К звёздам

Тишину, осевшую в квартире, разрушал негромкий гул иностранного радиоприемника «Universum», вещавшего на советский лад. Время близилось к обеду, вот только в этой квартире практически никто никогда не обедал, с недавних пор, в семье Холмогоровых не водилась такая традиция. После смерти Ирины, хранительницы их семейного очага, всё шло как-то наперекосяк. А новая жена Юрия, Надежда, была далека от идеала. Нет, безусловно, она была симпатичной, импозантной женщиной, на добрый десяток младше супруга, вот только совершенно была не приспособлена к быту. Это понимали все, и Юрий, и Надежда, и в особенности Космос, который категорически не ладил с мачехой, стараясь как можно меньше акцентировать на этом внимание отца, ругаясь с ней за его спиной. В конце концов, если его всё устраивает, почему нет, все имеют право быть счастливыми. Космос тоже его имел, вот только не знал, чего хотел больше, пойти по протоптанной отцовской дорожке, либо же протаптывать свою, непонятную, но такую заманчивую. Большую, четырёхкомнатную квартиру на Ленинском проспекте, семейство приобрело за бешеные деньги и не менее бешеные связи. Это, скорее, была не прихоть, просто работа и статус деятеля АН СССР в области астрофизики обязывали. Вот только, если кто и мог, после переезда в один из приличных районов столицы не запрыгнуть в высшее общество, променяв старую-добрую школу №23 и своих верных друзей с района, так это Космос. К переменам он вообще относился очень скептически. Стабильность, порядок, системность — это всё про него, вот только хаос всегда шел ему наперевес. Хрен знает, может это имя так влияло на мальчишку, который был уже давно не маленьким мальчиком, а здоровенным лбом, практически под два метра ростом. Вот и сейчас, стабильность, которая царила во всепоглощающем хаосе, была нарушена трелью дверного звонка. Не дожидаясь, пока остальные жильцы сие обитель откроют двери, глава семейства Холмогоровых принялся искать запасные ключи, которые таились под третьим горшком с цветами, справа. Как ни странно, мужчину никто не встречал. Хотя, чему удивляться, сын, должно быть в школе, жена у очередной подружки, или в парикмахерской, его сегодня точно никто не ждал из командировки. Пройдя в глубь квартиры, скинув начищенные туфли в прихожей, Юрий Ростиславович замер в изумлении. Гостиная была перевёрнута вверх дном, валялись осколки битой посуды, пустые бутылки, которые раньше наполняли домашний бар, окурки, сложенные горкой в пепельнице и около, какие-то бумаги, разлетевшиеся по комнате, и его сын, Космос, свернувшийся калачиком, спал на буржуазном диванчике, который был явно мал для большого, долговязого парня. — Встать! — холодно крикнул мужчина, пряча руки в карманах своих брюк, выжидая. Парень дёрнулся, но подниматься не спешил, хватаясь за голову, медленно оборачиваясь. И чего это он напился, да ещё и такой срач устроил, в голову приходило не сразу. — О, привет свету советской науки, — пробормотал тот, окончательно проснувшись, потирая глаза, делая глоток из недопитой бутылки, которая стояла на журнальном столике. — Я сказал, встать! — мужчина свирепел, заводясь с пол-оборота. — Встать, так встать, — оскаливаясь, парень достал последнюю сигарету из пачки, демонстративно подкурив, поднимается с дивана. Ухватив сына за шкирку, мужчина выдернул сигарету и, скомкав, затушил её в пепельнице. Глаза наливались гневом. — Ты что здесь устроил, щенок?! — потянув за ворот черной рубахи, отец окинул комнату взглядом. — Тебе лучше у своей спросить, что произошло, папа! — выплюнув последнее слово по слогам, Космос резвым движением высвободился из цепкой хватки отца. Он хотел было уже уйти из квартиры, но ему не дали этого сделать. — Стоять! И почему он всегда был таким покорным, перед кем, для чего? Скорее, это была привычка, чтобы не огорчать маму, изображая послушного сына, вот только, её нет уже несколько лет, а долбанная привычка так и не ушла. Пора жить своим умом и перестать играть в послушного мальчика, уже не для кого. — Убери здесь всё за собой, живо! Устроил здесь свинарник, не в хлеву живём. Пока снова не ушел к своим пацанам, жду тебя завтра после учёбы у себя на кафедре, есть разговор. — Какие разговоры, о чём? Ты хоть помнишь, когда мы с тобой последний раз разговаривали? Давай, говори сейчас, не тяни кота за… — мужчина не дал договорить сыну, перебил, презрительно высматривая в нём что-то эдакое. — У тебя в июне вступительные экзамены, мой товарищ предложил провести пару занятий, чтобы подтянуть тебя к поступлению. — Прям-таки взял и предложил? — усмехаясь, парень взял мусорное ведро и рукой смёл всё, что было на журнальном столике. И вот спрашивается, нафиг этот цирк, можно было оставить всё как есть, тогда бы убиралась Надька, которая не любила это дело, так бы и мачехе насолил. — В твоих интересах не ёрничать, тебе напомнить, кому нужно сказать спасибо за то, что живёшь один? Если ты не соглашаешься на мои условия, я не соглашаюсь на твои. Вот и всё, спокойно и предельно ясно. А он то думал, что время компромиссов закончилось. — Да с моими знаниями меня ни в один институт не возьмут, уж поверь, я буду очень стараться, чтобы никуда не поступить. Мне это не нужно, понял! И ещё, не имеешь права меня шантажировать, я пошёл, удачи! — в сердцах кричал парень, на ходу обуваясь в потрёпанные кроссовки «Adidas». — Стоять! — в привычной манере, приказал мужчина, когда парень практически вышел из квартиры, — В ящике на стенке прихожей, в записной книге лежит конверт, забери. Котельническая набережная дом два, квартира пятнадцать, завтра в шесть, попробуй только не прийти, иначе ты увидишь меня в гневе. Космос открыл ящик, но конверт так и не взял, аккуратно прихватив ключи от дачи Царёвых. Они были давними приятелями, ещё со времён их жизни в Ленинграде, поэтому, как только им приходилось уезжать в командировки, или же в отпуск, семья Холмогоровых брала на себя ответственность поливать цветы и периодически бывать там с наездами. Вот и он решил, чего добру пропадать, съездят с пацанами на дачу, пожарят шашлыки на Первомай, закатят пир, всё лучше, чем тухнуть в квартире и жарить шашлык у подъезда, или идти в ближайший лес, где и так будет тьма-тьмущая народу со всей округи. Добравшись домой, на родной район, ближе к вечеру, Космос решил наведаться в старую беседку, в которой частенько можно было встретить кого-то из его ребят. День, откровенно, выдался паршивым. Да и вчерашний был не лучше. Какого хрена его вообще понесло в квартиру к отцу, когда его там не было? Чтобы в очередной раз сцепиться с его гадиной языками и испортить настроение? Именно так всё и было, вот только истинной причины парень так вспомнить и не смог, пока не пошарил руками в карманах. Денег было как кот наплакал, всего десятка. Дома капуста не водилась, хоть Космос и имел привычку копить и откладывать свои сбережения. Но, не то сейчас было время, или место, или он был не тем? Чёрт, и почему конверт-то не взял, отец же предлагал. Одёрнув себя от лукавой мысли, парень поспешил себя подбодрить. Хватит у предка клянчить капусту, не маленький уже, пора как-то крутиться самому. Тем более, Пчёла давно предлагал присоединиться к нему. — Брат, ты чё завис! — хлопнув парня по плечу, обходя сзади, сказал Фил, пробираясь в беседку и усаживаясь на пустующие скамейки. — Да там, не важно в общем. — Не, чудище, колись, чё стряслось, куда пропал? — спросил Витя, перепрыгивая через заборчик беседки. — Пришёл вчера пьяный к предку, думал, денег в долг возьму, а он в командировке, дома только Надька была, в общем, мы поскандалили, я в неё вазу запустил, она раскричалась и ушла, а я шлифанул конём и отрубился у них на диване. — Ну ты, конечно, брат, дал огня! — Это ещё херня, просыпаюсь в двенадцатом часу от того, что батя из командировки вернулся, а там просто разгром. Орал, пытался жизни учить, сказал если завтра не явлюсь в одно место, выселит с квартиры, а я не хочу туда к ним, в змеиное логово, ещё и деньги на подсосе. Чё делать, хуй знает! — Так в чём проблема, сделай то, что он хочет, может ещё и деньжат дадут, за то, что паинька, — как вариант предложил Витя, закуривая. Космос предпочитал не думать об этом, но что-то ему подсказывало, что он не соскочит из этой системы. — Первомай будем встречать, как все приличные люди, за городом, — сказал Холмогоров, решив перевести тему. — Опа, а это уже интересно, где праздновать будем? — оживился Пчёлкин, потирая руки, в предвкушении веселья. — В Воскресенск электричкой махнём, там дача, хвойный лес, шашлычок, девчонки, все дела. Кто кого себе берёт? Кстати, а Белого каким ветром сдуло? — Попутным, Кос, попутным! Подкатил он всё-таки к Елисеевой, жучара! — Ай, хорош! — Пчёлкин ржал, как конь, хлопая в ладоши, парни тоже посмеивались. Они, безусловно, были рады за друга, но им конечно же хотелось каких-то приключений, экстрима, ну или хотя бы круг почёта по Котельнической в семейках от Белова.

***

«Без двадцати шесть» гласили командирские часы на левом запястье Холмогорова-младшего, когда тот прибыл по указанному адресу. Забавно, но Космос так до сих пор и не понял, стоит ему идти на эти занятия и прогибаться под отца, или же проще сделать вид, что он оказался здесь случайно и пройти мимо, будто и не было ничего. Ох уж этот хаос, ох уж эти противоречия. — Если ты там есть, может, знак какой дашь, а, что мне делать? — глядя куда-то в небо, которое с каждой минутой становилось всё ближе к закату. Зажмурившись, парень нащупал в кармане брюк пачку «Marlboro» и спички, решив поддаться пагубной привычке, которая привязалась к нему не так давно, но основательно. Может, так какое-нибудь решение придёт? Присев на маленький, метровый заборчик прямо напротив выхода из подъезда, парень курил, наблюдая за жизнью не знакомого ему ранее двора, района, наблюдая за людьми, пока его внимание не привлекла одна интересная ситуация. Буквально в прямом смысле, из первого подъезда выкатилась взъерошенная девушка, поправляя растрёпанные волосы за ухо, бормоча себе под нос что-то на английском. Парень знал язык скверно, да и разобрать на слух не получилось, но девушка определённо вызывала интерес. Иностранка, что ли? — Долбанные спички! — всё так же бурча себе под нос, говорила девушка, пытаясь прикурить от спичек, которые, скорее всего, отсырели. — Огоньком угостить? — Что? — она так искреннее удивилась, как будто парень ей не прикурить предложил а, как минимум, замуж. — Лови! — кидая маленький коробочек прямо в руки девушки, сказал Космос, пристально наблюдая за ней. «И что это было, знак такой? Или совпало?» — про себя подумалось ему. — Ты кто, не видела тебя здесь раньше, ждешь кого? — ни с того, ни с сего спросила девушка, наконец-то подкурив, выпуская дым из лёгких, который окутывал её слова. — Можно и так сказать, знак ждал. Вот, дождался, сейчас пойду, а ты? Из балкона на третьем этаже высунулась женщина средних лет и начала кричать что-то на английском. Девушка рассерженно хмыкнула и развернулась к этой женщине лицом, махая сигаретой перед собой, крикнула в ответ. — I'll finish smoken and come back, don't yell! * — Impudent! * — бросила женщина и демонстративно закрыла оконные створки. — Так значит, ты ждал знак? — заинтересованно спросила незнакомка, уставившись на Космоса большими, карими глазами, обрамленными тёмными ресницами, — Дождался? — Ага. — И где же он? — удивилась она, оглядываясь по сторонам. — Это ты, — спокойно ответил парень, добавив, — Я надеюсь, эта настырная тётка не оскорбила тебя, иначе мне придётся вмешаться. — Нет, сказала, что я нахалка. Так, как ты говоришь, тебя зовут? «Странная, очень странная кареглазая девчонка, что же ты так смотришь, будто в душу хочешь мою забраться». — Я не говорю. — А пора бы уже, меня, вообще-то, ждут! — возмутилась она и кивнула головой в сторону балкона, докуривая. — Космос, — ответил он, поднимаясь с заборчика. «Видимо, придётся идти, раз кареглазка мне так подвернулась». — Смешно, — ответила она, улыбаясь, выкинула в урну окурок возле подъезда и быстро побежала наверх. Космос не стал отставать, время было уже шесть, его ждали, опаздывать не хотелось, но имя этой девчонки тоже хотелось спросить. — А тебя как зовут, кареглазка? — без запинки, решительно. — Герасим, — серьёзно сказала девушка и скрылась за дверью с обивкой. Сказать, что Космос был удивлён, это не сказать ничего. «Да это же стёб какой-то, ну не могли её Герасимом назвать, это же что в головах у предков должно быть?» Он усмехнулся, понимая, что могло быть то же самое, что и у него, ведь не зря же его Космосом величают. Спасибо деду, который работал в своё время на Байконуре и очень любил космос, ну и отцу-астрофизику, конечно же. Если она какая-то дочка/внучка тургеневской девушки, то, вполне возможно, что её могли назвать в честь Герасима из небезызвестного произведения «Муму», но думать об этом не хотелось. Оглянувшись на лестничной площадке, где нагнал девчонку, Кос улыбнулся, нажимая кнопку дверного звонка, квартиры номер пятнадцать, в которой ему было назначено на шесть часов. Именно сюда минуту назад проскочила кареглазка, ну, точно знак. * — Я докурю и вернусь, только не кричи! ** — Нахалка