***
— Румаан Харжавти — демократически избранный президент Курака, — выведя на голографический экран изображение смуглого мужчины, стоявшего на фоне бело-зеленого флага Курака, начал Бэтмен, когда они, уже в форме, собрались в главном зале. — Его ценят, как справедливого и мудрого лидера, но пять дней назад Харжавти поссорился с диктатором соседствующей страны — Королевы Пчёл. Коннер, стоявший за спиной М’Ганн, громко хмыкнул. — Я не фанат, — заявил он, вспоминая о произошедшем с ними в сентябре. Петра машинально дотронулась рукой до головы, словно та начала болеть. «Все же в курсе главной функции настоящей пчелиной королевы, так же известной как пчелиная матка?..» — рассеяно подумала девочка, слегка поежившись. Коннер, заметивший это, приобнял ее за плечи, притянув к себе. Петра прижалась к нему, словно ища защиты от неведомой угрозы. Из-за «Кадмуса» и G-гномов, так долго державших их под контролем, они весьма болезненно относились к любым манипуляциям, связанным с разумом и воздействием на него. М’Ганн гордилась тем, что они оба доверяли ей настолько, что могли беспрепятственно открыть свои мысли. — Харжавти внезапно поддержал голословные заявления Королевы о том, что Курак и Беалия когда-то были едины, — между тем продолжил Бэтмен. — Через два дня в Кураке должна пройти церемония объединения двух государств. — И жители Курака этому рады? — скептично уточнил Уолли. Перед ними развернулось ещё больше голографических экранов, на которых были фотографии выходящих на протесты людей и разгоняющих их военных. — Вряд-ли, — глядя на снимки, ответил ему Бэтмен. — Им известно, как жесток режим Королевы Пчёл, но Харжавти ввел цензуру в прессе, запретил акции протеста и объявил военное положение, введя в страну войска Беалии. — Королева контролирует его, — хмуро сказал Робин. — Она же может околдовывать мужчин. — Даже женщин, — добавил Бэтмен. — На близком расстоянии. «Знаете, парни, думаю, с М’Ганн и Затанной прекрасно справимся» — хихикнула Петра. — «Не хочется рисковать вами, вы же у нас одни» — По нашим данным, она не покидала Беалию. Здесь замешан кто-то ещё. Ваша задача — узнать, кто это, — перейдя к цели их миссии, закончил основной инструктаж Бэтмен. — Робин, ты поведешь команду, — обратился он к своему подопечному. — У-у, повышение, дай пять, — улыбнулся Уолли, подняв руку вверх. Дик проигнорировал это, выступив вперёд. — Я? А как же Аквалэд? — спросил он. — Он сейчас с Акваменом, — ответил Бэтмен. — Ты следующий по списку. Дик нахмурился. М’Ганн почувствовала, как парень силой воли задвинул охватившее было его смятение в сторону, взяв себя в руки. — Ладно, — кивнул он. М’Ганн искоса посмотрела на Петру. Та хотела подойти и как-то поддержать Дика, но смутилась и передумала, оставшись стоять в стороне. Такая целеустремленная и такая робкая одновременно. Как люди могут быть такими многогранными? — Ро-об, ты так и не дал мне пять, — протянул Уолли, что искренне радовался за друга. И М’Ганн не нужно было быть телепатом, чтобы знать это.***
Земля — прекрасна. Ее вид завораживает как вблизи, так и издалека. М’Ганн кажется, что она никогда не устанет любоваться голубой планетой. Когда выдавалась возможность, они поднимались на био-корабле в верхние слои атмосферы и выше, в бескрайний космос. В первый раз они все благоговейно молчали, восхищённо разглядывая родную планету впервые увиденную с такого ракурса. Поэтому и сейчас М’Ганн не преминула возможностью хотя бы на миг увидеть Землю с немыслимой высоты, прежде чем доставить команду к пункту назначения. К счастью, это почти никак не повлияло на время, потраченное на их полет: они прибыли в Курак поздно ночью. — Мы над границей между Кураком и Беалией, — бросив взгляд на встроенный в перчатку КПК, сказал Робин. Его спина была идеально прямой, плечи расправлены, а подбородок высоко поднят. Он не хотел, чтобы кто-то поставил его действия под сомнения. Не хотел, чтобы его считали неготовым. — Для армии Беалии границ, похоже, не существует, — заметил Уолли, посмотрев в окно. Прямо под ними несколько танков и разрушили часть заграждения, грохотом вспугнув стадо антилоп. — Никакой обороны, — фыркнул Коннер. — Вряд-ли здесь будут войска оппозиции, — подала голос Петра. — Это заповедная зона. — Заповедная зона Логан? — заинтересованно спросила М’Ганн, повернувшись к нему. Интересно, а они смогут на обратном пути заглянуть сюда? — Ты о ней слышала? — удивился Дик, из-за чего М’Ганн почувствовала себя несколько неловко. — Ребят, — привлек их внимание Уолли. — Танки вспугнули табун! Он несётся прямо на местных жителей! — Я их вижу, — встав рядом с Уолли, сказал Коннер, нахмурившись. — Женщина с ребенком. — Нужно помочь им! — воскликнула М’Ганн испуганно распахнув глаза. Внутри все дрожало от мысли, что они могли оставить это без внимания, просто… не вмешаться. — Это не в рамках миссии, — сурово сказал Дик, отвернувшись, чтобы не видеть обращённые в его сторону взгляды. У М’Ганн сжалось сердце. Нет, не может же он говорить это серьезно. Дик не бессердечный, он… Они… — Дик, — негромко позвала его Петра, оставшись в кресле. Парень чуть повернул голову в ее сторону показывая, что слушает. — Дик, они могут погибнуть. Они не смогут спастись сами. Дик поджал губы, глубоко вздохнув. — Хорошо, — сдался он. — Но в режиме маскировки — если беальцы узнают, то будет международный скандал. М’Ганн улыбнулась, развернув корабль. И как она сама не поняла, что Дик колеблется, сомневается, и нужно лишь чуть-чуть подтолкнуть его к правильному решению? Ей нравилось наблюдать за тем, как между самыми юными ее друзьями медленно возникает особая связь, пока ещё хрупкая, но уже заметная. М’Ганн кажется, что Дик бы в любом случае не допустил, чтобы эти люди погибли. Но почему-то казалось очень милым то, что уступил он только после слов Петры. Нужно будет обязательно рассказать (и показать) это Артемиде и Затанне. Все же, М’Ганн очень нравилась земная традиция девичьих посиделок, на которых они, по большей части, смущали друг друга, дрались подушками — Артемида их непобедимый чемпион — смеялись и изредка плакали из-за фильмов (М’Ганн больше никогда в жизни не сможет смотреть на собак так, как раньше). Даже учитывая то, что численный перевес был на стороне встретившихся им войск Беалии — пара танков и горстка вооруженных солдат — остановить их было слишком просто: несколько энергетических зарядов с биокорабля (что было, по словам Петры, немного нечестно, учитывая его внеземное происхождение), парочка дымовых гранат, встроенных в птицеранги, один спидстер, и их как не бывало. С табуном было сложнее. Остановить их не было возможности — слишком трудно и опасно. Но и убрать людей в сторону не получилось бы. Женщина со счетло-каштановыми волосами слишком поздно заметила приближающееся стадо, и лишь успела крепко прижать к себе сына, зажмурившись, когда Коннер и Петра, спрыгнувшие с биокорабля, встали перед ними, останавливая одну из антилоп (так сказать, взяли быка за рога). Остальные же, стараясь обойти их стороной, бежали мимо на достаточном расстоянии от людей, смотревших на все с упавшими челюстями. — Ух ты! — восторженно выдохнул мальчик, глядя на парящую в воздухе газель: они с, очевидно, его мамой пытались помочь ей, но та от страха вставила на ноги и тоже могла пострадать, если бы М’Ганн не выдернула ее из табуна телекинезом. — Все нормально? — мягко приземлившись за их спинами, спросил Дик. Уолли — вот позёр — внезапно появился рядом, эффектно отбросив в сторону полдюжины автоматов, отобранных у беальцев. — Мам-мам-мам! — дёргая женщину за рукав куртки, воскликнул мальчик. — Нас спасли Робин и Кид-Флэш! — Ну, Супербой, Девушка-Паук и Мисс Марси тоже слегка помогли, — хмыкнул Уолли. Петра несильно толкнула его в бок, пока М’Ганн плавно опускала на землю газель. Но она так и не вышла из режима невидимки. Не может быть, не может быть, не может быть!.. Мальчик, радостно подпрыгнул, бросившись обнимать животное, успокаивающе проводя рукой по шее газели и что-то шепча. — Мы увели беальцев в сторону, — сказал Дик. — Вы в безопасности. — Да-да, все чисто, Мисс Эм, — с намеком протянул Уолли, глядя на девушку. — Можешь показаться. Показаться? Им? Ей? — М’Ганн, все хорошо? — шепотом спросила Петра. «Да, конечно» — торопливо заверила ее марсианка, скинув с головы капюшон. — Привет, — нервно хихикнув, поздоровалась она. Мальчик удивлённо распахнул большие голубые глаза, широко улыбнувшись. — Возможно, вы все усложнили, — сказала женщина. — Беальцы то и дело пересекают нашу границу, — пояснила она. — Сломают пару изгородей и пройдут. Ваше вмешательство сделает нас мишенью, — скрестив руки на груди, недовольно закончила женщина. — Ма-ам, — приглушённо позвал ее мальчик. — Не вежливо. М’Ганн улыбнулась. Он такой милый. Но его мама права — солдаты доложат о случившемся, и тогда сюда могут направить ещё больше военных сил, чтобы захватить их. Жаль, конечно, но ведь и пройти мимо они не могли. «Давайте решать проблемы по мере их поступления» — предложил Уолли. — Простите, — вздохнула женщина. — Надо сказать «спасибо». Это мой сын, Гарфилд, — приобняв мальчика, с улыбкой представила его она. — А я… — Мари Логан! — выпалила М’Ганн, выступив вперёд. — Не могу поверить, что встретилась с вами! Я, эм-м, уже м-много лет восхищаюсь вашей борьбой за права диких животных! — разведя руки в стороны, заявила она. «Ты на земле всего полгода» — напомнил Коннер. М’Ганн неловко вспыхнула, отведя взгляд в сторону. И вот нужно было ему говорить это… Антилопа, которую Петра и Коннер остановили в считанных метрах от Мари и Гарфилда, вдруг подала голос, медленно идя в их сторону из-за хромоты. Мари подбежала к животному, которое, почему-то, не испугались, а послушно замерло, позволяя осмотреть себя. Похоже, звери в заповеднике настолько привыкли к Мари с сыном, что могли позволить им что угодно. — Орикс болен, — сказала она, сказала она через пару минут. — И, похоже, вы ранили эту антилопу. — Простите? — скатившись к вопросительной интонации, сказал Коннер, приподняв бровь. Он, как бы, жизни спасал, а ему за антилопу предъявляют… — Это было неизбежно, — покачала головой Мари. — Нам правда жаль, — виновато пробормотала Петра. — Мы можем как-нибудь помочь? — Их обоих нужно отвести в клинику… — Это сделают ребята и Спайди, — протараторила М’Ганн. — А мы с вами, эм-м, починим изгороди! — Это не в рамках нашей миссии, — нахмурившись, сказал Дик. — Робин! — повернувшись к нему и сложив руки в вместе, воскликнула марсианка. — Пожалуйста, мам! — одновременно с ней попросил Гарфилд, обняв Мари. Мари и Робин, видимо, нашедшие друг в друге родственные души, устало вздохнули, давая свое согласие.***
Заповедник казалася М’Ганн прекрасным местом (честно говоря, она так думала о каждом уголке Земли). Несколько пустынное, не покрытое густой растительностью, редкие деревья и огромное небо над головой. Все это немного напоминало ей родной Марс. Правда, там было куда пустыннее, но некое сходство заметить можно было. Пока остальные остались с Гарфилдом — при этом немного странно косясь на марсианку, попросившую их об этом — М’Ганн и Мари отправились чинить сломанную изгородь. Из-за того, что беальцы и правда часто ломали изгороди, в сарае был запас столбиков и колючей проволоки, так что оставалось только установить их в нужном месте. По словам Мари, обычно у нее это отнимало несколько часов, потому что в одиночку это не самое лёгкое занятие, а Гарфилд слишком мал, чтобы ждать от него существенной помощи. У М’Ганн это заняло пару минут. Они дольше грузили необходимое в кузов старенького, но надёжного пикапа, и добирались сюда. — Да, вы сэкономите нам время, — хмыкнула Мари, достав из небольшой сумки кусачки и присев рядом с крайним столбом, чтобы обрезать лишние части проволоки. Лучше момента, пожалуй, может и не быть. — А… А какого это было, быть Меган? — собравшись с духом, робко спросила марсианка. — «Быть Меган»? — не отвлекаясь от дела, переспросила женщина. — Даже не знаю… Я была молода, — неоднозначно сказала она, смахнув со лба прядь волос и пожав плечами. — Помните, нужно было испечь печенье для распродажи, и вы решили, что быстрее испечь одно большее печенье и… — воодушевленно начала М’Ганн, от восторга даже зажмурившись. — Слушай, — перебила ее Мари. — «Привет, Меган!» это работа. Тот человек на экране — не настоящая я, — пояснила она. М’Ганн притихла, чувствуя, как восторг быстро исчезает. Да, верно. Мари Логан — не Меган. Она была актрисой и лишь притворялась, играла. М’Ганн, в каком-то смысле, тоже актриса. Весьма неплохая актриса. Поездка обратно после этого короткого разговора прошла в тишине, не считая шуршания колес по земле. Молчание не напрягать Мари. М’Ганн же было о чем подумать.***
Когда они возвращаются, парни выбегают из дома, и сначала кажется, что это их с Мари так встречают и М’Ганн готова была улыбнуться. Но они напряжённо разглядывали небо, и через пару секунд М’Ганн услышала над головой шум лопастей самолётов. Никто не успел и слова сказать, когда по ним открыли огонь. Выпущенные из пулеметов пули взрывали землю в нескольких метрах от них, с каждой секундой грозясь попасть в цель. Мари ахнула у нее за спиной и побежала. М’Ганн, не долго думая, подлетела к ней и опрокинула на земле, прикрывая собой. Если бы Мари не побежала по прямой, а, скажем, бросилась в сторону, то у нее было бы больше шансов. М’Ганн крепко зажмурилась, ожидая не самых приятных ощущений — телекинетический щит, который она выставила вокруг них с Мари, может, и спас бы их от пуль, но не уберёг бы ее от небольшой, но неприятной боли. Она слышала свист пуль рядом, но ни одна так и не попала в них. Когда истребители пошли на второй заход, М’Ганн открыла глаза. Над ними с Мари стоял Коннер, а на его футболке появилось несколько оставленных пулями дыр. «Ты в порядке?» — помогая женщине встать на ноги, спросил он, посмотрев на нее. «Да, я цела» — заверила его М’Ганн, тревожно смотря вверх. — Где мой сын? — требовательно спросила Мари. — Я велел ему оставаться внутри, — ответил Дик. — Ему восемь! — воскликнула женщина. — Он не слушает приказов! — Не волнуйтесь, — подняв ладони вверх, сказал Уолли. — С ним Спайди, она его в обиду… — Ма-ам! -… не даст. М’Ганн обернулась. Из распахнутых дверей сарая, подгоняемые Гарфилдом и Петрой, выбегали газель и антилопа, которых они привели сюда ночью. М’Ганн бы посмеялась, не будь все так серьезно. Петра, вроде бы, старше, но ведёт себя не лучше — с завидным постоянством продолжает игноририровать большинство приказов. — Все в порядке, я выпустил животных! — прокричал мальчик. «Вы должны были быть в доме!» — прошипел Дик. «Гарфилд не хотел, чтобы Орикс и его новый друг пострадали» — начала оправдываться Петра. А затем вернувшиеся истребители открыли огонь, и одна пуля попала в расположенный рядом с сараем газовый баллон. Петра успела схватить Гарфилда за руку и отбежать на некоторое расстояние, но взрывной волной их обоих подбросило в воздух. — Гарфилд! — закричала Мари, пытаясь вырваться из рук державшего ее поперек талии Коннера. — Отпусти! Там мой сын! Марсианка было почти физически больно это слышать. Столько отчаяния в голосе, а в голове — пустота, ни одной связной мысли. Лишь дикий страх за своего ребенка. М’Ганн, не обращая внимания на находящиеся в воздухе щепки и, полетела вперёд, телекинезом останавливая их падение. Петра плавно опустилась к земле, где ее взял Уолли. Гарфилда взяла М’Ганн. Он неподвижно лежал у нее на руках, только дыхание и дрожащие веки говорили о том, что он жив. Одежда мальчика была порвана в нескольких местах… и пропитана кровью. В глазах Мари были слезы, но выглядела она решительно, когда М’Ганн бережно передала ей бессознательного сына. — Я говорила, — яростно прошептала женщина побелевшие губами. — Я говорила, что будут последствия! — Всегда бывают, — мрачно сказал Дик. — Давайте отнесем их в дом. М’Ганн проводила остальных виноватым взглядом, сжав ладони в кулаки. Она не слышала мыслей со стороны истребителей, и с удовольствием выместит на них злость.***
Комната Гарфилда была уютной. Светлой и чистой. На стенах висело несколько фотографий и постеров — на одном, над кроватью, был изображен Калдур — а полки шкафа были полны разными фигурками и книгами. Стоящая у кровати капельницы была слишком неуместной. Гарфилд, в чистой одежде и с перевязанной головой, неподвижно лежал на кровати. Кожа мертвенно-бледная, прерывистое дыхание. Коннер, помогавший Петре на био-корабле, виновато сказал им, что сердцебиение очень слабое. Они молчали, но М’Ганн, стоявшая в коридоре и не решавшаяся зайти, знала — все думали о том, что он мог умереть. — У него шок, — поднявшись на ноги и взяв в руки стетоскоп, сказала Мари. Она была предельно собрана и серьёзна, только только плещущийся на глубине глаз страх выдал ее. — И он потерял много крови. Нужно переливание. Есть первая, отрицательный резус? — Нет, — покачал головой Дик. — У меня тоже, — поджала губы Мари. — Самое редкое сочетание… В клинике был запас крови, — вспомнила женщина. — Я домчу его в ближайшую клинику, — решительно заявил Уолли. — До ближайшей, где есть кровь нужной группы, тебе полчаса на предельной скорости, — заглянув в КПК, сказал Дик. — На био-корабле дольше. — У него может не быть этого времени, — до пожелавших костяшек сжав ладони, сказала Мари. — Какая группа у Супербоя? Она не паниковала, а держала себя в руках, перебирала все возможные варианты для спасения сына. Мари Логан была сильной женщиной, не желающей сдаваться, и вызывала восхищение у М’Ганн. — Он криптонианец, — смотря в глаза женщины, сказал Дик. Его мысли так же были кристально чистыми, незамутненными ненужными переживаниями. Он, как и Мари, всеми силами пытался придумать, как спасти мальчика. — Девушка-Паук мутантка, а Мисс Марси… — Возможно, может помочь. Все взгляды обратились к ней. В голубых глазах Мари — точно таких же, что и у Гарфилда — появилась надежда. — Я трансформируюсь, и организм меняется на клеточном уровне, — пояснила она, подойдя к постели. Сердце сжалось от одного взгляда на мальчика. — Думаю, я могу помочь. — Прошу, попробуй, — цепляясь рукой за ее плечо, прошептала Мари. М’Ганн вздохнула. — Мне нужно сконцентрироваться, — сказала марсианка, прикрыв глаза и дотронувшись рукой до виска, как при головной боли. — Не мешайте. — За дверь! — тоном, не терпящим возражений, сказала Мари. — Все за дверь! Парни послушно вышли из комнаты, мысленно желая М’Ганн удачи. Марсианка была благодарна им за это, но решительно оборвала телепатическую связь с командой, глубоко вздохнув. М’Ганн кончиками пальцев стёрла струйку крови с лица мальчика и поднесла ее к глазам. Через пару минут Мари начала прямое переливание крови от М’Ганн Гарфилда через прозрачную гибкую трубку с двумя иглоками на концах*.***
— Петра, Солнышко, не подскажешь, куда дальше ползти? «У Робина спроси» — ехидно ответила Уолли девочка, фыркнув. При взрыве она пострадала не так сильно, как Гарфилд, но все же пострадала — по словам Карен ((которая продолжала функционировать, несмотря на некоторые повреждения костюма) у Петры было сотрясение мозга, трещины в ребрах и ушиб лёгких, из-за чего она какое-то время отхаркивала кровь. Естественно, Робин решил оставить ее в доме Мари и Гарфилда. И естественно, что ей это не понравилось. Такие аргументы, как «мы не можем позволить тебе пострадать ещё больше» и «твоя регенерация не мгновенная, нужно время на восстановление» были для нее пустым звуком. Петра смирилась — читай: обиделась на весь мир и отказывалась разговаривать со всеми, кроме М’Ганн — только после того, как Дик пригрозил сообщить Старку о ее состоянии. Так что теперь она была их дополнительным координатором, наблюдая за происходящим через паукобота, повсюду следовавшего за ним. Но из-за природной вредности получалось у нее это пока не очень, и в основном она наблюдала, изредка ехидничая, когда к ней кто-нибудь обращался. Дик, прекрасно слышавший ее через коммуникатор, прошипел что-то об упрямых девчонках, засовывая через вентиляционную решетку гибкий шнур камеры, чтобы незаметно осмотреть кабинет Харжавти. В принципе, с этим могла попробовать справиться и М’Ганн, но Дик опасался, что, если Харжавти не один, кто-нибудь может случайно заметить ее — все же, она не полностью становилась невидимой, а, как бы, маскировалась, сливалась с окружением, так что ее вполне можно было обнаружить. — Харжавти один, — меньше, чем через секунду, сказал Дик, открыв решетку и спрыгнув на пол. Коннер и Уолли, следи за обстановкой, пока М’Ганн телепатически обследовала местность. Она не нашла ничего подозрительного — не считая запутанного сознания самого Харжавти — но это не значило, что все в порядке. Где-то здесь был Псаймон, и ее обязанностью было защитить друзей от его воздействия. — Где моя дочь? — вяло спросил сидящий в кресле смуглый мужчина, повернув голову в сторону подошедшего к нему Дика. М’Ганн слегка поежилась от пустого взгляда лидера Курака. — Где Псаймон? — Забудьте о нем, — посоветовал Дик. — Уходим отсюда, — распорядился он, махнув им рукой. М’Ганн непроизвольно вздрогнула, когда двери с грохотом распахнулись, и в кабинет вбежали вооруженные необычным оружием солдаты, на форме которых был герб Беалии. — Так-так, — прогнусавил зашедший следом за солдатами, державшими ребят на прицеле, мужчина в форме. Похоже, он был их командиром. — Американские герои. Явились, чтобы убить президента. Жаль, что мы явились слишком поздно, чтоб помешать им… «У них оружие с Апоколипса**» — сказал Коннер, сцепив зубы. «Которое они используют, чтобы убить Харжавти, обвинят нас, а Королева Пчел станет правительницей Курака» — быстро обрисовал складывающуюся пока не лучшим образом ситуацию Дик. — «Мы должны спасти его» М’Ганн, которую солдаты так и не заметили, осторожно перелетела за их спины, замерев в дверном проёме. Она могла бы попробовать вырубить всех этих солдат или хотя бы часть из них одной только телепатией, но пока они под защитой Псаймона она… «Я нашла Псаймона!» — внезапно ощутив постороннее телепатическое воздействие, воскликнула М’Ганн, рванув в нужную сторону, боясь «потерять след». «Стой!» «Я помогу ей» «Нет! Наша миссия — Харжавти…» Это было последним, что услышала от них М’Ганн, прежде чем прервать связь — не хотелось бы повторения того случая в начале осени, когда они все потеряли память. М’Ганн надеялась, что Петра справиться с непривычной для нее ролью координатора, пока ее не будет рядом.***
Телепатические удары — не то же самое, что удары физические, как бы смешно эти пояснения не звучали. Физические удары причиняли физическую боль, телепатические же — ничего, кроме головной боли. От такой атаки мог пострадать только ее разум. «Так-так» — выйдя из тени, усмехнулся Псаймон. — «Неужели я единственный, кто извлёк урок из нашей последней встречи?» М’Ганн заскрипела зубами, пытаясь подняться на ноги — она так сильно хотела найти беальского телепата, что дала ему прекрасную возможность сбить ее с ног. Молодец, М’Ганн, ничего не скажешь. «Ты не думала, что, если ты можешь учуять меня, то и я могу учуять тебя?» — тонко улыбаясь, спросил мужчина. — «Или что я могу использовать против тебя то, чего ты больше всего боишься?» М’Ганн едва ли не рычала, глядя на него — чужая сила ощутимо давила на плечи, прижимала к полу, мешая как следует сосредоточиться. И злость, что она сейчас испытывала, совершенно не помогала делу. «Псаймон велит: покажи мне, кто, а точнее, что ты на самом деле» — приказал телепат, откинув с головы капюшон. М’Ганн судорожно вздохнула, схватившись за голову и больно ударившись локтями о пол. Нет-нет-нет! Это и есть она! Но под чужой силой, так похожей на смертельный для нее жар, залила все тело, и марсианка потеряла контроль, который держала все то время, что находилась на Земле. М’Ганн чувствовала, как тянется кожа и перестраиваются кости, удлиняются конечности и рвется одежда. М’Ганн взревела от отчаяния, не желая смотреть на свои длинные двупалые руки.***
«… И обещаю вам: «УэйнИнкорпорейтед» сделает все возможное, чтобы помочь вам и вашему народу восстановить Курак…» — Ну и дела, — просвистнул Уолли, когда Мари выключила телевизор, по которому крутили новости о произошедшем в стране. — Брюс Уэйн уже тут как тут. Как будто он знал… Сидящий в кресле Дик несильно толкнул болтливого спидстеров в бок, обставив это так, словно он просто подтягивался, прежде чем убрать руки под голову. — Разве ты не хочешь взять сувенир на память? — спросил Дик. «Прибью» — подумал он. Уолли хихикнул, хлопнув себя по лбу. — Привет, Меган! — сказал он, взяв возле телевизора кассету и, поднеся ее к лицу М’Ганн, спросил: — Ничего не хочешь нам сказать? На боку кассеты черным по белому было написано: «Привет, Меган! Пилотная серия». Когда они вернулись в дом Логанов, Петра, едва услышав от М’Ганн, что они приближаются, побежала им на встречу. Девочка ругала их, параллельно спрашивая, все ли в порядке, обнимала и осматривала на наличие травм: Петра сильно испугалась, когда Дик сказал, что теперь она будет их связной. Мари лепетом сообщила, что, когда всё закончилось, девочка всеми силами рвалась им на помощь — при этом совершенно наплевав на расстояние, ага — пока женщина не отчитала ее за безрассудство и не заняла работой. Сейчас все смотрели на нее. Не осуждающе, а спокойно, ожидая ответа. М’Ганн вздохнула. — Мое детство на Марсе, похоже, было не самым счастливым, — неловко поведя плечами, начала она. — Но я смотрела записи, которые присылал мой дядя, чтобы познакомить нас с Землёй. Когда я увидела «Привет, Меган!», что-то меня в ней привлекло. Может то, что у нас похожие имена, — усмехнулась марсианка: ей такое совпадение и правда казалось забавным. — Может то, что ей удается решить проблемы за двадцать две минуты… Одно я знаю точно: этот сериал сделал мое детство чуть светлее, — улыбнулась М’Ганн. — Поэтому, когда я прибыла на Землю и решила принять человеческую форму, я решила выбрать вас, — неловко закончила она, посмотрев в сторону Мари. — Кхм, то есть, Меган. — Тогда логичный вопрос… какая ты настоящая? — слегка нахмурившись, спросил Дик. Настоящий детектив, желающий всегда докопаться до правды. М’Ганн поднялась из кресла. Настоящая? Глаза Уолли удивлённо округлились, а подвижные линзы маски Петры слегка увеличились, когда светло-каштановые волосы М’Ганн исчезли, надбровные души стали более выразительными, а глаза — полностью красными***. — Лысая М’Ганн? Хороша, — хмыкнул Уолли, разглядывая ее. Коннер, грозно зыркнув на него, подошёл к марсианка, взяв ее за руки. — Тебе не нужно надевать маску ради нас, — тихо сказал он. — Я делаю это ради себя, — отстранившись и вернув себе прежний, привычный для всех, облик, сказала М’Ганн, обхватив себя руками. — Я та, кто я есть. Не сердитесь, пожалуйста, — обратилась она к хранившей молчание Мари. — Сердиться? Я тронута, — мягко сказала женщина, приложив руку к груди. — М’Ганн, ты спасла моего сына. — Он говорит, что теперь вы стали родней, — добавила Петра, хихикнув. Пытаясь отвлечь себя от волнений, она отправила Мари отдохнуть, сама оставшись рядом с Гарфилдом, а позже много болтала с ним. — И я с этим согласна, — улыбнулась Мари. М’Ганн подлетела к ней, порывисто обняв. — Спасибо, — искренне поблагодарила она. — Вы не представляете, что это для меня значит. Никто не представлял.***
Команда готовилась к вылету, сердечно прощаясь с Мари. Коннер время от времени подозрительно косился на зелёную картошку, сидящую на плече Уолли, а Петра продолжала дуться на Дика, не собиравшегося просить прощения. М’Ганн же решила забежать на минутку в дом, попрощаться с «братиком». — Гарфилд? — боясь потревожить его сон, лепетом позвала М’Ганн, приоткрыв дверь. Мальчик, пусть и чувствовала себя неплохо, был ещё довольно слаб, и поэтому много спал. Так и есть: Гарфилд мирно спал, накрывшись одеялом до самого носа… А рядом, с поистине королевской небрежностью, сидела красивая смуглая женщина, в темных волосах которой тускло блестел широкий обод золотой короны. Королева Пчел. — Тш-ш, — приложив палец к губам, лениво протянула она. — Ты же не хочешь его разбудить? — спросила она, смахнув пушистую челку со лба мальчика. — Я могу приказать моему маленькому подопечному причинить себе вред… Глаза марсианки вспыхнули зелёным светом. Она в любой момент может позвать на помощь, может… — Ну-ну, — цокнула языком женщина. — Я уже велела ему сделать это, если со мной что-то случиться. М’Ганн беспомощно опустила руки. Если это так, то она ничего не может сделать. — А теперь поговорим о твоём спектакле, — холодно сказала Королева. — На мой взгляд, ты слегка переиграла, но ты не успела отрепетировать мою роль так же блестяще, как отрепетировала роль Меган. М’Ганн испуганно распахнула глаза, молчаливо глядя на то, как Королева подошла к ней, и не шелохнулась, когда та положила руки на ее плечи. Как… Как она вообще проникла в дом незамеченной? — Да-да, — подтвердила женщина, ядовито улыбнувшись. — Бедняга Псаймон не единственный, кому известен твой настоящий облик. И, если ты не будешь сотрудничать, я позабочусь о том, чтобы все узнали о том, что ты на самом деле, — наклонившись к ее уху, прошептала Королева. Когда парни, справившись с солдатами Беалии, побежали за ней, М’Ганн сама ударила по ним телепатией, заставив потерять сознание. М’Ганн жалела об этом, но пусть лучше так, чем если бы сбылось все то, что позже показал ей Псаймон. Пусть лучше они считают, что это сделал он, чем бояться ее. Никто не узнает, что она это сделала. Никто не узнает, что она уничтожила сознание Псаймона (и даже не жалела об этом). Никто не узнает, что многочисленные экраны, расположенные в том зале были разбиты не в ходе их с Псаймоном битвы — она это сделала чуть позже, пытаясь уничтожить все доказательства. Никто не узнает, что настоящая она — монстр, какими их принято изображать на Земле. Что на Марсе такие, как она, подвергаются гонению и травле. М’Ганн не может позволить дорогим людям узнать это, не может позволить им отвернуться от себя, не сейчас, когда она так сильно привязалась и полюбила их. Никто не должен узнать правды.