***
Утро субботы хоть и было дождливым и пасмурным, Градову это нисколько не огорчало, ведь рядом с ней, под боком, посапывал Космос, что не могло не радовать. Девушка питала большие надежды застать Холмогорова в хорошем расположении духа с самого утра, побыть с парнем подольше наедине, обнимаясь, но чем дольше он спал, тем быстрее рассеивались эти надежды. Ей хотелось внимания, но будить парня было смерти подобно, особенно с похмелья. Геру даже не печалил тот факт, что Холмогоров вернулся домой в два часа ночи слегка паря под градусом. Как оказалось, они с Пчёлкиным забрели на чей-то день рожденья, куда их никто не приглашал. Стечение обстоятельств, да и только. Помимо всего прочего, этим утром было суждено случиться ещё многим странностям, даже самой нелепой, как эта. Сама того не ожидая, Гера набрала цифры, которые несмотря на время и обстоятельства, всё равно отзывались тягостью на душе. А когда трубку сняла та, о ком она думала последние несколько недель, возможно, даже месяцев, Гере даже захотелось сбросить, чтобы не признаваться самой себе, что она впервые за несколько лет позвонила матери сама, по доброй воле, а не «из-под палки» отца. Но, на удивление, всё прошло более менее гладко и быстро. То ли из-за того, что Ксения Анатольевна и сама была в шоке от звонка дочери, который не нёс за собой ни ругани, ни скандалов, ни упрёков, то ли из-за того, что женщина и сама была рада такой неожиданности, ведь после её отъезда из Москвы общались они от силы раза два. Гере даже на секунду показалось, что после такого геройского поступка эту субботу не испортит ничто, даже такая мерзкая погода, пока к ним не завалился запыхавшийся Пчёлкин. — Вы чё, спите ещё? — Витя удивился, застыв в коридоре, когда девушка шикнула ему, чтобы тот не шумел. Пройдя чуть вглубь квартиры, парень заметил, что Космос лежит в постели, а в коридор только выглядывали его ноги. — Кос, давай вставай! У нас дел полно, или ты забыл? — Пчёл, не гунди, а? — Гере было не по душе отпускать Космоса куда-то, — Сам ты, я гляжу, прям цветёшь! А странно — Космос говорил, что пили вместе… — Герк, у меня уже иммунитет, и у космонавта твоего, кстати, тоже. — Ты и мёртвого поднимешь, — недовольным Кос стал в эту минуту только из-за присутствия Пчёлкина. Планы Холмогорова на это утро были обширными, но Витя далеко не во всех принимал участие в задумке. Гера… Помешал, жук мохнатый! — Доброе утро, любимая, — Космосу никогда не стыдно вести себя подобным образом, и Гера, усмехнувшись, обнимает его в ответ, целуя в губы. Приподнимаясь на цыпочки, когда Холмогоров увлекается дольше положенного… — М-м-м-м, телячьи нежности, — протягивает Пчёла с елейным тоном голоса, однако по его выражению лица видны сарказм и ирония. — Завидуй молча, хрен моржовый… — Да я тебя умоляю, Кос, у меня и без того забот полно! — Ничё, посмотрим, как ты запоёшь, когда я Линкольн себе достану. Настоящий агрегат! Танк, а не машина, причём такая — только у Майкла Джексона сейчас… — Собрался стырить у голубого негра? Смешно! — Витя по-хозяйски скинул куртку и кроссовки в коридоре, поправляя свою львиную гриву под кепкой, которая осталась висеть на ручке двери, проследовал на кухню, в поисках съестного. — Куплю! Вопрос времени… — Космик, ну, какой Линкольн? Не создавай себе лишних проблем, — и всё бы ничего, если бы эта фраза не прозвучала от Градовой, которая всегда поддерживала и разделяла мечты парня. Их бывалое трио в полном составе переместилось на кухню, Гера с энтузиазмом заваривала чай, слушая про небылицы ребят. — То есть, вы меня сейчас на понт берёте? Думаете, не достану? — Холмогоров хмыкнул, насупившись. Темные, густые брови сползлись в одну сплошную линию, выражая всё возможное возмущение на лице. — Хорош заливать, брат, меняй портки и поехали, идейный ты наш! — Пчёлкин церемониться не стал, начал рубить правду-матку параллельно проверяя все возможные баночки, скляночки, шкафчики на косовской кухне, будто хозяйкой здесь была не Градова, а он. Космос разводить демагогии не стал, мечась из комнаты до ванны, что-то бубня себе под нос. — Вить, ну вот зачем ты его заводишь? — методично уколола друга Гера, наливая Пчёлкину чай в кружку, чтобы тот ненароком не подавился бутербродом. — А сама-то! — с набитым ртом пробурчал парень и подмигнул, — Линкольн ему припёрло, эстет хренов. Он ему перепадёт, разве что только если он опять с Ринатой снюхается, — Пчёлкин не отвлекался от еды, рассуждая с набитым ртом, даже не задумываясь о том, что ляпнул, пока глаза Градовой становились всё шире и шире, напоминая пятирублёвые монеты. В коридоре послышалась возня. — Слышишь, троглодит, харе бутерброды мои жрать! Давай забьёмся, что до осени будет у меня Линкольн! На сотку, зелёных, давай? — Серьёзно? — Витя хохотнул, — И где ты деньги достанешь? — А не твоё это уже дело, — выпалил Холмогоров решительно, протягивая Пчёлкину руку. Друг ответил рукопожатием, скрепляя договор, — Герк, разбей! — Кос, я не поняла, а кто такая Рината? — Градова была переполнена эмоциями, которые обжигали похлеще любого взгляда. — Да чё ты его слушаешь, жука этого! — Кос! — Подруга старая! Когда-то были в одной компании, — Космос отвечал безучастно, ведь ему и правда было плевать на дочку Царёвых, но Геру уже подобное задело. — И когда же ты с ней пересекался?! — Герк, чё ты начинаешь? Мы не виделись хрен знает сколько, — Космосу казалось, что ложь во благо сохранит союз, но Гера была тоже не простая дочка, способная усвоить на лету то, что было скрыто за подтекстом Пчёлкина. — А почему тогда Пчёла про неё вдруг вспомнил?! Холмогоров, в глаза мне смотри! — Гера ухватила его, заставляя развернуться к ней. — Герк, да успокойся ты! — Витя не понимал, что натворил, ловя на себе одновременно уничтожающие взгляды друзей. — Пчёл, жук, кто тебя за язык тянул?! Ну, подумаешь, пересеклись на ужине недавно… это вообще затея отца была, а не моя, ясно? — Значит, у тебя секреты уже от меня появились? — Нет! — Тогда почему ты не сказал? — А чё тебя расстраивать-то? — А с чего мне расстраиваться, если ничего нет?! — Нет и не будет, Гер! И вообще, ну чего ты завелась, мы с тобой сколько лет вместе, я тебе хотя раз повод дал? — аргументы Космоса были не на слабую троечку, но Градовой всё равно было неприятно слышать о ком-то, кто был в жизни Холмогорова до неё. — Получается, что дал! — Гера! — Иди в жопу, Космос, а ещё лучше, к Ринате! Тебе же так хочется Линкольн, не губи мечту, обратись к бывшей! — девушка психанула, хлопнув дверью ванной комнаты и закрылась внутри. Конечно, слова, брошенные сгоряча, она не воспринимала всерьёз, ровным счётом как и Космос, но усмирить эмоции получилось только так. — Я твоё жало пчелиное вырву сейчас с корнем, да так, что свистелка одна останется, понял? Тебя кто за язык вообще тянул? — Брат, прости, вырвалось… — У тебя сейчас что-то другое вырвется, молчал бы лучше! Гера была зла на Космоса, не собираясь ему открывать двери ванной, но ещё большая злость накатила, когда вместо диалога или каких-либо действий со стороны парня её настиг звук хлопнувшей двери. Убеждаться долго не пришлось: Пчёлкин и Холмогоров свалили восвояси, решив не пытаться напороться на жёсткость. От бессилия Герка даже открыла окно и с лёгкостью выглянула две знакомые макушки. — Вот и езжай к ней! — крикнув безо всяких разбирательств, Градова закрыла окно, уловив хмурый взгляд Пчёлкина. Ответный крик Космоса потонул в резкой тишине из-за хлопнувшего окна, а сама девушка двинулась к аппарату связи, снова набирая номер. Только на сей раз — другой… — Кому там не спится в чёртову рань? — сонный голос подруги явно свидетельствовал о том, что Градова разбудила её и, возможно, чуть позже пожалеет об этом. — Аськ, выручай! — Гер, ты? Что стряслось? — Львова слегка оживилась и в тоне мелькнуло беспокойство. — Ничего не спрашивай, расскажу при встрече! Полчаса и я у тебя под домом, жди! — Блин, давай, — Асе, конечно, не хотелось вставать с постели в такую рань, но чего не сделаешь ради подруги! — С тебя кофе… — А с тебя — успокоительное!***
Москва — город коварный, чарующий, манящий и подлый, но чертовски красивый. Если бы Юля была в другом положении дел, можно было бы даже залюбоваться, восхититься столицей, чего уж там, но жизнь — штука непредсказуемая. Как только Пожарская начинала об этом забывать, тут же получала свыше волшебный пендель, напоминая истинную причину, зачем она здесь и почему. Спустя месяц тихого и весьма скромного пребывания в городе-герое ей даже показалось, что все её проблемы надуманные, никто её не ищет и можно было бы выбраться из подполья, съездить к отцу, серьёзнее заняться поисками брата, да и вообще, устроиться как-то в жизни, а не просто щериться по углам старой, слегка обшарпанной маминой однушки. Почти каждый вечер заканчивался тем, что девушка перебирала старые фотографии и бумаги матери в поисках хоть каких-то зацепок. С головой уходила в сложные манёвры прошлого почившей родительницы, не переставая переживать и о тех, кто оставался в её родном городе. Что, если до них Лис решит добраться, чтобы навредить тем самым ей? Определённо, Юля бы себя не простила. Созванивалась с тёткой, надеясь услышать на том конце провода всё тот же привычный голос и пока женщина убеждала её, что бояться нечего, что волноваться не стоит, Пожарской и вправду становилось немного легче. Ведь главное — не ломать голову, когда всё начнёт рушиться, словно карточный домик и начнёт ли рушиться вообще?.. Правда, последнее порой всё-таки добивало. Рижский был полон народу. Именно сюда решила заявиться Юля, несмотря на свой страх и опасения быть уличённой кем-то. Чего ей, по сути, бояться? Бывший парень вряд ли сунется в это место, где полно тех, кто жаждет над ним расправы, а вот она сможет не только прикупить для себя толком еды и какой-то одежды, но и подумать о работе. Вопрос с деньгами никто не отменял, они ведь имели свойство быстро заканчиваться. Куда ей, собственно, без толкового образования?.. — Скажите, а это вам требуются продавцы? — увидев объявление около точки с цветочным, спросила брюнетка у полноватой женщины лет сорока. — Да, девонька, требуются, только не я решаю, сама понимаешь! Но, думаю, хозяину ты понравишься, — эта фраза прозвучала в таком контексте, что Юля только покачала головой. «Вот только ложиться с кем попало в постель мне ещё не хватало». — А сами-то вы как устроились? — Дура, что ли? Думай, что говоришь! Племянник мой эту точку держит, — пояснила женщина. Дальнейший диалог не состоялся. В толпе резко мелькнул знакомая фигура и Юля едва не потеряла дар речи, заметив, что у парня такая же толстовка и кепка, как и у того, от кого она убегала из своего родного города. Недобрый знак… В следующую секунду она развернулась и дала дёру, не слыша надменного фырканья продавщицы цветочного, но твёрдо уловив его взгляд, полный злости. И то, как дёрнулся, желая догнать. Она бежала, словно сумасшедшая, перебирая ногами, как никогда и мечтая затеряться в прилавках. Видимо, её просчет оказался неверным и как только она расслабилась, тут же столкнулась с ним. Юля взвизгнула испуганно, почувствовав, что врезается в кого-то. — Девушка, куда ж вы так летите? Осторожней надо, — парень усмехнулся. Добродушный, сразу видно. А с ним ещё двое, один в кепке и куртке, явный рэкетир, а второй с профилем, как у аристократов и долговязый. — Простите! — быстро проронив эту фразу, Юля даже не стала задерживаться, ускоряясь ещё больше. — Эй, стой! — крикнул Валера, заметив, что из кармана незнакомки что-то выпало.***
— Скажи мне, что мы здесь делаем в восемь утра в субботу? — Львову не сильно прельщала перспектива прогулки под дождем ранним утром, но отказать подруге она не могла. Девушка знала, как Градовой важно отвлечься, но как же ей было тяжело просыпаться раним хмурым утром и ехать куда-то. — Как, что? Мы — гуляем! — Ну не в восемь утра, Гер! Чё стряслось? Ты сама не своя, давай, колись, что случилось! — В Москву вернулась дочка профессорских друзей дяди Юры, Рината Царёва. Ну, это те, к которым мы на дачу часто ездили с Косом. Так вот, Пчёлкин, сам того не зная, спалил всю контору, оказалось, Холмогоров с этой дочкой зажигали по малолетству. — Погоди, а вы разве с ним не… Между девушками повисла неловкая пауза, пока Градова не вытащила пачку дорогущих сигарет из кармана куртки. — Да блин, Аськ, мы с ним не говорили никогда об этом, я даже не знала, что у этих Царёвых дочь есть, и уж тем более не догадывалась, что они встречались. — А с чего ты вообще переживаешь, не пойму? — Асе было невдомёк, как Гера могла сомневаться в Космосе, — Холмогоров и не посмотрит на кого-то, кроме тебя! — Аськ, ну ты разницу видишь?! Кого-то чужого и ту, с которой он с пелёнок в карусели одной катался, — Градова явно не воспринимала данный поворот спокойно, а Львовой оставалось только пожать плечами. — Не знаю, что ты там себе придумала, но, как по мне, Холмогоров не из тех, кто на два фронта трудится… Подруги закурили, вытащив по одной сигарете, погружаясь в собственные размышления, пауза от которых не была наполнена неловкостью. — Герк, выше нос! Поговори с ним… — Уже. Посрались. — Значит, помиритесь! — Слушай, глянула бы я, если б ты так с подругой Пчёлы какой-то познакомилась! — Не путай два разных понятия, Кос и Витя хоть и лучшие друзья, но абсолютно разные люди, — Асе было неприятно подобное услышать, но в следующую секунду она завидела неподалеку знакомую фигуру, которая вытеснила все неблагополучные мысли из головы. Да что там — все мысли, оставив только шок. — Гер, ты тоже это видишь? — спросила подругу, тихо покосившись вперёд. Почти всё время глядя под ноги, навстречу к ним двигалась девчонка их возраста. Старая знакомая, которую было сложно узнать, но не узнать — невозможно. Всё таки, Лена Елисеева немало изменилась с того времени. — Где? — девушка оглянулась по сторонам, пока до неё не дошло, о чём, а точнее о ком говорит подруга. Высокие сапоги, тонкие колготки, лисий полушубок и завивка на золотистых волосах девчонки… Если бы не Львова, Гера бы даже не узнала в ней девушку друга, бывшую девушку. — Да вон, смотри, — шикнула Львова, подхватив подругу под руку и потащила ее прямо в сторону Елисеевой, которая быстрым шагом семенила к метро. — Вижу. — И чего это здесь шастает в такую рань, — скорее констатировала факт, чем спрашивала Аська, попутно докуривая сигарету на ходу. Со стороны казалось, что они с Градовой бегут за Ленкой, а может это как и было. — Зачем мы за ней тащимся? — тихонько спросила Градова, быстро перебирая ногами за подругой, которая очень оживилась при виде знакомой фигуры. — Как зачем? Привет ей от Сашки передадим, спросим, куда она пропала. — Аськ, будто ты не знаешь, куда? Но ответа от подруги так и не последовало, пока она вдруг не крикнула во весь голос, догоняя девушку у метро Университет: — Лена? Елисеева! Ты? Услышав оклик, блондинка обернулась. Сказать, что встреча стала полнейшей неожиданностью для всей троицы — это не сказать ничего. Лена не ожидала, что столкновение произойдёт с девушками лоб в лоб и мысленно уже корила себя за то, что не была так внимательна. — Вот это номер, — Ася даже присвистнула, осматривая её с ног до головы, — Мать, ты чего, с цирка сбежала и переодеться забыла? Или с панели? — Ась, — Гера не разделяла сарказма подруги, но, впрочем, это не убавило её шока, — Елисеева, ты… Ничего не хочешь сказать? Лена замерла в неожиданности, а в следующую секунду, вдохнув полной грудью воздух, спросила в ответ: — А что вы хотите от меня услышать? — Куда пропала! Хотя бы… — Ася всё-таки не могла не реагировать на подобный наряд, как ни в чём ни бывало, — Ночью порхаешь, как бабочка, что ли? — Не ваше дело! — Елисеева, судя по всему, собиралась уйти, растворяясь в утренней толпе, но Львова схватила её за руку, разворачивая к себе. — Герк, слыхала? Не наше дело! А ты в курсе, вообще, что Сашка там чуть ли не в каждом письме нам поносит за тебя? Люблю, пишет, Ленку, жить без неё не могу! Совесть есть, или как? Хоть бы на одно ответила… — В курсе, в курсе… Любит он, как же! Только что мне с его любви, а? Где эта любовь была, когда у меня проблемы были? В Афгане, отстреливалась в окопах, родину защищала, мать её! А мне не это нужно было, понимаешь? Мне нужно было, чтобы он рядом был, чтобы защитил меня! — Ленка впервые за долгое время была честна, не только сама с собой, но и с друзьями Белова. — Если у тебя всё так плохо было, почему ты к ребятам не обратилась? — Градова была более лояльна, но многие тайны чужой жизни для неё всё равно были скрыты за семью замками, а то, о чём было известно ребятам, всего лишь сплетни, домыслы и слухи. — К кому? К сынку профессорскому твоему? Или к фарцовщику, который в прихвостни бандитские подался? — блондинка горько усмехнулась, переминаясь с ноги на ногу у входа метро, надеясь вот-вот, да и ускользнуть в толпе народу, чтобы больше не разодить демагогий со старыми знакомыми. Львова дёрнулась в её сторону, но подруга вовремя её придержала. — Да хоть бы и к ним, Лен! Но вместо этого ты пошла и к Мухе в койку прыгнула! — У меня выбора не было! — рявкнула блондинка. — Нихуя! Выбор есть всегда, просто ты пошла по пути меньшего сопротивления. — Ага, как же! Думайте как хотите, а тебе, Львова, я так скажу, посмотрю я на тебя, когда Лис тебя снова на мушке держать будет, вспомнишь потом про «выбор»! — Что ты сказала?! — Ася не собиралась уже сдерживать порывов, а Гере стоило ещё больших трудов удерживать её на месте, схватив в последнюю секунду за руки. — Что слышала! — Лена усмехнулась, — Или, погоди-ка, твои друзья и братец не тебя не обрадовали ещё? — Ты можешь нормально объяснить? — Гера тоже не уяснила, о чём речь. А вот Ася, глядя на Елисееву, спустя секунду уже поняла, что та имеет ввиду. И в душу закралась противная и мерзкая тревога. — Вся округа уже судачит об этом, на Рижском только и ходят слухи, что Лис вернулся в Москву! — А ты эти слухи, как я поняла, не на Рижском добываешь, другие места нашла, — почти что прорычала Ася. — Злорадствуешь? Конечно, что ж тебе ещё от страха остаётся! Ася сделала резкий выпад и Гера не удержала её, а вот Львова вцепилась рукой в воротник Елисеевой, притягивая её к себе. В глазах Ленки промелькнул испуг. — Ты больная, что ли?! Пусти! — Не боюсь я никого и мне вообще пофигу, кто там вернулся. Ты на чужие грехи, Елисеева, не засматривайся, а лучше готовься за свои отвечать, Белов из армии вернётся и быстро по твоей кукольной башке настучит, усекла? А ещё что будешь говорить о моих друзьях или брате, так я тебя и вовсе под асфальт закатаю, не посмотрю, что ты с Мухиным водишься! Тоже мне, шишку нашла… Да пусти ты! — последние слова прозвучали уже в адрес Геры. Выпутавшись, Ася стала удаляться. — Лен, — Гера не знала, что сказать в таком случае, но единственное всё-таки вырвалось у неё, на прощание, — Признайся лучше сама, пока не поздно. — Да пошли вы! С вашими советами только бедствовать всё время, — Елисеева не собиралась кого-либо слушать, а потому юркнула в толпу, спускаясь по ступенькам в метро, а Градовой ничего больше не осталось, кроме как подойти к Львовой, остановившейся метрах в десяти. — Ну чего ты, не хватало ещё, чтобы нас за драку замели! — девушка обняла подругу за плечи, успокаивая, но Львова не собиралась сдаваться. Людей субботним утром было не так много, всё-таки противная погода делала своё дело, разгоняя зевак по норкам. Пора было бы и девчонкам куда-то спрятаться от непогоды, согреться и остынуть морально. — Тварь такая! И как Сашка связался с ней? — Она раньше не была такой, — вдруг ляпнула Герка, после чего скривилась, осознав, что пришлось ей ляпнуть. — А ты защитницу не включай, за шлюху ещё не вступалась! — Да что с тобой такое? — Прости… — Ладно, проехали, давай может к Машке в общагу съездим, отвлечёмся? — предложила Градова, приободрив подругу, но та лишь задумчиво хмыкнула. — Я, наверное, к Серёге поеду, потому что, если он знал всё и не сказал мне, будет беда. — Не горячись, брат твой не маленький мальчик, разберётся! Тем более, если тебе не сказал, может это всё не так и важно? Слухи, или брешут? — Гер, вот давай без этого, ладно? Я, конечно, понимаю, что у Елисеевой не язык, а помело, но в одном сходства не вижу — ей незачем приплетать Лиса с бухты-барахты… — Может, мне с тобой поехать? — Гере не слишком хотелось отпускать подругу, учитывая, что она в эмоциональных порывах щедра на физические увечья. — Разве что если ты подождёшь меня. Я хочу поговорить с ним одна, наедине. — Без проблем! Тогда поехали? — Поехали… — теперь они сменились ролями, и уже не Ася утешала Геру, а наоборот. Настроение упало ниже плинтуса и единственное, чего сейчас хотелось Львовой — поговорить с братом и выяснить, почему он не поставил её в известность. В конце-концов, они не чужие люди были, и она обязана знать! Особенно после того, что случилось…***
Отъехав несколько десятков метров на машине, они стали возле известной всем беседки, покрытой сине-зелёной облупившейся краской. Выходить из машины не стали, всё-таки не май месяц на дворе, а февраль, холодно. Переборов приступ накатившей злости и гнева, Холмогоров всё же смиловался над другом, угостив его сигаретой и отвесил подзатыльник. Метод «крута и пряника» работал исключительно, всё-таки не зря они столько лет дружили. — Запомни, никогда, ни при каких обстоятельствах в моём доме не вякать о Царёвой, особенно, когда в радиусе километра есть Герка! Просто лучше промолчи! — Да понял я, понял! Знаю, мой косяк, исправлюсь! — светловолосый парень прищурился, натягивая кепку козырьком назад посильнее, чтобы его львиная грива не выбивалась из-под головного убора. Закурив, парень расслабленно откинулся на сиденье, приоткрыв маленькую щелочку в окне, чтобы дым уходил вместе со сквозняком. — Конечно исправишся, у тебя выбора нет, грешник! — Ладно, Кос, кончай, с кем не бывает. — Со мной не бывает, и с Филом, а ты… Кос был готов уже с новой силой разразиться в тирадах, пока Пчёлкин удачно не перескочил с темы на тему, вспомнив о друге, который опаздывал уже на добрых десять минут. — Кстати, о Филе, где наш покалеченный брат? Опаздывает! — вынес вердикт Витя, выдыхая дым, стараясь не смотреть в сторону Космоса лишний раз. — Задерживается, дундук! — задняя дверь открылась резво, неожиданно, буквально так же, как и изниоткуда появился Филатов, уже без гипсов и повязок, в добром расположении духа, — Здорово, молодёжь! Каюсь, припоздал, неотложные дела были. — Это какие это? Не Томочкой Меркулова дела твои зовут? — А ты, Пчёл, заканчивай, а то и Фил тебе треснет. Многовато для утренней субботы даже для такого жука, как ты, — Космосу было не по душе опоздание товарища, которое только подлило масла в огонь к незадавшемуся утру, но злиться на Филатова он не мог. Понимал, чё к чему! В отличие от Валеры, который переглянулся с Пчёлкиным, выжидая пояснения, но Витя только махнул рукой, мол, не трогай, остынет. — Так, ладно! Надо Сане посылку отправить, он просил, дембель на носу. — Лампасы ему по почте отошлём, — съязвил Космос. — Ты ещё скажи журнал с голыми бабами… — Кто о чём, а Пчёла о бабах, — констатировал Фил, усмехнувшись. — Да вообще! Не язык, а помело… — Так, братья, а теперь давайте серьёзно! Кумекаем, чё к чему. Понятно, что денег ему надо отослать, лишними не будут в любом случае. Фотик ещё, Саня хотел с товарищем своим увековечить себя. Кос, достанешь? — Фил хлопнул друга по плечу, пока Холмогоров с напряжением осматривал окрестности в окно. — Достану… у бати есть старый, мы им уже не пользуемся. — Отлично. Пчёл, ты чё скажешь? — два взора узрели на Витю, который в этот момент пересчитывал купюры, лежавшие в кармане куртки. — Скажу, что нужно ему канцелярии какой-то послать, что там нужно, клей, бумага, можно ещё фломастеров найти по старым связям, чтоб красочнее было. Ну и провизия Сане тоже не помешает, сигарет обязательно нужно послать, а то по любому херню какую-то курит! — отсчитав нужную сумму, Пчёлкин аккуратненько положил деньги на приборную панель Жигулей, на что Космос только скептически закатил глаза. — Тогда по коням, господа, сначала на Рижский к фартук заскочим, может, выцепить чего, потом в гастроном, за фотоаппаратом и можно ехать на почту! — набросав примерный план действий, Холмогоров не стал дожидаться одобрения друзей, сразу же завёл машину, отправляясь по делам. — Ну чё, Теофил, что врачи сказали? — возможно, из уст Вити вопрос прозвучал не очень корректно, но зато по делу. Они должны понимать, как им двигаться дальше, возможно, сейчас как раз тот самый шанс, чтобы перетащить Филатова на свою сторону. — Сказали, жить буду, а там надо посмотреть… Всё от реабилитации теперь зависит, — и пусть новость была не шибко радужной, никто старался не унывать, поддерживая друга. — Всё путём будет, Фила, ты ж боец, на тебе всегда всё как на собаке заживало! — Космос кинул приободряющий взгляд в зеркало заднего вида, ловя на себе ухмылку друга. — Да куда я денусь с подводной лодки-то, выгребем, братья, — Валера старался излучать оптимизм, признавая, что его друзей нельзя оставлять одних, а то они, как малые дети, передерутся нахрен. Мысли Филатова так же занимала и Меркулова, которая казалась ему отдельным миром. Трепетная, живая и настоящая — она была такой, о каких писали как раз в романах, которые Филатов не любил читать со школы, интересуясь другим. Но вот встретить такую девушку в жизни ему, однозначно, повезло… — Пацаны, слышите, — близящейся праздник жизни задавал траекторию к ещё одним размышлениям, — А вы не знаете, где можно картину заказать? — Опа-Стёпа, — Пчёла обернулся, глянув на друга, — Ты чё, решил себя увековечить? — Да причём тут я… у Томки день рожденья будет, вот, думаю! — Попал, значит, под колёса любви… — Ой, а то вы не там же! Я серьёзно спрашиваю, братцы. Не хочется, как лох какой-то, светануть букетом и всё… — Тео, ну ты не очкуй, Томка у тебя, судя по всему, барышня с мозгами! Так что твой подарок оценит, а с остальным разберёмся. — Ладно, пацаны, решим, — Кос притормозил у Рижского, — Ща можем пройтись, заодно глянем. А нет, так я у бати спрошу, у него там в интеллигенции куча всяких знакомых… Не медля, трое парней вылезли из машины и направились прямиком к центральному ряду Рижского, где повсюду сновали люди. Прилавки были забиты по-полной программе и отовсюду слышались выкрики продавцов о своём товаре. — О, гляньте! — Канцтовары? — Они, родимые… — Ну чё, айда, закупим Сане побольше… — Ага, главное, чтоб он эту посылку сам осилил получить… Шутка удалась и, усмехнувшись, друзья мигом двинулись к прилавку.***
Сергей Львов сидел у себя в квартире, размышляя над образовавшейся ситуацией. Новости, принесённые накануне Пчёлкиным и Холмогоровым, здорово подпортили настроение, поставив на перепутье выбора, совершать который, несмотря ни на что, всё же не хотелось. Нехотя мужчина вспоминал моменты, связывавшие их с бывшим другом и признавал, что когда-то за Андрея Лисова он был готов и в огонь, и в воду, и медные трубы пройти, но судьба оказалась жестока. Не только к Антону Филатову, но и к их мужской дружбе, не по-детски расставив приоритеты. Что стало с их четвёркой? Один в гробу, второй — убийца… А теперь, получается, что они с Максом вместе должны привести свой приговор в исполнение, убив эту тварь, которую считали своим другом много лет. Да что там другом — Сергей ведь практически принял Лисова в свою семью! А этот урод так поступил с его сестрой, надругавшись над её чувствами и подставив под мушку! Вспоминая события июня восемьдесят седьмого, Сергею уже практически казалось, что он не стал бы колебаться, увидев его. Но всё это было только видение мыслей, на деле же каждый взгляд на общие фотографии в альбоме или воспоминания только добивали, расшатывая его стойкий… нейтралитет? Нет, такого точно не будет. Сергей уже никогда не окажется по одну сторону баррикад с Андреем, они оба это знают. От мальчишек, совсем ещё зелёных на чёрно-белых снимках, и от дружбы, светлой и чистой, не осталось ровным счётом ничего. Чужие друг другу люди. Волки, которые должны вцепиться друг другу в глотки по итогу, но что тогда? Кто из этой схватки выйдет победителем?.. Мысли прервались резко — в дверь позвонили и Сергей поднялся, чтобы открыть. Кто-то настойчиво уже стучал, кажется, желая измолотить кулаком ни в чём не повинную мебель. — Да иду я, иду, — произнёс Львов. Бояться было нечего, Лис был бы конченным самоубийцей, заявившись на порог квартиры, вот только это была явно и не Вера, с которой они договорились встретиться. Открыв, мужчина узрел на пороге свою младшую сестру, — О, Аськ, а ты какими судьбами? — Тебе в рифму сказать, или как? — по тону девушки уже было понятно, что что-то не то. — Чё ты злая такая, тебя, что, пчёлка твоя ужалила? — шутка не удалась, хоть он и попытался разрядить обстановку, но выражение на лице Аси не смягчилось ни на йоту. Брат и сестра прошли обратно в комнату и мужчина сел на диван, предложив и ей, но она осталась стоять. — Хуже. Представляешь, мне тут сообщили новость, о которой, оказывается, уже судачит вся округа и Рижский в том числе! Лис вернулся, прикинь? А вдобавок ко всему я узнала, что это уже стало известно и твоему разлюбезному Пчёлкину, и тебе самому! Не хочешь объяснить, какого чёрта происходит? — её откровенно бомбило и Сергей тоже изменился чутка в лице, признавая, что скрыть тайну века не вышло. — Ну и у кого такой длинный язык? — А это неважно, — Львова приехала не для того, чтобы разглагольствовать на тему своей встречи с Елисеевой, — Ты с темы не соскакивай, братец! Сергей на секунду замолчал, а затем глянул на неё снизу вверх. — Хорошо, систер. Опережая твои вопросы и вскрики, скажу, что это тебя не касается, я сам со всем в состоянии разобраться, — Львов отвечал спокойно, не желая раздувать скандал. Однако, по натуре они оба были те ещё упрямцы и Ася не собиралась молчать, соглашаясь задаром. — Ты серьёзно? Меня не касается? Он держал меня на мушке, а теперь вернулся, и это меня не касается?! — Да, — простой кивок. Ася впала в некий ступор поначалу, но затянулся он не дольше, чем пара секунд. — Посмотрите, какой умный! Решил всё за меня и рад? А я в стороне всё равно не останусь, понял? — мужчина слишком хорошо знал свою сестру, чтобы понять, что она не шутит, но и девушка хорошо знала брата, — Я своих слов на ветер не бросаю! — Я тоже, — ответил он ей, поднимая на неё снова взгляд и всё ещё оставаясь спокойным снаружи, хотя внутри начинали бушевать эмоции, — Поверь мне, систер, без тебя разберёмся, а если ты такая вся крутая из себя и рвёшься в бой, то поедешь к родителям, пока всё не закончится… — Я тебе, что, собачка на побегушках?! Помыкать мною удумал, вот ещё! — Асе подобное казалось невиданной наглостью со стороны Сергея, а Львов просто понимал, что иного выбора у него не будет, — Ты не можешь за меня всё время решать! — Всё время — нет, а здесь и сейчас — да! — нервы стали сдавать и Сергей поднялся, ровняясь с сестрой, — Если ты думаешь, что это игры и он просто опять подержит на мушке, то ты ошибаешься, Ась! Лис может тебя всерьёз покалечить или, чего хуже, нахрен убить, и тогда я убью его и сяду сам, поняла?! И вот это будет тоже на твоей совести, — он выпалил это прежде, чем успел понять смысл сказанных им слов. Последние ударили Асю и она, почувствовав, что на глаза наворачиваются слёзы, зарядила брату пощёчину. — Не смей, — процедила девушка, глядя Сергею в глаза. Тот тоже был зол, глядя на неё, — Я сама буду за себя решать, ты понял? — Это мы ещё посмотрим, — короткая пауза с игрой в гляделки, в которой кто первый отведёт взгляд — тот и проиграет, — А Пчёлкину ты уже сказала? Не думаю, что он обрадуется, узнав, что его нынешняя девушка хочет вмешаться в разборки, связанные с таким, как Лис. Или, чего хуже, пацан может решить, что ты до сих пор сохнешь по этому ублюдку, и тогда мы сядем с ним вдвоём. Но я его сам обрадую, Аськ, не переживай! И тогда ты точно попадёшь под домашний арест, сечёшь? — Если ты это сделаешь, то я… — Ася запнулась, глядя на брата. — Что? — спросил Сергей, глядя на неё в ответ, и когда ответа не прозвучало сразу же, добавил, — Не пугай пуганного, ладно? — То родители узнают, чем ты на самом деле занимался в Москве всё это время! — Ася предприняла последнюю попытку в словесной перепалке, но этот ход тоже не был засчитан. Сергей только усмехнулся. — Ты этого не сделаешь, знаешь лучше меня. Потому что матери нельзя нервничать, а ты тоже в этом… замешана. — Серёж? — голос раздался из прихожей и они двое посмотрели тотчас туда, увидев Веру, — У тебя дверь открыта. Что происходит? Привет, Ась. — Ничего не происходит, Вер, проходи, я уже ухожу, — стальным голосом произнесла Ася и Сергей глянул на неё, наблюдая и чуть усмехнувшись, но Львова не заметила этого, — Просто мой брат — кретин! — Серёж, я не понимаю, вы, что, поссорились? — Вера посмотрела на него, обернувшись, когда входная дверь хлопнула вслед за Асей. — Да так, повздорили чутка, — отмахнулся, не желая посвящать в перипетии их сегодняшнего криминального мира, — Пойдём, Вер, чаю попьём. — Что, только чаю? — Ну, можно и не только, — Сергей подмигнул, улыбнулся и приобнял её за талию, а сама Светлова расплылась в ответной улыбке. — Вообще-то, Серёж, я пряники купила! Так что вот, держи, на десерт. — Ну, у меня, если честно, другой десерт запланирован. — Скажешь тоже… — Да чё говорить-то, я и показать могу, — соблазн был велик, но Вера вовремя напомнила своему молодому человеку, что впереди у них чай с пряниками, а всё остальное — потом. Женщина удалилась на кухню, чтобы поставить чайник, а мужчина убрал фотоальбом на полку, но ещё на секунду задержался взглядом на снимке. Нет, он явно должен сделать всё, чтобы отомстить. Больше, чем Макс, потому что для Кабанова Лис только убил друга, а для Львова он ещё и подпортил отношения с сестрой. Чертыхнувшись, мужчина услышал голос Веры, звавшей его и, не став особо медлить, направился к своей девушке. А тем временем Гера, сидевшая на детской площадке и пытаясь отвлечься хоть как-то качелями, встретила Асю. Львова на быстром ходу открыла двери подъезда и те так лязгнули, что Градова даже вздрогнула, устремившись тут же навстречу к подруге. — Ну что? — Что, плохо, Герк! Брат мой как с цепи сорвался, пообещал, что если не успокоюсь, он меня к родителям в Новосиб сплавит или Пчёле на уши нальёт, что я по Лису до сих пор сохну… — Да ну! — Гере казалось, что Сергей против таких радикальных методов, а у Львовой на лице сухого следа не было. Влажные дорожки вовсю красовались от ресниц до скул, — Ась, ну, понять-то его тоже можно, он за тебя волнуется, как-никак, а отвечает за тебя… — Да я сама за него волнуюсь! — Ася не сдержалась и выкрикнула это громче, чем следовало бы. В следующую секунду Львова остановилась и уже не стала сдерживаться, заходясь всхлипами, — Гер, я… Я просто боюсь. Два года назад Лис держал меня на мушке, а теперь… — Т-ш-ш, ну, чего ты? — Гера, глядя на подругу, убедилась, что их отношения с Космосом ещё ангельские, а сегодняшняя ссора — словно сущий пустяк, — Никто не даст тебя в обиду, слышишь? Да я сама этого Лиса уработаю, если на то пошло, пусть только попробует сунуться к моей лучшей подруге! — от подобных слов Львова засмеялась сквозь слёзы, обнимая в ответ Градову, которая гладила её по голове, — Всё будет хорошо, Аськ, не плачь… Стоя во дворе и обнимаясь, девушки даже не догадывались, что в эту самую минуту за ними наблюдает тот, кто создал весь случившийся переполох. Андрей Лисов умел устраиваться по жизни. Последние годы особенно научили ловкости и быстрым соображениям, секунда промедления могла дорогого стоить, а доверять кому-то становилось сложнее. Но он знал, тем не менее, что сможет остановиться у своего приятеля, который обещался ему помочь с поисками бывшей девушки. Старый товарищ со школы никак не мог его выдать, однако, и всех подробностей не знал, иначе, вероятно, Лису бы перепало гораздо раньше. Мысли его были в тупике — он не знал, с чего стоило бы начать. Единственное, что было ему известно, это тот факт, что мать её жила в Москве недалеко от Рижского, но точного адреса он не знал. На свой страх и риск появлялся во дворах неподалёку, пусть и проезжая в машине с тонированными стёклами, что вселяло какую-то безопасность и гарантию, что его не заметят, но тачку чаще всего брал товарищ, которому предстояло ездить на работу, и тогда приходилось передвигаться на своих двоих, порой обсуждая с ним в квартире по вечерам общенаводящие вопросы. Иногда в ход шла даже собака Димки, которую Лис выгуливал по несколько часов, чтобы не привлекать внимания, для конспирации. Наматывая по несколько кругов по району в день, парень иногда задумывался о том, чтобы всё бросить и снова уехать, чтобы не накликать беду в лице Львова и Кабанова. Он знал, глаза и уши есть везде, даже у стен, поэтому скрываться долго незамеченным у него вряд ли получится. И он был прав. Казалось бы, когда Андрей был почти у цели, слежка начала давать первые плоды, а макушка девушки, мелькнувшей в топле показалась ему очень знакомой, изниоткуда, как чёрт из табакерки выскочил Олег на красной Яве, которую невозможно было не заметить. Накинув капюшон на голову и прихватив чёрную таксу подмышку, Лис не теряя времени спустился в метро, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Ему оставалось только гадать, видел ли его Олег, который выполнял обязанности правой руки Сергея, или нет. Была ли той самой мелькнувшей макушкой Юля — тоже загадка, но одно он знал точно, теперь никуда и никогда без ТТ-шника за пазухой он больше не ходит. Андрей Лисов, который просто решил проверить, живут ли ещё Львовы по старому адресу или нет, оказался свидетелем не самой приятной сцены, слышал слова, произнесённые Градовой, хоть и не чётко, но слышал. И чертыхнулся, признавая, что всем старшакам уже явно известно о его возвращении. Долго скрывать тайну века не получилось…