Подработка

Убрав посуду, Тсуна коротким движением протёрла столешницу и бросила напряжённый взгляд в окно. Более-менее хорошая погода, которая стояла вчера до самой ночи, сегодня утром сменилась на очередные тяжёлые дожди и ветер. По новостям настоятельно рекомендовали остаться дома, если есть возможность, и быть осторожными на дорогах. Но от холода за стенами внутри дом казался ещё уютнее, чем он есть на самом деле, и от этого нападало чувство меланхолии и желание, укутанным в плед, пристроиться на диване с ненавязчивым фильмом и чем-нибудь горячим. Тсуна так и сделала, если бы сегодня был выходной, не надо было ждать детектива, а вчера вечером не было разговора с Хибари, который стоял на пороге заметно взволнованный, будто боялся не успеть прийти. Кёя махнул рукой на обеспокоенные взгляды и, уделив немного внимания прибежавшему на шум сыну, отвёл Саваду в сторону, отдавая Коту на попечение вернувшегося из школы Фууты. - Что случилось, Хибари-сан? – девушка проследила за детьми и задала вопрос только тогда, когда они скрылись на втором этаже. - Есть несколько новостей, и все они не очень хорошие, - чуть спокойнее произнёс Кёя. – Первое, это управление.... И я хотел бы попросить тебя оставить Коту здесь, пока не закончится расследование или не разрешат нам вернуться к себе. - Да, конечно, - Тсуна понимала, что Хибари начал с самого лёгкого и мирного. – Мы с мамой думали об этом, так что он может оставаться столько, сколько нужно. У нас есть постельное место Ламбо. Но что насчёт вас, Хибари-сан? Я имею в виду, что, - она неловко потёрла шею, - вы же тоже не можете вернуться к себе в квартиру. - Скорее всего, я всё время буду на работе, - он старался говорить так, будто не поступало от его отца предложение остаться в доме Савады, - и, когда надо, оставаться в отеле. - Вы уверены? – Тсуна вздрогнула от грохота наверху и замолкла. - Всё в порядке! – раздался голос Фууты. - Просто, если хотите, можете тоже у нас остаться, - наконец, она смогла это произнести. – Где спать есть, а Кота уже начал спрашивать, почему вы почти не появляетесь. - Это может быть обременительно, - отрывая взгляд от потолка, где раздался непонятный шум, всё же ответил Кёя, а потом, словно спохватившись, добавил, - вам. - Мы привыкли, что дома много людей, - уже спокойнее говорила девушка. – К тому же, после похорон маме стали необходимы домашние хлопоты. Это поможет ей отвлечься. Да и, - Тсуна внимательно посмотрела на мужчину, - мне кажется, это самое меньшее из проблем, которые будут, верно? - Да, - Хибари кивнул. – Есть ещё новости, которые похуже. Это насчёт смерти Нацуко. Девушка уловила серьёзный настрой и, предложив переместиться на диван, а не стоять, всем видом показала, что готова слушать. Кёя вначале пытался подобрать слова, которые более-менее мягко опишут всю ситуацию, но быстро плюнул на это и рассказал всё, как есть. Тсуна изредка кивала, когда он, чтобы продолжить, задавал наводящие и уточняющие вопросы, и лишь несколько раз судорожно вздохнула на словах о подозрениях и необходимости наблюдения за домом. - Детектив Каташи свяжется с университетом, чтобы тот дал освобождение хотя бы до понедельника, - когда самая тяжёлая часть закончилась, Кёя почувствовал себя увереннее и свободнее. – Самый напряжённый период как раз сейчас. Потом рядом будут находиться офицеры полиции, - на этом моменте его голос дрогнул, словно само тело противилось такому раскладу, - а возле дома уже сегодня будет дежурить машина, – остановившись, он обратил внимание на задумчивое, тронутое испугом выражение лица. – Как ты? - Выбора же всё равно нет, да? – Хибари промолчал, хотя был готов начать перечислять самые неудобные, но всё-таки возможные варианты. – Мне это всё не нравится и кажется, что что-то не так, - Тсуна не стала врать, что всё «хорошо». - Можно и не…. - Но я верю, - она резко продолжила, прервав Кёю, - что вы защитите нас. Хибари тяжело вздохнул и кивнул. Он не знал, расслышал ли в этом «вы» своё имя, или же девушка говорила о полиции, но сам был готов взять часть ответственности на себя. И это, в совокупности с внешним спокойствием Савады, заставляло его нервничать. Куда было бы проще, если бы не сдерживаемый ужас отразился в чертах её лица, а наступила обыкновенная паническая истерика. Ему не хватало криков «почему именно мы?», «разве нескольких полицейских будет достаточно?», «почему вы предлагаете нам жить с Котой под одной крышей, если именно мы вдвоём представляем интерес?!». Тогда Хибари бы знал, что их страх одинаковый. Что вопросы в голове крутятся те же самые. И, возможно, построенное на страхе бунтарство помогло бы найти лазейку в решение его отца. - Если будет возможность, - спустя какое-то время произнёс Кёя, - лучше договориться с университетом о продлении освобождения. - Нет, - Тсуна мотнула головой, обдумав этот вариант. – Вы сами, Хибари-сан, сказали: «Не факт, что убийца захочет исправить свой промах». Если он не появится в ближайшие дни, то вряд ли он так одержим, чтобы выслеживать и дожидаться подходящей возможности, - девушка старалась говорить так, будто речь идёт не о ней, а о каком-то герое сериала или чего-то похожего. - Погода на следующей неделе должна улучшиться, он может… - Савада скривилась и тихо закончила, - выбрать кого-нибудь другого. Так что, мне нет смысла каждый раз продлевать своё уважительное отсутствие. Меня тогда в могилу Реборн-сенсей отправит, а не неизвестный маньяк, - она постаралась пошутить и натянуто улыбнулась. - Это не смешно. - Верно, - девушка вздохнула. – Если вы не против, Хибари-сан, - она попыталась не отводить взгляда, - то я бы хотела попросить вас остаться у нас. Это не будет обременительно, как вы говорили, а нам, - мне, - будет спокойнее, если время от времени вы будете появляться или оставаться на ночь. Нам больше некого позвать, если вдруг… - Я понял, - Кёя прервал её: не надо было продолжать и загадывать плохое. – Если от этого варианта всем будет спокойнее, то пусть отели ещё долго не увидят моих денег, - он улыбнулся; эта шутка вышла лучше, чем у девушки. Отбросив воспоминания в сторону, Тсуна вздохнула и ещё раз прошлась тряпкой по столешнице. Вчерашний разговор до сих пор её не отпускал, и она прекрасно понимала почему. Помимо новости о том, что это её смерть и смерть Коты должны были сейчас расследовать в полиции, в голове жужжала назойливая мысль, что, помимо неуклюжести и неудачливости, где-то внутри хрупкого тела Савады засела ещё и ублюдочность. Только так можно было объяснить, почему девушка всё же нашла в себе силы настоять на том, чтобы Хибари на первое время остался у них. Тсуна включила и так недавно вскипевший чайник и поднялась наверх. Да, думала Савада, она всё прекрасно обосновала для самой себя и Кёи: было, действительно, спокойнее от осознания, что кто-то более сильный, чем она, Нана и двое детей будет появляться в их доме, словно опасный бойцовский пёс. Но при этом Тсуна не могла врать хотя бы себе, что не испытывала от мысли о присутствии Хибари неприятное удовлетворение. Если бы были другие обстоятельства, то ненависти и отвращения к самой себе она бы не переживала, а так…. Нацуко мертва, что открывает простор для действий, а по предположениям полиции она с Котой могут быть следующими. Не слишком ли мерзкие поводы для радости, что человек, который тебе нравится, будет перед глазами чуть чаще, чем планировалось? Тсуна не позволит себе физических поползновений к Хибари – у неё есть понимание «времени и места», моральные устои и принципы – но шальные мысли невозможно контролировать. За них стыдно. Немного даже больно. Девушка была готова дать себе несколько отрезвляющих пощёчин, только их действие было бы всё равно недолгим. - Ладно, - она оперлась на край раковины и посмотрела на своё отражение, - ты не конченая мразь, раз всё прекрасно осознаёшь, верно? Пока не творишь неуместную хрень, а держишь всё в своей голове, то ничего плохого не происходит. - А что значит «млразь»? - О, Боже, - Тсуна дернулась и схватилась за сердце. – Не пугай меня так, Кота. - Ну так что? – мальчик прижался к дверному косяку и с любопытством смотрел на няню. – Что знач… - Не хочешь спуститься вниз и подождать своего дедушку? – резко оборвала его Савада. – Выглядывать из окна и высматривать его машину? - Почему мне кажется, что это не очень интересно? – позволяя увести себя вниз, бормотал мальчик. - Потому что это, и правда, скучно, - честно ответила Тсуна. – Особенно в такую погоду. Но делать пока особо нечего, верно? - Угу. Они спустились вниз, где было на несколько пунктов теплее и уютнее, чем наверху. Даже когда они выключили свет, чтобы отражение в окне не мешало разглядывать улицу, это ощущение не пропадало. Кота немного вглядывался в темноту и дождь, а после стал дышать на стекло и вырисовывать кривые узоры. Тсуна нарисовала улыбающуюся рожицу, которая одним своим видом говорила «добей меня, пожалуйста», и ненадолго расслабилась, увидев, что их простенькое занятие увлекло мальчика. Она попыталась рассмотреть несколько теней у соседнего дома, но, оставив безуспешные попытки, просто пристроилась рядом и стала наблюдать за Котой, время от времени выглядывая огни фар. Час назад ей вновь позвонили с номера, который она ещё в первый раз сохранила со слезами на глазах, и теперь Тсуна с содроганием посматривала то на время, то на дверь, то, как теперь, в окно. Мужчина, представившийся как Хибари Алауди, вызывал много вопросов и мало доверия. Если бы, буквально в течение часа, не приехал бы Кёя, Тсуна позвонила бы ему сама: одна фамилия ясно давала знать, у кого надо искать ответы. Поэтому последнее, о чём рассказал и предупредил Хибари, был его отец. И даже если он максимально мягко сказал, что Алауди не плохой, просто строгий, принципиальный и детектив до мозга костей, Савада всё равно с содроганием ждала его приезда. Всё-таки, она прекрасно помнит, что характер у Кёи не сахар, и лишь спустя несколько месяцев и пучка седых волос они стали более-менее нормально общаться (просто, как выяснилось, у неё специфические вкусы, раз она влюбилась в человека, обещавшего выбросить её в окно и превратить жизнь в Ад). А раз Алауди его отец, то это именно тот человек, который вырастил Хибари, научил жизни и природному сволочизму. Когда в окне отразился свет, а сквозь дождь послышался шум подъезжающего автомобиля, Тсуна подорвалась с места. Вырисовывающий динозавра Кота даже не успел спохватиться, как девушки уже не было рядом с ним. - Встретишь вместе со мной или подождёшь, пока мы не поговорим? – поглядывая на дверь, спросила Тсуна. - Говорите, - мальчик пожал плечами и направился к лестнице. – Я возьму твою мангу, - без вопроса выкрикнул Кота, когда уже скрылся на втором этаже. Савада не успела подумать, зависело это равнодушие от того, что он прекрасно понимает важность настоящих разговоров, или мальчик просто не особо привязан к дедушке, как раздался стук в дверь.

***

Прячась от проливного дождя под козырьком крыши, Алауди сложил зонт и, не глядя, прошёл в открытую дверь. Он оставил одного из офицеров ждать в машине, решив, что его присутствие будет лишним. Когда зонт был убран, шум дождя стал глухим, а промокший тренчкот забран невидимыми руками, мужчина смог оглядеться. В гостиной не горел свет, в небольшом коридоре было прибрано, а из двери кухни выглядывал край гарнитуры. Дом простой и семейный. Как и остальные в данном районе. - Детектив Хибари? – в голосе девушки скользила неуверенность. – Проходите в гостиную или, наверное, лучше на кухню, - она замялась, - я могу поставить чайник и… - Нет, всё в порядке, - он скользнул в гостевые тапки и прошёл в темноту комнаты, где сразу же включила свет Тсуна, - я ненадолго. Савада-сан, верно? Я же с вами разговаривал? - Да, - девушка прошла следом за Алауди и села на диван напротив него. - Вы одни? - Мама с братом вчера остались ночевать у соседей и пока не решаются вернуться домой по такой погоде. Здесь только я и Кота. Он наверху, - она спешно указала рукой на лестницу за стеной, - сказал, что подождёт, пока мы не закончим, и потом спустится. Если хотите, конечно, - Тсуна добавила это тихо и немного скомкано. - Да, конечно. Если вы не против, то я начну, - Алауди, так же, как и Кавадзуки, достал небольшой блокнот, чтобы делать важные пометки. Девушка кивнула и немного расслабилась. Отец Кёи вёл себя сдержанно и отстранённо, напоминая своего сына только внешностью. И то, больше лицом и комплекцией. Светлые волосы и глаза заставляли усомниться в чистокровности этого японца. Ещё у Тсуны мелькнула мысль, что цветом волос и глаз Кёя пошёл в мать. Именно эта мысль, почему-то, вместе с холодной сдержанностью и исходящей уверенностью мужчины заставили её успокоиться. Даже если Алауди имеет такой же мерзкий характер, как и сын, то без повода он показывать его не будет. - Про день убийства я вас спрашивать не буду, - начал глава отделения. – У нас достаточно информации и, к тому же, сейчас немного другой подход к делу. Вы же в курсе, верно? - Да, Хибари-сан мне рассказал, - она увидела, как слегка блеснули интересом голубые глаза мужчины. – И ещё сказал, что теперь за домом будут наблюдать. - Верно. Из-за погоды не видно, но у соседнего дома с вечера стоит машина, - не было смысла этого скрывать, к тому же девушка бросила благодарный взгляд в окно. – Хорошо, тогда, раз подробности вам известны, скажите, за последнее время вы не видели рядом с собой подозрительных лиц? За день до убийства? - Чтобы кого-то явно? Нет, - Тсуна честно постаралась вспомнить кого-нибудь, - в такую погоду, даже если за мной открыто будут следить, я вряд ли смогла бы заметить. - Хорошо, - Алауди и не рассчитывал, что девушка положительно ответит на этот вопрос. – А что насчёт более раннего периода? - Не совсем понимаю. - С момента, как вы стали работать няней, - Хибари внимательно следил за Савадой, - не было ли запоминающихся моментов? Возможно, с кем-то часто сталкивались, кто-то интересовался вашей жизнью и распорядком? - Тоже вроде бы нет, - она мотнула головой. – Я видела много людей, но никто из них не приходит на ум, как кто-то подозрительный. И не приходилось никому, кроме подруги, мамы и преподавателей, рассказывать о том, когда я забираю Коту из садика и возвращаюсь с ним домой. Тяжело кого-то припомнить, если заранее не знаешь, что тебя могут захотеть убить, - Тсуна невольно произнесла это виноватым тоном. - Да, это понятно, - Алауди слегка нагнулся вперёд. – Давайте тогда сделаем так: постарайтесь вспомнить как можно больше людей, с которыми вы более-менее тесно общались или часто пересекались с того момента, как устроились на работу. - Это будет…. Непросто, - Савада даже вздрогнула от такого предложения. - У нас, - мужчина решил выбрать тактику максимальной честности, - всё равно пока не за что зацепиться. Единственное, что мы знаем наверняка, так это то, что преступник должен был за вами либо следить, либо как-то заранее узнать о том, когда вы бываете обычно дома (с учётом разных дней и пар, разумеется). Поэтому, скорее всего, это кто-то, кто часто посещает дом, где вы работаете, или человек, с которым вы разговорились однажды. Возможно, сейчас вы никого точно не вспомните, но, перебирая варианты, может что-то и сможете найти в памяти. И, как минимум, нам будет что проверять. - О, хорошо, - его слова успокоили и убедили. – Я попробую, - Тсуна постаралась вспомнить первый день, как устроилась на работу. – Аяко-сан из трудового агентства направила меня по адресу, где живёт Хибари-сан, - Алауди стал записывать, а девушка старательно игнорировала странное чувство, которое возникало, когда она произносила фамилию Кёи при его отце, - она же дала мне первые рекомендации и через неё я уволилась после каникул. - То есть, сейчас вы работаете без посредников? - Да, мы договорились с Хибари-саном о расписании, - спешно объяснила Тсуна, прежде чем продолжить. – Рокудо-сан, он сосед снизу. Мы познакомились, если не в первый день, то практически сразу. Иногда пересекаемся в лифте или холле. Кота его недолюбливает, из-за чего у них почти каждый раз случаются маленькие стычки, - девушка улыбнулась, вспомнив несколько случаев. - Разве? – Алауди удивился. - Да. Хибари-сан вроде как не особо ладит с ним, и это передалось Коте. Ничего серьёзного, просто забавные колкости маленького мальчика и соседа, - говорить об этом было проще, и Савада немного приободрилась. – На улице мы познакомились с другими нянями, но, честно, имён я не помню. Только Сато-сан, и Михико-сан. С ними мы чаще пересекались, - объяснила Тсуна. - Они из того же агентства, что и вы или из частного? – записывая имена, спросил Алауди. - Сато-сан да, а про Михико-сан не знаю. Я не спрашивала, - она пожала плечами. – Больше (чтобы вот так прямо общаться) я не помню. Мы, пока погода не испортилась, часто заходили в магазин вагаси, что недалеко от дома. Пару раз мило разговаривали с владельцем, - мужчина записал адрес, - но о том, когда и во сколько возвращаемся домой, разговоров не было. Тогда ещё, - она припомнила даты, - Кота не ходил в сад. О расписании моём знает, - девушка продолжила, - Реборн-сенсей, так как он ведёт основные предметы и курирует меня по всем работам. Как уже говорила, моя мама, и Миура Хару – моя подруга и воспитательница в детском саду. Она ещё помогла найти место, чтобы Коту можно было записать. Возможно, знает Бьянки-сан. Это вторая воспитательница, - Алауди кивнул, записал имя, хотя помнил, что оно уже мелькало в деле. - Кто-нибудь ещё? - Может, Кусакабе-сан? Я с ним виделась всего два раза, но мне показалось, что он достаточно хорошо общается с Хибари-саном. Если только он ему не рассказал. О, ещё наши соседи, - она произнесла это радостно, довольная, что смогла назвать ещё людей, но быстро сникла, когда вспомнила, для чего она их перечисляет. – Мама после смерти отца часто у них бывает. Да и без этого они друзья семьи, - на просьбу Алауди, Тсуна назвала фамилию и адрес. - Теперь точно всё. Несколько людей я видела в холле и в лифте, но не общалась, так что даже вспомнить лица не могу. То же самое и со встречами на улице. С кем-то могла столкнуться плечом по дороге и не обратить внимания. - Я понял. Теперь немного похожий вопрос на тот, который я уже задавал. За всё это время у вас ни разу не было чувства, что кто-то за вами следит? Возможно, один раз, поэтому не обратили особого внимания? Даже незначительный случай может быть важен, вы же знаете, - он говорил так, словно девушка тоже матёрый детектив. - Не…. Хотя, было один раз, - Алауди кивнул и надавил ручкой на лист, - пока мой отец не умер…. Он, - она сглотнула и продолжила, - лежал в городской больнице. Я ходила передать ему вещи, и перед уходом мне показалось, что кто-то смотрит на меня. Тогда я ещё подумала, что вряд ли отец, он не мог выйти из палаты и успеть нагнать меня. Но всё, больше подобного не было. - Угу, - Хибари записал, - это может быть полезным. Ещё одно: кому вы говорили, что задержитесь в университете? – он вернулся в день убийства. - О, это…. Хибари-сану и Хару. Реборн-сенсей и вся кафедра знала об этом и так. Ну, он же требовал, чтобы я осталась. - А с кафедры вы ни с кем тесно не общались? - Нет. Только по учёбе. Практикой моей занимался Реборн-сенсей, и его же я предупредила, что остаюсь работать дальше. - То есть, только трое знали, что дома вас не будет до вечера? - Да. Мужчина замолчал, обдумывая следующие вопросы, а Тсуна поймала себя на мысли, что первоначальный страх и волнение прошли. Хибари Алауди был почти как свой сын, но мудрее и спокойнее. Если он и отмечал что-то плохое, то девушка об этом не знала, что позволяло ей без особых проблем отвечать, и не было неловкости в теле. - Хорошо. Тогда, если вы не против, я бы хотел поговорить со своим внуком. Савада вздрогнула от такой перемены. Всё это время Алауди держался и говорил так, будто не является отцом Хибари, что они чужие люди, и что он просто детектив, расследующий дело. Поэтому прямое упоминание, что Кота его внук, звучало слишком резко и непривычно. - К-конечно, - она встала. – Я сейчас его позову. Вас же оставить? – препятствовать общению, как Кавадзуки, она даже не пыталась. - Если не затруднит. Когда девушка скрылась, Алауди вздохнул и, посмотрев на свои записи, сложил блокнот, не убирая его далеко. Савада отвечала так, как он и ожидал: мало что могла вспомнить, где-то зажималась. Эту встречу вообще, по всей логике, должен был проводить Каташи или какой-нибудь другой детектив. Хибари здесь был чисто из-за слов сына и любопытства, которое ничем себя не проявляло внешне. Тсунаёши была простой студенткой, имела непримечательную внешность и спокойный характер. Не было какой-нибудь выдающейся стороны, которая сразу бы бросалась в глаза, и из-за которой Кёя мог попросить его относиться к ней, как к члену семьи. Разве что нормальное общение с Котой, учитывая, что няни при нём не задерживались, но это уж слишком притянутый за уши вариант. Когда Кота спустился вниз, первое, что он произнёс, внимательно рассмотрев мужчину, было: - Папа симпатичнее. - Оу, - похлопав рядом с собой, только и смог выдавить из себя Алауди. – Цвет волос не угодил? - Угу, - забравшись на диван, кивнул мальчик. – Чёрный лучше. - Что ж, может, когда-нибудь перекрашусь. Ты помнишь меня? Мальчик несколько долгих секунд внимательно изучал лицо сидящего напротив человека, прежде чем нахмуриться от попыток вспомнить и после произнести: - Нет, - Кота мотнул головой. – Но Тсуна сказала, что ты мой дедушка. - Верно, - Хибари кивнул. - Мы виделись несколько раз, когда ты был ещё совсем маленьким, так что понятно, почему ты меня не помнишь. Зато, думаю, теперь это мы исправили, - он слегка склонил голову и улыбнулся. – Хочешь, я расскажу тебе о себе? - Это не слишком скучно? - Хах, вроде бы нет, - Алауди позабавила такая реакция. – Я живу с твоей бабушкой в большом городе и редко могу куда-нибудь выезжать, поэтому мы почти не виделись с тобой. - А почему не можешь? – скрестив ноги, Кота прижался щекой к спинке дивана. - Из-за работы. Так же, как и твой папа, я не даю плохим людям творить зло. Только немного иначе. Работа важная и тяжёлая, поэтому трудно найти время даже на отдых. Ты простишь меня за это? - М… - Кота внимательно посмотрел на Алауди, - наверное. А почему мы никогда не плриезжали? - Ну, твоему папе тоже тяжело куда-либо выбираться, - спокойно произнёс Хибари. Он подумал о том, что после последующего короткого ответа Коты, сможет аккуратно перейти к вопросам о дне убийства и спросить, не видел ли мальчик кого-нибудь подозрительного. Этот ход он часто использовал, когда надо было что-то узнать у маленького ребёнка, поэтому решил совместить приятное с полезным и не отступать от привычной схемы. - Но мы ездили на горячие источники. - О, правда? – мужчина удивился и, оставляя в памяти галочку вернуться к «допросу», спросил, – и как? - Это было здорово! – Кота внезапно оживился. – Я впервые летал на самолёте. Было немного страшно первый раз. Но только немного, - Алауди кивнул, мол, да, конечно. – Ещё я узнал, что вода может неприятно пахнуть, - тут мальчик скривился. Сев удобнее, Алауди подхватил бодрый настрой внука. - Да, источники, бывает, имеют специфический запах. - Угу. Но всё равно было здорово купаться. Хотя мне больше понравилось кататься на велосипеде - мы с Фуутой всегда обгоняли Ламбо - и ходить в сувенирный магазин. - С Фуутой и Ламбо? Ты с кем-то там познакомился? – хватаясь за знакомое имя, спросил Алауди. - Нет, - Кота мотнул головой, - это братья Тсуны. Мы с ними ездили. - Со всей их семьёй? – он снова удивился. - Угу. Они пригласили нас поехать с ними, и папа сказал, что это неплохая идея. Я ни разу из Намимори не выезжал, - словно почувствовав, что надо уточнить, произнёс мальчик. - Я смотрю, вы хорошо общаетесь, - осторожно начал Алауди. – Если ездите куда-то вместе. - Ну, да, - Кота пожал плечами: он уже забыл о том, как начался их разговор. – Мне нравится Тсуна и её семья. Но Ламбо меньше всех: он слишком шумный и много плачет, - мальчик скривился, вспоминая частые истерики, - хотя без него немного скучно. Даже в садике. - Точно, ты же теперь ходишь в садик, - оставляя разговор о няне, подхватил тему мужчина. – Нравится? - Да. Хару-сенсей очень добрая и активная. Иногда слишком сильно нас тискает, но мы научились убегать к Бьянки-сенсей в такие моменты, - Кота улыбнулся. – Ещё мы играем на улице и учимся. Я пока на втором месте, - с некоторой обидой и вызовом произнёс мальчик. - Ну, думаю, это ненадолго, - Алауди понравился этот настрой. – Хотя несколько дней тебе придётся посидеть дома, но наверстать упущенное же сможешь? - Тсуна сказала, что Хару-сенсей даст задания, и я смогу их делать дома, - Кота заметно сник на этих словах, - но всё равно обидно. Не хочу сидеть дома. - Надо, с этим ничего не поделать, - Хибари нахмурился, вспоминая, зачем он здесь. – Поучишься так, а играть сможешь с Фуутой. Кёя говорил, - вернее, сказано в отчёте, - что к вам заходит соседская девочка ещё. - Да, но… - Что? - Мы, - Кота задумался над прерванной мыслью и только спустя несколько секунд продолжил, - мы в садике готовили выступление, и я хотел поучаствовать. - Ты из-за этого расстроен? – правильно понял Алауди. - Угу. Мы должны будем танцевать, читать стихи и петь песню. Хару-сенсей даже дала приглашение – я не успел ещё показать его папе - но если меня долго не будет в садике, то мой стишок уберут или отдадут кому-нибудь другому, - на этих словах Кота насупился и еле слышно шмыгнул носом. - Возможно, ты ещё успеешь, - спохватившись, постарался подбодрить его мужчина. – Когда вы собирались выступать? - Восьмого*, - мальчик согнул ноги в коленях, обнял их и обиженно ответил. - О. Алауди бросил мысленный взгляд на календарь. Восьмое мая ещё не скоро, так что, возможно, и можно будет это устроить. Хотя, будь его воля, Кота сидел бы в четырёх стенах под охраной до тех пор, пока он самолично не наденет наручники на этого мерзавца. И, пусть и не хотелось давать напрасных обещаний, он всё же произнёс: - Стих, и всё, что надо ты выучишь дома. И к выступлению, думаю, сможешь подготовиться. Так, что, - он улыбнулся, - выше нос. Никто твой стих не заберёт. - Точно? – не поднимая взгляда, осторожно спросил Кота. - Угу, - Алауди кивнул. – Даже если ещё придётся сидеть дома, я тебя проведу, чтобы ты смог выступить, - на этих словах мальчик уже с блестящими глазами был готов обнять новоявленного родственника. – У твоего дедушки хватит на это сил. Только, - мужчина напрягся от собственных слов, но решил всё же не оставлять недопонимания, - всё нормально? - М? - Кого ты хотел позвать? – Алауди выкрутился, чтобы не начинать резко больную тему. - Папу, - Хибари кивнул, - и Тсуну. Тоже хочешь прийти? – не улавливая настрой дедушки, спросил Кота. - Это было бы здорово, - быстро произнёс мужчина, не особо обращая внимания на вопрос. – А почему ты решил позвать няню, а не…. - Она бы всё равно не пришла, - мальчик понял, о ком говорил Алауди. - И ты не расстроен? Тем, что мама не придёт? - Не очень, - Кота ответил легко и будто сразу на два вопроса не придёт восьмого числа? и не придёт совсем?. – Мне всегда было обидно, что она редко приезжает и слишком быстро уезжает. Я думал, что это из-за того, что со мной всегда сидит няня, и пытался их прогнать, но, даже если они уходили, мама не появлялась, - он сел спиной к спинке и повернул голову к дедушке. – Иногда я плакал и хотел, чтобы она тогда вообще не приезжала, но папа говорил, что это мама, и что её нужно любить. Больше некого. Поэтому мне немного грустно, что она не приедет, - Алауди шумно вздохнул на эти слова. - Но сейчас у меня есть Тсуна, и я могу любить её. Так что нет, я не сильно расстроен. Хибари вздрогнул. Не то от сказанного, не то от стука в дверь. Сверху раздались спешные шаги, перешедшие на лестницу, и вскоре в проёме мелькнула Савада, после чего раздался шум дождя и пара голосов: - Боже, мы еле добрались, хотя идти всего-ничего. Тсу-чан, возьми, пожалуйста. Мама И-Пин испекла китайские булочки, я надеюсь, что они не промокли. - Да-да, сейчас. Вы решили не ждать, пока погода улучшится? - Угу. Всё равно сказа… - Булочки? – Кота сполз с дивана, заинтригованным копошением, а за ним проследовал Алауди. - Мама делает лучшие булочки! – голос И-Пин звучал звонко, радостно, и был наполнен гордостью за кулинарные способности своей матери. - Да, проходи на кухню и…. О, добрый день, - Нана увидела Хибари и, слегка удивившись, широко улыбнулась, - Савада Нана, мама Тсуны. - Хибари Алауди, - в той же, но более сдержанной манере, произнёс мужчина, - дедушка Коты. - О, так неожиданно! – женщина повесила пальто и, отойдя в сторону, чтобы Фуута с И-Пин смогли пройти на кухню, добавила, - Тсу-чан не говорила, что вы придёте. Я надеюсь, вы не уходите? Булочек хватит на всех, и нам будет приятно, если вы останетесь на чай. - К сожалению, я уже собирался уходить, - Алауди вспомнил об офицере, дожидающемся его. – Но спасибо за приглашение. - Вы уверены? - Не принуждай, мама, - выталкивая с кухни промокших детей в ванную, прокряхтела Тсуна. – Хибари-сан, - она в спешке забыла о должности мужчины, - больше ничего не нужно? - Пока нет, - когда Нана переобулась и прошла вперёд, он занял её место, - если будут вопросы, то я позвоню. А где… - О, сейчас, - девушка убежала в другую комнату, откуда вернулась с тречкотом, - вроде, подсохло. - Спасибо, - Хибари накинул плащ и с еле заметной грустью бросил взгляд на обувь. - Не хочешь попрощаться? – на её вопрос из кухни показалась голова Коты. – Хорошо поговорили? – притягивая мальчика ближе, спросила Тсуна, чувствуя себя легко и свободно от перерыва после прямого общения с Алауди. - Угу, - Кота прижался спиной к девушке и позволил потрепать себя по волосам. – Почти как с папой. - Вот как? Значит, Хибари-сан хороший, да? – она улыбнулась, когда на её слова мальчик слегка нахмурился. Мужчина вздрогнул, а Кота серьёзно произнёс: - Все у нас хорошие. - Верно-верно, - Тсуна переместила руку с головы на плечо Коты и обратилась уже к Алауди. – Пожалуйста, звоните, если что-то понадобится. - Да, конечно, - он кивнул и, взяв зонт, открыл дверь, - если что-то вспомните, то мой номер у вас есть. До свидания. - До свидания, Хибари-сан. - Пока, - Кота махнул рукой, и, слегка улыбнувшись, Алауди махнул в ответ, прежде чем скрыться в завесе дождя. Он добрался до машины широким шагом, всё равно промокая под конец. Офицер, мирно дремавший на переднем сиденье, тут же выпрямился и схватился за руль. - В управление? - Да, - убирая подальше мокрый зонт, кивнул Алауди. Машина развернулась. В тени мелькнул силуэт припаркованной охраны, а в окнах дома Савады стали двигаться очертания фигур, готовых вот-вот сесть за стол. Алауди выдохнул и, листнув несколько страниц блокнота, в которых из разговора было несколько кратких пометок и имена, убрал его в карман, откидываясь спиной на сиденье и вглядываясь в сменяющиеся чёрные силуэты домов и стен. Он перебирал в голове слова Тсуны, рассказ Коты и, когда на одном из поворотов машина затормозила, едва слышно выругался. - Что-то не так? – обернулся офицер, но Хибари махнул рукой. Он вспомнил, что не спросил у Коты, не видел ли он кого-нибудь подозрительного. Алауди забыл, что хотел плавно перейти к обсуждению того дня и задать вопросы, похожие на те, на которые отвечала Савада. Любопытство, которое привело его сюда, заставило оплошать, стоило только услышать о столь близком общении его сына и внука с няней. Семья, действительно, его ахиллесова пята, и, он тут же вскользь подумал, слава Богу, что об этом мало кто знает. Достав телефон, он набрал номер Савады и стал ждать ответа: лучше предупредить сразу, что ему нужно будет заехать ещё раз. Но сейчас у меня есть Тсуна, и я могу любить её. Он чертыхнулся, когда в памяти всплыли слова Коты. «И что это за хрень?» - прежде чем на его звонок ответили, успел подумать Алауди.