Я всего лишь искал утешения...

Первые «мухи» довольно скоро превратились в настоящий полноценный снегопад, каждый день укутывающий сырую лондонскую землю в белоснежное холодное одеяло. Каждое утро город превращался в фантастическое царство. Грязь и помои, в огромных количествах разлитые по земле, скрывал девственно чистый снег. Всё искрилось и переливалось под лучами солнца, уже переставшего греть, как раньше. Увы, любой сказке рано или поздно приходит конец. К полудню снег начинал таять, смешивался с отходами жизнедеятельности, которые люди, не мудрствуя лукаво, выбрасывали прямо из окон. Угрюмые, закутанные в тёплые плащи лондонцы чертыхались, шлёпая по отвратительной жиже. Участились аварии – конские копыта то и дело скользили по булыжнику. К тому же каждый возница считал своим долгом согреваться по утрам бутылкой хорошего крепкого рома, что так же не способствовало аккуратной езде. Жизнь текла своим чередом. И всё же что-то изменилось. В воздухе витали лёгкое волнение и страх. Алан чуял эти перемены, но никак не мог понять, чем они вызваны. Он продолжал работать, видеться с Арчи, пугливо прятаться за стойку, когда в кабак заходил кто-нибудь мало-мальски похожий Альберта и ждать, когда же странное волнение утихнет или же разрастётся до более широких масштабов. - Это произошло в верхнем конце Друри-Лейн, - втолковывал худой, длинный, как жердь, мужчина своему собеседнику, необычайно красивому брюнету в тёплой шинели. – Их семьи хотели скрыть болезнь, мол, смерть наступила от брюшного тифа, да только не удалось! – «жердь» торжествующе стукнул костлявым кулаком по столу. – Вот же напасть, - брюнет сосредоточенно смотрел на исходящую паром кружку крепчайшего чая. – А я-то надеялся, что беда мимо пройдёт… – Авось так оно и будет, - оптимистично предположил «жердь», помешивая в тарелке густое варево, гордо именующееся «фирменным рагу Клиффорда». Алан слушал их вполуха, елозя тряпкой по грязному полу. Сегодня с самого утра шёл снег, превратившийся к двум часам дня в жидкую грязь. Редкие посетители в изобилии принесли её на подошвах своей обуви. - Эй, парень! – «жердь» обратился к ползающему по полу мальчику. - Да? – Алан поднял голову. - Принеси мне горячего, да передай этому скупердяю, чтобы не жалел масла. Скажи, Стэкхэм велел! - Э-э… Ага, сейчас. - И лапы свои грязные сполосни, прежде чем за еду хвататься, - прикрикнул ему в след мужчина. Алан подбежал к стойке и наспех вытер руки первой попавшейся тряпкой. Мистер Клиффорд добродушно усмехнулся в усы, услышав заказ и смущённое бормотание мальчика насчёт масла. - Облезет! Этот хмырь вечно требует королевского обслуживания. На, отнеси ему, - Клиффорд сунул Алану глубокую тарелку с едой. – Давай, на рысях. Закончишь мыть, подойдёшь сюда снова. Алан радостно улыбнулся, забирая заказ. За спиной Клиффорда уже исходила паром огромная миска горячей похлёбки. Объедение! «Хмырь» придирчиво осмотрел тарелку, буркнул что-то, но всё же начал есть. Алан мысленно вздохнул с облегчением тому, что привереда не начал скандалить. Он со вздохом размял плечи, шею и оглянулся. Зал был почти пустой – четыре посетителя, мистер Клиффорд, сам Алан и три молоденькие девушки, почти девочки, приходившиеся хозяину кабака родными дочерьми. Алан только сделал шаг по направлению к стойке, как вдруг его окликнули: - Эй, зайчёныш! Алан в недоумении обернулся и удивлённо вскинул брови, увидев развязно развалившегося на лавке Сатклиффа. Как он мог его не заметить? Сатклифф поманил мальчика к себе. - Принеси мне чего-нибудь, лапуля. Жутко лень идти самому до стойки. - Выпить? – уточнил Алан. - Да не, пожрать, - раздался знакомый баритон чуть левее. Алан подскочил чуть ли не на десять футов. - Фи, Эричка, как неприлично, - укорил его Сатклифф. – «Пожрать», бр-р… Не пожрать, а..? – он пытливо посмотрел на Алана. - Похавать? – неуверенно предположил мальчик, пытаясь понять, как его знакомые умудрились так бесшумно зайти. Дверь кабака всегда, когда её открывали-закрывали, скрипела как адовы ворота. Надо быть волшебниками, чтобы так тихо просочиться. Слингби, смеясь, плюхнулся на лавку и лукаво посмотрел на Сатклиффа сквозь стёкла смешных круглых очков. - Спёкся? Здесь тебе не ресторан. Извольте жрать, месье Грелль, - он шутливо поклонился. - Как я ещё с тобой общаюсь, мужлан? – фыркнул Грелль. – Тебе здесь и без моего утончённого присутствия было бы замечательно. Напивался бы, резался в кости, дрался. Что ещё примитивной животинке надо… - Не тебе, с вечным сексуальным голодом, говорить мне об этом, - ухмыльнулся Эрик. Алан терпеливо ждал, пока эти двое наболтаются. Пару раз он оглянулся на стынущую похлёбку. - Алан, принеси чего-нибудь горячего, - наконец обратился к мальчику Эрик. – Какие у вас там блюда? Хамфриз странно поглядел на него. - У нас нет блюд. Что приготовили, то и даём. - Короче, неси, что есть, - отмахнулся Слингби. - Ты успел познакомиться с зайчонком? – распахнул глаза с неестественно длинными ресницами Грелль. – Эричка, никогда бы не подумал, что ты питаешь любовь к деткам… - Ты такой извращенец, Сатклифф, что я понять не могу, сказал ты это нормально или с очередным подтекстом. - Понимай как хочешь, милый. Лично я детками не интересуюсь. Просто на тебя это не похоже… - конец речи Грелля Алан, красный как рак, не услышал – почти убежал к стойке. - Что-то в последнее время люди охамели совсем, - заворчал Клиффорд, плюхая в тарелки нечто, покрытое толстой плёнкой жира. – Вот раньше всё чинно да скромно было. Пришли, получили, что приготовлено, и ели молча. А теперь… мало того, что девок гоняют от стола к столу, так и в еде разборчивы стали… Хамфриз не понял, причислили его к «девкам» или нет. Выяснять не особо хотелось. Схватив гружёный тарелками поднос, он медленно побрёл к столику этой сладкой парочки. Шаг, второй, третий. Алан встретил взгляд Эрика и поудобнее перехватил поднос. Грелль зафыркал, увидев «фирменное» рагу Клиффорда. Заскрипела дверь. Алан машинально глянул в сторону выхода. Руки задрожали, поднос опасно накренился. Эрик с отсутствующим видом кивал щебечущему о чём-то Греллю. Альберт приветливо помахал рукой. Он был один, но это не имело значения. Он в любом случае был опасен. Из ступора мальчика вывел визг Грелля и мат-перемат Эрика. Вздрогнув, он перевёл взгляд на свои руки, затем на валяющийся на полу поднос и ругающегося Слингби, руками в перчатках стряхивающего горячее рагу со штанов. - Ой, - только и сумел произнести ошеломлённый Алан. - Убил бы, - рявкнул Эрик, сделав вид, будто хочет отвесить Алану крепкого подзатыльника. Мальчик шарахнулся в сторону. - Ты там себе ничего важного не обжёг? - Грелль озабоченно помогал стряхивать кусочки овощей. – Заяц, не стой столбом, принеси какое-нибудь полотенце. - Не надо уже, - буркнул Эрик. – Алан, вытри здесь всё и принеси новую еду. И, смерти ради, поаккуратней! - С-сейчас… Альберт насмешливо наблюдал за происходящим, прислонившись к стене. Клиффорд косился на бандита, но молчал. Алан медленно приблизился к хозяину, спиной чувствуя издевательский взгляд. - Там, это… Тряпку бы… - Держи. И слушай сюда, - он наклонился к юному работнику, - закончишь – беги в погреб, у гадюки энтой перед глазами не сверкай, усёк? - Ага, - закивал Алан. – сейчас, я быстренько вытру… И сразу же… Мистер Клиффорд выпрямился, продолжая протирать свои извечные стаканы. Кажется, он только и делал, что полировал посуду и накладывал еду. Альберт стоял молча, наблюдая, как Алан ползает под ногами Эрика и Грелля, убирая остатки еды. Вытерев пол, Алан, недолго думая, начал этой же тряпкой возить по столешнице. Руки у него тряслись. - Я не хочу сюда ходить, милый, - заныл Грелль, выводя пальцем на столе замысловатые узорчики. – Здесь мерзко, грязно и вообще фу-фу-фу. Зайчонок не видит разницы между половой тряпкой и обычной, здесь жутко воняет блевотиной, и вообще здесь все воняют, тупые смертные… - Утихни, - коротко велел Слингби. - Ну, Э-э-э-ри-и-ик… Посмотри на этих обезьян… Меня сейчас стошнит от их запахов, они совсем не моются… - Мыться нельзя, - не выдержал Алан. – Нам это святой отец говорил. - Святой отец, у которого блохи с лысины на бороду кочуют, - негромко хмыкнул Эрик, затем обратился к Греллю. - Терпи ещё лет двести-триста, тогда они начнут следить за собой. Эта фраза для Алана стала окончательным доказательством того, что он обслуживал двух сумасшедших. В ушах шумела кровь. Алан быстро сбегал за ещё двумя тарелками рагу, с грохотом водрузил их перед этими чистоплотными психами и со всех ног кинулся в пыльный погреб. Открыл низенькую дверь и, топоча, кубарем скатился по лестнице в тёмное холодное помещение. Там он спрятался за бочкой с пивом, обнял колени и замер, боясь пошевелиться. Алан не знал, сколько просидел так, недвижимый. Здесь, в погребе, было смертельно холодно. Пальцы онемели и теперь сгибались с трудом, зубы выбивали дробь, а кончик носа уже не чувствовался. Глаза слипались; всплеск адреналина давно прошёл, и сейчас внутри не было ничего, кроме усталости. Он встряхнулся, замотал головой и широко распахнул глаза, волевым усилием заставляя себя не спать. - Где-то здесь вино стояло, - вдруг раздался чей-то голос совсем рядом. Алан чуть не заорал от ужаса. Вовремя зажал себе рот руками, и поэтому вместо вскрика получилось что-то вроде короткого сдавленного кашля. - Вечно из-за твоего безденежья мы должны вести себя как последние нищеброды, - зазвучал ещё один голос. Алан сразу же узнал эти манерные визгливые интонации. Сатклифф. А с ним, стало быть, Эрик. - Ты можешь продолжать пить ту дрянь, что он нам наливает, - усмехнулся Слингби. Послышался странный шум, будто кто-то что-то пилил. – Но самое лучшее вино хранится именно здесь. Алан сидел ни жив, ни мёртв, по-прежнему прижимая руки ко рту. Первый инстинктивный ужас прошёл. Остался только страх быть замеченным этими двумя воришками. На некоторое время наступила тишина, затем ожил Грелль. - Признаться, мой милый, я удивлён, что у тебя оказался недурной вкус. Вино-то и в самом деле замечательное. - Недооцениваешь меня, Сатклифф, сильно недооцениваешь. Пока ты жрёшь свой мартини, я отыскиваю новые вкусы. Послышалось игривое хихиканье Грелля. - Ах, милый, ты такой мужественный и такой… м-м-м… - глоток, - Такой желанный. И почему мы ещё не вместе, кто бы знал? - Не вместе – и слава Смерти, - вопреки всем ожиданиям Алана, Эрик отреагировал довольно равнодушно на прямое и весьма неприличное высказывание. Сам мальчик привык, что за такие разговоры без промедления бьют по морде. - Хам, - лениво тянул гласные Сатклифф. – Твоё здоровье, Эричка. - И твоё. Будешь сыр? - Не откажусь. Судя по звукам, они допили вино, открыли ещё что-то и вновь наполнили стаканы. Или кружки. Алан не знал. - Ну что, как там с нашими сверхурочными? - Сент-Джайлс и Сент-Брайдс, - отозвался Грелль. – Самая высокая смертность, пока что. По всем симптомам – чума. На этих средневековых коновалов надежды нет, поэтому я сам решил удостовериться, та ли эта болезнь. Взял анализы, отнёс Гибзу. - Вообще, Сатклифф, при мысли о том, что я могу тебя похвалить, я начинаю громко и долго смеяться. Но сейчас пересилю себя и спрошу, что ж ты вдруг понёсся в лабораторию? Ты же сам когда-то хотел стать врачом. - И что? - А то, что ты назубок знаешь все симптомы болезней. И вдруг в лабораторию попёрся. - Вот сразу видно, Эричка, что тебе прямая дорога либо в Диверсионный Отдел, либо в дворники. Ни там, ни там не нужны мозги. Махал бы Косой или лопатой, и горя бы не знал. - Оттаскать бы тебя за патлы, - с чувством произнёс Эрик. - Оу, так сразу? М-м, да ты у нас немножко садист… А вообще, мой милый, анализ болячек лишним никогда не был. Всё-таки, если здесь будет твориться такой же… - Грелль завернул крепкое словцо, - как в остальной Европе, то нам грозят ой-ёй-ёй какие анальные кары от Уилли. Я-то привык, а вот тебе может не слишком понравиться. Ты же у нас… - Умолкни, - велел Эрик. – Моя личная жизнь тебя не касается. - Касается каждый раз, когда ты напиваешься и приходишь ко мне, - Алан кожей почувствовал широкий оскал Сатклиффа. – Эй-эй, спокойней, не надо так лихорадочно искать пилу. Я же никому ничего не сказал, так что… - Продолжай про болезни. - А? Ах, да… Короче, Гибз сказал, что это стопроцентная чума. Ребяткам повезло. - Ребя… А, ты про этих идиотов. - Один из них, между прочим, твой стажёр, - вновь раздался плеск наполняющихся вином стаканов. - А другой – твой стажёр. И ничего, тебе это не мешает каждый день выкидывать несчастного пацана с седьмого этажа. - Увы, соглашусь. Между прочим, я гуманен, по сравнению с тобой. Седьмой этаж лучше девятого. Но, сам знаешь, сейчас таких кретинов присылают… А тут ещё и этот несчастный экзамен на носу, э-э-эх… - Сдадут, - вяло отозвался Эрик. По голосу было слышно, что он уже захмелел. – С этой чумой никаких проблем не будет. При чуме все равны, жизни можно не сохранять. Алан понял, что ещё пара реплик – и он сойдёт с ума. Эти двое будто разговаривали на древнем-древнем, никому не известном языке. Вроде бы слова английские, но смысл их до Алана почти не доходил. Внезапно дверь заскрипела, и тут же воздух как будто дрогнул. Алан сжался в комочек, на всякий случай закрыв голову руками. - Эй, парень! Алан боязливо выглянул из-за бочки. Мистер Клиффорд поманил его к себе. - Вылазь давай. Алан подавил радостное волнение в груди, поднялся, игнорируя острую боль в коленях и пояснице от долгого сидения на холодном полу, и подбежал к старику. Клиффорд скользнул взглядом по погребу и вдруг замер. Алан обернулся, пытаясь понять, что же так изумило старика, и сам будто прирос к месту. Неподалёку от них стояла бочка с аккуратно, идеально ровно отпиленной крышкой. Внутри плескалось вино, в темноте казавшееся почти чёрным. - Ах ты, - Клиффорд побагровел, а затем Алан словил крепкий подзатыльник, да такой, что чуть не рухнул носом прямо в эту же бочку. – Стервец мелкий! - Сэр, это не я! – воскликнул Алан, холодея. – Я сидел там и не двигался. - Ага, а потом замёрз и решил испоганить мои лучшие запасы, - глаза хозяина превратились в две полыхающие злобой щёлки. Он крепко держал мальчика и размахнулся для нового подзатыльника. – Вот так и помогай чёртовым бродяжкам! Как были крысами помойными, так и останетесь такими! Нет, ты посмотри, он ещё и ящик с сыром открыл! - Клянусь, не я! – коротко вскрикнул Алан, когда в голове зазвенело от нового удара. - Это вино настаивалось с тех пор, когда тебя ещё мать не вытужила! А ты открыл его и всё испортил!! - Да не открывал я бочку! - страх прошёл, и теперь его место занял гнев. На ублюдков Эрика и Грелля, укравших вино с сыром, на Клиффорда, никак не желавшего понять, что Алану совсем не до еды, когда за ним охотится Альберт. На самого себя, на свою беспомощность, на отсутствие силы, не позволявшей вырваться из рук хозяина. Пока Алан дёргался, пытаясь освободиться, на секунду ему показалось, что в углу кто-то стоит. Он обернулся. Эрик прислонился к стене, мрачно глядя на разыгрывающуюся перед ним некрасивую сцену. Руки у него были засунуты в карманы, а сам он хмурился. Алан моргнул и тут же оторопел – никого не было. Чертовщина. - Что б я тебя здесь больше не видел, - прошипел Клиффорд, возвращая Алана к реальности. Хамфриз даже испугаться не успел. Страшный грохот заполнил маленький подвальчик. Алан бросился на корточки, закрыв голову руками, уверенный, что здание рушится. Сам Клиффорд явно струхнул, но всё же остался стоять. Когда треск прекратился, мальчик робко опустил руки и поднял взгляд. - Что за… - только и сумел прошептать потрясённый Клиффорд. Алан был с ним полностью солидарен. Несколько гигантских бочек (куда запросто могло пролезть штук пять Аланов) с дешёвым пивом треснули, и сейчас из них хлестала пахнущая хмелем жидкость. На полу валялись ящики и мешки со снедью. - Чего расселся? - грубо поднял Клиффорд Алана. – Тащи скорее что-нибудь под пиво, пока оно полностью не вытекло. Алан метнулся пустым бочкам, схватил одну и с трудом доволок до хозяина. Тот с кряхтеньем поставил её под маленький пивной водопад. - Тащи ещё! Чего замер? И вновь тяжёлые бочки. Работа шла медленно, быстро утомляя и старика, и мальчика. В какой-то момент Алан робко спросил, может ли он доработать хотя бы сегодняшний день, на что Клиффорд в резких выражениях велел ему не отвлекаться. Справились они, в общей сложности, за час. Изрядно уставшие, мокрые от пота, сели бок о бок на ближайший ящик, тяжело дыша. Постепенно надсадное, со свистом дыхание начало сменяться спокойным и размеренным. - Иди домой или где ты там обитаешься, - прервал молчание Клиффорд. – Еду можешь забрать с собой. Алан закусил губу. - Завтра придёшь часам к десяти. Хамфриз чуть не свалился с ящика. - Вы меня не выгоняете? Клиффорд пробурчал что-то, затем напомнил – завтра, в десять. И велел убираться вон. Алан не помнил, как вышел из подвала. Очнулся только за каким-то столиком. Тело было до странности лёгким, как будто и не своим вовсе. - В общем, задницей чую, надо убираться, пока поздно не стало. Чума – не блохи, тут долго размышлять нельзя. Алан обернулся. «Жердь» сидел за соседним столиком, вперив взгляд в своего давешнего собеседника. Брюнет молча ковырял вилкой мясо. Затем поднял взгляд. - Думаю, волноваться не надо, - вдруг мягким-мягким голосом произнёс он. – Это, скорее всего, пустые слухи. - Пустые слухи, - неожиданно отрешённо повторил «жердь». - Не трепись об этом, и всё. - Не буду, - покорно согласился тот. Алан нахмурился. В это же время брюнет вдруг обернулся. Их взгляды встретились, и Хамфриз смог получше разглядеть по-настоящему красивое лицо. Аристократическая бледность. Глаза цвета крепкого чая. Лукавая улыбка. Брюнет смотрел на него буквально пару секунд, затем поднялся и пошёл к выходу. «Жердь» поплёлся за ним, как телёнок на верёвочке. Алан тоже встал, мигом выбросив из головы мысли о странных посетителях. Здесь больше нечего было делать, да и мозолить лишний раз глаза Клиффорду было опасно.