Синеглазый и не картонный

      Мне до безумия хотелось закрыть глаза и ни-че-го не решать. В конце концов, мне двадцать, мать его, два года, я несколько месяцев провела на Земле в состоянии дичайшего эмоционального истощения, не успела толком восстановиться — и вот, здрасьте, заказывали адекватного мужика, так держите, и пофигу, что перед употреблением его еще надо привести в такой вид, чтоб окружающие не шарахались. — Что значит — «в мире»? Как меня сюда перенесли? — попытался дернуться. Упорный… уважаю, однако. Я уже после отголоска того, чем его скрутило, лежала бы аккуратной такой полудохлой тушкой, даже не думая о попытках изобразить что-то живое, а этот — вполне себе мимикрирует под активно существующее.       И ведь не сдать никому, у целителей нагрузка такая, что скоро спать будут на ходу, а сдергивать Королька или кого-то из некогда выдернутых из Валинора майар совесть не даст — они вон почти полным составом или тут лежат в роли пациентов, или в остатках поселения Эллери Ахэ, или вообще в Валиноре зализывают раны, как могут. Да и… человек из, кажется, технического мира, попадающий в мир магический — это была не та ситуация, где можно было бы надеяться, что мол, сейчас быстренько адаптируется и все. Ни языков, ни минимального знания, кого, что и куда (у меня хотя бы книжечка была!), ни, черт побери, иммунитета к местным болячкам.       А вопрос «как перенесли» меня и саму интересовал не меньше. Непробиваемая фигня, закрывавшая Арту от остальных миров, вроде как была снята, но какого черта и, главное, кто именно озаботился подобным? Кто-то из Старших? Как же неприятно ощущать себя маленькой, тупенькой и очень-очень наивной дурочкой… — Понятия не имею… и при чем тут «опасно»? Ты заразный, что ли? — почти сами собой мурлыкнулись несколько ноток, отозвавшиеся спокойным переливом. Да нет, не заразный. И, что самое интересное, иммунка рабочая почти полностью, судя по тому, как светится.       Как же мне не хватало возможности попросту залезть в его голову и…       …на этой мысли я, поймавшая себя на искреннем сожалении об отсутствии такой возможности, не то чтобы удивилась — скорее, просто царапнуло то, как спокойно я думала про подобное. Когда-то я сказала бы, что это поставит меня на один уровень с тем, кого когда-то звали Манвэ. Когда-то — что личность неприкосновенна. Но как было бы проще, имей я возможность считать с него хотя бы то, что Ирмо обозвал в свое время «языковой матрицей» — или наоборот, «залить» ему хоть тот же ах’энн, на котором почти все местные треплются без проблем…       Неро снова заговорил, и вот тут я поняла, в чем проблема общения вслух. Если при осанвэ непонятные слова можно было выцепить и как-то получить образы, поясняющие, что именно имелось в виду, то вслух… ага, переспрашивать, мол, извини, а что значит — «мутагенно прогнозируемые казуальные проявления, возникающие при скарификации гистоса любого генеза»? Окей, ладно, скарификация… это как-то связано с той жуткой штукой, которой пальцы тыкали, чтобы кровь взять. Ска-ри-фи…       …дошло не сразу.       Повреждения чего? А, ладно, не суть разница на самом-то деле.       При любом повреждении чего-то-там проявляется… мутация? — А можно то же самое, но как для дуры? — с тихим вздохом я дотянулась сознанием до Зара и Ортхэннера, рявкнув, чтобы рыжик-младший не устраивал мне уже куда более сдержанную, но все еще вполне различимую истерику.       «Ребят, у нас проблема,» — и, пока меня не успели послать с «да у нас всегда проблемы!», перекинула — очень сжато — то, что успела понять из предыдущих слов нашего невольного гостя. — …я опасен для окружающих. Любое существо из тех десяти даже безопасников уложит, не глядя, а здесь… — судя по всему, Неро успел рассмотреть, как выглядел лазарет и кто там в основном находился. — …а здесь это будет… бойня.       Аванирэ, на этот раз поднятое так, чтобы перехлестнуть его могли только майар, смело, как будто его и не было, а выражение лица мужчины почти не изменилось. И вот с одной стороны — уважаю дважды, такой самоконтроль среди эльфяток и прочих пришибленных на головушку — редкость, а с другой… да сколько же можно, а? Нет, я все понимаю, ответственность и так далее, и это даже хорошо, но вот так вот балансировать на грани панической атаки — не лучшее развлечение поверх стресса.       Прости, Ирмо. Я обещала, что не полезу в чужие мозги, еще после того, как Зара вытащила и сама оказалась на грани смерти, но тут… обоим будет легче и спокойнее. Как минимум — мне, потому что чуют полужопицы, Неро тут не на пять минут и даже не на десять.       Щиты снова опустились, вздымаясь где-то чуть в отдалении, чтобы не задело майар в сиреневом, которым и без этого несладко, а я, открывшись настолько сильно, насколько могла, одним матерным, емким и громким словом рыкнула куда-то в сторону Лориэна.       Ртутно-тягучее прикосновение уставшего почти до изнеможения Ирмо принесло легкую прохладу и что-то, что ощущалось ветром над водой, который затер подступающие волны, оставляя только рябь на поверхности и неясное предчувствие очередных проблем, тронувшее сердце изнутри. Растаял он так же мягко, как и появился, напоследок очень недовольно шикнув на меня смутным образом, состоявшим в основном из желания спать, усталости и «хотя-бы-раз-не-трогай-валу-дай-отдохнуть-хоть-немножко», а еще — запаха альфиринов, которые только недавно перестали буйным цветом перекрывать незабвенники в его Садах.       Отразившееся на пару секунд в синющих глазах удивление я заметила не то чтобы сразу — мне и самой тоже хотелось заснуть прямо тут, можно на каменном полу (крылья на что дадены?), хотя бы на пару суток, но то, как быстро сгладилось и оно, стало еще одним плюсиком в копилку отношения к гостю. Хоть один адекватный человек тут нашелся, и пофигу, что из другого мира! — Извини, это было необходимо. Ты не закрываешься, а тут почти все эмпато-телепаты, и сейчас без щитов, поэтому я попросила притушить твои эмоции, — максимально четко и понятно. — А… ты же знаешь, да, что такое телепатия?..       Приподнявшийся на локтях Неро посмотрел на меня так, что мне на секунду захотелось куда-нибудь деться, мол, кто не знает-то, но вместо этого надо было срочно придумать, откуда надыбать подушку и как присобачить изголовье к тому, что больше напоминало носилки на подставочке. Про комфортность я вообще старалась не задумываться — те, кто мог спать на ровном участке пола, предпочитали это и делать, и единственным плюсом этих чертовых коек было сочетание их мобильности, ради которой кто-то из воздушников выложился до капли, и очень хорошей фиксации бессознательных тел. А то ладно безобидные и относительно человекоподобные типа Рыжего и того же Лаурэхина, но вот как прикажете фиксировать существо, больше похожее на птицу, чем на человека? — Ne durneje parovoza, — а вот эту фразу он точно произнес на чуть искаженном русском, потому что по ушам аж резануло неправильными гласными. — Как мне связаться с ближайшей базой Звездного Флота?       А вот на этом у меня осталось только нецензурное. Совсем нецензурное, потому что незамеченная сначала серебристая фигурка на левой стороне груди, украшенная двумя неровными овалами, плюс синяя униформа, плюс база Звездного Флота. Смеялась бы, если бы не хотелось найти инициатора этого дурдома и что-нибудь ему оборвать, прокрутить и запихнуть — нет, правда, СтарТрек? Ладно я как-то приняла, что Арта — это не моя поехавшая на фоне прочитанного крыша, но СтарТрек?       Хотя… а чем, собственно, мир Кирка и Пикара отличался от Арты? Ну, кроме того, что в одном летали на драконах, а в другом — на огромных космических кораблях?       Да ничем, по сути. Только вот принять, что миров много, и среди них спокойно живут и здравствуют те, которые я по телику смотрела, было, мягко говоря, сложновато, несмотря на мое успешное существование в книжном, дурацком и абсолютно нелогичном. — Неро, как бы сказать-то… — взгляд мужчины стал острее и внимательнее. — Понимаешь ли… я вообще не знаю, есть ли они здесь и сейчас.       И, не найдя выхода адекватнее, я с тяжелым шелестом перьев развернула свои крылья, сворачивая одно так, чтобы оно изобразило из себя подобие подушки. Ну кто ж виноват, что единственные две использовались по прямому назначению для кого-то из особо тяжело травмированных, а колдовать подушки мне в голову не пришло? Я, в конце концов, не хранилище всех песен мира, и сделать то, чего не могу, я не могу. Логично, да?       Почти сразу захотелось есть, точнее, жрать; в последнее время материализация крыльев из их полупризрачного состояния отнимала все больше сил, и кажется, скоро мне придется выбрать — либо я ношу их постоянно, тем самым делая себе королевскую осанку (а чего вы хотели от двадцати с лихером килограммов на спине на постоянку?), либо воплощаю в самые-самые критические моменты (и потенциально забываю, как ими пользоваться, тоже мало приятного). Жрать поблизости был только Неро, которого, похоже, нельзя было ни погрызть, ни понадкусывать, да камни, и этот выбор был примерно так же прекрасен, как и мои попытки развернуть второе крыло так, чтобы оно не мешалось. А вы пытались в зоне, сравнимой с балконом обычной хрущевки, разместить среднестатистическую кровать-«однушку», себя рядом с этой кроватью и перьевое живое полотнище в два с половиной метра длиной? Нет? Ну так очень советую, незабываемые ощущения, а мягкая на вид «ширма», за которой скрывается все остальное пространство, до определенного момента ощущается не сильно приятнее каменной стены. — Я понятия не имею, как тебя сюда забросило, откуда и из когда. Это — не совсем тот мир, который ты знаешь, и… — так и захотелось добавить — «И не факт, что у тебя есть хоть какой-то шанс вернуться!», но я вспомнила, как смотрела на Эонвэ, сжимая его короткий кинжал у себя в руках.       Если меня притянула Земля, то может ли его притянуть… как он там сказал, «Страж»? Или, как альтернатива, после убийства мы останемся наедине с неведомой мутирующей фигней, потенциально поедающей Сашек на завтрак, а прочих майар на обед и ужин. Нет, спасибо, Унголианты мне хватит, ее ведь до сих пор не нашли. — …и? — по крылу словно лезвием полоснули. Тонкие косточки у самого кончика не выдержали, почти ощутимо разламываясь на осколки, и я, не удержав лицо, зашипела, почти инстинктивно пытаясь пересобрать его так, чтобы нагрузка приходилась на более толстые кости «пясти».       Дура, твою мать! Вес взрослого человека — на фаланги, которые камень-то удержат с трудом. И ведь не оторвать никого от дела, прибьют и правы будут, и плевать, что я тут вроде как почти-жена одного из правителей мира. Самадуравиновата, как — прямо вот одним словом — иногда говорила моя подруга, справедливо отказывая в просьбе дать списать перед самым началом урока. — Иш-ш-ш… — все-таки не сдержалась, неосознанно дергая плечом, словно это могло помочь отстраниться от медленно расползающейся боли. Нет, стыдно не было. В конце концов, я — не железная, и перелом, на который все еще давит что-то довольно ощутимое — это не ушибленный пальчик, а тонкие, полупрозрачные косточки фаланг крыла устойчивы к ветру из-за магии, а не из-за своей прочности. Летать я по всем законам физики не могу.       И, как назло, ни одной мелодии в голове, чтобы хоть обезболить как-то. И ни одной — на заживление, и либо сейчас их убирать и надеяться, что в нематериальном виде кости восстановятся сами, либо ждать, пока само срастется. А глаза у Неро темнеют, внимательный, гад, заметил… И вслух ничего не сказать, а то матом же выйдет, а матом не надо, мат люди не любят. — И может выйти так, что ты не сможешь вернуться. Мы попробуем, я тоже… не из этого мира, — выдохнуть, вдохнуть. Это не в глазах темнеет, это просто свет тусклее стал. Не отрубаться же из-за такой мелочи?       «Саша, твою мать, ты во что вляпалась?!» — и Морхэллен орет где-то на грани слышимости. И в ушах звенит подозрительно. И вообще… хорошо, что я на коленях стою, можно вывернуть второе крыло и в пол опереться, чтобы если и отключусь — то не дернуться особо.       «Все в порядке,» — и глушу к черту собственное осанвэ. Рыжий, сволочь такая, догадливый, продолжу фонить — прибежит и будет еще веселее. Как там учила Эсте? Вдохнуть, задержать дыхание, выдохнуть. Вдохнуть, задержать дыхание…       …Неро чуть двинулся, и перелом, вроде бы притихший, словно шарахнули молотом. Тяжелым, с оттяжкой… я успела разве что «кулак» сложить, чтобы спрятать сломанные фаланги внутри, и вдохнуть, чтобы не заскулить на выдохе.       Так вот как ощущалось то, о чем говорил Эонвэ… сломанные крылья. И мне еще повезло, это срастется быстро, а ему же у основания ломали. И взгляд у Неро пристальный такой… Да не думай ты, черт побери! — Лучше скажи, чем ты занимаешься на корабле обычно… черт знает, на кой тебя притянуло, — а у меня голос такой, что впору эльфяток пугать. Не думала, что он может так омерзительно скрипеть. — А то у нас вон, вакантные божественные места имеются…