Алауди был спокоен, молчалив; просматривал свои распечатки и игнорировал еле заметную нервозность детектива. Светлые волосы казались слегка серыми из-за пасмурного утра и теней, а голубые глаза не отрывались от текста. Каташи подумал, что это действительно классическая внешность для какого-нибудь святого или вроде того. Но черты лица и взгляд были жёсткими. Такие же, как и у Кёи. Было немного странно, что родственника участника дела допустили к расследованию. Но лишь «немного». Единственной связью Алауди с делом была его невестка и сын – бывший подозреваемый. Связь достаточно слабая, учитывая «силу» родственных уз, чтобы такой человек, как он, мог перекинуть все свои дела на других сотрудников и надавить на все необходимые верхушки, чтобы те закрыли глаза на эту маленькую помеху. Поэтому сейчас старший Хибари сидел в машине ведущего (пока ещё!) детектива и ждал, когда его привезут в управление, где он уже сможет вовсю насладиться властью и взять расследование в свои руки. Джумпей прекрасно понимал, что как только Алауди миновал трап, дело маньяка стало его. И даже если никакой связи между всеми убийствами и конкретно убийством Нацуко не окажется, ничего нельзя будет изменить. «Помощь» из Токио останется в Намимори и будет руководить всем расследованием. Обидно, но ничего с этим нельзя было поделать. И если не кривить душой и не врать самому себе, Каташи думал, что такой исход достаточно хорош. Не в плане, что он может перекинуть ответственность на другого детектива и расслабиться. Джумпей будет работать, как и раньше, к тому же, официально дело никто передавать не собирался. Но новый взгляд, новый подход, да ещё и от человека, довольно известного в полицейских кругах в самом лучшем профессиональном смысле, были необходимы и полезны. Возможно, Алауди сможет сдвинуть их с мёртвой точки. Если же нет, то вряд ли кто-то ещё с этим справится. Хотя, думал Каташи, присутствие Хибари принесёт и немного геморроя. Глава отдела может не позволить им урвать лишний час для сна, выжав все соки. Вряд ли тактично он будет опрашивать каких-никаких, но свидетелей. Заставит переделывать уже проделанную работу, да ещё и могут возникнуть осложнения с Кёей. Если прокурора не отправят на отдых, то отцу и сыну придётся часто контактировать друг с другом, а они (если судить по прочитанным показаниям Хибари) не были отягощены нежной родственной любовью. Пара стычек да будет. Мирных, не вредящих делу напрямую, но косвенно это может и задеть всех остальных. Джумпей на это настроился, но всё же надеялся, что профессиональные качества Алауди перевесят возможные проблемы. Да, старший Хибари имел тяжёлый характер, но именно он позволял ему кропотливо изучать и расследовать каждое дело и находить виновного. При всей своей суровости и отсутствии поблажек провинившимся, направо и налево он никого не сажал. Несколько раз даже оправдал невиновных, максимально полно расследовав преступления и проверив каждую, даже самую невероятную версию. - Вам же сюда? – останавливаясь у небольшого отеля, спросил Каташи. - Да, - Алауди впервые за всю поездку оторвался от бумаг. – Откройте багажник и подождите меня. Я быстро. Детектив проследил за тем, как Хибари скрывается в дверях отеля, и облегчённо вздохнул. Мужчина говорил с ним спокойно и без нажима, но всё равно каждое слово звучало как приказ. Нуждаясь в воздухе, Джумпей вышел из машины, слегка поёжился и закурил. После вчерашнего ливня и грозы земля была ещё сырой, а небо стянуто. Ветер неприятно забирался под одежду, но, хотя бы, не было дождя. Прогноз погоды обещал, что до вечера можно не доставать зонты. Успела закончиться только первая сигарета, когда Алауди вышел уже без чемодана. В его руках была лишь толстая папка, с которой он не расставался весь путь. - В управление? – выбрасывая окурок, спросил Каташи, на что мужчина только кивнул. - Я просил, что бы все участвующие в расследовании сегодня присутствовали на собрании, - когда они сели в машину, произнёс Хибари. - Да, мы всех предупредили, - детектив пристегнулся и начал ловить момент, когда можно было выехать на дорогу. – Но вам это удобно? В том плане, что не хотите ли вначале просмотреть материалы дела, чтобы быть в курсе проделанной работы и прочего? - Мне прислали краткий отчёт, - достаточно толстая папка зашуршала листами, - так что я имею представление о нынешнем состоянии дел. Если что-то будет непонятно, то я спрошу у человека лично, а все имеющиеся документы прочту перед сном. - Как хотите, - Каташи пожал плечами и подумал, что глава отдела ведёт себя как главный герой детективного сериала, точнее, слишком пиздатый для этого мира главный герой. Они прибыли в управление минут через двадцать. В самом просторном помещении для совещаний уже почти все собрались, и Джумпей немного успокоился. Не то, чтобы он боялся, что просьбу начальства проигнорируют. Сев на одно из свободных мест, Каташи взглядом проследил за тем, как Алауди встаёт вместе с их начальником у экрана проектора, а после попытался найти Кёю. Молодой прокурор сидел в окружении своих коллег и делал вид, будто стоящий перед ним человек – совершенно постороннее лицо, а не родной отец.

***

Начальник полицейского управления Намимори – низкий мужчина с толстыми линзами очков – дождался, когда все присутствующие займут места и утихнут. - Давайте начнём. Если кто-то не в курсе, то сегодня к нам прибыл представитель токийского управления для… Хибари перевёл взгляд с оратора на своего отца. Алауди стоял практически неподвижно и ждал, когда его представят и дадут начать работать, и Кёе казалось, что он даже не слушал, что говорит его коллега. Впрочем, как и он сам. Его больше занимало бесстрастное лицо отца, который лишь один раз бросил взгляд в сторону Кёи. Чисто из-за отческой любви (что выражалась крайне специфичным способом) он задержал своё внимание на сыне заметно дольше, чем на остальных присутствующих. Кёя был готов даже бросить саркастическое «о, боже, прекрати, моё сердечко этого не вынесет», но лишь тихо хмыкнул и продолжил делать вид, что в этом мире ничего для него не изменилось. - Всё в порядке? – шепнул Кусакабе, слегка приблизившись. Хибари еле заметно кивнул, чтобы не привлекать внимание, и его друг вернулся в прежнее положение. Если кто-то и не обратил внимания на сходство отца и сына, то это были лишь те люди, которые непосредственно не сталкивались с прокурором. Коллеги Кёи бросили на него несколько непонимающих взглядов, но промолчали. Только Тетсуя, единственный здесь близкий ему человек, позволил себе удостовериться в нормальной реакции друга. Кёя, и правда, не видел повода волноваться. Появление отца здесь, конечно, он мысленно сравнивал с приходом Антихриста, но не более. Как с ним общаться он знал, а просто так Алауди сыну палки в колёса не ставит. - Как уже сказали, меня зовут Хибари Алауди. Я глава отдела по расследованию тяжких и особо тяжких преступлений в Токио и… Когда старшему Хибари дали слово, Кёя уже дошёл в своих размышлениях до Коты. «Интересно, как он отреагирует на визит дедушки?» - стараясь всем своим видом показать участие в совещании, думал мужчина. Алауди не выбирался из Токио очень давно, и даже без природной сентиментальности он вряд ли откажется от возможности повидаться с Котой. Мальчик видел дедушку всего несколько раз в жизни, даже меньше чем мать, так что может и не вспомнить его. Но у Кёи не было поводов запрещать отцу увидеться с ним, а Кота испытывает к Алауди…. Ну, ничего? Есть и есть. Здорово, что дедушка приехал, можно даже его запомнить. Наверное, как-то так. Сегодняшний день обещал быть одним большим и продолжительным совещанием. Нового негласного руководителя надо было максимально полно ввести в курс дела, поэтому было решено первые полчаса отдать на обыкновенное знакомство и общее вступление, а после перерыва (во время которого все могут подготовить бумаги и настроиться на новый тип работы) уже заняться непосредственно насущными проблемами. Игнорируя взгляды нескольких коллег, Кёя вышел вместе с Тетсуей на улицу, где друг сразу достал пачку сигарет. - Точно всё хорошо? – сделав несколько затяжек, спросил Кусакабе. - Да вроде, - Хибари пожал плечами и вдохнул табачный дым. – Отвык я, конечно, от него, но не более. Тетсуя удовлетворённо кивнул и продолжил молча курить. Они и их третий бегающий сейчас внутри полицейского управления брат по выпуску были дополнительной рабочей силой, если можно допустить такое сравнение. Все бумаги и важные вопросы подготавливают их старшие по званию коллеги. Им же надо присутствовать, чтобы быть в курсе событий, задать уже свои вопросы, если они вдруг появятся, и вносить посильную помощь в рамках их звания и уровня. Поэтому они вернулись в здание немного отдохнувшими, когда остальные участники расследования всё ещё делали пометки в своих записях, сверяли документы и что-то обсуждали. Кёя взглядом нашёл макушку отца, который разговаривал с детективом Каташи, и до начала продолжения совещания прибился к своим коллегам. Поговорить с ним лично он может и позже, когда всё закончится. Поэтому, когда настало время занимать свои места, Кёя продолжал чувствовать отчуждённость, будто перед ним начинает совещание, действительно, совершенно незнакомый человек, просто очень похожий на него самого. Алауди задавал тон всему обсуждению и поддерживал достаточно спокойный, но серьёзный, настрой. Вначале было повторено количество убийств, места, особенности. Были сделаны уточнения, что нападения происходили в разное время, в разных частях города, что не давало сузить область поиска. Несколько полицейских зачитали важные моменты своих рапортов и протоколов, уделив внимание отсутствию улик и толковых свидетелей. Достаточно подробно были разобраны показания и заключения экспертов. К концу четвёртого часа с редкими короткими перерывами, все имеющиеся сведения по делу были разобраны, а участники совещания вымотаны долгими разговорами. За всё это время Кёя не проронил ни слова. Его ни о чём не спрашивали, а у него самого вопросов пока не было: у него было достаточно времени, чтобы изучить материалы дела вдоль и поперёк и уточнить интересующие моменты. Поэтому, когда Алауди к нему обратился, Хибари вздрогнул и не сразу собрался для ответа. - Мы разобрали все имеющиеся официальные убийства, - откладывая листы, произнёс глава отделения, - сейчас же стоит разобраться с иным вопросом: что было последним. Убийство Йорико-сан и её сына возле супермаркета или же Нацуко-сан в её квартире, - Алауди говорил отстранённо, словно речь шла не о его невестке. – Если с первым всё ясно (их точно убил наш маньяк), то со вторым надо решить: случайное это убийство или оплошность? Хибари-сан, - Кёя вздрогнул от обращения отца, - начните вы. Повторите события того дня. Прокашлявшись, Кёя начал с самого утра, опустив момент пробуждения и присутствия Тсуны в его квартире. Он говорил медленно, подробно, чётко отграничивая каждое своё действие, а так же дополняя свои слова информацией от Бьянки с Хару, Реборна и самой Савады. Когда он закончил, Алауди кивнул: - Судя по полученным показаниям, - мужчина скользнул взглядом по Тетсуе, - мы можем представить все интересующие нас события. Изначальные версии к этому делу не подходят, - он опустил факт подозрения Хибари, - что оставляет три: неудачная попытка ограбления, личные проблемы Нацуко-сан и старания нашего убийцы. Уголки губ Кёи дрогнули: отец занимается этим делом чуть меньше суток, а уже приходит к тем же выводам, что и он. - Первый вариант не подходит, - тем временем продолжал Алауди. – Из квартиры ничего не пропало, следов взлома или его попыток нет, да и обычно воры оставляют улики, если лишают кого-то жизни, - кто-то прокашлялся и глухо пробормотал извинения. - Второй уже более реален. Нацуко-сан вертелась в известных кругах и у неё вполне могли быть враги. Но эту версию проверить сложнее. К тому же, встают другие вопросы. Почему её не убили ещё на корабле или в пути, а дали вернуться в Намимори? Если она сбегала с лайнера, то почему никого не предупредила, что ей грозит опасность? И спокойно открыла дверь? - Её могли обмануть, - подал кто-то голос. – Притвориться соседом или кем-то вроде. - Верно, - Алауди кивнул. – Но что насчёт остальных вопросов? Человек, который знает, что ему грозит опасность, не садится спокойно на другой корабль и не летит без предупреждения домой. Господин Нобу и несколько людей из её окружения сказали, что Нацуко-сан была в приподнятом настроении, когда сходила с лайнера, - Хибари хмыкнул: его отец связался с Шо заранее, - так что вряд ли она знала, что ей грозит опасность. В таком случае, можно предположить чью-то личную ненависть или иной мотив, о котором никто не подозревал. Но чтобы кто-нибудь из столь богатого, статного общества потратил своё время и последовал за ней в Намимори? Обычно такие люди убивают иначе. - Можно нанять убийцу, - в этот раз предположил свой вариант детектив Каташи. - Можно. Поэтому этот вариант надо проверить, - Джумпей весь напрягся с этого ответа, который означал, что придётся связываться с полицией острова и просить их провести расследование. – Если мы решим, что это дело не рук разыскиваемого нами преступника, - Алауди достал несколько листов. – По заключению экспертов видно, что раны Нацуко-сан нанесены тем же предметом, конкретно – коротким ножом с верхними зубьями. Глубина, форма, характер ран идентичны тем, что были нанесены жертвам маньяка. К тому же они расположены в области живота, достаточно длинные и рваные, чтобы можно было предположить, что преступник по привычке собирался распотрошить жертву. То же самое можно сказать и о ранах на лице и шее. Экспертиза показала, что они не были получены в результате борьбы. А значит, убийца нанёс их уже после. Возможно, тоже по привычке. Кёя перевёл взгляд с отца на Джумпея. Детектив сидел, нервно сжав зубы, и тяжело дышал. Алауди лаконично повторил его мысли по этому поводу, и теперь Каташи еле сдерживался, чтобы не выкрикнуть «Ну так значит, что это он!». - Вариант с подражателем не подходит. Данные о предполагаемом орудии преступления не публиковались в СМИ, так что об этом знаем только мы и сам убийца. Либо это чистое совпадение (что очень маловероятно), либо кто-то из нас (никто не хочет признаться?), либо это дело всё-таки рук маньяка. Но тогда, если мы останавливаемся на том, что именно Нацуко-сан последняя жертва, надо понять, почему он отошёл от своей привычной схемы, - он обвёл взглядом всех присутствующих, которые в этот момент подобрались и напряглись. – Обычно все нападения происходили на молодых матерей и их детей, на улице, а тела находили среди мусора. В данном случае у нас квартира и одна молодая женщина, которой в момент убийства не должно было быть в городе. - Но в это время в квартире должен был быть мой сын и няня – студентка университета. На голос Хибари обернулись все. В деле этот факт отражался, но кто-то ещё либо не прочёл, либо не придавал ему значения до тех пор, пока Кёя не произнёс это вслух. Одна недавно принятая на службу, но талантливая девушка поёжилась: мысль, и правда, была пугающая. - Да, - Алауди прервал тишину, медленно кивая и не отрывая взгляда от сына. – Этот факт тоже надо учитывать. Если бы не место убийства, то можно было бы смело предположить, что убийца перепутал жертву и просто не стал доводить дело до конца. Всё же, Нацуко-сан не подходит под его типаж без ребёнка, - глава отделения перевёл взгляд с Кёи на остальных, но голос его отличался от того, что был ранее. – Поэтому надо решить, допускаем ли мы тот факт, что преступник отошёл от своей привычной схемы и сменил улицу на квартиру. И, если да, то почему. - Сейчас люди почти не выходят из дома, - произнёс Джумпей. - Тем более молодые матери с маленькими детьми. Если им и надо куда-то, то женщины предпочтут оставить ребёнка дома. Или сесть в машину, чтобы не идти под дождём. К тому же, - детектив выдохнул, - СМИ достаточно ясно дало понять, кому сейчас небезопасно выходить на улицу. - Тогда получается, что совершить убийство, как он делал это обычно, - внезапно подал голос молодой прокурор, - он не может. Погода и новости играют против него. - Хорошо, принимаем этот вариант. Переходим к следующему: почему именно эта квартира? Это не может быть случайность или одноразовая слежка. Как сказано в материалах дела, Савада-сан обычно возвращалась с Котой домой ближе к трём, что соответствует времени убийства Нацуко-сан. Убийца знал их распорядок, а значит, что следил за ними давно. Но повод? Хотел бы убить конкретно именно их, то сделал бы это уже давно, - Алауди бросил быстрый взгляд на сына, прежде чем продолжить, - а не искал бы других жертв. - Не могло с них всё начаться? Когда-то он увидел в них свой типаж и начал… - Нет, - Алауди быстро оборвал одного из офицеров. – Савада-сан стала работать няней задолго после первого убийства. - Случайность? - Мы же решили, что не… - на этот раз оборвали самого Алауди: - Нет, я имею в виду, - произнёс Джумпей, - что узнал о них он случайно. Возможно, заметил их недалеко от дома, или приметил, когда был у одного из соседей. При этом эти встречи были достаточно частыми, чтобы он мог запомнить, когда они находятся дома. - То есть, слежку он не устраивал за ними? – в голосе старшего Хибари звучал интерес. - Нет. И специально не преследовал. Поэтому и не знал, допустим, об их обычном маршруте, на котором он бы мог напасть. А так как сейчас на улице подходящие под типаж жертвы не появляются, то…. - Он вспомнил о Тсуне и Коте, - закончил за него Кёя, с силой сжимая кулаки. - Хорошо, - Алауди резко встал, от чего все невольно отпрянули от стола. – Кто считает, что дело обстоит именно так? – основная часть присутствующих подняла руки. – Тогда сделаем так. Несколько людей пусть свяжутся с лайнером и через токийское управление с полицией Уллындо, чтобы проверить, не было ли у кого-нибудь повода следовать за Нацуко-сан до Намимори. Остальные занимаются расследованием с учётом последнего убийства. Возможно, при этом подходе мы найдём какие-нибудь улики: в этот раз преступник допустил промах. Нам надо за это зацепиться. Так же придётся ещё раз допросить всех участников дела Нацуко-сан, - мужчина посмотрел на Кёю, - с учётом новых сведений. И надо решить, что делать с Савадой-сан и Котой. - О чём ты? – Хибари даже невольно обратился к отцу на «ты», забыв о негласной формальности во время работы. - Это первый раз, когда у него не удалось убийство, - проигнорировав тон сына, произнёс Алауди, - и не известно, как он будет себя вести. Возможно, он захочет его завершить. Надо подумать о том, как их обезопасить на первое время. К сожалению, держать их в управлении мы не можем. - Логично их разделить, - произнёс начальник управления Намимори. – Тогда под типаж они не подходят. - Да, но, - Кёя совладал с расшалившимися нервами, - как? Квартира – место преступления. Мы все сейчас можем начать работать круглыми сутками, - он произнёс это с намёком на себя и на отца, - возможно, придётся выезжать в ночь. Нельзя Коту оставлять одного в номере отеля. - А что насчёт твоего соседа? – вступил Джумпей. – В отчёте сказано, что именно он связался с тобой, когда нашли тело Нацуко-сан. - У нас не такие хорошие отношения, - Хибари даже удивил такой вариант. – К тому же Мукуро врач в городской больнице. Он часто остаётся там на ночь или получает вызов, из-за которого приходится подрываться и ехать. Даже если найдётся спальное место и для меня, чтобы как-то чередоваться, высок риск, что нас обоих не будет в квартире целыми сутками. И это без учёта того, что если продолжать водить Коту в садик, нужно будет успевать его отвозить и следить за ним. - Родственники? - Их нет, - за него ответил Алауди. – Если разделение не вариант, то оставим их вместе. - Что? - Савада-сан же няня? И её график как-раз подстроен так, чтобы забирать Коту из садика и сидеть с ним. Ещё, - он посмотрел в бумаги, - у неё есть мать. Опасно пока водить мальчика в сад, поэтому с ними есть возможность не выходить лишний раз из дома. Можно поставить несколько машин, которые будут следить за домом. И, - Алауди обратился к Кёе, - ты можешь там время от времени появляться или ночевать. Если, конечно, это будет уместно. - Вы думаете, это нормально? - Это всего лишь на первое время, - пожал плечами мужчина. – Возможно, наш убийца и не подумает завершать начатое. А если да, то возле дома будет достаточно людей, чтобы не дать этому совершиться. Кёя вздрогнул и посмотрел на отца. Алауди продолжал объяснять свою мысль всем присутствующим и Джумпею в частности, но Хибари не разбирал его слов. Неприятная мысль заставила вновь сжать кулаки и гневно молиться, чтобы отец думал иначе, нежели показалось Кёе. Когда собрание было завершено, а указания отданы, он подошёл к отцу, разбирающему документы, и одним взглядом потребовал отойти с ним в сторону. - Что-то не так? – произнёс Алауди, когда они закрылись в маленьком кабинете. - Ты считаешь, что выбранный способ защиты нормальный? – без лишних вступлений начал Кёя. - Разве нет? Он решит проблему с жильём, есть кому следить за Котой, пока мы работаем, а так же присутствует охрана в виде полицейских. Вряд ли убийца сунется к дому при таком раскладе. - Это верно, - с этим Хибари не мог поспорить. – Такой вариант прекрасно защищает Коту. Не надо приводить и забирать его из садика, есть постоянный надзор. - Так что тебе не нравится? - Но что насчёт Савады? – Кёя постарался говорить о девушке более-менее формально. - Что ты имеешь в виду? – Алауди бросил быстрый взгляд на дверь, когда из коридора раздались голоса. - В отличие от Коты, - продолжил мужчина, когда голоса стихли, - Савада не может сидеть всё это время дома. Ей придётся выходить из дома хотя бы в университет, и возвращаться оттуда. Если он не идиот, то маньяк прекрасно понимает, что после всех наших ухищрений, они не выйдут вдвоём, так что, если он и будет пытаться закончить свою работу, то, скорее всего, сделает это устранением их по одному, - глядя в глаза отцу, Кёя добавил, - и ты не мог упустить этот вариант. - Да, я подумал об этом, - Алауди скрестил руки на груди, рискуя выронить свою папку с кратким описанием дела. – Молодец, что догадался. - Ты ничего не будешь исправлять? – проигнорировал похвалу Кёя. - Зачем? - Так же, как и Коте, Саваде нужна защита, у неё больше шансов попасться маньяку на глаза и стать жертвой, - Хибари произнёс это и замер. В голове крутилась эта подлая мысль, но, даже накинувшись с гневным шипением на отца, он старался игнорировать её до последнего. Отойдя от Алауди, он потёр переносицу и тихо спросил: - Не говори мне, что решил сделать из неё приманку. - Вряд ли, конечно, он рискнёт что-то делать после нашего оживления, - медленно начал Алауди, - но надо использовать все возможности. - О, серьёзно? – Хибари вспыхнул. – Пусть даже шанс на то, что будет вторая попытка, мизерный, но он есть! Есть, и ты рискуешь жизнью…. - Кого? – Кёя замолк от этого вопроса. – Я сделал сейчас всё возможное, чтобы защитить своего внука. И твоего сына, - он произнёс это слишком твёрдо. – Савада-сан взрослый человек. Её нельзя ограничить в передвижении, так почему бы и не воспользоваться этой возможностью? Несколько полицейских будут находиться неподалёку, чтобы… - Чтобы задержать его, если преступник попытается вновь. А если он успеет пырнуть её ножом? А если они не подоспеют вовремя или упустят их из виду? Что тогда? - Разве тебя не должна сейчас больше волновать безопасность сына, а не приходящей няни? Этот вопрос заставил Кёю вздрогнуть. Его отец всегда защищал семью. Это было видно по поддержанию нежеланного брака и нынешней заботе о внуке. Алауди видел Коту не так много, вряд ли был хоть как-то привязан к нему, но всё равно сейчас строил всё расследование и дальнейшие действия на основе защиты мальчика. Если бы была возможность, и он не хотел поймать убийцу, то даже отправил бы его в Токио: там есть, кому последить за Котой. Но Тсуна не член семьи и никто для Алауди. А благая цель оправдывает риск. Ему не объяснить, почему Кёя противится этому плану. - Я против того, чтобы рисковать жизнью «приходящей няни», - подобрал слова Хибари, прежде чем коснуться дверной ручки. – Савада Тсунаёши почти член семьи. Поэтому, если ты всё ещё ставишь семью на первое место, то защищай и её. Он скрылся за дверью раньше, чем Алауди успел что-либо сказать. Мужчина остался один со своими мыслями в маленьком кабинете, где отдавались приглушённые голоса из коридора и еле различимый шум. Он простоял так несколько минут, пока всё же не открыл папку на нужных страницах и не набрал один из номеров: - Да, Савада-сан? Это детектив Хибари из полицейского управления. Вам удобно сегодня встретиться?