Deep love is a burning fire Stay, 'cause then the flames grow higher Babe, don't let him steal your heart It's easy, easy
Что-то подсказывало Вите Пчёлкину, что февраль нихуя не изменит. Если раньше можно было на что-то надеяться и взращивать внутри какие-то мнимые надежды на светлое, а самое главное, общее будущее с Львовой, то сейчас оставалось только пить «Жигулёвское» по пятницам, периодически трахать девчонок, чередуя разных «будущих» медсестричек, училок и спортсменок с Натали, которая была чем-то постоянным в его жизни, почти таким же, как и дружба с пацанами. — Вить, тебе вообще со мной не интересно, да? — отчаянно спросила русая, на вид совсем юная девчонка. И на что надеется, главное, непонятно. Бледно зелёные стены с обоями в полосочку были увешаны разными плакатами, даже медали присутствовали в коллекции парня. И пусть, что она бывала здесь далеко не первый раз, внимание всё равно приковывала каждая мелочь. — Нат, ну это же не про интерес, понимаешь? Это про любовь, — отвечал он, сладко потягиваясь на излюбленном диване-книжке, который служил верным траходромом парню лет с шестнадцати, как только он начал жить половой жизнью и периодически стал приводить девушек домой. — Ты же знаешь, как я к тебе отношусь, Вить! — она куталась в ватное одеяло, потому что дрожь всё же пробирала, но это скорее не из-за плохой погоды, нервы всё же брали своё. Они редко говорили на такие важные темы с Пчёлкиным, этот раз был одним из немногих. — А мне нравится другая, и ты об этом знаешь! Малышка, ну я же тебе ничего не обещал? Не обещал! Чё сейчас-то началось? — Знаешь, трахать меня третий год без чувств, уже, как минимум, неприлично. Жаль, что у меня нет старшего брата, он бы тебе за меня физиономию-то подпортил! — рассуждала вслух Розанова, не потому, что хотела пробудить в бесстыжем парне хоть какие-то чувства или хотя бы упрекнуть, а просто рефлексировала. Только таким способом она могла претендовать на время, проведённое в компании Пчёлкина. Было ли это похоже на манию? Возможно, но поделать с этим она пока что ничего не могла.Girl, this game can't last forever Why, we cannot live together? Try, don't let him take your love from me
И ведь, повезло же втюрится в главного бабника района, а теперь страдай! — Можешь Фила попросить, он частенько «старшим братом» работает, думаю, без проблем втащит мне, по-дружбе! — Вить, ты что, серьёзно? — от такого предложения офигела не только Наташа, но ещё как минимум был бы шокирован ещё и Валера. Но, давайте будем честны, Вите не мешала бы такая встряска, может тогда бы он одумался и не совершал бы и половины глупостей, которые творит каждым день, через день. — Серьёзно. Я, вообще, парень серьёзный! Ладно, мелкая, не будем о грустном, понял я, с тобой мы больше не спим, ты любви взаимной хочешь, а я с Аськой быть хочу, — путём не хитрых умозаключений подвёл итог парень, поднимаясь на локтях на диване в поисках своих «верблюжих», которые завалялись где-то рядышком с брошенными вещами. — Вить, да я же не… Ты… С Асей, значит… Она вернулась, да? — набор слов был немного не членораздельный, но главную мысль девушка усвоила: «Она ему не нужна, ровно так же, как и её любовь»!А ведь, она так надеялась, когда Львова уехала из Москвы, что ей наконец-то улыбнётся счастье и Пчёлкин заметит её, оценит по достоинству, но, как это обычно бывает, чуда не случилось. — Нет, да и не факт, что вернётся, — выдохнув дым от первой тяги прямо девушке в лицо, парень подскочил на ноги, начал расхаживать босиком по холодному полу, всматриваясь в туманную погоду серой Москвы, которая преобладала уже добрые полгода.Oh, she's only looking to me Only love breaks her heart Brother Louie, Louie, Louie Only love's paradise Oh, she's only looking to me
Откашлявшись, Розанова всё же нашла в себе силы быть выше этого всего. — И правда, нужно, наверное, Валере сказать, пусть тебе всё-таки вмажет! — она наспех оделась, кутаясь в его чёрную олимпийку, чмокнула парня в щеку, собралась и ушла, захлопнув за собой двери квартиры. Как хорошо, что её никто не видел, ведь время было уже в зените, стрелки часов перевалили за десять утра. Не стал прохлаждаться и Пчёлкин, сегодня их с Космосом снова ждали великие дела. Как говорится, чем раньше начнёшь, тем раньше закончишь. Когда-то Вите не шибко нравилась эта фраза, но чем старше он становился, тем глубже он понимал всю суть данного выражения. Любое время стоит денег, вопрос в том, во сколько ты его оцениваешь? С каждым днём, медленно, но верно, капитал парней приумножался. И пусть, что они возводят свой Олимп не совсем честным путём, главное, что есть результат. Да и, в конце концов, важное правило экономики, которое успел усвоить Космос Юрьевич Холмогоров за неполный первый курс, который он отучился в МГУ: «Спрос рождаем предложение». Поэтому, чем больше становилось торгашей на Рижском, тем больше им капало денег в карман за проделанную работу. Космос и Пчёла в поте лица трудятся на Рижском, изо всех сил стараясь держать марку. Ведь, сначала ты работаешь на имя, а потом имя работает на тебя. Этой истине парней научил Кабан, который периодически наведывался в небезызвестный ангар, где частенько решались серьёзные вопросы. Поэтому, чем крепче был авторитет и яйца, тем более важные дела могли доверить юным бригадирам.***
Раннее утро застало в девичьих объятиях и Сергея Львова, укутанного в теплое одеяло и длинные волосы Веры Светловой, которые она распускала только в неформальной обстановке, за пределами больницы. — Серёня, вставай, уже десять, мне на работу пора собираться, ты просил разбудить, — девушка аккуратно трепала рукой по светлому ёжику на голове парня, который лежал рядом, крепко обнимая и охраняя своё богатство, которое он берёг словно коршун. — Нам никуда не надо, спи, — бурчал он, зарываясь носом в её волосы. Она легла рядом с ним на постель, слушая размеренное дыхание парня, которое внушало спокойствие и трепет. — Не хочешь вставать, ну и не надо, ещё полежим. — Чего это ты сегодня такая покорная, а, Светлячёк? — глубоко вдыхая аромат свежести и любви, парень перевернулся на спину и приоткрыл один глаз, сжал левой рукой ладонь девушки, словно пытаясь поймать момент, остаться в нём и раствориться, будто он скоро раствориться в пучине будничной рутины. — Тебе показалось. — Когда с родителями знакомиться пойдём, малышка? Ты же знаешь, я хочу просить твоей руки и сердца, или как там, чтобы всё по правильному было. — Похвально, конечно, Серёж, вот только, боюсь отец не оценит зятя-бандоса, не этого он хотел для дочки. — Ну простите, что я не простой работяга с завода, хотя, заметь, на заводе я тоже работал и ничего, не переломился. И ты знаешь, бедствовать мы с тобой никогда не будем, тем более, тебя не должно волновать, каким образом я зарабатываю деньги, так же, как и меня не волнует, как и чем ты лечишь там своих пациентов!Stay, 'cause this boy wants to gamble Stay, love is more than he can handle Girl, come on, stay by me forever, ever Why does he go on pretending That his love is never ending Babe, don't let him steal your love from me
И эту неоднозначную, но тем не менее крепкую пару пошатнули колкие, но правдивые фразочки, звучавшие из уст друг друга. Казалось бы, на правду не обижаются и всё выше сказанное вытекало скорее из вредности, чем из голых фактов. Вот только, кроме взаимных колких кульбитов заставили встрепенуться этим утром и другие новости, которые прозвучали на том конце провода от его людей: " — Люди Грека бомбят Рижский, приезжай скорее» Эта фраза заставила бросить всё и всех, подорваться и уже через пять минут хватать ключи от своего мерина, выходя из квартиры, хлопая за собой дверью, оставляя Веру одну, предварительно крикнув: — Не думай, что это конец, мы не договорили! Он уже практически ушёл, но Светлова не успела перевести дух, выдохнуть и закрыть за Львовым квартиру, как он вернулся и смачно поцеловал её в губы, а затем добавил: — Люблю тебя, возьми сегодня Аськину машину, — ещё раз чмокнул девушку в висок и скрылся за деревянными дверями так же быстро, как и вернулся назад. Если Сергей попросил взять машину, значит, сегодня не просто плохая погода. Что-то случилось, поэтому ничего хорошего от этого, лучше не ждать. Вера закрыла дверь на замок за парнем и ушла, быстро собираться в ванную, ведь, до смены в больнице оставалось всего-то ничего, а домой, к матери и брату, в Хамовники хотелось бы заехать. Так и случилось, уже минут через двадцать на лице Львова красовался новый шрам на щеке, о происхождении которого девушка узнает только через несколько лет и то, случайно, а пока всё шло своим чередом, так, как было предначертано всем.***
Валера тоже трудился, не покладая рук и надежд снова встретиться с Томой Меркуловой, которая вскружила крепкому парню голову жарким утром в августе 87-го. Даже бокс, бои без правил, встречи с друзьями и случайный секс не могли затмить то самое чувство, которое поселилось тяжёлым грузом в душе юного парня. Бывало даже такое, что он ходил по определенным маршрутам, в надежде встретить её где-то посреди улицы. Чего уж там, единственное, что он попросил у парней на свой ведь рожденья были адреса и телефоны всех Меркуловых, которые проживали в городе-герое Москва, но почему-то даже такие глобальные поиски не дали результатов.Dear, love is a burning fire. Stay, Cause then the flames grow higher babe Don't let him steel your heart. It's easy, easy Girl, this game can't last forever. Why We cannot live together, try Don't let him take your love from me
В какой-то момент Филатову даже показалось, что это всё какой-то дурацкий сон, который всё никак не кончится, и те свидание под крымским палящим солнцем с самой шикарной девушкой Союза были и вовсе не с ним, и вообще, ничего этого не было и терзать себя нечего, но всё равно, набравшись решимости этим февральским утром он спешил не на очередную тренировку, а на Мосфильм, в надежде, что сегодня удача ему улыбнётся. Но, как это обычно бывает, то ли день не тот, то ли они с ней разминулись, непонятно, но на робкие вопросы о Томе Меркуловой, гримёра из Мосфильма незнакомые люди либо пожимали плечами, либо не знали о ком речь и что такая у них вообще работает. — Извините, вы не подскажите, я ищу Тамару Меркулову, гримёра, где я могу её найти? — уже отчаявшийся парень решил спросить у какого-то солидного мужчины средних лет с тёмной густой шевелюрой. Он был очень похож на Александра Иншакова, известного каскадёра и режиссёра, но уточнить Валера так и не решился, не красиво как-то, да и не до этого было. — Слушай, сходи в отдел кадров, думаю, так тебе точно подскажут, работает ли у нас такая, всё-таки, киностудия, это как большая деревня. И правда, множественные коридоры, павильоны, двери, входы и выходы. Чтобы здесь кого-то когда-то найти нужно как минимум несколько часов, а ещё лучше несколько дней, но такой роскоши у него не было, поэтому снова пришлось расспрашивать незнакомых людей о том, где здесь административное здание и как туда попасть. А за окном февраль, сильный ветер, воскресенье, и почти нет людей на улице, и машины проезжают редко—редко. И до весны ещё надо дожить.***
Тем временем на районе сгущались тучи, а к Рижскому, как и к мастерской подтягивались машины с мордоворотами, парни на спортивках с битами и с парочкой ТТ-шников и Калашей на компанию. Удар, который застал врасплох всех бойцов. Шел 88-й год, время, когда показателем статуса были пыжиковая шапка, махровый шарф и драповое пальто с каракулевым воротником сменялось на время, у кого теперь за поясом волына покруче. А приобретённый авторитет, в виде крыши местных братков, в ряды которых записались сын профессора астрофизики и сын главного механика металлургического завода теперь были неотъемлемой атрибутикой торгашей, которые просто хотели иметь хоть какую-то копейку, а не отдавать всё заработанное за возможность приносить свой товар на рынок. У каждого были свои причины заниматься как торговлей, так и рэкетом. — Эй, дорогой, купи ведро, оцинкованное, хорошее! — какая-то женщина в пуховике, несуразных очках с большими диоптриями и забавной шапкой пыталась продать свой товар, чтобы в такую плохую погоду скорее сторговаться и отправиться домой, к семье. Но, как это обычно бывает, нарвалась не на тех людей, попала не в то время, и не тот час. — Слышь, чумичка, какой я тебе дорогой, хлебало завали! — какой-то невоспитанный урюк скинул с железного прилавка хозяйственные товары, которыми торговала женщина, начался погром. Люди кричали, суетились, бегали, пока не прозвучал первый выстрел. — Бежим! — Лёня, собирай товар, скорее, — голосили люди в павильонах. Началась пальба, погром торговых точек, крики, кровь и месиво. — Вы чего творите, ироды! Аааа, убивают, суки! Благо, в автомастерской на Фрунзе было, как и где укрыться от пуль, звеневших над головами, а вот на рынке, где парней застала бойня, было сложнее. Ведь, нужно было и местных защищать, они же крыша, и самим не подставиться, да ещё и отпор дать, вот только, чем и как, это вопрос хороший, ведь у них кроме парочки завалявшихся бит в загашнике и не было то ничего. В этот момент Космос отчётливо понят, чего ему так не хватает. Пистолет ТТ сейчас был бы очень кстати, Витя же не задумывался о таких вещах, ему были ближе другие материи. — Сколько товара пересрали, твари! — буркнул он, замахиваясь на одного из засланных казачков. Тот собирался схватить его за грудки, пока ему не прилетело по голове тем самым ведром. Из брови маленькой, алой струйкой хлынула кровь. — Помогите! — кричали торгаши, пытаясь уберечь товар или хотя бы выручку, которые успели наторговать за пару часов. — Тварь такая, ведром пиздить меня удумал, на сука! — крики, вздохи, оры и кряхтение слышались со всех сторон, пока не подъехали ещё штук шесть машин, в том числе и мерин хозяина. — Сейчас будет мясо, — коротко и ясно выпалил Кос, отбиваясь от нападок, пока ему не помог кто-то из торгашей. Звук клаксонов, битого стекла и пару выстрелов, снова крики и страх, который читался на глазах у обычных покупателей, которые вообще были ни от чего не застрахованы. — Бойцы, погнали, гасите беспредельщиков, жестко! — человек, который появился на территории Рижского, отдавший такой приказ для своих бойцов, был полной неожиданностью для многих людей Серого. Кабан, который выскочил из своей тонированной «бэхи» был нежданным гостем для многих. — Привет, братик, ну ты и развёл здесь анархию, ну ничё, мои парни сейчас всё поправят! — Максим был в подозрительно хорошем настроении и не типичной одежде, но Сергею было всё равно, он был рад видеть друга, да ещё и в такой момент. — Сейчас переловим их всех по одному, как крыс и хлопнем, — вынес вердикт Львов, пожимаю руку Кабану.***
Холодная, промозглая погода была совсем не поводом для того, чтобы сидеть дома и заниматься ничегонеделаньем, поэтому, после ночной смены на заводе, Павел Викторович, вместо того, чтобы отоспаться побрёл сразу же в гараж, ведь сегодня их с Лидой ждали великие дела. — Приветствую, Павел Викторович, — сосед по гаражу копошился с замком, который вечно заедал на морозе. Туманное утро, смешавшееся со слякотью и промозглой погодой, не омрачало такой желанный выходной, чуть ли не первый за две прошедшие недели. — И тебе не хворать, Петрович, — поздоровался мужчина, попутно ковыряясь в каких-то деталях под капотом своей излюбленной машины. Даже в выходной Пчёлкин-старший не упустил возможность заняться любимым делом. — Чего, опять сломалась? — Да какой там, сплюнь! Всё для профилактики, сегодня на дачу хотим с Лидочкой съездить, рассаду под плёнку засеять, чтобы весной уже редиска была, зелень. — А оболтуса своего чего не припахиваете? — не любил Павел Викторович, когда посторонние люди лезли туда, куда их не просят, так как вопросы семейные — были только для членов семьи. — Так, работает Витька, не до рассады ему. С тех пор, как сын стал сам обеспечивать себя, а затем и семье помогать, отец семейства стал реже интересоваться направлением его работы и способом заработка, ведь он всегда знал: «У Витьки есть голова на плечах, в херню какую-то не влезет!» Но, как это обычно бывает, между честной и благополучной жизнью, конечно же юный парень выбрал второй вариант. И родители с ним считались, по крайней мере, до сегодняшнего дня. — Тоже мне, работничек! Видел я сегодня, как Витька твой работает, битой размахивал только так, да палатки на Рижском громил, с дружками своими, вот так! — резкие слова соседа больно кольнули в сердце, но Пчёлкин старший и виду не подал, что его это как-то задело. Такой выдержке можно было бы только позавидовать. Обычно мужчина чьи-то там слова делил на два, пока не удостоверится сам лично в правдивости информации, но что-то ему подсказывало, что всё именно так и есть. Главное, чтобы Лидочка его не узнала, чем занимается их сын, лишние нервы ей не к чему, тем более, после перенесённого гриппа лет пять назад, у женщины развились осложнения на сердце, поэтому волнение и переживание ей было категорически противопоказано. — Быть не может, ты, наверное, попутал чего, Петрович. — Ага, да щас, попутаешь тут, когда этого маленького пиздюка вот с таких лет знаю, а тут вижу, как он в бандюганы заделался. Позор, Паша, позор! — Да я тебя сейчас монтировкой сам опозорю, понял? И за себя, и за сына, ишь чего удумал, семью мою грязью поливать, не позволю, хрыч старый! — Пчёлкин-старший был спокойным, тихим, работящим мужчиной, но, когда дело касалось святого — семьи, он был очень страшен в гневе. — Ты лучше иди, сынка своего так воспитывай, а меня не надо, я руки тебе больше не подам! — Да пошёл ты со своей рукой, — сосед, с которым состоялась размолвка, ушел, так и не смог открыть гараж, замок которого примёрз к воротам, а вот Павел Викторович плюнув на всё, решил ещё посмотреть трос сцепления, чтобы чуть перевести дух и всё обдумать, ведь, тут главное, что — продумать верную тактику. Ближе к обеду квартира на Профсоюзной, в которой обитали Пчёлкины наполнялась запахами только что приготовленного борща с луком, который рос в гранённых стаканах с водой на подоконнике кухни, в зале бубнел телевизор, а Павел Викторович кемарил на диване, выжидая, когда же Витя вернётся домой. Конечно, это могло быть и вовсе не скоро, тем более, что парень знал, что родители надолго дома не задержатся и скоро уедут, а это значит, что можно будет купить пива, включить магнитофон на всю и пригласить девчонок. Но, рано или поздно, парень бы появился на пороге дома. Ради такого дела, Пчёлкин-старший даже решил плюнуть на всё, и даже на дачу с рассадой, лишь бы выписать люлей, да и за правду побороться. Конечно, не каждому главе семейства по нраву, что кто-то пытается очернить его семью, но раз так уж вышло, нужно принимать какие-то меры сразу, по факту, а не спускать всё на тормоза, не такой он человек. Долго ждать не пришлось, Пчёла вернулся в родной обитель ровно в пять вечера. Дверь ему открыла хлопотавшая на кухне мать, чмокнув сына в щёку, она пустила его в дом, не заметив припухшей и рассечённой брови в тёмном коридоре. — Привет мамуль, а вы чё дома, на дачу ж собирались? — спросил парень, быстро пробравшись в ванную комнату, чтобы помыть руки и посмотреть на свои доспехи, которые красовались теперь на лице. Как оказалось, им с Космосом практически не перепало из тех, кто попал в первую волну «штурма» Рижского, у остальных ранения были посерьёзнее и поглубже. — Да отец что-то передумал, сказал, завтра с утра поедем. Он тебя с обеда ждёт, нервный весь такой, как на иголках, признавайся, что ты натворил? — Ма, да перестань, — как только парень вошел на кухню и сел за стол, мать слегка ужаснулась, увидев рассечённую бровь, — У нас есть чё поесть? — Витя, это что такое? — конечно, спрятать это достояние общественности, которое красовалось на лице у парня, не получилось бы не под каким предлогом, но зато шрамы украшают мужчин. Так обычно говорят девчонки, даже Ася так говорила. Чем больше времени проходило со дня её бегства, тем чаще Витя задумывался о том, что пора что-то делать. Либо отпустить её, либо бороться за неё, третьего не дано. Пока Лидия Николаевна наливала половником горячий борщ в тарелку, рассматривая сына, в её голове крутились десятки разных мыслей, где же там досталось её любимому сыночке, вот только сыночка рассказывать не спешил. Витя никогда не был ябидой, задирой возможно, но не ябидой. Поэтому жаловаться и делиться проблемами ему было не свойственно. Возможно, это был пробел в воспитании или ещё в чём, но исправить это сейчас было невозможно, ведь против воли не заставишь сформированную личность делать всё наоборот. — Виктор, я ещё раз спрашиваю! — Успокойся, собирался утром на работу, треснулся дома об косяк, всё нормально! — тупее отмазки не придумаешь, но, а вдруг проканает. В такие моменты Витя жалел, что живёт не отдельно от родителей и в его возрасте всё ещё сидит на их шее и оправдывается за каждый свой кривой поступок или слово. — Косяк, значит, — женщина только покачала головой на нелепую ложь сына, но доставать его расспросами не стала, скинула кухонный фартук и уже собиралась пойти в комнату прилечь, как в дверях возник хмурый отец семейства. — Паш, кушать будешь? — Нет, Лидочка, иди, отдыхай, а я с Виктором пообщаюсь, а то всё работа да работа. От одной фразы у парня уже побежал холодок по спине, а у матери закрались мысли, что что-то да случилось, но она решила послушать об этом за дверью, всё равно при ней никто ничего обсуждать не будет. — Вкусно тебе, сынок? — первым решил начать Пчёлкин-старший. — Спасибо бать, вкусно мне, не жалуюсь. — Где лобешник набил? С Космосом чего не поделили, или с Валерой? — хоть мужчина и начинал максимально из далека, но Пчёла хорошо знал отца и прекрасно понимал, что сейчас из него будут делать виноватого, оставалось только громко не кричать, чтобы не слышала мама и слушать, в чём же он так виноват. — Утром спешил, в косяк въехал, херня, заживёт! — А может это на Рижском тебе прилетело, за разбой, а ты и не помнишь, а, сынок? — внезапно сменивший тактику мужчина, кажись поставил в тупик не только Витю. — Бать… — Что, бать? Рэкетиром заделался, бизнесмен хренов? Пупом земли себя возомнил? Ты чего там на Рижском устроил, Витя! — Бать, та перестань, каким пупом земли, ничего я не устраивал, просто делал свою работу. — Значит, рэкет ты не отрицаешь? — но ответа так и не последовало, поэтому мужчина продолжил, скинув излюбленную кепку с головы сына на табурет, — Шо ж ты семью-то позоришь, щенок! Если мне ещё раз, хоть одна галимая душонка скажет, что видела тебя замешанным в каких-то разборках, не посмотрю на то, что ты мой сын, выпорю и на завод отправлю! И я не шучу, понял? Ах да, не дай бог мать узнает о том, где и с кем ты там замешан, иначе заводом и поркой не отделаешься, уяснил? — Уяснил! — только и оставалось Вите, что согласиться, шумно бросив ложку в полупустую тарелку с борщом, а затем и в раковину. — Посуду за собой помой, здесь слуг нет! Лидия Николаевна, которая всё же смогла услышать хоть часть разговора разнервничалась, но виду старалась не подавать, накапала себе Корвалола, прилегла на десять минут, а потом решила обязательно позвонить своей приятельнице, которая знача все сплетни великого города-героя Москва и о случившемся на Рижском, она уже по любому знала.