Узнать тебя дважды

Уильям уже собирался уходить, когда заметил, что пошатывающееся тело поворачивает в переулок, где, прислонившись к одной из каменных стен, стоит ничего не подозревающая девушка. Он бесстрастно смотрел, как появившийся человек остановился рядом с ней. Послышались доносящиеся из подворотни неразборчивые голоса. Он ничего не делал, когда мужчина вцепился в её волосы, заставляя подняться, когда его рука оказалась под юбкой... Спирс мог просто уйти. Ему ли не знать, как часто подобное случается в человеческом порочном мире, к которому когда-то принадлежал и он. За свое посмертие его приевшиеся к страданиям глаза видели десятки тысяч смертей, сотни из которых – насильственные. К тому же эта девушка не значилась в его Списке, хотя это и не исключало вероятности, что забрать её может кто-то другой. Внизу, со стороны трагедии, послышалась возня. Кажется, началась драка, ожидаемо закончившаяся на стороне превосходящего по силе мужчины. Тело с тяжелым стуком было впечатано в стену, заставляя Уильяма приглядываться, высматривать то, что происходит в полутемном углу. Он ведь жнец. К тому же ещё даже и не рядовой диспетчер, а начальник, образчик дисциплины и порядка. Он не может вмешиваться в дела смертных, как какой-нибудь Сатклифф. Надо просто пройти дальше вдоль крыши, в слепую для окон мансардных этажей зону, открыть портал и вернуться домой, прожив еще один рутинный, проведенный в одиночестве и покое, вечер. Именно это мысленно повторял себе Уильям, давая установку на прямое действие. Но он не двигался с места. Опять два голоса и едва слышные, но легко различимые сдавленные хрипы. Знакомый сценарий для любого жнеца, работающего в неблагополучных районах Лондона. Не оставалось сомнений, что на следующий день эту девушку найдут бездыханным трупом, в неестественной позе валяющимся между разбросанным по земле сколотым дорожным булыжником и выпирающей кирпичной кладкой стены. Он действительно хотел уйти, он действительно хотел оставить все как есть и вернуться. Но вместо этого, легко шагнув с крыши, он очутился на мокром асфальте, как раз напротив скрытых в переулке людей. Активировав барьер, не позволяющий смертным его увидеть, он бесшумно приблизился к ним, теперь имея возможность лучше рассмотреть и нападающего, и задыхающуюся жертву. В этот самый момент насильник схватился за платье девушки, намереваясь, видимо, порвать его, но стоило его руке сжать легкую ткань, как секатор, выбросив вперед острое лезвие, вонзился в плечо мужчины, тут же окрашивая его в яркий алый цвет. Что испугавшийся человек, в ярости, страхе и бессилии, второй раз бросится на девушку, Уильям также предусмотрел. Слишком очевидна была психология этой пьяной скотины. Поэтому второй удар Косы пришелся на ногу, явно намекая, что в сторону приходящей в сознание леди ему, ради собственного блага, лучше не двигаться. Взревевший «Дьявол!» мужчина ожидаемо убежал прочь, насколько ему позволяла возможно сломанная, но в любом случае серьезно раненная нога. Когда противник покинул место неудавшегося насилия, Уилл равнодушно сложил Косу, брезгливо поморщившись от того, что несколько капель крови с лезвия попали на его костюм, педантично поддерживаемый в должном состоянии. Девушка к тому времени уже заходилась хриплым кашлем, жадно вбирая воздух в легкие, но постепенно ей становилось лучше. Спирс мог сказать наверняка, что её жизни больше ничего не угрожает. Он уже готов был уйти, как заметил валявшиеся в паре метров от него треснувшие очки с круглой черной оправой. «Она, наверное, будет искать их», – отстранённо подумал Уильям, но несмотря на эту кажущуюся безучастность, он поднял очки и, подойдя к девушке, положил их рядом с её уперевшейся в землю рукой. К его удивлению, следы от удушья на шее были не такими серьёзными, как он исходя из своего опыта мог ожидать. Пальцами она, видимо бессознательно, сжимала багровые полосы, однако дыхание её почти выровнялось и лицо, даже в такой ситуации, не переставало Уильяму казаться приятным, странно знакомым... Острые скулы, немного раскосый разрез зеленых глаз, сейчас, правда, безотчетно слезящихся, растрепавшаяся коса, с выбившимися во время борьбы короткими прядями. Внезапное осознание Уильямом, что он немного увлекся выяснением состояния жертвы и откровенно засмотрелся на девушку, заставило его порывисто встать, отдалившись на добрых метров десять от неё. Как раз в тот момент, когда Спирс оказался на освещенной фонарем широкой улице, она сделала попытку встать, которая ей с первого раза удалась. Несчастная привалилась спиной к стене, осматриваясь по сторонам. Вдруг взгляд её остановился точно на Уильяме. Она смотрела на него расширившимися, словно от изумления, глазами несколько секунд, приводя жнеца в замешательство. Он ведь поставил защиту. Не может же эта смертная его действительно видеть? Но надо было проверить наверняка. Уильям как и стоял со скрещенными руками, одна из которых удерживала древко Косы, не меняя их положения, сделал несколько шагов вправо, внимательно наблюдая за девушкой. Но она отвернулась, опасливо озираясь, а потом и вовсе несмело пошла в сторону освещенной улицы. Через несколько минут она исчезла за дверью многоквартирного дома. Спирс еще некоторое время смотрел вслед скрывшейся девушке. Он до сих пор не мог поверить, что он это сделал. Неудивительно. Мало кто из жнецов мог бы принять за истину, что начальник Третьего отдела, – один из самых взыскательных руководителей в вопросах соблюдения Устава во всем Департаменте, – спас человека. Он и сам до конца в это не верил. Уильям вернулся в злосчастный переулок, еще раз осматривая его и с некоторым раздражением поправляя очки рукой. Секунда яркой вспышки, и на тихой улице вновь было пусто, как и полчаса до того.