Lost in the Darkness.

Над пляжами медленно рассветало. Вода, красясь от лучей солнца в фантастично-зелёный цвет, прибоем катилась на камни, отступала, и снова двигалась к мокрой каменной кромке. Привычно лёгкий, но свежий ветер, дующий с океана, шевелил кроны деревьев в глубине пляжа, гнал по небу редкий тучи, которые если не обещали дождь, то точно могли закрыть солнце. Этот неприглядный на вид пейзаж дорог мне, и до недавнего времени был единственным предметом, чьё "благосостояние" волновало мою душу. Но сейчас место пляжей занял другой "предмет", который, глубоко дыша, спал у меня дома. И я до сих пор не понимаю, как вышло, что он, незваный, наглый, самоуверенный, ворвался в мою жизнь и своими руками разрушил её привычный уклад. Как вышло так, что моё сердце начинает учащённо биться при взгляде на него, как я ловлю каждое его слово и не замечаю, как глупо улыбаюсь, видя его улыбку или смех. Я не верю в любовь, но если она всё же есть, то это именно она... Но разумеется, эту тайну я унесу в могилу, и ни за что не дам думать этому белобрысому, что он меня особенно волнует, черти его разорви! Более того, этими же своими руками, Данте добавил в мой мир много других обстоятельств. Я познакомилась с "жителями" Devil May Cry, нашла себе занятие по душе, и смогла увидеть много новых красок в этом прежде сером для меня, мире. Во-первых, теперь я работала в паре с Малышом. Он-то, конечно, повозмущался, что от меня нигде нет спасения, что я буду жутко мешать и ставить под угрозу наши жизни (да, это был целый спектакль), и я правда подумала, что он против моего присоединения, пока в один прекрасный день Леди не сказала, что если он хочет, то может отдать меня в её компанию. - Ещё чего! Нет, я не хочу её переводить к тебе. - А чего же ты тогда так возмущаешься? - веселилась она. - Считаешь мои долги - считай дальше, не приставай с глупыми вопросами, - довольно неожиданно помрачнел Малыш. Так что теперь я была спокойна и специально шутила над ним, прекрасно зная, что ему нравится работать со мной. Во-вторых, я узнала настоящее имя Леди - Мэри. Симпатия, которую я испытала к этой девушке в нашу первую встречу, усилилась, и я вскорости поняла, что считаю её своей подругой. Как и она меня. Мы нашли с ней много общего, включая любовь к ироничному подшучиванию над Данте, и теперь, по его словам, "спелись" и превратились в тройку ведьм. Тройка потому, что дело не обошлось без моей сестры. Узнав о существовании Ребекки, Леди изъявила немедленное желание с ней познакомиться, и сразу из города после шоппинга мы пошли ко мне домой. В итоге, девочки подружились, и уже сговорились вместе ходить по магазинам, хотя, конечно, Мэри не очень одобряет систему питания моей сестры. Остаётся надеяться, что Реббик не заразит Мэри своей великой любовью к блестящим ювелирным изделиям или парням на одну ночь (или один укус). В-третьих, у меня появилась подопечная ввиде Пэтти. По мне, она мелкая, надоедливая, и слегка капризная малышка (которая без ума от моего дома), но не оставлять же её на произвол судьбы, то есть Данте? Ведь несмотря на массу его достоинств, с детьми он обращаться не умеет совершенно. Надо думать потому, что он сам ребёнок, за которым мы с Леди присматриваем. И не считая это каким-то достоинством, можно упомянуть знакомство с Триш. По мне, так она жалкая пародия на бабушку Мортис (да будь неладны кости её!), только выглядит получше. С пор нашей первой и последней встречи эта блондинка больше не появлялась в агенстве. Леди говорит, что она поехала работать в другой город. Скатертью дорога, что тут скажешь. Буду безмерна счастлива больше никогда о ней не услышать. Однако, есть одна из сторон натуры Данте, о которой я была бы услышать рада - о его семье. В частности, о Вергилии, к которому я заведомо испытывала серьёзную, но почти что безосновательную антипатию. На вопрос Ребекки "Почему?" я так толком и не могу ответить... Но склоняюсь к мысли, что он, Вергилий, будучи на Данте хотя бы внешне похожим (а я-то как идеал мужской красоты воспринимаю одного Малыша), будет представлять некую конкуренцию ему, отчего у меня возникнет желание узнать его. Желание, которое исполнять мне не хочется. И исходя из того немногого, что я слышала о нём из уст сестры, его амбиции идут в разрез с жизненной пофигистской позицией Данте, что так же в моих глазах не красит его психологического портрета и натыкает на мысль о том, что я хочу знать, как у Данте может быть такой брат. Сложно! Я перевернулась на живот, кладя щеку на большой плоский камень, желая отвлечься от таких странных для себя самой мыслей, пусть и глупо уходить от того, что было миром Данте, а следовательно, и моим миром тоже.