В погоне за справедливостью

Солнце давно скрылось за горизонтом. Но когда Аполло, зевая, попрощался с ним и положил трубку, Клавьер понял, что уже не сможет заснуть. Он разогрел себе еще порцию пасты и достал гитару. К часу ночи он подобрал аккорды. К двум часам — написал текст. Приблизительно в три с половиной — песня была готова. «Вернуть одолжение» написал он поверх листа с нотами. Когда всплеск вдохновения покинул его, Клавьер был уверен, что отключится и будет спать всю ночь, но в результате он продолжил наигрывать новую песню, дорабатывая и слегка меняя некоторые моменты, непрерывно представляя, какое лицо было бы у Аполло, если бы он услышал ее. Клавьер задумался, почему присутствие Аполло не вдохновляло его на написание музыки с самого начала. Когда они встретились впервые (на том абсурдном деле Китаки), к своему стыду, он не воспринял своего кричащего оппонента всерьез. В его оправдание, это было нелегко сделать, с учетом того, как Аполло нервничал и предъявлял в качестве доказательств невиновности своего подзащитного одну пару трусов за другой. Когда он переместился с кровати на диван, затем на пол и обратно на диван, но так и не смог уснуть, Клавьер окончательно сдался и зашел в интернет. Он включил свое любимое онлайн-радио на вкладке, чтобы музыка играла на фоне, и открыл поисковик во втором окне, вводя все слова, которые только приходили ему в голову. Рецепты соуса для спагетти. Плохие подкаты. Синонимы слова «блестящий», «ослепляющий» и «широкий». Наконец, подумав: «Почему бы и нет», он напечатал «Аполло» в строке поиска. Какая-то его часть удивилась тому, что имя герра Форехэда не выпало первым в результатах поиска. Он щелкнул на несколько ссылок, ведущих на сайты университетов с научными статьями о греческой мифологии. Клавьер не особенно интересовался мифами, но помнил кое-что еще со школьных времен. Он пролистал страницу вниз, открыв общее описание жизни Аполлона. Брат-близнец Артемиды, бог солнца, справедливости… А!.. Клавьер слегка усмехнулся… вот оно что… и музыки. После того как он прочитал последнее слово, рука Клавьера застыла над мышкой. Значит, в мифологии Аполлон был покровителем музыкальных искусств? Музой для музыкантов? Как иронично. Справедливость и солнце — да, это, определенно, были сферы влияния Аполло, учитывая с каким упорством он выступал даже в самых безнадежных делах, защищая слабых и невиновных, а еще этот костюм. Но в тоже время… Клавьер провел рукой по волосам. Справедливость и солнце могли быть и его элементами; это было несложно обосновать. Он был прекрасным и компетентным прокурором или… просто прекрасным, если верить журналам, кричащим фанатам и его персональному стилисту. Прибавить ко всему этому музыку, и можно сказать, что Аполло был божеством, покровительствующим Клавьеру. Внезапный образ Аполло в тоге и с недовольным лицом, бренчащим на лире, возникший в голове Клавьера, заставил его рассмеяться. Он решил не рассказывать ему об этом, когда они будут в следующий раз ужинать или делать еще что-нибудь другое. Что-нибудь другое. Может, им и правда стоило разнообразить свой досуг. Клавьер представил Аполло в тоге, играющего в боулинг, и рассмеялся так сильно, что чуть не упал со стула. Ему нужно почаще не спать до пяти утра. У греческого бога Аполлона было много своих проблем. Девушка, в которую он влюбился, превратилась в дерево. Его лучший друг умер, играя в древнее подобие фрисби. Несчастье за несчастьем. С другой стороны, если верить первым греческим пьесам, Аполлон был, наряду со своей сестрой Афиной, основателем суда и к тому же выступал защитником. Он выиграл абсурдное дело, которое казалось безнадежным, убедив древних присяжных в своей правоте. Клавьер планировал, что чтение статей поможет ему заснуть, но оказалось, что у божества, носившего имя Аполло, была слишком интересная жизнь. Он даже немного завидовал, что его имя не несло такого глубокого значения. «Пение» или «гитара» ему бы подошло, но «пианино». Его имя стало результатом соединения названия любимого инструмента родителей и маминой гордостью их немецкими корнями. Клавьер все еще помнил то пианино, которое стояло в центре гостиной, то, как его брат сидел на скамейке, перебирая клавиши. Это было одно из его первых воспоминаний… — Клавьер, — сказал Кристоф, улыбаясь из-за своих половинчатых очков. — Давай сыграем вместе. И пока Кристоф (который уже был подростком) без труда исполнял «Турецкий марш», малыш Клавьер сидел у него на коленях и хлопал своими пухлыми ладошками по клавишами перед ним. … Клавьер открыл видео какого-то знаменитого европейского пианиста, исполняющего Моцарта. Затем другое, не такое популярное. Профессиональные оркестры. Студенты. Никто из них не мог унять ноющую боль, которая обосновалась в его груди. Их исполнению не доставало той точности и четкости, которая сопровождала каждое движение его брата. Из-под чьего контроля я вышел? Своего… Или твоего? Тогда это казалось ему сильным ответом — долгожданной победой, сумевшей наконец разбить невозмутимый фасад его брата. Но теперь Клавьер сидел перед своим компьютером ранним утром субботы, когда большинство людей собиралось на прогулку или заканчивало стирку, просматривал видео знакомых музыкантов и про себя критиковал их исполнение, сравнивая с Кристофом. Внезапно на него навалилась усталость. Пока он выключал компьютер и добирался до кровати, Клавьер подумал, не стоит ли позвонить Аполло утром снова. После завершения дела де Киллера, возможно, они могли бы вернуться в тот ресторан, в котором были в первый раз, или, может, съездить в сторону Долины*? Большинство его любимых ресторанов находились в деловом центре, но Клавьер мог припомнить парочку таких, где папарацци появлялись не слишком часто… Телефон зазвонил, вырвав его из легкой дремы. Клавьер рассеянно сел на кровати и судорожно нащупал его рукой. Фройляйн Менеджер. — Привет? — ответил он, не в состоянии скрыть сонливость в собственном голосе. — Доброе утро, — сказала она, ничуть не смущаясь. — Послушай, я не хотела бы давить на тебя… «Ложь», — подумал Клавьер. — … но я хотела бы поподробнее поговорить о твоей музыке, — сегодня она была максимально профессиональна. Клавьер посмотрел на электронные часы: 7:01. Должно быть она смотрела на телефон, пока экран не показал семь — приличное время для звонка (но, разве это слишком рано?). — Давай встретимся сегодня, обсудим все лично. Я свободна в обед и вечером. Я угощаю. Что скажешь? Клавьер прикрыл глаза, пытаясь решить, было ли сейчас слишком поздно или слишком рано для таких решений. Он протер глаза. Если лечь сейчас, то можно поспать примерно восемь или девять часов. Встречаться со своим менеджером, не выспавшись, казалось ему плохой идеей, которая грозила контрактом как минимум на два альбома. — Вечером, — проворчал он, зная, что его не до конца оформленные планы встретиться с Аполло не смогут остановить фройляйн Менеджер, если она была настолько решительно настроена. — Семь вечера, выбери место сама. — О. Чудесно! — она, вероятно, не ожидала, что он так легко согласится. Клавьер почувствовал укол раздражения; каждый раз, когда он отклонял ее предложения, он вел себя предельно вежливо. Не обязательно было делать вид, как будто он никогда не соглашался на что-либо. — В центре недавно открылся новый ресторан. У них хорошие отзывы. Эм, не помню название… Она пробормотала название дорогого ресторана — Клавьер мысленно сделал себе пометку, что нужно будет принять душ и подготовиться к встрече с папарацци, и промычал что-то неопределенное в знак согласия. Когда она положила трубку, название ресторана заставило Клавьера вспомнить, как он предложил Аполло посетить то же место и получил в ответ категоричный отказ. Эта мысль держала его на плаву и не давала заснуть еще некоторое время. По ощущениям, где-то через пять минут, его телефон зазвонил снова, и Клавьера опять выдернуло из беспокойного сна. «9:40» было написано на экране. «Нет, — поправил про себя Клавьер. — Сейчас 7:26 и я только что разговаривал с…» Герр Форехэд мигнула на экране надпись с изображением конверта. Клавьер сел и открыл ветку сообщений. Ты занят сегодня? Он немедленно написал ответ. Нет. Что ты предлагаешь?