×
Том стоял, весь неприступный и на первый взгляд злой, провожал глазами проносящихся мимо первокурсников, а те, естественно, его даже не видели – Гарри просто засмотрелся на его выражение лица, расплылся в самодовольной улыбке, поднялся на носочки и чмокнул Тома в губы у стены пустого теперь коридора. Тот изогнул бровь и окинул его снисходительным взглядом, когда Гарри отстранился. Он встал почти вплотную и продолжал смотреть с вызовом. Том осклабился и склонил голову набок, подаваясь вперёд и ниже – обхватил ладонями лицо Гарри и уверенно накрыл его губы своими. Они напирали друг на друга, покачивались взад-вперёд, а Гарри положил обе ладони на чужие руки на своём лице, бесконечно пытался взять всё под контроль, но Тома это только раззадорило. Они как будто не целовались, а дрались ртами за доминирование, а Гарри ожидаемо проигрывал. Провёл ладонью Тому по шее, притягивая к себе ещё ближе. Том укусил его за язык. — Хватит хернёй заниматься, — усмехнулся Гарри в целующий рот. — Я буду заниматься хернёй сколько захочу. — Ладно. Гарри повёл сверху вниз по чужому торсу – Том перехватил его ладонь и прижался губами к старым шрамам, оставшимся после того, как он прищемил Гарри пальцы дверцей шкафа. Гарри же почувствовал нарастающий стояк. Том хищно осклабился и отстранился: приближалась новая волна восторженных детей, и Том снова стал для них невидимым. У Гарри на губах всё ещё играла улыбка. Он нагнулся чуть вперёд в бесполезной попытке убрать напряжение в паху. — Будем продолжать наше небольшое не доведённое до конца веселье? — шёпотом промурчал Гарри. Том тихо рассмеялся и сказал ждать, пока пробежит толпа. — ГОСПОДИ! Том! — Гарри наскоро выключил воду в душевой и постарался закрыть руками как можно больше частей тела. — Я могу хотя бы подрочить в одиночестве? Можешь хотя бы на час притвориться, что тебя нет? Тома как бы и не волновала собственная мокрая одежда. — Оу, на час? Тебя хватит так надолго? Ответ ему была звенящая тишина. — Я тебя умоляю, давай потом поболтаем, если ты пришёл предлагать не гомоэротическую нежнятинку. — А что ты так стесняешься? — Тома, видимо, это всё откровенно веселило. — То ты на меня едва ли не запрыгиваешь... Гарри его перебил, но уже сквозь смех: – Это другое. Я тут надеялся на уединение, сечёшь? — Эксгибиционизм не нравится? — А тебе вуайеризм нравится? Том хмыкнул: — Один – один, — и растворился в воздухе.×
Деревья и дома сменялись летящей чернотой: в лондонской подземке движение было раза в три быстрее, чем по надземке. — Хей, Том, — Гарри растянулся на сидушке с синей обивкой и пялился в стекло напротив, — ты не отражаешься. Том сидел на соседнем месте, вытянув ноги в проход. Всё равно людей не было – спотыкаться некому. Тот, видимо, принял его слова к сведению: нечёткое отражение появилось рядом с зазеркальной версией Гарри. — Надеюсь, Сириусу хватит мозгов не ломиться к машинисту, — усмехнулся Гарри и положил голову Тому на плечо. — Ты как? Тот усмехнулся и ткнулся носом ему в волосы. — Я же ненавидел своё имя, без разницы: Том Риддл, Гонт, Марволо. Всё одинаково отвратительно, я вообще хочу быть чем-то сложноопределяемым, витать в воздухе, растянуться и подмять под себя весь мир. Гарри с улыбкой выдохнул: — Хочешь быть рельсами. — Знаешь, я слушаю твои мысли уже тринадцать лет, но иногда твои логические цепочки просто поражают. – Рельс подходит под все пункты, кроме витания в воздухе. — Учту. Гарри, посмеиваясь, прикрыл глаза и мазнул носом Тому по шее. — Глава благородного рода Блэков пытается вломиться к машинисту в магловском метро. Что за анекдот. — Глава благородного рода Блэков цацкается с оборотнем. — Ну а что ты думаешь, кто ему больше подходит? Проститутка с вокзала или Ремус Лютый? Вот я тоже так думаю. Сириус, навеселе от впечатлений, не говорил – лаял почти: — Так какой всё-таки у тебя размер? — Девять дюймов, — выплюнул Гарри. — Я отказываюсь во всём этом участвовать. — Гарри, — заговорщически прошептал Том с высоты своего роста, — мы же прекрасно знаем, что у тебя там девять дюймов не наберётся. Сириус хрюкнул. — Я не буду воровать, — надавил Гарри. — Ты и не будешь, — Сириус кивнул на Тома, — он будет. Что есть жизнь без нарушения правил? — Нарушения закона, ты хотел сказать. — О Мерлин, просто забей, мы здесь за одной конкретной кожанкой, с них не убудет. Гарри закатил глаза и направился прочь, но Том схватил его за воротник, дёрнул на себя – что за издевательство! — Я могу сделать копию, — миролюбиво предложил тот. — Ты за меня придурка не держи. Копия кожанки со временем исчезнет, это бесполезно. Сириус притворялся глухонемым. — Я расскажу всё Вальбурге, — рявкнул на него Гарри. Потом повернулся к Тому. — И матери Снейпа всё расскажу. Пусть они вас обоих опозорят на весь мир портретов.×
На Гриммо бессонница витала в атмосфере, как туман, не только для Гарри – Сириус, как оказалось, тоже спал редко и плохо. – Ещё чё умеешь? — тот откинулся на кресло. — Что захочу, — Том постучал пальцами о подлокотник, — колдовство где угодно, чья угодно внешность, дополнительные конечности, отдельные конечности, летающие в воздухе. — Реально? Можешь принять вид Дамблдора? И, типа, две головы? Две елды? От Тома послышалось только: «М-гм». — Повезло моему крестнику, — рассмеялся Сириус. Гарри спрятал лицо в ладонях. Том же стукнул по подлокотнику ещё раз, и пальцы у него были теперь длиной с волшебную палочку Гарри – Сириус охнул и попросил продемонстрировать две головы. Том его любопытство удовлетворил: пытался говорить одну фразу одной головой, другую – другой, не сбиться. Выглядело дико. — Тебя одного и так слишком много, — фыркнул Гарри. — Угомонись. Балдей в своём небытии.×
Зелье старения у него ещё осталось. Что с ним делать и куда деть, было непонятно – хотя можно и повеселиться немного. Гарри насмотрелся на повзрослевшего себя в зеркало, уселся на кровать. Том по его мысленному зову явился у изножья кровати. Заведомо провально, но Гарри подпёр подбородок рукой и прошипел соблазнительно: — Давай секс. Том фыркнул. — Если ты думаешь, что это должно было сразить меня наповал, то... — Знаешь, — Гарри драматично вздохнул, — когда говоришь на парселтанге, надо представлять, что говоришь со змеей, и вот я на тебя смотрю, и даже представлять не нужно. — Сказал он, как будто на меня обиделся, — прокомментировал Том голосом Рассказчика. — Что за жизнь! — Гарри сделал вид, что он в фильме: вскинул руки к небу и завалился на спину. Ну, попытка не пытка.