***
Рональд добежал до директорского кабинета так быстро, как только мог. Он не знал пароль, поэтому кричал, приплясывая перед горгульей в надежде, что его впустят: — Директор Дамблдор! Директор Дамблдор! Действительно, совсем скоро горгулья отъехала в сторону, и Рон, перепрыгивая через ступеньки, помчался наверх. — Рональд, мальчик мой, что-то стряслось? — встревоженно спросил Дамблдор. Уизли перевел дух и выпалил: — Директор, Поттер получил письмо из Гринготтса! Лорд Слизерин — это он! Я не успел прочитать всё, но и так ясно, что сова не отдала бы Поттеру чужое письмо! Я так и знал, что с Поттером нечисто, он… Дамблдор не стал вслушиваться в бормотание Рона. Старый волшебник вцепился себе в шевелюру, взъерошивая её, от чего растерял весь свой благообразный облик. — Ну конечно! Как же я раньше не догадался! — простонал он. — Ведь в этом заложен особый смысл: Гарри Поттер — идеальное вместилище для возродившегося Волдеморта! — Да? — потрясенно спросил Уизли. Его словесный поток мгновенно иссяк. Директор только сейчас заметил, что Рон ещё не ушёл. — Хорошо, Рональд, иди. Ты молодец, что сообщил мне всё. Но теперь мне надо поторопиться и исправить то, что ещё можно исправить. И в этом мне поможет твой брат Чарли, ведь он, как ты знаешь, сейчас здесь со своими огнедышащими питомцами.***
Оказавшись в Блэк-хаусе, первым делом Драко написал Персивалю, обрисовав ситуацию. Чтобы унять нервозность, в ожидании ответа он позвал Гарри и разложил перед ним артефакты, которые были приготовлены для него на завтра. — Мы выбирали с запасом, так что лишнее надо оставить. Давай решим, что тебе точно не понадобится. Эй, это положи на место — без этих цепочек тебе противопоказано выходить против дракона. — Я выйду на арену, обвешанный этим? — недовольно проговорил Гарри. В руке он держал артефакт, сделанный из дюжины цепочек разного размера, объединенных общей застежкой. Гермиона раскопала, что это гоблинская работа, поверх которой Блэками были наложены очень сложные чары, усиливающие защитные функции, несмотря на то, что делать так не рекомендовалось. Артефакт позволял выдержать пламя дракона и предназначался для драконоборцев, хотя Драко так и не нашёл никаких подтверждений о том, что Блэки в принципе могли таким заниматься. Малфой пришёл к выводу, что они просто не отказались заполучить такую редкую вещицу и хранили её на всякий случай. Теперь он наступил. Драко и Гарри перебирали оставшиеся вещицы, не такие ценные и не столь полезные, как «сбруя», как Драко в шутку назвал драконоборческий артефакт, когда вошёл Кричер и сообщил, что пришло письмо от лорда Пруэтта. Перси написал, что сообщит министру о случившемся в выгодном свете, чтобы завтра у Дамблдора не осталось ни шанса навредить новому лорду Слизерину. Прочитав это, Малфой облегченно вздохнул, но увидел приписку в послании и снова разволновался: Уизли советовал Драко проявить особенную осторожность, ведь Дамблдор наверняка обвинит его в том, что Поттер принял этот титул и стал Слизерином. Драко, зная, как его «любит» Дамблдор, посчитал, что это вполне может случиться. К тому же, его собственная интуиция просто вопила об опасности.***
Дамблдор, едва получив от Рональда Уизли сногсшибательное известие, начал действовать. Он написал несколько писем, отправил пару Патронусов, а когда стемнело, отправился в глубь Запретного леса, где располагался лагерь драконологов, а также их свирепые подопечные. — О чем вы хотели поговорить, Альбус? — спросил Чарли Уизли, нервно оглядываясь по сторонам. Поблизости был разбит лагерь драконологов, а в отдалении виднелся загон с драконами, откуда доносились крики волшебников и рёв драконов. Уизли встречался с директором под прикрытием нескольких деревьев, которые скрывали их от посторонних глаз. — Ты ведь помнишь уговор, мой мальчик? — спросил Дамблдор. — Конечно, можете не сомневаться. Вы пришли, чтобы удостовериться в этом? — Да, и поэтому тоже. Расскажи-ка мне ещё раз, какие обязанности возложены на тебя и твоих коллег. — По предписанию Министерства мы будем всё время первого задания рядом с драконами. Если ситуация станет опасной, мы должны применить заклятие Уничтожения, чтобы спасти Чемпиона. Не завидую тому, кто вытянет хвосторогу. Она сзади так же опасна, как и спереди — у нее хвост, как частокол шипов. — Хвосторогу? — пробормотал Дамблдор. С минуту он о чём-то размышлял, а потом продолжил. — Я просил тебя на собрании Ордена сделать так, чтобы после выступления последнего участника один из драконов взбесился. Ты сможешь это устроить? — Конечно, у меня наготове подходящее заклинание. Я должен как бы случайно натравить взбесившегося дракона на Драко Малфоя, верно? Ведь всё в силе, Альбус? — заметно волнуясь, спросил Чарли. Дамблдор кивнул. — Только в прошлый раз вы не сказали, как именно он окажется возле арены, чтобы я мог спалить его драконьим пламенем. — Не волнуйся мальчик мой, я об этом позабочусь, — ответил Альбус. Сейчас он был спокоен и деловит, впрочем, как всегда, когда обстоятельства требовали решительных мер. — Но тебе придётся сделать кое-что ещё. Тебе не нужно спасать того Чемпиона, кому достанется взбесившаяся хвосторога. — Но почему? Если пострадает Чемпион, мне не избежать неприятностей! Я не понимаю, Альбус, объясните мне, — попросил Чарли. — Ты всё поймешь в своё время, — попробовал уклониться от ответа Дамблдор, но драконолог был настойчив. — Ну хорошо, я всё тебе расскажу. Я смогу добиться того, что хвосторога достанется Гарри Поттеру. — Гарри? Но она же очень опасная! Или вы хотите, чтобы герой сразился с обезумевшим драконом и победил? — Нет. Гарри Поттер ни в коем случае не должен победить дракона, а ты, Чарли, проследишь, чтобы помочь хвостороге, если Поттер начнет одерживать верх. Он не должен выйти с арены живым! — Но как же так… Это же Гарри! — потрясенно проговорил Чарли. — Неужели это всё из-за тех разногласий, которые у вас возникли? — Всё гораздо серьезнее. Боюсь, я не смогу сказать ничего больше, — отрезал Дамблдор и добавил требовательно: — Пообещай мне, Чарли, что ты сделаешь всё то, о чем я тебя прошу! Драконолог опустил голову, не в силах ответить согласием. На лица собеседников или, что вернее, заговорщиков, падали отсветы костров, горевших возле загона. В темноте Альбусу с трудом удавалось считывать выражение лица молодого соратника. — Я согласился, что Драко Малфой должен умереть. Эта семья заслуживает Азкабана, из которого благодаря нашему бесхребетному министру вот-вот выйдет Люциус. Когда вы сказали, что все деньги, которые Сириус должен был отдать на благое дело Ордена, уйдут мальчишке Малфою, я понял, что надо что-то делать. Как бы рискованно ни было натравить на него дракона, я согласился помогать. Но Гарри Поттер! Простите, Альбус, боюсь, этого я сделать не смогу! — Что ж, — непритворно вздохнул Дамблдор, — придется тебе всё рассказать. — Всё это время я пытался доказать волшебникам, что объявившийся лорд Слизерин — Волдеморт. — А причём здесь Гарри Поттер? — Гарри Поттер и есть Волдеморт. — Не может быть… — чуть слышно проговорил Чарли, глядя на белеющую бороду Дамблдора, как на самую яркую часть его облика. — Это точно? У меня в голове не укладывается! — Как бы мне ни было прискорбно это сообщать, да, это правда. — И всё же… Убить Гарри Поттера? Ведь ему же всего четырнадцать, как и Рону! — Ничего не поделаешь, нам придется пойти на это. И не забывай, мальчик мой, что Гарри Поттера там уже нет. Его тело захватил самый ужасный волшебник последних лет. И помогал ему возродиться Драко Малфой, которому тоже четырнадцать. Как видишь, возраст — не показатель. Ты же не хочешь, чтобы из-за твоего малодушия те, кто тебе дорог, подверглись опасности или, хуже того, погибли? — Конечно же, нет! Со стороны загона раздался рёв дракона, сопровождаемый криками и ругательствами драконологов. — Это было особенно громко, — сказал Уизли, оборачиваясь в сторону лагеря. — Они всегда такие беспокойные? — поинтересовался Дамблдор. — Да. Каждое утро их накачивают успокоительным, чтобы не буянили вблизи Хогвартса, а на ночь дают снотворное. — Им дадут успокоительное и завтра с утра? — Да, иначе от Чемпионов и публики ничего не останется. Как-никак, драконихи будут сидеть на кладке, они всегда очень агрессивно защищают свои яйца. Но драконы даже в таком состоянии представляют для Чемпионов огромную опасность. — Чарли, а кто отвечает за успокоительное для драконов? Не мог бы ты сделать так, чтобы хвосторога не получила его завтра утром? Ты ведь понимаешь, как это важно. — Да, я могу проследить за этим, но, если об этом узнают, моей карьере и работе в заповеднике придёт конец! — Ты должен постараться, ради высшего блага. Вот увидишь, никто ничего не узнает. Поверь мне, всем будет не до этого. — Ну если вы так говорите… Хорошо, я согласен, — наконец решился Чарли. — Прекрасно! — довольно проговорил Альбус. — Давай теперь обговорим подробности.***
Утром Драко, помогая Гарри собраться, не оставил дома непригодившиеся артефакты, а нацепил их на себя. Возможно, Поттеру понадобится что-то ещё, но вернуться уже не получится, так что лучше держать их при себе. Гарри надел «сбрую» под одежду, прямо на голое тело. — Драко, ты уверен, что мне разрешат это оставить? Насколько я помню, речь шла только о том, что можно брать с собой только волшебную палочку. — А браслет на твоей левой руке? Ты ведь не забыл, для чего он? — Помню — он поможет скрыть посторонние артефакты, когда меня будут проверять перед выходом на арену. — Да, ты надел его именно для этого — чтобы «сбрую» и кое-что другое нельзя было обнаружить. Ладно, нам уже пора. Хоть мы и решили подойти к самому началу состязаний, чтобы не дать Дамблдору возможности ничего предпринять, опаздывать тоже нельзя. Хотя Драко держался уверенно, в глубине души он не чувствовал себя спокойно. Ночью он почти не спал. С того дня, как он узнал о том, что на первом туре будут драконы, он не находил себе места. Но Гарри говорить об этом было нельзя — волновать его перед таким серьезным испытанием означало снизить шансы на благополучный исход. К счастью, Поттер удовлетворился обещанием Перси привлечь Фаджа для защиты от Дамблдора и все свои опасения перенёс на встречу с драконами. Обитатели Блэк-хауса — Кричер, Добби и леди Вальбурга — наперебой желали Гарри удачи, а Драко призывали оставаться начеку. — Берегись Дамблдора! — кричала вслед Вальбурга. Драко, затормозив перед самым камином, попросил Поттера подождать минутку. — Я сейчас, — сказал он и бросился наверх в свою спальню. Повинуясь минутному порыву, он сменил школьную мантию на ту, которая выглядела точно так же, но была расшита изнутри рунами, обеспечивающими защиту. Наверняка, это была чистой воды паранойя, но так Драко было спокойней. Привычно переместившись в Хогвартс камином, находящимся в кабинете Снейпа, Драко и Гарри отправились в сторону квиддичного поля, которое было переоборудовано под арену. Подойдя к ней поближе, Драко увидел, что большинство зрителей уже собралось. Он с досадой отметил, что его нервозность нисколько не уменьшилась, а напротив, стала возрастать. Как он ни старался взять себя в руки, ему это не удавалось. Кроме учеников Хогвартса и студентов Шармбатона и Дурмстранга, посмотреть на первый тур приехало много взрослых волшебников. Все были нарядно одеты; среди гостей то там, то здесь мелькали алые мантии авроров. Это было хорошим признаком. Малфой решил, что Персиваль начал действовать. Тогда причин для волнения лично для него, Драко Малфоя, не было — Министерство позаботится о его безопасности. Единственный, о ком стоило беспокоиться, был Гарри. Хотя он был обвешан артефактами с головы до ног, выучил несколько мощных заклинаний и обладал невероятной для такого возраста магической силой, всё же дракон был даже для него грозным противником. Драко несколько успокоился, когда сообразил, что нервничает из-за Гарри. Слизеринец с интересом посмотрел вокруг. Вместо вышек и трибун, с которых зрители смотрели квиддич, был воздвигнут огромный амфитеатр с деревянными резными скамьями. В проходах стояли статуи основателей Хогвартса, а зелёное поле превратилось в огромную каменную чашу, глубину которой было сложно рассмотреть. Все эти преобразования наводили на мысль о том, что здесь потрудилась профессор Макгонагалл. Малфой повертел головой в надежде увидеть её, и действительно, заместитель директора оказалась неподалеку. Минерва, ещё более прямая, чем обычно, в числе других преподавателей усаживала запоздавших гостей на свободные места. Тут же был профессор Флитвик, одетый по такому случаю в тёмно-вишнёвый шёлковый сюртук с песочного цвета шейным платком. Он, в отличие от своих коллег, медленно продвигаясь по проходу, творил какие-то сложные чары, если судить по движениям его руки с волшебной палочкой. Вероятно, он регулировал температуру — Драко заметил, что волшебники, мимо которых проходил профессор, снимали шарфы и мантии. Драко расстегнул свою, под которой был серый костюм из тонкой шерсти. Несомненно, нагреть воздух и создать препятствия для ветра было хорошей идеей, иначе смотреть на состязания в конце ноября было бы слишком холодно. Драко заметил и другие украшения. Висящие над головами зрителей гирлянды живых цветов наверняка приготовила профессор Спраут. Каменные перила, ограждавшие арену, были украшены движущимися фигурками магических существ, а где-то позади тихо играла мелодичная музыка, что ещё больше усиливало атмосферу праздника. Только пасмурное небо не вписывалось в эту феерию, но не было сомнения, что профессора не дадут сорвать так тщательно подготовленное ими мероприятие: наверняка будут использованы чары, чтобы на арену и зрителей не упало ни одной капли. Гарри совершенно не нервничал, по крайней мере по его внешнему виду этого было не видно. Он с не меньшим удивлением, чем Драко, оглядывался вокруг. Малфой проводил его до палатки, установленной вплотную к огромной каменной глыбе, где Чемпионы готовились к выходу на арену, и вернулся к скамейкам для зрителей. Остановившись у нижнего яруса, где не было свободных мест, он начал оглядывать каменный амфитеатр в поисках друзей. — Привет! Драко обернулся и увидел Гермиону, которая, накинув тёплую мантию на руку, топталась рядом. — Я заняла нам место, — сказала девушка, показывая рукой на середину первого ряда. Секунду Драко раздумывал, пойти с ней или найти Тео, Панси и остальных, но потом решил, что будет удобнее наблюдать за испытанием с выбранной Грейнджер позиции. К тому же, её надо будет расспросить о том, что происходило в школе в их с Гарри отсутствие. Вероятно, ничего особо важного не произошло, иначе бы девушка использовала бы свой золотой галеон для связи, но сейчас были важны любые мелочи. — Я беспокоилась, — сказала Гермиона, когда они заняли места. — Турнир вот-вот начнётся, а вас всё нет и нет. Я видела, Гарри уже зашёл в палатку. Как он? — По-моему, я нервничаю больше Поттера, — криво усмехнулся Драко. — Расскажи, что тут у нас творится. Тебя не вызывал Дамблдор? — Нет. Говорят, его не было на обеде и на ужине. Но я об этом не знала и весь день просидела в том самом классе, в котором мы с Гарри собирались прятаться. Сегодня меня с утра спрашивали, правда ли, что Гарри — лорд Слизерин. Уверена, вся школа только об этом вчера и говорила. — Так что ты ответила? — перебил Драко. Гермиона пристально посмотрела на Малфоя. — А что я могла ответить? Только то, что об этом прокричал не самый умный ученик Хогвартса. — Гермиона пожала плечами. — После этого любой, кто знает Уизли, был твёрдо уверен, что это полная чушь. — А сама ты что об этом думаешь? — Что это чистая правда. Иначе с чего вам обоим так поспешно уходить из школы? — Ты, наверное, сердишься, — Драко отвёл глаза. Грейнджер наверняка сочла то, что ей не сказали, признаком недоверия и обиделась. — Не спорю, мне неприятно, — признала девушка, — но, должно быть, у вас были причины, чтобы так поступить. — Не сомневайся, были. А что ты думаешь о… лорде Слизерине? — Ничего нового. Девушка поджала губы, и Драко подумал, что она ещё выскажет Поттеру всё, что думает об этой ситуации. Но это было их личное дело, в которое Малфой не собирался вмешиваться. Сейчас самое главное, чтобы Гарри выстоял против дракона. По амфитеатру прошёл шепоток — на судейской трибуне началось движение. К её краю, где была установлена трибуна, подошёл Дамблдор с палочкой в руках. — Друзья! — начал Дамблдор, усилив свой голос Сонорусом. — Разве он должен открывать турнир? — сердито спросила Гермиона. — Ведь есть же Крауч и Бэгмен, и министр тут, в конце концов! Дамблдор — только директор принимающей школы, ничего более! Драко перевёл взгляд на других судей. Директора Шармбатона и Дурмстранга выглядели недовольными. Крауч и Бэгмен повернулись в сторону Фаджа, который внимательно слушал наклонившегося к нему Персиваля. Когда Уизли закончил, министр вскочил и, едва не оттолкнув Дамблдора, встал рядом с ним. Он тоже наколдовал Сонорус и заговорил: — От имени магической Британии я, министр магии Корнелиус Фадж, приветствую вас здесь, на благословенной земле Хогвартса, чья тысячелетняя история… Через минуту Фаджа уже никто не слушал. Драко потерял интерес через две, когда министр перешёл на свои заслуги, без которых Турнир бы точно не состоялся. — Даже от бюрократов может быть польза, — язвительно заметила Гермиона. — Приятно, что хоть кто-то способен заткнуть Дамблдора. — Да, от Фаджа может быть польза, если уметь с ним обращаться, — хмыкнул Малфой, вспомнив, как торговался с ним в Министерстве. Гермиона, решив, что он имеет в виду Персиваля, сказала: — Да, без Перси Фадж, кажется, не знает, что делать. Кстати, Драко, ты не знаешь, почему на Турнире так много авроров? Я думала, что хватит присутствия обычных служащих Министерства. — Это я попросил Перси обеспечить нам с Гарри безопасность. Фадж, каким был ограниченным он ни был, должен был понять, что Дамблдор просто помешался на возрождении Лорда. Для него он и лорд Слизерин — одно и то же лицо. В этот момент речь министра прервали аплодисменты. Драко и Гермиона снова стали его слушать. — Друзья, я очень рад, что одно лишь имя Гарри Поттера вызвало у вас такой неподдельный энтузиазм. Как вы все знаете, Гарри Поттер, Мальчик-Который-Выжил, стал одним из Чемпионов, несмотря на то, что ему ещё нет семнадцати. Не буду напоминать вам о его подвиге, в этом нет нужды. Но сегодня мне выпала редкая честь объявить о ещё одном достижении Гарри. Как все мы знаем, Поттеры — древний род, который восходит к Певереллам. Видимо, это и послужило причиной, по которой Магия признала возможным для Гарри Поттера унаследовать… — министр сделал эффектную паузу, после чего закричал: — Род Слизерин! Трибуны загудели. Драко с тревогой огляделся, а потом перевёл взгляд на Дамблдора. Директор по-прежнему стоял рядом с министром, сжав зубы и нахмурив брови. Его длинный нос казался клювом хищной птицы, готовой выклевать Фаджу глаза. А министр продолжал разливаться соловьем. — Итак, в числе сегодняшних Чемпионов — Гарри Поттер, лорд Слизерин! — наконец закончил он свою речь. — Пожелаем Чемпионам удачи! Да начнётся Турнир! — Теперь начнётся! — Гермиона повернулась к Малфою. — Драко, скажи мне, что вы это предусмотрели? — Нет, я не думал, что Фадж это обнародует, — с досадой ответил Драко. — Достаточно было прислать авроров, но Фадж верен себе: он не мог пропустить такую возможность, чтобы поднять свой рейтинг. Лорд Слизерин в числе его сторонников — это сильный ход. — Только бы он не навредил Гарри, — сквозь зубы проговорила Гермиона. Между тем слово снова взял Дамблдор. — Прежде чем начнутся испытания, я бы хотел сказать ещё пару слов. Сегодня мы увидим беспрецедентное зрелище — наши Чемпионы выйдут, чтобы сразиться с самым опасным волшебным существом — драконом! — Дамблдор переждал крики зрителей. — Учитывая, как непросто будет участникам, я, используя свой многолетний опыт, позволил себе прийти к следующему решению. Чтобы поддержать наших Чемпионов и повысить их боевой дух, я взял на себя смелость разрешить им дожидаться своего выхода на арену в компании друга. — Драко Малфой? Драко повернул голову и увидел стоящую рядом ведьму в алой мантии. Он кивнул в ответ. — Аврор Гестия Джонс. Ты должен пройти со мной. — Зачем? — Хотя Драко не ожидал неприятностей — авроры наверняка были здесь по распоряжению министра, он всё равно хотел знать наверняка. — Ты составишь компанию Гарри Поттеру до начала Турнира. Поторопись, нельзя заставлять себя ждать. Драко ничего не оставалось как последовать за аврором Джонс. Гермиона крикнула ему вслед, чтобы пожелал удачи Гарри от её имени. Малфой кивнул, не оглядываясь. Когда он вошёл в палатку, там, кроме Чемпионов, уже были выбранные для них компаньоны. Драко подумал, что наверняка выбор проводил не Дамблдор, а иначе рядом с Гарри уже сидел бы Рон. — Как хорошо, что это ты! — воскликнул Гарри, подбегая к Малфою. — Значит, это не ты выбирал, — констатировал очевидное Драко. — Нет, нам сказали, что каждого из нас поддержит и поможет настроиться на испытания друг. Я подумал, что это может быть Гермиона, но даже лучше, что она не будет видеть, как я нервничаю. — Ты начал волноваться? — спросил Драко, хотя это и так было видно по лицу Гарри. Остальные Чемпионы переговаривались со своими компаньонами, а потом всей группой из шести волшебников подошли к Драко и Гарри. — Мое почтение, лорд Блэк! Возможно, вы меня помните. Я — Поляков, вы пригласили нас за стол факультета Слизерин в день, когда Кубок определял Чемпионов, — напомнил парень в мундире Дурмстранга, стоявший рядом с Крамом. — Лорд Слизерин, — Поляков поклонился Гарри. — Конечно же, я помню, — сказал Драко, а Поттер поспешно кивнул. — Гарри, вот уж не думал, что ты — лорд Слизерин, — сказал Седрик Диггори. Поттер переводил глаза с одного говорившего на другого. После скандала в день зажжения Кубка ученики других школ принципиально не показывались на территории школы, предпочитая проводить время в карете и на корабле. Изредка их можно было видеть прогуливающимися вдоль озера или на опушке Запретного леса. Они не общались ни с кем из учеников принимающей школы. — Откуда вы узнали? — с недоумением спросил он. — Министр Фадж только что сделал объявление, — сказал Седрик, а Драко кивнул в знак подтверждения. — Те, кто слушал его речь, передали нам. — Месье Блэк, — по-французски обратилась к Малфою Флёр Делакур. — Полагаю, нам больше не надо волноваться, что Гарри Поттер передумает и станет всерьёз участвовать в турнире. Если он — лорд Слизерин, ему это не нужно, верно? — Абсолютно верно, мадмуазель, — заверил вейлу Драко и повторил по-английски, чтобы рассеять последние сомнения двух других чемпионов: — Гарри Поттер участвует в этом турнире только для того, чтобы не потерять свою магию. Он не стремится к победе, для него главное — остаться живым и здоровым. Гарри, верно я говорю? В этот момент раздался мощный рёв, от которого задрожали стены палатки. — Так и есть, — мрачно сказал Поттер, — чего и вам желаю. Чемпионы переглянулись. — Мы здесь, значит, должны сразиться с драконом, — решительно сказал Крам. — Хотя мы и не знали, что на первом туре будет существо такого класса опасности, — заговорил Седрик, — мы сами решили участвовать в Турнире. — Анри, мы знаем, что ты не б`госал своё имя в Кубок и ве`гим тебе, — заговорила Флёр, отчаянно картавя. — Внимание, Чемпионы! Сейчас вас проверят на наличие запрещённых предметов! — сказал вошедший в палатку Крауч. С ним было несколько авроров, один из которых небрежно помахал по очереди палочкой перед каждым из Чемпионов. — Чисто, — отрапортовал он. Драко показалось, что Поттер вздохнул с облегчением. Из группы волшебников, пришедших с Краучем, выдвинулся Людо Бэгмен. Он выглядел странно — стеклянный взгляд и неловкие движения. — Пьёт, не просыхая, — шепнул Диггори. — Отец мне говорил, что в Министерстве ходят слухи, что Бэгмен должен кучу денег гоблинам, вот и заливает неприятности огневиски. — Чемпионы, вот здесь, — Людо показал маленький мешочек, — находятся фигурки четырех драконов, которые ждут не дождутся, чтобы сразиться с вами. Ваша задача — завладеть золотым яйцом! — Завладеть? С`газиться? — ахнула Флёр. От волнения она заговорила с ещё более чудовищным акцентом. — Мадам Максим сказала мне, что нам нужно лишь п`гойти мимо д`гакона и заб`гать яйцо! — Мадемуазель, откуда вы и мадам Максим узнали об этом? Боюсь, мне предстоит выяснить, нет ли в этом нарушения правил, — жестко сказал Крауч. — Вы можете это сделать после испытания. Сейчас уже ничего нельзя изменить, — не согласился Бэгмен и обратился к участникам: — Не отвлекайтесь, подходите по одному. Чемпионы по очереди вытянули своего дракона. Гарри досталась хвосторога и четвертый номер по порядку. — Венгерская хвосторога! — воскликнул он. — Я читал, что она — худшее, что могло быть! — Мы нисколько не сомневаемся, что лорд Слизерин покажет всем пример! — снова вмешался Крауч, и Гарри замолчал. — Драко, как ты думаешь, мне не стоит волноваться? Директор не успел вмешаться, это хорошо, да? — продолжал накручивать себя Гарри. — А после выступления он уже не сможет это сделать, ведь там кругом авроры, и министр, и Перси… Блондин увидел, что у Гарри трясётся рука, в которой он держал палочку. — Ты справишься, — попытался он приободрить четвёртого Чемпиона. Гарри кивнул и сделал глубокий вдох — надо успокоиться, в конце концов, он к этому готовился и должен справиться. После официальной части взрослые волшебники вышли из палатки, предоставив Чемпионов и их компаньонов самим себе. Но долго ждать не пришлось — через минуту полог, отделяющий их от прохода на арену, прорубленного в каменном валуне, приоткрылся. — Седрик Диггори! Седрик сделал несколько глубоких вдохов и решительно шагнул в проход. — Удачи, Седрик! — крикнул вслед его друг. Малфой не знал этого парня с Хаффлпаффа. Полог палатки приоткрылся, и вошедший аврор пригласил парня занять место среди зрителей, чтобы поддерживать Седрика оттуда. Остальные стали мучительно прислушиваться к звукам, доносившимся с арены, пытаясь по крикам зрителей и восторженно-путаным комментариям Людо понять, что там происходит. Затем один за другим на арену отправились Делакур и Крам. Так же, как и в случае с первым Чемпионом, их компаньоны — Поляков и немногословная француженка, пришедшая с Флёр — покинули палатку и отправились на трибуны. Наконец, настал черед Гарри. — Удачи, — сказал ему Драко. — Я сяду рядом с Гермионой и буду поддерживать тебя оттуда. Можешь быть спокоен, я прослежу, чтобы она поменьше за тебя переживала. Гарри кивнул, не в силах выдавить ни слова. Когда он скрылся за пологом, скрывающим проход на арену, Драко направился к выходу из палатки и остановился там в ожидании аврора, который проводит его. В томительном ожидании прошло несколько минут, прежде чем Драко понял, что за ним не придут. Он провел по ткани палатки рукой в поисках отверстия, но материя вдруг стала твёрдой и не открывалась. Малфой почуял неладное. Ему вспомнились слова Перси, сказанные неделю назад на балу у четы Флинт: «Знаешь, Драко, хорошо, что участник турнира — не ты. Я узнал, что испытание первого тура готовил Дамблдор. Зная, как сильно он тебя ненавидит, ты не имел бы шансов». А в недавнем письме Уизли снова советовал Драко проявить особенную осторожность. Малфой попробовал попеременно несколько заклинаний, начиная с Секо и кончая Бомбардой, но палатка не поддалась. Напрасно Драко пытался проделать дыру в другой её части — на стены явно была наложены мощные чары. Драко понял, что попал в ловушку.