***
«Только не умирай». Звонкая тишина давила непосильным грузом, словно навалившаяся груда металлолома. Темнота сгущалась, а время будто замерло на месте. Шумное, сбивчивое дыхание дрожащей на руках Джоанны было единственным, что удерживало его от падения в состояние полной прострации. Этого не могло случиться. Все не может закончиться вот так. У Картера голова шла кругом и совершенно отказывалась работать — и от этого становилось только паршивее. Почему же в самый ответственный момент его хваленые гребаные таланты, гребаная предприимчивость и гребаная способность хоть как-то держать ситуацию как будто сквозь землю провалились?! Паника затмила рассудок и словно кандалы опустилась на запястья дрожащих от распирающего волнения рук. «Я не могу потерять ее… Если Джоанна умрет, я никогда этого себе не прощу», — думал Картер и едва сдерживал слезы. Идиот! Алисса ведь предупреждала его, а он ее не послушал. Поддался секундному порыву, поступил так импульсивно и необдуманно… но что самое глупое — посчитал себя правым. Идиот! Усыпанное синяками и ссадинами лицо командующего Джейсона вновь всплыло перед глазами. Он точно так же погиб из-за него. — Джоанна, — тихо пробормотал Картер, хотя прежде звал ее всего пару секунд назад, — ты слышишь меня?.. — Слышу, — прохрипела девушка, сморщившись. — Я раненая, а не глухая. Картер вяло улыбнулся. Джоанна сохраняла относительно бодрый настрой (все еще находила в себе силы язвить, по крайней мере), и это радовало и вселяло хоть какое-то облегчение. — Знаешь что… — добавила она спустя несколько секунд. — Ох, твою ж мать… Оцени, насколько все плохо, — Лиггер тяжело вздохнула и медленно, закусив нижнюю губу, убрала руку от места ранения. Картер взглянул туда нехотя и невольно напрягся. Именно сейчас ему от одного только взгляда становилось страшно… И как он только сможет ей помочь в таком состоянии? — Много крови, — растерянно прокомментировал он. Так и было: багровая горячая кровь пропитала ткань одежды и продолжала стекать, расползаясь все более крупным темным пятном и не давая хоть как-нибудь оценить ситуацию. — Дерьмо. «Я согласен», — хотел было отозваться Картер, но вовремя прикусил язык. Вряд ли он мог бы понять, насколько больно Джоанне было прямо сейчас. — С таким ведь не живут, да? Ее вопрос, озвученный вполне спокойным тоном, заставил Картера оцепенеть и стать белее бумаги. Нет-нет, ей уж точно нельзя задумываться о смерти! Джоанна сильная и смелая — даже чересчур, — и она справится. — Живут с вещами и пострашнее, — воскликнул Картер. — С тобой все будет хорошо, понятно? Пока я рядом, ничего страшного не случится. — Говоришь так, как будто у тебя целительские ручки, — сухо усмехнулась Джоанна и вновь зашипела от боли. — Дерьмо… Иллюзия бодрого настроя Джоанны быстро рассыпалась, из-за чего и самому Картеру становилось не по себе. Нужно было немедленно что-то придумать; но что он может? Как и всегда — он сам, своими тупыми решениями и дурацкими поступками, создал проблему, которую теперь был неспособен решить. Идиот! — Я… — протянул Картер со взволнованным вздохом, — я могу предложить кое-что, но, боюсь, тебе это очень не понравится, хотя оно и может спасти твою жизнь, — Джоанна, за неимением сил вымолвить хоть что-нибудь, подняла на него вопросительный, почти что молебный взгляд. Когда есть значительный риск умереть, приведерничать уже не остается. — Рану нужно прижечь. Это больно, но зато остановит кровотечение и убьет микробы. — Делай, что хочешь, — буркнула Джоанна. — Я просто не хочу умереть… вот-так, здесь и сейчас. Это будет так глупо… «Глупо». Почему-то Картеру казалось, что он боится за жизнь девушки больше, чем она сама. Он достал один из боевых ножей, оставшимся чистым, не запятнанным чужой кровью, и протянул его Джоанне. — Нужно, чтобы ты его разогрела. — О, да ты издеваешься?.. — простонала она. В таком состоянии использование пирокинеза было непосильным трудом, но, в конце концов, она справилась. Все было сделано так, как надо. Картер осторожно поднял надетую на девушку водолазку, предварительно оценил рану, которая выглядела просто отвратительно, и поднес раскаленный нож поближе. Джоанна, почувствовав жар от разогретого металла, испуганно заскулила и закусила указательный палец. — Ты готова? Девушка активно закивала головой, хотя по ней было видно, что это совсем не так. Впрочем, прямо сейчас каждая секунда была на счету — пришлось действовать немедленно, даже несмотря на то, что Джоанна, белая-белая, казалось, готова была потерять сознание от одного взгляда на кинжал. Когда раскаленный металл коснулся ее кожи и зашипел, Джоанна с трудом смогла сдержать крик, издав лишь болезненный стон. Она так сильно впилась зубами в палец, что он закровоточил, но по сравнению с открытой раной на боку это было совсем несущественное повреждение. Хмурясь и жмурясь, она не сдерживала слез и продолжала ерзать, что немало сбивало Картера с толку. Ему самому все это не нравилось, а от легкого запаха гари начало мутить. Он знал, что Джоанне больно и с удовольствием поручил бы оказание эдакой «медицинской помощи» кому-нибудь другому; только вот он здесь был совершенно один, а действовать нужно было быстро и четко. По крайней мере, он попытался ей помочь. Обгоревшая рана покрылась темной корочкой и больше не кровоточила. Когда Картер закончил и отбросил окровавленный кинжал в сторону, Джоанна вздохнула с облегчением и обмякла в его руках. Ее болезненно-бледное лицо выглядело чрезмерно уставшим, но наконец расслабилось. Только вот это спокойствие ему совсем не нравилось. — Все хорошо? Она только шумно выдохнула и устремила опустошенный взгляд вверх. — Джоанна?.. Лиггер прикрыла глаза и замерла, развалившись, словно тряпичная кукла. Картер поднес дрожащие пальцы к ее носу — дыхание ощущалось очень слабо. — Нет… «Только не умирай…» Картер похлопал ее по щеке — никакой реакции. — Джоанна… — он сильнее прижал ее к себе и наклонился близко-близко к ее лицу, мягко накрыв ладонью щеку. Дышать в гребаном шлеме сейчас было особенно тяжело. Воздух казался густым и ядовитым. Идиот. — Прошу тебя, держись. Не смей умирать, слышишь?! Я не переживу, если с тобой что-то случится! Его безупречный план рухнул. Уничтожение главного корабля осуществить уже не удастся — без Джоанны и ее магических способностей он точно не сможет ничего сделать. Все, что теперь оставалось, — это немедленно покинуть корабль. Подняв Джоанну на руки, Картер, в последний раз пробежавшись взглядом по телам мертвых удракийских солдат, поспешил покинуть энергетический блок. Темнота в коридорах стала приятным преимуществом. Ему не удалось стать спасти всех и стать восхваляемым героем, но, по крайней мере, удастся — он надеялся — спасти хотя бы себя и Джоанну.***
В красном аварийном свете ламп лицо Рейлы казалось особенно грозным и мрачным. На корабле творился абсолютный хаос, и никогда даже не потрудился уведомить ее о том, что произошло. Это чрезмерно злило принцессу, и без того взволнованную событиями этого дня. Она сверлила требовательным взглядом Мерену, которая в это время активно пыталась все разузнать, и нетерпеливо постукивала ногой по полу. Сегодня все казалось особенно отвратительным — наглая дерзость немекронской принцессы несколько подорвала ее бодрый запал. — Ну? — раздраженно протянула Рейла, скрестив руки на груди и смерив служанку недовольным взглядом. — Ничего, Ваше Высочество, — разочарованно отозвалась Мерена, нахмурившись. — Я пыталась связаться с капитаном охраны, но он не отвечает. Принцесса Церен тоже не выходит на связь. — И что теперь? — раздраженно выпалила Рейла. Мысленно, она уже выстроила несколько догадок о случившемся, и одна из них сейчас казалась наиболее вероятной: на корабль вторглись чужаки, а уж с какой целью — и дураку понятно. Все идет совсем не так, как она задумала. — Надеюсь, ты послала кого-нибудь узнать, в чем дело? — Разумеется, — кивнула Мерена. — Один из охранников направился к капитану Кассару. Рейла лишь хмыкнула и развернулась к слабо мерцающему в полутьме экрану. Когда корабль лишился питания, у нее даже не осталось возможности наблюдать за обстановкой на поле боя. Ситуация выходила из-под контроля, что, в свою очередь, все больше выводило принцессу из себя. В коридоре послышалась возня, на которую тут же взволнованно отреагировала Мерена. Подскочила с места и подбежала к двери, прислонившись к ней ухом, прислушалась. — Что там происходит? — недовольно поинтересовалась Рейла. — Не знаю… — пробормотала Мерена. — Но, кажется, я слышала голос Ее Высочества… Двери неожиданно разъехались, и девушка, как ошпаренная, отскочила назад, изумленно вытаращившись на появившуюся на пороге Церен. Она стояла в необыкновенно уверенной позе и, взмахнув электрической дубинкой, решительно направила ее на Мерену. — Прошу тебя по-хорошему, — холодно протянула Церен, волнение которой все же выдал сверкающий хмурый взгляд, — уйди. Мерена сглотнула подступивший к горлу ком и растерянно, с отчетливым испугом (она боялась даже несмотря на то, что знала: Церен никогда бы ей не навредила) обернулась на Рейлу. — Принцесса?.. — Сделай так, как она сказала, — злобные зеленые глаза опасно сверкнули. — Оставь нас, — но Мерена так и продолжала стоять на месте, не в силах пошевелиться, пока перед ее носом трещали и переливались маленькие молнии. Церен чувствовала себя не менее испуганно; но прямо сейчас она одновременно было настроена решительно, как никогда раньше. У нее хватило сил наконец переступить через саму себя и свой главный страх — впредь будет так же. Она сама была поражена тому, насколько четко и хладнокровно смогла действовать. Пользуясь статусом принцессы и припоминая каждую уловку Рейлы, но усыпила бдительность охранников на главном мостике управления, а затем — лишила их сознания с помощью электрической дубинки. Теперь перед не стояло единственное препятствие: Рейла. — Ты слышала приказ своей госпожи, — отчеканила Церен, строго посмотрев на Мерену. Пусть эта девушка и служила ее сестре, исполняя все ее прихоти, но она точно не должна была пострадать. — Уйди. Судорожно выдохнув, Мерена сделала несмелый шаг в сторону и поспешно покинула главный мостик. Церен бросила горький взгляд ей вслед и затем повернулась к Рейле. В ее зеленых глазах бесновался огонь злобы и возмущения. — Должна сказать, я поражена, — язвительно фыркнула она, расправив плечи и высокомерно вскинув одну бровь. — Никогда бы не подумала, что в тебе может быть столько смелости и уверенности… Так неужели и ты решила предать свою семью, свою Империю? — ее выражение лица быстро сменилось презрением и раздражением. — Жалкое зрелище. — Говори, что хочешь, Рейла — я не стану слушать ни тебя, ни отца. С меня довольно терпеть это, — решительно проговорила Церен, напряженно сжав кулак свободной руки. Все в порядке. Все идет так, как она и задумала. Она справится. — Я устала смотреть на произвол, который творит Удракийская Империя. Неужели ты сама не видишь, что происходит? Мы уничтожаем целые миры, убиваем людей… — И ты туда же, — оборвала Рейла на полуслове и презрительно прошипела: — Знаешь, это просто смешно. Такие, как мы, не должны смотреть на тех, кто снизу — и уж тем более не должны проникаться к ним состраданием. Церен тяжело вздохнула и потупила разочарованный взгляд. Все-таки, Рейла — истинная дочь Азгара, и ничто этого не изменит. — Иногда мне от самой себя становится противно, — мрачно протянула Церен, бросив угрюмый взгляд на свою ладонь, — ведь во мне течет эта кровь, эта жестокость, это безумие… Но я не такая, как ты или отец, и никогда такой не стану, — ее пальцы сомкнулись в твердый кулак. — Я не позволю тебе выиграть в этой битве! — Идиотка, — с презрительной насмешкой буркнула Рейла, закатив глаза. — Тебя казнят — вот увидишь. Я лично об этом позабочусь. Ну, что стоишь? — она прищурила глаза и смерила Церен пренебрежительным взглядом. Та так и продолжила стоять на месте, несколько растерявшаяся. Такое поведение со стороны Рейлы было довольно предсказуемо, впрочем; но все-таки Церен по-прежнему несколько сомневалась в том, что она делает… Нет! Она решилась на это, сделала первый шаг — и назад не отступит. Хотя бы потому, что если она сдастся, ее казнят. — Ты ничего не можешь мне сделать, — снисходительно бросила Рейла и фыркнула: — Это жалко, на самом-то деле… — с язвительной ухмылкой она обнажила клинок и брезгливо нахмурилась. — Впрочем, я и сама могу от тебя избавиться. Отец ведь даже не поинтересуется. Один шаг. Второй. Третий. Церен еще никогда не была настолько сосредоточенной и расчетливой. Последний шаг, взмах — она проскользнула прямо под лезвием клинка, что со свистом рассекло воздух. Рейла проводила ловко извернувшуюся фигуру сестры ошарашенным взглядом и в ту же секунду вскрикнула от боли, бессознательно рухнув на пол. Церен отскочила от нее, как ошпаренная, и изумленно взглянула на электрическую дубинку, сжатую в ее дрожащей руке. Она сделала это. У Церен было всего несколько минут, чтобы разобраться в управлении и, выжав из системы корабля последние запасы энергии, сбить парящий вокруг Гарнизона аннигилятор. Затем — поспешно сбежать. Сердце бешено колотилось на каждом шагу, что она совершала, и каждом повороте, который она миновала. Церен бежала так быстро, как только могла, и чувствовала, что у нее как будто бы открылось второе дыхание. Это был не просто побег от сестры и Империи, которых она только что предала, — то был побег от ее прошлого, от невидимых, сковывающих ее на протяжении стольких лет кандалов страха; бегство навстречу новой жизни. Когда дверь на аварийном выходе открылась, опускаясь к земле, и в лицо ударил прохладный ветер, Церен едва ли не впервые ощутила это смутное, окрыляющее чувство легкости. Наконец она была свободна.