Куколка

Питер понимает, что что-то не так, ещё на подъезде к дому. Ворота закрыты и внутри не горит свет, но тишина, опустившаяся на территорию загородного дома Старка, почти осязаема. Пусть основная база Тони находится в Башне, полной вооружённых головорезов, загородный дом является второй главной резиденцией. В этом месте Старк обычно встречается со строптивыми клиентами, исход переговоров с которыми варьируется от успешных сделок до закапывания трупов в пролеске вокруг особняка. Именно такая встреча должна была состояться около двух часов назад. Питер и рад бы был присутствовать, но хозяйка кафе, в котором он работал для прикрытия, встала в позу и заявила, что он обязан остаться из-за большого потока посетителей, из которых нужно выжать как можно больше денег. Тони, узнав об этом, посмеялся в телефонную трубку и напомнил прихватить коробку его любимых шоколадных кексов в глазури. Мужчина дал понять, что от грядущей встречи не должно быть проблем, и Питер доверился ему. Но в настоящем парень выбирается из салона машины и хвалёным двенадцатым чувством ощущает давящую атмосферу. Видимо, лёгкая натянутость в голосе Старка ему не показалась. Чёрт. - Отлично. И это именно тогда, когда я меньше всего готов, - бормочет Питер и открывает багажник. Времени сменять джинсовые бриджи и белую футболку в красочных разводах на груди нет, а если бы и было, у Питера с собой нет костюма. Проблема также в том, что у него нет и оружия. Старк строго-настрого запретил возить с собой что-то помимо ножей. Огнестрел на руках при остановке копами мог бы создать Паркеру проблемы, а им обоим не нужны лишние сплетни о сахарном мальчике босса крупнейшей мафиозной семьи. Чертыхаясь и постоянно оглядываясь на дом, Питер достаёт из сумки ножи и засовывает их во все карманы, под язычки высоких кед и под надетую на бедро плотную чёрную резинку. Если это лишь его паранойя, то всё хорошо. Если нет, что более вероятно, положение у него дерьмовое. Внутри может быть засада, и где искать Тони, когда Питер со всем разберётся, он понятия не имеет. Вероятность, что его удерживают в доме, равна сорока процентам, не больше. «Впрочем, здесь тихо, уединённо и есть подвал», - проносится в голове, пока Питер спокойно проходит через скрипнувшие размагниченные ворота, направляясь к парадному входу. - «Возможно, Тони не стали увозить и держат внизу». Краем глаза парень замечает в одном из окон металлический отблеск и медленно выдыхает, успокаиваясь и впадая в то, что Наташа называла режимом отрешённости во время тренировок с погружением под воду с ограниченным запасом кислорода. Никаких чувств и эмоций. Забыть о Тони. Забыть об их отношениях. Забыть о переживаниях. Перед Питером стоит две цели: зачистить дом и найти босса. Никаких лишних мыслей. Никаких сомнений, волнений и лишних движений. Он больше не куколка Тони Старка. Он правая рука и киллер босса мафиозной семьи. В эту минуту у него есть только задание. - Тони, милый! - кричит Питер, распахивая дверь и проходя в просторную прихожую. - Я дома! Его заметили из окон ещё на подходе, но приходится разыграть короткое представление с широко распахнутыми от страха глазами и вырвавшимся из горла тонким испуганным писком, чтобы добиться после эффекта неожиданности, стоит только первому головорезу оказаться прямо перед ним. Нацелившийся на слабую добычу кретин. Паркер ему не по зубам, о чём даёт знать, выбивая пистолет и всаживая лезвие ножа в горло. Наёмник хрипит и заваливается в сторону. Футболку марают первые капли крови. Они слетаются на крик, словно осы на мёд, и Питер начинает танцевать. Романофф всегда говорила, что зачистки похожи на балет, на грациозное выступление, полное точности и выверенных движений. Питер никогда особо не понимал глубинного смысла, заложенного в слова куратором, но в глубине подсознания начинает понимать этот смысл прямо сейчас. Обычно он выходил на задания в хорошем костюме-комбинезоне, сверху донизу напичканном самым разным оружием. Огнестрельное оружие помогало быстро устранять препятствия и продвигаться вперёд, но сейчас у Питера нет ни пистолетов, ни прочного комбинезона, ни хороших ботинок на толстой ребристой подошве. Его кеды скользят по мраморной плитке, словно коньки. Подол свободной футболки взметается вокруг в прыжках, прогибах и перекатах. Питер двигается быстро и чётко, но при этом изгибается змеёй, уворачиваясь от пуль, и ему кажется, сквозь ругань, вопли боли, грохот выстрелов и звук разбивающихся декоративных ваз слышится плачущая скрипка, мелодия которой набирает скорость вместе с ним, под конец срываясь на пронзительный визг. От этого визга хочется закричать самому, лишь бы звук прекратил рвать барабанные перепонки. Резким движением Питер всаживает нож в последнюю глотку и рывком оборачивается на отчётливо слышимые во вмиг воцарившейся тишине спокойные шаги, вскидывая перед собой руку с зажатой до побеления костяшек рукоятью длинного тонкого лезвия. В холле светло, и Питер отчётливо видит свои залитые кровью руки и лужи багровой жидкости под ногами, растекающейся под изломанными и изрезанными телами. Она хлюпает под его ногами, когда парень делает пару шагов вперёд, вглядываясь во тьму коридора. Всего двадцать три наёмника. Кажется, тот, кто пришёл за Тони, не очень-то хорошо подготовился, но это нисколько не успокаивает. И становится только хуже, когда Питер видит уже знакомый металлический отблеск в темноте, после которого на свет выходит сжимающих в обеих ладонях по пистолету Барнс, на предплечьях которого закреплены металлические щитки, призванные гасить силу чужих ударов во время блока. - У тебя минута, чтобы объяснить своё нахождение здесь, - цедит Питер, перехватывая ручку ножа так, чтобы можно было мгновенно метнуть его в чужую голову. Разумеется, Барнс не выглядит напуганным и не проявляет никаких признаков нервозности. В его глазах Питер читает лишь интерес и толику удивления, и это немного успокаивает подобравшегося внутри хищника. У Стива и Тони в прошлом были разногласия в некоторых моментах ведения бизнеса, ещё до того, как Роджерс ушёл в нейтралитет, но Баки не выглядит так, будто пришёл за головой Старка. Более того, среди трупов вокруг есть парочка относительно знакомых лиц. Питер не знает точно, к какой семье они принадлежат, но точно не к семье Роджерса. Что-то отдалённо знакомое, как будто из прошлого. Помимо этого, если бы Баки пришёл как враг, они бы уже сцепились, но Барнс не двигается с места, только цепким взглядом исследует его, залитого кровью, с ног до головы. - Меня послал Стив, - спустя считанные секунды тишины, отвечает Баки. - У Старка должна была состояться встреча. Он попросил Роджерса проведать его, если через час после неё не поступит условного сигнала о том, что всё прошло нормально. - Если бы с этой встречей было что-то не так, я был бы здесь, - на медленном выдохе произносит Питер. - Я всегда рядом с Тони, если есть хотя бы минимальный шанс, что что-то пойдёт не так. - Значит, в этот раз ему требовалось твоё отсутствие, - поводит плечом Баки и едва заметно усмехается. - Тебя натаскивала Романофф, верно? Только её ученики умеют так хорошо дурить людям головы. - Тебя это не касается, - снова подбирается Питер, на что Барнс повыше вскидывает раскрытые ладони с повисшими на пальцах пистолетами. - Как скажешь, куколка, - насмешка. - Нам нужно найти Старка. - Вероятно, он в подвальном помещении. После тебя. Приглашающий жест подобранным с пола пистолетом, и взгляды скрещиваются шпагами. Барнса явно забавляет происходящее. Он никогда не был идиотом. Может, замечал что-то такое в Паркере до этой встречи. Наташа говорила, хищники всегда узнают друг друга, какие бы маски ни носили. Питер же чувствует себя оголённым нервом. Он не знает, что с Тони, и не знает, правду ли говорит Баки. На проверку информации совсем нет времени, а нештатная ситуация выбивает из колеи, из-за чего нервозность пробивает себе путь на поверхность сквозь ледяной панцирь отчуждения и абстрагирования от происходящего. Но Питер профессионал, поэтому не позволяет себе размякнуть. Уверенно следуя за Барнсом и держа его на прицеле, Паркер по пути прихватывает из тумбочки в гостевой комнате дымовую шашку и протягивает её Баки, поводя плечом в ответ на явно насмешливый взгляд, сообщающий всё, что Баки думает о параноиках. - Открываешь дверь и бросаешь её. Внутри наверняка наёмники. Тони, скорее всего, держат в дальнем от двери углу, а вокруг полно головорезов, чтобы нас задержать. У нас минута на то, чтобы вырубить всех присутствующих, чтобы остались только мы, Тони и тот, кто за всем этим стоит. Дальше работаешь на поддержке. Я разберусь сам. Забрав шашку, Баки разминает плечи и уверенно продвигается до лестницы в подвал. На подходе он замирает, прислушиваясь, а после ныряет в темноту. Питер следует за ним, подбираясь к плотно закрытой двери, а после по сигналу Барнса распахивает её, позволяя тому забросить дымовую шашку. Тишину тут же разрывают звуки выстрелов, крики и ругань. Стоит Питеру оказаться внутри завесы, к симфонии присоединяется звук ломающихся костей и булькающей в глотках крови. Баки неясной тенью мельтешит на периферии, давая знать о своей точке тусклыми отблесками пластин на руках, и это знатно упрощает задачу. Было бы не очень хорошо, если бы он случайно оказался на линии огня. Секунды тикают в голове с каждым шагом, рывком, движением. Завеса начинает таять и когда рассеивается, расстановка сил оказывается именно такой, как Питер и думал. Вытирающий о штанину кровь с лезвия ножа Баки. Привязанный к стулу Тони с лицом, превращённым в кровавое месиво, и явно вывихнутым плечом, что ясно по позе. Сам Питер, ещё больше измазавшийся в чужой крови, подсыхающей коркой стягивающей кожу. А ещё тот, кто затеял всё это. Тот, к затылку кого подобравшийся со спины Питер прижимает пистолет, удерживая лезвием ножа под горло, лишая всякой попытки дёрнуться без последствий. Тот, кого Питер мгновенно узнаёт: из досье, собранного с помощью Наташи, которая хоть и говорила, что любимчиков у неё нет, но всегда питала к Питеру особую слабость, почти сестринскую нежность. - Ричард Грейман, - констатирует Питер, вглядываясь в иглу шприца в руке мужчины, прижатую к шее бессознательного Тони, пока ещё хрипло дышащего. - Вы оказались очень далеко от Мексики, вам так не кажется? - Я здесь проездом, совсем ненадолго, - ухмыляется мужчина. - Заехал, чтобы забрать своё. Сынок. Игра в агентов всегда была у Питера любимой. Когда ему было десять, начались первые уроки, сутью которых был обман. Нужно было убедительно разыграть сценку и убедить Наташу в своей невиновности. Тогда в ход шло всё. Заломленные брови, щенячьи глаза, слёзы и попытки подставить кого-то другого из группы. Тогда все они были детьми и не понимали толком, какому важному умению обучает их на примере игры Наташа. Став старше и осознав всю прелесть искусной лжи и умения создавать маски, Питер был как никогда благодарен женщине за то, что научила его этому. Сколько раз игры в удивление, страх, боль или радость помогали задать тон определённым ситуациям? Именно благодаря искусной игре Барнс не заподозрил в нём наёмника и принял на работу в клуб Роджерса, когда задачей Паркера была ликвидация Стива. Это было так давно, но умения никуда не исчезли. Они лишь спали, дожидаясь нужного момента, и вот этот момент настал. Лёгкая дрожь в руке, переданная пистолету. Дрогнувшие пальцы, удерживающие рукоять ножа. Шумный выдох, дающий знать о разбушевавшихся внутри эмоциях, которых на самом деле нет, пока взгляд всё так же сверлит кончик иглы, почти царапающей шею Старка. Ричард Грейман, носивший в прошлом фамилию Паркер, усмехается и начинает разворачиваться к Питеру. Он уверен, что нанёс ему эмоциональный удар. Кретин. На что он вообще рассчитывал, даже не будь Питер учеником Романофф? На то, что парень растеряется и ослабит защиту? На то, что бросится ему на шею, рыдая в три ручья? На то, что будет рад его появлению? Питер понятия не имеет, но ему это и не важно. Имеет значение лишь отведённая от шеи Тони рука. Всего на мгновение игла оказывается в десяти сантиметрах от шеи мужчины, но Питеру этого хватает. Рывок, и лезвие ножа проходится по удерживающим шприц пальцам. Плоть отваливается, разлетается в разные стороны. Кровь брызжет фонтаном. Вопль боли почти оглушает, но мир Питера сузился до бессознательного Старка, и он бьёт на автомате ногой в грудную клетку, из-за чего вопящий, хватающийся за обезображенную руку Ричард отлетает в сторону, запинается о труп одного из своих людей и валится в месиво из крови и выпущенных Барнсом кишок. - Звони Роджерсу, - приказывает Питер в мгновение ока оказавшемуся рядом Баки. - Забирай Тони. Ему нужно в больницу. Пусть Стив пришлёт к нему свою охрану. Я закончу здесь и приеду. - Что ты собираешься сделать? - без лишних эмоций спрашивает Барнс, подхватывая бессознательного Старка на руки. - Проверю, как работает эта штука, - поднимает шприц с пола Питер и переводит взгляд на скулящего, пытающего нашарить хоть один пистолет среди сваленных вокруг трупов Ричарда. - И объясню этому ублюдку, как сильно мне не нравится, когда меня считают вещью. - Он действительно твой отец? - уже на выходе спрашивает Баки, и Питер сладко улыбается. - Даже если и так, ему от этого придётся только хуже. Кивнув, Барнс покидает подвал, унося с собой Тони. Проводив его взглядом, Питер без лишних прелюдий подходит к пронзившему его яростным взглядом Ричарду и с размаха вгоняет иглу шприца в его плечо.

***

- Тони! Пропустите меня! Тони! По знаку выглянувшего из палаты Роджерса охрана отступает, и Питер проносится мимо, чтобы на мгновение замереть на пороге больничной палаты в ступоре, а после броситься к Старку, дрожащими пальцами едва касаясь его избитого лица, перемотанного плеча и мерно вздымающейся грудной клетки. Пусть на больничной койке, пусть с сильно разбитым лицом, Тони выглядит не так уж и плохо, но Питер всё равно скулит щенком, размазывает по щекам слёзы и делает всё, чтобы неловко топчущийся в стороне Стив дал знак своим парням и покинул палату. Вышедшему вслед за ним, на мгновение обернувшемуся Баки, просверлившему Паркера пристальным взглядом, Питер едва заметно кивает, серьёзно заглядывая в глаза, а после мгновенно переключается на маску милой пустоголовой куклы в коротких джинсовых шортах, кислотных жёлтых кедах и нежно-голубой футболке с карикатурной мордой лягушки на груди. Пропахший ванилью и корицей, с пушащимися после долгого отмывания в душе от крови волосами и широко распахнутыми заплаканными глазами, он не вызывает ни у кого опасения или косых взглядов. Разве что парочку сальных, но Баки выпихивает своих парней вон из палаты, сообщая Питеру, что у него «десять минут, не больше». - Хорошее представление, - едва слышно хрипло шепчет Тони, не открывая глаз, как только дверь захлопывается. - Ты тоже разыграл спектакль не так уж плохо, - отвечает Питер и бережно касается пальцами порезанных ножом щёк. - Ублюдок. Что он сделал с тобой? Я переломаю ему все кости одну за другой. - Он жив? - напрягается Тони, открывая глаза, и Питер отстраняется, спокойно встречая тяжёлый взгляд. - А не должен? Я не был уверен, что мне делать. Пришлось попросить Наташу об услуге. Они с Клинтом помогли избавиться от тел, а мой дражайший папаша заперт в надёжном месте. В шприце, которым он угрожал тебе, была большая доза какого-то препарата. Не знаю, что это, но он верещал так, будто его режут без ножа, и пытался разодрать свои руки в кровь, будто хотел выдрать вены. Наверное, новый наркотик. Бартон разберётся и предоставит отчёт. На какое-то время повисает тишина, а после Питер устало растирает лицо ладонями и берёт Старка за руку, переплетая пальцы и крепко сжимая получившийся замок. - Почему ты согласился на встречу? Почему не предупредил меня, Тони? - спрашивает он, пристально глядя на мужчину, и Старк кривится, отворачивает лицо в сторону. - Он связался со мной лично и сообщил, что у меня есть то, что принадлежит ему. Заявил, что ты его сын и должен находиться в семье, а не быть на побегушках у меня, - помолчав, отвечает мужчина. - Я хотел увидеть его вживую и разобраться, какого чёрта ему приспичило забрать тебя именно сейчас. Кто он вообще такой и как тебя нашёл. Ты не должен был знать об этом. Я не знал, как ты... - Как я отреагирую? - заканчивает за него Питер. - Только не говори, что ты, как и этот ублюдок, думал, будто во мне проснутся сыновьи чувства. Господи, Тони. Да даже если бы я ничего не знал о нём, то никогда бы не перешёл на сторону человека, который всю мою жизнь шлялся непонятно где, а тут вдруг заявился и решил предъявить на меня какие-то права. Ты серьёзно думал, я могу предать тебя? - Он твой отец, - сквозь зубы цедит Тони, и Питер рывком поднимается, обхватывает его лицо ладонями и заставляет смотреть на себя, пылая раздражением и злостью. - Даже если бы люди этого ублюдка не пришли за мной, когда я был ребёнком. Даже если бы они не зарезали на моих глазах мою мать, спрятавшую меня в тайник в стене. Даже если бы из-за него я не оказался в детском доме, откуда меня забрала Романофф. Даже если бы я не собрал на него досье, чтобы заранее ликвидировать угрозу в виде непредвиденных эмоциональных всплесков и встреч. Даже если бы он не назвал меня грёбаной вещью, Тони. Я бы в любом случае не пошёл с ним. Я бы не предал тебя. Я бы не оставил безнаказанным человека, напавшего на тебя, причинившего тебе боль. Если бы твоё лицо не выглядело сейчас так жалко, я бы разбил его собственноручно. Ничто меня не злит сильнее, чем твоё недоверие. Ты сомневаешься во мне, Тони? Думаешь, я могу тебя бросить? Ты всё ещё ожидаешь от меня удара в спину, прекрасно зная, что за тебя я убью любого и самому себе вырву сердце? - Прости, детка, - криво улыбается Старк, и во взгляде его проскальзывает вина. - Я параноик, если ты забыл. Питер тяжело вздыхает и отпускает его, отходя от койки к окну и устремляя взгляд на парковую больничную зону, полную прогуливающихся пациентов в компании семей или друзей, любимых. - Моя мать была одной из его шлюх, - негромко говорит парень, наблюдая за бегущей по аллее девочкой с ярким мячом в руках. - Она бежала из борделя, чтобы подарить мне нормальную жизнь. Если бы узнали о её беременности, сделали бы принудительный аборт. Она родила меня и вырастила. Люди Ричарда нашли нас, когда мне было пять. Она спрятала меня в тайнике в стене. Сейчас я понимаю, что она ждала, знала, что за ней явятся. Они и явились. Перевернули квартиру вверх дном, не нашли меня и убили её, а после ушли. Потом было долгое ожидание, много слёз и страха. Копы, осмотр врачами и детский дом, откуда меня забрала Наташа. Она всегда учила нас не оставлять белых пятен в жизни настолько, насколько это возможно. Я рассказал ей однажды о том, что запомнил из детства, и она помогла мне собрать информацию о моём отце. Я не ненавидел его и не боялся, не хотел убить. Мне всегда было наплевать на этого человека. Когда я стал старше и закончил обучение у Наташи, когда начал брать миссии, он вышел на мой след и начал подсылать своих людей. Избавляться от них было той ещё морокой. После было долгое затишье. Я узнал, что у него начались проблемы, и он сбежал в Мексику. Это было ещё до нашей с тобой встречи. Если бы я хотел быть в его семье, я бы уже в ней был и точно не одной из шестёрок. Отвернувшись от окна, Питер бросает взгляд на часы. Отведённые десять минут почти истекли. - Он узнал обо мне многое, но я знал о нём всё. Как и моя мать, я был готов к тому, что однажды он явится лично. К чему я не был готов, так это к тому, что он решит добраться до меня через тебя. К тому, что ты решишь встретиться с ним втайне от меня, и я не смогу тебя защитить. - Я не мог отреагировать иначе, - выдыхает Старк, поднимая на него усталый взгляд. - Ты никогда не говорил о своей семье, давая понять, что эта тема под запретом. Ты никогда даже не намекал на то, как обстоят дела. Я не мог рисковать, Питер. Я не хотел тебя потерять. - Ты никогда не потеряешь меня, Тони, - качает головой Питер и возвращается к койке, вновь берёт его за руку и крепко сжимает. - Для меня в этом мире нет никого. Только ты. Слышишь? Ты и есть мой мир. - Прости, куколка, - вновь с пробившимся отблеском вины в глазах просит Старк. Качнув головой, Питер наклоняется и вжимается в его лоб своим, пристально глядя в глаза, позволяя увидеть свою стихающую злость, сменяющуюся пониманием и прощением. В конце концов, это было ожидаемо. Старк действительно параноик. Питер же никогда не распространялся о своей семье, не желая взваливать на Тони лишние проблемы. Именно поэтому они здесь: оба хороши. На губах показывается улыбка. Тони облегчённо выдыхает и тянется к нему за поцелуем как раз в тот момент, когда дверь распахивается, и на пороге показывается один из людей Баки. - Пора на выход, детка, - скалится мужчина, прислоняясь плечом к дверному косяку и переводя взгляд на закатившего глаза Тони. - Мистер Старк. Рад, что с вами всё в порядке. - Я тоже рад, мистер Старк, - мурлычет Питер, притираясь носом к уху Тони. - Когда вас выпишут, я с радостью побуду вашей медсестрой, и мы проведём углублённую терапию. - Наденешь красные чулки, куколка? - подыгрывает Старк и жмурится от удовольствия, когда Питер прикусывает его ухо перед тем, как отстраниться. - Я подумаю, - кокетливо отвечает Питер, постукивая пальцем по губам, а после легко целует его в губы и покидает палату, провожаемый двумя жадными взглядами. В коридоре парень ожидаемо наталкивается на Баки и разговаривающего с лечащим врачом Старка Стивом. Состроив испуганную мордашку, Питер сбивчиво просит у Роджерса разрешения, чтобы Баки отвёз его в Башню, раз уж к Тони пока больше нельзя, и Стив позволяет, давая Барнсу отмашку. Получив разрешение, Паркер тут же берёт удивлённого наёмника под локоток и утягивает за собой прочь от лишних глаз и ушей. - Ну и зачем всё это? - хмыкает Баки, когда они садятся в машину Питера, и заводит мотор. - Хотел убедиться, что ты будешь молчать, - отвечает Паркер, включая кондиционер и радио для разбавки повисшего в салоне напряжения. - Мне не нужно, чтобы кто бы то ни было знал о том, что произошло. - Я не сказал Стиву. Пока, - весомо бросает Барнс, выруливая с парковки. - Но мне нужна правда. - Нет, не нужна, - вытягивает ноги Питер и забрасывает в рот пластинку яблочной жвачки. - Тебя это не касается. Это дело только моей семьи: семьи Старк. Я могу лишь дать слово, что Стиву Роджерсу ничто не угрожает. Начнёшь совать нос не в своё дело, и вот тогда будет тебе правда. Для Роджерса. О том, что ты был тем, кто принял меня на работу в его клуб. - Он был твоей целью, - до скрипа сжимает кожаный руль Баки, понимая посыл, и Питер бросает косой взгляд на поджатые в тонкую нить побелевшие губы наёмника. - Был. Но только от тебя зависит, расскажу я о том, что ты, самое доверенное лицо, пропустил мимо своего носа профессионального убийцу, пришедшего за его головой, или о том, что мне нужно быть благодарным тебе, ведь именно ты принял меня в клуб, где я познакомился с Тони. Правильно расставленные акценты имеют большое значение, Барнс, а Стив параноик побольше Старка. Стоит ли твоё любопытство ещё одной трещины в отношениях с Роджерсом? - А чего стоит твоё слово? - цедит Баки, и Питер разворачивается к нему, подбирая под себя ногу и пристально всматриваясь в потемневшие от раздражения глаза. - Надеюсь, никому никогда не придётся этого узнать, - вкрадчиво отвечает Питер, старательно изгоняя из головы жуткие картины похорон Тони, которые порой мучают его в кошмарах. - Я всего лишь куколка, Баки. Куколка мистера Старка с милыми глазками и умелыми губками. Это всё, что нужно знать окружающим. Тебе нужно знать только то, что я не причиню Роджерсу вреда, пока от моего босса не поступит прямой приказ. Не думаю, что это случится, ведь семьи Старка и Роджерса, несмотря на нейтралитет последнего, являются партнёрами во многих сферах, а их главы - лучшие друзья детства. То, что произошло сегодня, я называю нештатной ситуацией. Ричард Грейман получит своё за нападение на Энтони Старка. Вся информация, которую я выбью из него, поступит не только на стол моего босса, но и на стол твоего, как партнёра и друга. Анализ наркотика также будет в нескольких экземплярах, которые получат все «свои» люди. Баки сверлит его пристальным взглядом. Серо-голубые глаза, напоминающие пасмурное зимнее небо, вызывают ассоциацию с диким волком, готовым вот-вот вцепиться в шею жертвы. Питер не боится. Смотрит прямо и открыто в ответ, давая понять, что все маски остались в больнице среди толпы. Полминуты. Минута. Полторы. Барнс играет желваками, щурится, а после протягивает ладонь, скрытую кожаной перчаткой без пальцев. - Если что-то случится со Стивом, и я узнаю, что нити ведут к тебе, я тебя из-под земли достану. - Если что-то случится со Старком, и я узнаю, что ты приложил к этому руку, я сломаю твой хребет в четырёх местах, - не остаётся в долгу Питер, крепко пожимая мозолистую горячую ладонь. Сзади сигналят машины. Светофор давно сменил цвет на зелёный, и Баки возвращает всё своё внимание дороге. Вскоре они добираются до парковки Башни и прощаются. Барнс садится в подогнанную для него машину, чтобы вернуться в больницу к Роджерсу, а Питер достаёт издавший звук входящего сообщения телефон и заходит в лифт, поднимаясь на самый верх. От кого: Папочка Старк. «Детка, так задумался о тебе в костюме медсестры, что совсем забыл уточнить один момент. Как много о произошедшем в моём доме знает Барнс?». От кого: Твоя куколка. «Я надеюсь, это шутка, Тони. Отдельно поговорим о смене имени твоего контакта. Сдаёшь позиции, папуля? Мне купить тебе средство для повышения потенции?:)». От кого: Папочка Старк. «Ненавижу тебя, Питер Паркер». От кого: Босс. «Так что с Барнсом?». От кого: Твоя куколка. «Нужно будет немного понаблюдать, но мы сумели договориться. Он дал понять, что будет молчать». От кого: Босс. «Отлично, детка. Жду от тебя отчёт по Грейману. А сейчас мне пора. Меня собираются кормить чем-то полезным, выглядящим кучей жидкого дерьма. В больницах априори не существует нормальной еды? За что я вообще плачу бешеные деньги этим садистам?». Невольно рассмеявшись, Питер выходит из лифта на жилом этаже, скидывает кеды и проходит в кухню. Это Старк ещё не знает, что его ждёт по возвращении домой после его идиотских выходок. Здоровая диета без жирных стейков, никакого алкоголя и побольше овощей. Питер отыграется после случившегося на славу. Мелочно, но действенно. В следующий раз Тони подумает несколько раз перед тем, как скрывать от него важную информацию. А пока нужно отвлечься и хорошенько поесть самому, чтобы после не отвлекаться. Через два часа у Паркера встреча с Романофф и пытки Греймана. Питер не шутил, когда пообещал Старку переломать за него Ричарду все кости, а допросы всегда пробуждают у него дикий аппетит.

|End|