POV: Джон
Я прикрыл порез другой рукой и испуганно смотрел по сторонам. Александр всё ещё стоял передал мной, готовый броситься на «сестру», чтобы защитить меня, именно сейчас я слышал его тяжёлое дыхание. Позади меня, почти вжавшись в стену, стояла Элайза, её прикрывал собой Джеймс, могу поклясться, что они боялись не меньше моего. Рядом с Алексом внезапно очутился Джордж. Мужчина выставил руку перед Алексом, не отводя взгляда от Марии. Сейчас казалось что он был единственным, кто из нас всех не поддался панике. Голос его прозвучал невозмутимо и властно, видимо, сказались века работы в больнице. — Томас, Геркулес, выведите Марию из дома! — крикнул мужчина, указывая на дверь. Кивнув, «братья» поспешили вывести «сестру». Но девушка была не в себе, потому и не поддавалась так просто. Пытаясь вырваться из железных объятий, она клацала зубами, сверля Гамильтона полными гнева и жажды глазами. Но и Алекс не спешил отступать, он не сдвинулся с места, так буравил её взглядом в ответ. Челюсти его были стиснуты, в горле клокотал звериный рык. Они выглядят словно волки, которые не поделили добычу, а еще Алекс был похож на хищника, защищающего своего детеныша от другого более серьёзного соперника. Я чувствовал себя беспомощно, не только от бессилия, но и от того, что я являюсь из-за этого всего обузой. Может Чарльз всё-таки был и прав, когда говорил, что семье есть чего бояться из-за меня… Безразличие Чарльза сменилось испугом. Он мигом подбежал к сестре и встал перед ней, чтобы оградить от нападения на меня или других людей в доме. Девушка клацнула зубами прямо возле его лица, но он не пытался даже на сантиметр сдвинуться назад. Ли просто шёл вперёд, пока «братья» выводили сестру на задний двор. Я услышал успокаивающий голос Аарона, который тихо разговаривал с задыхающейся от слез Элайзой. Я не мог разобрать, что она говорила в ответ, лишь отрывистые слова про Марию, но не более. Джеймс выглядел более сдержанным, но дышал он учащённо, придерживая девушку за руку и поглядывая на меня. Бёрр повёл девушку на второй этаж и кинул тихое «простите» прежде чем уйти. Затем из дома выбежала Анжелика. Наверное, чтобы успокоить «сестру». Тогда я понял, что всё это время дрожу, словно лист на ветру. На первом этаже осталось мало людей, всего три помимо меня. Может из-за того, что теперь народу стало меньше, я смог прийти в себя, а не подмечать то, что происходит вокруг, опасность миновала, но дрожать не перестал. Я осторожно обхватил руку Гамильтона своей и выдохнул. — Нам так жаль, Джон, — извинился мистер Вашингтон, прикладывая руку к сердцу. Я вздрогнул, снова услышав громкие голоса. — Нет. Ничего… — прошептал я, мотая головой. — Ничего?! — вскричал Алекс, что я отшатнулся от него, хватаясь за стол рукой. Он повернулся ко мне, его глаза были полны сожаления. Видимо, теперь он жалеет, что согласился вести меня на вечеринку, — Это ужасно! — Алекс, успокойся… — тихо попросил его «отец», заметив, что я весь сжался от шума. — Я уведу Джона, — вздохнув, протянул он, отворачиваясь в сторону. — Нет, всё хорошо, — начал я, выравнивая дыхание. По спине меня погладили тёплой рукой, рядом оказался Джеймс. Вдруг мне стало спокойней. Я опустил голову, — Не стоит всё так заканчивать, давайте всё-таки допразднуем. Ну или хотя бы я просто поблагодарю всех. — Лучше к Марии сейчас не подходить, — обеспокоено посоветовал Джордж. Я посмотрел на него и кивнул. Где-то через десять минут со второго этажа вернулись Аарон и Элизабет. Девушка села на диван и нервно теребила край своей чёрной юбки. Аарон стоял рядом, посматривая на меня с огорчением. Всё-таки я снова всё испортил. А через пару минут обратно в дом вернулись остальные. Мария нервно смотрела в мою сторону, шепча извинения без остановки. Александр прижал меня к себе, не отрывая от неё глаз. К сожалению, праздник был завершён. Я забрал все свои подарки и обещал открыть их дома, но заранее всё равно всех поблагодарил. Инициатором побега из дома был никто иной, как Александр Гамильтон. Кто бы мог подумать, это ведь он настаивал на том, чтобы я приехал праздновать. Я не могу винить его в том, что случилось, никто не виноват, ведь никто и не знал, что так выйдет. Это печальное стечение обстоятельств, но теперь мне стоит вернуться домой. Как только мы сели в машину, Гамильтон смог вздохнуть спокойно. По его лицу я видел, что теперь ему правда легче. Я погладил его по колену, а он улыбнулся в ответ. Ох, а теперь мне предстояло выслушать его извинения, пока мы добирались до дома. Подъехав к дому, Алекс быстро вышел из машины и открыл мне дверцу. Я осторожно вышел, и он обнял меня за талию, заглядывая в глаза. Наверное, забыл, что не умеет читать мои мысли. А может просто всё ещё надеется пробиться сквозь невидимый барьер. И я знал, что он хотел сейчас узнать: взволнован ли я, испуган ли. Но вместо ответов я потянулся к нему и осторожно поцеловал. Он ничуть не смутился, погладил меня по щеке большим пальцем, а затем закончил наш недолгий поцелуй. Я просто хотел, чтобы он не переживал из-за меня. — Как тебе сегодняшний день? — спросил он, пригладив мои волосы. — Прекрасно, — признался я. — Чудесно, — протянул Гам и вздохнул, отводя взгляд, — И даже это происшествие не портит? — Нет. Всё хорошо. Тогда Александр ласково улыбнулся. Нет ничего краше его улыбки на всём свете. Он обхватил моё лицо руками и поцеловал сам. На мгновение я сумел забыться. Не хотел, чтобы это всё кончилось, мне нужно было больше, чем это маленькое мгновение. Когда Алекс отпустил меня, я покраснел и поспешил скрыться за дверьми дома, чтобы не показаться глупым. Смущаюсь после поцелуя, хотя только что сам тянулся за ним. Я забежал в дом и прикрыл дверь за собой. Мечтательно я взглянул в окно, Алекс всё ещё стоял на улице, улыбка не покидала его уст — всё-таки он заметил мой румянец. Услышав шум телевизора, я заглянул в гостиную, и, как предполагалось, отец был там. Я ласково улыбнулся и оперся о стену спиной. — Привет, пап! — О, Джон! Ты уже вернулся? —отец махнул мне рукой, в ответ я кивнул, — Как прошёл праздник? — Потрясающе! — признался я, решив опустить подробности и последнюю часть торжества. Всё ведь правда было отлично до определенного момента. — Это отлично. Ты наверное устал. — Да, с ног валюсь, пойду-ка я. Спокойной ночи, — я направился на второй этаж, услышав от отца пожелание мне хороших снов. Что ж, сегодня они должны быть и правда отличными. Зайдя в комнату, я увидел Александра, который сидел на кресле и рассматривал мои рисунки. Это было его любимым занятием, после напевания мне колыбельных. Я облегчённо вздохнул, увидев его. И теперь мы наконец-то снова одни, мы вместе. Я подошёл к нему и аккуратно обнял за плечи. Его уголки губ приподнялись, а сам он повернул ко мне голову. — Солнышко, ты сказал, что устал, пора тебе спать, — ласково протянул он, приложив к моей руке свою ладонь. — Вообще-то, не особо то я и устал, — усмехнувшись, протянул я и замолчал. В голове моей крутилась одна мысль. Раз уж обратить меня не может, так пусть попробует выполнить мое другое желание. А может это будет слишком для него, я не знал. Я поджал губы, не зная, как выразить мысль. Кажется, мое лицо снова залилось румянцем. Отбросив все лишние мысли, я тихо прошептал. — Знаешь, мне уже исполнилось восемнадцать. А я ещё пока остался девственником… В ответ я получил молчание. Алекс устремил взгляд в рисунки, всё ещё на те, что уже смотрел. Тогда я решил продолжать наступление. — Ты мог бы избавить меня от этого, — продолжал я, нервно сглатывая. Теперь уже я сжимал его плечи, как будто хватаюсь за спасательный круг. Не знаю, чего боялся, скорее всего отказа. — Глупая мысль, да? — Нет. Вовсе нет, — наконец подал голос Ал, отложив рисунки на стол. Сам он словно поник, опустил голову и смотрел в пол, — Просто я не хочу причинять тебе боль, Джон. — Но ты и не причинишь, я ведь знаю. — Сделаю. Поэтому прости, но нет, — я почувствовал, как его тело мгновенно напряглось. Я обхватил его руками, осторожно поглаживая по груди. У меня не было ни одной дурной мысли, так почему же он хочет сбежать от меня в такой момент. Он долго держал паузу, не шевелился, позволяя мне обнимать его. Голос прозвучал тихо, но каждое слово делало удар по моему сердцу. — Я просто не смогу себя контролировать… Я обошёл его и встал прямо перед ним, наклонился к лицу, опираясь на спинку кресла. В моих глазах отражалось лишь мольба. Я не хотел больше ничего, мне просто нужен был он. Тогда приложил к его груди ладонь, к сожалению, не мог ничего почувствовать. Его сердце не бьется, как моё. Он смотрел в мои глаза, ждал, когда же я что-то скажу. И ведь сказал. — Прошу. Нет, я умоляю, не оставляй меня так. Мне нужен ты, я не хочу остаться девственником до конца своих чёртовых дней, — тогда я поцеловал его. Думал, что он отвергнет, уж слишком хорошо его знал. Но всё было наоборот. Он ответил на мой поцелуй, притянул меня ближе, я чуть не упал на него, лишь ухватился за плечи. Тут Алекс поднялся с кресла, его сильные руки крепко держали меня в объятьях. По моему телу пробежала дрожь, снова чувствую холод его тела так близко. Александр вдруг ускорился, он подтолкнул меня к кровати, идти спиной было крайне неудобно, я боялся споткнуться об какую-то из своих вещей, брошенных на полу. Оказавшись у кровати, он усадил меня на неё. Не дав лишний раз вздохнуть, он поцеловал меня — я не помню, когда в последний раз он позволял себе целовать меня так долго, не боясь совсем ничего, даже своих острых клыков. Я попятился назад на кровати, позволяя Гамильтону забраться на неё. Моё сердцебиение участилось, сам я сжал руками простыню, когда Александр уже почти навис надо мной. Я поддался чуть вперед, принимая очередной поцелуй. Распустил его волосы из хвостика. Его мягкие русые волосы упали на плечи, пара прядей оказалась на лице, но Алекс совсем не отвлекался на них. Я запустил пальцы в его волосы, чуть сжал, когда Алекс стал ещё напористей. Его губы жадно впились в мои, я чувствовал каждой частичкой своего тела, что вот-вот сгорю. То ли от стыда, то ли от страсти, а может и того, и другого. Мои руки скользнули к его рубашке, я совсем не смотрел на пуговицы, не хотел отрываться от любимых глаз, потому расстегнуть мне давалось с трудом. Помог мне сам Алекс, он взял мои руки, отвёл их в сторону и самостоятельно расстегнул две пуговицы. Ох, будь мне этого достаточно. Я смог вздохнуть, когда Александр разорвал наш поцелуй. Сначала я был огорчён, но уже через секунду от огорчения не осталось и следа. Он оставлял поцелуи на моей шее, кажется в тот момент я пришёл в оцепенение. Лишь откинул голову назад, позволяя ему делать всё, что он бы пожелал. Я готов был поддаться ему, готов был сделать всё, что он бы попросил. Хотел принадлежать одному лишь ему. Я потянулся к его брюкам, не имея больше сил терпеть. Очередной поцелуй в шею вызвал у меня тихий стон. И в тот момент Александр будто вышел из транса, его глаза всё ещё горели от страсти, но руки вдруг задрожали. За секунду он отлетел на край кровати, когда я и двинуться уже не мог. Теперь уже его взгляд был напуган. Я приложил пальцы к своим губам, мне хотелось снова почувствовать этот поцелуй. Александр нервно сглотнул и отвёл взгляд в сторону. Я смотрел на него в непонимании. Неужели он снова напуган. — Ты слишком хрупкий... — шептал он, прикрывая рот рукой, — Я уже однажды чуть не лишил тебя жизни. — Тот случай был ничем большим, как недоразумением, — быстро лепетал я, метая взгляд по комнате, — Со мной всё будет в порядке. — Нет. Прости, но нет... — он подошёл к окну. Я подскочил с кровати, нервно сглатывая образовавшийся ком в горле. — Но Алекс! — Прости, — повторил он снова и скрылся в темноте улицы. Я кинулся к окну и искал его взглядом. Но я совсем ничего не видел. Меня охватила злоба и обида. Я резко зашторил окно, возвращаясь на кровать. — Ну пожалуйста! Ну и иди! — крикнул я, падая на подушки. Что я такого сделал? В том то и дело, что ничего. Ляпнул глупость, а теперь опять сижу один. Я захныкал в подушки, пропитывая их своими слезами. За что я получил этот отказ уже после того, как всё наладилось. Мои губы дрожали, всё тело дрожало. И теперь уже от злости и горечи. Он бросил меня. Прикрываясь тем, что хочет как лучше. Но ведь лучше будет, если всё случится, и мы оба узнаем как будет, а не будем гадать. А может так и должно быть, может он и прав. Я даже упаковку от подарка осилить не могу, куда уж мне… Я молился на следующий день. День, в котором рядом будет Алекс, он будет лежать рядом, мы вместе попросим друг у друга прощения. Мы не будем так глупо ссориться, всё обговорим. Завтрашний день будет лучше этого. Завтра уже не будет день моего рождения. Завтра я продолжу жить. А этот день оказался разочарованием.Конец POV: Джон