Обнажая запретом

Чёрный большой внедорожник с визгом затормозил в метре от меня и с мощным толчком остановился. Я, перепуганная до смерти, так и осталась стоять на месте, наблюдая за тем, как дверь знакомой машины со злостью распахивается и оттуда выходит Макс. В ярости мужчина сокращает дистанцию между нами, крепко берёт за плечи и смотрит мне в глаза своими, тёмными от злости и раздражения. — Ты вообще ослепла? — прямо в лицо произносит мне Макс, с силой разворачивая меня в другую сторону, напротив светофора. — Тебе красный, блять, Аня! — его голос я едва ли слышу, хоть Климов срывается на крик. Несколько проходящих людей мимо с заинтересованностью оглядываются на нас. Я ошалело смотрю на светофор, на котором горит кроваво-красный, отсчитывая ещё сорок три секунды. Мужчина снова меня разворачивает к себе, взглядом изучая моё бледное изнеможённое лицо, на котором нет ни одной эмоции. Это как-то успокаивает историка. После тяжёлого вздоха он перемещает свои ладони с моих плеч к моим щекам, уже тише продолжая: — Я думал, ты дурочка только в отношении меня. — В отношении вас, Максим Александрович, я просто ученица, одна из толпы, — наконец, найдя в себе силы, шепчу, чувствуя, как горячие слезы стекают по щекам. Я не понимаю, почему так происходит, поэтому списываю всё на запоздалый шок. — Что вы делаете здесь в такую рань в воскресное утро? — Уснуть не мог, выехал покататься, — успокоившись и отпустив меня, мужчина отступил на шаг. — А ты? — Вышла побегать. — Твоя мама говорила, что ты заболела. — с недоверием он бросил на меня взгляд, я лишь отвела глаза. — Уже выздоровела, у меня иммунитет сильный. — Ты довольна результатом? — после минутного молчания, неожиданно серьёзно произнёс он. Я на мгновенье подняла на него глаза в слезах, и тут же понимая, как мне его не хватает. Собрав все силы в кулак, я с максимальным равнодушием попыталась произнести: — Результатом наших дополнительных заданий? Да. Спасибо, — я сбивчиво отвечала, в конечном итоге развернувшись и направившись к дому. — Мне пора, до свидания. — Эй, постой, — мужчина перехватил меня за локоть, останавливая. — Я серьёзно. Всё складывается так, как ты хотела? Легче жить без… — на мгновение он замолчал, чтобы в следующую секунду саркастично произнести: — Без аморальных отношений взрослой восемнадцатилетней девушки и её учителя, который старше всего на девять лет, а через полгода и вовсе уже не будет её учителем? — Знаете, мне легче жить без человека, который давит на меня даже сейчас. Всего доброго. Хорошо вам покататься и никого не сбить. — я с раздражением выдернула руку, направившись к своему дому. Вымотанная, уставшая и совершенно без эмоций я провалилась дома в долгожданный сон, проспав почти всё воскресенье. Под вечер я, наконец, осознала, что произошло сегодня утром, и меня очень удивило то, что для своих поездок от скуки историк выбрал улицу у моего дома. Я заново переосмыслила его слова… Ему тоже больно. Осознание того, что Максу не всё равно, отозвалось болью в моём сердце, я долго не могла избавиться от его аргументов о том, что мне уже восемнадцать, что через полгода он уже не будет моим учителем… Всё не прекращало быть сложным, но я сотню раз думала о том, насколько вообще маловероятным было увидеться сегодня. Я живу на другом конце города от его дома и учебного центра, я никогда не бегаю в парке, тем более, в такую мрачную погоду, Макс по воскресеньям всегда находится в учебном центре, у него группа с восьми утра и до десяти. Всё было так… Будто специально. Я не знаю, что произошло, но моё настроение впервые стало лучше, уснула я без убойной дозы Нетфликса, а перед сном ещё и появилось настроение созвониться с девчонками по Скайпу. Мне было безумно стыдно, что я выпала из нашего общения, тем более сейчас во всю шла подготовка к Хэллоуину, к которому оставалось около недели. — Да брось, мы только начали готовится, — успокоила меня Мира по ту сторону экрана. — Мы только выбрали, что будем рисовать. Миронова только один макет нарисовала, а нужно ещё как минимум десять, так что твоя помощь будет к месту. — Но мы ведь договаривались, что я лишь разукрашиваю. Художник из меня на троечку, — возразила я. Не хочется позорит и школу, и себя. — Миронова тоже на троечку, — неожиданно вырвалось у Царёвой, отчего он тут же отвела взгляд в сторону. — Ой, ты просто ревнуешь своего Волкова, — закатив глаза, вступила диалог Света. — Расслабься, Яна всегда ко всем липла. Ты бы лучше заострила внимание на поведении Дениса, а он её динамит. Так что всё в норме, — вполне логично заключила Света. Зайцева была той уникальной девушкой, у которой никогда не отключались мозги. Она была как никогда логичной и спокойной. Но мне кажется, что это она просто не влюблялась ещё. — Да не ревную я никого, — отмахнулась Мирослава, хотя я заметила, что всё же разговоры о Яне ей не очень нравились. — Классно, что ты снова в строю, Ань. — перевела тему брюнетка. — Это да, — поддержала её Света. — Кстати, напоминаю, что через две недели мы идём на гонки. Мои родители как раз уезжают, поэтому вы можете просто сказать, что ночуете у меня, и мы без проблем сходим. — мы с Мирой поддержали затею, предложив ещё сходить вместе по магазинам, чтобы подобрать подходящий наряд. Диалог постепенно исчерпал себя и после полуночи мы попрощались, а я уснула спокойно, чувствуя, как в жизни всё стабилизируется. По крайней мере, хотелось в это верить…