Аделаида открывает глаза, которые мгновенно смыкаются от ослепительного солнца, а песок сыпется отовсюду, проникая во всевозможные ранки, заставляя девушку чувствовать боль. Всё внутри неё будто сжато в один сплошной комок, который хочет выйти из груди наружу, подступая ближе к горлу. В попытке вырваться ему мешает сосуд её тела, которое так и норовит задержать его там.
- Неужели я жива, – девушка сказала с явным недовольством. - Этого не может быть. Нет! Я не должна жить. Я не достойна жизни! Я не хочу больше жить! – Голоса практически не было, но боль в горле не останавливала её возмущаться.
Девушка долгое время лежит на песке, надеясь, что она всё-таки умерла, и ждёт, пока кто-нибудь придёт по её душу. Но никто не приходил. Солнце начинает печь всё сильнее.
«Ладно, жизнь, хочешь, чтобы я жила? Я буду. И если кроме меня мне никто не поможет, то нужно действовать»
Побледневшая берёт себя в руки, поднимается на ещё пошатывающиеся ноги и осматривается вокруг себя.
«Море. Песок. Пальмы. Да я, чёрт возьми, на острове. Как я вообще попала сюда?»
Действительно, ведь смерть была так близко: снаряд буквально сбил её с ног вместе с частью корабля.
«Я ведь уже видела белый свет пред собой, почему я оказалась жива? Что заставило меня выжить? Как много вопросов и ни на один из них нет ответа»
Девушке действительно было любопытно, ведь как она, априори без сознания, могла добраться до этого места, не утонув при этом, и оказаться прямо на середине пляжа, даже не на его берегу, обмываемом легкими волнами.
«Я чувствую себя как-то иначе»
Нет, все физические и ментальные ощущения были на месте, но помимо них в глубине ноющей души оказалось ещё что-то, что Аделаида не может понять, чем является на самом деле.
«Не может быть? Это что? Голод? У меня в животе заурчало»
Откуда не возьмись у девушки появляются физические желания: голод, жажда и потребность в жизни. Несмотря на все утраты. Потребность в жизни. Вещи конечно, по-своему не совместимы, но этому есть причина.
В поисках еды выжившая натыкается на небольшую темную пещерку.
«Так, а это походу теперь моё новое место жительства. Главное, чтобы внутри никого не было и меня никто не съел. Хотя, так даже лучше будет, наверное»
Она натаскала туда кучу листьев, веток, решила, что лучше пока жить тут, ведь другого подходящего места она не нашла. Стремительно долгое время у неё отнимается на то, чтобы разжечь костёр.
«Камень о камень. Аделаида. Давай ещё раз. Рано или поздно у тебя выйдет. У других же выходит. И у тебя выйдет. Давай!»
Несколько ударов и ей удаётся. Постепенно небольшая пещерка полностью окутывается светом от огня.
«Что за?»
Теперь видно нечто необыкновенное. До неё здесь явно кто-то был: каждый свободный сантиметр стен обрисован различными непонятными знаками.
«Иероглифы?»
И не один их них не повторяется, все по-своему привлекательны. Аделаида неторопливо подходит к ним, проводит пальцем по контуру, чувствуя выгравированные края. Она будто понимает их значения, видит насквозь. Каждый знак вызывает у неё определённые эмоции, объяснить которые она не в состоянии.
«Так. Нужно пройтись, подышать свежим воздухом. Сумасшествия мне только да не хватало. Иероглифы, чёрт возьми»
На пути находятся пару на вид съедобных фруктов неизвестного происхождения, и длинноволосая решает, что сейчас – самое время для приёма пищи. Откусив кусочек непонятной субстанции, Аделаида тут же выплёвывает его. Горький, вяжущий и одновременно кислый фрукт по мнению девушки оказался не пригодным для потребления.
«А я думала, фрукты заморских гостей отвратительны. Как же я ошибалась»
Несмотря на недолгое расставание с наскальной живописью, девушка снова решает взяться за загадку, которая словно манит её, зовёт.
«Это же просто интерес. Ничего больше. А то, что эти знаки вызывают во мне. Да это даже ничего не значит. Я же столько пережила. Это точно последствия сильного волнения»
Аделаида долго стоит напротив стен и изучает буквально каждый их миллиметр. Чувствуя при этом, что её голод постепенно становиться не таким уж и значительным, а жажда уже не такая мучительная. Аделаида будто питается ими, знаками, вернее энергией от них, которой вполне хватает на дальнейшее выживание.
«Это же мой единственный способ выжить. Просто концентрируюсь на кончиках пальцев, и забираю её себе. Концентрируюсь. Забираю»
***
Голос. Аделаида слышит голос. Тихий, спокойный. Он пытается что-то донести до неё, но девушка совершенно не хочет его слушать.
- Если я и сошла с ума, то не настолько, чтобы слышать голос в своей голове! Убирайся!
Но голос не в голове. И, впрочем, он не один. Трое: Южная, Северный и Мезо.
Южная отличается приятным, нежным, но в то же время и стервозным женским голосом. Северный: спокойный, монотонный, от которого иногда клонит в сон. В нём слышатся нотки тишины и расслабленности. Голос, обладающий грубоватой басовитостью – Мезо. От него мурашки по телу бегали. Все они собираются вместе ради неё – девушки в безысходной ситуации.
Вдруг голоса остановились, и из непонятной хором каши, они стали произносить чётко разбираемые слова, которые связывались между собой в предложения.
Голоса (хором): - Ты должна жить. Ты нужна нам. А мы нужны тебе. Тебя ждёт такая жизнь впереди…
Услышав сказанное, Аделаида ехидно ухмыльнулась. Она уже уверена в своей безумности и сумасшествии.
«Просто не обращай внимания, просто не обращай внимания»
Южная, Северный и Мезо: - У тебя всё получиться и ты пройдёшь через все эти трудности, которые даже не стоят твоего внимания. В тебе есть неимоверная сила, которую тебе предстоит раскрыть.
«Серьезно? Трудности, что не стоят внимания? Аделаида, да ты точно поехавшая» - Аделаида продолжила лежать, закрыв глаза.
***
Вечереет. Холодно. Укрывшись сорванными листьями, Аделаида пододвинулась ближе к костру.
«Что ж, теперь, когда у меня никого нет, я принадлежу сама себе. Я никому ничего не должна. Мне некого разочаровывать. И мне больше нечего терять. Если выживу – первым делом прикончу этого Диего. Из-за него всё пошло не так»
Внезапно веки наполнились усталостью. Прикрыв глаза, Аделаида погрузилась в свои мысли. Вопреки сопротивлению, глаза открываются. В каждом иероглифе на стене появляются маленькие точечки, которые загораются поочерёдно ярким светом и скатываются на землю, образуя чёрный светящийся силуэт, который разрастается прямо перед носом у девушки.
Голос: - Здравствуй.
Аделаида: - Что за ...? У меня уже глюки? Я вижу тебя и не знаю считать ли это нормой.
Г: - Да, вполне. Видеть меня дано не каждому, - у силуэта образуются человеческие черты лица, выражающие ухмылку.
А: - Ух ты. Я, получается, особенная.
Г: - Непременно. Называй меня голос.
А: - Неоригинально.
Г: - Не обязательно строить из себя дерзкую девчонку, ты не такая.
А: - Да откуда тебе знать?
Г: - Поверь, я знаю достаточно.
А: - Не удивлена.
Г: - Ещё будешь остроумничать?
А: - Пожалуй. Скажи, а это твоё настоящее имя?
Г: - Нет.
А: - А почему мне тогда нужно тебя так называть?
Г: - А почему тебе нужно задавать кучу вопросов?
Девушка замолчала, почувствовав неловкость, но сумасшествие брало верх.
Г: - Мне нужно тебе кое-что рассказать, – Голос замолкает.
А: - Ну и?
Г: - Сначала разберись с пожаром, который ты вот-вот устроишь.
Т: - Каким пож…? – Аделаида резко открывает глаза.
«Какого? В смысле я всё это время лежала? Это был сон?»
Листья, которыми она укрывалась, скатились на костёр и начали медленно разгораться. Очнувшаяся тревожно начинает махать руками. Песок будто сам засыпал огонь. Непроизвольное движение рук Аделаиды позволяет контролировать поток воздуха.
«Неужели это сделала я? Ну нет. Это же ветер. Просто у него странное направление»
Аделаида смотрит на свои руки и видит чёрное кольцо на безымянном пальце. Девушка несколько раз дернула украшение, но оно и не сдвинулось с места.
«Это ещё что? И … почему … я не могу его снять! О, Святая Мария, этого мне не хватало»
Голос: - Это тебе от меня подарок.
Девушка развернула голову в сторону звука, но никого возле себя не обнаружила.
Аделаида: - Так всё, мне нужно полное спокойствие. С меня достаточно на сегодня.
Отодвинувшись подальше от костра, длинноволосая вновь закуталась в листья, закрыв глаза.
Голос наблюдает за ней сверху.
