Совращенный натуралом

Кондор влез в окно и осмотрелся. Парню не впервой было забираться в общежития, не принадлежащие его университету. Коридор общежития мединститута был темен и пуст. Парень поднялся на пятый этаж, чуть не попавшись на третьем сонной девушке, проходившей мимо. Оставалось только найти нужную комнату. Это было сложно сделать в царившей вокруг темноте — все блоки похожи. На лестнице послышались шаги, времени оставалось совсем немного. Быстро посчитав двери, парень шагнул за одну из них. Та же темнота царила и в комнате. Обстановку в ней Кондору описывали в подробностях, но он и не думал запоминать. Знал лишь, что из двух кроватей, стоящих по обе стороны окна, правая принадлежала Лере, к которой и пришел парень. Ощущая небольшое возбуждение, ночной гость сделал несколько шагов вперёд, стараясь не налететь на другую мебель, положил свой мобильный горящим экраном вверх на тумбочку и снял куртку. Присев на краешек кровати, он наклонился к самому уху Леры и прошептал: — Любимая, я пришел. — Ой! — выдала Лера мужским голосом и проснулась. — Ты кто? — спросил ночной гость у представшего перед ним существа, пол которого он все же затруднялся определить в темноте. Ясно было одно — оно явно не было Лерой. — Я?! Это ты кто? Маньяков развелось… — Стоп! Какая это комната? — догадался спросить ночной гость. Существо протянуло тонкую ручонку к ночнику на тумбочке и включило его. — Пятьсот сорок вторая, — все-таки ответило оно. Когда глаза обоих привыкли к неяркому свету, они стали разглядывать друг друга. Существо оказалось парнем лет восемнадцати на вид. Брюнет, светлые брови которого выдавали неестественность цвета волос. Они доходили бы до плеч, если бы не были перехвачены резинкой. Он смотрел на внезапного гостя огромными, как у ребёнка светлыми глазами. Юноша нахмурил брови, и в свете ночника блеснул пирсинг. Можно было бы назвать его слишком костлявым и болезненным, но он совершенно не выглядел бледным и замученным. Нарушитель спокойствия был практически полной его противоположностью. Спортивного телосложения с черными ошарашенными глазами, которыми хлопал так активно, что, казалось, всклокоченное существо на кровати продует от этого ветра. — Твою мать! — воскликнул Кондор и начал краснеть, вспомнив, что он только что сказал юноше. — Может, объяснишь кто ты? И не забудь рассказать, почему я «любимая», — усугубил положение тот. — Извини… как там тебя? — засуетился парень в поисках своей куртки. — Я тут не местный. Комнатой ошибся. На соседней кровати послышалось шуршание. — Эмм… Русланом утром звали. А ты кто? Карлсон? — Я Оле-Лукое. Спокойной ночи пришел пожелать и песочку в глаза насыпать, — нашелся нарушитель. — Смешно! А теперь вали отсюда, пока я весь блок не разбудил! — ответил Руслан на выпад парня и потянулся за битой, которая стояла точно за прикроватной тумбочкой. — Я тебе разбужу, — пригрозил ночной гость, перехватив руку юноши. Для этого ему потребовалось резко дернуться вперед, и они оказались лицом к лицу. В этот момент у длинноволосого чуда сработал рефлекс. Он отстранился и, широко замахнувшись, залепил незваному гостю звонкую пощечину. Парень, не ожидавший такого, потерял дар речи. И тут послышались совсем уже членораздельные звуки с соседней кровати, предвещавшие бурю. — Значит, слушай сюда, мелкий, — набросился гость на Руслана. — Я сейчас уйду, но в твоих интересах больше никогда не показываться мне на глаза, а то я надеру тебе уши. Понятно? Руслан аж задохнулся от гнева и решил на прощание все же обломать крылья этой «зубной фее» своей битой. Пока незнакомец пытался найти свою куртку и вставал, чтобы направиться к выходу, юноша не терял времени. Один единственный удар пришелся по плечу и оказался смазанным. То ли Руслан не собирался бить так уж сильно, то ли просто не рассчитал расстояния. Тогда парень повернулся, выхватил биту и, усмехнувшись, решил забрать ее с собой. — Моя любимая бита! — только и смогла вымолвить жертва ограбления. — Будешь должен! — Ага, — самоуверенно протянул ночной гость и вышел за дверь. — Пипец, — высказался Руслан, возмущённый таким происшествием. Пообещав себе вычислить наглеца, юноша еще некоторое время ворочался в постели, а затем уснул. Утром нужно было идти на пары. Но когда будильник заявил о себе, то его выключили, даже не задумываясь о назначении сего изобретения. Руслан проспал. Снова.