«Влюблённый волк уже не хищник»

      Макс вышел из комнаты и направился вниз по коридору. Разочарование отошло на второй план, оставив место какому-то непривычному чувству опустошенности. В голове не укладывалось зачем Одри так поступила. Она ведь его сестра, и по сути самый близкий человек. Которому он доверял, как себе. Которого он, казалось бы, знал как свои пять пальцев. Или нет? В любом случае, Макс пытался найти ей оправдание, пытался найти хоть какие-то причины ее поступкам, потому что до последнего не хотел верить в то, что она такое способна.       С абсолютно пустым выражением лица мужчина встал, облокотившись плечом о стену и смотрел на Одри, которая со скучающим видом беззаботно пролистывала очередной дурацкий журнал. — Ответь мне только на один вопрос, сестренка, — нарушил тишину он, выделив последнее слово. — Что было в чае Мии?       Одри отвлеклась от своего журнала и недоуменно посмотрела на брата. — В чае Мии? Ты же сам мне рассказывал, кипяток, пару чайных листков и долька лимона. — Нет. Мне кажется, что ты не все перечислила. — Ну ладно-ладно, ещё две ложки сахара доложила. Что за допрос? — Одри, послушай, мне сейчас не до шуток. Лучше мне узнать, что ты туда подсыпала от тебя, чем от кого-то другого.       По его серьезному тону и взгляду, девушка поняла, что он что-то знает и теперь отпираться точно бесполезно. Не в силах даже посмотреть в сторону Макса, она опустила взгляд и отложила журнал. — Прости меня. Я была в панике и не знала, что делать. И сделала кое-что ужасное… я закинула в ее чай таблетку, которая должна была прервать ее… беременность.       После этих слов Макс тяжело вздохнул и медленно опустился на кресло. Он провел рукой по волосам, не зная что и сказать на такое признание. Получается, что Одри осознанно пыталась убить их ребенка. — Как ты могла, зная, как сильно мы его ждали, и как тяжело у нас это получилось.       Одри все так же продолжала прожигать взглядом пол, пока Макс встал с кресла и уже повысив голос добавил. — И кто ты после этого, скажи мне? Ты хоть понимаешь, что могла уничтожить мою жизнь? Этому тебя учили отец с матерью, думаешь, они бы одобрили твои бездушные выходки?! — Да, я поступила, как тварь. Но ты. Чем ты лучше? Не дави мне на совесть родителями, потому что ты сам подвел их и намного хуже. — Что ты хочешь этим сказать? — Как будто ты не понимаешь. Или уже забыл, как вампиры безжалостно растерзали их десять лет назад? Забыл, что последним желанием мамы перед смертью было то, чтобы ты, наконец, перестал быть ветреным и женился на Меган и только после этого она смогла бы уйти со спокойной душой. Забыл, как дал ей обещание исполнить ее первую и последнюю просьбу? Забыл, как каждый день проклинал весь род вампиров? Забыл или наплевал на все и обручился с этой...       Каждое слово Одри болью отзывалось в сердце Макса. Она констатировала очевидную вещь, в которой виноват только он сам. Ему все равно хотелось ломать и крушить все, что видел перед собой, но собрав всю волю в кулак, постарался скрыть эмоции за маской равнодушия. Слушать упреки дальше не было сил. — Пошли со мной, — сказал он, взяв девушку за локоть. — Что ты делаешь?!       Макс, не обращая внимания на ее сопротивление, молча шел вверх по лестнице. Под недовольные возгласы Одри, он дошел до своей комнаты и, раскрыв двери, прошёл внутрь. Мия, взволнованно лежащая на кровати, увидев мужа с его сестрой, попыталась привстать. — Макс, я правда не понимаю, что ты делаешь, — возмутилась волчица, забрав свою руку. — Я уже закончил, теперь ты. Извиняйся перед Мией. — Не поняла? — Одри посмотрела на брата, надеясь, что он это не серьезно. — Я сказал извинись перед Мией.       Одри нервно усмехнулась и посмотрела на девушку, сидевшую перед ней с привычной неприязнью. — Макс, ты правда просишь меня извиняться перед ней? — Одри, это не просьба. — Макс, не надо, — попыталась Мия разбавить напряженную атмосферу, которая слишком резко образовалась в комнате. — Да что с тобой? Ты уже совсем ничего не понимаешь, да? — не выдержала Одри. — Кто она, чтобы я перед ней извинялась? Просто несносная девчонка, которая, как гроза среди ясного неба ворвалась в нашу жизнь и тянет на дно, а я еще и прощения должна у нее просить? Я не буду извиняться перед этой дрянью. — Твой язык стал слишком длинным! — А ты стал слишком идиотом! Ненавижу тебя. И никогда не приму твоего выбора. Ты хуже, чем предатель, даже покойных родителей наплевал!       Одри не успела сказать что-то ещё. По комнате раздался оглушающий звук пощечины. После которого настала гробовая тишина. Волчица, не издав не звука, провела ладонью по красной отметине на щеке. Макс опустил взгляд на свою руку, с ужасом осознавая, что только что ударил свою сестру. — Я не знаю, что на меня нашло, — прошептал он, и, с сожалением посмотрев на волчицу, начал приближаться к ней. — Не трогай меня, — дрожащим голосом сказала Одри, сделав шаг назад.       Она чувствовала, что вот-вот на глаза поступят горячие слезы и чтобы не показывать свою слабость, резко развернулась и выбежала из комнаты, оставив взволнованного Макса стоять за дверью.       Мия осторожно встала с кровати и подошла к нему. Встав совсем рядом, она положила свои тонкие холодные пальцы на его сжатый кулак. Макс закрыл глаза и медленно раскрыл руку, переплетая их с Мией пальцы. — Собери наши вещи, мы уезжаем, — сказал он и, поцеловав девушку в плечо, вышел в коридор.       Мия, еще не успев отойти от произошедшего, тяжко вздохнула и направилась к шкафу, соглашаясь с тем, что им действительно лучше уехать и как можно скорее.

***

      Макс смотрел на небо, облокотившись спиной о свой внедорожник. Слова Одри о родителях сильно задели его за самое живое. Он никак не мог выкинуть их из головы. — Я до сих пор проклинаю тот день, когда вампиры забрали вас у меня, — прошептал он, не отрывая взгляда от густых облаков, — И я ненавижу их так сильно, что мне сложно держать себя в руках даже когда просто слышу хоть что-то о них. Но судьба решила посмеяться надо мной. Я полюбил ее. Полюбил девушку, которая на моих же глазах стала одной из них.       Макс опустил голову, стыдясь показать свое лицо родителям. — Если бы ты сейчас была рядом, мам. Ты бы обязательно сказала мне, что делать дальше. Потому что я устал. Просто устал. Клянусь, все бы отдал, если бы вы смогли меня простить. И я знаю, что вы бы сделали это, если бы знали, как сильно я люблю ее. Вы же всегда хотели, чтобы я был счастлив. А это чувство дарит мне только она. Ни Меган, никто либо еще. Только Мия.       Макс устало потер переносицу и, попытавшись успокоиться, посмотрел в сторону дома, откуда уже вышла Мия в сопровождении Ральфа и Шона. — Скажу Конраду и Джону, что у вас появились срочные дела, — сказал Ральф, вид у которого был мрачнее чем обычно, вся эта ситуация ему совсем не нравилась. — Тебе не обязательно врать им из-за меня, — ответил Макс, вглядываясь в окна дома, чтобы найти Одри, которая так и не вышла проводить их. — Я знаю, что делаю. — Спасибо, — Макс похлопал брата по плечу и, потрепав Шона по голове, открыл дверь машины для Мии. — Мия, мне жаль, что все так получилось, — опустив голову, сказал парень и обнял ее на прощание. — Не переживай, Шон, я в порядке, — улыбнувшись ему и, кивнув Ральфу, девушка села в машину.       Из окна гостиной был едва виден силуэт, скрывающейся за шторами Одри, которая наблюдала, как машина Макса тронулась с места и уехала с их территории.       «Обещаю, тварь, ты мне за все ответишь»