***
— Нет, ну ты понимаешь? Она бы ещё платье красное в казино надела! Александр и Адам вышли из казино, и из уст первого сразу же посыпались недовольства в сторону девушки-крупье, которая, как он считает, своей красной помадой отобрала всю его удачу. — А ты не мог поставить на чёрное, нет? Напал на бедную девушку, — смеётся Адам, заводя машину. — Ты прекрасно знаешь, что моя ставка всегда только на красное. И чего ты вообще её защищаешь? Смотри, Адам, твоя пузатая бестия тебя, если что, в порошок сотрёт. Каблучком наступит, и все — нет больше Адама. — Да пошёл ты, Нильсен. Нормальная девушка, а ты пристал к ней со своими суевериями. Я бы на её месте яйца тебе оторвал. — Вот всегда знал, что тебе не дают покоя мои яйца, солнышко. Отточенным жестом рука Адама направляется к лицу Александра, показывая ему средний палец. За многие годы их дружбы этот жест уже кажется таким нормальным, что если Адам этого не сделает в те моменты, когда Алекс его бесит, значит что-то точно не так. — Что, в следующую пятницу на том же месте? — говорит Адам, останавливаясь у дома, где живёт Алекс. — Помнишь, что ты за рулём? — Помню, алкоголик. До пятницы, — и, махнув ему на прощание рукой, поднялся в свою квартиру. Он любил своё жилище, но всегда знал, что ему не хватает уюта. Он даже не нанимал никакие клининговые компании, потому что бывал в своей огромной квартире так редко, что даже не успел бы развести беспорядок. Панорамные окна, ночной Лондон как на ладони, просто мечта. Огромный балкон, четыре комнаты, просторная кухня. Не квартира, а просто мечта. — Фредерик бы сейчас снова читал нотации, что этой квартире не хватает женской руки, — бурчит Алекс, изливая душу своему коту Шурику. Когда-то давно Алекс встретился со своим школьным другом, который стал студентом по обмену и полетел учиться в Россию. Встреча была приятной, они делились всеми событиями, что произошли за долгих восемь лет после школы, а потом Макс вдруг стал смеяться, с трудом сдерживая хрюканье. Как оказалось, он просто вспомнил, что Александра в России называют Шуриком... Алекс его веселье не поддержал, потому что терпеть не может, когда коверкают его имя, но, когда ему подарили кота, он почему-то сразу вспомнил именно это имя. Объяснять всем, почему кота зовут именно так, он не любит, поэтому говорит, что так зовут самого страшного демона и, если что, он с лёгкостью может отправить того в ад. У Александра очень своеобразный юмор. Коту всего два года, но за это короткое время этот огромный красавец успел стать тем единственным существом, кому Александр отдает свою небольшую капельку нежности. Но только капельку, без перебора. Ночь в пустой квартире, и, даже несмотря на три часа сна, подъем по будильнику. Работа не ждёт, даже если сегодня суббота, даже если за окном снова дождь, даже если мешки под глазами такого размера, что с лёгкостью можно носить в них продукты из магазина. Агата же спала до полудня и с удовольствием спала бы ещё, но её кошка Мия слишком активно прыгала на кровати, намекая на то, что пора бы уже и позавтракать. — Да иду я, иду, хватит скакать! Откуда в тебе столько энергии с утра пораньше? Называть полдень ранним утром давно вошло в привычку Агаты, особенно после рабочей смены в казино. Она искренне не понимает, как можно ложиться спать раньше часа ночи и вставать по будильнику, а не по собственному желанию. Харрис насыпала корм своей кошке, несколько раз чмокнула ту в нос и отпустила кушать. Мию она иногда могла обнимать до тех пор, пока та не выпустит когти и грозно не мяукнет в сторону Харрис, мол, хватит, моя хорошая, уже перебор. Но внутри Агаты, за стеной её сарказма, вспыльчивости и несерьёзности рос огромный цветок с нежностью. И пусть эту нежность, кроме кошки, никто не получал, пусть. Главное, что она была внутри неё. Планы Агаты на ближайшие несколько часов были грандиозными: смотреть телевизор, есть мороженое, делать маски для лица и валяться в ванне с кучей пены. Никаких тебе проблем, никаких поездок на метро в час пик, никаких злых людей по утрам. Когда Агата идёт на работу, она встречает только довольных людей, что уже закончили на сегодня свой рабочий день и с широкой улыбкой идут домой. И, чтобы не портить себе настроение лишними ненужными заботами, Агата решила провести ленивый день. Ленивые дни Агаты проходят с пользой, как минимум, для Эллиа. Она приходит на работу в хорошем настроении, а значит, никакого бесконечного потока ругательств на что-то, что ей не понравилось, он слушать не будет. Правда, когда у Харрис хорошее настроение, он становится в разы настойчивее в своих ухаживаниях... В такие моменты Агате хочется познакомить Эллиа со своей подругой Ким из ФБР, стрельнуть в них стрелой любви и пожелать долгих лет совместной жизни. Что-то ей подсказывает, что они неплохо смотрелись бы вместе. Тем более у той с отношениями так же сложно, как и у Эллиа. Но об этом она подумает потом, сейчас у неё есть небольшая ванна, громкая музыка и несколько часов до начала рабочего дня.***
Алекс не знает, что бы он делал без своей незаменимой помощницы Рэйчел. Она буквально была его правой рукой, левой ногой, частенько головой и даже языком, если потребуется. Такие, казалось бы, мелочи, которые выполняет каждый помощник руководителя, были отнюдь не мелочами. Без Рэйчел Александр не справился бы даже с сортировкой бумаг, что там говорить о миллионах телефонных звонков, беготне по этажам и даже о том, чтобы сварить кофе. Рэйчел делала все, зная свою работу от «а» до «я», и Алекс мог поклясться, что лучше неё работника просто не найти. Он помнит ту жуткую неделю, когда Рэйчел ушла в отпуск. Хотелось выть, рвать на голове волосы и звонить ей по каждому пустяку, потому что: «Я понятия не имею, где лежит этот договор, Рэйч!». Сегодня, как и всегда, без неё в офисе не обходится. На часах только полдень, а Александр уже успел дать девушке сорок три задания, которые она выполнила, как всегда, идеально. Когда все уходили на обед, Александр оставался в своём кабинете, наслаждаясь тишиной. Тот час, в который офис пустовал, казался ему часом в раю. И как бы он ни любил свою работу, но постоянный шум всё-таки начинал немного раздражать. Этого часа отдыха хватало с головой, чтобы снова быть самым лучшим начальником для своих подопечных и не срываться на тех из-за пустяков. Александр вообще считает, что переносить свое эмоциональное состояние на других — полнейший идиотизм. Сегодня, как и всегда, отдых по расписанию. Офис пустеет за считанные минуты, Александр устраивается в своем огромном кресле поудобнее, закидывает ноги на стол, складывает руки за голову, и... Его умиротворение прерывает стук в дверь. — Входите! — кричит Александр, не меняя своего положения. В конце концов, у него перерыв, и пусть хоть королева сейчас войдёт, ноги со стола он убирать не станет. — Алекс, это я. Рэйчел входит в кабинет и как-то скромно улыбается, не зная, куда деть свои руки. Александр сразу замечает, что с ней что-то не так, потому что он знает её слишком давно, такая скромность ей не присуща. — Рэйч, что-то случилось? Она мило улыбается и кивает, усаживаясь на стул напротив Алекса и складывая руки на груди. Невооружённым взглядом видно, насколько трудно ей начать разговор, и, честно признаться, это немного пугает Алекса. Он всё-таки опускает ноги на пол и принимает более приемлемое положение для разговора. — Я должна тебе рассказать, но пока не знаю, как, — начинает Рэйч, запинаясь, а потом переводит дух и зажмурившись говорит на одном дыхании. — Я беременна! В кабинете повисла звенящая тишина. Если бы часы на стене могли бы останавливаться силой мысли, Алекс бы и их остановил, чтобы не бесили своим тиканьем. Что она сейчас сказала? Беременна? Это как понимать? В планы Алекса это точно не входит, какого черта тогда вообще? — От меня? — наконец начинает Алекс, приподнимая бровь и усмехаясь. — Если ты можешь сделать девушку беременной тем, что бесконечно трахаешь ей мозг, то конечно. — Я не трахаю тебе мозг! — Во всю длину, Алекс, вдалбливаешься так, что воздуха порой не хватает. Шутки шутками, но я ухожу. Врачи запретили нагрузки, а ты сам знаешь, какой мой рабочий день у тебя. Александр понимающе кивает, но голова всё ещё не соображает. Он пытается переварить все слова, сказанные Рэйчел, но не выходит ровным счётом ничего. Ещё минуту назад он пытался сообразить, что значит она беременна, а сейчас ему предстоит понять и принять тот факт, что она уходит. Увольняется, больше не будет работать в его компании, помогать ему и быть самым лучшим помощником в мире. Как это принять, если ты просто не можешь сообразить, что такое вообще может быть? — В смысле? — на выдохе произносит Александр, потирая пальцами виски. Он, кажется, понимает, но одновременно и нет. В голове какая-то каша, хаос и просто сумасшествие. Понимание происходящего никак не хочет просыпаться, и Алекс чувствует себя каким-то идиотом, сидя на кресле и хлопая глазами. — В прямом. Я больше не буду работать у тебя. В понедельник я уже не выйду. Прости, что так резко, я правда собиралась работать ещё несколько месяцев, но врач... В общем, вот так. Придется тебе искать другого помощника, Алекс...***
Она не привыкла работать две ночи подряд. Её график всегда был построен так, что после ночной смены у нее всегда был выходной. Но из-за её непорядочного сменщика ей пришлось работать две смены подряд, так ещё и испытывать сильнейший эмоциональный стресс из-за одного заносчивого посетителя казино. В казино её встретила какая-то нездоровая обстановка. Эллиа стоял с грустным выражением лица, глядя в потолок, кто-то нервно расхаживал по залу, а кто-то сидел на стульях, запустив руки в волосы. — Эл, что-то случилось? — говорит Агата, с опаской глядя на коллег. Ей-богу, не находись она сейчас в казино, подумала бы, что оно сгорело и они его так оплакивают. — Идём, Агата, я расскажу тебе.***
Она сегодня впервые ушла из казино, наплевав на рабочую смену. Эллиа пытался её успокоить, порывался её обнять, но она только сбросила его руки и ушла прочь. Прохладный ветер вызывал на нежной коже миллионы мурашек, заставляя Агату постоянно кутаться в кардиган только сильнее. Новость о том, что казино закрывается, сбила её с ног. А о том, что ещё вчера им давали работать ещё неделю, а уже сегодня оказалось, что это их последняя рабочая ночь — добила. Это сравнимо с нераскрытым парашютом, с падением на землю и ударом о самые острые камни. Осознавать, что ещё вчера ты радовался жизни и хвастался всем, что обожаешь свою работу, а сегодня этой работы лишиться — слишком сложно. Она не знает, как это — не работать в казино. Это её жизнь, её режим, её любовь и её счастье, несмотря на все неровности, что случались в работе. Да даже препирательства с тем идиотом Александром кажутся сейчас самым лучшим в мире времяпрепровождением, хотя бы потому, что это происходило в казино. В том зале, где она как рыба в воде, где каждый уголок ей знаком, где она знает даже запах. Не будет больше звука фишек, шарика, что крутится на рулетке и шуршания карт. Все, что ей сейчас нужно — это выпить. Расслабиться, вдохнуть полной грудью, пустить парочку слезинок о своей несчастной судьбе, а потом прийти домой, протрезветь и обязательно подумать над тем, что же ей делать дальше. Но это завтра. А сейчас ей нужно выпить.***
— Адам, пожалуйста, скажи, что ты можешь сейчас приехать ко мне и напиться со мной вдребезги, а иначе я приеду к тебе домой, — кричит Алекс в телефонную трубку в конце рабочего дня. — Я прикажу охране не пускать тебя во дворец, Нильсен, будешь спать под воротами. Приехать не смогу, без меня сильно не пей, солнышко. — Сволочь ты, Хьюз. Алексу просто нужно выпить. О том, как он будет работать без Рэйчел и о смысле жизни он обязательно подумает завтра, когда его голова будет раскалываться от похмелья, а он будет обещать себе больше никогда не пить. Но это будет завтра. Сегодня ему нужно только выпить.***
Алкоголь лился рекой, с горя она смешала внутри себя такой ядовитый коктейль, что было удивительно, как она вообще до сих пор стоит на ногах. Всё началось с какого-то кафе, потом была хмельная прогулка по Лондону, какой-то бар, и в итоге она в ночном клубе, пытается красиво двигаться на середине танцпола под ритмичную музыку. Ей плохо и тошно, грустно и обидно, и, наверное, заливать горе алкоголем было худшим из вариантов, если честно. Перед глазами всё плывёт, голова кружится просто сумасшедшим образом. Радует только то, что к горлу не подкатывает тошнота. И, когда Агата чувствует на своих бедрах какие-то сильные, явно мужские руки, она не отстраняется, как сделала бы это в любой другой день, а только придвигается ближе к мускулистому телу, активно потираясь о него ягодицами. Александр не был сторонником таких лютых попоек, но сегодня он чувствовал, что это нужно ему прямо сейчас. Голова уже плохо соображала, мысли постоянно путались, а перед глазами нестерпимо плыло. Лишиться помощницы в лице Рэйчел было равно тому, что лишиться руки, именно поэтому он так остро на это отреагировал. Начал свой вечер Александр в уличном баре, в итоге каким-то ветром его занесло в клуб. Бокалы с алкоголем не заканчивались, а голова кружилась только сильнее. Пьяный мозг абсолютно отказывался соображать, когда на танцполе он заметил слишком аппетитные ягодицы, что так красиво двигались под музыку. Когда обладательница столь аппетитных форм стала своим танцем откровенно его соблазнять — ему сорвало крышу.***
Они оба были слишком пьяны, чтобы узнать друг друга и вообще отдавать себе отчёт в действиях. Вряд ли они утром вспомнят те жаркие поцелуи на танцполе, жадные касания и то, как спустя минут двадцать Алекс позвал её к себе. И она поехала. Таксисту было стыдно, хотелось повесить какую-нибудь шторку, чтобы не смотреть на этих двоих на заднем сиденье, что чуть ли не съели друг друга целуясь. Они с трудом дошли до лифта, не с первого раза попали по нужной кнопке и снова не могли оторваться друг от друга. То ли это алкоголь, то ли всё-таки взрывной характер обоих, что всегда несёт за собой сумасшедшую страсть, никто не знает. Но факт остаётся фактом — как только Алекс закрыл дверь, они снова набросились друг на друга. Вряд ли этот секс можно назвать лучшим в жизни обоих, учитывая их состояние и степень опьянения. Смазанные поцелуи, дурацкие засосы и два падения на пути к его огромной кровати. Кажется, Агата даже успела что-то промычать ему про шикарный вид из окна, но это не точно. Одежда летала по комнате, касания непослушных рук, сильные головокружения и совершенно незапоминающийся секс. Хотя бы потому что они были в стельку. Все, что она помнит, это его сильные удары по ягодицам. Всё, что помнит он — её громкие стоны, которыми он упивался.***
Она с трудом разлепила глаза от того, что кто-то настойчиво лизал ей пальцы рук. И это была явно не её кошка, точно нет. Голова нещадно гудела, а во рту, казалось, рассыпали тонну песка прямиком из Сахары. Перед глазами предстала огромная черная морда с огромными черными глазами. Агата испугалась и дёрнулась в попытке резко сесть на кровати, но что-то тяжёлое держало её. В ужасе она повернула голову в сторону и заметила огромную мужскую руку, что совершенно спокойно лежала на её талии. Паника подкатывала к горлу, вытесняя даже тошноту, и Агата поняла, что она ни черта не помнит из того, что происходило после пятого шота в баре. Дрожащими руками она подняла одеяло и резко опустила его обратно, крепко зажмурившись. Голая. Чёрт! Докатилась! Секс непонятно с кем по пьяни это как раз то, что тебе нужно, Агата, браво. Всё ещё хмельным взглядом она обвела комнату, подмечая про себя, что, по крайней мере, переспала она не с каким-нибудь бомжом, а с довольно состоятельным человеком, судя по всему. Это, конечно, совершенно не скрашивало всю ситуацию, но вносило небольшое облегчение. Практически крохотное. Она чувствовала себя максимально паршиво, кажется, что хуже просто и быть не могло. А потом она повернулась и увидела лицо того, с кем проснулась. — Твою же мать...