Принц с пятачком

      Картиан пришел в себя от тяжелого звериного запаха. Что-то большое топталось рядом, сопело и тыкалось в руку. Он смутно вспомнил бой, неожиданное появление Сегрила, которое так его обрадовало, но мало что изменило в расстановке сил. Графу удалось оттянуть на себя двух противников де Майвиля, но переломить ход общей схватки он не мог.       Нападение было слишком неожиданным. Из-за проклятого тумана они столкнулись с равным по силам отрядом лоб в лоб. Но дюжина лихих парней, которая им противостояла, имела немалый опыт именно такого рода стычек, а в отряде графа можно было смело списать со счетов сразу двоих: Лириса, сбежавшего в кусты при первом же выстреле, и Маэлина, толком не умевшего постоять даже за себя.       Мало проку было и от слуг, хотя Торн неплохо стрелял из мушкета. Но он успел сделать только один выстрел, да и то промазал от неожиданности. Шпаги были у всех, но более-менее владел ею только Солди. Он и продержался какое-то время, прежде чем оружие из его рук выбили. Но и тогда преданный слуга не сдался. Он подобрал тяжелый сук и хорошенько приложил по голове одного из противников, но упал сраженный пистолетной пулей.       Старик дю Берри тоже немало насолил нападавшим и доказал, что боевой опыт кое-что значит. Но тягаться с молодыми и сильными бандитами, чье ремесло заставляло постоянно оттачивать навыки боя на этих туманных болотах, и ему было трудно. Солдаты герцогской охраны были хорошо обучены, но в реальных сражениях никто из них не участвовал. Одно дело биться с товарищами на тренировке, и совсем другое – настоящая драка не на жизнь, а на смерть.       В итоге достойный отпор мог дать только командир охраны, которому приходилось участвовать в приграничных стычках, да сам герцог, не столько за счет боевых навыков, сколько за счет мастерства владения оружием и дуэльного опыта.       При таких обстоятельствах вмешательство д’Эвре могло только оттянуть неизбежный конец. И вдруг в самый разгар противоборства из-за спины де Майвиля выскочило что-то огромное, темное, тяжелое и дурно пахнущее. От неожиданности Карт отшатнулся, раненая нога подвела, и он упал, провалившись во тьму.       Словно издалека послышался сигнал охотничьего рога. Зверюга, что возилась рядом, засопела громче и толкнула сильнее. Звук был ей явно знаком и не вызывал восторга.       Де Майвиль попытался отмахнуться, но не смог пошевелить рукой. Постарался поднять голову и открыть глаза. С четвертой попытки ему это удалось. Голова гудела как колокол, все тело болело, правую ногу он вообще не чувствовал, левое плечо пекло так, словно на него насыпали раскаленных углей.       То, что он увидел перед собой, герцог по началу принял за бред, поскольку голова кружилась, и сосредоточиться никак не получалось. Ему в лицо сопел огромный кабан. Картиан вздрогнул и инстинктивно попытался отползти, но практически сразу понял, что затея провалилась – тело отказывалось повиноваться. Только перед глазами заплясали черные «мушки».       Вепрь хрюкнул, опровергая свое нематериальное происхождение. Маленькие глазки смотрели... с беспокойством?       – Э, приятель, – пробормотал де Майвиль. – Чуешь будущего родственника?       Поведение огромного секача с седыми волосками в щетине вдоль хребта и белесыми полосками шрамов на боку было странным. Обычно дикие свиньи не относятся так благожелательно к людям. Кабан хрюкнул еще раз, толкая его пятаком, словно хотел сказать: «Вставай, беги!». Снова отчетливо прозвучал звук рога, а за ним лай собак. Охота?       Секач поднял голову, шумно втянул воздух, принюхиваясь, громко и зло «ухнул». Затем зверь поддел клыками лежавший на земле штандарт герцога, который солдаты обронили в самом начале боя, и умчался в заросли, волоча его за собой. В ту же минуту к Картиану подскочил Сегрил, падая рядом на колени.       – Ох, слава Четверым! Я так испугался, когда это чудовище вылетело из кустов! Но, представляешь, он начал гонять наших противников! А те улепетывали, только пятки сверкали! Одного нерасторопного так поддел под зад, что тот в воздухе перекувыркнулся и приземлился где-то в тех кустах.       Карт усмехнулся. Еще бы! Против дубленой шкуры матерого секача шпага все равно что игла, а мушкетная пуля как мелкая дробь – только отскакивают.       – А как всех врагов разогнал, – продолжал Рил, – стал посреди поляны и захрюкал, еще и ногами притопывал. Злющий! Потом успокоился, фыркнул пару раз и потрусил прямо к тебе. Тут я во второй раз испугался, но он стал как-то повизгивать жалобно и рылом в тебя тыкаться. А потом сбежал и твой штандарт прихватил. Как боевой трофей, видимо. Чудеса какие-то.       – Может, это был мой прадедушка? – с трудом произнес де Майвиль и сделал движение, пытаясь приподняться.       Рил фыркнул и немедленно помог ему, поддерживая. Как нечистый из-под земли рядом вдруг появился Лирис.       – Господин герцог! Вы живы? Слава Четверым! Нужно срочно перевязать ваши раны! Мне нужна вода, господин граф.       Рыжий актер бухнулся на колени и принялся рыться в сумке, которую всегда носил на боку.       – Посмотри Маэлина, – с трудом ворочая языком, пробормотал Карт.       – У него царапина, – отмахнулся Лирис. – А вот вас, мой герцог, нужно немедленно перевязать. Вы потеряли много крови.       Де Майвиль не стал спорить. Голова кружилась, от малейшего движения в глазах темнело. Рыжий сноровисто разрезал штанину, обнажая рану на бедре, сокрушенно покачал головой, оторвал от куска чистого полотна полосу и полил ее водой из фляги, которую подал д’Эвре. Осторожно он принялся смывать кровь, потом приложил к кровоточащей треугольной ранке другой кусок полотна, щедро смоченный в какой-то зеленой настойке, и ловко забинтовал.       Картиан подумал, что бы делал актер, если бы они все погибли? А не вмешайся неведомо откуда взявшийся старый вепрь, так бы и было. Их противники явно брать пленных не собирались.       – Помогите снять с него камзол, – обратился к Сегрилу рыжий. – Мне нужно еще полотно и вода.       Герцог устало прикрыл глаза, пока возле него суетился старый друг и новый любовник.       – Где ты так наловчился? – спросил д’Эвре.       Герцога тоже это интересовало. То, что Лирис отсиживался в кустах, пока другие сражались, не нравилось де Майвилю, но нужно было признать, что врачевал раны он неплохо. И сейчас его умения были как нельзя кстати.       – Я вырос в семье лекаря, – буркнул рыжий.       Отвечать на вопрос ему явно не хотелось, а не ответить выглядело как наглость. Сегрил выгнул бровь. Он прекрасно помнил, как Лирис шипел Маэлину, что его предки самого высокого происхождения, «стояли на ступенях трона даретийских королей». Но углубляться в детали биографии актера было не ко времени.       Когда рыжий закончил перевязку, обтер лицо герцога влажной тряпицей и дал попить, рядом замаячила фигура командира охраны. Выглядел он потрепано, но, кажется, умудрился не получить ни одной серьезной раны.       – Докладывай, – скорее выдохнул, чем внятно произнес Картиан.       Офицер отчитался кратко, по-военному. Оказалось, что погибло всего четверо. Один слуга – молодой парень, племянник Торна, которого взяли в помощь для дворян-провинциалов, два солдата и старик дю Берри. Кроме герцога тяжело ранен был его слуга Торн и еще один солдат из охраны. Командир, Лирис и д’Эвре практически не пострадали, остальные, включая Солди, отделались легкими ранениями. Противники потеряли только двоих, оставив их тела на поле боя. Остальные, судя по всему, если и были ранены, то могли самостоятельно передвигаться.       – Истинное Зло! Если они вернуться... – покачал головой Сегрил.       Он не договорил, но и так было ясно, что им не выстоять, если противник решит напасть еще раз.       – А они вернутся, – вздохнул герцог. – Не будут же топать по болотам пешком. Лошади-то разбежались или остались тут. Проще добить нас и забрать лошадей, чем ловить их по лесу.       Рил и офицер были с ним согласны. Нападения стоило ждать в любую минуту. Де Майвиль с тревогой оглядел заросли вокруг поляны. Здесь они были на виду даже с учетом тумана, просто отличные мишени. Один залп из мушкетов – и их станет вдвое меньше. А добить раненых много времени не займет.       – Нужно уходить отсюда, – понял его взгляд Рил. – И как можно скорее.       – Мой герцог, вам нельзя шевелиться. Кровь я остановил, но любое движение может разбередить раны, – запротестовал Лирис. – Идти вы не можете, как и сесть в седло. Можно сделать носилки, но...       – Это долго и нести их некому, – закончил за него Картиан.       – Можно привязать носилки к двум лошадям... – предложил Сегрил и прикусил губу, понимая, что такому транспорту не пройти по лесу среди деревьев, а двигаться по дороге так же опасно, как оставаться на месте.       – Уберите трупы, соберите лошадей, оружие зарядите, – приказал де Майвиль. – А ты, Лирис, посмотри раненых.       К Сегрилу подскочил Солди, прижимая правой рукой рану на левом плече.       – Господин граф, слава Четверым, вы в порядке! Мы так волновались, когда эта рыжая скотина вас увезла неведомо куда! Вот ужо тебе, бешеный! – пригрозил он пальцем Финту, который с самым независимым видом лакомился молодыми веточками кустарника на краю поляны. – Говорил я вам, господин, продайте этого рыжего! До беды ведь доведет.       Конь поднял морду, презрительно фыркнул и демонстративно повернулся к слуге задом, возвращаясь к прерванному занятию.       – Вот же отрыжка нечистого! – возмутился Солди.       – Оставь его, – отмахнулся Рил, отдавая должное храбрости своего жеребца, который не испугался дикого вепря. – Лучше посиди с господином герцогом.       Слуга безропотно выполнил приказание. Между тем Лирис, ворча, переместился к Маэлину.       – Ну, показывай свой комариный укус.       Он бегло осмотрел рану.       – Так и знал, что полная ерунда. Ты что, себя нарочно булавкой поцарапал?       «Ангелочек» возмущенно зашипел, Сегрил ухмыльнулся и отправился собирать и перезаряжать имеющееся в наличии огнестрельное оружие. Раздавшийся неподалеку топот копыт заставил его остановиться и обернуться. Оставшиеся в строю подобрались и схватились за оружие. Даже де Майвиль потянулся к своей шпаге, а Лирис замер над испуганным бледным Маэлином с бинтом в руке.       Судя по звукам, к ним приближался большой отряд. Слышался звон сбруи и оружия, голоса и женский смех. Карт поначалу не поверил своим ушам. Женщины здесь? Но снова раздался заливистый хохот, и пришлось поверить, что слух его не подвел. Остальные его спутники тоже изумленно переглядывались.       Наконец из-за поворота показалась группа разодетых всадников, среди которых мелькали яркие наряды дам и зеленые камзолы ловчих. Ну да, они же слышали и лай собак, и сигналы рога. Так вот от кого ты спасался, старый секач!       Впереди отряда ехала черноволосая красавица с таким надменным выражением лица, словно ее голову венчала императорская корона, никак ни меньше. Увидев ее, Сегрил замер с открытым ртом. Это очень не понравилось Карту. Дама была бесспорно хороша, но ведь раньше его друг был равнодушен к женским чарам. И к тому же она старше Рила лет на десять!       – Кто вы такие? – спросила черноволосая почему-то на ротвийском.       Все уважающие себя дворяне Даретии более-менее знали язык заклятых соседей, поэтому ее поняли почти все. Не успел Картиан открыть рот, как вперед выскочил Лирис и с изящным поклоном на чистом ротвийском ответил.       – Приветствую вас, уважаемая госпожа! Перед вами герцог Аррейский, а мы – его свита. С кем имеем честь?       – Герцог Аррейский, госпожа? – обратился к даме один из его спутников. – Племянник короля? Как такое может быть?       Что характерно, он тоже говорил по-ротвийски. В душу де Майвиля закрались нехорошие подозрения.       – Как ты смеешь лгать в лицо госпоже Рошар! – рявкнул все тот же кавалер, глядя сверху вниз на рыжего актера.       Рошар? Алдита Рошар? Это имя было прекрасно известно во всех уголках Даретии, да и не только. Ротвийские аристократы не добавляли перед фамилией приставки «де», «дю» или «д» как было принято у даретийского дворянства. Вместо этого в конце фамилии прибавлялось «ор» или «ир». «Ар» имели право добавлять только семьи, родственные королевской. Но не близостью к правящему дому была знаменита эта дама. Всю семейку Рошар считали сумасшедшими, а конкретно Алдита с юных лет прославилась невероятной жестокостью. По слухам, любимым развлечением этой красотки было истязать служанок и пороть слуг.       – Что вы делаете на территории Даретии? – с трудом приподнимаясь и пытаясь побороть головокружение, постарался твердо произнести де Майвиль.       – На территории Даретии? – захохотала дама. – Я охочусь в своих владениях и это, – она повела затянутой в перчатку рукой вокруг, – земля Ротвии.       Картиан похолодел. Неужели они пересекли границу в этом проклятом тумане и не заметили? Сегрил же смотрел на черноволосую с таким неописуемым ужасом на лице, что герцогу стало самому страшно. Неужели Рила так напугала кровавая слава какой-то бабы?       – Арестуйте этих даретийских шпионов! – скомандовала Алдита Рошар, небрежно ткнув пальцем в жалкую кучку измученных и израненных людей.       – Мы не шпионы, госпожа! – горячо запротестовал Лирис, отскакивая от одного из всадников, которые двинулись вперед. – Мы просто заблудились!       Сегрил же стоял столбом, не шевелясь и не издав ни звука. Дама, которая назвалась госпожой Рошар, выглядела точь в точь как Алая ведьма, только цвет волос у нее был другой. Но при способностях колдуньи полностью менять лицо и тело, изменить цвет волос – пустяк. Неужели перед ним та, что наслала на род де Майвилей проклятье?