***
Кабинет госпожи Ракель представлял собой просторное, несколько мрачноватое помещение с довольно скудным интерьером. Здесь не было окон, поскольку эта часть базы уходила под землю, и дневной свет заменяло сугубо искусственное, холодное, тяжелое для глаза освещение. Женщина, удракийка лет пятидесяти, сидела за небольшим столом, внимательно уткнувшись в экран, пока вдруг на пороге не показался Ивар и не поприветствовал ее с легкой улыбкой. — Добрый вечер, матушка. Ты хотела меня видеть? — Здравствуй, — она тут же оторвалась от экрана и изумленно взглянула на его прическу: — Что это у тебя на голове? Это Вивьен сделала? — Тебе не нравится? — он фыркнул и недовольно нахмурился. — Что ты, нет конечно, мне все нравится! А то ведь раньше, с тем кошмарным вырвиглазным красным, ты был похож на крумбийский куст, — беззлобно уколола женщина. — Но сейчас не об этом. Совет Четырех утвердил новую операцию, и поручить ее решено было тебе. — Ну, наконец-то! — с энтузиазмом воскликнул Ивар. — Не томи и все выкладывай, — он прошел к ее столу и настойчиво навис над ней, сверля нетерпеливым взглядом. Ракель вздохнула и мрачно протянула: — Отнесись к этому с предельной серьезностью, хорошо? — он твердо кивнул. — Я, конечно, не хотела, чтобы вся ответственность легла именно на тебя, но… — …но Совету Семи я нравлюсь больше всех, — закончил за нее Ивар и горделиво вздернул подбородок. — Верно, — Ракель по-доброму усмехнулась и кивнула. — После того, как ты избавился от губернатора Тезера, Рейенис решительно взялся за войну за независимость. Даже рейенийская принцесса вышла из тени. — Так и должно быть. И знаешь, раз уж я — твой наследник, и однажды возглавлю Орден, то должен показать себя достойным этого места. — Безусловно, — согласилась Ракель и нервно провела по коротким колючим платиновым волосам. Нельзя было сказать, что женщина падка на эмоции: она умела четко разграничивать, где долг, а где семья и личные привязанности, и потому еще ни разу не воспротивилась ни одному решению, принятому касательно Ивара. Ведь он — не только ее сын, но и агент Ордена Дельвалии. — Я просто хочу, чтобы ты был осторожен. Это задание… оно не такое, как все предыдущие. Место, в которое ты проникнешь, полно опасностей, а смерть человека, которого ты должен устранить, прямо отразится на всей Империи… — ее темные глаза мрачно сверкнули, и Ивар невольно напрягся, вслушиваясь в ее слова. — Не томи. — Твоя новая цель — Император.***
— Этого просто не может быть! — Вивьен подскочила со стула так резко, что Ивар невольно вздрогнул, но, не обратив на это внимание, продолжил собирать свой изрядно потрепанный и поношенный рюкзак. — Да твоя мать с ума сошла! — Нет в этом ничего безумного… — Ивар лишь пожал плечами, положил небольшой пакет с бинтами и медицинским спиртом (такая предосторожность никогда не бывала лишней) и посмотрел на нее холодным, уверенным взглядом. — Да, это Императорский дворец, и убить я должен Императора Азгара… — он почувствовал, как по его спине пробежали мурашки. Все-таки, лжет он всем, и самому себе тоже: на самом деле, его работа — вещь чрезвычайно страшная, —…за что меня казнят, если я хоть где-то оступлюсь, но… в этом-то и вся прелесть. — Ты безумец. — Пусть так. Но именно поэтому Орден меня и ценит. Вивьен фыркнула, скрестила руки на груди и закатила глаза, облокотившись о стену. Энтузиазм Ивара она разделяла далеко не всегда: его безграничная отвага порой действительно поражала девушку, а в слепой самоуверенности она никогда не упускала шанса его упрекнуть. Ивар же, напротив, не понимал ее извечной настороженности. — Ладно, признаю: я не знаю больше никого, кому еще можно было бы доверить это задание, — Вивьен шумно вздохнула. — Разве что Карстену, но он уже староват… Только я кое-чего не понимаю, — она задумчиво нахмурилась, — что нам даст смерть Азгара? Он и так уже немощный и никудышный. Пока что принцесса Рейла заменяет его в качестве регента, но когда он умрет, она станет Императрицей и получит неограниченную власть. — Никто не знает, как все повернется. Может быть, Император завтра чудесным образом исцелится и вернется к своим делам, — Ивар застегнул рюкзак и плюхнулся рядом на кровать, — а может быть, он завтра умрет. Есть только два варианта, и что-то из этого все равно, рано или поздно, произойдет. Но в любом случае, Азгар для нас — обуза. Еще один член правящей семьи. Чем их меньше — тем нам лучше, — твердо заключил Ивар. Вивьен лишь покачала головой в ответ. — Ты хоть представляешь, — заговорила она спустя некоторое время тяжелого молчания, метнув в него пристальный взгляд, — что ты должен сделать? От твоих действий зависит судьба всей Удракийской Империи! И наша, возможно, тоже… — Я прекрасно это понимаю, — Ивар устало вздохнул. — Прошу, Ви, хватит. Мы уже не дети. Я прекрасно осознаю, какая на мне лежит ответственность, и насколько все это серьезно. — Я знаю, — тихо отозвалась девушка. — Я просто… переживаю, — она потупила взгляд, нервно нахмурившись. — Не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. — Ничего и не случится. Я вернусь так же быстро, как и уйду. Ты даже не заметишь, что меня не было, — ободрительно заключил он. — А в это время во дворце будет царить полная суматоха… — Что за садистская ухмылка? — уколола Ви, вновь взглянув на него. — Тебе правда так нравится издеваться над этими богатенькими балбесами? — Правда, чрезмерно. Они заслуживают этого после всего того, что сделали со мной, с тобой — с нами всеми.***
На Удракию Ивар отправился тем же вечером, и уже к полудню следующего дня успешно добрался в Кальпару*, а его профессионализм позволил ему с легкостью проникнуть даже в Императорский дворец. Орден располагал уникальнейшей информацией, сохранившейся еще со времен принцессы Дельвалии, о тайных ходах в катакомбах дворца, которая была непосредственно задействована в тщательно проработанном и выверенном плане. Как сказала Ракель, на его составление ушли долгие месяцы: Орден и раньше планировал убийство Императора; но только вот теперь, когда он был прикован к постели, задача значительно упрощалась. Переодетый в придворного медбрата, Ивар выскользнул из тени коридора, предварительно оглянувшись по сторонам. В этом облике — с длинноволосым париком, серыми линзами и несколько нелепыми прямоугольными очками — его было совсем не узнать. Следуя по коридору, ведущему в крыло с императорскими покоями, он несколько раз столкнулся со слугами и стражниками, скромно поприветствовал их и, не теряя хладнокровия, проследовал дальше. Ивар как-то совсем не переживал — вернее, нисколько не сомневался в себе. Адреналин кипел в крови, но это чувство только подхлестывало его решимость. Ивар неуловим и подобен тени. Его имя — его неизвестное никому имя, которое всегда заменяло глуповатое, на его взгляд, прозвище «Безликий убийца» — вселяло страх в сердца аристократичных дармоедов. И это льстило. Каждый из них знал, что он поступает неправильно — просто, вероятно, они отказывались признать это, — и потому боялись. Дрожали, как дворовые шавки, забившись в своих роскошных усадьбах. Ивар презирал каждого из них. Они верили, что удракийская кровь делает их исключительными и неприкосновенными, что было отнюдь не так. Все эти вельможи глупы и ничтожны. Он, потомок Азгара Завоевателя, потомок принцессы Дельвалии, признанной окаянной, никогда не жаловался на свою жизнь, которую они — Ивар был уверен — не вынесли бы никогда. Кальпара целиком состояла из подобных людей. Испокон веков, с тех самых пор, когда Империя начала расширять свои владения, здесь оставались лишь преданные кровожадной власти люди, безвольные рабы Императоров и Императриц, слепо верующие в их извращенные идеалы — таких был целый город. Иногда Ивару казалось, что куда меньше проблем было бы, если бы кто-то однажды сбросил на них атомную бомбу. Ивар шел по коридору, и его буквально подталкивало вперед бурлящее внутри презрение. От всей этой роскоши тошнило. Конечно, он был поклонником искусства, настоящим произведением которого испокон веков венчали Императорский дворец, но даже для него это было чрезмерно. Сколько же денег — денег простых людей, их пота и крови, — было вложено в строительство этих мраморных стен, чтобы только потешить императорское самолюбование?.. Перед ним раскрылись очередные двери; и по множеству гобеленов на стенах он понял, что все-таки пришел в правильное место. До императорских покоев оставалось совсем немного. Ивар решительно вздохнул и нахмурился. Войти — вколоть — выйти — покинуть дворец. Не должно быть ни единого промаха — иначе все развалится. Приближающийся из-за угла стук каблуков заставил его вздрогнуть от неожиданности — он не ожидал никого здесь увидеть. Тем не менее, Ивар решил не зацикливаться: кто бы это ни был, он не должен почуять неладное, а тем более, если это сама наследная принцесса. — Ваше Высочество, — Ивар глубоко поклонился, успев взглянуть на принцессу Рейлу лишь мимоходом. Впрочем, этого было достаточно, чтобы уловить холодный блеск в ее глазах. О ней он, как и всякий во Вселенной, был наслышан достаточно: настоящая дочь своего отца. Жестокая, хладнокровная, расчетливая и беспощадная. Теперь Ивару уж точно следовало быть начеку. Принцесса видела его собственными глазами, и если что-то вдруг пойдет не так — простым отсечением головы ему не отделаться. — Кто ты такой и зачем направляешься в императорские покои? — строго спросила Рейла. Ивар, не поднимая головы, четко, уверенно, но достаточно спокойно, нарочно сбиваясь, будто бы от волнения и изумления, отозвался: — Мое имя Тургай, госпожа. Его Величеству нужно дать лекарства. Рейла пристально взглянула на часы на запястье и заключила: — Ах да, точно… Ступай. Ивар кивнул, разогнулся и неспешно, стараясь не выдавать волнения, зашагал дальше. «Сегодня я поклонился тебе, а завтра, возможно, сам насажу твою голову на пику, принцесса». Перед входом в покои охрана тщательно проверила с помощью металлоискателя и личного досмотра, и только затем, когда Ивар натянул на лицо медицинскую маску и надел резиновые перчатки, пропустила внутрь. В покоях Императора обстановка стояла еще более мрачная, чем в дворцовых коридорах. От витающего в воздухе запаха лекарств подташнивало, до того он был омерзителен; но Ивар предпочел игнорировать это совершенно неуместное ощущение. Он подошел к постели Императора и окинул его изучающим взглядом. Засаленные волосы, распластанные по подушке, осунувшаяся, с нездоровым синеватым оттенком кожа, потухший взгляд — никакого вселенского могущества. Азгар лежал на спине, что было очень кстати и только играло ему на руку — так от эффекта яда будет больше толку. — Приветствую, Ваше Величество, — сухо поприветствовал Ивар, принявшись медленно доставать укол. Вставил иглу в шприц, мысленно вспоминая, как правильно колоть внутривенно. — Как Ваше самочувствие? — Лучше, чем обычно, — от таких слов Азгара ему захотелось рассмеяться. Как иронично — ведь он прямо сейчас смотрит в глаза своей смерти. — Дай мне воды… — прохрипел он. Ивар осторожно отложил шприц в сторону, подхватил с прикроватной тумбочки стакан с водой и, придерживая голову Азгара, помог ему попить. Сейчас это даже не казалось чем-то унизительным: просто до невозможности смешным. — Что за лекарство ты мне даешь? — настороженно протянул мужчина, когда Ивар вновь взял в руки шприц. — Обычное обезболивающее, как и обычно. Он взял руку Азгара, вытянул перед собой, присмотрелся, приставил шприц к заметно выпирающей вене и медленно проколол кожу, внимательно наблюдая, как жидкость внутри ускользает. Процесс уже запущен. — Вот и все, — легко заключил Ивар, осторожно положил руку Азгара на место и небрежно швырнул использованный шприц в мусорную корзину. А затем выпрямился и, сцепив руки за спиной, начал ждать, склонив голову на бок. Прошло порядка двадцати секунд, прежде чем Азгар, отчего-то нахмурившись и тяжело вздохнув, протянул: — Почему я никогда не видел тебя здесь раньше? — Наверное потому, — Ивар неопределенно дернул плечом, — что я здесь впервые. И, должен сказать, я впечатлен. Императорский дворец и правда такой величественный и роскошный, как его описывают — под стать его избалованным обитателям. Азгар судорожно выдохнул и хрипло, словно из последних сил, пробормотал, метнув в его гневливый и в то же время испуганный — это чувство Ивар знал слишком хорошо, чтобы ошибиться, — взгляд: — Кто ты такой?.. — Я, — он стянул с лица маску, ухмыляясь, — твоя смерть. Меня зовут Ивар. — Да ты… ты… — Азгар тяжело выдохнул, прикрывая глаза. Потеря сознания — первый признак отравления. Вивьен не ошиблась, когда выбирала яд. — Прощайте, Ваше Величество, — Ивар тихо усмехнулся, натянул обратно на лицо маску и неспешно вышел из покоев, бросив напоследок охранникам: — Его Величество потребовал не тревожить его до следующего приема лекарств. Сказал, что хочет отдохнуть. До следующего приема лекарств — ровно четыре часа. Этого времени с головой хватит, чтобы беспроблемно ускользнуть с этой планеты; а затем, когда о его преступлении прознают и объявят на всю Империю, он будет уже совсем далеко, распивая с Ви элитное пойло в честь еще одной крупной победы Ордена.***
— Теперь перейдем к финансовым вопросам. Рейла чувствовала себя так легко и величественно, словно взднялась на вершину мира, — впрочем, разве не случилось это в тот момент, когда она наконец села на императорский трон? Не хватало только столь желанной короны, символа абсолютного величия. Не менее величественно она чувствовала себя и сейчас, сидя во главе стола в зале завещаний. Теперь место по левую руку от нее, которое сама принцесса не так давно занимала, пустовало, а она, как настоящий удракийский правитель, расположилась по центру. Собрание продолжалось уже порядка двух часов и уже скоро должно было подойти к концу. И, право слово, управлять Империей оказалось не так просто, как Рейла полагала: в каком-то смысле ее ожидания были немного занижены. Впрочем, она все равно справлялась успешно, а безропотное почтение и уважение членов Совета только облегчало задачу. Пока все складывалось ровно так, как она хотела: даже консервативный генерал Хакан, с недавних пор назначенный ее отцом первым императорским советником, и потому занимающий место по правую руку, не находил, к чему придраться. — Я считаю, — заявила принцесса, — необходимо снова поднять налоги. — Ваше Высочество, — подал голос один из советников, уже преклонного возраста, покрытый кучей морщин мужчина, — при всем уважении, мне кажется, это уже слишком. Боюсь, что народ будет недоволен… — Господин Текер, — строго оборвала Рейла, раздражительно сморщившись, — что не день, так вы вечно о недовольстве народа. Скажите, по вашему мнению, он вообще бывает доволен хоть когда-нибудь? — Госпожа… — язвительность принцессы определенно загнала его в тупик. — Военные расходы все растут и растут, а деньги не падают на нас с неба. Но, если вы так против, — протянула она, заправив за ухо прядь волос, — я могу сейчас же издать указ о конфискации всего вашего имущества и забрать все ваши сбережения в государственную казну. — Ох. Ваше Высочество, прошу Вас, не гневайтесь! — взмолил Текер, готовый в любую секунду подскочить с места и упасть на колени. — Я всего-лишь высказал свои опасения… — И толку? — Рейла высокомерно вскинула бровь. — Боюсь, если я начну высказывать свои опасения, придется распустить все правительство, — резко подвела она. Больше всего на свете Рейла ненавидела неподчинение. Она — власть. Ее слово — закон. Кучка некомпетентных консерваторов, какими бы зрелыми и мудрыми они ни были, не смеет попрекать ее. — Итак, как я и сказала, военные расходы растут, и нам откуда-то нужно брать на них средства. Народ всегда будет чем-то недоволен, но, в конце концов, посредством войны мы обретем богатства, которые заставят их мгновенно позабыть обо всех проблемах. Иногда, чтобы получить большее, претерпеть нужно меньшее, — безапелляционно заключила принцесса. — Теперь поднимите руку те, кто согласен с моим предложением, — большинство советников тут же, без колебаний, подняли руки вверх; в том числе и Текер, весь растерянный и дрожащий от волнения. — Значит, почти все «за»… Чудно. Обсудим теперь некоторые детали… Через час собрание было завершено. Рейла покинула зал совещаний сразу после того, как ушли все советники. Наконец, когда этот день подошел к концу, у нее появится время и на куда более приятные, увлекательные развлечения… Так она считала, пока, едва переступив порог зала, не столкнулась с Мереной. — Ваше Высочество, случилась страшная беда! — воскликнула девушка, чуть ли не падая принцессе в ноги. Смотря на ее дрожащую фигуру, Рейла невольно фыркнула от раздражения. Ни минуты покоя! — Выпрямься, — требовательно произнесла она и настороженно протянула, когда Мерена подняла на нее испуганный взгляд: — В чем дело? — Я не рискну говорить об этом вслух, Ваше Высочество, — мало ли что… — несмело протянула она, и Рейле пришлось наклониться, чтобы та могла прошептать ей на ухо: — Его Величество…***
Вопрос о коронации Кармен остро стоял с того самого момента, как наступило ее совершеннолетие; только вот удобный момент все никак не подворачивался: пока идет война, нет времени думать о статусах, тем более, что в сравнении с проблемами мирового масштаба, все это — попросту несущественные формальности. Но, как бы то ни было, Кармен понимала, что заявить о себе, как о королеве Немекроны необходимо. Люди должны знать, что у них есть сильный лидер, готовый сражаться за них до последнего вздоха, и таковой они признают ее лишь тогда, когда она признает себя королевой — уж больно для них значим ее титул. Неделю назад была утверждена операция по хищению короны из захваченного удракийцами королевского дворца. В отсутствие на Немекроне принцессы Рейлы осуществить это было проще всего: в конце концов, пока дворец занимала ее наместница Айзелла, дозор и охрану можно было попустить. Об итогах операции должно было быть известно уже сегодня, и Кармен, сидя в своем кабинете, сгорала от нетерпения. Наконец, раздался стук в дверь. Кармен бросила строгое «войдите», отставила в сторону недопитую чашку кофе и перевела взгляд на вошедшего ассистента. — Ваше Высочество, — он приветственно склонил голову, — я принес Вам две срочные новости. «Две?» — Кармен озадаченно нахмурилась и медленно кивнула головой, как бы приказывая ему продолжить. — Корону успешно вернули и доставили мистеру Гальярдо. Он сказал, что готов прибыть в любой момент, как только Вы ему прикажете, — Кармен довольно ухмыльнулась и постучала пальцами по поверхности стола. Значит, эта авантюра действительно окупилась, и она вот-вот сможет короноваться… — Вторая новость… касается Удракийской Империи, — на этих словах он заметно помрачнел и нахмурился, и Кармен не смогла оставить эту резкую перемену на его лице без внимания, также заметно посерьезнев. — Вчера вечером… было объявлено о смерти Императора Азгара.***
Когда Рейла вошла в императорские покои, все присутствующие тут же пали на колени, но она лишь обогнула их, приблизившись к кровати Императора, и невольно вздрогнула от отвратительного запаха лекарств, крови и рвоты, смешавшихся в одно тошнотворное зловоние. Капилляры в его широко распахнутых, безжизненно-пустых, тусклых глазах полопались, расползаясь алой сеточкой; на желтоватой коже лица, покрытой такими же трупными пятнами, какие были и на открытых руках и ногах, высохли разводы крови и рвоты, затекших назад: на подушку, волосы и простыни. Принцесса не сдержалась и брезгливо поморщилась — до чего же отвратительное зрелище. Отец был мертв: без всяких сомнений. — Как это произошло? — требовательно спросила она, метнув взгляд в главного придворного лекаря. Тот лишь испуганно вздрогнул, растерянно пожал плечами и пробормотал: — Его Величество… — голос лекаря дрогнул, — захлебнулся рвотными массами… Я полагаю, его отравили… — Отравили?! — рычащий от гнева голос Рейлы эхом разлетелся в мертвой тишине комнаты. Слуги тут же затряслись от страха и опустили глаза в пол. — Как мог кто-то отравить Императора в его собственных покоях?! — лекарь только пристыженно опустил глаза. Принцесса гневно выдохнула, сжимая кулаки в бессильной злобе, и нетерпеливо воскликнула: — Стража! — в покои тут же ворвались двое охранников, покорно склонив головы. Рейла убьет их — непременно каждого казнит! — Вы оба, — прошипела она, прищурив глаза, — заступали сегодня на посту? — Д-да, принцесса, — заикаясь от волнения, отозвался один из охранников. — Наша смена началась сегодня утром. — Ваши доводы? — Рейла обернулась на доктора. — Говорите, как давно умер Его Величество? — Думаю, не так давно, госпожа, — задумчиво отозвался доктор. — Все признаки указывают на то, что смерть наступила около двух часов назад. А учитывая то, что еще днем анализы Его Величества были в полном порядке, можно сделать вывод, что кто-то отравил его после полудня. — Кто входил сюда в это время? — требовательно воскликнула Рейла, вновь метнув злобный, прожигающий до самых костей взгляд. Стражник от волнения растерялся и замялся, что только больше вывело принцессу из себя: — Немедленно отвечай! — Н-никаких посторонних, Ваше Высочество. Сначала, в полдень, пришла медсестра, чтобы дать Его Величеству лекарства. Затем его навестили Вы. После вас пришел медбрат, чтобы также дать Императору лекарства. Он передал, что Его Величество потребовал не тревожить его, а затем… снова пришла медсестра и об-бранужила Императора в… — Ваше Высочество! — та сама медсестра, хрупкая, совсем молодая девушка, заливаясь слезами, рухнула на пол, цепляясь за подол платься Рейлы. — Клянусь, я этого не делала, я ни о чем не знаю!.. — Встань, — выплюнула Рейла, вырвав ткань платья из ее на удивление цепких пальцев. — Я и слова про тебя не сказала, а ты уже развесила сопли, — она опустила на ее холодный, колючий взгляд, и девушка, всхлипнув, тут же отшатнулась, словно ошпаренная. Рейла задумчиво нахмурилась. Как-то все это было до безобразия легко. Выходит, следов, ведущих к личности отравителя, нет, поскольку никто не видел его и не может опознать… Нет, погодите-ка! Кажется, Рейла видела его собственными глазами: молодой парень — моложе ее самой, — представившийся Тургаем. Это точно был он. — Глупцы, — раздражительно выплюнула она, — я знаю, кто это. Вернее сказать… я точно видела его. И вы двое, — принцесса презрительно взглянула на охранников, — тоже его видели. Медбрат, который зашел к Его Величеству сразу после меня, — Тургай: так он представился. Хотя я уверена, что это не его настоящее имя. — Удракиец?.. — изумленно отозвался лекарь. — Именно, — Рейла кивнула и задумчиво протянула: — Я полагаю, Орден Дельвалии замешан в этом. Никто больше не смог бы зайти так далеко. Но все же, мы не станем это обнародовать. Тщательно расследование, безусловно, будет проводиться, но тайно; а официальная причина смерти не будет разглашена. Завтра утром я объявлю о смерти Его Величества из-за лихорадки. Присутствующие здесь ни в коем случае не должны разглашать правду, даже под угрозой смерти — это всем ясно? Если об этом узнают люди, это будет настоящим позором, — презрительно выплюнула Рейла. — И не думайте, что вам это сойдет с рук. Каждый понесет суровое наказание. Убийца проник во дворец и убил Императора под носом у охраны — это не просто какая-то оплошность, это — настоящая катастрофа! Никто ни сказал ни слова — все продолжали молчать, уткнувшись взглядами в пол, выражая тем самым беспрекословное согласие. — Уберите здесь все, — сухо скомандовала Рейла. — Мерена, скажи генералу Хакану и великому жрецу Таргарису, что я хочу видеть их завтра вечером. — Будет исполнено, Ваше Высочество. Был ли это проигрыш, или же победа, Рейла и сама не знала. Убийца пробрался во дворец, убил ее отца — великого Императора — в его же собственных покоях, и незаметно, подобно тени среди ночных улиц, ускользнул. Принцесса вновь убедилась: никому нельзя доверять — в любой момент кто угодно может всадить нож тебе в спину. Но с другой стороны… Отец был мертв. Его трон, его корона, его Империя — все на свете теперь принадлежало ей.