***
Машина остановилась перед входом огромного особняка. Скорее это дворец, а не особняк. Телохранитель открыл дверь для своего господина и шел позади него. Заходя в дом, Чанель приказал альфе стоять здесь. — С возвращением, Господин Пак! — Сынок! — омега побежал обнять своего сына, которого он не видел уже месяца два. — Боже мой, ты что похудел? Чанель? — Привет, папа, где отец? Мне нужно с ним поговорить, — альфа в ответ обнял своего папа, целуя в щёчку. — Он в кабинете, — Пак быстрыми шагами направлялся к кабинету на втором этаже, — Ты встретился с Бэкхеном, так? Альфа сразу же остановился, усмехнулся и даже не удивился. Посмотрев на папу, он закрыл глаза, успокаивая себя. — Вы знали, что у меня были дети, знали и молчали? Шесть лет, отец! Шесть! Ты понимаешь, что я потерял столько времени? — альфа злобно посмотрел на своих родителей, которые спокойно сидели. Он впервые повысил голос на них. Только Лухан, что только пришел, сжимался от каждого слова альфы и руки на коленях нервно сжимали ткань брюк. — Успокойся, разве ты не сам виноват? — Если бы вы мне сказали, я нашел бы их и вернул. Я бы увидел рождение своих первенцев, увидел бы как они делают свои первые шаги, как они впервые говорят «папа и отец». Я бы их поддерживал. И мой первенец не ненавидел бы меня так сильно. Так же как и Бэкхен. — Ты винишь в этом их, брат? — омега встал с кресла, на глазах наворачивались слезы. — А сам ты не виноват? Не виноват, что бросил, ударил, чуть не убил своих детей и Бэкхена. Я тебя столько раз предупреждал, но ты меня хоть раз слушался, а? Теперь ты винишь в этом нас? Мы спасли твоих детей от смерти, — впервые омега позволил себе такое, так кричать перед родителями, да и не слугам, а брату. — Лухан… — Не перебивай меня, может я тебя и не понимаю, но ты никогда не должен был знать о своих детях, потому что тебе плевать на чувства наших родителей и Бэкхена. Он любил тебя искренне, теперь ты его недостоин, после того что ты сделал! Даже сейчас ты хочешь забрать детей, а не вернуть Бэкхена. — Замолчи, я себя еле сдерживаю, — глаза альфы становились красными, а руки огненными. — Что чувствовали бы, будь вы на моем месте? Мои дети, они росли без отца. Мой Бэкхен страдал. Ты знал, где он, но ничего не говорил, — он повернул голову к старшему, — ты сам его спрятал, так, отец? — Ты смеешь назвать их своими? Да ты просто тупица, брат. Слава богу, что они росли без тебя, иначе сейчас они были бы слишком похожими на тебя! — Остановись, Чанель! Лухан, прежде чем говорить такое знай свое место и воздержись! — Милый! — Не затыкайте меня, он виноват, а не мы! Теперь пытаешься их вернуть?! Тебя интересует только деньги, власть и дети. Боюсь, что они станут такими как ты, если будут жить с тобой. Уж лучше Бэкхен сам их вырастит! — Не говори такие слова, о чем ты завтра пожалеешь! — старший омега зло посмотрел на сына. Лухан был прав и Чанель признавал это. — Ты его не заслуживаешь. Даже тогда ты хотел использовать силу на мне. Что? Узнал, что дети живы и перед Богом чист, и теперь твой следующий план захватить разбитое тобою же сердце Бёкхена? Мерзость… Омега быстро вышел и сильно захлопнул дверь. — Вы все знали, вы знали, но ничего не говорили мне. Вы даже не понимаете и не знаете, как я любил его, я был пьян, глуп, еле сдерживал свой гнев в себе, — Пак упал на мягкое кресло, закрывая свое лицо. — Если бы я только знал, где он, я бы его забрал, он меня простил бы. Но сейчас его чувства ко мне остыли,- альфа поднял свое заплаканное лицо. — Сынок, мы хотели тебе сказать, но просьба Бэкхена мы должны были выполнить. Твои дети, они тебя полюбят, как и Бэкхен. Мы их спрятали от тебя, потому что ты силой забрал бы их всех. По крайней мере Бэкхен так думал. За это время ты слишком изменился. Уверен, спустя время, твой истинный тебя полюбит. Ведь он воспитывает ваших детей, — старший омега присел рядом с альфой и похлопал по его спине. — Я знаю, ты столько пережил, как и Бэкхен. Теперь пора действовать. Ты должен их защитить от Хвана.***
— Папа, папочка… Маленькие ножки омеги топали по направлению в комнаты родителя. Он держал в руках свои самые лучшие наряды. Заходя в комнату, он увидел старшего, который красил свои губы. Он выглядел просто потрясно, что малыш просто обронил свои любимые наряды. — Ваау, папочка, ты такой красивый, — старший омега рассмеялся, увидев реакцию своего малыша, подошел к нему и поднял на ручки. — Когда ты станешь взрослым, как я, ты тоже будешь так краситься и будешь таким же красивым, а сейчас ты просто милашка, сыночек, — омега поцеловал нос мальчика, мягко ему улыбнувшись. — Сегодняшний гость очень, эмм, — маленький омега старался вспомнить слово на японском, но никак не мог. — Ты выбрал наряды? — омега не обратил внимание на забывчивость омеги, зная что он имел ввиду. Маленький омега ножками потянулся к полу, показывая этим, что хочет на пол. Бэкхен его мягко поставил на пол и присел рядом. — Это, — омега показал свой первый наряд, желтый комбинезон с цветочками, из чистого бархата. — Еще есть вот это. В этот раз он показал свой коричневый классический вариант. А третью он спрятал, Бэкхен улыбнулся шире. — А то что сзади? — Это я хотел надеть, когда придет наш. наш… отец, — произнес он тихо, чтобы его услышал только он сам, но старший все услышал. — Почему? — Я хочу выглядеть красиво и мило, чтобы он не ушел опять. Я скучаю по нему. Хотя не видел его никогда. — Покажешь мне, малыш? Омега с смущением показал свой наряд. Детское платье для омег, чуть выше колена, темно зеленого, богатого цвета, с золотыми, дорогими вышивками цветов жасмина. Бэкхен сам его заказал для малыша, как подарок на день рождения, им было всего лишь четыре. — Наденешь это? — Тогда придет отец? — с надеждой спросил Хену. — Возможно, но не знаю точно. Потом приходи ко мне, я тебя накрашу губы. Ты станешь самым красивым в этом доме. — Как ты? — Больше чем я, Хену, иди.***
— Все подарки на двадцать первый этаж и охраняйте окрестности дома. Чанель вышел из машины, взяв букет из жасмина и огромный розовый букет. Гортензии и пионы для самой прекрасной омеги. Один из телохранителей взял большой букет и шел позади альфы. Лифт был переполнен подарками, цветами и альфами, что по приказу их господина перевозили все, что прикупил Чанель для своих любимых. Он до сих пор не верил, что он теперь отец двоих детей, что его омега, над которым он не мог надышаться теперь в Сеуле и переехали ближе к центру. Это радовало альфу. Главное здание корпорации PK было совсем рядом, 10 минут на машине, учитывая долгие, бесконечные пробки. Альфа вышел из лифта, найдя нужный номер квартиры, он нажал на звонок. Через десять секунд открыли дверь, Чанель потерял дар речи. Его омега слишком прекрасный. Джинсы, белая футболка что открывала взор на метку и ключицы, вытянутая шея, где стоит золотая цепочка. Розовые губы, немного подведенные глаза, румяна в должной мере. Он сногсшибателен. — Заходи. Альфа зашел и снял свои туфли, не отрывая глаз от Бэкхена. Его запах стал ярче и слаще. Не просто так говорят, что после рождения ребёнка омеги становятся слаще, запах и фигура изменится. Фигура омеги изменился, бедра немного пополнели, попа стала больше. — Столько цветов и подарков, боже, зачем? Альфы приносили букеты из разных цветов и ставили на длинный коридор. Также с подарками. — Это тебе, Хенни. Я знаю, что ты любишь пионы, — альфа протянул букет омеге, что принял подарок улыбнувшись. — Спасибо, но не стоило. — Выглядишь потрясно. Чанелю было неудобно перед омегой, он чувствовал боль омеги, разочарование и потерянную надежду. Он знал, что Бэкхен его простит. Через месяц, год, может даже через лет 5-6. Он готов ждать. — Они в гостиной. Пошли, — омега шел впереди альфы, последний топтался на месте пару секунд, но сообразил и взял маленький букет для Хену, что сам собрал. Дверь в гостиной открылась и там играли двое детей, за ними присматривал омега, который поприветствовав их, взял сумку, как бы намекая, что ему пора домой. Да, Бэкхен и сам хотел его отпустить на два дня. Он присматривал за детьми уже с приезда, полюбили они друг-друга. Ну, а как не любить такую омегу. Улыбчивую, заботливую и добрую. Ким Чондэ был таким. Дети сразу же обратили внимание на альфу, рядом с родным человеком. — Папочка, это твой гость? Младший омега встал и поправил платье. Альфа прошел в светлую комнату и присел на колени. Младший альфа встал и взял руку брата, и спрятал его назад, как бы показывая, что ему ни на что рассчитывать. Бэкхен над этим наблюдал и его гложет вина. Его первенец ненавидит своего отца, малыш сам своими ушами услышал это, когда омега был зол. — Уходи! Зачем ты пришел?- Шиу был зол на отца, хоть и видит его в живую во второй раз, его притягивало к альфе, но он противился к своим чувствам. — Мои малышки, я хотел вас познакомить с одним человеком, — Бэкхен сел на пол перед Шиу и Хену, взял их за руку. — Это Пак Чанель, эмм. Он ваш отец. Бэкхену стало неудобно и он посмотрел на детей, у них были смешанные чувства, злость и спокойствие, ненависть и любовь. — Значит мне можно с ним разговаривать? Старшие улыбнулись, Чанель подошел к ним еще ближе, раскрывая объятия. Хену посмотрел то на папу, то на нового отца, спрашивая разрешение у Бэкхена. — Иди. Шиу? — Я велел тебе уходить! Тебе здесь не место! — омега сжался от вида сына, его глаза стали красными, взгляд злым. — Шиу, успокойся, сынок. — Братик, — омежка на объятьях отца мольбой посмотрел на брата, а Чанель узнал в этом ребенке себя маленького. Альфа полностью понимал своего старшего сына, он с рождения не видел его, а теперь заявился к ним, как ни в чем не бывало. Понимая, что альфа не уйдет, он быстрыми шагами, вышел из комнаты, бросив испепеляющий взгляд на отца. — Если ты думаешь, что вернешь папу и нас, то ты глубоко ошибаешься, потому что он тебя ненавидит, так же как и я. Из-за тебя меня ненавидят многие. Чанёль обернулся на голос, но там уже никого не было, улыбнувшись маленькой омеге, он поднялся и прижал хрупкое тело к себе, вдохнул запах жасмина. Бэкхен поднялся на ноги, посмотрев на младшего, он похлопал по его спине и вышел из комнаты в поисках старшего сына. — Я поговорю с ним. — Нет, стой, я сам, — Чанель поставил на ноги мальчика, он ухватился за палец Пака и улыбнулся. Он как две капли воды похож на Бэкхена. — Хену, иди к брату, я сейчас. Хену медленными шагами направился к двери, посмотрев на старших, он как то грустно улыбнулся. Бекхен наблюдал за сыном, как только вышел, закрыл дверь и прислонился к стене. — Чанель, у меня есть условия. Ты увидел моих детей, я их с тобой познакомил. — Наших детей, — сделал поправку. — Моих, Пак, моих. Ты в этом участвовал только во время первой сцепки. Ты о них не знал около шести лет, теперь заявляешь, что они и твои дети тоже? Не смеши, прошу, — омега усмехнулся, подошел к книжной полке. Чанель пристально смотрел на действие омеги, среди больших книг он достал белый тонкий конверт стандартного размера. Медленно и аккуратно доставая, он посмотрел на альфу, который выгнул бровь, до конца не понимая, что там. — Это контракт, я хочу, чтобы ты до конца внимательно прочитал. Чанель сел на белый диван, взял бумагу и начал внимательно читать все пункты. — Все юридическим путем, Чанель, я знаю, что ты влиятельнее даже самого президента нашей страны, я знаю, что именно ты управляешь им и всей Кореей. Но заметь, я не гражданин Кореи, по крайней мере, пока что, — омега сел напротив альфы. — Если я хочу увидеться с вами, то должен подписать это? Подписать, что никогда не отберу у тебя детей? — Пак недовольно фыркнул. Ему было обидно, его омега о такого мнения о нем. — От тебя можно все ожидать, ты чуть не убил меня, — омега резко замолчал и тихо добавил, — детей тоже. — Я был пьян, был в ужасном состоянии, потому что понял, что люблю тебя, — Чанель встал с места и подошел к Бэкхену, — мои чувства были чем-то новым для меня, в тот день я решился тебе все сказать, признаться в своих чувствах, но кажется мой разум меня не послушал. — После всего, что произошло между нами я тебе не верю, Чанель. Омега посмотрел на него с мокрыми глазами. Его голос дрожал, было ясно, что сейчас он расплачется. — Скажи честно, все что ты делал мне было от чистого сердца или ты подыгрывал? — Бэкхен посмотрел на глаза альфы. Он долго не отвечал, а от этого у него невольно потекли слезы. — Я тебе подыгрывал, в начале, но потом я… — Дальше мне даже не интересно, ты никогда не говорил мне, что любишь, — Бэкхен даже не дослушав перебил его, до сих пор не верил альфе. — Потому что не врал тебе, я не тот человек, что выражает любовь словами. Мне было достаточно целовать тебя, видеть твою макушку, вдыхать твой сладкий запах, прижимать к себе. Только так я мог чувствовать себя счастливым. — Я тебе не верю, я чуть не умер, я чуть не потерял своих детей, я был в ужасном состоянии! Даже после родов, я не мог долго восстановиться, я был при смерти. Теперь после всего, что я прошел с родными, я понял, что ты мне не нужен. Без тебя я справлюсь. Слезы текли по щекам безостановочно, Чанель не выдержал и сел на корточки. Поправил волосы омеги, но потом прижал к себе, вдыхая родной аромат омеги. — Я должен был найти тебя, должен был быть рядом. Прости меня, Бэкхен, прости. Пак шептал последние слова, поцеловав макушку омеги. Он не знал, что пережил омега, но он узнает. Сперва должен открыть сердце Бэкхена, найти ключ и собрать все части, что сам разбил, как зеркалу в ту ночь. — Отпусти меня и подпиши контракт. Омега оттолкнул альфу и вытер глаза, вставая с места. Чанель встал следом, бросив взгляд на бумагу, где были много пунктов. — Могу я у тебя кое-что спросить? — Что именно? — Мы можем жить счастливо после всего этого? Бэкхен не спеша направился к выходу. Альфа повернулся к омеге спиной, тот посмотрел на широкую спину и быстро принял решение удалиться, пока ему это разрешают. — Ты не ответишь? Бён последний раз кинул молчаливый взгляд на альфу и вышел из комнаты, оставив того без ответа.