***
Спустя несколько недель Жить с первородным - как-то уж слишком, просто до невозможности весело. Во-первых - создавалось ощущение, словно Макс Майклсон вообще не знаком с таким понятием как сон. Кэролайн засыпала - он еще не спал. Просыпалась внезапно посреди ночи - тот до сих пор даже не думал ложиться. Вставала утром - а первородный явно даже не спал. Ни секунды. Во-вторых - у него был самый настоящий творческий запой. Древний рисовал. Вообще без остановки как будто. И, что особенно важно, ему было все равно на чем. Форбс как-то раз провела эксперимент - забрала от него всю бумагу. К вечеру обнаружила первородного, оживленно разрисовывающего себе руки. И оказывается, что левой он рисует так же идеально, как и правой. Кэролайн веселилась, наблюдая за ним. Макс как будто бы забыл, что недавно от него отказалась вся семья. Ключевое слово - как будто. Или все на самом деле так и есть, или он просто хороший актер, но если смотреть на первородного, то даже не скажешь, что этот человек - и плевать, что не совсем человек - недавно почти подыхал от депрессии. Правда, примерно пару дней назад, Кэролайн все же выяснила, почему Древний как бы забыл о существовании такого понятия, как сон. Забавно, но, оказывается, даже Майклсоны умеют бояться. Макс, например, очень боится кошмаров. - Я... Честно? До сих пор не верится. Я привык к такому от Клауса - а ведь заметь, я в детстве за ним частенько таскался. Но Ребекка... Хотя, это ожидаемо. У нее... свое "навсегда и навеки". С Элайджей и Клаусом. Я никогда ей не был нужен. - Он старается говорить как можно более равнодушно, но на последней фразе голос у парня все равно дрожит. - Не везет мне в отношениях с девушками. Даже если это моя мать или сестра. Была, правда, одна... родственница. Ну, названная. О, милая Стрейт. У нее почти идеальные отношения со всеми членами нашей семьи. Этакое рыжее солнышко, которое с важным видом ведет беседы с Финном, обсуждает с Элайджей его книги, достает Клауса, восхищается моими рисунками, пакостничает с Колом и частенько ссориться с Беккой. Но Марти свалила из города, и вряд ли она когда-нибудь вернется... Черт возьми. Какой же я все-таки идиот. За тысячу лет не смог привыкнуть к тому, что все меня бросают. Внутренний голос Кэролайн на этом моменте воет. "Ну да, конечно же, все тебя бросают, идиот! Да если бы все так и было, то ты бы не сидел сейчас тут, а я бы не пыталась вытянуть тебя из депрессии!" - мысленно воскликнула она, причем так крайне возмущенно. Девушке даже интересно, что Макс сказал, услышав бы это, но вслух она все равно не произнесла ни слова.***
Через три дня За какие-то семьдесят два часа, Макс Майклсон расцветает еще сильнее. Ходит, улыбается во все тридцать два зуба, он прямо один ходячий позитив. - А вот теперь я счастлив вдвойне, - крайне туманно сообщил Макс однажды утром, как ни в чем не бывало целуя ее в щеку и тут же начиная делать и себе, и ей кофе. Кэролайн, естественно, тут же пытается выяснить причину такой внезапной радости. Первородный улыбается, молчит, а самое главное - вечно сидит в телефоне. Строчит смс-ки кому-то. Строчит очень много смс-ок, потому что денег ему не хватает даже на день. Было бы удивительно, если бы в мисс Форбс тут же не проснулось невероятное любопытство, так ведь? Из Майклсона явно не выпытаешь ничего - он вечно увиливает от вопроса, иногда молчит, а довольно часто просто лезет целоваться - Кэр уже даже привыкла к этому, но каждый раз называет его идиотом и делает вид, словно обижена. Значит, что ей нужно делать? Правильно. Залезть в телефон, пока первородный не видит. Подходящий случай подвернулся почти сразу же. Древний, озаренный какой-то идеей, рисовал в гостиной с самого утра. Телефон он оставил у себя в комнате, и... почему бы и не рискнуть? Увлеченный рисованием, Макс даже не услышал, как заскрипела открывшаяся в его комнату дверь. Мобильный был весь исцарапанный, на экране - трещина. За роскошью Макс определенно не гнался. А вот что удачно - пароль он не поставил, значит можно спокойно заходить в сообщения и читать. Только надо бы успеть сбежать из комнаты вовремя, а то будет такая... крайне неловкая ситуация. "Марти". Огромное количество сообщений с некой Марти, у которой, как сказал Макс, идеальные отношения с членами семьи Майклсон. По сообщениям это видно - девушка явно приободряла первородного, изредка мелькали приколы, понятные явно только им двоим. На одной смс-ке Форбс заострила внимание совершенно случайно. Отправлена она была в шесть часов утра - не удивительно, что сказать. А текст... "Знаешь, Марти... я... Я влюбился. Черт. Я опять влюбился." Ответ ждать себя не заставил - пришел буквально через минуту. Кажется, эта таинственная Марти тоже любит полуночничать? "И кто же это? ;) И знаешь. Это как будто так удивительно. Я понимаю, если бы Кол сказал, что влюбился. А ты - неудивительно..." "Неудивительно то, что я влюбился. А еще неудивительно то, что я опять влюбился в девушку, с которой явно никогда не буду..." "Майклсон, колись уже!" "Она солнышко, Марти. Мое маленькое, улыбчивое солнышко. Но знаешь... есть один человек, который убьет меня, если узнает об этом. Черт. Я идиот..." Солнышко. Солнышко. Солнышко. Он называл эту Марти солнышком. Кэролайн шипит от злости, кидает телефон на прежнее место и тут же вылетает из комнаты, даже не задумавшись, что надо выйти из сообщений дабы не спалиться. Но сейчас Форбс просто слишком зла и ей абсолютно на все пофигу. Эту Марти Кэр уже просто ненавидит. Хочет убить. С особой жестокостью. Форбс не хочется признаваться даже самой себе, насколько сильно она сейчас ревнует.