***
Джисон поднимается по ступенькам трейлера и стучит в железную дверь. Никто не откликается, как Пак и ожидал. Шатен приоткрывает дверь и заглядывает внутрь, ища глазами Ли. Минхён должен был находиться внутри после потасовки между старшими, и плюс ко всему байк Марка до сих пор возле дома Тэёна, что значило лишь одно — никуда он не делся. Пак заходит в трейлер и оглядывается: у стены стоит потрёпанный жизнью чёрный диван, напротив него дубовый шкаф точно такого же состояния, как и диван; в самом «конце» стоит письменный стол, на котором разбросаны бумаги и скомканы чертежи Минхёна. Пак возвращается глазами к дивану и видит, что на небольшой тумбе рядом лежит телефон старшего. «Отлично», — пролетает в мыслях младшего, который тут же скидывает с тела свою куртку, а после захлопывает дверь в трейлер, проходя внутрь. — Хён? — негромко окликает старшего Джисон и оглядывается по сторонам, будто вдруг из-за угла выскочит Хэчан и испугает его, как в старые добрые времена. Парень проходит чуть дальше и включает навесной светильник рядом со шкафом. Пак одной рукой прикрывает нос, чувствуя усиливающийся запах спирта, который он с детского дома не переносит. «Что за херня?» — думает шатен и кидает свою куртку на диван напротив, проходя в глубь трейлера — к кухне и ванной. Парень проходит через небольшую перегородку и кидает взгляд на стол, стоящий по правую руку от него. На деревянной поверхности было относительно чисто, если не считать разорванную бумагу с криво выведенными на ней буквами. Джисон проходит мимо и не предает ей должного внимания, направляясь к ванной, где был включен свет. — Марк, ты тут? — спрашивает Пак, постучав перед этим в прикрытую дверцу. Тэён научил его хорошим манерам, которые соблюдались среди участниками банды, и шатен их всегда соблюдал. Джисон упирается в стену левым плечом и смотрит на падающий на пол свет из ванной. — Хён, можно я… — не успевает закончить вопрос Джисон, как по ту сторону двери слышится сильный грохот. Парень плюет на правила и вбегает в маленькую комнатку, где на кафеле, уперевшись в стену, сидит Минхён напротив раковины и смотрит на порезанные ладони. — Бля, хён! — восклицает Джисон и, подбегая к другу, поднимает того за подмышки, вытаскивая из небольшой ванной. Марк не может стоять на ногах, поэтому даже не доходит до дивана, а падает на пол рядом с ним и упирается в мягкую мебель. Сон бежит на кухню и ищет в одном из навесных шкафчиков аптечку, которую Ли всё время держал в доступном месте. Пак открывает самую ближайшую дверцу и, к его счастью, находит коробку с медикаментами. В полумраке он ничего не может разобрать и хватает все препараты, направляясь к другу, который, не чувствуя боли, все ещё смотрел на порезанные руки туманным взглядом. Захватив сухие салфетки с одной из полок, Джисон присаживается рядом с Ли и шепчет. — Придется потерпеть, — и выливает почти все содержимое бутылочки со спиртом на ватку, прикладывая к одной ладони, а затем к другой. Марк впервые подаёт хоть какие-то признаки жизни и громко ругается, заставляя младшего неожиданно дёрнуться от испуга в сторону. Брюнет отталкивает младшего и, упираясь в подлокотник дивана, встаёт с пола, направляясь к письменному столу. Он включает на нём настольный светильник и ищет фляжку с водкой, которую спрятал когда-то от Джонни. Минхён зажимает в зубах край ткани своей футболки и выливает жидкость на руки, громко взывая. Ли разворачивается на сто восемьдесят и падает на колени. Порезы ужасно горят из-за спирта, и Марк заставляет себя терпеть. В голове одни ругательства, а физическую боль глушит злость на самого себя. Брюнет прикрывает тыльными сторонами ладоней глаза и шумно выдыхает через рот. Он слышит свое тяжёлое дыхание и приближающиеся шаги младшего, который присаживается рядом с другом и кладёт руку на плечо, спрашивая, чем он может помочь. — Включи свет, — слабо проговаривает Марк, убирая руки с глаз, и смотря в потолок. — Темно, будто в заднице у чёрта, — Минхён встаёт на ноги и направляется к дивану пока Джисон подбегает к входной двери и включает свет. Ли заваливается на диван, опять сгибается в три погибели и кладёт ладони порезанной стороной вверх, все ещё рассматривая их. Пак присаживается на пол рядом с другом и озадаченно осматривает его ладони, будто впервые видит порезы. Часть его хочет ударить старшего по лицу, чтобы больше не страдал хернёй, а другая хочет узнать о том, почему Марк сделал это. — Хён, — начинает Джисон и вздыхает, будто набираясь смелости перед тем как спросить то, что его сейчас тревожит. — Почему… почему ты… — Я не знаю, — резко обрывает дрожащим голосом Минхён, не отрывая взгляда от рук. — Я… я просто устал, — говорит со смешком Марк и поджимает губы, понимая, что ему следует обратиться к мозгоправу. — Я просто понял, что я ебанный выродок, который каждый раз пытается сделать всё лучше, но отпугивает от себя людей, делая ещё хуёвее, — Ли опять смеётся и чувствует как пелена слёз застилает глаза. — Я хотел показать свою лучшую сторону, но не смог… я облажался, — шепчет и откидывает на спинку дивана, прикрывая левым предплечьем свои глаза, из которых норовят потечь слёзы. — Я чувствую страх того, что ничего не смогу удержать в своих руках… Я не смог удержать в этом мире лучшего друга, который совершил самоубийство, хотя он всем своим видом показывал, что ему необходима помощь. Марк вздыхает и чувствует, как ком безвыходности подкатывает к горлу. Минхён не привык плакать при людях. Он вообще не привык плакать. Из всех тех, кто сейчас находится с ним рядом, он единственный чьи слёзы можно было увидеть. Ли придерживался принципа, что слёзы для слабаков, а он ведь сильный, но… Смерть друга слишком подкосила его, выбивая почву из-под ног. Да так резко, что Марк просто напросто не был готов к такому крутому повороту в его жизни. — Он написал мне письмо, но только сейчас я удосужился прочитать… Я самый хувевый человек, Джисон, которого ты когда-либо знал, — шепчет Ли и прикрывает глаза, чувствуя, как слёзы скатываются по щекам и скулам. — Я хочу чувствовать власть, поэтому ухожу в себя и отдаляюсь от всего этого… Пак поджимает губы и не может подобрать правильных слов. Всё, что он может — это положить руку на плечо Марк и прошептать: — Я рядом, Минхён. Но Ли чувствует это только физически, а ментально с ним никого нет.***
— Здравствуй, — проговаривает осипшим голосом Юджи, присаживаясь за столик напротив шатенки, которая резко захлопнула блокнот. — Окей, что у тебя там? — девушка внимательно смотрит на Еын и откидывается на спинку стула, сложив руки на груди. Серая толстовка сидела на девушке отлично, даже если была на пару размеров больше; Юджи заметила боковым зрением белые кеды, и чёрные джинсы, которые обтягивали в меру худые ноги Еын и хорошо подчеркивали её бедра; немного склонив голову в бок, девушка увидела серебряную цепочку на шее брюнетки, шедшую в комплекте с кольцом, который подарил ей брат на восемнадцатый день рождения. «Как его там звали? — думает Кан и опускает взгляд на столик. — Имя странное ещё… Чону, кажется?» — И тебе привет, — пытается с задором ответить девчонка, выбивая из подруги смешок. Обе знают, что пережили, и обе знают, что маски сейчас ни к чему. — У меня просто было предложение выпить что-нибудь в кофейне, а потом, если позволит погода, то прогуляться по Саут-Ину. Возможно, нам даже повезет и выглянет солнышко хотя бы на полчаса, — Еын сжимает губы в тонкую полоску и точно так же рассматривает подругу, как та несколькими минутами ранее, и отмечает, что сколько бы тонального средства и консилера она не нанесла, недосып и тревожность будут читаться в глазах. — Интересное предложение… — сухо шепчет Юджи и переводит взгляд с подруги на подходящего к их столику официанта. «Что-то быстро сегодня…» — проскакивает в мыслях Юджи, вспоминая как месяц назад свой заказ им приходилось ждать по целых двадцать минут. — Добрый день, — проговаривает с неким китайским акцентом парень и достаёт свой блокнот из коричневого передника и ручку. — Что будете заказывать? — интересуется официант и смотрит на девушек по очереди, улыбаясь, благодаря чему его глаза становятся лисьими. — Американо, — безразлично кидает Кан, смотря на парня и заставляя того немного смутиться. Осветленные волосы были небрежно уложены, а высокие скулы сильно притягивали внимание. На парне отлично сидела белая рубашка с незастегнутой верхней пуговицей, а фартук подчёркивал рабочий вид. После того как он покинул их, девушка заметила, что на нём были чёрные джинсы прямого кроя. — Эй, любительница зацикливаться на своих мыслях! — зовёт Ким и машет своей ладонью перед лицом подруги. — Я не хочу разговаривать сама с собой! — Здесь я, — хихикает Юджи и глядит на подругу с неестественно раскрытыми глазами, чувствуя, что веки слипаются. — У меня сейчас такое состояние, что просто хочется лечь и смотреть в окно на то как идёт дождь, — проговаривает девушка и кладёт свои руки на стол, сцепляя их в замок, — а, возможно, я просто накручиваю себя. — Тебе надо было идти не на факультет программирования, а на медицинский, — шутит Еын и немного смеётся, пытаясь разрядить обстановку, но перед глазами Кан всплывает образ мёртвого Питера, а воображение само по себе подкидывает новые картинки: кровь на его руках. Склонив голову, Юджи чувствует рвотный рефлекс от этой всей картины и пытается его подавить. — Юджи? — зовёт подругу шатенка, но девушка машет головой из стороны в сторону и поднимает руку вверх, будто бы показывая, что всё хорошо. Хотя… Ни черта не хорошо.***
Чон Юно, по просьбе Тэёна, направляется в сторону самого маленького домика, где жили Юта, Джонни и Хэчан, чтобы разобраться в некоторых делах, которые уже достали банду за последние пять месяцев. Джэхён медленно отворяет двери и заходит в здание, сразу замечая громко спорящих Накамото и Чону, а после в поле зрения попадает и Тэён, который, склонив голову, пытался хоть немного разобрать бешеный поток слов. — Юта, может тебе показалось? — скептически спрашивает блондин у японца и складывает руки на груди. — Я не думаю, что… — Нет, Чону, — прерывает младшего Накамото, — я их повадки знаю наизусть. Это точно они. — Вплёскивая руками, шипит красноволосый, заставляя Кима закатить глаза. — И почему ты так легко к этому относишься? Твоя сестра может быть в опасности, как и твоя мать! — В этом-то и дело! — восклицает Чону и размыкает руки, подходя к другу. — Я не хочу нестись со всех ног к сестре и матери, чтобы ставить их ещё под сильнейшую угрозу, когда её, возможно, и вовсе не существует! Понимаешь? — А теперь обдумай всё то, что я только что сказал тебе, и попытайся уловить смысл, — устало выпаливает Юта, хмуря брови. Японец никогда не любил того факта, что он мог ошибаться, потому что с самого детства ненавидит ошибки. — Я пытаюсь хоть что-то… — Стоп! — строго басит Джэхён, останавливая ещё не возникшую потасовку. — Хватит вам уже вести себя, словно дети малые, — Чон хватает Кима за локоть и отводит чуть подальше от старшего, отмечая про себя, что пора бы им с таким поведением вручить погремушки в руки и посадить в манеж, а то вдруг поранятся ещё. — Что произошло? Вы, буквально, готовы друг на друга наброситься прямо тут. — Хён считает, что за Еын следят, — фыркает Ким и разворачивается, отходя от Джэхёна и Юты. Второй к слову хмурит брови, спиной облокачиваясь об холодную стену. И почему этот засранец, чёрт возьми, не верит ему? — В смысле? — недоумённо переспрашивает Чон и бросает беглый взгляд на Юту, а затем переводит взгляд на лидера, который уже направлялся к троим парням. — Юта видел, как один из банды с западной части города следил за Еын, — сверкает глазами Ли, смотря прямо на Юно, — когда был на патруле Саут-Ина. Чону не верит ему, и сегодня Накамото предложил отправить кого-то за ней, чтобы проследить. — Палево будет, — отвечает синеволосый. — Будет разумнее отправить одного из наших к ней, чтобы она была рядом с нами. И если мы удостоверимся, что Еын в безопасности, то отправим её обратно домой, — Юно разворачивается к блондину, который с явно выраженным негодованием осматривал старших: опять всё за него решили. — Отлично, — закатывает глаза Чону, — значит так и сделаем. — Ким направляется к выходу из домика, оставляя троих друзей для разъяснения дальнейшего плана.***
— Что же, — начинает брюнетка немного издалека, чтобы подобрать слова, — как давно не спишь? — Еын бросает тяжёлый взгляд на рядом идущую Юджи, которая лишь усмехается на вопрос подруги. — Что, так видно синяки под глазами? — в ответ интересуется Кан и, не останавливаясь, разворачивает голову в сторону подруги. — Дня два, может чуть меньше… Не могу спать после похорон. — Ты же знаешь, что это ничего не изменит… — начинает Ким-младшая и останавливается вместе с Юджи на тротуаре. — Тебе нужно принять всё произошедшее и понять, что ты жива. Что ты должна задуматься о себе. — Я знаю, что я жива, — резко выдаёт шатенка с лёгким хмыком. — Но так же я знаю, что Питер был и твоим другом. И меня мучает вопрос: почему ты так спокойно отнеслась к этому всему? — восклицает шатенка и делает лёгкую паузу, вглядываясь в медовые глаза подруги. Было сложно понять, что чувствует подруга, ведь только Юджи знала, что Еын никогда не показывает своих настоящих эмоций и чувств. Весь тяжёлый груз Ким прячет за маской, которых была целая куча в её арсенале. Но Юджи не понимала одного: как так стойко можно было перенести смерть человека, который был тебе другом? Ведь Еын даже слезинки не проронила на похоронах, безэмоционально вглядываясь в безжизненное тело Питера. — Я не понимаю… Почему ты такая?.. — Чёрствая? — с нажимом заканчивает за подругу девушка. — Чего молчишь? Продолжай. Ты же так хотела вылить на меня всё то, что накопилось у тебя. Так почему не продолжаешь? — брюнетка смотрит в глаза Кан, явно не выдающие доброжелательность. — Если ты думаешь, что переживаешь это все одна, то спешу тебя огорчить, — Еын будто сама выплёскивает всё скопившееся внутри, и продолжает идти вперёд по тротуару, оставив Юджи позади, — ты такая не одна. — Отлично, — злобно щипит сквозь зубы Кан в след, а затем разворачивается в противоположную сторону от брюнетки, направляясь к себе на съёмную квартиру. Девушка шла по тротуару прямо и, опустив голову, смотрела под ноги. В правой руке был сложенный зонт, а левую руку Юджи засунула в карман — привычка. Зарываясь в свои мысли, она не замечала прохожих и зевак, которые порой цепляли её плечо, но временами чувствовала сильно прожигающий спину взгляд. Несколько раз она оглядывалась и видела невысокую девушку, шедшую в шагах пятнадцати от неё самой. В такие моменты шатенка называла себя параноиком, но в этот раз было действительно что-то напрягающее. Девушка, переступив порог дома, бросает рюкзак на пол и со всей дури захлопывает входную дверь. Юджи, скинув с ног ботинки, направляется в свою спальню и заваливается на кровать, чувствуя как пульсируют виски, отдавая болью по всей голове. В квартире не было света, а за окном опять всё было затянуто тучами, как и утром. Кан садится на кровати, слегка смяв любимое покрывало, и откидывается всем корпусом назад, прикрывая глаза. Сейчас хочется просто закрыться в комнате и лежать, ни о чем не думая. Хочется закричать в голос: «Хватит!», — и почувствовать себя маленькой девочкой, которая нуждается в объятиях матери и отца. Но она держится, понимая, что всё это ей не поможет. Потеряв счёт времени, Юджи слышит звонок телефона. Поднявшись с кровати, девушка отправилась на поиски рюкзака, в которым был злосчастный гаджет, и ответила на звонок, даже не заметив абонента, который звонил. — А сейчас будь спокойна, — слышится твёрдый голос с того конца, — и быстро достань большую сумку. Запихни в неё запасные вещи и спускайся вниз. Под подъездом ты увидишь синий Мерседес. Садись в него без лишних слов, там мы все объясним. — Какого хрена? — возмущённо дует губы Юджи, но в ответ слышит лишь продолжительные гудки. — Ох уж эта Ким Еын, — шипит в замешательстве Кан, не понимая, что за розыгрыш устроила сейчас подруга. Шатенка быстрым шагом направилась на кухню, окна которой выходили прямо во двор и выглянула на улицу, слегка отодвинув бежевые шторы, как на телефон пришло сообщение. — Не выглядывай, а просто сделай то, что я тебе сказала… — читает девушка и понимает, что Ким настроена серьёзно, по точке в конце. — Ладно… Кан направляется в спальню и достаёт школьный тёмно-синий рюкзак, запихивая в большой отдел худи и две майки со сменной парой джинс. Закидывает предметы личной гигиены, как те же салфетки — она девушка, поэтому у них всегда должно быть с собой половина дома. Хватая из маленького рюкзака кошелёк, она зашнуровывает свои ботинки и, закрыв дверь, спускается вниз. Там Юджи замечает синий Мерседес и садится на заднее сиденье, где уже была Еын и ещё двое незнакомых ей парней. — Что происходит? — обескураженная таким резким звонком подруги, интересуется Кан и кидает взгляд на Еын, мирно сидящую рядом с парнями. — Зачем такая спешка? — Ты сегодня видела кого-то подозрительного? — тихо, будто бы скрываясь от кого-то, спрашивает один из них, заводя мотор автомобиля. — В смысле? — вновь непонятливо бросает Юджи и чувствует, как здравый смысл и паника говорят ей бежать. — В прямом, — твёрдо, практически с нажимом, отвечает второй, немного разворачивая голову в сторону задних сидений. — Ты сегодня никого подозрительного не видела? Не ощущала такого, будто… М-м-м… Тебя преследуют? — Я чувствую это каждый день, — язвит шатенка и придерживает свой рюкзак, лежащий на коленях. — Грубить не надо, — вздыхает сидящий за рулём. — Напряги мозг и вспомни всё, что ты делала около трёх часов дня. — Шла домой, — Юджи резко замолкает и, приложив палец к подбородку, пытается вспомнить, а затем бросает взгляд на спокойно сидящую рядом подругу. — В чём смысл этого всего? — Кто-то в это время привлёк твоё внимание? — Еын переводит серьёзный взгляд на подругу. — Вспомни всё, что заставило тебя удивиться сегодня. Давай же, ты запоминаешь такую мелочь, каждый шорох. — Девушка, шедшая без зонта и капюшона, — после небольшой паузы отвечает шатенка, вспоминая весь путь от места ссоры с Ким-младшей до дома. Двое парней, сидящих спереди, переглянулись и кивнули друг другу, заставляя Кан утонуть в вопросах. — Что же, — говорит водитель, — добро пожаловать к Энсити, Кан Юджи, — парень разворачивается и украдкой смотрит на девушку. — Меня зовут Мун Тэиль. А он — Накамото Юта.