***
— Это и есть штаб Красного Восстания? — разочарованно выпалила Джоанна, выскочив из микроавтобуса на горячий пепельный песок. — Да… выглядит как-то не впечатляюще, — согласилась с ней Нора, которая вылезла следом, окинув скептическим взглядом серое потрепанное здание высотой в пять этажей. Штаб как будто построил кто-то совсем неумелый и криворукий: мало того, что здание имело весьма блеклую отталкивающую расцветку из серых и бурых тонов, так множество деталей, ни за одну из которых Джоанна так и не смогла ухватиться, — все они были одинаково непривлекательны, — делали эту картину еще более ужасающей. Краска вокруг старых оконных рам, выложенных в шахматном порядке, облупилась, и из-под нее выглядывал грязно-бурый выцветший кирпич, лежащий в основе конструкции. Из жестяных труб на крыше валил густой черный дым, вдоль боковых стен расползались витиеватые трубы. Довершал всю эту небрежность главный вход, представленный облупленными стальными дверьми. За прямоугольными очертаниями Штаба виднелись возвышающиеся вдалеке хребты Костяных гор. Именно там через два месяца и состоится битва, в неизбежности которой Джоанна не сомневалась. — Халупа какая-то, — буркнула Лиггер. — Меньше жалоб, дамочки, — шутливо обронил Джон, выпрыгнув вслед за ними. — Берите свои сумки — и вперед и с песней. Гастон дождался, пока все заберут свои вещи, закрыл все двери, заблокировал их и, сунув связку ключей в карман растянутых черных джинс, зашагал к Штабу вслед за остальными. Он однажды приезжал сюда, но ни Марко, ни Джоанне и Норе, не приходилось бывать здесь прежде, и потому Рут тут же уверенно взвалила на себя роль гида. — Раньше это был завод по производству оружия, но потом его владельцы нашли себе другое, более подходящее здание, а это оборудовали под склад, — поведала Рут, пока они шагали ко входу. — А потом Фрида добилась того, чтобы его отдали уже под штаб. Джоанна понимающе покачала головой и промолчала. Сказать о том, что у лидера Красного восстания просто ужасный вкус, так и норовило, но это было не особо уместно. Рут открыла скрипучие двери, и они оказались в просторном зале, который раньше, вероятно, представлял собой вахту. На углу коридора, идущего ровно напротив входных дверей, стояла пустующая сторожка и несколько турникетов с вырванными перегородками. Здесь было пусто и неожиданно прохладно, и Джоанну, признаться, немало удивило такое легкомысленное отношение к безопасности — в Гарнизоне к этому вопросу относились чрезмерно строго, а во дворце — так тем более. — А нас что-ли никто даже не встретит? — она недоумевающе нахмурилась. — И не обыщет никого, скажем, на наличие какой-нибудь взрывчатки или чего-то такого? — А зачем? — сказала Рут и рассудительно заключила: — Фрида знает, что мы приехали, а я знаю, куда идти. А те, кто здесь с дурным умыслом, все равно сами себя рано или поздно выдадут. Поставьте свои сумки куда-нибудь, и пойдемте, — сказала она и обронила свою сумку ровно на том же месте, где стояла, направившись вперед по коридору. Все остальные поступили так же. Через три двери путь завернул направо и потянулся на шесть дверей прямо. В конце его виднелся уличный свет, выглядывающий из приоткрытой металлической двери. — А когда мы пойдем есть? — нетерпеливо протянул Марко, шагавший в самом конце рядом с Гастоном. — Еда подождет, — вяло отозвалась Рут. Она вывела их на улицу. Очередной захламленный двор — куча дров, металлических пластин, камней, кирпичей и кучи всего остального, пепельный горячий песок и просторная деревянная беседка посреди всего этого нагромождения. За высоким каменным забором с колючей проволокой наверху (в голову Джоанны тут же поползли не самые приятные воспоминания о восьми с половиной месяцах, проведенных в Люмменской лечебнице) возвышались, упираясь в небо, горные хребты, тающие в лучах палящего солнца. В беседке, повернувшись к ним спиной, сидела котоликая, которая, по всей видимости, и была лидером Красного восстания. Ни ее лица, ни чего бы то еще видно не было — только пышную курчавую шевелюру темно-шоколадного цвета. — Фрида! — позвала Рут, и котоликая тут же обернулась, навострив уши. Ее янтарные глаза удивленно и одновременно радостно округлились при виде Рут, и Фрида, тепло улыбнувшись, поднялась, облаченная в красную водолазку без рукавов и длинную струящуюся черную юбку, и, гремя тяжелыми каблуками, вышла из беседки на встречу прибывшим. Ее рост был всего полтора метра — совсем не внушительно. — Рада всех вас видеть, — казалось, искренне произнесла она. Джоанна с трудом смогла оторвать взгляд от ненавистной колючей проволоки и изучающе посмотрела на Фриду. У котоликой было овальное лицо с тонкими чертами лица, прямым носом и пухлыми, приподнятыми в легкой улыбке губами, которое обрамляли две волнистые пряди, выбившиеся из остальной массы волос, заправленных за уши. Создавалось впечатление, как будто Джоанна прежде где-то видела ее, но совершенно не могла ничего вспомнить, так что, решив, что такое просто невозможно и ее чувство ошибочно, отмела это смутное ощущение в сторону. — А мы-то как! — Говори за себя, Рут, я ее даже не знаю, — буркнул Марко, пока оценивающе, в точности подражая Джоанне, разглядывал котоликую. В ответ на его слова она вяло усмехнулась. — Вы, наверное, устали и изголодались, — проговорила Фрида. — Так что пошлите поедим, а потом я найду, где всех вас пристроить, и мы обсудим кое-что очень важное. Фрида привела их в тамошнюю столовую, которая весьма удачно полностью пустовала, сытно накормила, затем подыскала комнаты на втором этаже, который, как и третий специально был переоборудован под жилой, как поведала Рут. Здесь было бесчисленное множество комнат, которые вмещали по три-четыре, а то и больше человека, и Джоанна, с учетом размеров здания, могла смело предположить, что в Штабе находилось порядка двух-трех сотен человек. Гул голосов, доносившийся тут и там, был прямым тому подтверждением. Это место весьма отдаленно напоминало Джоанне Гарнизон, только какой-то ободранный, потрепанный и низкосортный. Впрочем, грех жаловаться: она ведь и вовсе могла остаться на улице, если бы не Нора, а затем и Джон и Рут. Джона поселили в трешке вместе с Марко и Гастоном, которые не слишком одобрили такое решение; а Джоанне и Норе удалось выбить двухместную комнату, которая, впрочем, и по размерам уступала остальным. Здесь был тесно, как в какой-нибудь подсобке, и не было душа — его не было ни у кого: он был общим на весь этаж. Лиггер совершенно не представляла, как можно так жить, но надеялась, что выкрутиться получится. Выбросив на кровать свой потрепанный переполненный рюкзак, Джоанна с пачкой сигар удалилась на улицу: от всех этих разъездов и суматохи жутко хотелось курить. Дым умел успокаивать, как ни что другое. Там же ее нашла Рут и позвала с собой к Фриде: мол, ей не обязательно видеться со всеми — только с ней и Джоанной. Лиггер старательно пыталась выпытать у Рут, почему Фрида решила именно так, но та ничего не объясняла — попросту молча игнорировала ее. Опять. Джоанна следовала за Рут с кислейшей, мрачнейшей миной и не переставала набирать темп: до чего же хотелось наступить на пятки этой любительнице загадок. — Знаешь, я ведь очень не люблю, когда на мои вопросы не отвечают, — пригрозила Лиггер. — Джон рассказывал тебе, как… Рут остановилась у ближайшей двери и резко распахнула ее: громкий удар об стену вынудил Джоанну оборваться на полуслове и вздрогнуть. — Обязательно ляпать нужно?! — вспыхнула она, готовая одним взмахом руки обратить Рут в щепотку пепла. — Просто ты по-другому замолчать не хотела, — невозмутимо отозвалась та. Кажется, Джоанна поняла причину, по которой Джон постоянно грызется с этой девушкой: она бывает просто невыносимой! — Фрида, мы пришли. Комната была полностью пустой: здесь был только диван, два кресла и небольшой деревянный столик в центре. На голом облупленном окне, около которого стояла Фрида, опершись о подоконник, даже не было занавесок; это выглядело просто жалко, и теперь Джоанна чувствовала себя настолько озлобленной, что готова была позабыть о приличии и чувстве такта и с ног до головы осыпать это место всевозможными гадостями. Но Фрида начала говорить прежде, чем она успела и рот открыть. — Отлично. Закройте дверь, — Джоанна демонстративно хлопнула ею и смерила Рут, вздрогнувшую, презрительно-недовольным взглядом. Фрида удивленно вскинула брови, глядя на выходку Лиггер, но предпочла проигнорировать ее и просто спокойно произнесла: — Садитесь. Фрида заняла одно из кресел, Джоанна — второе, скрестив руки на груди и закинув ногу на ногу, а Рут разместилась на диване. — Почему ты позвала только меня и ее? — нетерпеливо спросила Джоанна. Она ненавидела недомолвки. Ненавидела ложь и любые, даже самые малейшие тайны, в которые не была посвящена. — Потому что Рут — моя правая рука, а ты, как мне сказали, служила в Бурайском Гарнизоне. — Я не служила, — недовольно поправила Джоанна. — Я просто… — замялась, нахмурившись, — просто была там, пока не надоело, — соврала Лиггер, пожав плечами. — Понятно, — холодно отозвалась Фрида. Чуть помолчала, переглянулась с Рут — та кивнула — и продолжила: — Рут сказала, вы, вместе с Марко и Джоном, допросили пленного удракийского солдата и узнали о надвигающейся атаке. — Это не атака, а экспедиция. Но, зная этих рогатых ублюдков, вполне очевидно, что они притащат за собой еще целое войско и устроят побоище. В любом случае, мы должны им помешать. — Но что такого важного в Костяных горах? — задумчиво протянула Фрида, не то для самой себя, не то ожидая, что Джоанна расскажет и об этом. Именно так Лиггер и поступила. — Объяснять сложно и долго, но если вкратце, там находится часть мощного оружия, с помощью которого можно будет по щелчку пальца подорвать всю планету, — протараторила она. — Если они получат его, это будет конец всего. В комнате на несколько секунд повисло гнетущее, тяжелое молчание. Рут тяжело вздохнула и хмуро покосилась на Фриду, в то время как та задумчиво смотрела в пустоту, закусив нижнюю губу. — У нас есть две сотни людей… — А у удракийцев будет как минимум несколько тысяч, — указала Джоанна. — Это грандиозный провал, — мрачно заключила Фрида, откинувшись на спинку стула с видом абсолютной потерянности. — Не совсем, — мягко произнесла Рут и посмотрела на Джоанну. — Думаю, мы можем рассчитывать на помощь. Брови Фриды непонимающе взлетели вверх, а Лиггер вся просияла, опомнившись. — Да, совсем забыла сказать, — протянула Джоанна, прочистив горло. — После допроса я сразу же связалась со своим знакомым из Гарнизона, — сердце екнуло — знакомым! — но она продолжила, как ни в чем не бывало, сохранив невозмутимое выражение лица: — Он майор, которого очень ценит тамошний генерал и даже сама королева. Я знаю, что он поможет нам. Он будет здесь. Будет совсем рядом. Снова. — Это точно? — скептически протянула Фрида. — Да, — Джоанна отозвалась без колебаний. — Я не сомневаюсь: он знает, что нужно делать. Как бы Картер не поступил с ней, что бы не сказал, она все равно верила в него. И она не сомневалась: он поймет всю серьезность ситуации и сделает все, что в его силах, чего бы это не стоило. — И на сколько людей мы можем рассчитывать? — На тысячу-две, я думаю, — Лиггер неопределенно повела плечами. — Гарнизон сейчас переживает не лучшие времена. — Что ж, это в любом случае лучше, чем две сотни, — оптимистично заключила Фрида. — Однако у нас есть всего два месяца, — напомнила Рут. — Может, стоит уже начать подготовку? Продумать примерный план действий? — Пожалуй, ты права, — согласилась Фрида. — Итак, начнем с того, что…Глава 23 (49). Красное восстание
26 мая 2021 г. в 23:02
Как поняла Джоанна, всем здесь заправляла Рут. Джон занимался вербовкой людей в ряды красноповстанцев, Марко и Гастон (он был двадцативосьмилетним братом Марко, полуэльфом с русыми волосами, собранными в маленький хвостик на макушке, выдающимися скулами и проницательными голубыми глазами) были командирами разведывательного подразделения, а все остальные несколько десятков были обыкновенными «рядовыми солдатами», как назвали бы их в Гарнизоне; однако в рядах Красного восстания такой четкой армейской структуры: были лидеры, были подчиненные, и на этом все. Рут была лидером группировки Подземного города и по совместительству правой рукой таинственной главы Восстания, и потому, когда Джоанна, Джон и Марко поделились тем, что выбили на допросе, Рут мгновенно донесла обо всем ей, а уже та приняла решение созвать все силы в некий главный штаб. Что за главный штаб, где он находится, с какой целью они туда отправляются и кто вообще является лидером Красного Восстания, Джоанна так и не смогла разузнать, что ее дико злило. Рут почти все время игнорировала ее и говорила только тогда, когда раздавала приказы и кричала на Джона, а сам мужчина сказал, что ответит на все эти вопросы по дороге, чтобы, мол, «поездка выдалась поинтереснее».
Где-то к полудню они наконец сели в старенький микроавтобус Гастона, собрав свои весьма скудные пожитки, и выехали. Гастон и Марко разместились в водительской кабине, которую небольшая тонкая перегородка отделяла от основного салона. Он был достаточно просторным и здесь у каждой стены размещались по три сиденья, по одному из которых занял багаж, а на двух других напротив друг друга разместились Джоанна с Норой и Джон и Рут. Поездка началась с пол-литра фруктового пива и жалоб Джона о том, как сильно ему не нравится сидеть в салоне по несколько часов без дела. Пока Джоанна и Нора вежливо игнорировали его недовольство, Рут успела отчитать его за то, что он в свои сорок с лишним ведет себя «как капризное дитя».
Джоанна пару минут наблюдала за разгоревшимся спором, в ходе которого Рут критиковала Джона за инфантильность, Джон — Рут за неуместную чрезмерную серьезность, а затем демонстративно простонала с видом великомученицы и, чуть ли не подскочив на месте от раздражения, воскликнула:
— Да вы оба ведете себя, как непонятно кто. Ты прям как мамочка со своим великовозрастным сыночком, — язвительно опустила она, наградив Рут укоризненным взглядом, а затем посмотрела на Джона и буркнула: — Может быть ты уже расскажешь про это ваше «Красное восстание»?
— Да, конечно, — мужчина мгновенно переменился в лице, в ту же секунду словно забыв о том, что только что Рут готова была его растерзать. — Все началось с того, что…
— Нет, — встряла та, — лучше я расскажу. А то ведь ты как обычно все приукрасишь и половину выдумаешь, — Рут демонстративно фыркнула и нахмурилась.
— О, ну хорошо, говори, правильная ты наша всезнайка.
Джоанна перевела недоумевающий взгляд с Джона на Рут и в очередной раз поймала себя на мысли, что их отношения ей не до конца понятны. Они вечно грызлись, как собаки, по каждой мелочи и совершенно не переносили друг друга на дух, готовые, в случае чего наброситься на другого и прибить. Джоанна, сколько ни старалась, не могла понять, в чем же их проблема. Разорванные отношения? Это вряд ли. Джон был старше Рут как минимум на двадцать лет и вполне мог бы сгодиться ей в отцы, да и Рут казалась стереотипной недотрогой, для которой отношения были чем-то незаслуживающим ее внимания и хоть толики интереса. Разность характеров? Это было уже больше похоже на правду. Джон и Рут были полными противоположностями друг другу: в свои сорок с чем-то он по-прежнему оставался ребенком — пьянствующим, несобранным, болтливым и гиперактивным балагуром и ловеласом-неудачником; она же любила порядок и организованность во всем, была предельно собрана и ответственна и обладала убийственным взглядом; разве что внешность Рут — ее загорелая бронзовая кожа и едко-розовые волосы — была контрастирующе яркой. Еще больше ее удивлял тот факт, что Рут было всего-то двадцать три. Самой Джоанне осенью должно было исполниться двадцать два, но их словно отделяла пропасть в не один десяток лет. И все же, ей казалось, что даже такую каменную леди, как Рут, не может раздражать такой открытый и позитивный человек, как Джон. Все это вряд ли касалось Джоанны, но любопытство взяло вверх, и она решила подкопать под этих двоих. От Марко она узнала (об этом ему рассказал Гастон, который, в свою очередь, узнал все от некой Фриды, о которой Джоанна уже решила не спрашивать), что Рут попросту недолюбливает мужчин из-за своего отца, который был мелкой сошкой в какой-то преступной группировке и изрядно изгадил ее жизнь и жизнь ее матери. Ситуация довольно типичная; относительно Рут Джоанна все сразу поняла. Однако такого поведения со стороны Джона это не объясняло: он, конечно, был тем еще провокатором, но перманентно пилить кого-то было не совсем в его стиле.
И все же, это мелочное дело Джоанна решила оставить на потом.
— Все началось после того, как удракийцы захватили Хелдирн, — начала Рут, когда смогла утихомирить свое раздражение. — В тот момент уже все понимали, насколько серьезна эта война, и что пора начать делать что-то кроме как надеяться на Гарнизон. Тогда одна девушка, Фрида, — когда Рут произнесла это имя, ее глаза вдохновенно вспыхнули, и Джоанна не смогла оставить перемену в ее лице без внимания. Вспомнив слова Марко, она решила, что Рут и Фрида, должно быть, очень близки. Ну, или как минимум хорошо знакомы, — решила повести людей за собой. Сначала это была небольшая группировка, которая просто занималась патрулированием территорий, но потом Фрида завербовала больше людей, как например Джона, который с помощью своей болтовни завлек к нам еще больше народу, — язвительно, но совершенно безукоризненно, и даже словно хваля, протянула она, — наладила связи с местным производителем оружия, и это, вроде как, положило основу Красному восстанию. За полгода оно немало разрослось, Фрида нашла здание для главного штаба, и все… просто завертелось.
Джоанна нахмурилась. Какая-то не совсем уж интересная история; но ехать оставалось еще порядка часа, так что она решила попробовать вытянуть из Рут чуть больше подробностей.
— Ну а ты как попала к Красному восстанию? С Джоном-то все понятно, — протянула Лиггер. — Он побывать везде уже успел, как послушать.
— Это верно, — Рут улыбнулась и усмехнулась. — А я просто встретила Фриду в одном баре, она поделилась со мной своими идеями, и я решила присоединиться к ней.
— И все? — Джоанна недоумевающе вскинула бровь. — Все так просто? Ты просто послушала слова первой встречной и поплелась за ней в какую-то несусветную задницу?
— Получается, что так, — она пожала плечами.
— Эх, Рут… — вмешался Джон, театрально качая головой. — Я, может, все и приукрашиваю, а ты как обычно все скомкаешь и недоскажешь. Никакой искры — пресная, сухая и серая история. Ты забыла рассказать о том, что ты, например, напилась и врезала Фриде, а потом ее на тебя стошнило, и все закончилось тем, что она сама же отмывала твою одежду и извинялась.
— Им необязательно это знать, — Рут недовольно скривилась.
— Это довольно щепетильные подробности.
— Они не нужны.
— Да ладно, тебе, — смешливо протянула Джоанна, — как по мне, так даже интереснее.
— Это неуважительно по отношению к Фриде, — возмутилась Рут, отчего-то зардевшись.
— Все мы люди, — Лиггер безразлично пожала плечами.
На некоторое время в салоне повисло молчание, которое заглушал только звон бутылок и бульканье фруктового пива; а затем Джон вернулся к своему любимому занятию — травле нескончаемых баек, — и время пронеслось молниеносно.