— Привет, Вижен, — выйдя из портала, поздоровался с андроидом Дик. — Ты уходишь? — недоуменно спросил он. Сегодня должна была быть его очередь дежурства, пока Торнадо помогает Лиге. Да-да, может, им и стали больше доверять, но все знали, что за ними нужен глаз да глаз. Кажется, даже Брюс уже боялся представить, что они могли выкинуть без присмотра. Дик в тайне — очень глубоко в душе — гордился этим.
Пещера, с появлением в ней кучки подростков, словно ожила. В ней всегда было тепло, уютно — не смотря на регулярные тренировки, периодические миссии и время от времени угрожавшую им смертельную опасность. Пещера была местом, где можно было быть собой.
И даже тогда, когда они были в гостиной, на кухне или в комнате отдыха, то создавалось ощущение, что все вокруг стало светлее. Сейчас, даже не пройдя дальше главного зала, Дик
знал, что в Пещере никого нет.
— Петра читает в своей комнате, — ответил ему Вижен. — У меня появились, кхм, неотложные дела. Думаю, Петра сможет тебе все объяснить до того, как уйдет домой.
— Тогда удачи и до завтра, — сказал Дик, шутливо отдав честь андроиду. Вижен улыбнулся, кивнув, и, воспользовавшись порталом, ушел из Пещеры.
А Дик, пытаясь понять, куда все подевались, пошел в сторону жилого крыла. Ладно здесь нет Уолли, Калдура и Артемиды. Но куда могли уйти М’Ганн, Коннер и Затанна? Не пришел на одну тренировку, и уже что-то пропустил.
Обычно, они надолго не задерживались в Пещере, но у каждого была своя комната. Они не были особо большими, ведь жить в них никто не собирался — за исключением, конечно, Коннера, М’Ганн и Затанны. Но при этом каждый по мере сил и возможностей старался сделать скудно обставленные комнаты — кровать, шкаф, письменный стол, стул на колесикак, кресло, пара полок и все это было абсолютно одинаковым в каждой из комнат, сделанных словно под копирку (Дик честно не понимал: это так расстались для них, или Лига не хотела лишать себя удобств даже в
пещере) — сделать их уютнее. В комнатах появились самые разные ковры — от простого песочного у Артемиды до ковра с длинным ворсом у Петры — полки были завалены самыми разными вещами — в основном книгами — а в шкафах появилось по нескольким комплектам сменной одежды и обуви — шкаф Коннера, казалось, был полон однотонных черных футболок. И это не считая обородувания, разбросанного по всем подходящим и нет поверхностям. У него это были птицеранги, «дымовушки», и многое другое из «бэт-штучек», находившихся в его поясе, у Артемиды — разные насадки для стрел и несколько мотков тетивы (она была довольно педантична, и если ее вещи были не на местах, то это значит, что у нее было слишком много дел, чтобы прибраться). Костюм Уолли, не смотря ни на что, всегда лежал отдельными частями в разных углах комнаты: сапог здесь, другой там, очки под кроватью и так далее. У Петры… Ну, Дик мог сказать одно: дома порядок в их комнатах поддерживали такие терпеливые люди, как Альфред и Мэй. Насколько Дик помнил, в комнате девушки царил вечный хаос, впрочем, как и у него. Вот только отличие было в том, что Петра в своем бардака прекрасно ориентировалась, а Дик, ругаясь сквозь зубы, порой не мог найти тетрадки «которые вот только что были на столе!».
Так что, когда на его стук из-за залепленной стикерами в стиле Мстителей двери раздалось приглушёное «Открыто!», он совсем не удивился сваленным в кучу на кресле кофтам или столу, скрытому под горой бумажек, или тому, что Петра подкручивала что-то в веб-шутерах, сидя на кровати в окружении инструментов.
А чему тут удивляться? Обычное же явление. Он и по-страннее вещи видал.
— О, привет, — улыбнулась Петра, махнув рукой, в которой она держала миниатюрную отвёртку.
— Привет, — улыбнулся в ответ Дик, убрав книги со стула на пол и сев на него. — Вижен куда-то срочно сбежал, и сказал, что ты мне объяснишь, куда все подевались.
— Ну, у Уолли семейный ужин, — продолжив настройку паутинометов, сказала девочка. — Затанна в Камар-Тадже, хочет изучить магию, которую использует Стрэндж. Калдур на задании с Акваменом. Коннер и М’Ганн у Кентов. Кажется, он хочет официально представить ее, как свою девушку, — хихикнула Петра.
Дик фыркнул. О, он не сомневался в том, что все пройдет хорошо — Кенты были прекрасной семьёй. Но он очень хотел бы увидеть то, как Лоис начнет беззлобно подкалывать Коннера. Чего только стоит вспомнить рассказ криптонианца о том, как они с Лоис до икоты смеялись над старыми, самыми первыми фото Супермена. А точнее, над его костюмом. Да-да, тем самым, который «красные труселя поверх синих трико», как назвала его Лоис, игнорируя бурчание мужа.
— А как Артемида? — спросила Петра. — Нам так точно и не ответили, почему она не может придти.
— Ангина, — вздохнув, ответил Дик, вспоминая, как буквально днём, после уроков пришел навестить лучницу. — Когда я принес ей домашку, она сказала, что я ужасный человек. Даже хуже, чем ты, попадающая в очередную передрягу, — поддел он девочку. Петра кинула в него пустым картриджем из-под паутины, от которого Дик со смехом увернулся.
— Чем займёмся? — подняв с пола картридж и кинув его Петре, спросил Дик. Девочка удивлённо вскинула брови.
— А ты, эм… Ну, не собираешься домой?
— А ты? — склонив голову на бок, спросил Дик, чуть прищурившись.
У Брюса были какие-то «дела», в которые он «вежливо попросил» не вмешиваться, и предложил переночевать в Пещере. Дик считал это оскорбительным и вообще предательством: неужели было так необходимо сбагрить его из особняка? Да, в последнее время он немного, хм,
трудно поддается контролю, но это не значит, что нужно ссылать его куда подальше, чтоб он точно не пошел вслед за Брюсом и его «делами».
— Ну, Мэй, наконец-то, перестала бояться за меня, кхм,
больше обычного, и мне удалось отправить на встречу с подругами, отдохнуть, — радостно поделилась Петра. — Но только при условии, что ночевать я буду либо в Пещере, либо в Башне.
Дик улыбнулся, глядя на то, какой счастливой выглядит Петра. Радуется не за то, что она одна — ведь она не любит сидеть в одиночестве — а за тетю, что та сможет расслабиться.
— Значит, пойдешь в Башню? Вижен сказал, что ты скоро уйдешь, — объяснил он на недоуменный взгляд девочки.
— Ну-у, не совсем, — отведя взгляд, сказала Петра, начав теребить край майки. Дик нахмурился.
— Надеюсь, ты не собралась на этот раз брать штурмом «ЛескКорп»? — уточнил он.
— Нет, конечно же, — фыркнула Петра, скрестив руки на груди. — Просто… Я, как бы, сказала Мэй, что останусь в Пещере, и думала, что здесь хоть кто-нибудь будет, чтоб не было так скучно, а все разбежались, — вздохнула она. — Мистер Старк, конечно же, разрешит пойти в Башню, но сам он сейчас вместе с Пеппер где-то, ну,
не здесь, так что мне не хочется менять одно пустое место на другое, и наверное, я напрошусь на ночёвку к Неду…
— Почему ты продолжаешь обращаться к Железному Человеку на «вы»? — внезапно задал вопрос Дик. Петра рассеяно моргнула.
— Мне немного неловко обращаться на «ты», или звать его по имени, — чуть погодя, неловко призналась девочка. — Просто… Он же гений, он герой! — с восторженным блеском в глазах сказала она. — И он обратил на меня внимание, стал наставником, помогает нам с Мэй… Звать его по имени как-то… неуважительно, что-ли.
— Он сам все время говорит, чтобы ты звала его «Тони», — напомнил Дик. Петра забавно сморщила нос.
— А ты вот быстро стал звать мистера Уэйна по имени? — ехидно спросила она.
— Почти сразу, — не моргнув глазом, сказал Дик.
— Оу… Ну, не все тут такие, эм, коммуникабельные, — щёлкнув пальцами, сказала Петра, хмыкнув.
Дик не стал отрицать. Не все же росли в цирке, общались с абсолютно разными людьми и выступали на арене перед сотнями зрителей. Уолли даже считал, что чувства стыда и неловкости у него либо атрофировались, либо он сразу родился без них. Спорить было трудно.
— Знаешь, — взлохматив волосы, начал Дик. — Я тоже этой ночью возвращаться в особняк не планирую. Может… останешься?
Дик неплохо умел «читать» людей. Умел понимать то, что человек собирается сделать в данный момент. И он предполагал, что Петра после его слов
очаровательно смущённо покраснеет и начнет заикаться. Но девочка только обеспокоенно посмотрела на него, сведя брови к переносице.
— Ты же не поссорился с мистером Уэйном, да? — взволнованно спросила она.
— Пф-ф, нет, — фыркнул Дик, усмехнувшись. — Просто на патруль что-то не хочется, уроки сделаны… Там скучно, — пожав плечами, сказал он как можно более небрежно.
Уолли или Рой, знавшие его не один год, поняли бы, что он что-то не договаривает и стали бы пытаться вытянуть из него правду. Но, кажется, Петра этого не поняла. Или же сделала вид, что поверила — с ней никогда нельзя было быть уверенным на сто процентов: чутье время от времени «ловило» кого-нибудь на мелком вранье, но девочка, даже после всего, что с ней случилось, оставалась несколько наивной.
— Ну, в таком случае, да, я, пожалуй, останусь, — все же покраснев, сказала она.
— Тогда жду в комнате отдыха, — кивнул Дик, поднявшись на ноги. — Вход только для людей в пижамах, имеющих при себе одеяло и подушку.
— Да ну тебя! — кинув в него какую-то плюшевую игрушку, со смехом сказала Петра. Дик ловко перехватил, как оказалось, бурого медвежонка в пластмассовой красно-золотой «броне», и, кинув его обратно, быстро скрылся за дверью.
Все время, что он готовился, к незапланированной «ночи кино», с его лица не сходила глупая улыбка.
***
К тому моменту, как Петра пинком открыла дверь комнаты отдыха, так как руки были заняты ворохом разноцветных одеял и подушек — которые она, очевидно, стащила из спален остальных — Дик успел приготовить гору (нет,
правда гору) попкорна и достать из кладовки несколько бутылок сока и газировки. Будь он один, то ограничился бы небольшой миской и одной небольшой бутылкой, но, раз компанию ему составляет «самый голодный в Пещере человек», то этого как раз должно хватить.
— Ты решила свить гнездо? — забрав у нее часть вещей, со смешком спросил Дик.
— Что птицы, что пауки — все вьют гнезда, — многозначительно сказала Петра, начав складывать одеяла только ей понятным образом.
— Но мы то люди.
— Я — паук! — гордо заявила девочка, плюхнувшись в свежесплетенное гнездо. — Что смотрим? Давай…
— Никакой фантастики, — перебил ее Дик. Петра недовольно скуксилась. — Но фильм должен тебе понравиться, Уолли его нахваливал.
Петра, ещё несколько секунд продолжавшая обиженно сопеть, заинтересованно посмотрела сторону ноутбука, стоящего на полу — подключать его к установленной в комнате плазме было бы слишком долго (наверняка кто-нибудь опять засунул кабель для подключения хрен знает куда), да и на ноутбуке было гораздо удобнее.
Фильм действительно понравился Петре. Изредка они обменивались парой слов, но большую часть времени молчали, увлечённые происходящим на экране действием.
Но в какой-то момент, сквозь исходящий из динамиков звук, Дик услышал тихое сопение рядом собой. Парень усмехнулся — Петра все же уснула, уронив голову на забавную розовую подушку-зайца, принесенную ею из дома. А ведь ещё минут десять назад, после очередного душераздирающего зевка, клятвенно заверяла его, что у нее сна ни в одном глазу.
Волосы казались почти черными в исходящем от экрана свете, а кожа, наоборот, очень бледной, с резко выделяющимися на ней веснушками. Дик осторожно, боясь потревожить, убрал пряди волос с ее лица, невольно залюбовавшись. Кажется, он может увидеть ее такой спокойной только тогда, когда она спит. В остальное же время Петру едва ли не разрывает от различных эмоций.
Чувствуя, как тяжелеют веки, Дик отключил ноутбук и убрал его в сторону. Он хотел было отдать плед, которым они оба накрылись с головой, в полное владение Петры, но та, пригревшись, не дала ему отстраниться, притянув к обратно к себе. Дик прыснул — да уж, когда кто-то может голыми руками поднять автомобиль, то с ним лучше не спорить.
Не очень то и хотелось.
***
Проснувшись посреди ночи, Дик пару секунд смотрел в потолок, пытаясь собраться с мыслями и понять, что его разбудило. С его образом жизни он редко просыпался вот так, внезапно — обычно он спал, как убитый, а если и просыпался, то только от кошмаров. Но ему ничего не снилось, нет противного ощущения, будто сердце сейчас вырвется из груди от мнимого страха.
Когда разом послышался тихий всхлип, Дик, не сдержавшись, вздрогнул от неожиданности, резко сев и развернувшись к источнику звука, подобравшись для нападения или отражения атаки, тут же начав мысленно ругать себя, не обнаружив опасности.
Рефлексы — страшная вещь, особенно спросонья. Как-то раз он сломал нос Уолли, когда тот, решив подшутить, внезапно включил над ухом заснувшего Дика какую-то громкую музыку. А потом спидстер так же громко ругался, запрокинув голову назад и прижав к носу несколько салфеток.
В комнате отдыха был свет, пусть и неяркий — деньги, все же, ресурс не бесконечный — и в темноте Дик смог разглядеть, как морщиться сквозь сон дрожащая Петра, сминая пальцами тонкий плед.
Кошмары — не то, что можно назвать редким для них явлением. Кошмары это то, что входит в перечень «бонусов», получаемых после того, как назвался героем. От них нельзя избавиться раз и навсегда, ведь с такой жизнью их список будет пополняться быстрее, чем ты успеешь избавиться хотя бы от одного из них.
Дик растерянно посмотрел на девочку, что, казалось, даже во сне пыталась не показывать слабости, справиться со всем своими силами. Дик сглотнул — он не знал, что ему делать. Раньше это
ему помогали. Альфред мог сварить какао, когда Дик, только пережив потерю родителей, потерянно бродил по ещё такому чужому поместью, а Брюс… Брюс мог успокоить только своим присутствием.
Девочка начала испуганно бормотать что-то, дёргая запутавшиеся в пледа ногами, и Дик, не выдержав, притянул ее к себе. Петра крупно вздрогнула, попытавшись отбиться, но Дик ни на секунду не ослаблял хватку, пока она не перестала вырываться. Петра словно поняла, что она в безопасности, словно
узнала его, но не перестала дрожать. Дик облегчённо выдохнул — по крайней мере, она не сломает ему что-нибудь, уже хорошо. Но вот что делать дальше?
Дик неуверенно приобнял ее одной рукой, вторую положив на голову девочки, и, чуть подумав, начал напевать какой-то успокаивающий мотив. Это походило на мычание пополам с бормотанием, но на большее Дик не был способен.
Он не знал колыбельных.
Не помнил. Он помнил, что мама пела их, когда ему снились кошмары — тогда ещё редкие и не такие яркие, что даже смешно становиться. Но он не помнил ни слов, ни мотива. Дик не стал задумываться об этом, сосредоточившись на постепенно расслабляющейся в его руках Петры. Он не знал, сколько прошло времени, прежде чем ее дыхание выровнялось, а дрожь сошла на нет. Девочка слабо улыбнулась, прижавшись к нему, обняв и прижавшись щекой к плечу. Дик усмехнулся. Было приятно, что она так трогательно искала у него защиты, причем сама того не подозревая.
***
Рой заглянул в Пещеру на рассвете. По его расчетам, он не должен был наткнуться на большое количество народу — на постоянной основе там жили лишь трое, плюс робот и андроид в качестве нянек. И Рой рассчитывал встретиться с Торнадо, если не повезет — с Виженом, чтобы попросить того передать послание о встрече с Бэтменом и той частью команды, которая была вне подозрений.
Может, Калдур и успокоился, но Рой был уверен в наличии предателя.
Куда бы он не заглянул, везде было пусто. Рой чувствовал глухое раздражение, открывая очередную дверь и никого там не находя. Даже Волка и Сферы не было! Эти то куда могли деться?
Открыв дверь комнаты отдыха и заметив там признаки жизни, Рой уже было собирался бесцеремонно разбудить «везунчиков». Но, присмотревшись, злорадно улыбнулся, и достал телефон.
А вот нехрен оставлять детей без присмотра.
***
Уолли, продолжая демонстративно зевать, «сонно» сидел за столом в ожидании завтрака. Он любил так делать, когда только-только получил способности: сейчас он усыпит бдительность окружающих, а затем в считанные секунды сметёт все съедобное с тарелок. Правда, один раз он так салфетку чуть не съел, но не суть важно.
Он уже собирался привести в исполнение свой «коварный» план, когда телефон предательски бздынькнул, привлекая к нему внимание дяди Барри и тети Айрис, у которых он, после некоторых уговоров, остался на ночь.
— Ты ж мой коварный обжорка, — специально сюсюкаясь, проворковала разгадавшая его намерения Айрис, потрепав племянника по щеке.
Уолли недовольно скривился, и, игнорируя смех Барри, снял с телефона блокировку. Увидев присланную Роем фотографию, Уолли обрадовался, что у него во рту ничего не было, потому что оно обязательно вылетело бы обратно.
— ДядяБарринетвремениобъяснятьотправьэтоБэтменуиЖелезномуЧеловеку, — протараторил спидстер, пересылая фото на телефон Флэша, параллельно отправляя его же остальным членам команды.
На фото Дик и Петра в обнимку спали в гнезде из одеял и подушек, накрытые общим пледом.
